CC BY
322. Алимов Г.Т., Ладнушкина Н.М., Пашенцев Д.А., Фёклин С.И. Контроль и надзор в сфере образования: Монография. М.: Книгодел, 2020.
3. Проект положения об учреждении Академии наук и художеств, 1724 г. // Уставы Академии наук / отв. ред. Г. К. Скрябин. М., 1975.
4. Капралова Е.В Голованова В.Ф. Политико-правовое регулирование высших учебных заведений в дореволюционной России// Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2011. № 4 (1). С. 269-274.
5. Goodchild L.F., and Wechsler (1989). The History of Higher Education. (2nd ed.) Boston, MA: Pearson Custom Publishing.
6. Тарабановская Е.А. Этатизм и система управления образованием в России в первой половине XIX века// Фундаментальные исследования. 2014. №6. С.365-366.
7. Уставы Академии наук / отв. ред. Г. К. Скрябин. М., 1975.
8. Предварительные правила народного просвещения // Сборник постановлений по министерству народного просвещения. Т.1. Царствование императора Александра I. 1802-1825. СПб., 1875. Ст. 360.
9. Устав учебных заведений, подведомых Университету // Сборник постановлений по МНП. Т. 1. СПб., 1864.
10. Калинина Е.А. Школьная реформа Александра I и «Положение об училищах» 1804 года// Труды исторического факультета Санкт-Петербургского университета. 2012. № 11. С. 192-202.
11. Уставы Императорских Московского, Харьковского и Казанского университетов от 5 ноября 1804 г., 17 января 1805 г.// Сборник постановлений по Министерству народного просвещения: Т.1. СПб., 1864-1904.
12. Волосникова Л.М. Университетский устав Российской империи 1804 г.: режим академической свободы // История государства и права. 2006. № 4. С. 33-37.
13. Регламент Императорской Академии наук. - В Санктпетербурге: при Императорской Академии наук, 1803 года. СПб., 1803.
References and Sources
1. Guseva A.A. Konvergenciya istoricheskih i sovremennyh faktorov modernizacii rossijskogo zakonodatel'stva ob obrazovanii. Dis. ... kand. yurid. nauk. Belgorod, 2012.
2. Alimov G.T., Ladnushkina N.M., Pashencev D.A., Fyoklin S.I. Kontrol' i nadzor v sfere obrazovaniya: Monografiya. M.: Knigodel, 2020.
3. Proekt polozheniya ob uchrezhdenii Akademii nauk i hudozhestv, 1724 g. // Ustavy Akademii nauk / otv. red. G. K. Skryabin. M., 1975.
4. Kapralova E.V Golovanova V.F. Politiko-pravovoe regulirovanie vysshih uchebnyh zavedenij v dorevolyucionnoj Rossii// Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. 2011. № 4 (1). S. 269-274.
5. Goodchild L.F., and Wechsler (1989). The History of Higher Education. (2nd ed.) Boston, MA: Pearson Custom Publishing.
6. Tarabanovskaya E.A. Etatizm i sistema upravleniya obrazovaniem v Rossii v pervoj polovine XIX veka// Fundamental'nye issledovaniya. 2014. №6. S.365-366.
7. Ustavy Akademii nauk / otv. red. G. K. Skryabin. M., 1975.
8. Predvaritel'nye pravila narodnogo prosveshcheniya // Sbornik postanovlenij po ministerstvu narodnogo prosveshcheniya. T.1. Carstvovanie imperatora Aleksandra I. 1802-1825. SPb., 1875. St. 360.
9. Ustav uchebnyh zavedenij, podvedomyh Universitetu // Sbornik postanovlenij po MNP. T. 1. SPb., 1864.
10. Kalinina E.A. SHkol'naya reforma Aleksandra I i «Polozhenie ob uchilishchah» 1804 goda// Trudy istoricheskogo fakul'teta Sankt-Peterburgskogo universiteta. 2012. № 11. S. 192-202.
11. Ustavy Imperatorskih Moskovskogo, Har'kovskogo i Kazanskogo universitetov ot 5 noyabrya 1804 g., 17 yanvarya 1805 g.// Sbornik postanovlenij po Ministerstvu narodnogo prosveshcheniya: T.1. SPb., 1864-1904.
12. Volosnikova L.M. Universitetskij ustav Rossijskoj imperii 1804 g.: rezhim akademicheskoj svobody // Istoriya gosudarstva i prava. 2006. № 4. S. 33-37.
13. Reglament Imperatorskoj Akademii nauk. - V Sanktpeterburge: pri Imperatorskoj Akademii nauk, 1803 goda. SPb., 1803.
СВЕЧНИКОВА ВЕРА ВИКТОРОВНА - преподаватель кафедры прикладного права РТУ МИРЭА - Российского технологического университета (vera-7272@ya№dex.ru).
SVECHNIKOVA, VERA V. - Lecturer, Department of Applied Law, RTU MIREA - Russian Technological University.
УДК 343.1(019)« 1762/82» DOI: 10.24412/2411-2275-2022-1-36-44
УПОРОВ И.В., ШЕУДЖЕН Н.А., ТАТЛОК А.К. ПРАВОВАЯ ЭВОЛЮЦИЯ ПОЛИЦИИ И СЛЕДСТВЕННО-РОЗЫСКНЫХ СТРУКТУР В ПЕРИОД ПРАВЛЕНИЯ ЕКАТЕРИНЫ II (ДО УСТАВА БЛАГОЧИНИЯ 1782 ГОДА)
Ключевые слова: полиция, следственно-розыскные полномочия, экспедиция, благочиние, указ, реформа, государство, порядок.
