CC BY
34
УДК 130.2:2
Л. Г. Подлевских
ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ РУССКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ФИЛОСОФИИ
Статья посвящена проблеме познавательного потенциала русской религиозной философии. Дается обобщенное представление о тех методологических подходах, которые впоследствии стали общеупотребительными в мировой практике. Выявляется значение наследия русских философов для дальнейшего развития исследовательской мысли.
The article is devoted to the problem of the cognitive potential of the Russian religious philosophy. The general concept on the methods of approach in the Russian religious philosophy is given. Some directions of modern philosophy have connections with these methods. Such situation gives the necessity for development of epistemological aspect of the given problem.
Ключевые слова: русская религиозная философия, познание, познавательный потенциал, исследовательский подход.
Keywords: Russian religious philosophy, cognition, cognitive potential, methods of approach.
В истории философии рано были выработаны разные подходы к познанию. Среди них можно выделить космополитический и национальный. Рубеж XIX-XX вв. стал периодом, когда в качестве отдельного направления конституировалась русская религиозная философия, что подчеркивалось, в частности, А. Ф. Лосевым: «В XIX столетии Россия произвела на свет целый ряд глубочайших мыслителей, которых по гениальности можно поставить рядом со светилами европейской философии» [1].
Одним из наиболее важных результатов деятельности данного направления стало создание собственных подходов к пониманию мира и человека. Так, образ и понятие Софии стали основой для формирования представлений о софиологии. Под софиологией понималось мировоззрение синтетического характера, способное вбирать в себя философию, богословие, литературный труд, художественное творчество: «Софиология есть мировоззрение... особая интерпретация всего христианского учения. Центральной проблемой со-фиологии является отношение между Богом и миром. Софиология есть призыв к духовной жизни и к творческой активности, направленной на спасение самих себя и мира» [2]. Исторически София может быть представлена также как продолжение традиции поиска архэ, как платоновской иерархии идей, так и христианского мировоззрения: «В Софии заложены образы творения, идеи всех вещей и существ; она является всеобъ-
© Подлевских Л. Г., 2010
емлющей первоначальной идеей, идеалом всего, всеобъемлющим сущим и идеальным единством» [3]. Онтологическое понимание софиоло-гии сформировал В. С. Соловьев. Но какой могла быть судьба его мистических прозрений? Это видится в формулировке: «Ответ и не может быть найден или выдуман, а только дан, дан свыше» [4]. Этим подчеркивалась значимость воздействия вне-рациональных факторов на философию, литературу, искусство и богословие.
В воззрениях С. Н. Булгакова София рассматривалась уже в качестве познавательного образа. Он представлял собой возможность познания, начало, которое соединяет и разъединяет, содействует установлению связи между Богом, миром, человечеством (в целом) и человеком (в отдельности). В отношении к Богу София есть его образ, идея. В отношении к миру этот познавательный образ предстает перед читателем в качестве высшего мира умопостигаемых и вечных идей. Сам термин «образ» становится гносеологическим. Познавательные предпочтения в русской религиозной философии начинают выражать не метод (средство), но, скорее, путь, посредством которого возможно достижение прежде всего свободы.
Продвижению по пути познания способствует сочетание тех жанров, которые принято было разделять (и которые разделяются в наши дни). Значимой представляется характеристика наследия В. С. Соловьева С. Н. Булгаковым: «Соединение подлинного поэтического дара и философского гения представляет большую редкость в истории культуры. Содержание поэтического вдохновения и философского прозрения в существе своем одно. Поэзия и философия. должны поверять одна другую, сливаясь в единстве своего объекта - Абсолютного, познаваемого как Истина и ощущаемого как Красота» [5]. Размышляя над этим, философ приходит к выводу: «Искусство есть мудрость будущего века, его познание, его философия», оно есть «рождение в красоте, обретение чрез себя, а постольку и в себе софийности. прорыв чрез ничто, через полубытие к сущности» [6]. С. Н. Булгаков ставит в особую заслугу Соловьеву опыт философского синтеза религии, метафизики и науки, «единственный в своем роде в новейшее время». Он писал: «Система Соловьева есть самый полнозвучный аккорд, какой только когда-либо раздавался в истории философии» [7].
Важным в русской религиозной философии представляется следующее:
1. Рассмотрение идеи в качестве основы жизни и творчества.
2. Выработка особого понятийного аппарата (например, «София», «Богочеловечество», «Всеединство»).
Онтология и теория познания
3. Софийность. Создание софиологии. Философия В. С. Соловьева часто характеризуется в качестве софийной. Логические построения Соловьева воспринимались как идейное ядро, частью которого был и мистический опыт, который не формализуется. Это определяло специфику философствования, в т. ч. отсутствие системности: «Никто из них не оставил после себя цельной замкнутой философской системы, охватывающей своими логическими построениями всю проблему жизни и ее смысла» [8]. В развитии от Соловьева к Булгакову одно из отличий этой философии от западной (немецкой по преимуществу), подчеркнутое А. Ф. Лосевым, становится не только и не столько отличием, сколько преимуществом. Преимущество идеала, создающего познавательный образ, над логическим построением для формирования синтетического знания.
