CC BY
229
О.Ю. Есина
(Россия, г. Саратов)
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ И ПОСТЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ: ОТЛИЧИЯ И ТОЧКИ СОПРИКОСНОВЕНИЯ
Повседневность играет важную роль в формировании субъекта познания. Повседневная реальность - это место пребывания эмпирического субъекта, а повседневное мнение -это его опора. Повседневность - это мир опыта, в котором действует эмпирический субъект на уровне рассудка. В современных информационных условиях стоит вопрос не просто о существовании эмпирического субъекта как субъекта практической деятельности, вопрос поставлен о самих структурах повседневности.
Но что есть структуры повседневности? В большинстве случаев под описание данного понятия подбирают такие словосочетания, как образ жизни, стиль жизни или
обыденность. По мнению Ю. В. Карлсона повседневность «предполагает всегда реальное существование в мире»1. Так Б. Вальденфельс называет повседневность и обыденную жизнь синонимами2. В. Е. Давидович, Е. В. Золотухина-Аболина
отмечают, что «повседневный мир - это реальность,
формируемая обыденным сознанием, сотканная из его образов, установок и ценностей»3.
Анализ повседневности привел к признанию того факта, что понятие «обыденность» тождественно понятию
«повседневность», отличие лишь по некоторым признакам семантического характера. Как утверждают И. Т. Касавин и
1 Карлсон Ю. В. К вопросу о структуре повседневности с позиции социальнофилософского анализа // По материалам интернет - конференции «Научно-философский анализ повседневности: проблемы и перспективы развития в XXI веке». Воронеж, 2010г. [электр. ресурс] // http://www.vspu.ac.ru/news/detail/543
2 Вандельфельс Б. Повседневность как плавильный тигель рациональности // Социологос. Вып. 1. М.: Прогресс, 1991.
3 Давидович В. Е., Золотухина-Аболина Е. В. Повседневность и идеология // Философия науки 2004. №3. - С.7.
С. П. Щавелев существует здравый человеческий рассудок, который представляет существенные черты теоретического и практического суждения в повседневном мышлении, чувство социальной общности, общественную добродетель1. Эту же позицию подтверждают семантические характеристики и значения здравого смысла в разных языках. Например, греческое koinosnous (согласно Аристотелю) означает «общий ум», посредством которого человек воспринимает мир. В английском языке - «сошшошеш» подчеркивает единство рассудочной способности, практического разума и социальной добродетели. Немецкое «Оеше1штп» обозначает способность абстрактного рассуждения человека, которая реализуется в повседневной деятельности2. В философии Ренессанса эту категорию понимали как общую всем людям силу рассудка. Но есть и другой взгляд на данное понятие.
С. А. Смирнов выделяет две стороны образа жизни: уровень жизни (то, что относят к необходимой поддержке физического существования) и стиль жизни (нравы, обычаи, предпочтения). Поэтому структуры повседневности - это то, что называется стержнем существования человека, то, что встроено в обыденную жизнь. Структуры повседневности составляют уклад жизни эмпирического субъекта. Если быт и обыденность могут смываться во времена цивилизационных сдвигов, структуры повседневности буквально врощены в самую глубину жизни и не уничтожаются даже во времена войн и революций. Жизнь для повседневности - есть высшая ценность. Поэтому структуры повседневности - последний оплот во времена кризисов и сдвигов. Если они дают трещину, тогда ставится под большой вопрос существование самого человека3.
В условиях инновационного сдвига рушатся структуры повседневности. «Проблематизируются все базовые
представления, идеи и идеалы. Ставится под вопрос то, что обычно являлось корневым и стержневым», а ведь «устойчивость структур повседневности есть одно из оснований
1 КасавинИ.Т. Щавелев С.П. Анализ повседневности.- М., 2004.
2 Семенов Н. Б. Повседневность как элемент социальной реальности // Дисс. канд. филос. наук. М.: 2006. - С.121.
3 Смирнов С. А. Путь в структурах повседневности. // Человек. 2004. №6. - С.25.