Рассматриваются особенности правового регулирования полицейских полномочий следственно-розыскного характера в екатерининскую эпоху (1762-1782 г.), то есть до принятия известного Устава благочиния, или полицейского. Анализируются нормы указов, «Наказа», материалы Уложенной комиссии, научные публикации по заявленной теме. Показано, что что взгляды императрицы на устройство полиции были включены в «Наказ» в виде специальной главы (Глава XXI) под названием «О благочинии, называемом инако полицией», которая являлась дополнением к «Наказу», подписанному Екатериной II 28 февраля 1768 г., на основании более обширного по объему проекта Наказа Главной полиции, подготовленного под руководством петербургского полицеймейстера Н. Чичерина, и других поступивших предложений в рамках деятельности Уложенной комиссии. Отмечается, что склонная в начале своего правления к идеям европейского просвещения Екатерина II стремилась, соответственно им, поставить и следственно-розыскное дело (проекты обсуждались в Уложенной комиссии). Однако, в итоге, первоначально изъятые от полиции следственно-розыскные полномочия были возвращены и расширены.
UPOROV, I.V., SHEUDZHEN, N.A., TATLOK, A.K. LEGAL EVOLUTION OF THE POLICE AND INVESTIGATIVE STRUCTURES DURING THE REIGN OF CATHERINE II
(BEFORE THE REGULATION OF THE DEANCY OF 1782)
Key words: police, investigative powers, expédition, deanery, decree, reform, state, order.
The features of the legal regulation of the police department of an investigative and search nature in the Catherine's wall (1762-1782), that is, before the adoption of the adopted Charter of the deanery, or policeman, are considered. Analysis of the norms of decrees, "Order", materials of the Legislative Commission, scientific publication on the stated topic. It is shown that the views of the Empress on the organization of the police were included in the "Order" in the form of a special chapter (Chapter XXI) entitled "On deanery, otherwise called the police", which was an addition to the "Order", signed by Catherine II on February 28, 1768. , on the basis of a more extensive draft of the Order of the Main Police, prepared under the guidance of the St. Petersburg police chief N. Chicherin, and other proposals received as part of the activities of the Legislative Commission. It is noted that, inclined to the beginning of her participation in European enlightenment, Catherine II sought to quickly organize an investigative and search case (the projects were discussed in the initiative of the Legislative Commission). However, in the end, the original request exemptions were returned and extended.
В период правления Екатерины II, как известно, были созданы основы уголовного судопроизводства в России, которые по ведущим принципиальным позициям сохранились и в Своде законов Российской империи 1832 г., оставаясь действующими вплоть до известных реформ первой половины 1860-х гг. Именно при Екатерине II на системном уровне был определен правовой статус органов полиции, получивший достаточно подробное правовое регулирование, в том числе в части осуществления уголовно-процессуальных функций.
В этом контексте наиболее важным был, разумеется, Устав благочиния, или полицейский 1782 г., которому и уделяется основное внимание в научных исследованиях по истории российской полиции. Между тем, после вступления Екатерины II на престол до издания Устава благочиния, или полицейского, прошло ни много ни мало двадцать лет, в течение которых в части следственно-розыскного (полицейского) дела (в уголовно-процессуальной сфере) был принят целый ряд специальных актов. Кроме того, некоторые вопросы работы полиции регулировались законами более общего характера (прежде всего, Учреждениями для управления губерний 1775 г.). В данной связи представляется необходимым выявить основные тенденции правового регулирования следственно-розыскных (полицейских) полномочий в период екатерининского правления (мы исключаем из исследования «тайные» канцелярии по делам о преступлениях против государства).
Концептуальные основы деятельности полиции были сформулированы в известном «Наказе» Екатерины II 1767 г. [1], в котором, среди прочего, определялись принципы правовой политики и правовой системы российского государства. До этого молодая императрица, судя по всему, еще не сформировала четкого представления о том, как должна быть организована полиция и каковы должны быть ее основные функции, но имела намерение навести порядок, полагая реформирование полицейского, уголовно-процессуального и уголовного законодательства в качестве первоочередных задач, в силу их общего неудовлетворительного состояния. Например, в судопроизводственной сфере, помимо императорской власти и Сената, «широкими и в разной степени определенными судебными полномочиями обладали около 60 правительственных учреждений» [2, с. 69].
10 февраля 1763 г. был издан Указ императрицы «О порядке производства уголовных дел по воровству, разбою и пристанодержательству» [3]. В этом акте во «всенародное известие» объявлялся порядок производства следственно-сыскных мероприятий при совершении наиболее часто встречавшихся преступлений. В его вводной части подробно разъяснялось для чего нужен данный закон. Одна из причин - «великое число от нескораго решения дел, что происходит большею частию от несыску оговорных и по другим разным околичностям» [3]. Из-за этого под караулом скапливалось много преступников и обвиняемых, причем «некоторые, будучи и на свясках, уходят от приставников, подвергая оных крайнему нещастию и наказанию, сами ж обращаются на прежния свои злодейства» [3]. По той же причине «правые, неповинно терпящие оклеветания, страждут, снося бедственное изнурение» [3].
По форме данный закон представлял собой инструкцию о том, каким именно образом нужно проводить следствие. Предписывалось, в частности, «всех пойманных воров и разбойников в тюрмах и острогах под караулом более месяца не держать, и для того об оных и дела решить непременно, считая от дня приводу таковых в судебное место в месяц ... Когда ж приводные воры или разбойники, становщики, пристанодержатели с первых своих допросов или с очных ставок во всем на них показуемом покажут справедливо, то таковым, не чиня не только пыток, ниже пристрастных распросов, решить дело по законам; и для того при первых им распросах делать довольныя увещевании, объявляя, что истинное их признание в винах избавит их при распросах от истязания и пыток». Если «приводные» «запирались», следовало, «имея довольныя на приведенных подозрении во изыскании истинной, приводных уже пытать со осторожностию и
разсмотрением, и когда с пыток утвердятся без всякой отмены, то, во-первых, учинить большей повальной обыск» [3]. Основной посыл заключался именно в соблюдении срока проведения следствия и постановления судебного решения. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в столь детально изложенном порядке производства следствия не указывались органы и должностные лица, которые должны «сыскать», «приводить», пытать, допрашивать подозреваемых в совершении преступлений, составлять протоколы и проводить другие следственно-розыскные действия.
