CC BY
1313
УДК 616-006.488:616-01-079.3
л.м. АНЦИЛЕВИЧ, Л.А. ЯГУДИНА
Казанская государственная медицинская академия, 420012, г. Казань, ул. Муштари, д. 11
Практическое применение иммуноферментного анализа в диагностике заболеваний
Анцилевич Лия Михайловна — кандидат биологических наук, доцент кафедры клинической лабораторной диагностики, тел. (843) 236-09-09, e-mail: yagudinaleila@mail.ru
Ягудина Лейла Асхатовна — кандидат медицинских наук, доцент кафедры клинической лабораторной диагностики, тел. (843) 236-09-09, e-mail: yagudinaleila@mail.ru
В статье показаны возможности современного серологического метода исследования — иммуноферментного анализа — в диагностике инфекционных, эндокринных и онкологических заболеваний. Рассмотрены практические примеры диагностики отдельных патологических состояний, факторы, влияющие на результат, диагностическая ценность используемых маркеров.
Ключевые слова: иммуноферментный анализ, антиген, антитело.
L.M. ANTSILEVICH, L.A. YAGUDINA
Kazan State Medical Academy, 11 Mushtari St., Kazan, Russian Federation 420012
Practical application of an enzyme immunoassay in the diagnosis of diseases
Antsilevich L.M. — Cand. Biol. Sc., Associate Professor of the Department of Clinical Pathology, tel. (843) 236-09-09, e-mail: yagudinaleila@mail.ru
Yagudina L.A. — Cand. Med. Sc., Associate Professor of the Department of Clinical Pathology, tel. (843) 236-09-09, e-mail: yagudinaleila@mail.ru
The article explains the possibilities of modern serological method of research - enzyme immunoassay - in the diagnosis of infectious, endocrine and oncological diseases. Were examined the practical examples of individual diagnosis of pathological conditions, factors affecting the result, the diagnostic value of the markers used.
Key words: enzyme immunoassay, antigen, antibody.
1. Применение иммуноферментного анализа в диагностике инфекционных заболеваний
Иммуноферментный анализ (ИФА) — высокочувствительный и высокоспецифичный метод лабораторного исследования, основанный на специфическом связывании антигенов и антител в пробе с дальнейшим выявлением их ферментной меткой.
Иммуноферментный анализ имеет наибольшую информативность при диагностике инфекционных заболеваний. Исследования, выполняемые для обнаружения антигенов возбудителя и специфических антител к ним при инфекциях, являются доступными методами лабораторной диагностики [1, 2]. ИФА применяется для диагностики вирусных, бактериальных, грибковых и паразитарных инфекций. Особенно метод незаменим при диагностике вирусных заболеваний, где затруднены прямые методы детекции возбудителя. Кроме того, в ряде случаев серологические исследования остаются единственным методом скрининговой диагностики
инфекций, например, токсоплазмоза, токсокароза, трихинеллеза. ИФА используется в двух направлениях: обнаружение с диагностической целью антител в сыворотке крови обследуемого и определение антигенов возбудителя для установления его родовой или видовой принадлежности. Учитывая динамику синтеза отдельных классов иммуноглобулинов в иммунном ответе, наличие антител класса 1дМ свидетельствует о первичной острой инфекции, тогда как обнаружение только IgG маркирует давний процесс или наличие иммунологической памяти без активного заболевания. Также к IgG относятся по-ствакцинальные антитела. Определение специфических 1дА информативно для дальнейшего контроля излеченности заболевания, т.к. 1дА, имея короткий период полураспада, исчезают из циркуляции после успешного лечения в течение двух недель. Авидность антител класса IgG позволяет судить о давности инфицирования, что особенно важно при скрининге беременных женщин на внутриутробные
инфекции. Таким образом, иммуноферментная диагностика применяется для первичного выявления инфекции, определения степени остроты заболевания, давности инфицирования, наличия иммунологической памяти после перенесенных заболеваний или напряженности поствакциналь-ного иммунитета.
Точки приложения ИФА в диагностике инфекционных заболеваний:
• Первичная (активная инфекция) — может быть идентифицирована определением диагностически значимого уровня антител класса 1дМ в единственном образце или значимым ростом концентрации антител IgG в парных сыворотках, взятых с интервалом в 2-4 недели.
• Реинфекция — выявляется быстрым подъемом уровня антител класса IgG (и/или 1дА).
• Сероконверсия — антитела могут не выявляться в первичном образце и становятся позитивными во втором.
