CC BY
35УДК 340.12(7)
DOI 10.34823/SGZ.2021.2.51551
А.В. ГРИБАКИН Заслуженный работник высшей школы РФ, доктор философских наук, профессор, профессор кафедры философии и социологии Уральского государственного юридического университета*
Права личности в моральном измерении
В статье утверждается, что действительность прав человека и гражданина, прописанных в официальных документах для всех членов общества, предполагает освоение их индивидами, превращение в права для себя. Готовность личности к потреблению закрепленных за ней прав верифицируется моралью. Показаны структура и свойства прав личности. В качестве центрального звена морального регулирования производства и потребления прав личности охарактеризована ее духовность.
Ключевые слова: духовность, нормофикация, мораль, инверсия прав, закон, онтологическая структура права личности.
A.V. GRIBAKIN Honored Worker of Higher School of RF, PhD in Philosophy, Professor of Philosophy and Sociology Department, Professor of the Ural State Law University
Individual rights in the moral dimension
The article states that the validity of human and civil rights, prescribed in the official documents for all members of society, involves their mastering by individuals, and transforming the rights for themselves. The willingness of the individual to consume the assumed rights is verified by morality. The structure and specific features of individual rights are shown.
* Грибакин Александр Васильевич, e-mail: phil@usla.ru
Individual spirituality is characterized as a center of moral regulation of production and consumption of individual rights.
Keywords: spirituality, normofication, morality, inversion of rights, law, ontological structure of individual right.
Актуальность осмысления вопросов практической и моральной обоснованности использования личностью официально провозглашенных прав и свобод человека не вызывает сомнений. В печати, как в научной, так и в публицистике по умолчанию, неявно внушается мнение о том, что индивиды могут потреблять эти ценности без каких-либо воздаяний со своей стороны в пользу других людей, государства и общества. А между тем в мироздании действует закон эквивалентности, имеющий значение и в межчеловеческих отношениях. В просторечии содержание этого объективного закона выражено словами: если в одном месте убавилось, то в другом прибавилось.
Два примера. В Конституции РФ записано, что граждане имеют право на труд. На деле это означает, что государство приняло на себя обязанность по организации рабочих мест. Налицо эквивалентность. Одно (использование права) предполагает существование коррелятивно связанного с ним другого (открытие рабочих мест, развитие производства). При отсутствии этой зависимости рост безработицы неизбежен. Если дистантное обучение студентов позволяет вузам сэкономить значительные средства, то преподавателям оно обходится в некомпенсируемую копеечку, возросла рабочая нагрузка, связанная с технологией передачи знаний и контролем за их усвоением студентами.
Безвозмездное потребление индивидами закрепленных за ними прав обостряет вопрос о практическом и моральном обосновании их использования.
Закон эквивалентности помогает понять, что широко известные международные документы по правам человека, на наш взгляд, нельзя рассматривать в качестве актов, непосредственно предоставляющих каждому индивиду поименованные в них ценности. По сути их содержание составляет гуманитарную конструкцию, обозначающую возможное наполнение общественных отношений, контуры образа жизни людей. В них в концентрированном виде заявлены результаты научного осмысления опыта прошлого, ситуации в настоящем и прогнозов будущего. С учетом суверенитета государств-
субъектов международных отношений они имеют рекомендательный характер. Однако их значение для граждан независимого государства не меняется и после ратификации последним.
Каков адресат прав и свобод, прописанных в этих документах?1 На первый взгляд, ответ ясен - личности, граждане. Ведь прописаны их права и свободы. Так думают многие, пишущие на эту тему. На самом деле их первым адресатом являются социумы, государства, различные общности людей, родители и т.д., которые создают условия для применения прав личности. Без их соответствующей деятельности записанные в документах права и свободы человека останутся на бумаге. Для граждан государств эти международные документы имеют прежде всего информационное значение. Попытаемся провести аналогию.