идентичности образа жизни как такового»1. Общение с техникой выходит на первый план, в повседневной жизни человек не в состоянии обойтись без технических средств. Главным изобретением XX века является компьютер, а вершиной информационной революции - интернет. Интернет буквально пронизывает повседневную жизнь. С одной стороны он облегчает жизнь: можно совершать покупки, вести переговоры, общаться с друзьями, не отходя от экрана своего компьютера. С другой стороны технизация общения приводит к тому, что из коммуникации исчезает рефлексия и понимание, а главное и сам субъект познания. Онаучивание и технитизация повседневной реальности с точки зрения И. Т. Касавина чревата утратой жизненных смыслов. Под влиянием техногенной цивилизации и постнеклассического типа рациональности понятие повседневной реальности становится многомерным. Повседневность приобретает черты киберреальности. Трансформация происходит настолько, что сфера повседневности лишается главного - эмпирического субъекта. При таких обстоятельствах ее можно охарактеризовать как постчеловеческую реальность.
По прогнозам американского ученого-футуролога Реймонда Курцвайля к 2014 году произойдет то, что виртуальная реальность будет вовлекать не только зрение и слух(как это возможно сегодня), но и все органы чувств. А через 34 года человек разумный исчерпает свои ресурсы. Учитывая каждодневную модернизацию техники, в скором времени компьютер сможет сравняться с человеком: решать задачи, сочинять музыку, водить автомобиль, писать романы, даже шутить и делать сложный моральный выбор, если потребуется. Не говоря уже о том, что компьютеры будут разрабатывать сами себя. Человек будет медлительнее в этом плане. Для поддержания статуса человека разумного ему придется скреститься с компьютером, то есть будет необходимость переноса человеческой личности в более надежный носитель. На пьедестал почета выйдет постчеловек или сверхкиборг, существо у которого не тело, а механизм, а интеллектуальные
1 Смирнов С. А. Путь в структурах повседневности. // Человек. 2004. №6. - С.24.
способности в тысячи раз выше, чем у обычного человека.
Согласно книги Ф. Фукуямы «Наше постчеловеческое будущее»1 постчеловек - это результат применения биотехнологий, а именно: генной инженерии и евгеники. В трансгуманизме же постчеловек - продукт не столько медицинских, сколько технологических достижений. Постчеловек живет в своем уникальном(идеальном) мире, мире виртуальной реальности и сверхтехнологий. Постчеловек никогда не примет что-либо на веру( например, Бога). Для него достоверно то, что очевидно или что поддается доказательству. То есть по сути постчеловек - это принципиально новый вид разумного существа.
По мнению Г. Л. Тульчинского «речь идет о посттелесности Я. Человек, личность перестает быть бесперым двуногим и т.д., чем-то натуральным по преимуществу. На первый план выходит метафизическое начало. А тело предстает не как вместилище человеческой сущности, а как канал, посредник между двумя планами человеческого бытия, двумя планами человеческой свободы: трансцендентальным и
реальным»2. В такой ситуации необходимо самоосмысление Я, поиск новых путей - возможностей нахождения новых уникальных смыслов. Такие действия позволят по-новому поставить вопрос о человеке, а с нынешней позиции - о постчеловеке.
Схожей позиции придерживается М. Н. Эпштейн. По его мнению, в информационных условиях происходит смена природы человека. Человек все более выходит за пределы своей биосоматики. В техносфере человек бытийствует в разных технических и искусственных формах существования. Человек как бы врастает в технику, которую сам создал. Человек технетизируется, а техника очеловечивается. Техносфера есть последняя инстанция, последний цикл в развитии человека
1 См. Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее. М.: ООО «Издательство Аст», 2004. - 349с.
2 Тульчинский Г. Л. Трансцендентальный субъект, постчеловеческая персонология и новые перспективы -гуманитарной парадигмы //Я (А. Слинин) и МЫ: к 70 - летию профессора Ярослава Антольеваичи Слинина. Спб: Санкт-Петербургское философское общество (Серия «Мыслители»), 2002. - С.532.
познающего. После техносферы будет только миф нового человека. По мнению М. Н. Эпштейна чтобы жить, мы должны создать новую реальность, а точнее искусственную среду для пребывания человека-гомоутера. Если нет - будем пребывать в мире киборгов-гуманоидов1.
