CC BY
25УДК 591.5:612.821.4:615.214.2
ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ ЭФФЕКТЫ БЛОКИРОВАНИЯ D2/D3-РЕЦЕПТОРОВ ДОФАМИНА У АЛКОГОЛИЗИРОВАННЫХ САМЦОВ БЕЛЫХ КРЫС С РАЗНЫМ УРОВНЕМ ПОВЕДЕНЧЕСКОЙ АКТИВНОСТИ
Фролова Г. А.
ГОУ ВПО «Донецкий национальный университет», кафедра физиологии человека и животных, 83050, г. Донецк, ул. Щорса, 46
Для корреспонденции: Фролова Галина Александровна, кандидат биологических наук, доцент кафедры физиологии человека и животных ГОУ ВПО «Донецкий национальный университет», г. Донецк, ул. Щорса, 46, e-mail: gljukkk@ukr.net
Correspondence: Author: Galina A. Frolova, Candidate of Biological Sciences, Associate Professor, Department of Human and Animal Physiology of State Educational Institution ofHigher Education «Donetsk National University», e-mail: gljukkk@ukr.net
Information about authors:
Frolova G.A., http:// orcid.org/0000-0002-7736-0245
РЕЗЮМЕ
Исследовано влияние блокирования ауторецепторов дофамина сульпиридом на поведение самцов белых крыс, подвергшихся двухнедельной алкоголизации с учетом уровня поведенческой активности животных.
Эксперимент был выполнен на 40 половозрелых крысах-самцах массой 180-220 г. Двигательную и исследовательскую активность животных оценивали в открытом поле в течение 5 минут. Уровень тревожности крыс определяли в приподнятом крестообразном лабиринте по общему времени пребывания животного на открытом пространстве лабиринта за 5 минут тестирования и частоте повторных выходов на него. Уровень депрессивности животных устанавливали с помощью стандартного теста Порсолта с подсчетом количества и общей продолжительности периодов полной иммобильности (неподвижности) животного. По количеству фекальных болюсов судили об эмоциональности животных. После исходного (контрольного) тестирования в батарее вышеуказанных тестов животные были разделены на три подгруппы согласно выраженности поведенческой активности в открытом поле. Алкоголизацию проводили в течение 14 дней путем внутрибрюшинного введения этанола в виде 10 % раствора из расчета 2 г/кг веса животного, после чего животные проходили повторное тестирование в условиях обозначенных поведенческих тестов. Сульпирид («Eglonyl», Sanofi Winthrop Industrie, France) вводили в течение 14 дней в дозе 10 мг/кг, внутрибрюшинно, после чего животные снова проходили тестирование.
Полученные результаты позволили установить особенности индивидуальной чувствительности самцов лабораторных животных к длительному воздействию этанола и оценить возможность коррекции психоэмоциональных расстройств, возникающих на фоне алкоголизации, с помощью блокирования D2/D3-рецепторов дофамина.
Установлено, что двухнедельная алкоголизация приводит к значительному (в 3,4-4,7 раза, p<0,05) угнетению исследовательской активности самцов лабораторных крыс независимо от исходного уровня их активности и двигательной активности (в 1,9 раза, p<0,05) у высокоактивных самцов в открытом поле. Последующее блокирование D2/D3-рецепторов дофамина сульпиридом несколько увеличивает (в 2,3 раза, p<0,05) проявления исследовательского поведения низкоактивных самцов и двигательную активность у высокоактивных животных и не влияет на крыс других подгрупп. В приподнятом крестообразном лабиринте введение этанола увеличивает тревожность у крыс с исходно средним и высоким уровнем активности, что компенсируется последующим введением сульпирида. В тесте Порсолта у животных всех групп активности выявлено увеличение депрессивности (в 2,0-3,8 раз, p<0,05) и эмоциональности (в 2,7-3,7 раза, p<0,05) после введения этанола с последующим понижением данных показателей на фоне введения блокатора ауторецепторов дофамина.
Ключевые слова: поведенческая активность; тревожность; депрессивность; алкоголизация; дофамин.
BEHAVIOURAL EFFECTS OF BLOCKING D2/D3-RECEPTORS OF DOPAMINE WITH ALCOHOLIZED MALES OF WHITE RATS AT DIFFERENT LEVELS OF BEHAVIOURAL ACTIVITY
Frolova G. A.
State Educational Institution of Higher Education «Donetsk national university», Donetsk
SUMMARY
The influence of the blocking dopamine autoretseptor by sulpiride on the behavior indicators for white rat males who have undergone two-week alcoholization considering the animals' behavioral activity level is investigated.
The experiments were performed on sexually mature male rats with weights of 180-220g. The locomotor and ex-
ploratory activity of animals was assessed open-field within 5 minutes. The anxiety level of rats was determined in the elevated plus-maze by the total time of the animal's stay in the open space of the maze within 5 minutes of testing and the frequency of repeated outputs onto it. The depression level in animals was determined using the standard Porsolt test counting the number and total lengths of the periods of the animal' immobilization. Emotionality was estimated by the numbers of fecal boluses. After completion of the aforementioned initial (control) test battery, the animals were divided into three subgroups according to the extent of the exploratory activity in open field. Alcoholization was carried out for 14 days by intraperitoneal injection of a 10% solution of ethanol at a rate of 2 g per one kg of the animal weight, then the animals' behavior was re-tested under aforementioned conditions. Sulpiride ("Eglonyl", Sanofi Winthrop Industrie, France) was administered for 14 days at a dose of 10 mg/kg, intraperitoneally, then the animals were tested again.
