CC BY-NC-ND
58
К.А. Смирнова
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ МОСКОВСКОЙ ПРЕОБРАЖЕНСКОЙ СТАРООБРЯДЧЕСКОЙ ОБЩИНЫ в 1906-1918 гг. (по годовым «отчетам общины» и материалам Центрального исторического архива Москвы, Центрального государственного архива Московской области)
Статья посвящена некоторым проблемам повседневной бытовой и хозяйственной жизни московской Преображенской старообрядческой общины в период ее расцвета (1906-1918 гг.), когда старообрядцы России получили религиозные свободы. Комплексно рассматривается само ядро общины старообрядцев-федосеевцев в стенах Богаделенного дома, а также уделяется особое внимание возникновению и деятельности ее важнейших социальных учреждений: училища, богадельни, типографии и больницы за пределами территории общины. Затрагивается вопрос персоналий общины, в том числе тех благотворителей, благодаря которым эти учреждения появились. Наконец, одним из предметов внимания является изучение сохранившихся до наших дней и утраченных построек общины.
Ключевые слова: повседневность, старообрядчество, село Преображен-ское, Богаделенный дом, училище, типография, больница.
Изучение истории повседневности сегодня очень актуально и представляется одной из интереснейших научных проблем. Повседневная жизнь является частью региональной истории, микроистории, которая как раз и имеет дело с бытовой, хозяйственной деятельностью, так называемыми мелочами повседневной жизни. Под повседневной жизнью сегодня принято понимать жизненный мир, уклад, взаимоотношения, обстоятельства частной жизни, быт в широком смысле слова.
В данной статье речь пойдет о некоторых аспектах повседневной жизни московской Преображенской старообрядческой общины в
© Смирнова К.А., 2013
период ее расцвета. Историография по этой теме немногочисленна, а вот источниковая база, наоборот, достаточно обширна. Основная масса интересующих нас неопубликованных источников хранится в архивных фондах Центрального исторического архива Москвы (ЦИАМ) и Центрального государственного архива Московской области (ЦГАМО). Это в основном описи церковного и хозяйственного имущества общины, списки членов общины, ежегодные отчеты о деятельности Богаделенного дома, устав Богаделенного дома, протоколы собрания прихожан и другие документы, дающие интересные сведения о повседневной жизни, персональном составе, численности общины, ее деятельности и владениях. Опубликованные источники представлены, в первую очередь, уставом христианского старообрядческого Преображенского богаделенного дома1 и ежегодными «Отчетами общины»2 начала XX в., которые с точки зрения изучения повседневности для нас исключительно интересны. Комплекс опубликованных В.Ф. Козловым документов из Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ)3 помогает не только восстановить историю храмов общины начала 1920-х годов, но и осветить некоторые аспекты повседневной жизни старообрядцев-федосеевцев.
Еще со второй половины XVIII в. село Преображенское стало общероссийским центром старообрядцев-беспоповцев; с этого времени и вплоть до 1920-х гг. эта территория была непосредственно связана с деятельностью московских старообрядцев. Один из интереснейших периодов в жизни Преображенской общины приходится на первую треть ХХ в.
Вскоре после дарования свобод старообрядцам России и разрешения им образовывать общины 16 ноября 1906 г. на общем собрании федосеевцы заявили о создании своей общины. Спустя год, в 1907 г., община была зарегистрирована под наименованием «Московская община христиан древле-православно-кафоличе-ского вероисповедания и благочестия старопоморского согласия». 8 апреля состоялось первое общее собрание членов общины. Из копии протокола известно, что вновь возникшая община вместо бывшего прихода при Преображенском богаделенном доме была зарегистрирована 4 апреля 1907 г. Московским губернским правлением. Собрание постановило, что число членов совета должно составлять 10 человек (1 настоятель и 9 светских лиц), кандидатов в совет - 5 человек, а членов ревизионной комиссии - 3 человека4.
