CC BY
1
Вестник Томского государственного университета. История. 2023. № 86
Tomsk State University Journal of History. 2023. № 86
ПРОБЛЕМЫ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ И МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
PROBLEMS OF WORLD HISTORY AND INTERNATIONAL RELATION
Научная статья УДК 94
аог 10.17223/19988613/86/13
Позиция Республики Корея по созданию Индо-Тихоокеанского региона
в 2008-2022 гг.
Лариса Александровна Андронова1, Ван Чаолинь2, Евгений Владимирович Савкович3
12•3 Томский государственный университет, Томск, Россия 1 laruka@yandex.ru 2 wangchaolin@ngs.ru 3 holly@ngs.ru
Аннотация. Рассматривается эволюция позиции Республики Корея по отношению к конструированию Индо-Тихоокеанского региона. Выделены факторы, влиявшие и влияющие на позицию Сеула, такие как отношения с США, обновление собственных внешнеполитических концепций, выстраивание сетевого взаимодействия с другими государствами и организациями. Проанализирована «Стратегия для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона», принятая правительством Республики Корея в конце 2022 г. Ключевые слова: Республика Корея, США, безопасность, Индо-Тихоокеанский регион, альянс
Для цитирования: Андронова Л.А., Ван Чаолинь, Савкович Е.В. Позиция Республики Корея по созданию Индо-Тихоокеанского региона в 2008-2022 гг. // Вестник Томского государственного университета. История. 2023. № 86. С. 101-110. ао1: 10.17223/19988613/86/13
Original article
The position of the Republic of Korea on the creation of the Indo-Pacific region
in 2008-2022
Larisa A. Andronova1, Wang Chaolin2, Evgeni V. Savkovich3
12, 3 Tomsk State University, Tomsk, Russian Federation 1 laruka@yandex.ru 2 wangchaolin@ngs.ru 3 holly@ngs.ru
Abstract. Most states quite clearly formulated their position on the construction of a new Indo-Pacific region. In the Republic of Korea, this process dragged on; during 2008-2022, one can only note individual statements by government officials regarding this project. The purpose of the article is to determine the factors that influenced the formation of the position of the Republic of Korea in relation to the Indo-Pacific region.
Sources. During the work, a wide range of different sources was involved. Firstly, these are official documents of the Ministry of Foreign Affairs of the Republic of Korea, the US Department of State, the Ministry of Foreign Affairs of Japan, etc. Secondly, reports and analytical notes prepared by the US State Department, the US Department of Defense, the US White House Administration, the Administration of the Presidents of the Republic of Korea, the ASEAN Secretariat, etc. were used. Thirdly, the periodicals of Japan, the US, South Korea were considered. In all cases content and event analysis was used.
Conclusion. The following factors which influenced the change in the position of the official authorities of the Republic of Korea in relation to the concept of the Indo-Pacific region can be identified: 1. The role of the key partner of the Republic of Korea - the United States, which over the past years have emphasized the need for a clear articulation of its position within the framework of the proposed Indo-Pacific concept. 2. The format of cooperation with the countries of Northeast Asia, Southeast Asia, Oceania: for a long time, South Korea promoted networking, which did not involve bloc
© Л.А. Андронова, Ван Чаолинь, Е.В. Савкович, 2023
confrontation and implied the possibility of economic, financial, cultural partnership even in the presence of political differences. But the world events of 2022 (SMO and the ongoing gap between the US and China) made it impossible to continue this format in the form promoted by South Korea. 3. The development and presentation of the "Strategy for a Free, Peaceful and Prosperous Indo-Pacific Region", where, as part of determining its own place in the Indo-Pacific region, the Republic of Korea positions itself as a "Global Pivotal State" and proposes "multi-layered and comprehensive approach" for cooperation both with the countries of the region and with non-regional states. Keywords: Republic of Korea, USA, security, Indo-Pacific Region, alliance
For citation: Andronova, L.A., Wang Chaolin, Savkovich, E.V. (2023) The position of the Republic of Korea on the creation of the Indo-Pacific region in 2008-2022. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Istoriya - Tomsk State University Journal of History. 86. pp. 101-110. doi: 10.17223/19988613/86/13
Актуальность
Большинство государств так или иначе достаточно четко сформулировало позицию по поводу конструирования нового Индо-Тихоокеанского региона. В Республике Корея данный процесс затянулся, на протяжении 2008-2022 гг. можно отметить лишь отдельные высказывания государственных деятелей по поводу данного проекта. При этом наибольшую активность проявляли исследователи из США, Австралии, Японии и Индии как непосредственные бенефициары изменения границ Азиатско-Тихоокеанского региона и, собственно, смены названия.
В рамках двусторонних отношений американскую позицию по Индо-Тихоокеанскому региону поддержали следующие страны, объединения и территории: Индия в рамках политики «Действовать на Востоке» (Act East Policy) [1]; Япония в рамках концепции «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» [2]; Австралия в рамках концепции Индо-Тихоокеанского региона [3]; АСЕАН в формате «Взгляд АСЕАН на Индо-Тихоокеанский регион» [4]; неформальное объединение «Партнеры в Голубом Тихом океане» [5]; Тайвань в рамках «Новой южной политики» [6, 7].
В некотором роде процесс был запущен Японией в 2008 г.; принимая во внимание отношения РК и Японии, первая не могла сразу же и однозначно поддержать данную идею. Определенные подходы были очерчены Республикой Корея в рамках «Новой южной политики», и только в 2022 г. правительство выпустило документ «Стратегия для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона» [8].
Некоторые южнокорейские исследователи отмечают определенные изменения во внешней политике РК, а именно движение к созданию собственной инициативы по Индо-Тихоокеанскому региону. Так, планы и стратегии администрации Юна могли быть «ответом на попытки изменения статус-кво в регионе Восточной Азии со стороны КНР, РФ, КНДР» [9]. Это нашло отражение и в общественной позиции по данному вопросу - на президентские выборы Юн Сок Ёль шел с такого рода заявлениями: «Полная и верифицированная денуклеаризация КНДР, нормализация межкорейских отношений, усиление альянса США-РК, а также "революционная" поддержка стремления ответить на любой шаг со стороны КНДР» [10]. Можно также отметить позицию по поводу «укрепления всестороннего стратегического альянса с США, в том числе в составе рабочих групп QUAD, разработку взгляда на архитектуру международных отношениях в АТР, ба-
зирующуюся на демократических ценностях, а также восстановление "сильных" связей с КНР» [11. Р. 24]. В данном случае можно отметить противоречие, а также определенное внешнее давление, которое как раз и отразилось в более широком контексте, который был определен через отношение к ИТР, хотя предполагалось не занимать четкую негативную позицию по Китаю, а также сконцентрироваться на проблематике Корейского полуострова.
