CC BY
52
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. № 3
Т.В. Тарасенко*, Э.Ф. Керо Хервилья**
ПОВСЕДНЕВНАЯ КУЛЬТУРА И ЕЕ ЭЛЕМЕНТЫ
В ХУДОЖЕСТВЕННОМ И ПЕРЕВОДНОМ ТЕКСТЕ
(На материале переводов на испанский язык
романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»)
Сибирский государственный аэрокосмический университет имени академика М.Ф. Решетнева 660037, пр. Красноярский рабочий, 31, Красноярск Университет Гранады 18071, Гранада, Испания
Роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» как выдающееся художественное произведение русской литературы ХХ в. неоднократно становилось объектом перевода и переводческой аттракции. На примере анализа одной ситуации — ситуации винопития как элемента повседневной культуры, представленной в романе, показано, что М.А. Булгаков разделяет персонажей художественного произведения не только по философским, нравственным и т.д. критериям, но и такому критерию — повседневная культура или «культура быта».
В Испании роман «Мастер и Маргарита» был переведен Амайей Лака-сой (2006) и Мартой Ребон (2014).
Значимой проблемой в данном контексте представляется асимметрия языковой формы художественного текста.
При переводе художественного текста переводчик должен избегать стереотипных представлений о нации, чья культура является предметом его анализа; быть объективным и непредвзятым интерпретатором незнакомых ему реалий другой этнокультуры, иначе авторский замысел в переводном тексте становится недоступным читателю.
В данной статье анализируется лексика, выражающая повседневную культуру в переводах на испанский язык произведения «Мастер и Маргарита».
Ключевые слова: Булгаков, Мастер и Маргарита, повседневная культура, реалия, перевод, испанский, русский.
* Тарасенко Татьяна Васильевна — кандидат филологических наук, доцент кафедры общественных связей Сибирского государственного аэрокосмического университета имени академика М.Ф. Решетнева (e-mail: tvt.tarasenko@yandex.ru).
** Керо Хервилья Энрике Федерико — доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой Греческого и славянских языков Гранадского университета, Испания (e-mail: efquero@ugr.es).
Роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», выдающееся художественное произведение русской литературы ХХ века, неоднократно становился объектом перевода и переводческой аттракции. Будучи опубликованным в 1966—1967 гг., уже в 1967 г. роман выходит в свет в переводах в различных странах мира. В настоящее время известно семь переводов романа на английский язык, выполненных в США и Великобритании; восемь китайских переводов; роман переведен на немецкий, французский, испанский, польский и украинский языки. Мероприятия, посвященные творчеству М.А. Булгакова, привлекают ученых из разных стран \Michail ВыШакоу/, jego С1азу I ту, 2012].
В Испании роман «Мастер и Маргарита» был переведен Амайей Лакасой (2006) и Мартой Ребон (2014).
Существование иноязычного перевода художественного произведения обусловливает проблему качества, которая, с точки зрения лингвистической теории перевода, может быть переформулирована как проблема переводческого тождества. Исследование соотношения оригинала и перевода художественного текста предполагает экспликацию переводческих связей, ответственных за передачу исследуемых художественных образов. Значимым в данном контексте представляется вопрос асимметрии языковой формы художественного текста.
Многочисленные обращения к вопросу статуса категории изоморфизма и ее конституирующих категорий и свойств в лингвистике и переводе свидетельствует об отсутствии единой лингвистической и переводческой концепции изоморфизма. Несомненным является рассмотрение переводческого изоморфизма как отношения структурного тождества между текстом оригинала и текстом перевода, фиксируемое на определённом языковом уровне с помощью неких языковых средств. Изучение соотношения фрагментов оригинала и перевода показывает, что семантическая ситуация и репрезентирующие ее предикаты и актанты в принципе изоморфны. Одновременно с этим присутствует асимметрия при переводе, детерминированная, с одной стороны, актуализированными связями в самом тексте, когда в переводе на уровне лексем появляются добавления или опущения семантических компонентов оригинала, а с другой — различиями культур, участвующих в процессе перевода.