Председателем совета общины вплоть до 1917 г. был почетный потомственный гражданин мануфактур-советник Григорий Кле-
ментьевич Горбунов. Г.К. Горбунов - видный старообрядец, владелец ситцевых фабрик. Значительную часть доходов от мануфактурного производства он тратил на поддержку Преображенской старообрядческой общины. Умер Г.К. Горбунов вскоре после национализации всех его фабрик и домовладений в 1920 г. на 84 году жизни в бедности, похоронен на Преображенском кладбище5.
В 1908 г. Министерство внутренних дел утвердило новый устав Преображенского богаделенного дома, который состоял в ведении общины. В нем говорилось, что Преображенский богаделенный дом находится в Лефортовской части 2 участка и содержит 6 каменных богаделенных корпусов с моленной при каждом, помещается он на земле, принадлежащей общине. Содержится дом на капиталы, пожертвованные и завещанные в разное время и разными лицами, на плату пансионеров, приношения благотворителей, пожертвования движимого и недвижимого имущества при жизни и по завещанию в пользу Богаделенного дома. Кроме того, сюда относятся сборы от совершения треб в моленных и от продажи свечей и деревянного масла. Все капиталы хранятся в Московской конторе Государственного банка6. О деятельности Богаделенного дома, о приходе и расходе денежных сумм, поступающих на содержание дома, о пожертвованиях, числе призреваемых и многом другом председатель совета общины ежегодно представлял отчеты в двух экземплярах: для московского губернатора и в Министерство внутренних дел7. Какие-либо изменения или дополнения устава могли быть сделаны только по ходатайству совета общины. Закрыть Богаделенный дом могли по распоряжению Министерства внутренних дел, по представлению местного губернского начальства. В случае его закрытия все имущество поступало в ведение общины8.
Таким образом, по новому Уставу снималась опека правительства, выражавшаяся в назначении московским генерал-губернатором особого смотрителя. Уставом регламентировалась духовная и хозяйственная деятельность общины. Отныне община имела право сооружать и устраивать храмы, моленные дома, часовни, книгохранилища, кладбища и т. п. Община могла приобретать для осуществления своих целей движимое и недвижимое имущество, образовывать капиталы, а также устраивать типографии. Церковными делами общины управляли духовные лица совместно с советом общины. По Уставу один раз в год собирались общие собрания общины, где избирались духовные лица, настоятели и наставники, староста, принимались почетные члены. Женщины - члены общины - не могли принимать участие в общих собраниях.
Остановимся на некоторых аспектах повседневной жизни общины, в первую очередь, связанных с деятельностью старообрядческой школы, с наследием усадьбы видного старообрядца Горбунова, больницы, бывшей женской половины. Именно по этим объектам имеется достаточное количество документальных источников. Следует заметить, что все эти объекты, ячейки социально-культурной жизни общины, располагались вне территории Богаделенного дома, и в литературе о них есть не так много сведений.
1 октября 1908 г. на Преображенском кладбище состоялся Всероссийский съезд старообрядцев-беспоповцев старопоморского согласия. Одним из результатов съезда явилось открытие 17 октября 1909 г. в Преображенском школы для мальчиков и девочек. Располагалась она в одноэтажном деревянном доме (не сохранился) рядом с современным домом № 16 по улице Девятая Рота. Отметим, что немало интересного материала о жизни Преображенской общины содержит книга В.Н. Ясинской, в том числе есть здесь и подробное описание этого дома: «Это был добротный, сложенный из бревен дом, глубоко уходивший внутрь двора. Входов было два: в середине дома и с веранды, выходившей во двор. Двор был тихий, очень зеленый, в глубине его стоял двухэтажный деревянный дом с большим красивым крыльцом - он принадлежал активному члену Общины Ивану Михайловичу Максимову»9.