Для поездки на автомобиле в качестве водителя требуются исправность агрегата, топливо, подходящие дороги, а для индивида - умение водить машину, иметь подтверждаемые соответствующим документом знания правил дорожного движения. Стало быть, для личности важно не столько знать закрепленные в официальных источниках права человека, сколько иметь собственное право воспользоваться ими. Речь идет о личном праве применения предоставленных прав. Индивидуальное право на права и свободу. Такое право не может быть записано в генах, как утверждают в литературе2. Его надо выработать самому. Так, право управления автомобилем приобретается овладением искусством вождения, знаниями правил дорожного движения и наличием физического и психического здоровья. Отсутствие хотя бы одного критерия исключает для индивида его право вождения автомобиля.
Согласно эмпирическому опыту это положение известно. Однако в теоретическом отношении оно не проработано. Билли, декларации, конвенции, хартии о правах и вольностях, конституции - своеобразные гуманитарные конструкции, своего рода «чертежи» для обустройства общественных отноше-
1 Имеются в виду «Всеобщая декларация прав человека» (1948), «Конвенция о политических правах женщин» (1953), «Международный пакт о гражданских и политических правах», Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах» (1966), «Конвенция о правах ребенка» (1989) и др.
2 Бибихин В.В. Введение в философию права. М.: ИФ РАН, 2005, с. 14.
ний. Они открывают индивидам на уровне абстрактной возможности доступ к фундаментальным социальным ценностям. Однако это не означает, что индивид может автоматически применять эти права без учета собственной деятельности. У каждого человека должны быть экономические, политические, моральные, образовательные и другие основания потреблять их. При отсутствии таковых использование прав выливается в иждивенчество, паразитизм, тунеядство.
В бедном обществе диапазон юридически признаваемых прав индивидов из народа очень узкий. Права концентрируются на стороне собственников средств производства. Радением последних на долю работников выпадают преимущественно обязанности. По мере накопления обществом богатства, под давлением народных масс власти постепенно расширяют его. Одним из следствий этого процесса оказывается появление лиц, живущих на чужой счет, т.е. потребляющих права без адекватного воздаяния другим людям.
Давно замечено, что в теоретическом освоении объективных процессов, предметов важна понятийная аккуратность, гарантирующая ясность и конкретность, осмысленность суждений. Однако в нашей гуманитарной литературе укоренилась практика «дрейфа» значения слова «право». Нередко в одном предложении, повторенное дважды, оно употребляется для обозначения юридических законов и права личности1. Основания этой традиции заложил Вл. Соловьев (1853-1900 гг.).
Только из контекста его работ можно понять, в каком значении он употребляет рассматриваемое слово в данном конкретном суждении. Так, нет сомнений в том, о чем идет речь, когда философ пишет, что «моя свобода как право... прямо зависит от признания равного права всех других. Отсюда мы получаем основное определение права: право есть свобода, обусловленная равенством. В этом основном определении права индивидуалистическое начало свободы неразрывно связано с общественным началом равенства, так что можно сказать, что право есть не что иное, как синтез свободы и равенства»2. Однако, обсуждая проблему соот-
1 Некоторые авторы данную текстовую практику называют «самым широким значением этого слова». См., например: Алексеев С.С. Философия права. М.: Изд-во Норма, 1998, с. 6.
2 Соловьев В.С. Право и нравственность // Власть и право. Из истории русской правовой мысли. Л., 1990, с. 99.
ношения права и морали, под «правом» он мыслит юридический закон. А какой смысл он вкладывает в интересующее нас слово в следующем высказывании: «Задача права вовсе не в том, чтобы лежащий во зле мир обратился в Царство Божие, а только в том, чтобы он - до времени не превратился в ад»1. О чем здесь речь? О юридическом законе, который, будучи поддержан моральным стимулированием в сочетании с принуждением со стороны государства, содействует сохранению общественного порядка? Но не менее истинно и другое: лишите людей права (прав) и общество развалится. Не случайно И. Кант утверждал, что право (личности) самое святое, что есть у Бога на земле. Однако в случае исключения из жизни людей юридического закона или изъятия у них прав дезорганизация общества пойдет разными путями. И это закономерно, поскольку право человека и юридический закон (право) - это связанные между собой, но разные общественные явления.