Рассмотрим указанные теоретические и практические вопросы подробнее. При переводе художественного текста переводчик должен избегать стереотипных представлений о нации, чья культура является предметом его анализа, стремиться к объективности и непредвзятости в интерпретации незнакомых ему реалий другой этнокультуры. Как показывают исследования переводов русской и советской литературы на английский, китайский и японский языки, «живучие» стереотипы, глубоко укоренившиеся в сознании переводчика, могут
приводить к поверхностному истолкованию заложенной в тексте оригинальной мысли и искажать ее при переводе [Разумовская, 2009; Кирсанова, 2009: 201; Тарасенко, Минбо, 2009].
В данной статье мы решили показать, как трудности перевода ситуации повседневной культуры влияют на восприятие всего художественного произведения и отдаляют иноязычного читателя от замысла автора. Обратимся к булгаковскому роману «Мастер и Маргарита», анализ текстового материала которого показал, что для автора важно было обратить внимание читателя, как изменяется обыденная культура москвича, его культура быта, культура еды и пития напитков.
В романе «Мастер и Маргарита» противостояние двух культур показано на примере противопоставления Воланда и его свиты, как носителей уходящей (или исчезающей) культуры и москвичей, носителей культуры советской Москвы. Так, Воланд пьет водку из хрустального графина, тщательно выбирает закуску, которая изящно сервируется: Степа, тараща глаза, увидел, что на маленьком столике сервирован поднос, на коем имеется нарезанный белый хлеб, паюсная икра в вазочке, белые маринованные грибы на тарелочке, что-то в кастрюльке и, наконец, водка в объемистом ювелиршином графинчике. Этой культуре вино-пития противопоставляется другая — «новая» культура винопития советского человека, которую демонстрируют Лиходеев, Никанор Иванович Босой, посетители ресторана Массолита и др., например: Никанор Иванович налил лафитничек водки, выпил, налил второй, выпил, подхватил на вилку три куска селедки...
В анализируемом языковом материале булгаковского романа трудностью для испанских переводчиков стал глагол закусить, значение которого: 1) поесть немного (обычно холодное и в не урочное время) и 2) заесть выпитое (вино, водку)1. Второе значение можно проиллюстрировать примером перевода булгаковского текста Сидели мирно, совершенно тихо, закусывали. Глагол закусить в данном случае выступает показателем ситуации винопития, т.е. персонажи романа одновременно выпивали и общались. Рассмотрим переводы:
М.А. Булгаков Переводчик Амайа Лакаса Переводчик Марта Ребон
Сидели мирно, совершенно тихо, закусывали... Estábamos tan tranquilos, en silencio, tomando algunas cosas... (Дословный перевод «далее — ДП»: Мы так мирно тихо сидели, ели какие-то вещи) Estábamos sentados en paz, completamente tranquilos, picando algo de comer (ДП: Мы сидели мирно, совершенно спокойно, закусывали...)
1 См.: Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 72500 слов и 7500 фразеол. выражений. М.: Русский язык, 1992. С. 213.
М.А. Булгаков Переводчик Амайа Лакаса Переводчик Марта Ребон
Прожевывая кусок икры, Степа выдавил из себя слова: — А вы что же... закусить? - Благодарствуйте, я не закусываю никогда, — ответил незнакомец и налил по второй Stiopa saboreó, masticando, un trozo de caviar. — Y ¿ustedno come nada? — Se lo agradezco, pero nunca como mientras bebo — respondió el desconocido llenando las copas de nuevo. (ДП: Степа дегустировал, прожевывая, кусок икры: — А вы ничего не едите? — Нет, я вам благодарен, но пока я пью, я никогда не ем, — ответил незнакомец, наливая бокалы еще раз) Mientras masticaba un poco de caviar, Stiopa consiguió articular estas palabras: — ¿No quiere...tomar un tentempié ? — Se lo agradezco, nunca tomo tentempiés — respondió el desconocido y sirvió una segunda copa de vodka. (ДП: Пока прожевывал немного икры, Степе удалось сказать эти слова: — А вы не хотите... есть закуску? — Нет, я вам благодарен, но никогда не ем закуски — ответил незнакомец и налил второй бокал водки)
На наш взгляд, данные переводы не в полной мере отражают значение русского глагола закусывать—закусить из булгаковского романа. Возможно это можно объяснить тем фактом, что в испанском языке отсутствует глагол со значением «заесть что-либо выпитое». Оба переводчика предлагают варианты, отражающие оттенки значения, отличные от русского оригинала. Амайа Лакаса, переведя закусывать—закусить как tomando algunas cosas (ели какие-то вещи), делает акцент на неформальность процесса приема пищи. Марта Ребон же фразой picando algo de comer указывает на нерегулярность и несущественность трапезы, не принимая во внимание то, что речь идет о еде, сопровождающей процесс винопития, т.е. подменяет значение, выражаемое русским глаголом, хотя, по нашему мнению, для автора романа важно показать, кто что пьет и чем закусывает.