Получить более или менее полное представление об этом начальном училище можно благодаря «Отчетам», в которых есть специальный раздел «Училище Общины». Средства на создание школы пожертвовала М.И. Соколова, но главным источником финансов был капитал, завещанный Михаилом Петровичем Сергеевым. Обучение было бесплатным. В училище принимались дети одного с общиной согласия в возрасте от 7 до 13 лет по предъявлении метрического свидетельства и справки о привитии оспы. В первый год было принято около 100 человек, преимущественно бедных христиан. К 1 января 1911 г. обучалось 97 человек - 35 мальчиков и 62 девочки, представлявших три сословия: мещане (18 человек), цеховые (3 человека), крестьяне (76 человек). Через три года, в 1912 г., учащихся было уже 106 человек (36 мальчиков и 70 девочек), причем сословная структура несколько изменилась: из мещан было 27 человек, из цеховых 14, из крестьян 65. А еще через год, на 1 января 1913 г., обучалось 109 человек (45 мальчиков и 64 девочки). Среди учеников были выходцы и из купеческого сословия10.
Программа первого класса включала четыре предмета: Закон Божий, арифметику, русский язык и чистописание, причем именно
в таком порядке и шли уроки. Во втором классе в 1910-1911 гг. ввели новые предметы - церковно-славянское письмо и духовное (крюковое) пение11.
Осенью 1911 г. были открыты третьи мужские и женские классы, для чего совет общины снял в соседнем владении И.М. Максимова две квартиры. В третьем классе добавлялся еще один новый предмет - отечествоведение12.
В связи с высочайшим актом от 17 апреля 1905 г., разрешающим открывать свои начальные училища, совет общины решил открыть при начальных училищах общины учительские классы «для подготовки христианских учителей и учительниц». Одновременно Совет предложил на рассмотрение и утверждение общего собрания проект устава классов, разработанный заведующим начальными училищами общины С.В. Сокольниковым. В проекте говорилось, что должно быть два отделения - мужское и женское, в которые принимались бы только христиане-старообрядцы от 16 лет, «имеющие свидетельства о знании полного курса городского училища, по положению 1872 г., уездного училища, Мариинского женского училища, прогимназии, а также и других учебных заведений, курс которых не ниже двухклассных училищ Министерства Народного Просвещения». При этом имевшие такие свидетельства ученики принимались без экзаменов. Сдавать же экзамены нужно было по русскому языку и арифметике. Прием в классы происходил два раза в год - в августе и январе. Занятия были теоретические и практические и проходили с 1 сентября по 1 июня, кроме рождественских каникул и двух недель пасхальных каникул. В учительских классах преподавались: Закон Божий, крюковое пение, церковнославянское письмо, русский и церковнославянский языки, методика русского языка, арифметика, методика арифметики, геометрия (была необязательна), история, география и чистописание. Обучались 2,5 года, причем занятия были вечерние. Наблюдение за порядком и ответственность за ведение дела в учительских классах возлагались на заведующего классами. Вступительные и выпускные экзамены происходили в присутствии испытательной комиссии, в которую входили настоятель общины, два члена совета, весь педагогический персонал учительских классов и один член общины с образованием не ниже среднего. После окончания учительских классов выпускники сначала проходили предварительное испытание в знании пройденного в классах, затем получали свидетельства об успешном окончании учительских классов и держали окончательные экзамены при Московском учебном округе на звание начальных учителя или учительницы13.
В марте 1911 г. Московской городской думой был утвержден доклад Московской городской управы о программе четырехгодичного курса начальных городских училищ. Однако программа училища общины была не расширена, а лишь углублена. Открытие четвертых классов состоялось 3 сентября 1912 г.14 Занятия начинались в 9 утра. Интересно отметить, что первые два урока продолжались по 55 минут с пятиминутным перерывом. Третий урок шел ровно час, затем был 30-минутный перерыв на завтрак, и, наконец, последний урок был коротким - всего 30 минут. В 13.00 занятия для первого класса заканчивались, второй же класс кончал на час позже15. Завтракали дети в «особом от школы помещении, снятом для этих целей в соседнем владении И.М. Максимова»16. Во время завтрака они получали по розанчику, а в постные дни - по калачу17. В доме И.М. Максимова в 1911 г. занимались и два третьих класса: «...по случаю открытия двух новых классов: третьего мужского и третьего женского советом Общины были сняты в соседнем владении И.М. Максимова две квартиры, в коих поместились первые -мужской и женский классы, а два вторых и два третьих класса разместились в старом помещении училища»18.