• Определение давности инфицирования — определение инзкоавидных антител, как правило, характерно для острого процесса со сроками инфицирования не более 4 — 6 месяцев. Тогда как наличие высокоавидных антител свидетельствует о давней инфекции продолжительностью более 6 месяцев.
• Реконвалесценция — концентрация антител классов 1дА и IgG существенно снижается (падение титра в 2-4 раза) во время выздоровления, а антитела класса 1дМ исчезают.
• Перенесенная инфекция — отмечается перси-стенция антител класса IgG без роста их концентрации в парных сыворотках и отсутствие антител классов 1дА и 1дМ.
• Состояние после успешного лечения — исчезновение или снижение титра в 2-4 раза антител класса 1дА при сохраняющихся IgG через 2 недели после курса лечения.
Таблица 1.
Определение специфических антител к ВЭБ
• Наличие поствакцинального иммунитета — определение специфических антител класса IgG в высоких титрах через 4 недели после вакцинации [3-5].
Разберем применение иммуноферментного анализа на примере диагностики инфекции, вызванной вирусом Эпштейна — Барр (ВЭБ). К настоящему времени выделены группы антигенов ВЭБ, выявление антител к которым позволяет не только определять наличие инфекции, но также дифференцировать стадии заболевания, прогнозировать его развитие и контролировать эффективность проводимых лечебных мероприятий.
Наибольшую значимость для серодиагностики ВЭБ-инфекции имеет определение антител к кап-сидным антигенам ^СА). Антитела к вирусному капсидному антигену (апй^СА) делятся на классы и IgG. Апй^СА обнаруживаются на ран-
ней стадии инфекции и определяются в течении 4-6 недель. Апй^СА IgG определяются в острой фазе инфекции, и их уровень снижается до неопределяемого в течение 3-6 месяцев.
Антитела к раннему антигену (апй-ЕА) маркируют активную инфекцию, но у 20% здоровых лиц могут присутствовать годами. Присутствие антител к раннему антигену может указывать также на реактивацию имеющейся инфекции через несколько лет после первичного инфицирования.
Антитела к ядерному антигену ЕВЫА не указывают на острую фазу, но медленно повышаются в течение 2-4 месяцев от начала заболевания и персистируют пожизненно [7-10]. Серологический маркерный спектр при различных формах течения ВЭБ-инфекции представлен в табл. 1 [б].
Наличие апй^СА, но не апй-ЕВЫА — недавняя инфекция, наличие обоих видов антител — давняя инфекция. Однако результаты лабораторных исследований необходимо учитывать в комплексе с данными клинической картины.
ВЭБ заболевания Антитела к ВЭБ
Гетерофильные Ап^СА Апй-ЕА Апй-ЕВЫА
ДО
Острая первичная вЭБ-инфекция + + + +/- -
Перенесенная ВЭБ-инфекция - - + - +
Хроническая ВЭБ-инфекция - - + + -
Реактивация инфекции - - + + +
Лимфома Беркитта - - + + +
Назофарингеальная карцинома - - + + +
Таблица 2.
Использование различных видов антител для диагностики текущей или перенесенной ВЭБ-инфекции
Виды антител Текущая инф. Перенесенная инф. Комментарии
VCA-IgM + + появляются первыми, сохраняются в течение 4-6 недель
VCA IgG + + появляются через неделю, потом персистируют пожизненно
EBNA-IgG + становятся положительными в течение 2-4 месяцев, потом персистируют пожизненно
EA-D IgG + + становятся положительными через неделю, обычно сохраняются 2 недели, персистируют у 20% людей
Использование различных антител для диагностики первичной или перенесенной ВЭБ инфекции показано в табл. 2 [6].
Для диагностики вЭб CDC рекомендует определять anti-VCA IgM и IgG антитела и ранний антиген EA-D для диагностики текущей или недавней инфекции.
2. Применение ИФА в диагностике эндокринных заболеваний
Для диагностики эндокринных заболеваний применяется исследование уровня гормонов. В этом случае используется количественный имму-ноферментный анализ. Для количественной оценки содержания антигена иммуноферментная тест-система содержит ряд стандартных растворов определяемого вещества с известными концентрациями. По результатам анализа стандартных растворов строят калибровочную кривую, отражающую зависимость оптической плотности от концентрации антигена. По калибровочной кривой, зная оптическую плотность опытной пробы, можно рассчитать концентрацию определяемого антигена. При использовании очищенного антигена его содержание может быть выражено в единицах концентрации — массовая единица/единица объема [11, 12].