Цель настоящей статьи состоит в определении факторов, повлиявших на формирование позиции Республики Корея по отношению к Индо-Тихоокеанскому региону. Для достижения поставленной цели необходимо, во-первых, охарактеризовать роль США в конструировании Индо-Тихоокеанского региона, во-вторых, выделить ключевые характеристики сетевого взаимодействия Республики Корея со странами Индо-Тихо-океанского региона, в-третьих, выявить позицию Республики Корея по отношению к Индо-Тихоокеанскому региону в рамках принятой «Стратегии для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона» (2022).
Источниковая база и методология
При работе был привлечен широкий круг источников. Во-первых, это официальные документы Министерства иностранных дел Республики Корея, Государственного департамента США, Министерства иностранных дел Японии и пр. По данным источникам можно проследить ключевые элементы государственной позиции в отношении конструирования Индо-Тихоокеанского региона. Во-вторых, использовались отчеты, доклады и аналитические записки, подготовленные Государственным департаментом США, Министерством обороны США, Администрацией Белого дома США, Администрацией Президенты Республики Корея, Секретариатом АСЕАН и пр. В-третьих, рассматривались периодические издания Японии, США, Южной Кореи. Во всех случаях при работе с документами использовался контент- и ивент-анализ.
В адресном приветствии президента Республики Корея Юн Сок Ёля на саммите Республика Корея-АСЕАН, проходившем в ноябре 2022 г., он отметил: «Мы живем в Индо-Тихоокеанскую эру. Здесь находится дом для 65% населения мира, создается более 60% мирового ВВП, а также проходит половина мирового морского транспорта. Мир и стабильность в ИТР напрямую влияют на наше выживание и благосостояние. Вот почему я продолжу поддерживать "свобод-
ный, мирный и процветающий Индо-Тихоокеанский регион", в том числе через солидаризацию и сотрудничество с основными странами, включая страны АСЕАН» [12].
В первом же предложении однозначно фиксировался тот факт, что «Республика Корея является Индо-Тихоокеанской страной» [8. P. 1], а ее интересы сосредоточены именно в новом регионе.
В речи также отмечалась недопустимость «изменения статус-кво силой», что было адресовано Китайской Народной Республике, а также государствам АСЕАН, на форуме которых и проходила встреча. В частности, это относилось к деятельности КНР в Южно-Китайском море и проблематике трансграничных споров. С другой стороны, южнокорейский президент не высказывался негативно непосредственно о Китае, предпочитая абстрактное упоминание Южно-Китайского моря, которое также должно стать «местом мира и благополучия, где должна быть обеспечена свобода навигации, а любая деятельность, приводящая к эскалации, должна быть исключена» [12].
По сути, Юн Сок Ёль повторил позицию своего союзника - Соединенных Штатов, а сама Республика Корея постепенно вовлекалась в пересмотр региональной подсистемы безопасности. В данном случае речь может идти о долгосрочной политике США по созданию и поддержанию в работоспособном состоянии «Тихоокеанской дуги». Собственно, поддержка американской позиции - это и есть позиция РК в территориальном споре по Южно-Китайскому морю, который ведется преимущественно между КНР и странами Юго-Восточной Азии. С другой стороны, корейское правительство не предпринимало шагов по дестабилизации ситуации и не высказывалось однозначно против деятельности Китая в данном регионе.
Некоторые авторы склонны описывать подобную позицию государства как «стратегическую двусмысленность». Данная ситуация продолжалась до февраля 2023 г., когда корейская сторона однозначно встала на сторону США, а эпоха «стратегической двусмысленности» закончилась [13].
Использование новой терминологии для обозначения региона официально начинается в Южной Корее с декабря 2022 г., когда на официальном сайте Правительства Республики Корея под эгидой Министерства иностранных дел появляется документ «Стратегия для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихооке-анского региона» [8]. Ключевым элементом, нашедшем отражение в названии, стала приверженность мирному разрешению конфликтов, диалоговой форме сотрудничества, а мир и стабильность в регионе тесно связывались с развитием и процветанием отдельных государств. Терминология в целом повторяла японскую как в период появления «Индо-Тихоокеанского региона», так и в более поздних вариантах «свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» периода 2016-2017 гг.1
Происходил поиск более широкого партнерства, «основанного на ценностях», к которым можно было отнести те, которые не подходили, например, для развития такого рода отношений с Китаем, в частности
условные «идеи демократии». Кроме того, ценности были представлены как «свобода, верховенство закона и уважение прав человека, а также норм международного права», что еще в большей степени фиксировало разрыв с КНР.
Таким образом, была окончательно сформулирована нормативная база внешней политики, в том числе региональной, которая уже существенно расходилась с китайской в рамках условного «выбора сторон» и ключевых противоречий между США и КНР. «Ключевым партнером» в данном случае объявлялись страны и группировка АСЕАН, а форматом для развития экономического сотрудничества - такие организации, как Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС), Всестороннее региональное экономическое партнерство (ВРЭП) и Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (также известное как ТТП11, или ТТП-11) [14].
Роль США в Индо-Тихоокеанском регионе
Большинство решений государств региона, имеющих с США договоры по безопасности, так или иначе повторяли логику американо-китайского противостояния, начало которого исследователи относят примерно к 2011 г. [15]. Сами решения и даты их официального объявления для различных стран были растянуты во времени между 2008 и 2022 г. и потребовали прихода к власти более лояльных США администраций, а также учета местных реалий. Так как это напрямую затрагивало проблематику безопасности, то предваряло условный «выбор стороны» документальное подтверждение США предыдущих соглашений по безопасности - договоров, а также других созданных на территории каждой отдельной страны или в рамках региона систем - обмена информацией, вовлечения в экономическое сотрудничество и т.д. По сути - укрепление «Тихоокеанской дуги», которую Соединенные Штаты формировали еще после победы коммунистов на материке. В настоящее время продолжает развиваться «Сан-Францисская система», или сетевая структура 'ИиЪ-ап^роке' (система «луч-концентратор»)2, которая выглядит как система альянсов и партнерства США со странами региона, являющимися базовыми для их собственных систем безопасности и внешней политики [16, 17].
Также рассматривалось и изменение формата взаимодействия, который был назван powerplay - фактически асимметричная конструкция или альянс, созданный специально для закрепления американской роли в регионе, максимального контроля со стороны США над действиями «младшего» партнера или союзника [17]. Такое положение приносило определенные выгоды, однако для Республики Корея существенно затрудняло любое начало боевых действий против КНДР, так как высшие южнокорейские военные полностью контролировались американцами. Оно оказалось достаточно эффективным на фоне «холодной войны», но требовало пересмотра после ее окончания.