Известно, что дети часто болели, большинство пропусков происходило по этой причине. В отчете болезни учеников распределялись в следующем порядке: инфлюэнца, кашель, анемия (малокровие), жаба, болезни ушей, глаз. Известен один случай туберкулеза, окончившийся смертью больного19.
В 1911 г. из 95 человек 36 были оставлены на второй год «по причине неразвитости, а также по малолетству и малоуспешно-сти»20. Отчисления происходили и в середине учебного года. В 1912 г. из училища выбыло 8 человек - 1 мальчик и 7 девочек21. Все это свидетельствует о высокой требовательности учителей.
В жизни обучающихся были и приятные моменты. В 1911 г. на Рождество Христово все дети и низшие служащие училища получили по теплому шерстяному платку, кроме того в ситцевые платки всем детям были завернуты гостинцы от Ивана Федоровича Москвина. М.И. Соколова раздала учащимся 8 пальто, 18 пар валенок, 9 пар сапог, 12 пар башмаков, 9 шапок, 7 пар варежек, 4 рубахи и 4 пары штанов22.
Главной особенностью данного училища был состав учащихся: это было первое училище беспоповцев. Второй особенностью было преподавание дисциплин религиозного цикла, в том числе и ежедневная молитва за М.П. Сергеева: «.помните, дети, незабвенного вашего благодетеля Михаила Петровича Сергеева. и молитесь»23. В остальном училище было копией других московских образова-
тельных учреждений: те же предметы светского цикла, тот же социальный состав, такие же бытовые условия. Социальная политика общины по отношению к училищу ничем не отличалась от светской. Бытовые условия учащихся были известны и до написания ежегодных отчетов, однако только через два года после открытия все ученики получили на завтрак дополнительно «горячий сбитень с ломтем черного хлеба»24. Богатых людей в общине было много, но только И.Ф. Москвин решил сделать гостинцы всем ученикам. Однако в вещи, подаренные М.И. Соколовой, можно было одеть и обуть только седьмую часть нуждавшихся. Рядом с училищем (в современном доме № 16 по улице Девятая Рота) находилось владение Г.К. Горбунова. В училище он жертвовал книги своей типографии - псалтири, часословы, евангелия25.
Из отчетов мы можем узнать и фамилии учителей. Русский язык, арифметику, отечествоведение и чистописание преподавали Лидия Витальевна Соколова, Алексей Иванович Першин и Александра Константиновна Жаркова. Духовное пение и церковнославянское письмо - Игнатий Матвеевич Матвеев и Агафья Михайловна Михайлова26.
Учебный год заканчивался 20 мая. Ежегодно в этот день от настоятеля общины Григория Григорьевича Рожнова дети получали напутствие. В мае 1912 г. состоялся первый выпуск, и для многих началась взрослая жизнь. Но существовала одна проблема: большинство из окончивших, вступая в практическую жизнь, не имели возможности, по разным причинам, продолжать свое образование. К сожалению, жизнь училища была коротка. Всего в училище было только два выпуска - в 1912 и 1916 гг. После его закрытия в 1920 г. помещения в этом доме (№ 18) стали коммунальными квартирами.
Укажем, что на средства, оставленные по завещанию М.П. Сергеевым, производились бесплатные погребения неимущих, строились молитвенные дома. Кроме того, на деньги общины осуществлялось бесплатное лечение окрестного населения.
Важной страницей истории общины 1906-1918 гг. является деятельность учреждений и заведений известного старообрядца Г.К. Горбунова. На улице Девятая Рота под № 16 стоит дом из красного кирпича с чугунными воротами; у него есть и два брата-близнеца: один находится также на Девятой Роте, а второй -в Ковылинском (бывшем Кладбищенском) переулке. Во дворе располагается еще один серый двухэтажный дом с одноэтажной пристройкой. Мало кто сейчас знает, что в самом начале XX в. все это вместе было городской усадьбой Г.К. Горбунова.
