CC BY
173
Правотворчество в ракурсе демократизации (научно-практический, технико-юридический, дидактический аспекты). Вступительное слово профессора В.М. Баранова
Уважаемые коллеги! Дамы и господа!
Разрешите мне на правах соорганизатора и «идеолога», если можно так выразиться, открыть XV Международный научно-практический форум «Юр-технетика» в формате круглого стола на тему «Демократизация правотворчества: доктрина, практика, техника».
Позвольте поприветствовать, поблагодарить за внимание к нашей встрече и представить Вам наших уважаемых зарубежных участников.
— Кристиан Дрэгер — доцент в области «Права полиции» Высшей школы муниципального управления земли Северный Рейн — Вестфалия, мастер администрирования в органах полиции (Германия);
— Хайди Концен — преподаватель области защиты прав жертв Института повышения квалификации Министерства внутренних дел земли Северный Рейн — Вес-тафалия, Управления образования, повышения квалификации и кадров (Германия);
— Хосе Луис Акунья Гонсалес — инспектор по расследованию финансовых преступлений (Чили);
— Хосе Альберто Рамос Тапия — инструктор школы полиции, доцент кафедры криминалистики Института профподготовки правоохранительных органов штата Мехико (Мексика);
— Шутак Илья Дмитриевич — доктор юридических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права Ивано-Франковского университета права им. Короля Данилы Галицкого (Украина);
— Гольденберг Белла — руководитель русскоязычного отдела Национального управления по борьбе с наркоманией и алкоголизмом (Израиль);
— Алексанян Арутюн — кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры государственного управления Ереванского государственного университета (Армения);
— Марандян Руслан Рафикович — начальник отдела научных работ Учебного комплекса Полиции Республики Армения.
Предельно кратко «обрисую» 15-летнюю деятельность ежегодного сентябрьского форума «Юр-технетика».
Первая конференция состоялась в 1999 году и «увенчалась» книгой «Проблемы юридической техники» (Нижний Новгород, 2000. 823 с.), которые многие символично называют «зеленой» (по цвету обложки). Именно эта работа дала «зеленый свет» всем последующим встречам юристов, философов, социологов, психологов, педагогов, интересующихся техникой правотворчества, толкования и реализации норм права.
За последние годы в рамках форума «Юртехнетика» получены следующие результаты.
В 2006 году образован (в 2012 году Минюстом перерегистрирован) Нижегородский исследовательский научно-прикладной центр «Юридическая техника».
Изданы следующие, вызвавшие немалый исследовательский интерес, монографии и тематические сборники статей:
1. Баранов В.М. Истинность норм советского права. Проблемы теории и практики. Саратов, 1989. 400 с.
2. Проблемы юридической техники: сборник статей / под ред. доктора юридических наук, профессора, академика РАЕН и ПАНИ, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2000. 823 с.
3. Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: сборник статей: в 2 т. / под ред. доктора юридических наук, профессора, академика РАЕН и ПАНИ, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2001. Т. 1. 544 с.
4. Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: сборник статей: в 2 т. / под ред. доктора юридических наук, профессора, академика РАЕН и ПАНИ, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2001. Т. II. 543 с.
5. Нормотворчество муниципальных образований России: содержание, техника, эффективность: сборник статей / под ред. доктора юридических наук, профессора, академика РАЕН и ПАНИ, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2002. 298 с.
6. Российская и европейская правозащитные системы: соотношение и проблемы гармонизации: сборник статей / под ред. доктора юридических наук, профессора, академика РАЕН и ПАНИ, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2003. 635 с.
7. Баранов В.М. Концепция законопроекта. Нижний Новгород, 2003. 190 с.
8. Баранов В.М. Примечания в российском праве / В.М. Баранов, А.П. Кузнецов, С.В. Изосимов, И.Н. Бокова, Д.С. Кондаков. Нижний Новгород, 2005. 195 с.
9. Баранов В.М. Классификация в российском законодательстве / В.М. Баранов, Е.В. Чуманов. Нижний Новгород, 2005. 260 с.
10. Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, моральнопсихологические и практические проблемы: материалы Международного «круглого стола» (Черновцы, 21—23 сентября 2006 года) / под ред. доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова, доктора юридических наук, профессора, заслуженного юриста Украины П.С. Пацуркивского, кандидата юридических наук Г.О. Матюшкина. Нижний Новгород: Нижегородский исследовательский научно-прикладной центр «Юридическая техника», 2007. 1456 с.
11. Толстик В.А. Борьба за содержание права: Монография / В.А. Толстик, Н.А. Трусов. Нижний Новгород, 2008. 203 с.
12. Систематизация законодательства в России (историко-правовые, теоретикометодологические и технико-юридические проблемы). К 175-летию Свода законов Российской империи: материалы Международного круглого стола. Институт государства и права РАН (Москва, 18— 19 января 2008 года) / под ред. проф. В.М. Баранова, В.Г. Графского, С.В. Кодана. Нижний Новгород, 2008. 477 с.
13. Пробелы в законодательстве и пути их преодоления: сборник научных статей по итогам Международной научно-практической конференции 14—15 сентября 2007 года / под ред. В.И. Каныгина, С.В. Изосимова, А.Ю. Чупровой. Нижний Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2008. 711 с.
14. Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: материалы Международного симпозиума (Геленджик, 27—28 сентября 2007 года) / под ред. доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова. Нижний Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2008. 1134 с.
15. Жарова Е.Ю. Программа как правовой документ: монография. Нижний Новгород, 2008. 218 с.
16. Правотворческие ошибки: понятие, виды, практика и техника устранения в постсоветских государствах: материалы Международного научно-практического круглого стола (29—30 мая 2008 года) / под ред. В.М. Баранова, И.М. Мацкевича. М., 2009. 1120 с.
17. Кодификация законодательства: теория, практика, техника: материалы Международной научно-практической конференции (Нижний Новгород, 25—26 сентября 2008 года) / под ред. доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова, кандидата юридических наук, доцента Д.Г. Краснова. Нижний Новгород: Нижегородская академия МВД России, Торговопромышленная палата Нижегородской области, 2009. 1099 с.
18. Толстик В.А. Системное толкование норм права / В.А. Толстик, Н.Л. Дворников, К.В. Каргин. М., 2010. 136 с.
19. Баранов В.М. Презумпция истинности приговора / В.М. Баранов, М.П. Поляков, О.Н. Сычева. Нижний Новгород, 2010. 300 с.