Рассмотрим другие примеры, в которых речь идет уже о самих закусках. Слово закуска, заимствованное из французского языка hors d'oeuvre («небольшое количество еды подается в холодном виде перед основным блюдом»), в русском языке имеет и другое значение — «еда, которой закусывают выпитое вино»2. М.А. Булгаков показывает, что Воланд живет, как аристократ, пьет из красивой и дорогой посуды, закусывает изысканной едой, демонстрируя тем самым определенную повседневную культуру.
2 Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений. Т. 2 / Под общ. ред. Н.Ю. Шведовой. М., 2000. С. 251.
М.А. Булгаков Переводчик Амайа Лакаса Переводчик Марта Ребон
Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской Lo único que le hará volver a la vida es un par de copas de vodka con algo caliente y picante. (ДП: Единственно, что вернет вас к жизни, это два бокала водки с чем-то горячим и острым) Lo único que lo devolverá a la vida es un par de vasitos de vodka con algo de comer picante y caliente. (ДП: Единственно, что вернет вас к жизни, это два стаканчика водки с чем-то горячим и острым)
А на круглом столе был накрыт обед, и среди закусок стояло несколько бутылок La mesa redonda estaba puesta para la comida y entre los platos había varias botellas. (ДП: Круглый стол был накрыт на обед, и среди тарелок было несколько бутылок) Sobre la mesa redonda estaba puesta la comida y en medio de los platos con entrantes sobresalían las botellas. (ДП: На круглом столе был накрыт обед, и среди тарелок с закуской выделялись бутылки)
В испанском языке отглагольное существительное закуска не имеет переводческого эквивалента. В рассматриваемом примере переводчики выбирают разные стратегии перевода существительного закуска. В русско-испанских словарях закуска переводится следующим образом:
Русско-испанский словарь «Сопена»: acción de tomar un bocado, entremés.
Русско-испанский словарь «Рубиниьос»: entremés, tapa.
Переводчик «Google»: aperitivo.
По нашему мнению, стоит обратить внимание на следующее: 1) в Испании не принято пить крепкие спиртные напитки (особенно водку) во время обеда или ужина в силу климатических условий и национальных традиций. Единицы, которые предлагаются в качестве эквивалентов русской закуски (tapa y aperitivo), обозначают небольшую порцию еды, которая сопровождает вино или пиво; 2) в русской традиции из-за крепости водку чаще всего пьют быстро, одним глотком, залпом, поэтому и закусывают сразу же. Вино и пиво испанцы пьют медленно и обычно маленькими глотками.
Исходя из вышесказанного, осознавая, что ситуация, которая описывается в булгаковском тексте, не может произойти в Испании (оба переводчика — испанки), отметим выбор абсолютно разных стратегий перевода.
Амайа Лакаса переводит с острой и горячей закуской как con algo caliente y picante // ДП: с чем-то горячим и острым и не закусываю никогда как nunca como mientras bebo // ДП: пока я пью, я никогда не ем. Амайа Лакаса предпочитает описать общую ситуацию и говорит в целом о приеме еды.