Решая проблемную ситуацию, «когда данное лицо, утверждая свое право по отношению к другим, не признает для себя общеобязательными права этих других»2, философ исходит из того, что «право» - достояние личности. Наконец, этим словом он обозначает некую сущность, стоящую и над правом личности и над юридическим законом. Если последний соответствует этой сущности, тогда он приобретает качество правового закона. Между добром и злом, считает В.С. Соловьев, лежит «промежуточная область права и закона, служащая воплощению добра, ограничению и исправлению зла. Правом и его воплощением - государством - обусловлена действительная организация нравственной жизни в целом человечества»3. Таким образом философ достигает мистического горизонта в освоении права.
По принципу неопределенности формулирует понятие права Б.Н. Чичерин. Он пишет, что «право есть внешняя свобода человека, определяемая общим законом»4. Чего касаются эти строки: права личности или юридического закона, о какой эмпирической инстанции идет речь? В.С. Нерсесянц утверж-
1 Соловьев В.С. Оправдание добра. М., 1996, с. 332.
2 Соловьев В.С. Право и нравственность, с. 106.
3 Соловьев В.С. Оправдание добра, с. 326.
4 Чичерин Б.Н. Философия права. М., 1900, с. 88.
дает, что под «правом» здесь имеется в виду позитивное право, юридический закон, т.е. действующие нормы права»1.
Допустим, право здесь равно юрзакону. Произведем подстановку: вместо права в дефиниции напишем юрзакон (юридический закон). Тогда получаем следующее: юрзакон есть внешняя свобода человека, определяемая общим законом. На наш взгляд, для юридического закона такое определение слишком бедное. Понятие общего закона - это нечто из мистики. Б.Н. Чичерин поддержал различение права на объективное и субъективное (право личности). Словно речь идет о двух видах одного и того же. Между тем принимаемые высшей государственной властью юридические законы, называемые правом, и право личности, человека - разные социальные образования. И никак не разновидности единой сущности. Соотношение между «объективным» правом, т.е. юрзаконом и правом личности (субъективное право) не подобно связи аверса и реверса в монете. У каждого из них собственный генезис, место в социуме и т.д. Существующая связь между ними, заключающаяся в том, что юридические законы закрепляют, защищают некоторые права индивидов, придают им официальный статус, недостаточна для того, чтобы отождествлять их, считать двумя видами одного и того же. Досадно, что философы, для которых объективное есть сущность, не зависящая от сознания и воли человека и человечества, вслед за учеными-юристами юридические законы называют объективным правом. Юридические законы (право) сознательно пишутся и принимаются в рамках строго определенной процедуры2. Иначе говоря, юридический закон не является объективной сущностью. Попытки философов освоить тему онтологии права (юридического закона) пока, на наш взгляд, малоудачны .
Отправной методологической позицией исследования онтологии юридического закона должно стать признание его трехчастной структуры. На наш взгляд, философский взгляд на юрзакон отличается от научного исследования его в рамках юриспруденции. Юридический закон структурно включает: 1) объективно порождаемые деятельностью индивидов права,
1 Нерсесянц В.С. Философия права. М.: ИНФРА-М-Норма, 1997, с. 524.
2 Крашенинников П.В. Закон и законотворческий процесс. М., Статут, 2017. 160 с.
3 См., например: Торгашев Г.А. Философия права. М.: Проспект, 2017. 192 с.; Жуков В.Н. Философия права. М.: Мир философии. Алгоритм, 2019. 559 с.
2) закрепляет возникающие на основе инверсионности последних обязанности, 3) предписывает обусловленную процессами нормофикации социальную технологию реализации первого и второго1. Отсюда понятно, что изобретение юридического закона не может быть адекватно исследовано вне исторической картины возникновения прав, обязанностей индивидов и социальной технологии.