Рассмотрим применение методов ИФА на примере диагностики заболеваний щитовидной железы (ЩЖ). Заболевания ЩЖ являются весьма распространенными и занимают после сахарного диабета второе место среди всех эндокринных заболеваний. Появление методов иммуноферментного анализа явилось важной вехой в эндокринологии. Методы ИФА позволяют получить важную информацию о развитии патологии на доклиническом этапе и благодаря этому значительно повысить эффективность лечения.
В арсенале лабораторных методов диагностики in vitro заболеваний ЩЖ сегодня насчитывается девять наиболее часто выполняемых тестов [13, 14]. Это определение концентрации в сыворотке крови тиреотропного гормона гипофиза (ТТГ), общего и свободного тироксина (общ.Т4 и св.Т4), общего и свободного трийодтиронина (общ.Т3 и св.ТЗ), ти-роксинсвязывающих белков. Помимо определения тиреоидных гормонов наиболее значимыми в лабораторной диагностике являются определение аутоантител к тканям ЩЖ: антител к тиреоглобулину (Ат-ТГ), антител к тиреопероксидазе (Ат-ТПО), антител кТТГ-рецепторам.
Ключевыми гормональными маркерами заболеваний ЩЖ являются ТТГ и свТ4. Уровень ТТГ в сыворотке крови — стратегический маркер функционального состояния ЩЖ. Тест первого уровня, ТТГ, необходим для дифференцировки состояния эути-реоза от гипо-и гипертиреоза.
Показаниями к назначению определения в крови содержания ТТГ являются:
— скрининговое исследование ТТГ (его рекомендуется проводить не только у беременных и новорожденных, но и у взрослых в возрасте старше 35 лет (женщины) и 50 лет (мужчины) с интервалом в
5 лет);
— диагностика нарушений функций ЩЖ;
— подтверждение диагноза и дифференцировка форм центрального и периферического гипо- или гипертиреоза;
— скрининг врожденного гипотиреоза [15-17].
Содержание в крови ТТГ у здоровых лиц колеблется от 0.30 до 4.0 мМЕ/л (эутиреоидный диапазон).
Клиническое значение определения уровня ТТГ в диагностике заболеваний тиреоидного статуса:
— при первичном гипотиреозе наблюдается снижение концентрации тиреоидных гормонов Т3 и Т4 и патологическая секреция ТТГ;
— при вторичном гипотиреозе прекращается секреция ТТГ гипофизом, ЩЖ получает малое количество стимулов для синтеза Т3 и Т4;
— для дифференциации первичного и вторичного гипотиреоза используется ТРГ-стимулирующий тест (определяется тиреотропин-рилизинг гормон) или используются наборы ТТГ с чувствительностью не менее 0,01 мМЕ/л;
— при гиперфункции ЩЖ частично или полностью подавляется синтез ТТГ;
— у беременных и женщин, принимающих контрацептивы, наблюдается нормальный уровень ТТГ и повышенные уровни Т3 и Т4.
Патологический уровень ТТГ (ниже 0,1 и выше 10 мМЕ/л) параллельно с повышенными уровнями Т4 и (или) Т3 явно указывает на гипертиреоз, пониженный уровень Т4 подтверждает гипотиреоз [18, 19]. Интерпретация результатов ТТГ показана в табл. 3.
Тест второго уровня, св.Т4, необходим для подтверждения наличия гипо- и гипертиреоза. Тироксин (Т4) продуцируется только клетками ЩЖ. Лишь незначительная часть (0,03% Т4) находится в свободной форме, но именно он обуславливает биологическую активность гормона. Поэтому диагностически важным является определение концентрации
Таблица 3.
Интерпретация результатов определения ТТГ
Концентрация ТТГ (мМЕ/л) Диагноз
Менее 0,1 Гипертиреоз с подавленной регуляцией гипофизарно-тиреоидной системы (при повышенных концентрациях Т4 и Т3)
0,1-0,2 Нижняя пограничная концентрация. Необходимо определение ТТГ с чувствительностью до 0,01 мМ/л для подтверждения или исключения латентного или манифестного гипеотиреоза
0,3-3,5 Эутиреоидный диапазон
3,5-10,0 Верхняя пограничная концентрация. Необходимо проведение ИФА на ТТГ с чувствительностью до 0,01 мМ/л для подтверждения или исключения латентного или манифестного гипотиреоза
Более 10,0 Первичный гипотиреоз; опухоли гипофиза, синтезирующие ТТГ
Таблица 4.