Происходят интенсификация и диверсификация имеющихся соглашений, в основном для противодей-
ствия Китаю. Частично поэтому в системе соглашений появляется Индия, ее базовая внешнеполитическая концепция поворачивается на восток, а регион выходит за рамки Азиатско-Тихоокеанского и становится Индо-Тихоокеанским. Кроме того, в 2016 г. Индия становится «главным партнером по обороне» (Major Defense Partner) США [18].
Кроме прочего, американская дипломатия предложила для региона так называемый формат «партнерства в малых группах», в частности трехстороннее партнерство в составе США, Японии и Республики Корея, которые фиксировали данную тенденцию, а посредничество США позволяло снизить негатив и двустороннюю напряженность между восточноазиат-скими государствами. Помимо этого, обсуждались «тройки» в составе США-Австралия-РК, США-Австралия-Япония, а также четырехсторонний формат Австралия-Япония-Новая Зеландия-РК (АР4) в качестве партнеров НАТО [19]. Обозначались перспективы расширения сотрудничества в рамках Четырехстороннего диалога по безопасности (QUAD), изначально включавшего в себя Австралию, Индию, Японию и США [9. P. 22].
Китайская медиаплатформа Global Times в апреле 2022 г. выступила решительно против подобного участия, озаглавив публикацию «Южная Корея должна быть осторожной и не стать еще одной пешкой в QUAD» [20]. Также важно отметить публикацию, появившуюся на этом же информационном ресурсе позднее, по итогам совместных учений США с 16 государствами, которые были названы «игрой мускулами» [21].
Американские цели в Индо-Тихоокеанском регионе стали намного понятнее после изданного в 2023 г. специализированного отчета корпорации РЭНД [22]. Артикулировались и обсуждались документы, которые были призваны обозначить позицию США. В частности, это «Стратегия национальной безопасности» в редакции 2017 г., а также «Доклад по Индо-Тихоокеан-ской стратегии» 2019 г. [23]. В документах появляется Республика Корея, например: «...важнейшим императивом США в регионе является защита союзников США по договорам, в частности Австралии, Японии, Филиппин, Республики Корея и Таиланда» [22. P. 2].
В документе 2019 г. КНДР представлена как «конвенциональная угроза» для Республики Корея и Японии. Кроме того, объясняется роль Американского Индо-Тихоокеанского командования (USINDOPACOM). Акцент сделан на усилении взаимодействия с союзниками, так как именно они выступают «неотъемлемой частью мира и безопасности в регионе, а инвестиции в них в будущем принесут дивиденды не только США, но и всему миру" [23. P. 21]. Также провозглашается поддержка идеи «свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона».
Еще одним документом, опубликованным в 2019 г., стал документ Государственного департамента США, названный «Свободный и открытый Индо-Тихоокеан-ский регион: в продолжение общего видения» [24]. Данный документ предшествовал Индо-Тихоокеанско-му бизнес-форуму 2019 г. и Восточноазиатскому саммиту в Бангкоке.
В организации и проведении военно-морских учений, в частности совместных с США, принимали участие Япония, Республика Корея и Австралия [25]. Указывая на необходимость такого рода учений, командующий 7-м флотом США вице-адмирал Ф. Сойер отмечал, что «совместные учения четырех сходных по своим устремлениям морских держав обеспечивают безопасность в Индо-Тихоокеанском регионе и базируются на общих ценностях и общих интересах» [25]. Аналогичного рода учения проводились и в других частях региона. Многими экспертами и политиками отмечается их направленность на противостояние Китаю. Однако, достаточно часто говорилось, что они «не направлены на другие государства».
Сетевое взаимодействие Республики Корея
со странами Индо-Тихоокеанского региона
Поддержку для развития отношений предоставляла сама АСЕАН, которая хотела работать в новых условиях и в новой модели и при этом сохранить центральную роль (ASEAN Centrality) в новых форматах. В данном случае Республика Корея рассматривалась как одно из ключевых государств Восточной Азии для формирования новой системы связей и механизмов [26]. Также был определен формат - кроме «партнерства» появляются формулировки «сотрудничество, ориентированное на будущее» (future-oriented) и по аналогии с «устойчивым развитием» - «устойчивое сотрудничество» (sustainable cooperation). Отмечалась отдельная, большая роль РК в АСЕАН (South Korea in the ASEAN centered regional network).
Одной же из важнейших задач Республики Корея в рамках реализации концепции Индо-Тихоокеанского региона и сотрудничества с АСЕАН становится развитие связей с отдельными государствами, в основном секторальные и функциональные связи, которые существовали и развивались и до расширенного варианта сотрудничества. Кроме того, с 2007 г. реализовыва-лась идея зоны свободной торговли, прошедшая через несколько этапов согласования, от которой также остались механизмы совместной работы [27].
Республика Корея долгое время не была участником сетевого сотрудничества в регионе, а также не приняла участие в формирующихся блоках и организациях типа QUAD. Страна ориентировалась в основном на решение собственных проблем и поддержку альянса США-РК, так как основной угрозой для нее по-прежнему выступала ядерная программа КНДР. Расширение ее роли в регионе стало возможным с приходом к власти новой президентской администрации, произошли сдвиг и некоторое повышение статуса от «младшего» партнера к роли «государства - глобального балансира» (global pivotal state). Также отмечалось, что баланс сил оказывает непосредственное влияние на межкорейский диалог, что было продемонстрировано, например, в формате Шестисторонних переговоров и позиций сторон.
Администрация Юна во многом была вынуждена пройти процедуру самоидентификации и занять какую-то позицию на фоне ухудшения китайско-американ-
ских отношений в регионе и обострения Тайваньской проблемы. Собственно, роль «государства - глобального балансира» так до конца и не описана, в частности ее возможности выступать в качестве посредника, что подразумевается под данным статусом.
Так как долгое время у РК не было региональной стратегии в ИТР, обсуждение проблематики с Соединенными Штатами, а также развитие сетецентричной структуры в регионе без участия РК были затруднены. Произошла определенная фиксация позиции - двустороннее сотрудничество (альянс) с США и изменение роли внешнеполитического актора с пассивной на активную. В данном случае участие в деятельности различных сетевых структур являлось способом проверки того, как работают внутренние и внешние механизмы, условно - как «крутятся шестеренки».
Необходимый уровень взаимодействия с другими элементами сети мог быть определен только в рамках непосредственного взаимодействия. Здесь речь шла преимущественно о многосторонних связях и разных форматах. По сути, государству было необходимо проводить комплексный анализ существующих и необходимых контактов, что вовлекало различные структуры. Кроме прочего, был необходим учет стратегий по ИТР других государств региона. Также необходимо было заложить и «расширение региональных стратегий участников сети» - процесс, одновременно сложный и динамичный.