С изданием в марте 1683 г. «Наказа сыщикам беглых крестьян и холопов» был учрежден институт сыщиков со значительными полномочиями (ему обязаны были содействовать воеводы и прочие местные учреждения). Координирующую роль при этом выполнял Приказ сыскных дел. Очевидно сыщиков и следует считать истоком формирования профессиональной полицейской службы (институт сыщиков был затем упразднен в 1702 г., но реанимирован, причем повсеместно, в 1711 г. [4, с. 12]).
При создании регулярной полиции в петровскую эпоху (известный Указ от 25 мая и 1718г.) охрана общественного порядка и борьба с преступностью была лишь одной из функций полицмейстерских канцелярий (контор). О следственно-розыскных полномочиях полиции речь тогда не шла, а на местах, согласно Инструкции (наказу) воеводам от 27 января 1719 г., указанную функцию выполняли органы власти общей компетенции - съезжие, губные избы под началом воевод (затем губернаторов); кроме того, полицейские функции правоохранительного характера в уездах выполняли судебные канцелярии и земские комиссары. В Регламенте Главного Магистрата (16 января 1721 г.) полиция, среди прочего, также должна была заниматься охраной общественного порядка и борьбой с преступностью, но без разделения на более узкие полицейские учреждения. С 1730-х гг., когда на местах стали создаваться полицмейстерские канцелярии (конторы), в Москве в связи со сложной криминогенной обстановкой был учрежден еще и Сыскной приказ. В 1744 г. специальным указом временно допускалось «предопределять» армейские команды «для искоренения воров и разбойников». Указом от 1 мая 1746 г. в Санкт-Петербурге была учреждена Экспедиция по делам воров и разбойников.
Как отмечает И.М. Чирскова, основный объем непосредственной работы в годы правления Елизаветы Петровны по борьбе с преступностью, имея в виду следственно-розыскные полномочия, выполняли упомянутые сыщики, полномочия которых были подтверждены в 1743 г. [5]. 19 ноября 1756 г. был издан Указ «Об определении главных сыщиков для сыску и искоренения воров и разбойников, и беглых людей» [6], где более развернуто (по сравнению в отмеченным выше Наказом сыщикам 1683 г.) определялся статус сыщиков, в частности, перечислялись губернии, куда назначался «главный сыщик» (один на несколько губерний), которому все местные власти обязаны были оказывать содействие «без всякого замедления». К Указу прилагалась подробная Инструкция главному сыщику. Полиция в этом Указе даже не упоминалась.
Как видно, «полиция еще не представляла собой достаточно развитый в структурном и численном отношении государственный орган, способный эффективно выполнять функции по охране общественного порядка и уголовного преследования» [4, с. 13]. Не удивительно, что конгломерат различных органов и учреждений, занимавшихся правоохранительной деятельностью и не составлявших единую систему, не мог удовлетворить Екатерину II. Она предприняла ряд шагов по улучшению дел.
В 1763 г., помимо отмеченного выше Указа от 10 февраля, были изданы еще два акта. Первый из них - Указ от 4 июля 1763 г. о создании в Санкт-Петербурге Особой розыскной экспедиции и ее полномочиях, которые в своей основе явствуют из названия Указа [7]. Этим актом Экспедиции выводилась из Главной полицмейстерской канцелярии, становясь самостоятельным учреждением, находящимся в ведении Юстиц-коллегии. Экспедиции предписывалось не только следствие производить, но и «к сыску ж и поимке злодеев и оговоренных ими людей ... неослабное старание прилагать», в том числе «по требованию оной от воинских и Полицейских команд чинить скорое и всевозможное вспоможение, дабы все такие злодеи, через строгое оных взыскание, с лучшим успехом истребляться могли» [7]. Как отмечается в литературе: «следственно-розыскные и судебные функции постепенно изымались из ведения полиции; разделение административных и судебных функций было одним из принципов, выдвигаемых философами-просветителями,
передовой политико-правовой теории XVIII в.» [8, с .42]. На это, очевидно, и ориентировалась Екатерина II.
В другом акте с очень длинным названием (Манифест от 15 декабря 1763 г.) решались организационно-структурные вопросы [9]. Этим законом был упразднен Розыскной приказ при Московской губернской канцелярии. Вместо него учреждалась Особая экспедиция для розысков воров и разбойников (позже - Розыскная экспедиция), функционировавшая до принятия Устава о благочинии, или полицейском 1782 г. и ведавшая розыском не только в Московской губернии, но и в приписанных к ней двенадцати воеводских канцелярий других регионов. Тем самым закреплялся следственный тип уголовного процесса. Розыск становился его составляющей, а «полицмейстерские канцелярии в отношении задержанных полицией преступников проводили только дознание, передавая их затем для следствия и суда Юстиц-коллегии в Петербурге и Розыскной экспедиции Московской губернской канцелярии в Москве» [10, с. 83]. Тем самым пошел процесс разделения полицейских функций (в основном административная юрисдикция) и следственно-розыскных функций (по современной терминологии - подразделения общественной безопасности, уголовный розыск, следственный аппарат).