20. Пшеничнов М.А. Гармонизация российского законодательства: проблемы теории и практики: монография. Нижний Новгород, 2011. 539 с.
21. Баранов В.М. Юридический отказ (теория, практика, техника) / В.М. Баранов, М.В. Баранова, И.П. Гладышева. Нижний Новгород, 2011. 656 с.
22. Баранов В.М., Лутова Л.К. Преамбула нормативного правового акта (проблемы теории и практики): монография. Нижний Новгород, 2012. 406 с.
23. Мамай Е.А. Эффективность правоприменительных процедур (теория, практика, техника) / под ред. проф. В.А. Толстика. М.: Юрлитинформ, 2012. 224 с.
24. Терновцов А.В. Юридическая отсрочка: монография / под науч. ред. проф. В.М. Баранова и с предисл. проф. Н.А. Колоколова. М.: Юрлитинформ, 2013. 184 с.
25. Гущева Ю.В. Примирительная процедура в праве (доктрина, практика, техника): монография / Ю.В. Гущева; под науч. ред. д.ю.н., проф., заслуженного деятеля науки РФ В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2013. 289 с.
26. Ванина И.А. Юридическое указание (теория, практика, техника): монография / под науч. ред. д.ю.н., проф., заслуженного деятеля науки Российской Федерации В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2013. 300 с.
Опубликовано семь томов ежегодника «Юридическая техника», где посредством «мозгового штурма» освещены проблемы «методологические проблемы юридической техники», «дефекты технико-юридического оформления правовых актов», «юридическая техника в системе вузовской подготовки правоведов: научно-методическое обеспечение и дидактические пути его совершенствования», «правовые презумпции», «преемственность в праве», «техника современного правотворчества: состояние, проблемы, модернизация», «юридическая аргументация», «юридическая конструкция в правотворчестве, реализации, доктрине».
Подготовлено и успешно защищено 79 кандидатских и 15 докторских диссертаций по технике и технологии правотворчества и реализации юридических норм.
У каждого из Вас есть красочно оформленная программа XV Международного научно-практического форума на 52 страницах. На нашу сегодняшнюю встречу заявилось 178 исследователей, в том числе 55 докторов (профессоров) и 21 практический работник. Свои темы предложили представители 11 государств (Армения, Беларусь, Германия, Израиль, Казахстан, Киргизия, Куба, Мексика, Приднестровская Молдавская Республика, Украина, Чили), 29 городов России (Астрахань, Белгород, Владимир, Волгоград, Воронеж, Екатеринбург, Иваново, Ингушетия, Иркутск, Казань, Красноярск, Краснодар, Кострома, Москва, Набережные Челны, Омск, Пенза, Пермь, Пятигорск, Ростов-на-Дону, Самара, Саратов, Санкт-Петербург, Светлоград, Таганрог, Тамбов, Тверь, Тюмень, Ярославль).
По сути форум «Юртехнетика» стал дискуссионным клубом, который функционировал не только в Нижнем Новгороде, но и в Геленджике, Черновцах, Волгограде. Считаю важным особо отметить, что около 50 специалистов из 27 городов России являются постоянными членами этого клуба и хочется надеяться, что мощное интеллектуальное «ядро» будет постепенно укрепляться и расширяться. Не могу, хотя, конечно, хочется, «квалифицировать» наши встречи уникальной площадкой, оригинальным форматом. Но думаю, что самобытной площадкой общения юристов мы называть себя вправе.
Так или иначе, но «энергетика общения» на технико-юридическом поприще под эгидой Нижегородской академии МВД России и Нижегородского исследовательского научно-практического центра «Юридическая техника» нарастает.
И здесь об одном принципиальном нюансе. Все предыдущие форумы с большей или меньшей глубиной при анализе технико-юридических проблем освещали и дидактический «пласт». И, действительно, мало теоретически выявить сущность, функции, ценность, возможности тех или иных приемов юридической техники. Важно предложить эффективные способы обучения этим приемам студентов юридических вузов и лиц, занимающихся нормотворчеством. У форума в этом плане есть организационно-дидактический опыт — достаточно вспомнить опубликованные «Методические рекомендации по использованию дефиниций в нормативных правовых актах», «Методические рекомендации по использованию юридических конструкций в правотворчестве, науке и учебном процессе».
Демократизация правотворчества — благодатная и одновременно опасная проблема учебновоспитательного процесса. Чрезмерный критический упор при объяснении преподавателем проблем демократизации законотворчества может причинить реальный вред, замедлить формирование у обучающихся «чувства законности», стремления решительно бороться за правопорядок. Кстати, в выступлении на заседании клуба «Валдай» В.В. Путин, признавая необходимость критики, подчеркнул: «Без чувства собственного достоинства, без любви к Отечеству эта критика унизительна и непродуктивна»1.
Речь идет о взвешенном подходе преподавателя при «вбросе» в студенческую аудиторию оценок демократичности либо недемократичности тех или иных правовых актов. Желание педагога прослыть смелым и независимым научным экспертом не должно идти в ущерб объективности и задачам воспитания юриста.