Интерпретация результатов определения св.Т4
Концентрация св.Т4 Диагноз
Норма Нормальная функция ЩЖ, эндемический зоб в результате недостатка йода, подавляющая терапия, заместительная терапия, скрытая форма гипотиреоза, скрытая форма гипертиреоза
Повышение Гипертиреоз при автономных узлах узлового коллоидного зоба, при токсической аденоме, при Базедовой болезни, при зобе Хашимото, при супрессивной терапии тиреоидными гормонами, при приеме йодсодержащих препаратов, при опухолях гипофиза, автономная аденома или рассеянные автономные клетки, Базедова болезнь, ранняя стадия подострого тиреоидита, болезни Хашимото, острый гипертиреоз, подавляющая терапия, прием лекарств, содержащих йод, опухоли гипофиза
Понижение Гипотиреоз первичный (при хроническом тиреоидите, после операций на щитовидной железе, приеме лекарств, содержащих йод или обладающих струмогенным эффектом), удалению зоба или приема лекарств, содержащих йод), тиреостатическая терапия, генетические формы гипотиреоза, ярко выраженный дефицит йода, вторичный (гипофизарный) гипотиреоз
свТ4. Концентрация св.Т4 не зависит от концентрации связывающих белков и составляет 11-25 пмоль/л (10-27 пг/мл).
Показаниями к назначению определения в крови содержания св.Т4 являются:
— диагностика гипер- или гипофункции ЩЖ;
— наблюдение за состоянием больного во время лечения.
Клиническое значение определение уровня св.Т4 в диагностике заболеваний ЩЖ:
— при гипертиреозе концентрации св.Т4 повышена, концентрация ТТГ— понижена;
— на начальной стадии гипотиреоза концентрация св.Т4 понижается раньше концентрации общего Т4. Диагноз подтверждается в случае повышения концентрации ТТГ [20, 21]. Интерпретация результатов определения св.Т4 показана в табл. 4.
На концентрацию общего и свободного Т4 могут влиять следующие факторы:
• Повышение связывающей способности тирок-син-связывающего глобулина (ТСГ), что может наблюдаться при приеме оральных контрацептивов, беременности, в периоде новорожденности, активной форме гепатита, при редкой (1 : 40000) генетической патологии.
• Понижение связывающей способности ТСГ, что встречается при циррозе печени или редкой генетической патологии.
• Изменение концентрации альбумина при гломерулярной потере белка.
• Наличие ингибиторов связывания: диабетический кетоацидоз, голодание, лечение гепарином, ацетилсалицилововй кислотой, амиодароном, фе-нитоином, фенобарбиталом, карбамазепином.
Трийодтиронин (Т3). Около 80% общего количества Т3 образуется в результате дейодирования Т4 в периферических тканях (печени и почках), а 20% секретируется ЩЖ. Т3 связывается с рецепторами клеток-мишеней со сродством, в 10 раз превышающим сродство Т4. Содержание св.Т3 составляет около 0,3% от общего содержания гормона в сыворотке.
Содержание в крови общего Т3 у здоровых лиц находится в диапазоне 1.8-2,8 нмоль/л (0.8-2,0 нг/мл).
Концентрация св.Т3 не зависит от концентрации связывающих белков и составляет 4,49-9,3 пмоль/л (2,5-5,8 пг/мл).
Показанием к назначению определения в крови содержания Т3 является: подозрение на гипотиреоз (при нормальном уровне т4) или при нарушениях связывающей способности белков сыворотки.
Таблица 5.
Диагностическая ценность определения концентрации св.Т3
Концентрация св.Т3 Диагноз
Норма Эутиреоз
Повышение Гипертиреоз, повышение связывающей емкости белков сыворотки, прием лекарств, содержащих трийодтиронин
Понижение Гипотиреоз, длительная тиреостатическая терапия, хронические тяжелые заболевания, возрастное снижение превращения Т4 в Т3
Клиническое значение определения уровня Т3 в диагностике заболеваний ЩЖ:
— дифференциальная диагностика Т3 гипертире-оза (10%) случаев;
— диагностика начальной стадии гиперфункции;
— рецидив гипотиреоза, симптоматическое повышение уровня Т3;
— острый гипертиреоз после подавляющей (супрессивной) терапии.
У пожилых людей (у мужчин старше 60 и у женщин старше 70 лет) уровни Т3 на 10-50% ниже, чем у молодых. Это происходит в результате снижения скорости периферического расщепления Т4 в Т3. Кроме того, причинами снижения уровня Т3 могут быть следующие факторы: тяжелые общие заболевания; принятие лекарственных препаратов (глю-кокортикоидов, пропранолола, амиодарона).
Во время беременности (особенно в 3-м триместре) концентрация Т3 может превышать в 1,5 раза нормальные значения. После родов уровень нормализуется в течение недели.