Философия и теория права много выиграют, отказавшись использовать термин «право» для обозначения юридических законов. Сразу же будет снята псевдопроблема о типах пра-вопонимания, обсуждение которой отвлекает силы от действительно актуальных вопросов повышения эффективности законодательства, модернизации государственной машины, координации защиты прав личности с исполнением ею обязанностей и др. Такие попытки предпринимаются, но без 2
должной поддержки .
Предлагаем определение права в качестве научного понятия. Речь пойдет о праве человека как общественном явлении. Право человека есть возникающее у него в результате опредмечивания им своих субстанциональных качеств его основательное притязание на вещи, услуги, статус. Право индивида объективно возникает как продукт его жизнедеятельности в сферах материального, социального и духовного производства3. Субъективное право ученых-юристов на самом деле 1) объективно. Оно возникает помимо сознания в любой производящей деятельности на основе опредмечивания индивидом своих субстанциональных качеств в предмете труда. Фиксация права личности в тексте Конституции не изменяет его природу, но свидетельствует о принятии государством на себя обязанности по обеспечению условий его (права) реализации; 2) обладает свойством инверсионности, т. е. будучи использовано оно оборачивается обязанностью
1 Подробнее см.: Гоибакин А.В. Трудовая природа прав и обязанностей личности / KANT, 2019, № 3(34), с. 194-201; Грибакин А.В. Предельные основания нормативности общественной жизни, поведения индивидов / Мир человека: нормативное измерение - 2: Сб. трудов международной научной конференции // [редкол.: И. Д. Невважай (отв. ред.) и др.]. Саратов: Изд-во Саратовского гос- академии права, 2010, с. 13-17.
2 Философия права и закона / А.В. Грибакин [и др.] / Под ред. А.В. Грибакина. М.: Юрайт, 2017; Семенов В.Е. Право и закон: необходимый дуализм // Философские науки, 2019, 62(3).
3 Подробнее об этом см.: Гоибакин А.В. Онтология прав личности // Социально-гуманитарные знания, 2020, № 1, с. 122-134.
для выполнения новой деятельности, которая, в свою очередь, порождает новые права личности; 3) являясь мерой свободы, право индивида вместе с тем свидетельствует о его зависимости от других людей, от социальных институтов. Чем больше у индивида прав, тем масштабнее его «привязки» к другим людям, зависимость от них. Поэтому индивидуализм всегда ограничен, он всегда частичен. Страхи по поводу опасности развития в России индивидуализма вширь преувеличены; 4) любое право личности не является монолитным, оно структурно. Допустимо признать, что каждое право имеет собственную структуру.
Скажем, право на жизнь многоаспектно. Оно является привилегией, преимуществом его носителя, долгом по отношению к неродившимся индивидам. Включает ответственность перед другими живущими индивидами и в первую очередь перед родителями. Ядро содержания права на жизнь составляют: а) обеспечение самосохранения, т.е. безопасности, здоровья; б) продолжение рода через общение с лицами противоположного пола, ответственное выращивание и воспитание детей.
Однако специфика содержания каждого права не исключает наличия в них общих элементов. Имеются в виду свойственные людям экзистенциалы, т. е. внутренние комплексы переживаний, обусловленных становлением прав и
перспективой их реализации, потребления. Любое используе-
1
мое личностью право включает в свое содержание интерес . На основе последнего формируется запрос на благо, ценность, представленную правом. После чего возникают экзис-тенциалы ожидания и надежды на благоприятный исход исполнения, подкрепляемого требованием и властью. Итак, в содержании права личности укоренены следующие экзистен-циалы: А) интерес, Б) запрос, В) ожидание, Г) надежда, Д) требование и Е) власть. Коль скоро это так, то логично предположить, что моральное измерение права личности охватывает каждый из элементов его структуры.
5) Как и любая другая социальная ценность, право личности отчуждаемо. Трагедия человеческой жизни во многом обусловлена этим его качеством. Оно может быть продано,
1 В связи с этим не все официально закрепленные за человеком и гражданином права потребляются конкретными индивидами.
подарено, похищено, вероломно отнято. Право личности нуждается в защите моральной, физической, с помощью оружия.