Однако указанные меры законодательного характера относились к столичным регионам, в остальной России ситуация оставалась прежней, то есть, следственно-судебные функции (по нынешней терминологии включая и дознание) могли выполнять разные органы и должностные лица. И здесь, возвращаясь к екатерининскому «Наказу», нужно заметить, что подоспевшая активизация деятельности Уложенной комиссии, на наш взгляд, обусловила приостановку императрицей конкретно-законодательной деятельности в рассматриваемой сфере в пользу поиска концептуальных решений, которые она попыталась оформить в «Наказе». В значительной части этого сочинения налицо влияние трактатов Ш. Монтескье «О духе законов», Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях», «Энциклопедии» Д. Дидро и д'Аламбера и работ других европейских мыслителей. Вместе с тем «Наказ» был самостоятельным произведением, адаптировавшим либеральные идеи к российскому абсолютизму. В литературе отмечается, что имелся радикальный проект Екатерины II, который сохранился в подготовительных записках к «Наказу», где предусматривалась, в частности, постепенная отмена крепостного права [11, с. 32]. Однако многие положения «Наказа» в духе европейской демократии оставались красивыми фразами, поскольку в действительности Екатерина II оставалась на позициях незыблемости самодержавия, о чем говорят, в частности, следующие ее мысли (ст. 9 «Наказа»): «Государь есть самодержавный; ибо никакая другая, как только соединенная в его особе власть, может действовать сходно с пространством столь великого государства» [1].
Очевидно, Екатерина II пыталась создать внешний образ просвещенной императрицы и, возможно, искренно стремилась к преобразованиям европейского типа, однако реальность прямо противоречила этому. И эта реальность (неограниченное самодержавие, опиравшееся на привилегированное дворянство, владевшее землей и крестьянами, государственный режим, исключавший всякую возможность какого-либо свободомыслия) оказалась сильнее [12, с. 14]. Так, меры, подобные аресту Н.И. Новикова или ссылке А.Н. Радищева, довольно жесткие уголовно-процессуальные нормы и др., отражали стремление сохранить сложившиеся отношения в неизменном виде.
Как бы то ни было, «Наказ», если иметь в виду правовую составляющую, содержал ряд позиций, отталкиваясь от которых, в последующем были приняты важные решения, в том числе была усовершенствована система правоохранительных органов. В плане административно-деликтного и уголовно-процессуального права, а нормы именно этих отраслей регулировали следственно-розыскные полномочия полиции и других органов, в «Наказе» (ст. 123, 194) содержались, например, рассуждения о том, что «употребление пытки противно здравому естественному рассуждению: само человечество вопиет против оной и требует, чтоб она была вовсе уничтожена. Мы видим теперь народ, гражданскими учреждениями весьма прославившийся, который оную отметает, не чувствуя оттуда никакого худого следствия: чего ради она не нужна по своему естеству ... Обвиняемый, терпящий пытку, не властен над собою в том, чтоб он мог говорить правду ... пытка есть надежное средство осудить невинного, имеющего слабое сложение, и оправдать беззаконного, на силы и крепость свою уповающего» [1] (в этом вопросе императрица была в целом последовательна, и приняла в дальнейшем меры к
ограничению, а затем отмене этой следственной меры, хотя еще недавно, как отмечалось выше, она допускала применение пытки «с оторожностию»).
Но более важным для нас является то, каким образом «Наказ» повлиял на правовое развитие статуса полиции, который позже был закреплен в Уставе благочиния, или полицейском. В этом смысле необходимо отметить, что взгляды императрицы на устройство полиции были включены в «Наказ» в виде специальной главы (Глава XXI) под названием «О благочинии, называемом инако полицией». Данная глава являлась дополнением к «Наказу», подписанным Екатериной II 28 февраля 1768 г., на основании более обширного по объему проекта Наказа Главной полиции (действительное название значительно длиннее [13]), подготовленного под руководством петербургского полицеймейстера Н. Чичерина, и других поступивших предложений в рамках деятельности Уложенной комиссии.
В указанном проекте Чичерина значительное внимание уделялось организационно-управленческим вопросам деятельности полиции, которая рассматривалась, прежде всего, как орган городского управления. Так, в части решения кадровой проблемы предлагалось «набирать в полицейские надзиратели и служители из отставных от военной службы»; но это предложение было не ново - такой подход определялся еще с петровских времен. Предлагались разные варианты финансирования полиции, например, для небольших городов - казенные средства, а в Санкт-Петербурге и Москве - за счет «квартальных денег», получаемых от налога на соответствующей территории города. В этом документе полиция как государственная структура должна была подразделяться на специализированные направления: архитектурная, квартирная, пожарная, провиантская. Определялась и общая цель полицейской деятельности, которая заключалась в «сохранении доброго порядка в государстве». Основной объем проекта представлял собой своеобразный проект современного кодекса об административных правонарушениях. Но в целом конкретики по функциям полиции мало, в основном речь идет о том, какими качествами должны обладать «служители полиции», чем они должны быть обеспечены (в том числе «довольным содержанием», дабы не могли быть «совращены искушением»). О каких-либо сыскных и следственных полномочиях полиции в этом обширном проекте не говорилось.
При обсуждении законопроектных предложений во время заседания Уложенной комиссии звучали и иные предложения по совершенствованию полицейской деятельности. В частности, в предложениях от Главного Магистрата ставился вопрос о том, что полицейские органы должны находиться только в ведомстве городских магистратов (при этом делалась ссылка на главы X и XIII Главного Магистрата), однако, как указывается в записке, в некоторых местах полиция подчиняется губернским, провинциальным и воеводским канцеляриям [14]. О конкретных функциях и полномочиях полиции также ничего не говорилось.
В литературе делается предположение, что «полицейскую» Главу XXI «Наказа» (ст. 527566) де-факто написали Н.И. Новиков и С.Е Десницкий - первому из них императрица поручила подготовить записку об опыте организации деятельности в европейских странах, а второй был приглашен Новиковым как помощник, знаток английского языка [15, с. 112] (некоторым подтверждением этому является необычный стиль изложения данной главы - в виде кратких, в 1 -2, реже 3 и более строк тезисов). В этой главе немало общих рассуждений, созвучных суждениям в других главах «Наказа» (например, ст. 542: «Весьма потребно те случаи, в которых надлежит наказывать, от тех отделять, в коих только исправлять надобно» [1]). Отметим некоторые более конкретные мысли. В ст. 528 раскрывается понятие полиции - это «порядок вообще в государстве»; к «попечению» полиции принадлежит «все то, что служит к сохранению благочиния в обществе» (ст. 530). Особенности деятельности полиции показаны в ст. 536 «Полиция беспрестанно занята подробностями или мелочами: посему дела, которых исследование требует очень долгого времени, не свойственны рассматриванию и разбору сего правления. Во многих местах дела по прошествии известного означенного числа дней отсылаются в те судебные правительства, к которым оные принадлежат» [1]. Учреждения полиции следует разделить на два рода - полицию градскую и полицию земскую (ст. 548, 549).
