CC BY
32
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА
УДК 341.231.14
М. Ф. Косолапов
ПРАВО НА КОМПЕНСАЦИЮ В СЛУЧАЕ НЕЗАКОННОГО АРЕСТА
ИЛИ СОДЕРЖАНИЯ ПОД СТРАЖЕЙ: РОССИЙСКАЯ И МЕЖДУНАРОДНАЯ ПРАКТИКА РЕАЛИЗАЦИИ ПУНКТА 5 СТАТЬИ 9 МЕЖДУНАРОДНОГО ПАКТА О ГРАЖДАНСКИХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВАХ
Российская правовая доктрина и правоприменительная практика в сфере реализации международных стандартов права на компенсацию в случае незаконного содержания под стражей во многом определяется положениями Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. Дается анализ основных правовых позиций Комитета по правам человека ООН, касающихся указанного права и изложенных им в Замечании общего порядка № 35, а также правоприменительной практики, на основе которой они были сформированы. Проведенное исследование позволяет охарактеризовать Замечание общего порядка № 35 как важный источник международных стандартов, в котором содержатся разъяснения договорных положений и восполняются пробелы в международно-правовом регулировании.
К л ю ч е в ы е с л о в а: право на компенсацию вреда в связи с незаконным арестом (задержанием), Международный пакт о гражданских и политических правах, Комитет по правам человека ООН, Замечание общего порядка.
THE RIGHT TO COMPENSATION IN THE EVENT OF UNLAWFUL ARREST OR DETENTION: RUSSIAN AND INTERNATIONAL PRACTICE OF IMPLEMENTING SECTION 5, ART. 9 OF THE INTERNATIONAL COVENANT
ON CIVIL AND POLITICAL RIGHTS
The Russian legal doctrine and law enforcement practice in implementing international standards of the right to compensation in case of unlawful detention is largely determined by the provisions of the International Covenant on Civil and Political Rights of 1966. The purpose of the article is to analyze the main legal positions of the UN Human Rights Committee concerning the right mentioned above which were set forth in General Comment No. 35, as well as the law enforcement practice on which they were based. The study makes it possible to characterize General Comment No. 35 as an important source of international standards, which explains the treaty provisions and compensates for gaps in international legal regulation. K e y w o r d s: right to compensation for unlawful arrest (detention), International Covenant on Civil and Political Rights, UN Human Rights Committee, General Comment.
Поступила в редакцию 3 августа 2018 г.
Надлежащее обеспечение провозглашенного в ст. 22 Конституции РФ права на свободу и личную неприкосновенность требует не только эффективного механизма защиты от незаконного задержания (ареста, заключения под стражу и т. д.)1, но
1 О проверке конституционности части 4 статьи 27.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой гражданина Е. С. Сизикова : постановле-
© Косолапов М. Ф., 2018
и закрепления гарантий восстановления вреда, причиненного личности незакон-
V 2
ными действиями суда и правоохранительных органов2.
Согласно позиции Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ3, национальные конституционные гарантии права на возмещение такого рода вреда полностью коррелируют положениям действующего международного стандарта в рассматриваемой области: подп. «а» п. 3 ст. 2, п. 5 ст. 9 и п. 6 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., п. 5 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Протокола № 7 к данной Конвенции (ст. 3) и п. 4 ст. 5 Конвенции Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека 1996 г. Все приведенные документы закрепляют право на компенсацию, принадлежащее каждому, кто стал жертвой незаконного ареста, заключения под стражу4.
Российская правоприменительная практика в первую очередь тяготеет к действующим европейским стандартам прав и свобод личности5. Универсальные стандарты в формате Международного пакта 1966 г. и правовых позиций действующего на его основе Комитета в ряде случаев представляются недооцененными, хотя положения последних не только не уступают по содержанию региональным стандартам, но часто и превосходят их. В обобщенном виде правовые позиции Комитета по правам человека относительно права на компенсацию за незаконный арест изложены в Замечании общего порядка № 356, принятом в 2014 г. В нем нашли отражение позиции, изложенные в заключительных замечаниях, принятых по итогам рассмотрения периодических докладов государств, а также решениях (соображениях) по индивидуальным жалобам.
Право на получение финансовой компенсации, наряду с правом на разбирательство дела об освобождении от незаконного или произвольного содержания
ние Конституционного Суда РФ от 17 ноября 2016 г. № 25-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2017. № 1.