Марта Ребон пытается отразить понятие закуски, используя для этого слова tentempié y entrante: А вы что же... закусить? // ¿#o quiere... tomar un tentempié? — Ле закусываю никогда // ¿e lo agradezco, nunca tomo tentempiés. В данном случае переводчик выбирает один из потенциальных эквивалентов слова закуски в испанском языке, но перевод звучит не совсем естественно для носителя языка. Испанское tentempié означает «небольшая порция еды, которую едят для того, чтобы быстро восстановить силы», т.е. «tomar un tentempié» — это действие, которое производится однократно и при необходимости. Соответственно, нельзя сказать по-испански Yo nunca tomo tentempié. Высказывание Quiere tomar un tentempié возможно в испанском языке, но не обязательно подразумевает, что человек, который это говорит, пьет алкогольные напитки.
Что касается примера и среди закусок стояло несколько бутылок, Марта Ребон переводит закуски как platos con entrantes // ДП: тарелки с закуской. В данном случае выбранный вариант естественен для испанского языка, но совсем не отражает значение русского оригинала. Entrante в испанском языке обозначает легкую еду, которая предлагается в качестве аперитива перед основным блюдом (колбаса, оливки и т.п.). Фразу с острой и горячей закуской Марта Ребон переводит, как и Амайа Лакаса, con algo de comer picante // ДП: с чем-то горячим и острым. Этот вариант естественен для испанского языка и хорошо отражает значение русского оригинала, указывая просто на неопределенное количество еды с помощью неопределенного местоимения algo.
В романе «Мастер и Маргарита» широко представлена питейная посуда, например: водку пьют стопками и рюмками, лафитными стаканами; вино — чашами; шампанское — бокалами; коньяк — стаканами или стопками. Современному читателю бросается в глаза следующее: такие напитки, как водку, вино, коньяк, герои романа могут пить стаканами, например: Больной (мастер) взял стакан и выпил то, что в нем было, но рука его дрогнула, и опустевший стакан разбился у его ног. <...> — Еще! — приказал Воланд. После того как мастер осушил второй стакан, его глаза стали живыми и осмысленными. Или: Ты покинул бедного Бегемота, променяв его на стакан — правда, очень хорошего — коньяку.
Рассмотрим этот факт подробнее. Особое место, на наш взгляд, занимает в романе М.А. Булгакова лафитный стакан (лафитник, лафитничек), который ни разу не встретился нам при анализе подобной ситуации в текстах, например, анекдотов или пьес А.П. Чехова. Скорее всего, лафитник полностью исчез из быта современного горожанина, поэтому и не представлен в городском фольклоре — в анекдотах о ви-нопитии; а в пьесах Чехова представлена традиционная (или привычная) посуда для винопития: для водки — рюмка, для шампанского и вина — бокал. Лафитник — стопка или большая рюмка удлиненной
формы для красного вина — лафита. Возвращаясь к рассуждениям, из каких стаканов пили персонажи романа «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, мы считаем, что в контекстах, в которых упоминается стакан, речь идет именно о лафитном стакане, а не о граненом. Граненый стакан характерен больше для чаепития в общепите, и как утверждает Ольга Ермакова «они полностью исчезли из современного быта около двадцати лет назад» [Ермакова, 2008: 66].
Свой взгляд на питейную посуду из романа мы представили в виде таблицы.
Название Объем М.А. Булгаков
Стакан, сосуд для питья спиртных напитков и не только: стакан воды, сока 200-250 мл После того как мастер осушил второй стакан, его глаза стали живыми и осмысленными. Ты покинул бедного Бегемота, променяв его на стакан — правда, очень хорошего — коньяку!
Лафитный стакан, небольшой стакан, использовался для красных вин типа лафит 150 мл Никанор Иванович налил лафитничек водки, выпил, налил второй, выпил, подхватил на вилку три куска селедки...
Бокал, сосуд для питья спиртных напитков, чаще средней крепости 100-250 мл Козлоногий поднес ей бокал с шампанским, она выпила его, и сердце ее сразу согрелось
Стопка (цилиндрический стаканчик), небольшой стакан для пития водки 50-100 мл Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской
Рюмка, небольшой сосуд для питья спиртных напитков, чаще средней и большей крепости 20-150 мл В то время как Коровьев и Бегемот чокались второй рюмкой прекрасной холодной московской двойной очистки водки
Проведем сопоставительный анализ русских и испанских слов, обозначающих посуду для питья.