При дефиците йода наблюдается компенсаторное повышение уровней Т3. При гипотиреозе уровни Т3 могут длительное время находиться в районе нижнего предела нормы, так как повышенное периферическое превращение Т4 в Т3 компенсирует потерю Т4. Диагностическая ценность определения концентрации Т3 приведена в табл. 5.
Маркеры аутоиммунной патологии — тиреоид-специфические антитела.
Большинство гипер- и гипофункций ЩЖ являются аутоиммунными заболеваниями. Наиболее хорошо известными компонентами ЩЖ (антигенами), к которым развиваются подобные иммунные реакции и вырабатываются антитела, являются тиреоглобу-лин (ТГ), фермент тиреоидная пероксидаза (ТПО) и рецепторы к ТТГ. Многие пациенты имеют только повышенные уровни анти-ТПО, некоторые только анти-ТГ. Частота определения отдельных видов антител у здоровых людей составляет: Ат-ТГ — 1%, Ат-ТПО — 5%, Ат к рецепторам ТТГ — 2%. При аутоиммунном тиреоидите Ат-ТГ обнаруживаются у 70% пациентов, Ат-ТПО — у 95% и Ат к рецепторам ТТГ
— у 10%. При диффузном токсическом зобе Ат-ТГ положительны у 30% больных, Ат-ТПО — у 70% и Ат к рецепторам ТТГ — у 90%.
Антитела к тиреоглобулину, предшественнику Т3 и Т4, связывают тиреоглобулин, нарушая синтез гормонов и вызывая тем самым гипотиреоз. Определение Ат-ТГ проводится для оценки выраженности аутоиммунных реакций при заболеваниях ЩЖ. Антитела к тиреоглобулину, как и тиреоглобулин, являются маркерами рецидива дифференцированного рака щитовидной железы у больных после ти-реоидэктомии.
Антитела к ТПО. Тиреоидная пероксидаза является основным компонентом тиреоидного микросо-
мального антигена. В настоящее время обнаружена корреляция между содержанием Ат-ТПО в сыворотке и степенью уменьшения эхогенности тканей ЩЖ при ультразвуковом исследовании, что указывает на наличие диффузной лимфоидной ткани.
Показаниями к назначению определения в крови содержания Ат-ТПО и Ат-ТГ являются:
— хронический тиреоидит (типа Хашимото);
— гипертиреоз у новорожденных;
— гипертиреоз (Базедова болезнь);
— эутиреоидный зоб (компенсированная стадия Базедовой болезни).
Антитела к ТТГ-рецепторам (общие и стимулирующие). Причиной развития диффузного токсического зоба (болезнь Грейвса) считается появление в крови больных особых иммуноглобулинов — аутоантител, специфически конкурирующих с ТТГ за связывание с рецепторами тиреоцитов и способных оказывать на щитовидную железу стимулирующее влияние, аналогичное ТТГ. Выявление высокого уровня аутоантител к ТТГ-рецепторам в крови больных с болезнью Грейвса является прогностическим предвестником рецидива заболевания (чувствительность — 85% и специфичность — 80%). Аутоантитела к ТТГ-рецепторам в повышенных количествах могут быть обнаружены у больных с зобом Хашимото. Уровень аутоантител прогрессивно снижается при медикаментозном лечении этого заболевания или после тиреоидэктомии, что может быть использовано для контроля эффективности проводимого лечения [22, 23].
3. Применение ИФА в диагностике онкозаболеваний
Незаменим иммуноферментный анализ также при иммунодиагностике онкологических заболеваний с помощью опухолевых маркеров. Опухолевые маркеры — это вещества, образуемые опухолевыми клетками и секретируемые в биологические жидкости, в которых они могут быть количественно определены неинвазивными методами. Измерение уровня опухолевых маркеров широко используется в диагностике, лечении, мониторинге состояния онкологических больных и доклинического выявления рецидивов. К опухолевым маркерам относится большая группа факторов, концентрация которых в биологических жидкостях зависит от развития злокачественного процесса. От соединений, продуцируемых нормальными клетками, опухолевые маркеры отличаются либо качественно (опухолеспецифические), либо количественно (ассоциированные с опухолью, но в низких концентрациях присутствующие и в нормальных клетках). Часть опухолевых маркеров секретируется в кровь, благодаря чему их концентрацию можно определить с помощью иммуноферментного анализа. Известен целый ряд веществ, которые могут рассматриваться
как опухолевые маркеры при различных локализациях злокачественного процесса. К ним относятся ассоциированные с опухолью антигены или антитела к ним, гормоны, ферменты, продукты обмена, цитокины. В клинической практике используют около двух десятков веществ, обладающих достаточной диагностической значимостью и рекомендованных к использованию в качестве опухолевых маркеров [24].