В регионе присутствовали структуры, которые специально под него создавались, в частности Индо-Тихоокеанская экономическая структура (Indo-Pacific Economic Framework) - инициатива, представленная президентом США Дж. Байденом в мае 2022 г., где в качестве одного из партнеров выступила Республика Корея [28]. Для США данный проект означал усиление влияния в регионе, прежде всего экономического (отмечались в качестве направлений защита американских интересов, рабочей силы, малого и среднего бизнеса, производственных цепочек), но также и военного [28].
Из группировок можно также отметить «Тихоокеанскую четверку» (Pacific Four), или QUAD, «Альянс четырех производителей чипов» (Chip Four) [29], куда предварительно вошли США, Тайвань, Республика Корея и Япония. В рамках данного альянса администрация Юна высказалась следующим образом: «Сеул будет следовать национальным интересам... принимать участие в предварительных встречах, но не поддерживать все идеи [США]» [30].
Постулат, который объединял практически все региональные и внерегиональные группировки, призванные усилить конструирование Индо-Тихоокеанского региона, - «почему-то соглашения по итогам Второй мировой войны в Азии перестали действовать» [31. P. 48-50]. Поэтому нужны новые соглашения по безопасности, форма которых - сетевая, которая бы дополняла систему «луч-концентратор» (hub-and-spokes). Начиная с администрации Б. Обамы, который начал «возвращение США» в регион, в основном усиление взаимодействия осуществлялось в формате совместных учений. Последовавшие стратегические решения имели
своей целью именно «возвращение» с использованием разнообразных концепций. В частности, сетевой характер взаимодействия был заложен в формате «Голубых точек» (Blue Dot) [32].
В одной из работ, посвященных взаимодействию Австралии и Республики Корея, рассматривался контекст создания и развития Индо-Тихоокеанского региона как конструкта и новой архитектуры, а также частично была представлена позиция РК. Австралию в данном случае преимущественно интересовали будущее стратегических альянсов и проблема безопасности [31. P. 51-53]. Собственно, участие РК главным образом обеспечивало задачу продолжения стратегии «вовлечения» стран из уже существующих альянсов в новую, более сложную систему связей в ИТР, а именно «трилатериализм, минилатериализм и мультилате-рализм»; также важным элементом сотрудничества выступало включение или исключение из отдельных соглашений США [31. P. 49]. Австралия уже принимала участие в создании коалиции против Китая, в данном случае речь шла о возможностях включения в такого рода практику Республики Корея. Для этого в том числе было необходимо наладить потерянный контакт во внешней политике между РК и Японией, чем администрация Юна и начала достаточно активно заниматься. Со своей стороны японских партнеров часто интересовало, почему РК не развивает предложенные варианты сотрудничества [33].
В итоге Юн начал практику гораздо более тесного сближения с Японией, в частности, в марте 2023 г. объявив план о «сотрудничестве, ориентированном в будущее» [33], а для внутреннего дискурса такого рода диалог стал одной из проблем, выразившихся в массовых демонстрациях [33]. В тексте совместных заявлений появляются знакомые формулировки о том, что страны привержены принципам «свободы, мира и благополучия, которые должны распространяться не только на Японию и Республику Корея, но и на весь мир» [33]. С другой стороны, подобные возможности по урегулированию споров появились только в 2022 г. , а были реализованы в 2023: в январе стороны заявили о возможностях преодолеть многолетние разногласия и «восстановить двусторонние связи» [34]; в феврале посредником в переговорном процессе выступили США, в итоге три страны подписали «Совместное заявление по итогам трехсторонней министерской встречи» [35]. В итоговом документе подчеркивались договоренности, достигнутые в 2022 г., в частности совместное заявление министров иностранных дел США, Японии и РК от сентября 2022 г. [36] и заявление лидеров в Пномпене в ноябре 2022 г. о возможностях трехстороннего сотрудничества в Индо-Тихоокеанском регионе [37]. Также в качестве приоритетов было обозначено сотрудничество с партнерами в Южной части Тихого океана. Таким образом подчеркивалась инклю-зивность Индо-Тихоокеанского региона, обозначалась поддержка центральной роли АСЕАН в процессах ИТР, а также поддерживался документ «Обзор АСЕАН по поводу ИТР» [4], принятый в 2021 г. Кроме прочего, стороны высказали поддержку АСЕАН в рамках урегулирования кризиса в Мьянме, а именно «консенсус
пяти пунктов» [38]: «Оставаться вместе, препятствовать любым попыткам изменить статус-кво, поддерживать международное право». В рамках трехстороннего диалога происходили «регулярная координация для безопасности и процветания в будущем, сохранение формата министерских встреч» [36].
При этом сохраняется ряд проблем, которые так и не были решены в формате отношений РК и Японии. Так, соглашения были заключены невовремя (названы в исследовательских работах «таймингом»): проблемы двусторонних отношений продолжали накапливаться и только финансовыми средствами, перечисляемыми японской стороной жертвам Второй мировой войны, не решались. Кроме того, в предшествующий появлению СОУШ-19 период обострилась проблема лидерства - фактически признав Индо-Тихоокеанскую стратегию, которая первоначально была представлена японской стороной, Республика Корея потеряла возможность бороться с Японией за лидерство.
Вторая проблема - соответствие задач региональных и глобальных стратегий Японии и РК в свете развития отношений с КНР. Во многих случаях данные стратегии искусственно привязывались к внешним проблемам - принадлежности островов Сэнкаку для Японии, статус-кво или возможности влияния на Тайвань, расширения сотрудничества или осуждения каких-то действий материкового Китая. Собственно, через определение места и роли Китая, а также стратегий взаимодействия с Китаем Республика Корея должна была «занять позицию», к чему ее подталкивали и многочисленные «трехсторонние мероприятия» с участием Японии и США;
Третья проблема может быть условно названа «борьбой за коалицию». В данном случае часть общественных структур Республики Корея к расширению сотрудничества с Японией относилась с большим скептицизмом. Кроме того, не очень была понятна роль Республики Корея в сотрудничестве: она оказывалась «младшим партнером» даже для Японии. Вообще при реализации сотрудничества РК с Японией возникали вопросы ответственности и обязательств сторон. Так, если со стороны США обязательства были понятны, то со стороны Японии во многом - только дипломатическая поддержка, нет поддержки в сфере безопасности. США в данном случае предлагали принцип «разделенной ответственности», а также расширение участия - Соединенные Штаты «что-то брали и что-то отдавали взамен».
На рубеже 2022-2023 гг. в отношениях между странами начинается реализация достигнутых договоренностей, в основном за счет уже работающих структур, диалогов и систем обороны и безопасности, совместных учений и «старых договоров» - альянсов. Президент Юн подчеркивал, что расширяющееся южнокорейское сотрудничество с США и Японией обусловлено угрозами со стороны КНДР, и «только таким образом можно их преодолеть» [39]. Причем данная фраза была сказана на церемонии годовщины Перво-мартовского движения, которое как раз было движением за независимость от Японии в период оккупации 1910-1945 гг.