Интереснейшим объектом жизни старообрядческой общины начала ХХ в. является усадьба старовера Г.К. Горбунова на улице Девятая Рота. В 1907 г. по проекту архитектора О. Пиотровича при въезде с улицы в левом углу двора было построено каменное одноэтажное строение «глаголем» - баня для богадельни и коровник на 3 стойла27. В 1908-1909 гг. был построен трехэтажный дом, в полуподвале которого разместилась старообрядческая типография, открытая Г.К. Горбуновым на средства, завещанные одной состоятельной прихожанкой, второй этаж был жилой - тут были спальни и столовая рабочих типографии. Еще несколько квартир второго этажа сдавались, третий этаж целиком сдавался под квартиры. В 1910-1911 гг. рядом с трехэтажным строится двухэтажный дом. Их соединили ворота и калитка. В доме был очень глубокий подвал с окнами на уровне земли, где находился склад типографской бумаги. На первом этаже была квартира управляющего и контора. На втором этаже жил хозяин владения Г.К. Горбунов. С 1909 г. Преображенская община издавала в виде брошюр ежегодные отчеты о своей деятельности. Была здесь и своя иконописная мастерская.
В июне-июле 1911 г. все владение было обнесено забором и в домах Горбунова появилось электрическое освещение. К 1912 г. строительство было завершено, и весь ансамбль почти без изменений сохранился до наших дней. (Сегодня здесь располагаются частные компании, а один из корпусов занимает Преображенский районный суд.)
В 1912 г. типографию оснастили новыми станками. Сохранилось подробное описание ее машин и оборудования. Это были 8 типографских скоропечатных 2-красочных машин фирмы «Альберт и Гольдберг», одна резальная ручная машина, прессы, резальные ножи, золотарный пресс для корешков, переплетный деревянный стан и другое механическое оборудование. Стоимость фабричных строений и земли составляла 26 594 руб., «машин и орудий» 17 500 руб. Чистый доход составил 2204 руб. 70 коп., что и подтвердили члены оценочной комиссии во главе с Н. Кузнецовым 19 апреля 1912 г.28
Еще одним горбуновским заведением, оставившим по себе добрую память, была богадельня. 22 октября 1910 г. общее собрание единогласным постановлением приняло в ведение и управление общины жертвуемую Г.К. Горбуновым богадельню. Устав был утвержден Министерством внутренних дел. Из него следовало, что богадельня состоит в ведении московской общины, а ее управление принадлежало самому Г.К. Горбунову, его зятю - личному почетному гражданину Н.И. Лосеву и дочерям К.Г. и Е.Г. Горбуновым. Об-
щим собранием общины были выбраны 6 кандидатов из ее членов: 3 составили комитет богадельни с председателем, а 3 - кандидаты. Члены и кандидаты избирались на три года29.
В описях имущества, принадлежавшего общине (1918-1923 гг.) в богадельне К.Г. Горбунова числились иконы без окладов и в окладах, кресты, иконы в киотах30. В описи за 1 октября 1918 г. значатся 29 икон, также столы, кровати, матрацы, шкафы, стулья, табуреты и скамейки. На складе и в лавке - книги большого и маленького размера, толстые, тонкие и среднего размера количеством 3866 экземпляров; книг без переплета разного формата - 205 468 экземпляров. Кроме того, имелся шрифт (370 пудов), печатные машины, два пресса, резальная машина, рубильник и тискальный пресс31.
Неразработанной темой жизни староверов Преображенской общины является история построения и недолгого функционирования старообрядческой больницы у стен Преображенского богаделенного дома. Незадолго до Первой мировой войны рядом с входом на женскую половину было сооружено кирпичное трехэтажное здание старообрядческой больницы. С 1929 г. и до сегодняшнего дня здесь располагается противотуберкулезный диспансер (ул. Преображенский вал, 19). Решение о постройке специальной больницы «для неимущих христиан»32 Москвы и иногородних, рассчитанной на 24-30 мест, приняли еще в 1910 г.