Наконец, назовем еще один атрибут права личности. 6) Оно является невещественным компонентом социальной материи. Иначе говоря, право индивида входит в содержание общественного бытия как системы материальных оснований социума.
Поскольку количество прав личности, официально признаваемых государством, имеет тенденцию к росту, постольку обостряется проблема обоснованности потребления этих прав конкретными индивидами. Английский философ Джон Локк (1632-1704) называл три вида прав человека: права на свободу, жизнь и собственность1. В «Декларации независимости Соединенных Штатов Америки» от 4 июля 1776 г. названо четыре вида прав: 1) на жизнь, 2) свободу, 3) стремление к счастью, 4) упразднять, изменять правительственные формы. Во «Всеобщей декларации прав человека», принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., названо 50 различных прав личности. Особенно важны прагматическое и моральное обоснование производства и потребления прав. Иметь право на право, закрепленное в официальных документах, гарантированно подкрепляемое государственной властью, институтами гражданского общества. Речь идет не просто о праве вообще, а о праве на конкретный вид деятельности с учетом ее содержания и сложности. Скажем, конституционное право на труд для всех россиян в реальном исполнении предполагает готовность индивидов реализовать себя в определенной отрасли общественного производства, в конкретной профессии и по узкой специальности в ее рамках. При отсутствии таковой у индивидов названное право для них всего лишь голая абстракция, не имеющая практического значения.
В свете нашей темы важно помнить, что население любой страны подразделяется, помимо прочего, на две категории: 1) на тех, кто только потребляет права, и 2) на тех, кто производит и потребляет их. Для первых, а это в основном молодежь, поколение, вступающее в жизнь, действующее законодательство, прописанные в нем права человека и гражданина составляют часть объективной реальности подобно предме-
1 Локк Дж. Избр. философские произведения: В 2-х т. М., 1960, т. 2, с. 24.
там природы1. Их освоение - моральная обязанность каждого индивида, выполнение которой необходимо для полноценного включения его в общественные отношения. Участники общественного производства (материального, социального и духовного) создают права путем опредмечивания своих субстанциональных качеств и потребляют их. Процесс этот специфичен для каждого этапа жизненного пути личности2. Формирование личностью права для себя и освоение его -повседневный процесс с неоднозначными результатами. Это важно подчеркнуть, поскольку в литературе прочно утвердилось мнение о том, что в условиях современной цивилизации люди равны в правах. Это утверждение является притягательной идеологемой, т. е. идеологическим принципом. И как таковой он далек от жизни. Требуются уточнения. 1. Равенство людей в отношении десятков прав человека, объявленное, скажем, в Декларации ООН в 1948 г., чисто абстрактное, в возможности. 2. Фактически, на деле люди в правах не равны и вряд ли будут равны когда-либо.
Причина столь прискорбного факта таится в различиях субстанциональных качеств индивидов. В марксизме предполагалось устранить ее на путях всестороннего развития личности. Однако претворить в жизнь этот проект не удалось. Равенство в правах может быть только принудительным. Что означает стеснение свободы личности. Равенство возможно в том варианте жизнедеятельности, когда объем, масштаб приобретаемых индивидами прав соответствует потенциалу их субстанциональных качеств. Дело в том, что помимо прочего реальность прав индивида обусловлена его готовностью выполнить обязанности, вытекающие из их реализации. Ведь инверсионность прав личности, т.е. их оборачиваемость в обязанности как объективное свойство непреодолима, безусловна. В этой корреляции основа справедливости. Иные сознательно принятые основания распределения прав на различные ценности - это благотворительность.
1 Нелепую традицию именования юридического законодательства объективным правом заложили глоссаторы (ученые) - юристы средневековой Европы (XI-XШ вв.), исследовавшие римское право. В действительности юридический закон явление объективно-субъективного порядка.
2 Подробнее см.: Гоибакин А.В. Юридический ареал жизненного пути индивида (вопросы методологии) // Право и закон: философско-социо-логические исследования: Коллективная монография / Отв. ред. А.В. Гри-бакин. Екатеринбург, ИД «УрГЮУ», 2014. Вып. 3, с. 5-17.
