CC BY
16
16. Халилова А.Д. Общетюркские слова, относящиеся к изобразительному искусству башкирского языка. Наука XXI века: проблемы филологии и искусствоведения. Материалы Международной ежегодной научно-практической конференции молодых учёных и аспирантов. Казань, 2013: 125 - 127.
References
1. Avizhanskaya S.A., Bikbulatov N.V., Kuzeev R.G. Dekorativno-prikladnoe iskusstvo bashkir. Ufa, 1964.
2. Ivanov S.V. Narodnyj ornament kak istoricheskij istochnik (k metodike izucheniya). Sovetskaya 'etnografiya. 1958; 2.
3. Rudenko S.I. Bashkiry. Opyt 'etnologicheskojmonografii. Leningrad, 1925.
4. Kuzeev R.G., Bikbulatov N.V., Shitova S.N. Dekorativnoe tvorchestvo bashkirskogo naroda. Ufa, 1979.
5. Rudenko S.I. Bashkiry: Istoriko-'etnograficheskie ocherki. Moskva-Leningrad, 1955.
6. Ahmerov R.B. Ob istokah dekorativno-prikladnogo iskusstva bashkirskogo naroda. Ufa, 1996.
7. Mazhitov N.A., Sultanova A.N. Istoriya Bashkortostana. Drevnost'. Srednevekov'e. Ufa: Kitap, 2009.
8. Baskakov N.A. Vvedenie vizuchenie tyurkskih yazykov. Moskva: Vysshaya shkola, 1969.
9. Drevnetyurkskijslovar'. Leningrad: Nauka, 1969.
10. Ajdarov G. Yazyk orhonskih pamyatnikov drevnetyurkskojpis'mennosti VIII veka. Alma-Ata: Nauka, 1971.
11. Sravnitel'no-istoricheskaya grammatika tyurkskih yazykov: Leksika. Moskva: Nauka, 1997, 2001.
12. Hisametdinov F.G. Istoriya ikul'tura Bashkortostana: uchebnoe posobie. 2-e izd. i dop. Ufa: Galem, 2003.
13. Akademicheskij slovar'bashkirskogo yazyka. V desyati tomah: T. VI: (Bukvy L, M, N, O, ©); pod. red. F.G. Hisamitdinovoj. Ufa: Kitap, 2014.
14. Lukmanova A.D., Habibullina Z.A. Strukturno-semanticheskie osobennosti nazvanij orudij truda v bashkirskom yazyke (na materiale lesorazrabotki). Mirnauki, kul'tury, obrazovaniya. Gorno-Altajsk, 2016; 2(57): 378 - 381.
15. Habibullina Z.A. Leksika sovremennogo bashkirskogo yazyka v sravnenii s yazykom drevnetyurkskih pis'mennyh pamyatnikov (na materiale nazvanij, otnosyaschihsya k zhivotnomu miru). Dissertaciya kandidata filologicheskih nauk. Ufa, 2004.
16. Halilova A.D. Obschetyurkskie slova, otnosyaschiesya k izobrazitel'nomu iskusstvu bashkirskogo yazyka. Nauka XXI veka: problemy filologii i iskusstvovedeniya. Materialy Mezhdunarodnoj ezhegodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii molodyh uchenyh i aspirantov. Kazan', 2013: 125 - 127.
Статья поступила в редакцию 25.10.16
УДК 398.1; 398.2; 398.6; 398.9
Tsybikova B-Kh.B., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Institute for Mongolian, Buddhist and Tibetan Studies,
Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences (Ulan-Ude, Russia), E-mail: [email protected]
NARRATIVE FOLKLORE PROSE OF THE BURYATS IN INNER MONGOLIA. The article summarizes some new field materials, collected from an ethnic group of the Buryats, who live in Hulun Buir Aimag of Inner Mongolia (the People's Republic of China). The choice of residence places of the Shanahan Buryats of Hulun Buir Aimag for the study during the first (2010) and following expeditions (2011, 2012, 2014) is due to the necessity to research the transformation of traditional archetypes and modern realities of the Mongolian peoples in the folklore-ethnographic aspect. The collected field materials on traditional Buryat folklore are unique, for they including prose genres, indicate a high degree of integrity and typological depths of the folklore tradition of the Buryats, living in the foreign environment. A special emphasis in the article is done on the discovered genetically related plot-lines in the Mongolian folklore tradition and typologically similar parallels in the folklore of other peoples.