Проект больницы был составлен известным архитектором, одним из интереснейших творцов модерна Л.Н. Кекушевым, построившим к тому времени в Москве ряд доходных зданий, богаделен и особняков. В больничном здании располагались хирургическое отделение, операционная, анатомический центр, часовня и др. 22 апреля 1912 г. состоялась закладка больницы Преображенской общины. После молебна в богаделенном доме был совершен крестный ход к месту закладки. Здание выстроили при финансовой поддержке члена общины М.М. Малышева. Больница была оснащена таким современным для тех лет медицинским оборудованием, как, например, автоклав, аппарат для наркоза, молоток «Перкусион», щипцы Мюзо и многим другим33. Сразу после начала Первой мировой войны община постановила предоставить отстроенный корпус на 75 коек для раненых.
Важнейшей темой при изучении Преображенской общины является тщательное изучение самого ядра федосеевцев в стенах Богаделенного дома - бывшей женской половины (Двора). Тем более что сохранились описи, переписка, позволяющие реконструировать детали духовной и бытовой жизни в драматический период первых лет советской власти.
В 1917 г. на территории Преображенского богаделенного дома действовало шесть отделений (палат) - одно мужское и пять женских: Спасское, Преображенское, Богоявленское, Ильинское, Покровское. В каждом была своя моленная (часовня) под таким же названием. Также существовала соборная Крестовоздвижен-ская часовня34. Число призреваемых на тот момент составляло около 200 человек35. На территории Богаделенного дома было еще пять одноэтажных деревянных домов, в которых проживали призреваемые и служащие36. В ведении общины находились богадельня имени Г.К. Горбунова с моленной, имеющей свой круг прихожан, больница с амбулаторией, типография для печатания богослужебной литературы и школа37. В хозяйстве общины были скотный двор, прачечная, баня, водокачка, квасная (в башне), многочисленные погреба, ледники, каретный сарай и т. д.38 Продолжали действовать меднолитейные мастерские на улице Девятая Рота (вплоть до 1930-х гг.). Это был целый небольшой городок со своим особым укладом жизни. Главной же, как и раньше, была духовная роль Преображенского кладбища как российского центра старопоморского согласия.
К сожалению, осуществлению многих общественно-культурных начинаний федосеевцев помешала Первая мировая война, а затем и разразившаяся в октябре 1917 г. революция. После революции для общины наступили тяжелые времена. В 1917-1918 гг. Преображенский богаделенный дом как социально-жилищное заведение был закрыт. Вскоре власти отобрали больницу и передали ее в ведение Мосздравотдела. Власти потребовали от старообрядцев заключения договоров на пользование каждой моленной. Сама община и ее совет продолжали свою деятельность и в советский период. Поэтому члены общины решительно выступили против требования властей. Они писали в ноябре 1918 г. в Моссовет: «Все храмы, расположенные в ограде нашей Общины, представляют, по существу, одно цельное религиозное учреждение, один цельный приход, и поэтому мы считаем правильным, о чем и просим, передать все храмы одной общей группе прихожан <...> Мы очень настаиваем на этой мысли, ибо в противном случае (при создании нескольких групп, а следовательно, и приходов) создалось бы положение, резко противоречащее искони сложившемуся укладу нашей церковно-общественной жизни и вызвало бы, может быть, ненужное угнетенное настроение и обострение в среду верующей Общины»39.
Еще в начале 1918 г. юридическим отделом Московского Совдепа, ведающим проведением декрета «Об отделении церкви от
государства», было выдано удостоверение представителям бывшей общины. В нем говорилось, что всем ее имуществом, находящимся на Преображенском кладбище и в других местах города, теперь ведает юридический отдел, а за сохранность имущества несет ответственность сама община40.