2 О проверке конституционности положений статьи 242.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации : постановление Конституционного Суда РФ от 2 марта 2010 г. № 5-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2010. № 3 ; О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве : постановление Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 г. № 17 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 1.
3 О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 г. № 11 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 1 ; По запросу Сюмсинского районного суда Удмуртской Республики о проверке конституционности положений пунктов 4 и 5 части первой статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : определение Конституционного Суда РФ от 2 апреля 2015 г. № 708-0 // Вестник Конституционного Суда РФ. 2015. № 4.
4 См.: Вилкова Т. Ю., Российский С. Б. Правовые основы задержания подозреваемого в совершении преступления : от международного права к национальному законодательству // Судебная власть и уголовный процесс. 2016. № 2. С. 125-126 ; Морозов А. П. Личная неприкосновенность в Российской Федерации : конституционный аспект // Вестник Сарат. гос. юрид. академии. 2014. № 4. С. 139.
5 См.: Стандарты справедливого правосудия (международные и национальные практики) / под ред. Т. Г. Морщаковой. М., 2012. С. 14.
6 Замечание общего порядка № 35 Комитета по правам человека. Статья 9 (Свобода и личная неприкосновенность) от 16 декабря 2014 г. (ССР^С/СС/35). и^: ИИр:/ДЫп1егпе1:.оИсИг. org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CCPR%2fC%2fGC%2f35&Lang=ru (дата обращения: 23.01.2018).
под стражей, выступает одним из средств защиты, предусмотренных Пактом о гражданских и политических правах 1966 г. для жертв незаконного и произвольного ареста. В тексте Пакта неоднократно указано на обязанность государств-участников обеспечить возмещение лицам, права которых были нарушены7. Комитет по правам человека ООН в своей практике последовательно придерживается разграничения оснований для финансовой компенсации. В п. 52. Замечания общего порядка № 35 он отмечает, что компенсация материального и морального вреда по смыслу п. 5 ст. 9 касается непосредственно случаев незаконного ареста или содержания под стражей. В Соображении «Patrick Coleman v. Australia» (п. 6.3) Комитет признал требование заявителя в отношении п. 5 ст. 9 Пакта недостаточно обоснованным, так как автор требовал компенсацию, основываясь на предполагаемом нарушении ст. 15, 19 и 21 Пакта, т. е. незаконность ареста вытекала из нарушения других прав человека (свобода передвижения или свобода выражения мнения)8.
Комитет также считает, что п. 5 ст. 9 Пакта возлагает на государства обязательство предусмотреть правовые основания для предоставления компенсации в качестве права, обеспеченного санкцией, а не в качестве вопроса, который решается по усмотрению властей. Возможность получения возмещения не должна быть теоретической, а должна подкрепляться эффективным механизмом, и компенсация должна предоставляться в течение разумного периода.
При рассмотрении индивидуальных жалоб Комитет неоднократно отмечал, что Пакт не налагает прямого обязательства на государств-участников обеспечить какую-либо конкретную форму правовой защиты и не предусматривает права лиц требовать от государства уголовного преследования третьей стороны, виновной в нарушении прав и свобод. Вместе с тем Комитет считает, что процедура должна быть эффективной и что государство обязано тщательно расследовать утверждения о нарушении прав человека и наказать виновных в таких нарушениях9. Кроме того, решая, получила ли жертва нарушения адекватное возмещение, Комитет может принять во внимание наличие и эффективность не только какого-либо одного конкретного средства правовой защиты, но и совокупное воздействие нескольких таких средств (уголовных, гражданских, административных или дисциплинарных средств правовой защиты)10.
С точки зрения Комитета, факт вынесения положительного решения по иску и выплате компенсации национальными судебными органами не всегда означает эффективность реализации положений п. 5 ст. 9 Пакта. Необходим действенный механизм исполнения таких судебных решений11. Данная правовая позиция, исхо-
7 Пункт 16 Замечания общего порядка № 31. Характер общего юридического обязательства, налагаемого на государства-участники Пакта (CCPR/C/21/Rev.1/Add.13). URL: http://tbinternet. ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CCPR%2fC%2f21%2fRev.1%-2fAdd.13&Lang=ru (дата обращения: 21.02.2017).
8 «Patrick Coleman v. Australia» (CCPR/C/87/D/1157/2003). Views adopted on 17 July 2006. URL: http://juris.ohchr.org (дата обращения: 20.02.2017).