Key words: Buryats of Inner Mongolia, traditional folklore, oral tradition, epic work, tales, non-fairy prose, small genres, modern lifestyles.
Б-Х.Б. Цыбикова, канд. филол. наук, доц., ФГБУН Институт монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского
отделения Российской академии наук, г. Улан-Удэ, E-mail: [email protected]
ПОВЕСТВОВАТЕЛЬНАЯ ФОЛЬКЛОРНАЯ ПРОЗА БУРЯТ ВНУТРЕННЕЙ МОНГОЛИИ
В статье обобщен новый полевой материал, собранный у этнической группы бурят, компактно проживающих в Хулун-Бу-ирском аймаке Автономного района Внутренняя Монголия КНР Выбор именно места расселения и проживания шэнэхэнских бурят Хулун-Буирского аймака для первой (2010 год) и последующих экспедиций (2011, 2012, 2014 годов) был обусловлен необходимостью исследования трансформации традиционных архетипов и современных реалий монголоязычных народов в фольклорно-этнографическом аспекте. Собранный уникальный полевой материал по бурятскому традиционному фольклору, в том числе по прозаическим жанрам, свидетельствует о высокой степени сохранности и типологической глубине фольклорной традиции бурят, проживающих в иноязычной среде. В статье сделан акцент на обнаруженные генетически родственные сюжеты в монгольской фольклорной традиции и типологически сходные параллели в фольклоре других народов.
Ключевые слова: буряты Внутренней Монголии, традиционный фольклор, устная традиция, эпическое произведение, сказки, несказочная проза, малые жанры, современное бытование.
Записанные фольклористами ИМБТ СО РАН жанры традиционного фольклора бурят, проживающих в Автономном районе Внутренняя Монголия КНР, ярко иллюстрируют живое бытование устной народной традиции на современном этапе. «Устная традиция выработала ряд специфических механизмов, основой которых является так называемая контактная коммуникация -непосредственная передача сообщения от говорящего к слушающему, от исполнителя к аудитории» [1, с. 5]. Глубину устной традиции бурят можно в полной мере оценить на богатейшем фольклорном материале, записанном за последние несколько лет у «шэнэхэнских» бурят - бурят, условно названных по наименованию местности Шэнэхэн, где они компактно проживают в Хулун-Буирском аймаке Автономного района Внутренняя Монголия Китая, предки которых в основном являлись выходцами из Приононья, Аги Забайкальского края, отдельных местностей Бурятии (Хори, Селенги, Баргузина). Полевые записи, произведенные у бурят Внутренней Монголии, иллюстрируют живую традицию бытования на современном этапе произведений устной словесности бурят, ядром которой являются тексты,
передающиеся устно и хранящиеся исключительно в памяти ее носителей.
Несомненной удачей полевых исследований в Хулун-Буире является запись крупного фольклорного жанра - героического эпоса «Гэсэр». Улигер зафиксирован в двух текстах - это пролог к «Гэсэру» (в 2012 году) [2, с. 20 - 22] и прозаический вариант «Гэсэра» (в 2014 году) [2, с. 32 - 41] от талантливой исполнительницы Жалсанай Сэбээн-Долгор, 1939 года рождения, род боохой хуасай. Эти прозаические тексты являются бесценным материалом в плане того, что повествования о Гэсэре имели повсеместное распространение у разных этнических групп бурят. По жанровым особенностям улигер о Гэсэр Мэргэн хане в ее исполнении тяготеет к богатырской героической сказке. Имена персонажей повествования о Гэсэре перекликаются с персонажами пекинской книжной версии монгольской Гэсэриады, содержание отличается оригинальной трактовкой эпического сюжета, пронизанного сказочными мотивами и несущей следы буддийского влияния. Следовательно, можно говорить о бытовании в устной бурятской традиции еще одной версии эпоса «Гэсэр», имеющей
некоторые параллели с унгинской версией. Возможно, раньше существовали и устные варианты исполнения, и варианты ксилографического издания «Гэсэра».