Осенью 1918 г. власти приступили к экспроприации нажитого старообрядцами имущества. В сентябре 1918 г. у общины были отобраны скотный двор с молочной фермой и больница, а вскоре была национализирована и типография, размещавшаяся в усадьбе Г.К. Горбунова. 18 сентября на основании постановления президиума Московского Совдепа больница старообрядческой общины Преображенского кладбища, а также скотный двор и молочная ферма «со всем живым и мертвым инвентарем и фура-жем»41 перешло в ведение IX отделения Московского Совдепа для устройства санатория для туберкулезных детей беднейшего населения Москвы. В ноябре 1918 г. от бывшей общины хозяйственное распорядительное отделение юридического отдела Моссовета приняло следующие вещи: «шубу, кафтан (кучерский), попону, 2 полка, сбрую для лошадей, сена 50 пудов», а также 2 легковых саней, простые сани и фуражные карточки для двух ломовых лошадей. Через месяц Благуше-Лефортовским Совдепом были взяты на учет 10 коров, 1 теленок и бык (в описи живого инвентаря, принадлежащего общине, за 9 октября 1918 г. значатся 19 коров, 1 бык и 3 лошади42), а также весь скотный двор с живым и мертвым инвентарем, квартира рабочих, подвал и погреб для молока, помещение для прачек, каретный сарай, сарай для ломовых повозок, кухня рабочих, квартира коровниц, контора, дом им. Макаровой, сторожка у ворот, квартира служащих при храме, крестильня, сторожка могильщиков, сторожка на огороде, а также прачечная баня, сарай, свечная башня, башня-водокачка и пр.43 Кладбище согласно распоряжению юридического отдела отошло в ведение особого Комитета в финансовом и хозяйственном вопросах от прихода Преображенского кладбища44.
Была национализирована и типография Г.К. Горбунова. В первые месяцы после революции она вместе с инвентарем, приспособлениями и книгами оказалась в ведении юридического отдела как имущество республики, ее имущество находилось в полной сохранности. Однако в декабре 1918 г. по распоряжению Благуше-Лефортовского совета из помещения типографии вывезли печатные станки, шрифты и вообще все оборудование45. В типографии на тот момент находилось около 4 тыс. экземпляров книг и брошюр и более 200 тыс. экземпляров без переплетов46.
Но главная опасность пришла, когда власти стали хозяйничать непосредственно на территории общины. Беспоповцы одни из первых испытали на себе антицерковную политику большевиков. То обстоятельство, что исторически у беспоповцев подавляющая часть моленных располагалась в помещениях корпусов-палат, где жили призреваемые, оказалось роковым. Подобные моленные власти приравнивали к закрываемым по декрету домовым храмам47.
С конца ноября 1918 г. на Преображенское кладбище начали являться представители как от местного совета Благуше-Лефор-товского района, так и от других, а также от воинских частей, расположенных в этом районе, с целью выявления свободных помещений для размещения солдат, лошадей и артиллерии. Как уже говорилось выше, в начале декабря 1918 г. сюда прибыла смешанная комиссия от местного совета и описала все движимое имущество конторы, скотного двора и прочих, не касаясь храмов и строений, находящихся внутри ограды. Комиссией было вынесено распоряжение о немедленном очищении помещения, занятого конторой. Таким образом, распорядителем по скотному двору, конторе и прочему стал местный совет в лице члена исполнительного комитета Скоробогатова и представительницы отдела социального обеспечения местного района Громовой. Часть помещения конторы в то время была занята канцелярией 34-го артиллерийского дивизиона. Скоробогатовым был составлен комитет по управлению участком кладбища, где проводились похороны умерших старообрядцев. В состав комитета вошли три члена комитета прихожан, два представителя от рабочих и три представителя от местного совета. Деятельность представителей местного совета в лице Громовой коснулась и зданий храмов, при которых размещался клир и призреваемые. Ею были составлены списки призреваемых и записана занимаемая ими площадь. Все эти меры в конечном итоге привели к значительному сужению направлений деятельности старообрядческой общины и ликвидации ее учреждений в первой половине 1920-х гг. и как следствие всего этого - коренное изменение и обеднение повседневной жизни старообрядцев-федосеевцев.