На Ваше обсуждение оргкомитет заблаговременно вынес следующие вопросы:
— демократическая сущность правотворчества: реальность или иллюзия;
— принцип демократизации правотворчества: нормативное закрепление и практическая реализация;
— демократизация правотворчества: цели государства, средства гражданского общества, ожидание граждан;
— правотворчество как форма выражения народовластия в России;
— «демократический рывок» в содержании, форме, технике правотворчества: реальность или имитация;
— проблемы учета мнения населения в правотворчестве;
1 УЯЬ: http://www.rg.ru/2013/09/19/stenogramma-site.html
— общественное мнение и правотворческий процесс;
— делиберативная демократия и правотворчество;
— диалог государства и общества в вопросах создания актуального права;
— современные электронные технологии и демократизация правотворческого процесса;
— демократические механизмы правообразования;
— институт парламентских и президентских выборов, народное представительство и современное правотворчество;
— юридическая идея и избирательный процесс;
— демократизация правотворчества: подходы к пониманию и тенденции развития;
— проблемы обеспечения прямого правотворчества народа;
— история народного правотворчества;
— зарубежный опыт народного правотворчества;
— формы участия граждан в федеральном и региональном законотворчестве;
— демократизация как средство повышения эффективности правотворческой деятельности;
— устранение и преодоление законодательного брака как фактора демократизации российского правотворчества;
— демократизация правотворчества как предпосылка повышения эффективности правоприменительной деятельности;
— нормотворческая активность граждан в сфере правотворческой деятельности органов исполнительной власти;
— участие институтов гражданского общества в нормотворчестве федеральных органов исполнительной власти;
— референдум по проекту нормативного правового акта;
— общественное обсуждение проектов нормативных правовых актов;
— народная правотворческая инициатива;
— законодательная инициатива и правотворческое предложение: проблемы соотношения понятий, эффективность реализации;
— перспективы законодательной инициативы граждан в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации;
— опыт правового регулирования законодательной инициативы граждан в субъектах Российской Федерации;
— механизм реализации законодательной инициативы граждан в субъектах Российской Федерации;
— обсуждение проектов нормативных правовых актов в субъектах Российской Федерации;
— правотворческая инициатива граждан в муниципальном нормотворчестве;
— публичные слушания законопроектов и проектов иных нормативных правовых актов, принимаемых органами государственной власти: правовое регулирование, опыт организации и проведения, эффективность;
— использование средств электронного правительства для расширения социальной базы и укрепления поддержки обществом властных решений, принимаемых органами государственной власти;
— обсуждение проектов законов и иных нормативных правовых актов по наиболее социальнозначимым или резонансным вопросам в сети Интернет;
— е-уоАпд (электронное голосование) как средство демократизации правотворчества;
— правовая экспертиза как фактор повышения качества нормативных правовых актов;
— общественная экспертиза проектов нормативных правовых актов: проблемы, поиски, решения;
— закон о нормативных правовых актах как форма повышения уровня демократизации правотворчества;
— демократизация правотворческой деятельности органов исполнительной власти как фактор противодействия коррупции в сфере государственного управления;
— антикоррупционная экспертиза нормативных правовых актов: нормативная правовая база и проблемы осуществления;
— проблемы и перспективы независимой антикоррупционной экспертизы;
— независимая антикоррупционная экспертиза проектов нормативных правовых актов, осуществляемая физическими лицами;
— независимая антикоррупционная экспертиза проектов нормативных правовых актов, осуществляемая юридическими лицами;
— научная экспертиза проектов нормативных правовых актов;
— научно-консультативные советы при правотворческих органах;
— проблемы ведомственного нормативного правового регулирования в рамках реформы МВД России;
— ведомственный контроль за качеством нормативных правовых актов территориальных органов МВД России;
— проблемы локального правотворчества органов МВД России;
— «экстремальная правотворческая демократия» — реальность или публицистический штамп?
— демократизация правотворчества и правовой мониторинг;
— совершенствование демократических основ мониторинга правотворческого процесса;
— развитие правового регулирования мониторинга правоприменения в Российской Федерации как средство демократического совершенствования правотворчества;
— институты гражданского общества и демократизация правотворчества: состояние, проблемы, пути усиления влияния;
— участие институтов гражданского общества в мониторинге правоприменения;
— влияние общественных организаций на правотворческую деятельность органов государственной власти;
— открытое правительство как элемент демократизации правотворческой деятельности;
— общественная палата и ее роль в демократизации правотворческой деятельности;
— роль Международного института мониторинга развития демократии, парламентаризма и соблюдения избирательных прав граждан в повышении эффективности демократизации современного правотворчества;
— значение правозащитной деятельности в осуществлении демократизации правотворчества;
— правовая политика как фактор демократизации целей, содержания, процесса и результата правотворческой техники;
— общественный фактор формирования и проведения правотворческой политики;
— логико-гносеологические средства демократизации техники правотворчества;
— психологические методы демократизации техники правотворчества;
— нравственно-ценностные способы демократизации техники правотворчества;
— особенности законодательной техники в условиях имитационной демократии;
— демократизация правотворчества и правовая демагогия.
— демократизация процессуальных правотворческих процедур;
— демократизация правотворчества и правовое прогнозирование;
— демократизация планирования правотворческого процесса;
— пути демократизации организации, проведения и реализации референдума;
— демократизация выдвижения и реализации идей и концепции законов и иных нормативных правовых актов;
— демократизация организации, проведения и оценки правовых экспериментов в правотворческой сфере;
— демократизация реализации права на законодательную инициативу;
— демократизация лоббирования правотворческих решений;
— правовая регламентация института лоббирования правотворческих решений;
— демократизация обнародования правотворческих актов;
— демократизация вступления в силу актов правотворчества;
— демократизация подготовки, оформления и реализации регламентов;
— проблемы подготовки электронных нормативных правовых актов;
— дифференцированная юридическая ответственность разработчиков за качество подготовки нормативных правовых актов;
— демократизация правотворческой деятельности органов исполнительной власти: состояние и перспективы;
— принципы подзаконной правотворческой деятельности;
— доктринальные проблемы подзаконной правотворческой деятельности;
— дефекты демократизации правотворческой деятельности органов исполнительной власти;
— судебное правотворчество: сущность, формы, проблемы демократизации функционирования;
— судебное правотворчество: проявление демократизма или отступление от принципа разделения властей?;
— судебная практика как демократическая форма судебного нормотворчества в правовой системе России и зарубежных государств;
— демократизация договорного правотворчества;
— демократизация делегированного правотворчества;
— корпоративное правотворчество: состояние и основные направления демократизации;
— судебное правотворчество как демократичная форма выражения правообразующих интересов;
— пределы демократизации юридической терминологии;
— оговорки, исключения, отсылки в правотворческих актах в ракурсе демократизации государственного управления;
— демократический уровень изменения правотворческих актов;
— проблемы демократизации правотворческой конкретизации;
— демократизация имплементации норм и принципов международного права в законодательство Российской Федерации;
— демократизация модельного законотворчества;
— демократизация кодификации нормативных правовых актов;
— демократические основы установления, преодоления и устранения правотворческих ошибок;
— академическая свобода и дидактические ограничения в преподавании проблем, достижений и неудач демократизации правотворчества;
— демократизация и уголовный закон: теория и практика.
— демократические начала в уголовно-правовых правоотношениях;
— влияние демократических процессов на становление и развитие уголовного закона;
— история развития демократических начал в нормах уголовного права;
— уголовно- правовая доктрина о роли демократических начал в процессе правотворчества;
— техника имплементации демократических начал в нормы уголовного права;
— зарубежный опыт демократизации правотворчества в Российском уголовном законодательстве;
— разработка демократической концепции нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации;
— проблемы обратной связи между научным сообществом и законодателем при разработке и обсуждении законопроектов в сфере уголовного судопроизводства;
— анализ причин одной недемократичной законодательной ошибки: Федеральный закон Российской Федерации № 87 от 5 июня 2007 года (сокращение полномочий прокуратуры по надзору за следствием);
— можно ли считать демократическим современное реформирование предварительного расследования: доктрина, правотворческая практика и техника;
— уроки правотворческого процесса по созданию сокращенной формы предварительного расследования (в ракурсе демократизации правоохранительной системы российского государства).