Показания к использованию опухолевых маркеров
— Скрининг — принято считать, что на данный момент ни один из известных опухолевых маркеров не обладает достаточными специфичностью и чувствительностью, чтобы рекомендовать его для скрининга. Однако в отдельных странах проводятся скрининговые программы для выявления некоторых опухолей, относительно часто встречающихся в данном регионе. Например, в Китае определяется а-фетопротеин (AFP) для скрининга гепатоцел-люлярной карциномы, в США с 1992 г. проводится скрининг рака простаты у мужчин старше 50 лет с использованием простатоспецифического антигена (PSA) и пальцевого ректального исследования предстательной железы [25-28]. В России, согласно Приказу МЗ РФ от 20.02.2008 г. № 80н «О проведении дополнительной диспансеризации работающих граждан», проводится скрининг на СА-125 (маркер рака яичников) и PSA лиц старше 40 лет [29].
— Диагностика — опухолевые маркеры могут являться эффективным и экономически целесообразным методом в комплексе диагностических процедур злокачественных новообразований. Комбинация нескольких маркеров может быть использована для выявления первичной локализации опухоли при метастазировании. Также опухолевые маркеры могут быть использованы в дифференциальной диагностике доброкачественных и злокачественных заболеваний. Степень повышения концентрации многих маркеров может быть использована для оценки стадии заболевания [30, 31].
— Прогноз — уровень маркера до начала лечения или концентрация и скорость ее изменения после первичной терапии соответствуют прогнозу. Это следует из того факта, что уровень опухолевого маркера, как правило, соответствует массе опухоли. Агрессивная, быстро растущая опухоль, с множественными метастазами продуцирует очень высокий уровень маркера, указывающий на плохой прогноз. Хорошо дифференцированная опухоль, менее агрессивная, продуцирует меньшее количество маркера [32].
— Оценка эффективности терапии и мониторинг — это самая важная область применения опухолевых маркеров. Профиль концентрации маркеров наиболее быстро и ясно отражает эффективность проведенной хирургической операции, различных схем терапии, указывает на полную или частичную ремиссию, позволяет выявлять рецидивы задолго до их клинического проявления. Быстрое снижение концентрации опухолевого маркера до нормального уровня после проведенной операции или другого лечения свидетельствует об успешности проводимой терапии. Отсутствие снижения уровня маркера до нормы после первой линии терапии может указывать на то, что лечение было неуспешным или имело лишь частичный успех. Продолжительно сохраняющийся низкий уровень маркера свидетельствует о периоде ремиссии. Последовательное повышение концентрации говорит о рецидиве заболевания. Повышение может предшествовать клиническому прогрессированию опухоли, подтвержденному дру-
гими методами, на 3-12 месяцев. Снижение уровня опухолевого маркера после периода повышения, связанного с развитием рецидива, свидетельствует
об ответе на вторую линию терапии. Повышенная концентрация маркера после лечения, скорее всего, означает, что опухоль резистентна к используемым методам лечения и прогноз неблагоприятный, либо требуется изменить схему лечения [27, 28].
Динамика уровня маркера представляет больший интерес, чем единичное значение. Очень важно правильно соблюдать интервалы времени анализа. Обязательно необходимо иметь образцы, взятые до начала лечения. Как правило, рекомендуемые интервалы взятия проб для анализа не реже 1 раза в месяц в течение первого года после лечения, далее 1 раз в 2 месяца в течение второго года после лечения, затем 1 раз в 3 месяца в течение третьего года наблюдения.
Уровень практически любого из опухолевых маркеров повышается при различных доброкачественных заболеваниях. Влияние сопутствующих заболеваний обязательно должно учитываться при интерпретации результатов тестирования.
Очень важной составляющей, облегчающей интерпретацию результатов и повышающей диагностическую значимость опухолевых маркеров, является метод определения. Особенно важна при наблюдении динамики воспроизводимость результатов. Коэффициент вариации не должен превышать 5%. Референсные интервалы измеряемых концентраций опухолевых маркеров могут варьировать в зависимости от производителя тест-наборов. Значения, полученные с помощью реагентов различного производства, не могут быть взаимозаменяемы. В лабораторный отчет необходимо включать используемый метод определения.