Особое место в фольклорных записях занимают волшебные сказки героического содержания, большинство которых отличается красочностью стиля, создаваемого соблюдением сказочной обрядности и обилием средств художественной выразительности. Сказочная проза в исполнении шэнэхэнских бурят представ-
лена сюжетами богатырского и волшебно-фантастического характера. Анализ записанных участниками экспедиции сказочных сюжетов (Л.С. Дампиловой, Б.С. Дугаровым, Н.Н. Николаевой, Б-Х.Б. Цыбиковой - зафиксировано 10 текстов сказок) показывает, что они входят в общебурятский и мировой сказочный фонд. Таким образом, необходимо подчеркнуть, что бурятами Внутренней Монголии сохранен в архаическом варианте сказочный репертуар, и не утрачена традиция исполнения сказок.
Соответствия отдельных сюжетов записанных сказок с общемировыми сказочными сюжетами
В бурятской сказке По указателю Аарне-Томпсона СУС. Восточнославянская сказка
Бегство от старухи-шолмос. Сын богача на быке убегает от нее, бросая свалявшиеся волосы матери, отломленную половину расчески, обломок точила, которые превращаются на пути преследователя в густую, непроходимую чащу, непреодолимое озеро (Богач Доной с семидесятитысячным табуном) [2, с. 45 - 48]. 303 H. Бегство от колдуньи. Дети убегают от колдуньи, бросая предметы, которые превращаются в преграду. 314. IV. Бегство с преградами 671. Д. 672. Побег с препятствиями. Беглецы бросают за собой предметы, которые превращаются в препятствия на пути преследователей 313Н. Бегство от ведьмы (железного волка, чародея и др.) с помощью бросания чудесных предметов.
Главный герой уничтожил мангада, убив двух змей и разбив 7 красных яиц, в которых находилась его душа (Родившиеся владеть юго-восточной стороной Алтан Сумбэр Богдоху и Алтан Гусэн Сэсэг) [2, с. 110 - 115]. 302. Сердце великана-людоеда (черта) в яйце
Дочь Наран (Солнце) хана похищена шолмосом. Главный герой вызволяет ее из подземного мира, уничтожив шолмоса. Пятьсот воинов, отправленных в поиски ханской дочери, подняв девушку, оставляют героя в подземном мире, срезав веревку (Эрхи Мэргэн) [2, с. 101 - 106]. 301.III.P II.1. Принцесса, похищенная чудовищем. 301.IV.R III 2.1. Принцесса вызволена из подземного мира. K. 1931.2. Обманщики покидают героя в подземном мире. К 963. Веревку срезают, а жертва падает. 301А, В. Три подземных царства: герои идут искать исчезнувшую царевну.
Герой от девушки, ставшей в подземелье женой чудовища, узнает, где находится его душа. С ее помощью убивает противника, вначале обмыв нечистотами, пристрелив 2-х дерущихся тигров; спилив 3 сандаловых дерева, сломав рога на спине. В них находилась душа чудовища (Эрхи Мэргэн) [2, с. 101 - 106]. 302.II. Пленная принцесса. Принцессу уводит великан-людоед. От нее герой узнает, где его сердце (душа, жизнь), каким образом он может убить
Герой изменил внешне коня, превратив в клячу. Конь выиграл в ханских состязаниях (Родившиеся владеть юго-восточной стороной Алтан Сум-бэр Богдоху и Алтан Гусэн Сэсэг) [2, с. 110 - 115]. 314. IV. B 184.I. Волшебный конь. В 401. Полезный конь. Д 1868.I. Н. 1561.I. Испытание доблести: турнир
Отец вместо 70-тысячного табуна согласился отдать старухе-шолмос своего сына (Богач Доной с семидесятитысячным табуном) [2, с. 45 - 48]. 327 А. Предвкушение. Родители отказываются от своих детей. 313А, В, С. Чудесное бегство: юноша, обещанный черту (водяному, царю, чародею).