Наверное, не все из них мы успеем проанализировать, но, надеюсь, что в Ваших письменных текстах многие из них получат адекватное освещение.
Несколько вводных сюжетов по сути темы круглого стола.
Первое. Любопытная ситуация: более десяти присутствующих здесь коллег — представители разных юридических наук — после получения информационного письма о сегодняшней встрече, формируя заявку, задали один и тот же вопрос: об антидемократизме законотворчества можно и стоит вести речь? Из чего я заключил — не у некоторых, а у многих специалистов превалирует стойкое доктринальное далеко не позитивное мнение по предмету обсуждения круглого стола. К чему мы придем в результате работы и придем ли, естественно, зависит от каждого из Вас.
В публицистике множество категорических суждений, отказывающих по самым разным основаниям современному политическому режиму России и ее законотворчеству, в демократической характеристике. «Цифровой суверенитет», «программно-техническая демократия» — этими ироническими терминами оппозиционная печать все чаще «квалифицирует» сто тысяч подписей граждан в рамках «Российской общественной инициативы». Или вот еще один тезис: «Оппонирование власти является гигиенической нормой в демократической стране. Значит, наша страна — что угодно только не демократия»1. Вы можете возразить: это не научный вывод, а эмоциональный тезис известного театрального режиссера, члена Координационного совета оппозиции. Я считаю, что юридическая наука не должна уклоняться от подобного рода оценок и заявлений. Их оправданность должна либо признаваться с опорой на достоверную систему фактов, либо отвергаться с предоставлением доказательной научной базы. Иначе правовой нигилизм будет распространяться со значительно большей степенью и принесет гораздо больший вред.
Второе. «Электрон прогрессизма», «момент прогрессизма» — неисчезаемый, несгораемый элемент демократизма как всего законодательного процесса, так и любого правотворческого акта. Именно с общественным прогрессом, «общим благом» сопрягается демократический потенциал законотворчества. Надеюсь, что у присутствующих здесь маститых и начинающих ученых появились инновационные результаты относительно методологии и методик установления «прогресса» или «регресса» в современном законотворчестве.
Третье. Многие дефекты современного отечественного законотворчества проистекают из того, что нет гармоничного сосуществования различных идеологических платформ. То либерализм «вырывается» вперед и появляется серия законодательных актов, открывающих «шлюзы свободы» в самых разных сферах юридически значимой деятельности. То консерватизм «выходит на передовую» и идет
1 Мирзоев В. Путину и Каспарову — по 14 лет // Совершенно секретно. 2013. № 6. С. 7.
ужесточение законодательной регламентации, усиление санкционной защиты тех или иных видов деятельности, ограничение некоторых прав и свобод. Где та «золотая середина», на основе которой можно вести речь не о демагогическом, а о реальном компромиссе в содержании и форме законодательных документов?
Президентом Центра глобальных интересов Николаем Злобиным опубликован крайне радикальный постулат: «Попытки утвердить в современном сложном и многослойном обществе систему права на базе идей социальной справедливости ведет не к главенству закона, а к правосудию самосуда»1. Им прямо не констатируется, что россияне ошибочно выдвигают в приоритетные ценности справедливость, но призыв отражать в законах баланс равного распределения несправедливости в обществе предполагает именно эту позицию.
Социальная основа верховенства права (я — противник жесткого «разведения» закона и права) нуждается в более точном демократическом определении. Так или иначе, но мы не можем не принимать (позитивно либо негативно) во внимание тезис, который выдвинул несколько дней назад на заседании клуба «Валдай» Президент России В.В. Путин: «Россия, совершенно очевидно, встала, точно совершенно, на путь демократии и ищет свои пути по укреплению этих демократических основ»2.
Историческая судьба демократии невероятно извилиста и противоречива. Исследования показали, что у афинских писателей, по существу, нет текстов, восхваляющих демократию. Более того, демократия противопоставлялась свободе и потому совсем не точно укоренившееся мнение будто греки изобрели демократию3. Если научному сомнению в гуманитарной науке подвергаются такого рода постулаты, то можно представить, сколько загадок существует в демократизме правотворчества. Демократизация правотворчества — важнейший тренд развития всех государств мира. Каждое государство движется в этом направлении, естественно, находясь на разных этапах.
Независимо от отношения к реальной деятельности Венецианской комиссии, наименование этой структуры «За демократию через право» удачно отражает одно из важнейших направлений продвижения основных ценностей правового государства и истинного гражданского общества. И, действительно, лишь посредством адекватного юридического оформления можно создать, укрепить и развить демократические институты в государстве любого политического режима. Вот почему, по моему глубокому убеждению, словосочетание «Демократия через Право» вполне может быть не только наднациональной общегосударственной вневременной идеей, но и вектором развития.
Четвертое. Существующий институт экспертизы законопроектов и проектов иных нормативных актов периодически (в последнее время все чаще) «размывается» различными в целом демократичными формами и видами обсуждения. Чтобы не быть голословным, приведу пример и после этого выдвину свое предложение.
3 мая 2012 года состоялся приказ Федеральной таможенной службы № 858 «Об утверждении Порядка проведения консультаций с общероссийскими некоммерческими организациями при разработке проектов нормативных правовых актов ФТС России, устанавливающих порядок и технологии совершения таможенных операций, связанных с ввозом товаров в Российскую Федерацию и вывозом товаров из Российской Федерации, их декларированием и выпуском, определяющих условия деятельности уполномоченных экономических операторов и иных лиц, осуществляющих деятельность в сфере таможенного дела»4.
В этом ведомственном правовом акте установлена (пункт 3) вполне демократичная цель — «согласование общественно-значимых интересов лиц, осуществляющих деятельность, связанную с ввозом товаров в Российскую Федерацию и их вывозом из Российской Федерации, а также лиц, осуществляющих деятельность в сфере таможенного дела». В пунктах 4, 5 и 6 четко прописан порядок консультации:
«4. Проведение консультаций предусматривает размещение проектов нормативных правовых актов на официальном сайте ФТС России www.customs.ru в сети Интернет в подразделе «Консультации по проектам нормативных правовых актов» подраздела «Взаимодействие с деловыми, кругами» раздела «Управление по связям с общественностью».