Далее в ст. 552-560 «Наказа» формулируются задачи, стоящие перед полицией задачи, и «в сих частях должно прилагать тщание». В частности, в таким задачам относились: «чтоб порядок был» при проведении церковных служб; надзор за «целомудрием нравов» («стеснение роскоши, отвращение пьянства, пресечение запрещенных азартных игр и т.п.); забота о здоровье населения
(«безвредность воздуха, чистота улиц, рек, колодезей» и т.п.); «бдение» за качеством «жит», то есть, съестных и питейных запасов); «безопасность и твердость зданий» (наблюдение за соблюдением строительных правил); наблюдение за соблюдением мер и весов - «чтоб никакого обмана чинено не было»; наблюдение за тем, чтоб «наемные слуги и поденные работники . должную плату верно получали» от работодателей; помощь нищим, но при этом «работать просящих милостыни», если ноги-руки целы.
Как видно, предполагался достаточно обширный объем задач (и соответствующих функций), и практически все они относятся к текущему гражданскому управлению. И только одна задача касается «силовых» функций полиции, и то вкупе с другими. Так, согласно ст. 557: «Спокойство народное требует, чтобы предупреждены были внезапные случаи и другие приключения, как-то: пожары, воровство и проч. И так предписываются для сохранения сего спокойства известные правила, например, гасить огонь в положенные часы; запирать ворота в домах; бродяг и людей, никакого вида о себе не имеющих, заставляют работать или высылают из города. Запрещают носить оружие людям, к тому не имеющим права, и проч. Запрещают недозволенные сходбища или собрания, разноску и раздачу писем возмутительных или поносительных» [1].
Вместе с тем, в заключительных статьях Главы XXI «Наказа» упоминается и о следственно-сыскных полномочиях полиции. Так, в ст. 562, 563 и 566 указывается: «Где пределы власти полицейской кончатся, тут начинается власть правосудия гражданского . Например. Полиция берет под стражу вора или преступника; она делает ему допрос; однако произведение дела его препоручает тому судебному месту, к которому его дело принадлежит . Полиция открывает преступления, оставляя в прочем судить дела другим правительствам, и отсылает им оные» [1].
Но на этих следственно-сыскных полномочиях в сфере борьбы с преступности по отношению к полиции внимание императрицей не акцентируется. Тогда она еще не придавала им значения, но позже ее позиция изменилась. Возможно, на это повлияла осложнившаяся в стране обстановка в связи с войной с Турцией, по причине которой из Москвы пришлось часть военных команд отправить к местам боевых действий, и тем самым не стало патрулей, охранявших порядок в Санкт-Петербурге и Москве. Екатерина II 28 декабря 1768 г. сделала Распоряжение для искоренения грабежей, разбоев и непорядков в Москве [16], предписывая обратиться к знатным персонам Москвы, предложив им собрать средства и делегировать своих людей для охраны порядка в городе. Этих людей следовало обмундировать, вооружить и передать в ведомство полиции. Очевидно, такое решение показывало кризисное состояние дел в сфере борьбы с преступностью и охраны общественного порядка.
Данные события, а затем и пугачевское восстание, которое не смогли предотвратить ни полицейские, ни розыскные органы, подтолкнули правящую элиту к более активным усовершенствованиям правоохранительной деятельности. Так, в Учреждениях для управления губерний (1775 г.) [17] полицейская тема была развернута довольно подробно. В этом акте нашли отражение ряд положений «Наказа», некоторые нормы из петровской эпохи, но появились и существенные новеллы. Данный этап историко-правового развития полиции исследован в литературе достаточно подробно, поэтому остановимся лишь на некоторых позициях.
Организационно была осуществлена децентрализация управления полицией - Главная полицмейстерская канцелярия упразднялась, а руководство полицией переходило к губернаторам (губернским правлениям). В городах полицейские функции («полиция градская») возлагались на городничего (в столице - Обер-полицмейстер). Создавалась «сельская полиция» в лице Нижних земских судов и земских исправников (капитанов), которые избирались из уездных дворян. Функции полиции по-прежнему были обширными (почти как определенные в «Наказе»), при этом добавляются функции, предусматривающие следственно-судебные функции.
Так, согласно ст. 232, 243, 244 Учреждений «буде явится дело такого рода, что многое число людей допросить надлежит, из одного, или из разных селений, или жилищ, то Нижний Земский Суд должен ехать из одного места в другое, дабы не забирать людей излишне, и их не отлучить от домов, работ, ремесла и прокормления, и по зрелому и точному рассмотрению всех обстоятельств на месте, Нижний Земский Суд заключит приговор, который по самой истине и вследствие законов учинить надлежит ... буде где в уезде окажется насильство, то Земский Капитан тотчас на месте о том исследывает без многого письменного производства, но
единственно в ясность приводит, учинился ли такой-то случай, или нет; и свидетелей допрашивает ... Буде где в уезде окажется скопище воров, или беглых людей, то Земский Капитан ... не теряя времени, приложит всевозможное старание воров имать в тех местах в уезде, где находятся, в чем каждое селение обязано подать руку помощи» [17].