«Стратегия для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона»
В 2022-2023 гг. администрация Юна начала ускоренно заниматься концептуализацией и институциона-лизацией стратегии по ИТР, которая могла ответить на часть вопросов и снять часть проблем. Собственная идея КР была озвучена и получила название «Дерзкая инициатива» (Audacious Initiative); в ней было предложено разделить диалог с КНДР на три фазы и в итоге добиться полной денуклеаризации [40].
Что касается разработки стратегии, то работа над ней началась сразу же после прихода к власти новой администрации Юна [41]. В качестве модели, или «заявки на участие», была предложена концепция «госу-дарства-глобального балансира» (Global Pivotal State). Процесс запустил дискуссию как внутри государства, так и вовне - на региональном уровне, а также вновь поставил вопрос о месте РК в глобальном мире, что было актуально практически для всех предыдущих администраций.
Для РК ИТР выступал в качестве экономически важного региона, в котором находились практически все ключевые партнеры, сотрудничество со странами региона обеспечивало стратегические отрасли и поставки, в том числе ключевых ресурсов, в итоге была сформирована группа стран-производителей полупроводников как одно из перспективных направлений сотрудничества, которая при этом не укладывалась в собственную позицию по «инклюзивности», игнорируя достижения в этой сфере КНР. С точки зрения экономических показателей на ИТР приходилось примерно 78% от общего экспорта Южной Кореи и до 67% импорта [8].
Анализируя базовый документ, «Стратегию» Республики Корея, можно также встретить такие компоненты, как «угрозы безопасности в регионе», «демократия с развитой экономикой», «мирный, свободный, открытый [ИТР]», «основанный на правилах» и ряд других, отражающих базовые подходы США к формированию региона в теории и на практике.
Рассматривая позицию РК по ИТР через призму вызовов и угроз, следует отметить, что в ней не до конца прояснены даже базовые позиции, а именно каким образом и как РК относится к конкуренции «великих держав», гонке вооружений, отсутствию действий по созданию прозрачности и доверия в сферах военных и безопасности. С другой стороны, у Южной Кореи был накоплен достаточно большой негативный опыт по взаимодействию по такого рода проблематике с КНДР, которая была основной точкой приложения любых южнокорейских стратегий, затрагивающих внешнюю политику. Провозглашаются три принципа: инклюзивность; доверие; взаимность. Все принципы были раскрыты и расшифрованы в рамках «Стратегии»: никого не исключая из сотрудничества, «будем работать с любым партнером, открытым как в рамках ИТР, так и в рамках всего мира», нацелены на углубление двустороннего сотрудничества.
В документе ключевым провозглашен «многоуровневый и комплексный подход» (multi-layered and com-
prehensive approach), который раскрывается через систему партнерств с минигруппами, региональными и глобальными организациями в каждом регионе: ЮА, ЮВА, Океания, Европа, Латинская Америка.
Провозглашается поддержка сотрудничества в следующих областях: процессы цифровизации, изменение климата, окружающая среда, здоровье.
Также значительное внимание уделено проблемам безопасности, среди которых не только «традиционные угрозы» - Южно-Китайское море, но и экономическая, морская безопасность и пр. Отдельный акцент сделан на расширении «специального стратегического партнерства с Индией» (ROK-India Comprehensive Economic Partnership Agreement, CEPA) и поддержке «малых государств».
Выводы
Таким образом, можно выделить следующие факторы, повлиявшие на изменение позиции официальных властей Республики Корея по отношению к концепции Индо-Тихоокеанского региона:
1. Роль ключевого партнера РК - Соединенных Штатов, которые на протяжении последних лет подчеркивали необходимость четкой артикуляции своей позиции в рамках предложенной Индо-Тихоокеанской
концепции. Изменения в региональном комплексе безопасности (ужесточение внешней политики Северной Кореи, постоянный количественный и качественный рост запусков северокорейских ракет, увеличение военных расходов в Японии и Китае) только способствовали целям Вашингтона.
2. Формат сотрудничества со странами СевероВосточной Азии, Юго-Восточной Азии, Океании: долгое время Южная Корея продвигала сетевое взаимодействие, не предполагавшее блокового противостояния и подразумевавшее возможности экономического, финансового, культурного партнерства даже при наличии политических разногласий. Но мировые события 2022 г. (СВО и продолжающийся разрыв по линии США-КНР) сделали невозможным продолжения такого формата в том виде, который продвигала Южная Корея.
3. Разработка и представление «Стратегии для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеан-ского региона», где в рамках определения собственного места в Индо-Тихоокеанском регионе Республика Корея позиционирует себя в качестве «государства -глобального балансира» (Global Pivotal State) и предлагает «многоуровневый и комплексный подход» для сотрудничества как со странами региона, так и с внере-гиональными государствами.
Примечания
1 В англоязычной литературе терминология получила развитие в виде "Free and Open Indo-Pacific", или FOIP.
2 В современном варианте термин чаще используется в информационных и сетевых технологиях.
Список источников
1. India's Act East Policy by Gautam Bambawale, Ambassador of India to Bhutan. URL: https://www.indembthimphu.gov.in/adminpart/uploadpdf/
74475Indias%20Act%20East%20Policy.pdf
2. A New Foreign Policy Strategy: "Free and Open Indo-Pacific Strategy" // Ministry of Foreign Affairs of Japan. URL:
https://www.mofa.go.jp/files/100056243.pdf
3. The Indo-Pacific and its strategic challenges: An Australian Perspective // The University of Queensland. 2019. Jan. 8. URL:
https://www.uq.edu.au/about/chancellor/speeches-and-articles/indo-pacific-and-its-strategic-challenges-australian-perspective
4. ASEAN outlook on the Indo-Pacific. URL: https://asean.org/storage/2019/06/ASEAN-0utlook-on-the-Indo-Pacific_FINAL_22062019.pdf
5. Readout of The Partners in the Blue Pacific (PBP) Ministerial. FPC Briefing // U.S. Department of State. 2022. Sept. 22. URL:
https://www.state.gov/briefings-foreign-press-centers/readout-of-the-partners-in-the-blue-pacific-ministerial#:~:text=The%20PBP%20is%20a%20new, and%20security%20in%20the%20region.
6. New Southbound Policy Plan // Executive Yuan, the ROC. 2016. Sep. 5. URL: https://english.ey.gov.tw/News_Hot_Topic.aspx?
n=D61190201622DA50&sms=B5449820D7077391
7. Huang Kwei-Bo. Taiwan's New Southbound Policy: Background, Objectives, Framework and Limits // UNISCI Journal. 2016. Vol. 46, Jan. URL:
http://www.unisci.es/wp-content/uploads/2018/02/UNISCIDP46-3Key-Bopdf.pdf P.47-68
8. Strategy for a Free, Peaceful, and Prosperous Indo-Pacific Region // Republic of Korea. Ministry of Foreign Affairs. 2022. 28 Dec. URL:
https://www.mofa.go.kr/eng/brd/m_5676/view.do?seq=322133
9. Kuyoun Chung. Recalibrating Soth Korea's role and regional network in the Indo-Pacific: An analysis from a network-centered approach // Asian
Politics & Policy. 2023. Vol. 15 (1). P. 21-36.