5. Проекты нормативных правовых актов в письменном и электронном виде направляются структурным подразделением — разработчиком в Управление по связям с общественностью ФТС России.
6. На следующий рабочий день после поступления проекта нормативного правового акта Управление по связям с общественностью ФТС России размещает его на официальном сайте ФТС России в сети Интернет на срок 15 рабочих дней».
1 Злобин Н. Как распределить несправедливость // Российская газета. 2013. 7 августа.
2 ЫЯЬ: http://www.rg.ru/2013/09/19/stenogramma-site.html
3 См.: Канфора Л. Демократия. История одной идеологии / пер. с итал.; предисл. А. Миролюбовой. СПб., 2012. С. 15—20.
4 Российская газета. 2012. 1 июня.
--------------------------------------- 13
В документе понятие «экспертиза» не фигурирует, а термин «консультация», на мой взгляд, чрезмерно абстрактен и «мягок» с юридической точки зрения. Пятнадцатидневный срок консультации явно мал для оценки столь сложных и специальных юридических норм. Но главное из акта неясны правовые последствия от поступивших критических замечаний четырех, по сути, назначенных общероссийских некоммерческих организаций — Торгово-промышленной палаты РФ, «Деловой России», «Российского союза промышленников и предпринимателей», «Опоры России». Почему в приказе обозначены только эти организации, почему выбор пал именно на них «остается за кадром», является «кухней ведомственного правотворчества». Если какая-то другая общественная организация даст свои предложения по обсуждаемому проекту нормативного акта, то одинаковые ли с правовой точки зрения будут последствия? Можно ли полагать, что четыре названные общественные организации обладают преимуществом при оценки проектов нормативных правовых актов?
Я считаю, что абсолютно все государственные и общественные организации в правотворчестве должны концентрировать усилия на экспертной деятельности, на хорошо апробированных демократических механизмах экспертирования, результативных экспертных заключениях, подлежащих обязательному рассмотрению и учету. Полагаю, что этот в целом полезный приказ желательно «переформатировать» под этим углом зрения.
Пятое. Для измерения демократичности законодательного процесса и правового акта требуется серия свидетельств, показателей, критериев. Никто системно их не разрабатывает — даже методологически точного различения между «свидетельством», «показателем», «критерием» до сих пор нет. Некоторые исследователи предлагают заимствовать их значение из естественных, технических наук. Этот подход реально не работает.
Я солидарен с позицией Людвига фон Мизеса: «способ и методология изучения и анализа людей должны радикально отличаться от анализа камней, планет, атомов или молекул. Почему? Очень просто: потому что сущность людей состоит в том, что они имеют цели и намерения и что они пытаются достичь этих целей. Камни, атомы, планеты не имеют целей или предпочтений; следовательно, они не выбирают между альтернативными курсами действий»1.
Показатели, свидетельства, критерии, должны быть такими чтобы не было упора только на экономико-денежные результаты: необходим учет качества социальной жизни. Я это отмечаю потому, что есть целая группа специалистов (например, А.В. Кашанин), превозносящих экономический анализ прав, оценку регулирующего воздействия и у которых получается, если огрублять ситуацию: «технология экономического анализа в принципе способна полностью заменить юридическую рациональность, юридические экскурсивные практики».
Мера демократичности правотворчества — проблема, которая напрямую зависит от измеримости этого качества. Опасна идея, что демократии (в том числе и в законотворчестве) много не бывает.
Считаю, что показатели демократичности законотворчества должны быть количественно доказуемыми, иначе будет идти бесконечное «провозглашение» этой характеристики применительно к тем или иным законодательным актам.
Вот пример новейшего времени. 7 мая 2013 года Президент Российской Федерации подписал Федеральный закон № 78 «Об уполномоченных по защите прав предпринимателей в Российской Фе-дерации»2. И сразу не только журналисты, но и ученые «объявили» его, по всей видимости, сугубо по названию, «демократическим шагом», «демократическим сдвигом». А на каком основании? Где результаты реализации документа?
Мера демократичности законодательного процесса и его конкретных результатов была, есть и будет субъективным феноменом. Ныне избирательное законодательство запрещает баллотироваться «во власть» лицам, приговоренным судом за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. Эта юридическая норма была оспорена в Конституционном суде России, ибо множество индивидуальных нюансов возникает, когда оказывается, что запрет несправедлив3. Выходит — если какие-то ограничения по отдельным составам преступлений законодатель снимает, то норма права сразу станет демократичнее. Сейчас нет возможности, да и резона, критически оценивать в целом взвешенное, гибкое, дифференцируемое постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 10 октября 2013 года № 20 по делу о проверке конституционности подпункта «а» пункта 32 статьи 4 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», части первой статьи 10 и части шестой статьи 86 Уголовного кодека Россий-
1 См.: МизесЛ. фон. Теория и история: интерпретация социально-экономической эволюции / пер. с англ. А.В. Ку-ряева. М; Челябинск, 2013. С. 10.
2 Российская газета. 2013. 13 мая.
3 См.: Закатова А. И судимы были. КС изучает, есть ли криминалу место во власти // Российская газета. 2013. 20 сентября; Бовт Г. Да не судимы будете // Комсомольская правда. 2013. 24 сентября.
Юридическая техника. 2014. № 8
ской Федерации в связи с жалобами граждан Г.Б. Егорова, А.Л. Казакова, И.Ю. Кравцова, А.В. Куприянова, А.С. Латыпова и В.Ю. Синькова1. По всей видимости, с учетом нынешнего уровня преступности и качества правосознания это разумное решение, но с точки зрения перспектив развития парламентской культуры речь идет о занижении требований к «кандидатам во власть».
Полагаю, все зависит от уровня гражданского самосознания, требований народа к моральному облику представителей власти. Могу поставить отнюдь не риторический вопрос — почему бы, наоборот, не поднять «планку» — императивно запретить назначать на государственные должности, баллотироваться на них всем, когда-либо совершившим умышленное преступление. В любом случает, в любое время это антиправовой поступок, это вызов государству, это переход за грань принятых обществом и государством социальных норм.
Шестое. Развитие электронной демократии несет угрозу формализации законотворческого процесса. Нередко происходит «вымывание» ценностей не только социальной справедливости, но и так называемых рыночных ценностей. Техническое «оснащение» законотворческого процесса, Интернет-обсуждения, кибербезопасность и инциденты в киберпространстве все сильнее сказываются на демократическом содержании законодательных актов. Цифровые технологии, новые мультимедиа, возрастание роли социальных сетей может «обеднить» ценностно-содержательную сторону законодательной регламентации.