У героя есть суженая, предназначенная по судьбе. Вместо нее обманом выходит за него замуж служанка этой девушки (Парень Андир Зади) [2, с. 89 - 91]. 403. Белая и черная невеста. 162. Героиня низкого происхождения выходит замуж за принца
У фальшивой жены героя, не обладающей волшебными чарами, которыми наделена настоящая, при взмахе правой рукой отрывается правое копыто, при взмахе левой рукой отрывается левое копыто. Настоящая жена взмахами руки одаривает людей золотом и зверями разными (Парень Андир Зади) [2, с. 89 - 91]. 408. III. K 1911. Фальшивая невеста 437. Царевна и служанка: по пути к жениху служанка заставляет царевну поменяться с ней платьями, ослепляет и выдает себя за царскую невесту; истина выясняется.
Примечательны записи легенд и преданий шэнэхэнских бурят, в которых сохранилась живая память, прежде всего, об общемонгольской, общебурятской истории. Это передающиеся из уст в уста циклы повествований о национальных героях - лучших предводителях рода, баторах, заметных фигурах из народной массы, борцах за справедливость (Бабжа баторе, Бальжан хатан и т.д.). Об известном персонаже преданий хори-бурят Шэлдээ Занги экспедиционных записей у нас не оказалось, вместе с тем, следует отметить, что они находятся в активном фольклорном запасе бурят Внутренней Монголии, о чем пишет в своей книге С-Е. Сэмжэд [3], представительница шэнэхэнской диаспоры в Бурятии. Необходимо особо подчеркнуть яркую самобытность легенд и преданий бурят Внутренней Монголии, которая заключается в том, что в них устойчиво присутствует весьма болезненная для этнического меньшинства тема изолированности от основного массива этноса в инонациональной среде, даётся своя (народная) интерпретация причины исторически сложившейся ситуации. В данном случае наблюдается неизбежный процесс адаптации, переработки фольклорных произведений в новых исторических реалиях, когда традиционный сюжет в результате пережитого опыта его носителей получает иную трактовку, наполняется новыми мотивами. Память о родине прародителей, рода, откуда берет начало родословная шэнэхэнцев, бережно сохраняется бурятами Внутренней Монголии и передается нынешним поколениям.
О значительной роли бурятских преданий о земле обетованной пишет исследователь вопросов эмиграции бурят за пределы исторической родины Д.Ц. Бороноева: «У бурят, как у кочевого народа, легенды о кочевании, о переселении неминуемо должны были возникнуть, поскольку сам кочевой образ жизни предполагал перемену места жительства. Реальными причинами актуализации о земле предков в начале XX века стали угрозы вытеснения с родовых земель, связанные с земельной и административной реформами 1900 - 1901 гг...» [4, с. 16].
В наших записях обращает на себя внимание ярко проявляющаяся буддийская составляющая в большинстве фольклорных текстов бурят Внутренней Монголии, влияние буддизма на их религиозное мировоззрение и культурные традиции. Как показыва-
ет анализ записанного материала, в сюжетном развитии улигер-ных, сказочных повествований, легенд и преданий, тематической палитре традиционных бурятских песен очень ярко проявляются духовные, нравственные ценности народа в буддийских традициях. Так, в сказках судьбоносные моменты основных героев, впрочем, также как и в записанных текстах о Гэсэре (отправка в дальнюю дорогу за суженой, необходимость отправки одного из сыновей Хурмаста тэнгэри в нижний мир, женитьба, появление ребенка) связаны с предсказанием ламы или непременно испрашивается его благословение. А в старинных бурятских песнях шэнэхэнцев восхваляются центры духовной жизни - дацаны, высокообразованные служители культа, буддийское вероучение и т. д. В несказочной прозе нередко в качестве основных действующих лиц выступают богиня Балдан Лхамо; буддийский монах, наделенный способностью видеть духов местности; упоминаются различные персонажи буддийского пантеона.
В фольклорном фонде шэнэхэнских бурят до сих пор широко представлены малые жанры: благопожелания, загадки, пословицы, составляющие настоящее сокровище устного творчества. Несмотря на лаконичность своей формы, именно эти произведения устной поэзии бурят весьма ценны для актуализации на современном этапе в плане возрождения исконных традиций, так как в них аккумулирован жизненный опыт многих поколений бурят, нашла отражение специфика народного быта.