10. Key Policy Tasks Under President Yoon Suk-yeol : Special Report, June 2022 // Invest Korea. 2022. 7 June. URL: https://www.investkorea.org/upload/kotraexpress/2022/06/images/Special_Report.pdf
11. President-elect Yoon Seok-yeol's Policy Directions. 20th Presidential Election of the Republic of Korea, March 2022 // French-Korean Chamber of Commerce and Industry. URL: https://www.fkcci.com/fileadmin/cru-1676881518/coree/docs/20th_Presidential_Election.pdf
12. Kwon Mee-yoo. Yoon signals end to Korea's strategic ambiguity in US-China rivalry // The Korea Times. 2022. Nov. 14. URL: https://www.koreatimes.co.kr/www/nation/2022/11/356_339739.html
13. Scott D. Tilting to US, S Korea ends era of 'strategic ambiguity' // Asia Times. 2023. Feb. 17. URL: https://asiatimes.com/2023/02/tilting-to-us-s-korea-ends-era-of-strategic-ambiguity/
14. Comprehensive and Progressive Agreement for Trans-Pacific Partnership (CPTPP) // Australian Government. Department of Foreign Affairs and Trade. URL: https://www.dfat.gov.au/trade/agreements/in-force/cptpp/comprehensive-and-progressive-agreement-for-trans-pacific-partnership
15. Jae Jeok Park, Ervin Tan. Exploiting Sino-US Geostrategic Competition: The View from Seoul and Singapore // Asian Studies Review. 2018. Vol. 42(2). P. 1 - 19. doi: 10.1080/10357823.2018.1478799
16. Ping-Kuei Chen. The Prospects of the US Alliance System in Asia: Managing from the Hub // Issues & Studie. 2020. Vol. 56 (03). Art. 2040012.
17. Cha V.D. Powerplay: Origins of the U.S. Alliance Syste, in Asia // Quarterly Journal: International Security. Winter 2009/10. Vol. 34 (3). P. 158-196.
18. U.S. Security Cooperation With India. Fact Sheet // U.S. Department of State. Bureau of Political-Military Affairs. 2021. Jan. 20. URL: https://www.state.gov/u-s-security-cooperation-with-india/
19. NATO Asia-Pacific partners (AP4) Leaders' Meeting // Ministry of Foreign Affairs of Japan. 2022. June 29. URL: https://www.mofa.go.jp/ a_o/ocn/ki/page1e_000413.html
20. Cheng Xiaohe. S. Korea should be wart of becoming another Quad chess piece // Global Times. 2022. Apr. 11. URL: https://www.globaltimes.cn/ page/202204/1259006.shtml
21. US, Australia lead joint drills to flex muscules, upend regional stability amid tensions in Taiwan Straits // Global Times. 2022. Aug. 19. URL: https://www.globaltimes.cn/page/202208/1273420.shtml
22. Harold S.W., Beauchamp-Mustafa N., Soo Kim. Assessing the Prospects for Great Power Cooperation in the Indo-Pacific. Santa Monica : RAND Corporation, 2023. 210 p.
23. Indo-Pacific Strategy Report. Preparedness, Partnerships, and Promoting a Networked Region // The Department of Defense. 2019. June 1. URL: https://media.defense.goV/2019/Jul/01/2002152311/-1/-1/1/DEPARTMENT-0F-DEFENSE-IND0-PACIFIC-STRATEGY-REP0RT-2019.PDF
24. A Free and Open Indo-Pacific: Advancing a Shared Vision. Report // U.S. Departmet of State. 2019. Nov. 4. URL: https://www.state.gov/a-free-and-open-indo-pacific-adVancing-a-shared-Vision/
25. U.S., Japan, South Korea, Australia hold first naval drills in Western Pacific // Reuters. 2019. May 23. URL: https://www.reuters.com/article/us-usa-japan-australia-southkorea-idUSKCN1ST0MA
26. Chairman's Statement of the 23rd ASEAN-Republic of Korea Summit. Phnom Pehn, Cambodia // ASEAN official site. 2022. Nov. 11. URL: https://asean.org/wp-content/uploads/2022/11/5.-Final-CS-23rd-ASEAN-R0K-Summit.pdf
27. ASEAN-Korea Free Trade Agreement. Jakarta: ASEAN Secretariat // ASEAN official site. 2013. Nov. URL: https://www.asean.org/wp-content/ uploads/images/resources/ASEAN%20Publication/2013%20(11.%20Nov)%20-%20AKFTA.pdf
28. Fact Sheet: In Asia, President Biden and a Dozen Indo-Pacific Partners Launch the Indo-Pacific Economic Framework for Prosperity // The White House. 2022. May 23. URL: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2022/05/23/fact-sheet-in-asia-president-biden-and-a-dozen-indo-pacific-partners-launch-the-indo-pacific-economic-framework-for-prosperity/
29. Factsheet: CHIPS and Science Act Will Lower Costs, Create Jobs, Strengthen Supply Chains, and Counter China // The White House. 2022. Aug. 9. URL: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2022/08/09/fact-sheet-chips-and-science-act-will-lower-costs-create-jobs-strengthen-supply-chains-and-counter-china/
30. What is the Chip4 alliance? // TRTWorld. 2022. Aug. 9. URL: https://www.trtworld.com/business/what-is-the-chip-4-alliance-59586
31. Jiye Kim, Raswant A. Australian perspective on with South Korea in the Indo-Pacific // Asian Politics & Policy. 2023. Vol. 15 (2). P. 48-61.
32. Blue Dot Network // U.S. Department of State. URL: https://www.state.gov/blue-dot-network/#:~:text=The%20Blue%20Dot%20Network% 20aims,international%20standards%2C%20laws%20and%20regulations.