Техника и демократия законотворчества — особый пласт, который многим «классическим юристам», судя по всему, пока не по плечу. Участие населения в законотворчестве через Интернет — реальная перспектива или иллюзия демократизма? Эта проблема нуждается в специальном углубленном изучении.
С.Е. Нарышкин не без оснований отметил: «Информационная демократия породила абсолютно новые общественно-политические традиции, новые типы социальных коммуникаций»2.
Седьмое. Демократия, как и демократизм правотворчества — элемент реальной жизни, но одновременно это государственный и общественный высокоценный идеал.
Демократическое правотворчество призвано не только определять, устанавливать, провозглашать, но и обеспечивать фактическую свободу личности.
Ясно, что всегда будет существовать «разрыв» между идеалом и достигнутым уровнем демократичности законотворчества. И здесь важно правильно на каждом данном этапе развития государства определить приоритеты «смягчения» или даже «ликвидации» антидемократических «звеньев» при подготовке и принятии законов. Нельзя не солидаризироваться с Д.В. Зорькиным: «И только при переломе общественных неблагоприятных тенденций мы можем рассчитывать на уменьшение разрыва между правовым идеалом и нашей действительностью. Иного метода борьбы за утверждение правового идеала нет и не может быть»3.
Конституционный Суд РФ использует понятие «развитые традиции демократии»4, но к сожалению не раскрывает его даже в первом приближении. Поэтому мы вправе в доктринальном ключе пытаться его истолковывать применительно к конкретным правовым ситуациям.
«Традиция» как относительно автономная форма права в научной литературе только называется и то далеко не всегда. Но с советских времен (я не имею в виду труды Кулажникова М.П.) не исследованы и фактически смешиваются с обычаями5.
Между тем к «традициям» нас отсылают и международно-правовые акты. Статья 3 «Принципы» Рамочной конвенции по оказанию помощи в области гражданской обороны (вступила в силу для Российской Федерации 27 декабря 2002 года) гласит: «Все предложения по оказанию помощи должны уважать суверенитет, независимость и территориальную целостность принимающего государства, а также принцип невмешательства во внутренние дела этого государства, не нарушая при этом его традиций и обычаев» (курсив мой. — В.Б.)6. Возникает резонный вопрос: какие именно традиции имеются в виду, как они именуются, каков механизм их соблюдения при существующем многообразии государств?
Теперь разрешите продемонстрировать и кратко откомментировать две таблицы, которые выступили промежуточными итогами научных исследований Института современного развития на тему «Демократия: развитие российской модели» (М., 2008). С. 56, 57.
1 Российская газета. 2013. 23 октября.
2Михайлова Т. Экзамен по праву // Российская газета. 2012. 4 июля.
3 Зорькин В. В хаосе нет морали // Российская газета. 2012. 11 декабря.
4 См., например: По делу о проверке конституционности абзаца четвертого части первой статьи 6 Трудового кодекса РФ в связи с запросом Архангельского областного Собрания депутатов: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 5 апреля 2013 года № 7// Российская газета. 2013. 19 апреля.
5 Исключение составляет основательное исследование: Самшуллин В.К. Традиция в правосфере: теоретикоправовое исследование. Уфа, 2008.
6 Бюллетень международных договоров. 2013. № 9. С. 6.
Обратите внимание — среди элементов демократии нет законодательства.
И вновь — среди институтов развития демократии законодательство не числится.
Продолжая аргументацию социологического плана, нельзя не обратиться к некоторым итогам общероссийского социологического исследования на тему «Русская мечта»: какая она и может ли осуществиться? Вполне предсказуемо оказалось, что «желаемая модель общественного устройства и его демократического «оформления» базируется на двух «китах»: правовой защищенности граждан и
социальной справедливости»1. Есть все основания полагать, что идея «демократии равных возможностей» в будущем получит еще большее распространение, поскольку она является общемировым брендом. Обременю Вас последней любопытной таблицей, которую авторы приводят на с. 108 вышеуказанной книги.
Вот как распределились ответы на вопрос: «Что из приведенного списка абсолютно необходимо для того, чтобы Вы могли сказать: «Да, это и есть то общество, в котором воплотились мои мечты о демократии»?, в% (допускалось до пяти ответов):
Еще один промежуточный и показательный результат — лишь 26% опрошенных считают, что их надежды на установление в стране демократического строя в той или иной степени оправдались. Большинство же (74%) убеждено, что они не оправдались.
Заключая, хочу предложить Вам серию проблемных вопросов, на которые я не знаю аргументированных ответов в надежде, что они кого-то заинтересуют.
Вот лишь некоторые из этих вопросов:
— каково теоретическое и практическое соотношение «демократизации законодательства» и «либерализации законодательства»;
— всегда ли интенсивность законотворчества, скорость принятия законов ведет к их низкому качеству, малоэффективности, недемократичности;
— «гласность», «открытость», «прозрачность» государственного управления, в том числе законодательного процесса — тождественные академические понятия или публицистические штампы и как они связаны с демократизацией;
1 О чем мечтают россияне: идеал и реальность / под ред. М.К. Горшкова, Р. Крумма, Н.Е. Тихоновой. М., 2013. С. 106.
— что именно изменится в уровне и качестве демократичности законотворчества, если в России увенчается успехом поиск общенациональной идеи, общегражданской идеологии.
Далее. Если государственное устройство и законодательный процесс могут основываться не на демократических принципах и быть при этом эффективными, успешными, «вписывающимися» в реалии XXI века, то стоит ли вообще ставить ее во главу угла и делать доминирующей характеристикой? Может быть есть и иные, кроме демократии, приемлемые пути движения к социальному прогрессу?
В качестве аксиомы провозглашается, что современная роль парламента, иных органов государственной власти — определять и отстаивать стандарты демократии в различных областях общественной жизни. Где должны быть закреплены эти стандарты и сколько можно «набрать» таких областей жизни? Во всех ли сферах общественной жизни возможно определить и нормативно зафиксировать стандарты демократии?
Существование особой российской модели демократии, которая развивается по своей внутренней логике и должна, в конечном итоге, быть направлена на укоренение «тонких» ценностей демократии и наполнения ее конкретным содержанием как «толстой» ценности (тезис доклада Института современного развития на тему «Демократия: развитие российской модели)» предполагает ли иную, чем на Западе и Востоке, демократизацию правотворчества?
В отечественной юридической литературе так и нет обоснованных ответов на давно поставленные западными юристами непростые вопросы.