Название РЯ Объем Название ИЯ Объем
Стакан, сосуд для питья спиртных напитков и не только: стакан воды, сока 200-250 мл vaso (уменьшительная форма слова vaso в испанском языке будет vasito) 200-250 мл
Лафитный стакан, небольшой стакан, использовался для красных вин типа лафит 150 мл copa 100-250 мл
Название РЯ Объем Название ИЯ Объем
Бокал, сосуд для питья спиртных напитков, чаще средней крепости 100-250 мл copa 100-250 мл
Стопка (цилиндрический стаканчик), небольшой стакан для пития водки 50-100 мл chupito 50-100 мл
Рюмка, небольшой сосуд для питья спиртных напитков, чаще средней и большей крепости 20-150 мл chupito 30-50 мл
Выделим слова, фиксирующие в русском и испанском языках похожие реалии: стакан (vaso), бокал (copa) и стопка (chupito). Слова же лафитный стакан и рюмка обозначают реалии, не существующие в испанской действительности. В данном случае при переводе подобных единиц посредством приема адаптации выбор падает на слово, отражающее наиболее похожий по объему референт в испанском языке. Соответственно, эквивалентом лафитного стакана является copa и рюмки — chupito.
Теперь рассмотрим, как представлен перевод питейной посуды в испанском тексте.
М.А. Булгаков Переводчик Амайа Лакаса Переводчик Марта Ребон
Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской Lo único que le hará volver a la vida es un par de copas de vodka con algo caliente y picante. (ДП: два бокала водки) Lo único que lo devolverá a la vida es un par de vasitos de vodka con algo de comer picante y caliente. (ДП: два стаканчика водки)
(Кот) налил Маргарите какой-то прозрачной жидкости в лафитный стакан (El gato) le sirvió a Margarita un líquido transparente en un vaso pequeño. (ДП: маленький стакан) (El gato) le sirvió a Margarita, en un vaso para vino, un líquido transparente. (ДП: стакан для вина)
В то время как Ко-ровьев и Бегемот чокались второй рюмкой прекрасной холодной московской двойной очистки водки... Cuando Koróviev y Popota brindaban por segunda vez con copas de un vodka espléndido, de doble purificación. (ДП: бокалы водки) Cuando Koróviev y Behe-mot chocabаn por segunda vez sus copas llenas de un excelente y helado vodka moscovita, de doble destilación... (ДП: бокалы)
Рассмотрим перевод этих понятий (стопка, рюмка и лафитный стакан) на испанский язык:
1) стопка:
Амайа Лакаса переводит стопка как vaso или copa, Марта Ребон — как vasito или copa (только в последнем примере). Проделанный анализ языкового материала показал, что в испанской культуре принято выпивать водку исключительно из chupito. Перевод стопка как vaso не отражает релевантного признака по объему, как и vasito — только по своему предназначению (vasito, как уже было сказано — уменьшительное от слова vaso и обозначает любой маленький стакан (стаканчик) для спиртных и вообще напитков);
2) лафитный стакан:
лафитный стакан — реалия, которая отсутствует в испанской культуре, несмотря на развитую традицию винопития. Амайа Лакаса переводит лафитный стакан как vaso pequeño, Марта Ребон — как vaso para vino, выбирая стратегию описательного перевода. Исходя из назначения и объема, наверное, целесообразнее перевести как copa;
3) рюмка:
рюмка — реалия, которая отсутствует в испанской культуре. Несмотря на то что это реалия не существует в испанском языке, оба переводчика переводят как copa, хотя здесь совпадение по форме, но не по объему. Представляется, что в данном случае принцип объема должен преобладать, и соответственно целесообразно перевести рюмка как chupito.
Ниже рассмотрим переводы глаголов винопития.
Группа глаголов ситуации винопития с общим значением выпить в романе М.А. Булгакова представлена следующими глаголами, которые близки в основном значении, но различаются семантическими и стилистическими оттенками.