О совершенных преступлениях и предпринятых действиях исправник обязан был сразу информировать уездный суд (по уголовно-процессуальным вопросам) или губернское начальство (по розыскным делам). Аналогичным образом законодатель регулировал следственно-розыскные полномочия для городничих. Как видно, в правоохранительной сфере полицейские органы обладали значительными полномочиями, включая как следственно-розыскные меры, так и полномочия выносить «приговоры» по незначительным правонарушениям (ст. 110 Учреждений). Соответствующие полицейские учреждения вводились на территории России поэтапно, штат каждого губернского правления, включая расходы на содержание полиции, определялся специальными указами. Первоначально полиция на новых организационных началах создавалась в европейской части России, а затем в Сибири, на Украине и других территориях. При этом особенности социально-экономического развития российских окраин вносили определенные коррективы в проведении полицейской реформы. Например, в Прибалтике создавалась особая волостная полиция в сельской местности, а в городах полицейские учреждения подчинялись магистратам [18, с. 32]. В Сибири, как известно, не было дворянского землевладения, соответственно не могло быть уездных дворянских собраний, которые в европейской России избирали членов нижних земских судов. В этой связи порядок формирования нижних земских судов был изменен. Здесь исправник и заседатели должны были определяться путем назначения наместническим (губернским) правлением из отставных военных офицеров. Столичные полицейские учреждения также подверглись изменениям. Так, в 1780 г. Московский обер-полицмейстер был выведен из подчинения Главной полиции и подчинен генерал-губернатору.
Вместе с тем, несмотря на реорганизацию полицейского дела, эффективность его реформирования в целом не отвечала уровню развития в России государственно-правовых отношений, и довольно скоро назрела потребность в углублении полицейской реформы [19, с. 40]. М.И. Сизиков полагает, что Екатерина II стремилась создать преданный ей полицейский аппарат, который помогал бы ей, в случае обострения общественно-политической ситуации в стране, сохранить власть, памятуя «трагический опыт Петра III» [20, с. 3]. В целом, сложились потребность в усилении следственно-розыскных полномочий в едином органе - полиции, и эти полномочия при необходимости можно было использовать для карательных целей. И такой акт появился - Устав благочиния, или полицейский [21], изданный 8 апреля 1782 г. Этот закон имеет особое значение в развитие правового статуса полиции, поскольку он аккумулировал в себе как предшествовавший законодательный опыт, так и практический опыт реализации ранее принятых актов в сфере правоохранительной деятельности. Уставом именно на полицию были возложены следственные и розыскные функции (при этом упразднялись розыскные экспедиции). Тем самым Устав «заложил прочные основы процессуальных норм дознания и расследования преступлений, которые возлагались на полицию» [22, с. 54]. И указанные направления в дальнейшем постепенно становились приоритетными в правовом статусе полиции.
Таким образом, нужно признать, что данный закон по форме представляет собой высокий уровень систематизации и юридической техники. Но определенная им эволюция следственно-розыскных (полицейских) структур показывает, что в абсолютистском (недемократическом) государстве власть стремится концентрировать «силовые» полномочия в одном учреждении, - с тем, чтобы иметь большие возможности для поддержания существующего государственного строя.
Литература и источники
1. Наказ Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения / Под ред. Н.Д. Чечулина. СПб.: Типогр. императ. Акад. наук, 1907. 334 с.
2. Омельченко О.А. К истории судебной политики просвещенного абсолютизма в России // Вопросы истории права и правовой политики в эксплуататорском государстве: Сб. статей / Отв. ред. И.А. Исаев. М., 1989. С. 69-108.
3. Указ именный от 10.02.1763 г. «О порядке производства уголовных дел по воровству, разбою и пристанодержательству» // ПСЗ-1. № 11750.
4. Матиенко Т.Л. Особенности организации и правового регулирования общеуголовного сыска в первой половине XVIII в. // Вестник Московского университета МВД России. 2012. № 7. С. 11-15.
5. Чирскова И.М. Сыск и наказания "воров" и "разбойников" в правовой культуре периода царствования Елизаветы Петровны // Вестник РГГУ. Серия: Литературоведение. Языкознание. Культурология. 2020. № 8. С. 35-51.
6. Указ Сенатский от 19.11. 1756 г. «Об определении главных сыщиков для сыску и искоренения воров и разбойников, и беглых людей» // ПСЗ-1. №10650.
7. Указ Сенатский от 04.07. 1763 г. «О бытии в Санктпетербурге особой Розыскной Экспедиции до Высочайшей конфирмации штатов; о решении подлежащих ей дел по своим определениям, кроме сомнительных; об исполнении ее решений о колодниках с утверждения Губернской Канцелярии, и об отсылке пойманных в Санктпетербурге и в уезде воров и разбойников из Главной Полиции и других мест прямо в оную экспедицию» // ПСЗ-1. № 11871.
8. История органов внутренних дел / Под общ. ред. В.В. Гошуляка. Пенза: ПГУ, 2018.216 с.
9. Манифест от 15.12.1763 г. «О постановлении штатов разным присутственным местам ... о небытии Сибирскому и Розыскному Приказам.» // ПСЗ-1. № 11989 (название сокращено ввиду его громоздкости).
10. Шмонин А.В. Следственный аппарат исполнительных органов в сфере внутренних дел Российской империи (XVIII в.) // Труды Академии управления МВД России. 2018. № 4 (48). С. 79-86.
11. Москвина А.Г. Идейные аспекты государственных преобразований в Российской империи во второй половине XVIII в. // Административное право и процесс. 2011. № 1. С. 31-33.
12. Мулукаев Р.С. Политический режим и органы внутренних дел в дореволюционной России // История государства и права. 2009. № 22. С. 12-15.
13. Выбранному, в силу Высочайшего Ее Императорского Величества 1766-го году декабря 14-го дня Манифеста, от Главной полиции депутату Наказ для представления в Комиссию о сочинении проекта Нового Уложения, в котором заключаются требования оной полиции законов, надлежащих до полицейской должности» // Сборник Русского исторического общества. Т. 43. СПб.: Типогр. А. Траншеля, 1885. С. 296-362.