Как сделать, чтобы «свобода не забивала демократию»1? Э. Джеймс отмечал пятьдесят «оттенков свободы». У демократии, наверное, их не меньше и законодатель совсем не обязан их все учитывать.
Прав ли мэтр либерального конституционализма Карл Венцеслав фот Роттек, когда в «Государственном лексиконе» утверждает: «в конституционном государстве должна была бы править одна партия: демократическая»?
И последний развернутый вопрос, предварить который я хочу тезисом В.Д. Зорькина, выдвинутым на с. 50 его монографии «Современный мир, право и Конституция» (М., 2010): «Если степень демократичности России поверять не юридической формой, а единством этой формы и некоего реального содержания, то приходится констатировать, что степень демократичности близка к оптимальной. Подчеркиваю, не к идеальной, а к оптимальной». Вопрос — а можно ли в принципе, в теории характеризовать демократию категориями «оптимальное» и «идеальное»? Нужны, ли эти характеристики практике государственного и правового строительства? Нет ли более адекватных и доказательных характеристик?
И последнее. По технико-организационным мотивам нашей нынешней и будущей работы. «Время — деньги» — слоган, который уже не актуален при нынешнем стремительном темпе научной жизни. Точнее слоган — «Время дороже денег». Поэтому регламент придется выполнять очень жестко: каждый год остается немало участников, которые уезжают с обидой, поскольку им не удалось выступить. Сотрудники академии при этом получают слово в редких случаях.
Перед Вами беспристрастный таймер — следите за «бегущими минутами».
О будущей сентябрьской встрече 2014 года. Каждый из Вас в портфеле участника «круглого стола» имеет брошюру, содержащую огромный перечень вопросов, которые предлагается обсудить 25—27 сентября 2014 года в городе Владимире на базе пригородного туристического комплекса «Русская деревня». Уверен, что архитектура пребывания на Владимиро-Суздальской земле будет новаторской. Тема предстоящей дискуссии — «Стратегия, тактика, техника законотворчества (взаимосвязь, инновационные достижения, ошибки)». Думаю, каждый из присутствующих найдет свою нишу в рамках этого, бесспорно, актуального, малоисследованного и весьма острого научного направления. Все время, которое будет свободно от презентаций участников «круглого стола», этот вопросник будет «вращаться» на боковом телевизионном планшете — таким образом я надеюсь «вбить» в Ваше профессиональное правосознание тему будущей встречи.
Вот этот вопросник:
— сущность, цели, значение стратегии законотворчества;
— законодательная стратегия: понятие и структура;
— природа тактики законотворчества и ее воздействие на технику нормосозидания;
— правовая политика как фактор детерминации стратегии, тактики и техники законотворчества;
— стратегия, тактика, техника законотворчества: условия демократичности или авторитаризма;
— парламентская статистика как стратегический фактор научного обоснования тактики и техники законодательного процесса;
— влияние процессов правовой глобализации на стратегию, тактику и технику законотворчества;
— конвергенция в стратегии, тактике, технике законотворчества;
— неприкосновенность частной жизни: стратегия, тактика и техника обеспечения в процессе законотворчества;
1 Канфора Л. Демократия. История одной идеологии / пер с итал. СПб., 2012. С. 374.
18 Юридическая техника. 2014. № 8
— влияние неправовых социально-нормативных регуляторов на стратегию, тактику, технику законотворчества;
— реализация функций права в стратегии, тактике, технике законотворчества;
— мера в стратегии, тактике, технике законотворчества;
— перспективы развития информационных юридических технологий в стратегии, тактике, технике законотворчества;
— глобальная стратегия законотворчества как политико-юридический феномен, обусловливающий специфику тактики и техники нормотворчества;
— нормативные стратегии и тактические модели в правовой политике современного Российского государства;
— виды правовых стратегий и плюрализм форм права;
— идеологические стратегии и стратегия законотворчества;
— стратегические цели как объекты правового регулирования в законодательстве субъектов РФ;
— законопроекты как инструмент реализации стратегии и тактики правовой политики;
— влияние стратегии, тактики, техники законотворчества на модификацию содержания и формы принципов правотворческой деятельности;
— стратегическое моделирование в тактике и технике законотворчества;
— альтернативные стратегии законотворчества как основа плюрализма тактики и техники право-образования;
— система «стратегия — стратегический план — стратегические программы» и специфика ее применения в законотворческой деятельности современной России;
— специфика стратегии, тактики, техники законотворчества в публично-правовой сфере;
— особенности стратегии, тактики, техники законодательной деятельности в частноправовой сфере;
— стратегическое, тактическое и технико-юридическое развитие конституционного права в социокультурном пространстве современной России;
— государственно-правовая стратегия как форма реализации Конституции;
— стратегия модификации избирательного законодательства России, тактические и техникоюридические средства повышения его эффективности;
— концепция развития гражданского законодательства и ее реализация в стратегиях, тактических и технико-юридических модификациях ГК РФ;
— стратегия, тактика, техника инновационного развития российского законодательства об интеллектуальной собственности;
— стратегия, тактика, техника совершенствования экономического законодательства как необходимое условие экономической безопасности России;
— государственные экономические стратегии и их технико-юридическое оформление;
— стратегические цели, тактические и технико-юридические задачи совершенствования административного законодательства;
— стратегия, тактика, техника развития законодательства России в сфере культуры;
— стратегия, тактика, техника развития трудового законодательства в свете международноправовых стандартов;
— стратегический потенциал, тактические и технико-юридические возможности развития банковского и финансового права России;
— стратегия таможенного дела и технико- юридические средства повышения его эффективности;
— стратегические направления совершенствования семейного законодательства, тактические и технико-юридические пути его гармонизации с международно-правовыми стандартами;
— стратегия, тактика, техника процессуального обеспечения законотворческой и правоприменительной деятельности современной России;
— стратегические идеалы, тактические и технико-юридические задачи образовательного права современной России;
— стратегия, тактика, техника развития экологического законодательства в глобализирующемся мире;
— стратегия, тактика, техника функционирования медицинского права и права социального обеспечения как основы санитарно-эпидемиологического благополучия населения России;
— рекламное право современной России: стратегия развития, тактика изменений, техника систематизации;
— спортивное право России: стратегия, тактика, техника;
— стратегия, тактика, техника совершенствования оперативно-разыскного законодательства как фактор упрочения законности в современном Российском государстве;
— стратегия, тактика, техника совершенствования антинаркотического законодательства России;
— стратегия, тактика, техника повышения качества российского законодательства о противодействии терроризму и экстремизму;
— стратегическое и тактическое планирование законотворчества в ракурсе юридической техники;