Глагол выпить как показатель определенного этапа ситуации ви-нопития имеет в своем значении компонент быстро; выпить до дна — выпить быстро и без остатка в питейной посуде; выпить залпом — выпить быстро, сразу, без передышки; осушить — выпить содержимое чего-нибудь до дна (разг.); осушить залпом — выпить содержимое чего-нибудь до дна (разг.), сразу, без передышки; тяпнуть (прост.) — выпить спиртного; выпить очень проворно — выпить быстро и ловко, играючи.
М.А. Булгаков Переводчик Амайа Лакаса Санча Переводчик Марта Ребон
— А вы? — пискнул Степа. — С удовольствием! Прыгающей рукой поднес Степа стопку к устам, а незнакомец одним духом проглотил содержимое своей стопки — ¿Y usted? — pio Stiopa. — Con mucho gusto. Stiopa se llevó la copa a los labios con la mano temblorosa y el desconocido se bebió la suya de un trago. (ДП: выпил свой бокал залпом) — ¿Y usted? — pio Stiopa. Con mucho gusto. Con la mano temblorosa Stiopa se llevó el vasito a los labios, mientras que el desconocido, de un solo trago, se atizó el contenido del suyo. (ДП: выпил содержание своего стаканчика)
М.А. Булгаков Переводчик Амайа Лакаса Санча Переводчик Марта Ребон
Никанор Иванович налил лафитничек водки, выпил, налил второй, выпил, подхватил на вилку три куска селедки. Nikanor Ivánovich se sirvió un vaso de vodka que bebió enseguida, se sirvió otro y se lo tomó y pinchó con un tenedor tres trocitos de arenque. (ДП: выпил немедленно) Nikanor Ivánovich se sirvió una copita de vodka, se la atizó, se sirvió otra, hizo lo propio, y pinchó con el tenedor tres trocitos de arenque. (ДП: выпил ее залпом)
Бегемот отрезал кусок ананаса, посолили его, поперчил его, съел и после этого так залихватски тяпнул вторую стопку спирта, что все зааплодировали Popota cortó una rodaja de piña, le puso sal y pimienta, se la tomó y después se zampó una copa de vodka con tanta desenvoltura que todos le aplaudieron. (ДП: проглотил стакан водки) Behemot cortó una rodaja de piña, la salpimentó, se la comió y luego se atizó con tanta bravura un segundo vasito de alcohol que todos le aplaudieron. (ДП: выпил второй стаканчик спирта)
После того как мастер осушил второй стакан, его глаза стали живыми и осмысленными Vaciado el segundo vaso, la mirada del maestro se tornó viva y expresiva. (ДП: опустошив второй стакан) Cuando el maestro dejó vacío el segundo vaso, sus ojos se tornaron vivos e inteligentes. (ДП: опустошил второй стакан)
Коньяк он (Азазелло) тоже ловко пил, как и все добрые люди, целыми стопками и не закусывая El coñac lo tomaba como es debido, apurando la copa hasta el final sin comer nada. (ДП: Он принимал коньяк) Sabía beber coñac, como hace la buena gente, atizándose copas de un trago y sin comer nada. (ДП: Он умел пить коньяк)
Рассмотрим перевод этих глаголов на испанский язык: 1) выпить:
при переводе глагола совершенного вида выпить оба переводчика выбирают абсолютно разные стратегии. Амайа Лакаса переводит выпить как beber, Марта Ребон — как atizar, потому как в испанском языке отсутствует глагол, способный отражать действие «пить спиртные напитки». Марта Ребон, пытаясь компенсировать интенсивность и однократность действия, использует глагол atizar, который обозначает «пить или есть очень интенсивно». Проблема заключается в том, что этот глагол очень редко употребляется в испанском языке и, соответственно, воспринимается носителями как неестественный. Выбор Амайи Лакасы кажется более удачным, поскольку глагол beber употребляется и по отношению к алкогольным напиткам. Например: Me gusta beber // Я люблю выпить; ¿Quieres algo de beber? // Хочешь что-нибудь попить или выпить ? Амайа Лакаса иногда пытается компенсировать интенсивность действия наречием enseguida // немедленно, что
кажется не совсем удачно. Нам кажется целесообразно перевести выпить как beber;
2) тяпнуть:
Амайа Лакаса переводит тяпнуть как zampar, пытаясь подчеркнуть интенсивность действия, не принимая во внимание, что это просторечный вариант глагола выпить. На наш взгляд, здесь уместнее было бы переводить тяпнуть как beber. В испанском языке допустим вариант zampar, но воспринимается носителями как неестественный;
3) осушить:
оба переводчика переводят осушить как vaciar // ДП: опустошить — достаточно редкое употребление данного слова по отношению к действию пить. Более того, это значение не зафиксировано в словаре Испанской королевской академии. И в данном случае, на наш взгляд, здесь уместнее было бы переводить как beber: После того как мастер осушил второй стакан... // Una vez que el maestro se bebió el segundo vaso...;
4) проглотить:
Амайа Лакаса переводит проглотить как beber, Марта Ребон — как zampar, т.е. оба переводчика опираются на ту же логику, что и при переводе глагола выпить. Учитывая значение глагола проглотить, представляется более целесообразным перевести данную единицу как beber.