В качестве примера применения ИФА в диагностике онкозаболеваний рассмотрим определение простатоспецифического антигена (PSA). PSA — является наиболее эффективным опухолевым маркером рака предстательной железы. По химической природе — это гликопротеин, секретируемый клетками эпителия канальцев предстательной железы. Он относится к семейству калликреиновых серино-вых протеаз, является химотрипсиноподобной гли-копротеазой. Синтез этого белка контролируется андрогенами через рецепторы эпителиальных клеток протоков предстательной железы. Синтезированный PSA поступает непосредственно в кровяное русло, где находится в свободном и связанном состояниях. Малигнизация, воспалительные процессы, гипертрофия и гиперплазия предстательной железы сопровождаются значительным повышением уровня pSa в сыворотке крови. Исследование PSA применяют для диагностики, мониторинга лечения рака предстательной железы и дифференциальной диагностики рака и доброкачественной гиперплазии предстательной железы.
Показаниями к исследованию PSA являются:
• Диагностика рака предстательной железы.
• Скрининг мужчин старше 40 лет на РПЖ в рамках обязательной диспансеризации населения (Приказ МЗ РФ от 20.02.08 №80н).
• Дифференциальный диагноз РПЖ и доброкачественной гиперплазии предстательной железы у лиц с уровнем PSA в пределах от 4 нг/мл до 30 нг/мл.
Для дифференцирования РПЖ от ДГПЖ определяют соотношение свободного PSA к общему — PSAсвоб./PSAобщ. х 100%. При РПЖ концентрация общего PSA увеличивается значительнее, поэтому
соотношение снижается. При ДГПЖ соотношение PSAсвоб./PSAобщ. выше. Пороговое значение соотношения PSAсвоб./PSAобщ. составляет 0,1-0,15 (или 10-15%). Таким образом, PSAсвоб./PSAобщ. >15% — доброкачественные состояния; PSAсвоб./ PSAобщ. <15% — аденокарцинома предстательной железы.
При интерпретации результатов исследования следует помнить, что содержание PSA в норме увеличивается с возрастом. Подъем уровня также наблюдается после таких процедур как пальцевое ректальное исследование, цистоскопия, колоноско-пия, тепловые процедуры, трансуретральная биопсия, лазерная терапия, гормональная и противовоспалительная терапия, а также после употребления острой пищи и алкоголя. Забор крови на исследование в этих случаях следует проводить не ранее
ЛИТЕРАТУРА
1. Белая О.Ф., Пак С.Г. Пути совершенствования лабораторной диагностики инфекционных заболеваний // Вестник РАМН. — 2010. — № 11. — С. 50-53.
2. Долгов В.В., Ракова Н.Г., Колупаев В.Е., Рытикова Н.С. Имму-ноферментный анализ в клинико-диагностических лабораториях. — М.-ТВЕРЬ: Триада. — 2007. — 320 с.
3. Кишкун А.А. Иммунологические исследования и методы диагностики инфекционных заболеваний в клинической практике. — Медицинское информационное агентство, 2009.
4. Самойленков П.В. Принципы иммуноферментного анализа, основные виды ИФА, применение в диагностике. — Москва, 2009, РГМУ.
5. Gan S.D., Patel K.R. Enzyme immunoassay and enzyme-linked immunosorbent assay // J. Invest Dermatol. — 2013 sep. — Vol. 133 (9). — P. 12.
6. Малашенкова И.К., Дидковский Н.А. и др. Клинические формы хронической Эпштейн — Барр-вирусной инфекции: вопросы диагностики и лечения // Инфекционные болезни. — 2010. — MedLiks.ru.
7. Bennet N.J. et al. Mononucleosis and Epstein-Barr infection. — 2009. — Medscape.com.
8. Dolcetti R., Martorelli E. et al. The interplay between Epstein-Barr virus and the immune system: a rationale for adoptive cell therapy of EBV-related disorder // Haematologica. — 2010 okt. — Vol. 95 (10). — P. 2237-9.
9. Maakaround N.R., Moanna A. et al. Viral infections associated with haemophagocytic syndrome // Rev. Med. Virol. — 2010 Mar. — Vol. 20 (2). — Р. 93-105.
10. Grandien M., Olding-Stenkvist E. Rapid viral diagnosis — a modern technic for the early diagnosis of virus infections // Lakartidningen. — 1984 Mar 28. — Vol. 81 (13). — P. 1277-84.
11. Кишкун А.А. Иммунологические исследования и методы диагностики инфекционных заболеваний в клинической практике / Медицинское информационное агентство. — 2009. — 744 с.
12. Кишкун А.А. Современные технологии повышения качества клинической лабораторной диагностики. — М.: РАМЛД, 2005.