Следует заметить, что не все сооружения сохранились (утрачен дом, где располагалось училище), ряд построек, дошедших до наших дней, представляющих интерес в первую очередь с точки зрения истории и архитектуры, ныне заняты различными учреждениями, и память об их прошлом не является достоянием широкого круга жителей района, ни на одном из них нет мемориальных или охранных досок с исторической информацией.
Дальнейшее изучение сохранившихся документальных источников, в первую очередь описей имущества, позволит обогатить наши знания новыми сведениями об истории общины старообрядцев-беспоповцев Преображенского кладбища, а также реконструировать их повседневную бытовую жизнь.
Примечания
1 Устав христианского старообрядческого Преображенского богаделенного дома. 1908 г. // ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 89-98 (далее - Устав.). Есть также опубликованный текст устава (См.: Устав внутреннего распорядка Московской Общины Христиан древле-православно-кафолического вероисповедания и благочестия старо-поморского согласия. М., 1908.).
2 Отчет Московской общины христиан древлеправославного кафолического исповедания и благочестия старо-поморского согласия за 1909-1912 год. М., 1910-1913 // ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 169-193б, 225-296б, 357-419, 438-492а (далее - Отчет.).
3 Козлов В.Ф. Письма в юридический отдел Московского Совета Рабочих и Крестьянских депутатов // Древлеправославный вестник. 1999. № 2. С. 76-84.
4 ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 14.
5 Гуськов В.В. Сказание о Московском Преображенском монастыре: Из истории монастыря в свидетельствах и документах ХУШ-ХХ вв. Ч. II. М., 2000. С. 132-135.
6 ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 91-92 об.
7 Там же. Л. 95об.
8 Там же. Л. 95об. - 96.
9 Ясинская В.Н. Улица Девятая Рота. Из истории московской улицы. М., 2009. С. 97.
0 Отчет. 1910, 1911, 1912 гг. // ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 236об.; 238об.; 369-369об.; 446-447об. Отчет. 1910 г. // Там же. Л. 239. Отчет. 1911 г. // Там же. Л. 367, 368об.
13 Отчет. 1910 г. // Там же. Л. 240-241об. Отчет. 1912 г. // Там же. Л. 445. Отчет. 1910 г. // Там же. Л. 239. Цит. по: Ясинская В.Н. Указ. соч. С. 99.
17 Отчет. 1910 г. // ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 238об. Отчет. 1911 г. // Там же. Л. 367. Отчет. 1910 г. // Там же. Л. 238об. - 239. Отчет. 1911 г. // Там же. Л. 366-369об. Отчет. 1912 г. // Там же. Л. 445об.
22 ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 12-14.
23 Отчет. 1909 г. // Там же. Л. 169-193.
24 Отчет. 1911 г. // Там же. Л. 369.
25 Ясинская В.Н. Указ. соч. С. 102.
26 Отчет. 1910, 1911, 1912 гг. // ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 239об., 367, 445об.
27 Ясинская В.Н. Указ. соч. С. 107.
28 ЦИАМ. Ф. 179. Оп. 62. Д. 2668. Л. 1-56.
29 Там же. Ф. 54. Оп. 104. Д. 32. Л. 247.
30 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 13. Л. 4об.
31 Там же. Л. 26.
32 Цит. по: Козлов В.Ф. Москва старообрядческая: История. Культура. Святыни. М., 2011. С. 317.
33 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 13. Л. 21-22.
34 ЦИАМ. Ф. 157. Оп. 1. ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 13. Л. 44. Там же. Л. 79-80.
37 Там же. Л. 3об., 4об., 18-23об. Там же. Л. 27-28об. Там же. Л. 94. Там же. Л. 83.
41 Там же. Л. 90.
42 Там же. Л. 89, 92, 84.
43 Там же. Л. 27-28об.
44 Там же. Л. 108-108об.
45 Там же. Л. 105.
46 Там же. Л. 25.
47 Там же. Л. 180.