33. Yoon Stresses Importance of Future-oriented Cooperation with Japan // The Japan News (Yomiuri Shimbun). 2023. March 8. URL: https://japannews.yomiuri.co.jp/world/asia-pacific/20230308-95866/
34. Kishida and Yoon call for improvement bilateral relations // Japan Times. 2023. Jan. 17. URL: https://www.japantimes.co.jp/news/2023/01/17/ national/politics-diplomacy/kishida-yoon-improved-bilateral-ties/
35. Joint Statement on the U.S.-Japan-Republic of Korea Trilateral Ministerial Meeting. Media Note // U.S. Department of State. 2023. Feb. 13. URL: https://www.state.gov/joint-statement-on-the-u-s-japan-republic-of-korea-trilateral-ministerial-meeting-2/
36. Joint Statement on the U.S. - Japan - Republic of Korea Trilateral Foreign Ministerial Meeting. Media Note // U.S. Department of State. 2022. Sept. 22. URL: https://www.state.gov/joint-statement-on-the-u-s-japan-republic-of-korea-trilateral-foreign-ministerial-meeting/
37. Phnom Pehn Statement on US - Japan - Republic of Korea Trilateral Partnership for the Indo-Pacific // The White House. 2022. Nov. 13. URL: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2022/11/13/phnom-penh-statement-on-trilateral-partnership-for-the-indo-pacific/
38. ASEAN Leaders' Review and Decision on the Implementation of the Five-Point Consensus // Association of Southeast Asian Nations. 2022. Nov. 11. URL: https://asean.org/asean-leaders-review-and-decision-on-the-implementation-of-the-five-point-consensus/
39. S. Korea's Yoon says cooperation with US, Japan key to overcoming N. Korea threats // Reuters. 2023. March 1. URL: https://www.reuters.com/ world/asia-pacific/skoreas-yoon-says-cooperation-with-us-japan-key-overcoming-nkorea-threats-2023-03-01/
40. Audacious Initiative // Ministry of Foreign Affairs Republic of Korea. URL: https://www.mofa.go.kr/eng/wpge/m_25501/contents.do
41. Saha P. Decoding the Republic of Korea's Indo-Pacific Strategy // Observer Research Foundation. 2023. Jan. 06. URL: https://www.orfonline.org/ expert-speak/decoding-the-republic-of-koreas-indo-pacific-strategy/
References
1. India. (n.d.) India's Act East Policy by Gautam Bambawale, Ambassador of India to Bhutan. [Online] Available from:
https://www.indembthimphu.gov.in/adminpart/uploadpdf/ 74475Indias%20Act%20East%20Policy.pdf
2. Ministry of Foreign Affairs of Japan. (n.d.) A New Foreign Policy Strategy: "Free and Open Indo-Pacific Strategy". [Online] Available from:
https://www.mofa.go.jp/files/100056243.pdf
3. Varghese, P. (2019) The Indo-Pacific and its strategic challenges: An Australian Perspective. The University of Queensland. 8th January. [Online]
Available from: https://www.uq.edu.au/about/chancellor/speeches-and-articles/indo-pacific-and-its-strategic-challenges-australian-perspective
4. ASEAN. (2019) ASEAN outlook on the Indo-Pacific. [Online] Available from: https://asean.org/storage/2019/06/ASEAN-Outlook-on-the-Indo-
Pacific_FINAL_22062019.pdf
5. U.S. Department of State. (2022) Readout of The Partners in the Blue Pacific (PBP) Ministerial. FPC Briefing. 22nd September. [Online] Available from:
https://www.state.gov/briefings-foreign-press-centers/readout-of-the-partners-in-the-blue-pacific-ministerial#:~:text=The%20PBP%20is%20a%20new, and%20security%20in%20the%20region.
6. UK. (2016) New Southbound Policy Plan. Executive Yuan, the ROC. 5th September. [Online] Available from: https://english.ey.gov.tw/
News_Hot_Topic.aspx? n=D61190201622DA50&sms=B5449820D7077391
7. Huang Kwei-Bo. (2016) Taiwan's New Southbound Policy: Background, Objectives, Framework and Limits. UNISCI Journal. 46. [Online] Available
from: http://www.unisci.es/wp-content/uploads/2018/02/UNISCIDP46-3Key-Bopdf.pdf P.47-68
8. Republic of Korea. Ministry of Foreign Affairs. (2022) Strategy for a Free, Peaceful, and Prosperous Indo-Pacific Region. 28th December. [Online]
Available from: https://www.mofa.go.kr/eng/brd/m_5676/view.do?seq=322133
9. Kuyoun Chung. (2023) Recalibrating Soth Korea's role and regional network in the Indo-Pacific: An analysis from a network-centered approach.
Asian Politics & Policy. 15(1). pp. 21-36.
10. South Korea. (2022) Key Policy Tasks Under President Yoon Suk-yeol: Special Report, June 2022. Invest Korea. 7th June. [Online] Available from: https://www.investkorea.org/upload/kotraexpress/2022/06/images/Special_Report.pdf
11. French-Korean Chamber of Commerce and Industry. (2022) President-elect Yoon Seok-yeol's Policy Directions. 20th Presidential Election of the Republic of Korea, March 2022. [Online] Available from: https://www.fkcci.com/fileadmin/cru-1676881518/coree/docs/20th_Presidential_Election.pdf
12. Kwon Mee-yoo. (2022) Yoon signals end to Korea's strategic ambiguity in US-China rivalry. The Korea Times. 14th November. [Online] Available from: https://www.koreatimes.co.kr/www/nation/2022/11/356_339739.html
13. Scott, D. (2023) Tilting to US, S Korea ends era of 'strategic ambiguity'. Asia Times. 17th February. [Online] Available from: https://asiatimes.com/2023/02/tilting-to-us-s-korea-ends-era-of-strategic-ambiguity/
14. Australian Government. Department of Foreign Affairs and Trade. (n.d.) Comprehensive and Progressive Agreement for Trans-Pacific Partnership (CPTPP). [Online] Available from: https://www.dfat.gov.au/trade/agreements/in-force/cptpp/comprehensive-and-progressive-agreement-for-trans-pacific-partnership
15. Jae Jeok Park & Ervin Tan. (2018) Exploiting Sino-US Geostrategic Competition: The View from Seoul and Singapore. Asian Studies Review. 42(2). pp. 1-19. DOI: 10.1080/10357823.2018.1478799
16. Ping-Kuei Chen. (2020) The Prospects of the US Alliance System in Asia: Managing from the Hub. Issues & Studies. 56(03). Art. 2040012.
17. Cha, V.D. (2009/10) Powerplay: Origins ofthe U.S. Alliance System, in Asia. Quarterly Journal: International Security. 34(3). pp. 158-196.
18. U.S. Department of State. Bureau of Political-Military Affairs. (2021) U.S. Security Cooperation With India. Fact Sheet. 20th January. [Online] Available from: https://www.state.gov/u-s-security-cooperation-with-india/
19. Ministry of Foreign Affairs of Japan. (2022) NATO Asia-Pacific partners (AP4) Leaders' Meeting. 29th June. [Online] Available from: https://www.mofa. go.jp/ a_o/ocn/ki/page1 e_000413.html
20. Cheng Xiaohe. (2002) S. Korea should be wary of becoming another Quad chess piece. Global Times. 11th April. [Online] Available from: https://www.globaltimes.cn/ page/202204/1259006.shtml
21. Global Times. (2022) US, Australia lead joint drills to flex muscles, upend regional stability amid tensions in Taiwan Straits. 19th August. [Online] Available from: https://www.globaltimes.cn/page/202208/1273420.shtml
22. Harold, S.W., Beauchamp-Mustafa, N. & Soo Kim. (2023) Assessing the Prospects for Great Power Cooperation in the Indo-Pacific. Santa Monica: RAND Corporation.