9 «Bautista de Arellana v. Colombia» (CCPR/C/55/D/563/1993). Views adopted on 27 October 1995; «R.A.V.N. v. Argenti ne» (CCPR/C/38/D/343-345/1988). URL: http://juris.ohchr.org (дата обращения: 22.02.2018).
10 «Corinna Horvath v. Australia» (CCPR/C/110/D/1885/2009) Views adopted on 27 March 2014. URL: http://juris.ohchr.org (дата обращения: 20.02.2017).
11 «Corinna Horvath v. Australia» (CCPR/C/110/D/1885/2009) Views adopted on 27 March 2014. URL: http://juris.ohchr.org (дата обращения: 20.02.2017).
дя из ссылок Комитета, сформировалась при рассмотрении и анализе периодических докладов государств. Например, в Заключительном замечании в отношении Камеруна Комитет выражает озабоченность тем фактом, что гарантии недопущения незаконных и произвольных арестов, предусмотренные в национальном законодательстве, часто не реализуются на практике и что Комиссия, создание которой предусмотрено уголовно-процессуальным законодательством для подачи исков о компенсации в случае незаконного содержания под стражей, не действует12. Комитет рекомендовал властям Камеруна принять надлежащие меры для обеспечения эффективного осуществления гарантий, предусмотренных законодательством и создать условия для выплат компенсации и работы Комиссии.
Несколько иная ситуация сложилась в Гайане. Комитет выявил, что законодательство страны не соответствует требованиям ст. 9 Пакта, что оно вообще не закрепляет право на компенсацию в случае незаконного ареста13.
В отношении Аргентины Комитет отметил, что ее законодательные акты не предусматривают эффективной правовой защиты жертв нарушений прав человека в период авторитарного правления. Амнистии и помилования создают, по мнению Комитета, препятствия для расследования преступлений, совершенных военнослужащими и сотрудниками службы национальной безопасности, даже в тех случаях, когда имеются веские доказательства виновности. В связи с этим Комитет выражает озабоченность, что общие амнистии создают атмосферу безнаказанности органов безопасности, допустивших нарушение прав и свобод человека14.
Пункт 5 Пакта не требует установления единого порядка предоставления компенсации для всех форм незаконных задержаний, предусматривая лишь саму необходимость наличия эффективной системы процедур, обеспечивающих компенсацию. Он не обязывает государства-участники предоставлять компенсацию жертвам по собственной инициативе, оставляя право возбуждения разбирательства о компенсации на усмотрение потерпевшего. Данная правовая позиция была выражена при рассмотрении жалобы «Mika Miha v. Equatorial Guinea»15 (п. 6.5). В ней Комитет не усмотрел каких-либо нарушений п. 5 ст. 9 Пакта, поскольку из материалов дела не следовало, что заявитель непосредственно обращался к властям за компенсацией за незаконный арест или задержание. Даже в тех случаях, когда Комитет констатирует нарушение п. 1-3 или 4 ст. 9 Пакта, это не всегда приводит к нарушению п. 5 ст. 9, так как автор жалобы не требовал от властей соответствую-
ч/ ч/ 16
щей компенсации за незаконный арест или задержание16.
Понятия «незаконный арест» и «незаконное содержание под стражей» по смыслу п. 5 включают в себя ограничение свободы в рамках как уголовного и неуголовного производства, так и при отсутствии какого-либо производства вообще
12 Пункт 19 Заключительных замечаний Комитета по правам человека по четвертому периодическому докладу Камеруна (CCPR/C/CMR/CO/4), принятые 28-29 июля 2010 г. URL: http:// tbinternet.ohchr.org (дата обращения: 25.02.2017).
13 Concluding observati ons of the Human Rights Committee on the second periodic report of Guyana (CCPR/C/GUY/99/2). 30 March 2000. URL: http://tbinternet.ohchr.org (дата обращения: 25.02.2017).
14 Пункт 153 Девятнадцатого доклада комитета по правам человека (А/50/40, 1996 г.). URL: http ://tb intern et.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno= A%2f50%2f40&Lang =ru (дата обращения: 25.03.2017).
15 «Mika Miha v. Equatorial Guinea» (CCPR/C/51/D/414/1990). Views adopted on 8 July 1994. URL: http://juris.ohchr.org (дата обращения: 20.02.2017).