Отметим и тот факт, что в испанском языке не существуют глаголы, способные отражать стилистические и семантические особенности, выражающиеся глаголами тянуть, осушить и проглотить и, соответственно, принцип отражения обобщённого действия должен преобладать при переводе этих стилистически окрашенных глагольных форм;
5) пить:
Оба перевода правильны. По отношению к коньяку и к другим спиртным напиткам по-испански можно сказать tomar, как переводит Амайа Лакаса, и beber, как в переводе Марты Ребон.
Мы также хотим обратить внимание на то, что Булгаков употребляет синонимы глагола пить или выпить в зависимости от их принадлежности к речи того или иного героя, выполняющего данное действие. Так, по отношению к Воланду он употребляет глагол пить или выпить, наверное, тем самым подчеркивая его принадлежность к интеллигенции (Воланд — профессор). Что касается других героев так называемой Новой Москвы, то их речи присущи исключительно разговорные или просторечные тянуть, осушить или проглотить, свойственные пролетарской культуре, также известной как Новая Культура, которая появилась в России после Октябрьской Революции.
Таким образом, можно утверждать, что невнимание переводчика к отдельным эпизодам художественного текста, приводит к не совсем точной передаче ситуации винопития. Гиперболизация объема выпиваемых напитков и искажение элементов ситуации (закуска), потеря
стилистических оттенков значения глаголов винопития (осушить, тяпнуть), приводит к искажению авторского замысла. Если М.А. Булгаков хотел показать культуру повседневной жизни персонажей и различия в ней, то в переводном тексте эта идея утрачена. Это в впоследствии порождает (или подтверждает) стереотипные представления о русском национальном характере: любовь к крепким алкогольным напиткам и их неумеренное потребление, исключая из этих представлений элемент повседневной культуры. Существование стереотипов приводит к поверхностному истолкованию художественного текста и искажению его в переводе, тем самым формируя и закрепляя стереотип у читателя переводного текста.
Список литературы
1. Михаил Булгаков, его время и мы: Michail Bulhakow, jego czasy i my / Praca zbiorowa pod redakcjq Grzegorza Przebindy i Janusza Swiezego Krakow. Uniwersytet Jagiellonski, 2012.
2. Ермакова О.П. Жизнь российского города в лексике 30-х — 40-х годов ХХ века: краткий толковый словарь ушедших и уходящих слов и значений. Калуга: Эйдос, 2008.
3. Кирсанова Е.М. К вопросу о влиянии стереотипов на процесс перевода // La traduction: philosophie, linguistique et didactique. 2009. Lille: Universite Charles-de-Gaulle. Tatiana Milliaressi (ed.). C. 197-201.
4. Разумовская В.А., Годун Ц. Юмористический дискурс как переводческая проблема (на материале переводов романа И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев») // Вестник ИГЛУ. 2009. № 4. С. 87-93.