Настало время кризиса человека. Вступление общества в информационную стадию развития предполагает подмену умственных способностей человека искусственным интеллектом техники. Человек сплавляется с техникой в одно целое. Происходит потеря таких сущностных черт человека как субъектность, самотождественность, самостоятельность. Если ранее окончательное решение принимал человек, то в такой ситуации ответственность за происходящее несет техника. Захваченное техносом, сознание человека отрывается от времени и места жизни его тела. Остро стоит вопрос об идентичности человека вообще. Целерациональное поведение сменяется пост/не/человеческой рациональностью. «Новая
искусственная среда «сканирует», принимает только информационный аспект человека, ввергая его как целостное существо в состояние кризиса. По своей сути, а особенно в тенденции, она является не античеловеческой - просто постчеловеческой. Постчеловеческая среда и соответствующая ей рациональность рождает постчеловека»2. Постчеловек - это робот с искусственным интеллектом и кибер-органическими системами типа «гомоутер». Постчеловеческая реальность - это искусственная среда, не имеющая и намека на естественное измерение3. Во время быстрой смены инновационных процессов происходит отмирание целых пластов структур повседневности, которые нарастали многие века. Среда обитания эмпирического субъекта превращается в топливо. Поэтому разговоры постмодернистов о смерти целостного субъекта познания оказались ненапрасными.
Ф. Гватари писал о том, что в современных условиях
1 Эпштейн М. Н. Информационный взрыв и драма постмодерна [электр. ресурс] // http://www.philosophy.ru/library/epstein/epsht.html.
2 Кутырев В. А. Человек XXI века: уходящая натура // Человек, 2001. №1. - С.13.
3 Кутырев В. А. Апология человеческого (предпосылки и контуры консервативного философствования) // Вопросы философии, 2003. №1. - С.66.
происходит вырождение ткани социальной солидарности и способов психической жизни, которые необходимо буквально переизобрести1. В нынешней ситуации по мнению С. А. Смирнова происходит ситуация «после Освенцима» - слом привычного склада повседневности. Иссякает главная практика структур повседневности - практика автопоэзиса. «Автопоэзис выступает в качестве культурного метода, позволяющего субъекту не просто выжить в ситуации «после Освенцима», когда рушится этос, но и выделывать всего себя заново и выстраивать свою образовательную траекторию в дебрях структур повседневности, выживать в лабиринте этих структур». Лабиринт «сочетает в себе паутину структуры повседневности как некую сетку жизненного мира с идеей автопоэзиса, в режиме которого человек проходит свой Путь»2.
В период становления «постнеклассической парадигмы» возрос интерес к проблеме повседневности. Исследования повседневной жизни людей меняют отношение к самой идее познания социального мира. Ю. Хабермас, Т. Лукман,
Э. Гидденс обосновывают идею необходимости переосмысления социального статуса науки и новой концепции познающего субъекта, возвращения языка науки «домой» в повседневную жизнь. Однако исследователь утрачивает функцию наблюдателя и выступает лишь как участник социальной жизни наравне с «другими»3. И. Т. Касавин и С. П. Щавелев отмечают: «Философия и гуманитарные науки постоянно делают повседневность в ее разных формах объектом своего исследования, постоянно колеблясь между низведением повседневности к рутинному сознанию и практике и возвышением ее до интегрального мифоподобного горизонта, свойственного современности» .
Действительно, повседневность, с одной стороны, предстает как обыденная жизнь людей, а с другой как
1 Гватари Ф. О производстве субъективности // Ленинградские международные чтения по философии культуры. Кн.1. Л.: ЛГУ, 1981. - С.159-160.
2 Смирнов С. А. Путь в структурах повседневности. // Человек. 2004. №6. - С.34.
3 Козлова Н. Н. Повседневность//Современная западная философия: Словарь. — 2-е изд., переработанное и дополненное. — М.: ТОН. — Остожье, 1998.. - С. 318 — 319.
4 Касавин И. Т. Щавелев С. П. Анализ повседневности. М.: Канон+, 2004. - С.9.
трансформирующиеся реальность. В таком случае, в пространстве повседневности происходит переплетение различных видов повседневности. То есть, эти виды - миры являются частью повседневности, ее составляющими.