16 «Marcel Mulezi v. Democratic Republic of the Congo» (CCPR/C/81/D/962/2001).Views adopted on 8 July 2004. URL: http://juris.ohchr.org/Search/Details/1121 (дата обращения: 20.02.2017).
(п. 51 ЗОП № 35)17. Исходя из практики Комитета, основаниями для признания ареста незаконным могут быть как нарушения национального законодательства, так и самого Пакта18. Именно такая ситуация привела к признанию права на компенсацию в уже упомянутом соображении «Rafael Marques de Morais v. Angola», в котором Комитет выявил нарушение и положений п. 1-4 ст. 9 Пакта, и национального законодательства19.
Вместе с тем Комитет отмечает, что сам по себе факт оправдания обвиняемого по уголовному делу в суде первой или апелляционной инстанции не делает любое предыдущее содержание под стражей незаконным. При этом он ссылается на свое решение о неприемлемости жалобы «Colin Uebergang v. Australia», принятое в 2001 г.20 Согласно представленным заявителем материалам 11 сентября 1997 г. автор жалобы был приговорен к двум годам тюремного заключения, а спустя пять месяцев апелляционным судом он был оправдан. В связи с тем что заявитель не смог добиться возмещения за якобы неправомерное тюремное заключение, в своем обращении в Комитет он утверждал, что стал жертвой нарушений со стороны властей Австралии п. 5 ст. 9 и п. 6 ст. 14 Международного пакта. Относительно претензий автора на компенсацию в соответствии с п. 6 ст. 14 Пакта, Комитет отметил, что одним из условий приемлемости данной статьи является окончательность решения, по которому лицо осуждено за уголовное преступление, а в данном случае отмена приговора апелляционным судом не позволяет считать решение национального суда окончательным по смыслу ст. 14. Что касается утверждения автора о нарушении п. 5 ст. 9 Пакта, то было указано, что автор жалобы был осужден на основании приговора, вынесенного компетентным судом, и его последующий оправдательный приговор апелляционным судом, по сути, не означает, что тюремное заключение было незаконным, а это не дает никаких оснований для претензий в соответствии с п. 5 ст. 9 Пакта.
Свои замечания по порядку реализации Российской Федерацией п. 5 ст. 9 Пакта Комитет излагал в Заключительных замечаниях к докладу государства о порядке реализации им положений договора. Так, в Заключительном замечании по шестому периодическому докладу РФ (2009 г.)21 Комитет выразил беспокойство по поводу поступающих сообщений о произвольных арестах, тайном содержании под стражей лиц в районах Северного Кавказа, а также указал, что отсутствие систематической практики проведения эффективных расследований и преследования виновных может породить ощущение безнаказанности за нарушения прав человека (п. 14). В связи с этим Комитет рекомендовал привлекать виновных к ответственности в судебном порядке, а также возмещать ущерб жертвам. Данные рекомендации были продублированы и в тексте Заключительных замечаний 2015 г. (п. 7) по итогам рассмотрения седьмого доклада РФ22.
17 Ibid.
18 «A. v. Australia» (CCPR/C/59/D/560/1993). Views adopted on 3 April 1997.
19 «Rafael Marques de Morais v. Angola»(CCPR/C/83/D/1128/2002). Views adopted on 29 March 2005. URL: http://juris.ohchr.org (дата обращения: 20.02.2017).
20 CCPR/C/71/D/963/2001 22 March 2001.
21 См.: Заключительные замечания Комитета по правам человека по шестому периодическому докладу Российской Федерации 2009 г. (CCPR/C/RUS/CO/6). URL: http://tbinternet.ohchr. org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CCPR%2fC%2fRUS%2fCO%2f6&Lang=ru (дата обращения: 12.01.2018).
22 См.: Заключительные замечания Комитета по правам человека по седьмому периодическому докладу Российской Федерации 2015 г. (CCPR/C/RUS/CO/7). URL: http://tbinternet.ohchr.
Констатация нарушений ч. 5 ст. 9 Пакта со стороны Российской Федерации в рамках рассмотрения индивидуальных обращений встречается не часто. Из трех жалоб, которые были поданы на нарушение данной нормы, Комитет признал нарушение только в одном случае: «Yusupova v. Russian Federation»23. Данное соображение представляет несомненный интерес, как с точки зрения изложенных в нем правовых позиций, так и процедуры его рассмотрения.