5. Тарасенко Т.В., Минбо Я. Стереотипы и процесс перевода // Наука о переводе сегодня. Перевод и смысл. Материалы II Международной конференции / Под общ. ред. Н.К. Гарбовского, О.И. Костиковой. М.: Высшая школа перевода МГУ, 2009. С. 190.
T.V. Tarasenko, E.F. Quero GerviUa
ELEMENTS OF EVERYDAY CULTURE IN LITERATURE AND TRANSLATED TEXTS (BASED ON THE TRANSLATIONS OF THE MASTER AND MARGARITA NOVEL BY MIKHAIL BULGAKOV)
Reshetnev Siberian State Aerospace University, 31 Krasnoyarsky Rabochy, Krasnoyarsk, 660037, Russia University of Granada, Cuesta del Hospicio s/n, 18071, Granada, Spain
The Master and Margarita novel by Mikhail Bulgakov, as a prominent work of art of Russian literature of the 20th century, has not only become an object for translation, but also an attractive work for translators. The process of drinking wine as an everyday cultural element serves as an example to demonstrate that
Mikhail Bulgakov differentiates the characters of the novel not only by philosophical and moral criteria but also by their everyday culture or the culture of common everyday life.
In Spain, The Master and Margarita novel was translated by Amaya Lacasa (2006) and Marta Rebon (2014).
The asymmetrical language form of the novel seems to be a very considerable issue in the context.
When translating fiction, translators should avoid stereotypical notions about the nation whose culture is the subject of their analysis; being objective and unbiased interpreters of unknown realia from another ethnic culture.
In this article lexicon which expresses everyday culture is analyzed in the translations into Spanish of the novel "The Master and Margarita".
Key words: Bulgakov, Master and Margarita, everyday culture, realia, translation, Russian, Spanish.
About the authors:
Tatiana V. Tarasenko — Candidate of Philological Sciences, Associate Professor Department of Public Relation, Reshetnev Siberian State Aerospace University (e-mail: tvt.tarasenko@yandex.ru).
Enrique F. Quero Gervilla — Dr. PhD, Professor, Head of the Department of Greek and Slavic languages, University of Granada (e-mail: efquero@ugr.es).
References
1. MichailBulhakow, jego czasy i my. [Mikhail Bulgakov, his time and us] 2012 . Krakow, Praca zbiorowa pod redakcjq Grzegorza Przebindy i Janusza Swiezego. Krakow: Uniwersytet Jagiellonski (In Russ.)
2. Ermakova O.P. 2008. Zhizn' rossijskogo goroda v leksike 30-h — 40-h godov XX veka: kratkij tolkovyj slovar' ushedshih i uhodjashhih slov i znachenij [Life of a Russian city in the Vocabulary of the 30—40s years of the XX century: Short Explanatory Dictionary of the Disappeared and Disappearing Words and their Meanings]. Kaluga: Jejdos. (In Russ.)
3. Kirsanova E.M. 2009. K voprosu o vlijanii stereotipov na process perevoda [About the issue of the influence of stereotypes on the process of translation]. In T. Milliaressi (ed.) La traduction: philosophie, linguistique et didactique. Lille, Universite Charles de Gaulle, pp. 197—201. (In Russ.)
4. Razumovskaja V.A., Godun Cz. 2009. Jumoristicheskij diskurs kak pere-vodcheskaja problema (na materiale perevodov romana I. Il'fa i E. Petrova 'Dvenadcat' stul'ev'. [Humorous Discourse as a Translation Problem (based on the translation of the novel The Twelve chairs by I. Ilf and E. Petrov)]. VestnikISLU, no. 4, Irkutsk, pp. 87-93. (In Russ.)
5. Tarasenko T.V., Minbo Ja. 2009. Stereotipy i process perevoda [Stereotypes and the Process of Translation]. In N.K. Garbovskiy, O.I. Kostikova (eds.) Nauka o perevode segodnja. Perevod i smysl. Materialy II mezhdunarodnoj konferencii. [The science of translation today. Translation and the meaning. Materials of the II international conference] Moscow: Vysshaja shkola perevoda MGU. (In Russ.)