4. Вовлечение в свой жизненный путь идей марксизма (С. Н. Булгаков, Н. А.Бердяев, С. Л. Франк). После своеобразного «перебалива-ния» марксизмом переход к идеализму.
5. Религиозность. Философское понимание этого феномена.
6. Тесная идейная взаимная связь мыслителей, что и позволяет объединять их в единое идейное пространство.
7. Создание познавательного идеала, который должен включать религиозно-трансцендентный, социальный и философский образы.
8. Особое внимание, которое уделялось литературе как отдельной и основополагающей сфере творчества (С. Н. Булгаков, Н. А. Бердяев). Затушевывание разницы между художественным трудом, проповедью, литературной работой, философией. Подчеркивание значимости художественного образа для процесса познания. Выход литературной работы за рамки собственно литературы.
Таким образом, по характеристике С. С. Хо-ружего, развитие философской мысли в начале XX столетия становится самостоятельным феноменом: «За небольшое время в начале века возникает целый ряд крупных философских учений - системы Флоренского, Булгакова, Евг. Трубецкого, Лосского, Франка, которые в совокупности складываются в первое философское направление, созданное в России» [9].
Интересен тот путь, которым пошло развитие философской мысли во второй половине 1990-х -начале 2000-х гг. Работы, которые характеризуют отношение к знанию и процессу познания, свидетельствуют о возрастающем интересе к смежным с наукой областям. Они в начале XX в. именовались чаще всего мистикой. Такое восприятие знания в современном обществе, его роль и функции характеризуются исследованием В. Е. Федорова. В работе этого автора, а также И. Ю. Алек-
сандрова отмечается существенное расширение границ как научного, так и философского знания. Оно постепенно вбирает в себя некоторые части паранауки. Соотношение научного и вне-научного знания, все то, что разделяет научное в современном понимании от квазинаучного и па-ранаучного, явилось отдельной темой в работе И. Ю. Александрова. Проблемы, которые поднимаются этим автором, весьма актуальны: современный период характеризуется проникновением феноменов смежных областей в сферу философского и научного исследования. В начале XXI в. даже традиционные темы стали тяготеть к расширительной трактовке. Это обусловило, в частности, написание и издание в 2008 г. специальной коллективной работы «Наука и квазинаука» под редакцией В. М. Найдыша. Отделить в этих условиях сферу философского и научного рассмотрения - задача, которая возникает перед многими: так, С. М. Зимин показал процесс воспроизводства такого знания в современных условиях и сформулировал проблему его соотношения с проблемой создания синтетического знания [10].
Итогом стало выявление в современной мысли (разумеется, на ином уровне и в иных терминах) путей к познанию, во многом сходных с теми, которые до этого были сформированы русской религиозной философией. Одним из итогов явилось также убеждение в необходимости формирования цельного знания - междисциплинарного характера. Оно должно основываться на какой-то иной, чем это было принято в западной философии, основе. Такой основой может стать познавательный образ, что противоречило всей обстановке времени (когда, по выражению О. Шпенглера, «воцарился разум, ибо душа ушла в отставку»).
Изучение русской религиозной философии привело к созданию двух оценок в историографии. Первая воспринимала это течение в качестве оригинального, национального типа философствования. Эта оценка была сформирована традицией, основанной Н. О. Лосским и В. В. Зень-ковским. Особый период в своем развитии эта традиция пережила в 1990-х гг. Начало десятилетия было отмечено публикацией многих трудов представителей направления. Завершение десятилетия было отмечено созданием обобщающих диссертационных работ по данной теме [11].
Вторая оценка была сформирована Б. В. Яко-венко, который опубликовал очерки по истории русской философии в 1922 г. Может быть, он в чем-то продолжил даже более раннюю традицию, заложенную П. Я. Чаадаевым в первом «Философическом письме». Его изложение истории русской философии диссонировало с взглядами как Н. О. Лосского, так и В. В. Зеньковского. Так, философию В. С. Соловьева автор рассмат-
ривал более как объект для критики. Признавая его «замечательное дарование», Б. В. Яковенко отмечал в качестве сущностного недостатка то, что тот «не оставил не только законченной системы или хотя бы вполне законченной концепции, но не разработал даже в философском смысле ни одной из основных проблем философии» [12]. В начале 2000-х гг. представления Б. В. Яковенко во многом нашли выражение во взглядах В. И. Красикова. Русская философия, по мнению автора, на протяжении XIX-XX вв. действовала в режиме «идейного импорта», который стал постоянной формой существования русской философии [13].