13. Нечаев В.Н. Лабораторная диагностика заболеваний щитовидной железы // Справочник заведующего. — КДЛ, 2010. — № 6.
14. Долгов В.В., Шабалова И.П., Гитель Е.П. Лабораторная диагностика заболеваний щитовидной железы. — М.: Триада, 2002.
15. Дедов И.И. Диагностика заболеваний щитовидной железы. — М.: Видар-М, 2013.
16. Дедов И.И., Мельниченко Г.А., Пронин В. Клиника и диагностика эндокринных нарушений. — М.: Триада, 2006.
17. Дедов И.И., Петеркова В.А. Детская эндокринология: Руководство для врачей. — М., 2008.
чем через 5-6 дней и не ранее чем через несколько недель после излечения простатита или инфекции мочеполовых путей.
После радикальной простатэктомии уровень PSA снижается до неопределяемого значения. Подтвержденное определение PSA после операции свидетельствует либо о неполной резекции, либо о наличии метастазов. Повышающийся уровень PSA является маркером рецидива, обычно значительно опережающим другие признаки его развития.
Таким образом, ИФА является одним из наиболее чувствительных, специфичных, воспроизводимых, клинически информативных, универсальных и общедоступных методов лабораторного исследования. Грамотное применение этого метода позволяет существенно расширить диагностические возможности медицинских лабораторий.
18. Taylor P.N., Razvi S. et al. Clinical review: A review of the clinical consequences of variation in thyroid function within the reference range. — J. Clinic. Endocrinol. Metab. — 2013 sep. — Vol. 98 (9). —
P. 3562-71.
19. Barbesino G., Tomer I. Clinical review: Clinical utility of TSH receptor antibodies. — J. Clinic. Endocrinol. Metab. — 2013 jun. — Vol. 98 (6). — P. 2247-55.
20. Nakajima Y., Yamada M. Subclinical thyroid disease. — Nihon Rinsho. — 2012 Now. — Vol. 70 (11). — P. 1865-71.
21. Bergmann P., Cannie M. Blood tests and imaging in thyroid pathology // Rev. Med. Brux. — 2012 sep. — Vol. 33 (4). — P. 246-53.
22. Corvilain B. Subclinical hyperthyroidism: from diagnosis to treatment // Rev. Med. Brux. — 2012 Sep. — Vol. 33 (4). — P. 241-5.
23. Gessl A., Lemmens-Gruber R. et al. Thyroid disorders // Handb. Exp. Pharmacol. — 2012. — Vol. (214). — P. 361-86.
24. Герштейн Е.С., Овчинникова Л.К., Терешкина И.В., Дигаева М.А., Тулеулова А.А. Лабораторные и клинические перспективы исследования молекулярных маркеров опухолей // Вопросы биологической, медицинской и фармацевтической химии. — 2010. — № 4.
25. Kery K.C., Cooperberg M.R, Biomarkers in prostate cancer surveillance and screening: past, present and future // Ther Adv. Urol. — 2013 Dec. — Vol. 5 (6). — P. 318-29.
26. Romero Otero J., Garcia Gomez B. et al. Prostate cancer biomarkers: an update // Urol. Oncol. — 2014 Feb 1. — Р. 397-9.
27. Roumeguere T., Van Velthoven R. Focus on the screening for prostate cancer by PSA. — Rev. Med. Brux. — 2013 Sep. — Vol. 34 (4). — P. 311-9.
28. Crawford E.D., Bennet C.L. et al. The utility of prostate-specific antigen in the management of advanced prostate cancer // BJU Int. — 2013 Sep. — Vol. 112 (5). — Р. 548-60.
29. Тельнова Е.А., Бондарев С.В. и др. Оценка медико-экономической эффективности применения лабораторных исследований на онкомаркеры при проведении дополнительной диспансеризации граждан в РФ // Вестник Росздравнадзора. — 2010. — № 5. — С. 46-53.
30. Бахлаев И.Е., Ястребова А.В. и др. Оценка онкомаркеров ц больных колоректальным раком // Онкохирургия. — 2012. — Т. 4, № 2. — С. 22.
31. Курынин Р.М. Достижения отечетственной молекулярной генетики для клинической онкоурологии // Урология сегодня. — 2009. — № 4. — С. 17.
32. Егорова Н.М., Матылевич О.П. и др. Роль некоторых онкомаркеров в прогнозировании рецидивов и метастазов у больных раком шейки матки // Онкологический журнал. — 2011. — Т. 5, № 3. — С. 58.
www.mfvt.ru