По мнению В. А. Лекторского повседневность - есть исходная и основная реальность. Все остальные реальности лишь специальные производные от основной (идеальная, субъективная, виртуальная и т.д.). «Люди, предпочитавшие жить в идеальном мире (чтение и сочинение книг, занятие философией, наукой и др.) обычной жизни, всегда были и есть... «Искусственная жизнь» никогда не была и не может быть самодостаточной и самодовлеющей», она «зависима от обычной, повседневной жизни»1. С точки зрения Ю. И. Борсякова «восстановление в правах повседневности в форме рациональности, препятствует тому, чтобы повседневность сводилась лишь к повседневной жизни. Это не означает, что повседневность может заменить специфические формы деятельности или стать надежным фундаментом, на котором строится все остальное. Повседневность, понимаемая в такого рода процессах переплавления, действует, кроме того, как фермент, как закваска, которая позволяет чему-то зарождаться»2. Современный этап развития цивилизации характерен не только быстротечной сменой одних процессов другими, но и повышенным уровнем рискогенных ситуаций, в которых оказывается отдельный человек. Выход из этих ситуаций требует от человека принятия нестандартных решений, творческого подхода. Это значит, что человек не может спрятаться за неким другим, он должен действовать один, на свой страх и риск. Что же касается способа жизни в виртуальной мире, как новой постчеловеческой реальности, то не нужно забывать о том, что повседневная жизнь - есть исходная и основная реальность, а все остальные реальности лишь производные от изначальной.
1 Лекторский В. А. Умер ли человек? // Человек. 2004. №4. - С.16.
2 Борсяков Ю. И. Философские основания феномена повседневности // По материалам интернет-конференции «Научно-философский анализ повседневности: проблемы и перспективы развития в XXI веке». Воронеж, 2010 // http://www.vspu.ac.ru/news/detail/543
Список литературы
1. Борсяков Ю. И. Философские основания феномена повседневности // По материалам интернет-конференции «Научно-философский анализ повседневности: проблемы и перспективы развития в XXI веке». Воронеж, 2010 // http://www.vspu.ac.ru/news/detail/543
2. Вандельфельс Б. Повседневность как плавильный тигель рациональности // Социологос. Вып. 1. М.: Прогресс, 1991.
3. Гватари Ф. О производстве субъективности // Ленинградские международные чтения по философии культуры. Кн.1. Л.: ЛГУ, 1981. - С.159-160.
4. Давидович В. Е., Золотухина-Аболина Е. В. Повседневность и идеология // Философия науки 2004. №3. - С.7.
5. Карлсон Ю. В. К вопросу о структуре повседневности с
позиции социально-философского анализа // По материалам интернет - конференции «Научнофилософский анализ повседневности: проблемы и
перспективы развития в XXI веке». Воронеж, 2010г. [электр. ресурс] // http://www.vspu.ac.ru/news/detail/543
6. Касавин И. Т. Щавелев С.П. Анализ повседневности.- М., 2004.
7. Касавин И. Т. Щавелев С. П. Анализ повседневности. М.: Канон+, 2004. - С.9.
8. Козлова Н. Н. Повседневность//Современная западная
философия: Словарь. — 2-е изд., переработанное и
дополненное. — М.: ТОН. — Остожье, 1998.. - С. 318 — 319.
9. Кутырев В. А. Человек XXI века: уходящая натура // Человек, 2001. №1. - С.13.
10. Кутырев В. А. Апология человеческого (предпосылки и контуры консервативного философствования) // Вопросы философии, 2003. №1. - С.66.
11. Лекторский В. А. Умер ли человек? // Человек. 2004. №4. -С.16.
12. Семенов Н. Б. Повседневность как элемент социальной реальности // Дисс. канд. филос. наук. М.: 2006. - С.121.
13. Смирнов С. А. Путь в структурах повседневности. //
Человек. 2004. №6. - С.25.
14. Смирнов С. А. Путь в структурах повседневности. //
Человек. 2004. №6. - С.24.
15. Смирнов С. А. Путь в структурах повседневности. //
Человек. 2004. №6. - С.34.
16. Тульчинский Г. Л. Трансцендентальный субъект,
постчеловеческая персонология и новые перспективы -гуманитарной парадигмы //Я (А. Слинин) и МЫ: к 70 -летию профессора Ярослава Антольеваичи Слинина. Спб: Санкт-Петербургское философское общество (Серия
«Мыслители»), 2002. - С.532.
17. См. Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее. М.: ООО «Издательство Аст», 2004. - 349с.
18. Эпштейн М. Н. Информационный взрыв и драма
постмодерна [электр. ресурс] //
http://www.philosophy.ru/library/epstein/epsht.html.