Феномены справедливости, благотворительности, соизмерения субстанциональных качеств и жизненных планов привели нас в сферу морали. Начиная с работ Вл. Соловьева, тема соотношения морали и права в российском обществе не сходит со страниц статей, монографий, текстов диссертаций. Как было отмечено, под «правом» в соотношении с моралью философ имел в виду юридическое законодательство. Выводы, сделанные философом, прочно «прописаны» в нашей литературе. Однако у названных инстанций (мораль и право) есть другой аспект, не получивший до сих пор систематической теоретической проработки. Речь идет о соотношении морали и права личности. Недостаточное внимание к этой теме понятно.
В самодержавной России население проживало в условиях «правового дефицита». Деятельные, изобретательные, успешные индивиды приобретали юридически значимые права на основе произвола (силовой захват, скрытое присвоение, прикрываемые коррупционными связями), либо получали их как дар, вознаграждение от власть предержащих на всех этажах социальной лестницы: от царя в центре до глав семейств на местах. Тем более, что в прошлом в юридических законах открытым текстом было прописано множество запретов, т.е. лишений прав. Периодически происходившие бунты, восстания и даже крестьянские войны, в основе которых лежала борьба за права, не смогли исправить положение народа. В этих условиях аморальным было силовое отнятие государственной властью у трудящихся страны объективно принадлежащих им прав. За народами России всегда числились крупицы прав. Поэтому вопрос о моральной обоснованности применения в жизненной практике индивидами жалкой горстки прав, будучи поставлен, звучал бы нелепо.
В теоретическом отношении ситуация с моральным обоснованием потребления прав не изменилась и после включения в российскую гуманитарную науку концепции естественных неотъемлемых прав личности. Более того, постановка подобного вопроса стала бессмысленной, поскольку считается, что каждый индивид в силу действия внешних и не зависящих от него сил наделен всей суммой естественных прав. Индивид может не озабочиваться моральным обоснованием пользования правами. Ведь последние предоставлены ему в исключительное потребление, и он волен делать это по
своему усмотрению. Тем более, что в свете рассматриваемой концепции индивид не обременен обязанностями1.
Надо заметить, что идея принадлежности людям естественных прав, будучи идеологемой, т.е. ложной, имеет практическое значение. Ее историческая роль противоречива. В условиях угнетения народа, физического принуждения к труду она является идеологическим тараном, средством идейной борьбы за человеческое достоинство. Однако ее пропаганда, упование на благотворное действие в свободном обществе становится безнравственным занятием. Ибо служит морально-психологическим оправданием, защитой иждивенческого прожигания индивидуальной человеческой жизни как общественного достояния.
Конституционные права человека и гражданина - это отчужденные права, повседневно создаваемые деятельными индивидами. В прошлом государство приватизировало права, объявив их своим достоянием, и на этой основе распределяло среди населения. Историческая тенденция в распределении прав однолинейна: от полного бесправия на одной стороне (рабы, крепостные) и предоставления прав-привилегий на другой (рабовладельцы, феодалы) до обобществления прав, официального объявления их достоянием в равной мере всех членов социума. Однако, подчеркнем еще раз, на деле равенства в объеме прав индивидов, реализуемых в образе жизни, даже в свободном и демократическом обществе нет и не может быть. Идея равенства индивидов в правах противоречит иерархическому строению «тела» социума. Официально закрепленные права есть только возможность для всех и каждого. Конкретный индивид сможет ими воспользоваться, т.е. освоить их, перевести в право для себя, лишь пройдя соответствующую подготовку. Ее основательность применительно к разным видам деятельности сугубо индивидуальна. Отсюда проистекает дифференциация личностей по объему присваиваемых прав. Скажем, значительная часть нынешних абитуриентов не имеет фактического права (официальное право на образование им предоставлено) поступать в вузы, поскольку не освоили материал средней школы. Они не готовы принять на себя обязанность студента учиться надежно на хорошо и отлично. Вузы вынуждены
1 Подробнее см.: Грибакин А.В. Естественные права как грезы оскорбленных и униженных // Социально-гуманитарные знания, 2020, № 2, с. 199-206.