— цена ошибок стратегического и тактического планирования законотворчества и их негативное влияние на правотворческую технику;
— мониторинг правоприменения как действенное средство повышения качества правотворческой стратегии, тактики, техники;
— философские проблемы стратегии, тактики, техники законотворчества;
— социологические аспекты стратегии, тактики, техники законотворчества;
— логика стратегии, тактики, техники законотворчества;
— психологические механизмы стратегии, тактики законотворчества;
— аксиология стратегии, тактики, техники законотворчества;
— сравнительно-правовые исследования стратегии, тактики и техники законотворчества;
— лингвистическая законотворческая технология в свете стратегии и тактики нормодеятельности;
— научное обоснование стратегии, тактики, техники законотворчества;
— стратегия законотворчества и либерализм;
— стратегия законотворчества и правовая политика;
— правообразование и законотворчество в политической стратегии государства;
— роль правосознания и правовой культуры в стратегии, тактике, технике законотворчества;
— экспертиза законопроекта: опыт, проблемы и стратегические перспективы;
— негативное законотворчество как проявление стратегии, тактики, техники государственного управления;
— использования достижений гуманитарных, естественных и технических наук в выработке и реализации стратегии, тактики, техники законотворчества;
— стратегия, тактика, техника общественной экспертизы законопроектов в России;
— критерии ошибочности нормативного правового акта в стратегии, тактике, технике законотворчества;
— стратегическая и тактическая взаимосвязь юридической науки и законотворчества;
— стратегия партнерства юридической науки и государственной власти и ее влияние на законотворческий процесс России;
— государственная стратегическая политика по совершенствованию качества законотворческой деятельности с современной России;
— инновационные достижения по повышению эффективности мониторинга действующего законодательства: современное состояние и перспективы развития;
— вектор развития законотворчества в России в начале XXI столетия;
— реализация инновационной модели экономики России в законотворчестве;
— состояние и перспективы подзаконного нормативного правового регулирования в России;
— стратегия законотворчества — мифы и реальность;
— тактические приемы законотворчества в России и их влияние на состояние законодательства;
— инновационные изменения техники законотворчества;
— дефекты законотворчества, их причины и пути преодоления;
— законодательное обеспечение административной реформы в России;
— проблемы повышения эффективности экспертизы законопроектов вузами МВД в рамках обеспечения административной реформы в России;
— современные требования к субъекту законотворческой деятельности;
— типизация ошибок в законотворческой деятельности;
— причины ошибок в законотворческой деятельности и пути их предупреждения;
— роль органов судебной власти в стратегическом и тактическом обеспечении качества законотворчества;
— перспективы использования стратегического и тактического потенциала гражданского общества для повышения качества законотворчества;
— взаимосвязь между количественными и качественными показателями законотворческой деятельности с учетом стратегии развития государства;
— цивилизованный лоббизм в стратегии, тактике, технике законотворческой деятельности;
— индивидуальная и коллективная ответственность субъектов законотворческой деятельности как стратегическая и тактическая задачи государственного управления;
— влияние современных интеграционных процессов на законотворческую деятельность;
— этническая составляющая законотворческой деятельности;
— влияние религии на законотворческую деятельность;
— роль гражданского общества в определении стратегии, тактики и техники законотворчества;
— стратегии развития институтов гражданского общества и их влияние на законотворческий процесс современной России;
— гражданская инициатива в формировании и реализации стратегии, тактики, техники законотворчества;
— мониторинг использования экспертных заключений в рамках юридической экспертизы законопроектов;
— стратегия и тактика законотворчества: проблемы соотношения;
— стратегия и техника законотворчества: проблемы соотношения;
— инновации в стратегии, тактике и технике законотворчества;
— законотворческие ошибки: проблемы понимания и стратегические пути устранения;
— форма нормативного правового акта в электронной среде: стратегия и тактика оптимизации;
— законодательная стратегия, тактика, техника противодействия правонарушениям в сфере распространения информации;
— законотворчество в СССР: стратегия, тактика, техника;
— стратегическое позиционирование отдельных направлений нормотворчества, как фактор влияния на правотворческую технику;
— концепция открытого правительства: стратегия, тактика, техника ее реализации в правотворческой деятельности;
— электронное правительство, электронное голосование и иные инновационные стратегические, тактические, технико-юридические достижения в сфере законотворческой деятельности;
— стратегические, тактические, технико-юридические проблемы оптимального выбора способа имплементации международно-правовых норм в национальное законодательство России;
— стратегическая допустимость и тактическая целесообразность технико-юридического и содержательного заимствования Россией норм национального законодательства зарубежных стран;
— правоохранительная сфера как объект стратегического государственного управления и предмет технико-юридического оформления;
— законотворческие ошибки в сфере уголовно-правового противодействия отдельным видам преступности (организованной, рецидивной, преступности несовершеннолетних, экономической преступности, терроризму, насильственной преступности, преступлениям против собственности);
— стратегические, тактические, технико-юридические направления учета коррупционных рисков в законотворческой деятельности;
— антикоррупционная экспертиза нормативных правовых актов как способ совершенствования правотворческой техники в стратегическом и тактическом ракурсах;
— криминологическая характеристика преступности и стратегия национального правотворчества: проблемы взаимного влияния;
— законотворческая техника противодействия отдельным видам преступлений и стратегия политико-правового развития государства;
— ошибки и просчеты в реализации концепции судебной реформы в Российской Федерации;
— стратегия развития уголовной юстиции до 2020 года;
— советская и постсоветкая технология уголовного судопроизводства: взаимосвязь времен и поколений;
— стратегия, тактика, техника развития российского законодательства об учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы;
— судебный нормоконтроль в системе «стратегического правосудия»;
— стратегические приоритеты, тактические задачи, технико-юридические средства кодификации в современной России;
— Свод законов Российского государства — необходимая стратегическая цель, временное тактическое отступление или технико-юридическое излишество?
Благодарю за внимание и терпение, а теперь наступило время для приветственных слов.
Помощник начальника Нижегородской академии МВД России по инновационному развитию научной деятельности, президент Нижегородского исследовательского научно-прикладного центра «Юридическая техника», заместитель декана факультета права Нижегородского филиала Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» доктор юридических наук, профессор заслуженный деятель науки Российской Федерации, академик Российской академии юридических наук Баранов Владимир Михайлович