23. The Department of Defense. (2019) Indo-Pacific Strategy Report. Preparedness, Partnerships, and Promoting a Networked Region. 1st June. [Online] Available from: https://media.defense.gov/2019/Jul/01/2002152311/-1/-1/1/DEPARTMENT-OF-DEFENSE-INDO-PACIFIC-STRATEGY-REPORT-2019.PDF
24. U.S. Department of State. (2019) A Free and Open Indo-Pacific: Advancing a Shared Vision. Report. 4th November. [Online] Available from: https://www.state.gov/a-free-and-open-indo-pacific-advancing-a-shared-vision/
25. Reuters. (2019) U.S., Japan, South Korea, Australia hold first naval drills in Western Pacific. 23rd May. [Online] Available from: https://www.reuters.com/article/us-usa-japan-australia-southkorea-idUSKCN1ST0MA
26. ASEAN. (2022) Chairman's Statement of the 23rd ASEAN-Republic ofKorea Summit. Phnom Pehn, Cambodia. 11th November. [Online] Available from: https://asean.org/wp-content/uploads/2022/! 1/5.-Final-CS-23rd-ASEAN-ROK-Summit.pdf
27. ASEAN. (2013) ASEAN-Korea Free Trade Agreement. Jakarta: ASEAN Secretariat. [Online] Available from: https://www.asean.org/wp-content/ uploads/images/resources/ASEAN%20Publication/2013%20(11.%20Nov)%20-%20AKFTA.pdf
28. The White House. (2022a) Fact Sheet: In Asia, President Biden and a Dozen Indo-Pacific Partners Launch the Indo-Pacific Economic Framework for Prosperity. 23rd May. [Online] Available from: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2022/05/23/fact-sheet-in-asia-president-biden-and-a-dozen-indo-pacific-partners-launch-the-indo-pacific-economic-framework-for-prosperity/
29. The White House. (2022b) Factsheet: CHIPS and Science Act Will Lower Costs, Create Jobs, Strengthen Supply Chains, and Counter China. 9th August. [Online] Available from: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2022/08/09/fact-sheet-chips-and-science-act-will-lower-costs-create-jobs-strengthen-supply-chains-and-counter-china/
30. TRTWorld. (2022) What is the Chip4 alliance? 9th August. [Online] Available from: https://www.trtworld.com/business/what-is-the-chip-4-alliance-59586
31. Jiye Kim & Raswant, A. (2023) Australian perspective on with South Korea in the Indo-Pacific. Asian Politics & Policy. 15(2). pp. 48-61.
32. U.S. Department of State. (s.n.) Blue Dot Network. [Online] Available from: https://www.state.gov/blue-dot-network/#:~:text= The%20Blue%20Dot%20Network% 20aims,international%20standards%2C%20laws%20and%20regulations.
33. The Japan News (Yomiuri Shimbun). (2023) Yoon Stresses Importance of Future-oriented Cooperation with Japan. 8th March. [Online] Available from: https://japannews.yomiuri.co.jp/world/asia-pacific/20230308-95866/
34. Japan Times. (2023) Kishida and Yoon call for improvement bilateral relations. 17th January. [Online] Available from: https://www.japantimes.co.jp/news/2023/01/17/ national/politics-diplomacy/kishida-yoon-improved-bilateral-ties/
35. U.S. Department of State. (2023) Joint Statement on the U.S.-Japan-Republic of Korea Trilateral Ministerial Meeting. Media Note. 13th February. [Online] Available from: https://www.state.gov/joint-statement-on-the-u-s-japan-republic-of-korea-trilateral-ministerial-meeting-2/
36. U.S. Department of State. (2022) Joint Statement on the U.S. — Japan — Republic of Korea Trilateral Foreign Ministerial Meeting. Media Note. 22nd September. [Online] Available from: https://www.state.gov/joint-statement-on-the-u-s-japan-republic-of-korea-trilateral-foreign-ministerial-meeting/
37. The White House. (2022) Phnom Pehn Statement on US — Japan — Republic of Korea Trilateral Partnership for the Indo-Pacific. 13th November. [Online] Available from: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2022/11/13/phnom-penh-statement-on-trilateral-partnership-for-the-indo-pacific/
38. Association of Southeast Asian Nations. (2022) ASEAN Leaders' Review and Decision on the Implementation of the Five-Point Consensus. 11th November. [Online] Available from: https://asean.org/asean-leaders-review-and-decision-on-the-implementation-of-the-five-point-consensus/
39. Reuters. (2023) S. Korea's Yoon says cooperation with US, Japan key to overcoming N. Korea threats. 1st March. [Online] Available from: https://www.reuters.com/ world/asia-pacific/skoreas-yoon-says-cooperation-with-us-japan-key-overcoming-nkorea-threats-2023-03-01/
40. Ministry of Foreign Affairs Republic of Korea. (n.d.) Audacious Initiative. [Online] Available from: https://www.mofa.go.kr/ eng/wpge/m_25501/contents.do
41. Saha, P. (2023) Decoding the Republic of Korea's Indo-Pacific Strategy. Observer Research Foundation. 6th January. [Online] Available from: https://www.orfonline.org/ expert-speak/decoding-the-republic-of-koreas-indo-pacific-strategy/
Сведения об авторах:
Андронова Лариса Александровна - кандидат исторических наук, доцент кафедры востоковедения Томского государственного университета (Томск, Россия). E-mail: laruka@yandex.ru
Ван Чаолинь - преподаватель кафедры лингводидактики восточных языков Томского государственного университета (Томск, Россия). E-mail: wangchaolin@ngs.ru
Савкович Евгений Владимирович - доктор исторических наук, профессор кафедры востоковедения Томского государственного университета (Томск, Россия). E-mail: holly@ngs.ru
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors:
Andronova Larisa A. - Ph. D. in Modern History, associate professor, Department of Oriental Studies, Tomsk State University
(Tomsk, Russian Federation). E-mail: laruka@yandex.ru
Wang Chaolin - Lecturer, Department of Oriental Languages Lingvodidactics, Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: wangchaolin@ngs.ru
Savkovich Evgeni V. - Doctor of Historical Sciences, Professor, Department of Oriental Studies, Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: holly@ngs.ru
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 30.03.2023; принята к публикации 15.11.2023 The article was submitted 30.03.2023; accepted for publication 15.11.2023