подстраиваться под них, снижая планку требований1. Трагедия общества в данном отношении состоит в том, что его элита заинтересована в интеллектуальной деградации основной массы населения, управление которой можно переложить на электронные системы .
Имманентным качеством индивида, центрирующим моральную составляющую его деятельности, является духов-ность3. Понятие духовности синкретичное, собирательное, отражает разные проявления интеллектуальной и эмоциональной жизни индивида. Оно рефлексивно как томление ума и чувств индивида относительно содержания и направленности совершаемых им поступков.
На наш взгляд, есть резон считать, что духовность есть, во-первых, постоянное, последовательное и напряженное интеллектуально-чувственное соотнесение индивидом своих сиюминутных действий, поступков с принятой им самим для себя смысложизненной установкой. В конечном счете она есть сопряженность поступка и смысла, удержание в памяти связи будущего результата сегодняшнего действия со смыслом собственной жизни. Духовный человек, помня о своей конечности, смертности, оценивает свою деятельность с точки зрения полноты самореализации, меры самовыражения.
Во-вторых, духовность предполагает постоянное соотношение (сравнение, сопоставление) самого себя с другими людьми, с избранным идеалом. В индивидуализированном обществе каждый человек только сам определяется со смыслом своей жизни. Ему никто не предлагает «призвание». Он выбирает, составлять ему концепцию жизненного пути, жизненный план или обойтись без них. Духовность как раз и предполагает наличие у индивида концепции жизненного пути как поэтапного включения в систему общественных отношений, всегда формирующихся в качестве правообязанностных. Являясь сопряженностью поступка и смысла, удержанием в памяти связи будущего результата выполняемой сейчас
1 См. об этом, например: Селиверстова Н.А. Имитация образовательных практик в сфере высшего образования // Социологические исследования, 2020, № 3, с. 71-77; Воеводина Т. Образование - это ценность. О «возрождении советской школы» // Завтра, 2020, № 37(1395), с. 5.
2 Эмпирический материал относительно футурологических изысканий на эту тему см., например: Калашников М. Альтернативная футурология. Русский ответ на трансгуманизм // Завтра, 2020, № 40, с. 1, 6.
3 Соммэр Дарио Салас. Мораль XXI века / Пер. с исп. М.: Изд-во «Кодекс», 2014. 480 с.
деятельности и потребности в самореализации, духовность отнюдь не ограничивается психологическим состоянием внутренней напряженности индивидов. Она содержательна, включает разные интеллектуальные и эмоциональные элементы жизнедеятельности людей. Укажем на некоторые из них: знания и умения их применять, вера, надежда, любовь, совесть, страх, тревога, стыд, ответственность, любознательность, милосердие и сострадание, толерантность и др.
Суммируя вышеизложенное, можно констатировать, что духовность есть интеллектуально-эмоциональное силовое поле индивида, включающее: 1) его отношение к другим людям как к равным себе; 2) деятельность, соответствующую созданным для себя правам; 3) исполнение смысла своей жизни.
Несомненно, что духовность - одна из ипостасей качества индивидуальной жизни. Как внутреннее состояние индивида ее отличают напряженность, сосредоточенность, целеустремленность, как правило, творческое решение повседневных задач. Внешне же онавыражается в отношении индивида к другим людям как равным себе, независимо от их общественного, имущественного положения. Видеть человека в каждом другом индивиде, уважать его за то, что он человек, т.е. иметь развитую социальную культуру. С этой чертой связан отказ от «захвата» чужого, когда жизнедеятельность выстраивается только на принципе «имею права». Причем последние приобретаются собственной активностью, а не присвоены путем насилия или обмана. Наконец, духовность предполагает осознанное отношение индивидов к своей жизни как к главной ценности для себя и для социума в целом. Духовность неотделима от реализации смысла индивидуальной человеческой жизни.