14. От Главного Магистрата избранному от оного к Комиссии сочинения проекта нового Уложения депутату оного Магистрата господину Дурасову Наставление // Сборник документов Русского исторического общества (РИО). Т. 53. СПб., 1885. С. 237-298. С. 242.
15. Юридические произведения прогрессивных русских мыслителей. Вторая половина XVIII века / под ред. С. А. Покровского. М.: Госюриздат,1959. 638 с.
16. Распоряжение Екатерины II от 28.12.1768 г. для искоренения грабежей, разбоев и непорядков в Москве // Сборник Русского исторического общества. Т. 10. СПб.: Типогр. Акад.наук, 1872. С. 322-323.
17. Учреждения для управления губерний Всероссийской империи от 07.11.1775 г. // ПСЗ-1. № 14392.
18. Тимошевская А.Д. Особенности организации полиции в национальных регионах Российского государства (XIX - начало XX вв.). Дисс. канд. юрид. наук. М., 1998. 207 с.
19. Пинигин М.Г. Организационно-правовые основы деятельности полиции в России по «Уставу благочиния или полицейскому» (1782-1862 гг.). Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. 180 с.
20. Сизиков М.И. Полицейская реформы Екатерины II. Тюмень: ТЮИ,1997. 27 с.
21. Устав благочиния, или полицейский, от 08.04.1782 г. // ПСЗ-I. №15379.
22. Феднева Н.Л. К вопросу об истории разработки «Устава благочиния, или полицейского» // Международный журнал конституционного и государственного права. 2017. № 2. С.51-55.
References and Sources
1. Nakaz Ekateriny II, dannyj Komissii o sochinenii proekta novogo Ulozheniya / Pod red. N.D. Chechulina. SPb.: Tipogr. imperat. Akad. nauk, 1907. 334 s.
2. Omel'chenko O.A. K istorii sudebnoj politiki prosveshchennogo absolyutizma v Rossii // Voprosy istorii prava i pravovoj politiki v ekspluatatorskom gosudarstve: Sb. statej / Otv. red. I.A. Isaev. M., 1989. S. 69-108.
3. Ukaz imennyj ot 10.02.1763 g. «O poryadke proizvodstva ugolovnyh del po vorovstvu, razboyu i pristanoderzhatel'stvu» // PSZ-1. № 11750.
4. Matienko T.L. Osobennosti organizacii i pravovogo regulirovaniya obshcheugolovnogo syska v pervoj polovine XVIII v. // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. 2012. № 7. S. 11-15.
5. Chirskova I.M. Sysk i nakazaniya "vorov" i "razbojnikov" v pravovoj kul'ture perioda carstvovaniya Elizavety Petrovny // Vestnik RGGU. Seriya: Literaturovedenie. YAzykoznanie. Kul'turologiya. 2020. № 8. S. 35-51.
6. Ukaz Senatskij ot 19.11. 1756 g. «Ob opredelenii glavnyh syshchikov dlya sysku i iskoreneniya vorov i razbojnikov, i beglyh lyudej» // PSZ-1. №10650.
7. Ukaz Senatskij ot 04.07. 1763 g. «O bytii v Sanktpeterburge osoboj Rozysknoj Ekspedicii do Vysochajshej konfirmacii shtatov; o reshenii podlezhashchih ej del po svoim opredeleniyam, krome somnitel'nyh; ob ispolnenii ee reshenij o kolodnikah s utverzhdeniya Gubernskoj Kancelyarii, i ob otsylke pojmannyh v Sanktpeterburge i v uezde vorov i razbojnikov iz Glavnoj Policii i drugih mest pryamo v onuyu ekspediciyu» // PSZ-1. № 11871.
8. Istoriya organov vnutrennih del / Pod obshch. red. V.V. Goshulyaka. Penza: PGU, 2018.216 s.
9. Manifest ot 15.12.1763 g. «O postanovlenii shtatov raznym prisutstvennym mestam ... o nebytii Sibirskomu i Rozysknomu Prikazam...» // PSZ-1. № 11989 (nazvanie sokrashcheno vvidu ego gromozdkosti).
10. Shmonin A.V. Sledstvennyj apparat ispolnitel'nyh organov v sfere vnutrennih del Rossijskoj imperii (XVIII v.) // Trudy Akademii upravleniya MVD Rossii. 2018. № 4 (48). S. 79-86.
11. Moskvina A.G. Idejnye aspekty gosudarstvennyh preobrazovanij v Rossijskoj imperii vo vtoroj polovine XVIII v. // Administrativnoe pravo i process. 2011. № 1. S. 31-33.
12. Mulukaev R.S. Politicheskij rezhim i organy vnutrennih del v dorevolyucionnoj Rossii // Istoriya gosudarstva i prava. 2009. № 22. S. 12-15.
13. Vybrannomu, v silu Vysochajshego Ee Imperatorskogo Velichestva 1766-go godu dekabrya 14-go dnya Manifesta, ot Glavnoj policii deputatu Nakaz dlya predstavleniya v Komissiyu o sochinenii proekta Novogo Ulozheniya, v kotorom zaklyuchayutsya trebovaniya onoj policii zakonov, nadlezhashchih do policejskoj dolzhnosti» // Sbornik Russkogo istoricheskogo obshchestva. T. 43. SPb.: Tipogr. A. Transhelya, 1885. S. 296-362.
14. Ot Glavnogo Magistrata izbrannomu ot onogo k Komissii sochineniya proekta novogo Ulozheniya deputatu onogo Magistrata gospodinu Durasovu Nastavlenie // Sbornik dokumentov Russkogo istoricheskogo obshchestva (RIO). T. 53. SPb., 1885. S. 237-298. S. 242.
15. Yuridicheskie proizvedeniya progressivnyh russkih myslitelej. Vtoraya polovina XVIII veka / pod red. S. A. Pokrovskogo. M.: Gosyurizdat,1959. 638 s.