Автором обращения является Зинаида Юсупова (чеченка по национальности), семья которой в 1944 г. была лишена имущества и на 13 лет депортирована в Казахстан. После признания ее в мае 2005 г. жертвой политических репрессий она подала заявление о выплате ей компенсации согласно ст. 16 Закона РФ № 176124. Ее заявление было отклонено администрацией Кировского района г. Астрахани на том основании, что она уже получает другие формы социальной помощи (трудовую пенсию и пенсию по инвалидности, другие социальные пособия) и не может наряду с ними получать компенсацию как жертва политических репрессий (п. 2.3 Соображения). В 2006 г. районный суд, признав, что автор стал жертвой политических репрессий, вместе с тем отклонил ее требование и подтвердил решение районной администрации. Суд счел, что в соответствии со ст. 10 Закона Астраханской области о социальных льготах25 реабилитированные лица имеют право на получение только одного вида социальной помощи. Суд пояснил, что автор уже получает пособия как инвалид (медицинская помощь, ежемесячные платежи и льготы на коммунальные платежи, проезд общественным транспортом и т. д.) и не имеет права на какую-либо дополнительную компенсацию. Областной суд оставил решение районного суда без изменений, отметив, что автор не имел права на множественные выплаты по различным законам. В своем обращении в Комитет 3. Юсупова утверждала, что ее социальные пособия в качестве ветерана труда и как инвалида следует рассматривать отдельно от платежей как жертвы политических репрессий. Таким образом, направляя жалобу, автор настаивал, что не смог получить компенсацию материального и морального ущерба, и тем самым государство нарушило его право, предусмотренное в ч. 5 ст. 9 Пакта.
Специфика ситуации состоит в том, что события, указанные заявительницей, произошли до вступления в силу Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. и поэтому, как отметил член Комитета Ани Зайбер-Фора, несмотря на свою тяжесть, они не могут быть квалифицированы как его нарушение, и жалоба должна была быть признана неприемлемой26. Можно предположить, что власти Российской Федерации при подготовке своего комментария к жалобе также исходили из данного основания.
Однако Комитет принял жалобу к рассмотрению и, действуя в соответствии с ч. 4 ст. 5 Факультативного протокола, посчитал, что предоставленные ему факты
org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CCPR%2fC%2fRUS%2fCO%2f7&Lang=ru (дата обращения 12.01.2018).
23 CCPR/C/114/D/2036/2011. URL: http://juris.ohchr.org/Search/Details/1975 (дата обращения: 12.06.2017).
24 О реабилитации жертв политических репрессий : закон РФ от 18 октября 1991 г. № 1761-1. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
25 Доступ из справ .-правовой системы «КонсультантПлюс».
26 Communicati on No. 2036/2011. Individual opinion of Committee member Anja Seibert-Fohr, joined by Committee members Yuji Iwasawa, Yuval Shany and Konstantine Vardzelashvili (dissenting). URL: http://juris.ohchr.org (дата обращения: 12.06.2017).
свидетельствуют о нарушении права заявительницы на компенсацию в соответствии с Пактом (п. 8 Соображения).
Комитет отметил, что автор был лишен свободы на 13 лет (1944-1957), и что такое лишение было признано со стороны государства-участника незаконным и произвольным, хотя и произошло до вступления в силу Международного пакта. Он также отмечает, что претензии автора касаются ее права на компенсацию согласно п. 5 ст. 9, а не ее права не быть произвольно задержанным в соответствии с п. 1 ст. 9 Пакта. Комитет отверг аргумент государства о том, что отказ в выплате компенсации продиктован тем, что автор жалобы уже получает аналогичные по форме и объему социальные пособия, сославшись на правовую позицию, вошедшую в текст Замечания общего порядка № 35: любой, кто стал жертвой незаконного ареста или задержания, имеет право на компенсацию, и это средство правовой защиты не должно существовать только в теории, оно должно действовать эффективно, а оплата должна быть произведена в течение разумного периода.
Таким образом, изучение правовых позиций, формируемых в процессе деятельности Комитета по правам человека, их обобщение и анализ, наряду с практикой Европейского суда по правам человека, может содействовать дальнейшему повышению защищенности личности от произвольного (незаконного) ареста или задержания, а также наиболее полному и эффективному восстановлению нарушенных прав, если такое нарушение не удалось предотвратить.
Саратовская государственная юридическая академия
Косолапое М. Ф., кандидат юридических наук, доцент кафедры международного права
Saratov State Law Academy
Kosolapov M. F., Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the International Law Department
E-mail: [email protected]