С конца 1990-х гг. стали выходить работы, которые характеризуют степень изученности направления и его отдельных представителей. В частности, исследование творчества В. С. Соловьева характеризуется в работе М. В. Максимова. Автор критикует оценку Б. В. Яковенко: «Убежденность автора в том, что свободная от прямого подражания, зависимости и эклектики русская философия вообще не начиналась в России и эта последняя пока ничего не дала для конституирования философии... снимала сам предмет... интереса и восприятия» [14].
С. Н. Булгаков, Н. А. Бердяев, П. А. Флоренский, С. Л. Франк считали единственной творческой силой бытия внутреннюю жизнь личности. Своеобразным результатом ее деятельности видится образ (не понятие, не категория, которые могут выражаться в строго определяемых формулировках и приводить к созданию крупных систем). Всеединство, Богочеловечество, София являются примерами таких образов. Мышление, которое во многом содействовало и сопутствовало становлению и развитию философского и научного мышления, понятие «образ» ограничивало лишь сферой искусства.
Такое понимание подверглось постмодернистской атаке на гуманитаристику во второй половине XX - начале XXI в. Основу для формирования нового мировоззрения должны составить не только теоретическое мышление, но также такие феномены, как, например, воображение. В настоящее время данные темы применительно к теоретическому гуманитарному познанию разрабатываются. Одно из наиболее мощных воздействий на развитие гуманитаристики оказал лингвистический поворот, который также во многом был заложен в познавательном потенциале русской религиозной философии.
Воззрения представителей русской религиозной философии оригинальны и самобытны. Это подчеркивается прежде всего эволюцией западной гуманитаристики: на протяжении второй половины XX в. развитие во многом пошло тем путем, который ранее намечался в русской мыс-
ли. Условно отсчитывать завершение эпохи русской религиозной философии можно 1948 г. -годом смерти Н. А. Бердяева, представившего все богатство направления на Западе. А уже с 1968 г. можно говорить о начале становления постмодернистских взглядов. При оценке познавательного потенциала направления уместен именно термин «потенциал». Ранний уход из жизни знаковой фигуры (В. С. Соловьева), искусственное прерывание мыслительной традиции (революция), неблагоприятные условия дальнейшей жизни и деятельности (эмиграция) - все это не позволило раскрыть этот потенциал. Нераскрытость, неразработанность познавательного потенциала русской религиозной философии остается злободневной проблемой. Понимание ее важности и необходимости изучения также проблема современности. При написании работы «Русская идея и ее творцы» А. В. Гулыга подчеркнул: рабочий вариант названия книги был «Философия грядущего». Именно эта метафора наиболее емко, кратко и точно выражает не только значение русской религиозной философии, но и будущее заложенных в ее идеях возможностей: какой она останется в истории философии - национальной экзотикой, ненужным изыском или направлением, опередившим свое время и предвосхитившим дальнейшее развитие теоретической мысли?
Примечания
1. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. С. 209.
2. Boulgakov S. La sagesse de Dieu. Résumé de sophiologie. Lausanne. 1983. P. 13, 15.
3. Ibid. P. 32.
4. Булгаков С. H. Владимир Соловьев и Анна Шмидт // Тихие думы. М., 1996. С 82.
5. Булгаков С. H. Без плана. Несколько замечаний по поводу статьи Г. И. Чулкова о поэзии Вл. Соловьева // Тихие думы. М., 1996. С. 216.
6. Булгаков С. H. Тихие думы. М., 1996. С. 228, 243.
7. Булгаков С. H. Что дает современному сознанию философия Владимира Соловьева? // Книга о Владимире Соловьеве. М., 1991. С. 390.
8. Лосев А. Ф. Указ. соч. С. 209.
9. Хоружий С. С. О старом и новом. СПб., 2000. С. 42.
10. Федоров В. Е. Знание в современном обществе: (Социально-философский аспект): автореф. дис. ... канд. филос. наук. СПб., 2003; Александров И. Ю. Проблема соотношения научного и вненаучного в знании: автореф. дис. . канд. филос. наук. СПб., 2002; Зимин С. М. Производство и воспроизводство знания: когнитивно-антропологический аспект: автореф. дис. . канд. филос. наук. Саратов: Изд-во СГУ, 2004.
11. Одна из наиболее важных работ: Максимов М. В. Историософия Вл. Соловьева в отечественной и зарубежной философской мысли XX в.: авто-реф. дис. . д-ра филос. наук. М., 1999.
12. Яковенко Б. В. Мощь философии. СПб., 2000. С. 786.
13. См.: Красиков В. И. Русская философия today. М., 2008.
14. Максимов М. В. Владимир Соловьев и Запад: невидимый континент. М., 1998. С. 15.