Анализ собранного экспедицией материала показывает, что повествовательная фольклорная проза бурят Внутренней Монголии Китая включает в себя разножанровые произведения, тексты которых продолжают сохранять богатство содержания, демонстрируя и оригинальность традиции, и её связь с материнской традицией бурят России. В силу локальной замкнутости и компактного проживания шэнэхэнцев устное творчество этой группы бурят сохранилось в традиционной целостности в отличие от фольклора бурят, проживающих в Монголии: «Основную массу произведений в репертуаре местных сказителей составляют такие тексты, которые одинаково активно бытуют у бурят и монголов. Эти песни и сказы являются итогом плодотворного взаимодействия и взаимообогащения фольклорных традиций монгольского и бурятского народов» [5, с. 144].
Библиографический список
1. Неклюдов С.Ю. Традиции устной и книжной культуры. Слово устное и слово книжное. Москва: РГГУ, 2009: 538. Серия: Традиции - текст - фольклор. Типология и семиотика.
2. Цыбикова Б-Х.Б. Фольклор шэнэхэнских бурят. Улан-Удэ: Издательство БНЦ СО РАН, 2016.
3. Санжаа-Ешын С. «Шэнэхээн соёлой ундарал» (Неиссякаемый источник культуры шэнэхэнцев). Улан-Удэ: НоваПринт, 2013.
4. Бороноева Д.Ц. Динамика пространственно-временной локализации бурят Внутренней Монголии КНР (историко-культурологи-ческий анализ). Автореферат диссертации ... кандидата исторических наук. Улан-Удэ, 2000.
5. Тулохонов М.И., Гунгаров В.Ш. Бытование бурятского фольклора в МНР. Исследования по истории и культуре Монголии. Новосибирск: Наука, 1989: 137 - 144.
References
1. Neklyudov S.Yu. Tradicii ustnoj iknizhnoj kul'tury. Slovo ustnoe islovo knizhnoe. Moskva: RGGU, 2009: 538. Seriya: Tradicii - tekst - fol'klor. Tipologiya i semiotika.
2. Cybikova B-H.B. Fol'klorsh'en'eh'enskih buryat. Ulan-Ud'e: Izdatel'stvo BNC SO RAN, 2016.
3. Sanzhaa-Eshyn S. «Sh'en'eh'e'en soeloj undaral» (Neissyakaemyj istochnik kul'tury sh'en'eh'encev). Ulan-Ud'e: NovaPrint, 2013.
4. Boronoeva D.C. Dinamika prostranstvenno-vremennoj lokalizacii buryat Vnutrennej Mongolii KNR (istoriko-kul'turologicheskij analiz). Avtoreferat dissertacii ... kandidata istoricheskih nauk. Ulan-Ud'e, 2000.
5. Tulohonov M.I., Gungarov V.Sh. Bytovanie buryatskogo fol'klora v MNR. Issledovaniya po istorii i kul'ture Mongolii. Novosibirsk: Nauka, 1989: 137 - 144.
Статья поступила в редакцию 24.10.16
УДК 392
Chaptykova Yu.I., Cand. of Sciences (Philology), senior researcher, Department of Folklore, Khakass Research Institute of Language, Literature and History (Abakan, Russia), E-mail: [email protected]
Cheltygmasheva L.V., Cand. of Sciences (Philology), leading researcher, Department of Literature, Khakass Research Institute of Language, Literature and History (Abakan, Russia), E-mail: [email protected]
FAMILY-HOUSEHOLD RITUAL FOLKLORE OF THE KHAKASS (THE MATERIALS OF THE FOLKLORE EXPEDITION IN 2016). In the framework of work at a grant project "Khakass folklore: modern state and problems of preservation", supported by the Russian Foundation for the Humanities, the researchers of the Department of Folklore and the Department of Literature of Khakass Research Institute of Language, Literature and History had a folklore field expedition in villages of Askiz and Tashtyp Districts of Khakassia Republic in 2016. The purpose of this article is present an analysis of the recorded materials that reveal family-household ritual folklore, actively used in life of the Khakass. The authors come to the conclusion that despite a difficult modern situation, connected with gradual disappearing of the native language and masters of traditional folklore, the genres of family-household ritual folklore (good wishing, blessings) continue functioning as an integral part of the traditional peoples rituals, performed on the occasion of children's birth, making a family, funerals.
Key words: folklore, family-household ritual folklore, customs, rites, good wishing, blessings.