16. Rasporyazhenie Ekateriny II ot 28.12.1768 g. dlya iskoreneniya grabezhej, razboev i neporyadkov v Moskve // Sbornik Russkogo istoricheskogo obshchestva. T. 10. SPb.: Tipogr. Akad.nauk, 1872. S. 322-323.
17. Uchrezhdeniya dlya upravleniya gubernij Vserossijskoj imperii ot 07.11.1775 g. // PSZ-1. № 14392.
18. Timoshevskaya A.D. Osobennosti organizacii policii v nacional'nyh regionah Rossij skogo gosudarstva (HIH - nachalo HKH vv.). Diss. kand. yurid. nauk. M., 1998. 207 s.
19. Pinigin M.G. Organizacionno-pravovye osnovy deyatel'nosti policii v Rossii po «Ustavu blagochiniya ili policejskomu» (1782-1862 gg.). Dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2003. 180 s.
20. Sizikov M.I. Policejskaya reformy Ekateriny II. Tyumen': TYUI,1997. 27 s.
21. Ustav blagochiniya, ili policejskij, ot 08.04.1782 g. // PSZ-I. №15379.
22. Fedneva N.L. K voprosu ob istorii razrabotki «Ustava blagochiniya, ili policej skogo» // Mezhdunarodnyj zhurnal konstitucionnogo i gosudarstvennogo prava. 2017. N° 2. S.51-55.
УПОРОВ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ - доктор исторических наук, кандидат юридических наук, профессор, Краснодарский университет МВД России (kiap_krdu@mvd.ru).
ШЕУДЖЕН НУРДИН АСЛАНОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент, Краснодарский университет МВД России (kiap_krdu@mvd.ru).
ТАТЛОК АННА К - кандидат юридических наук, доцент, Краснодарский университет МВД России (kiap_krdu@mvd.ru). UPOROV, IVAN V. - Doctor of History, Ph.D. in Law, Professor, Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. SHEUDZHEN, NURDIN A. - Ph.D. in History, Associate Professor, Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia (kiap_krdu@mvd.ru).
TATLOK, ANNA K. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia.
УДК 340.158(510)«196/197» DOI: 10.24412/2411-2275-2022-1-44-47
ФЕДОРЕНКО С. А., СМЕТАНА Н. В.
ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ «КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ» В КИТАЕ
Ключевые слова: «культурная революция», «большой скачок», хунвейбины, преступления, законодательство, конституционные права и свободы, кампания «самокритики», социалистическое право.
В статье осуществлен историко-правовой анализ такого исторического события, как «культурная революция». Изучены причины появления данной политической кампании, регламентирующая её ход правовая база. Особое внимание уделяется хунвейбинам -одной из движущих сил данной кампании и итогам их деятельности. Рассматривается взаимодействие государства и хунвейбинов. Делается вывод, что государство в данный период не просто не могло гарантировать защиты прав граждан, но и систематически поощряло их нарушение сторонними лицами. Уникальность рассматриваемого явления заключается в том, что высшая власть Китая, управлявшая к рассматриваемому периоду страной уже не первый год, сохраняя государственность и правовую систему, собственноручно развязало классовый конфликт. В итоге, внеправовое и внесудебное использование масс в целях борьбы с политическими оппонентами привело к резкому росту преступности и многочисленным жертвам. При этом многие сферы жизни общества на долгие годы были заморожены.
FEDORENKO, S.A., SMETANA, N.V.
LEGAL ASPECTS OF CHINA'S "CULTURAL REVOLUTION"
Key words: "cultural revolution", "big leap", red Guards, crimes, legislation, constitutional rights and freedoms, "self-criticism" campaign,socialist law.
The article provides a historical and legal analysis of such a historical event as the "cultural revolution". The reasons for the emergence of this political campaign, the legal framework regulating its course are studied. Particular attention is paid to the Red Guards - one of the driving forces of this campaign and the results of their activities. The interaction between the state and the Red Guards is considered. It is concluded that the state during this period not only could not guarantee the protection of the rights of citizens, but also systematically encouraged their violation by third parties. The uniqueness of the phenomenon under consideration lies in the fact that the supreme power of China, which by the period under review had been ruling the country for more than a year, while maintaining statehood and the legal system, unleashed a class conflict with its own hands. As a result, the extralegal and extrajudicial use of the masses in order to fight political opponents has led to a sharp increase in crime and numerous victims. At the same time, many spheres of social life were frozen for many years.
Середина XX века для Китая стала довольно неспокойным периодом. Политическая кампания 1958-1960 гг., получившая название «Большой скачок», должна была укрепить промышленную основу страны и способствовать резкому подъему экономики. Ожидалось, что коллективный труд и применение новых технологий позволят Китаю, на 90 % являвшемуся аграрной страной, перейти к индустриальному обществу. Но, в результате, страна столкнулась с голодом. По некоторым данным, вследствие провала «большого скачка» погибло от 20 до 40 миллионов человек. Это обстоятельство, а также нарастающее напряжение между КНР и СССР, ослабили позиции Мао Цзэдуна, поставившего перед собой две цели - уничтожить оппозицию, мечтавшую о внедрении в экономику рыночных механизмов и занять бедствующие массы населения.
По мнению самого Мао Цзэдуна, начало «культурной революции» положила критическая статья Яо Вэньюаня «О новой редакции исторической драмы «Разжалование Хай Жуя» [1], опубликованная в 1965 году. 8 августа 1966 года XI пленумом Центрального комитета Коммунистической партии Китая было принято «Постановление о великой пролетарской культурной революции», в котором мы видим её цели и задачи: «Ныне мы ставим себе целью разгромить тех облечённых властью, которые идут по капиталистическому пути, раскритиковать реакционных буржуазных «авторитетов» в науке, раскритиковать идеологию буржуазии и всех других эксплуататорских классов, преобразовать просвещение, литературу и искусство, все