The obtained results allowed to establish features of individual sensitivity of laboratory male animals to long etha-nol exposure and to estimate a possibility of correction of psycho-emotional disorders arising on the basis of the alcoholization by means of blocking of dopamine receptors D2/D3.
It has been established that two-week alcoholization leads to considerable depression of the exploration activity (by 3.4-4.7 times, p<0.05) irrespective of its initial level and a decrease of the motor activity (by 1.9 times, p<0.05) in highly active males in open field. Subsequent blocking of D2/D3-receptors by sulpiride insignificantly increases (by 2.3 times, p<0.05) manifestations of exploration behavior of low-active males and motor activity of highly active ones and does not affect the animals of other subgroups. In the elevated plus-maze, application of ethanol increases anxiety in rats with initially middle and high levels of activity, which is compensated by subsequent application of sulpiride. In the Porsolt test, an increase in depression (by 2.0-3.8 times, p<0.05) and emotionality (by 2.7-3.7 times, p <0.05) has been revealed after application of ethanol in the animals of all groups of activity. After sulpiride application, these indicators decreased.
Key words: behavioral activity; anxiety; depressive; alcoholism; dopamine.
Пристрастие к этанолсодержащим веществам - алкоголизм - является общемировой проблемой. Патогенез этого заболевания весьма сложен и остается не выясненным до конца, что не позволяет эффективно подобрать способ коррекции различного рода расстройств в психоэмоциональной сфере, которые развиваются на фоне длительного приема алкоголя. Этанол оказывает свое пагубное влияние на организм не только как вещество, нарушающее функционирование висцеральных систем [1, 2], но и как агент, весьма грубо вмешивающийся в химизм нейрофизиологических процессов [3, 4]. Последнее находит отражение в изменении функционирования нейромедиаторных моноаминер-гических систем мозга. В частности, основной мишенью действия в головном мозге для психоактивных веществ, к которым относится этанол, является так называемая система награды, весомая роль в функционировании которой принадлежит дофаминергическим нейронам [5, 6, 7, 8, 9]. В результате действия этанола на структуры этой системы животный организм попадает в порочный круг, характеризующийся сменой стимуляции дофаминергической трансмиссии резким компенсаторным сокращением содержания дофамина в синаптической щели. Поскольку нейромедиаторные системы функционируют в тесном взаимодействии друг с другом и принимают участие в работе структур мозга, отвечающих за осуществление широкого спектра функций, то помимо стимуляции системы награды в реализацию эффектов этанола оказываются задействованы и другие эмоциогенные зоны головного мозга. Это, в конечном итоге, отражается на реализации высших функций мозга в целом.
Как известно из данных литературы, патофизиологической основой развития тревожных, двигательных и депрессивных расстройств является нарушение моноаминовой медиации в головном мозге [10, 12, 13]. Поскольку этанол оказывает воздействие на различные нейроме-диаторные системы (дофаминергическую, но-радренергическую, ГАМК-ергическую и т.д.), результатом его длительного действия на организм может оказаться развитие различного рода психоэмоциональных нарушений. Нейро-медиаторные системы мозга образуют обширные связи друг с другом. Как следствие, усиление выработки одного медиатора может оказать модулирующее влияние на другую медиаторную систему в ту или иную сторону. Однако этанол является мембранотропным препаратом. Т. е. для, него нет специальных рецепторов на мембране, и он оказывает свое влияние на ЦНС путём растворения в липидном слое мембран клеток. Такие воздействия на мембрану изменяют её физико-химические свойства (например текучесть), что, в свою очередь, приводит к изменению активности липидных ферментов и ионных каналов. Изменение активности последних, естественно, отразится на трансмембранных ионных токах и возбудимости нейронов [14, 15].
Благодаря описанным выше воздействиям на возбудимость нервных клеток этанол оказывает влияние на степень активности той или иной медиаторной системы. Оказывая направленные воздействия на различные звенья синаптической передачи, можно добиться некоторой компенсации эффектов этанола на психоэмоциональное состояние организма.
В настоящее время большое исследований посвящено изучению роли нейромедиаторных систем мозга в противотревожных (анксиоли-тических), стимулирующих, подкрепляющих и депрессогенных эффектах этанола [16, 17, 18, 19, 20]. Однако количество данных, которые учитывали бы индивидуально-типологический подход к решению вопроса о коррекции различного рода нарушений, недостаточно. Это открывает широкие перспективы исследователям, работающим в области психонейрофармаколо-гии, поскольку возможности для направленного воздействия фармакологических веществ на синаптическую передачу весьма разнообразны.
В связи с вышесказанным целью данной работы явилась оценка влияния блокирования Б2/Б3-рецепторов дофамина сульпиридом на поведение самцов белых крыс с исходно разным уровнем поведенческой активности в открытом поле при хронической алкоголизации.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
Эксперимент выполнен на 40 половозрелых беспородных крысах-самцах массой 180-220 г, содержащихся в стандартных условиях вивария (световой режим 12/12, свободный доступ к еде и питью). Исследования выполнены в соответствии с «Руководством по уходу и использованию лабораторных животных» (публикация Национального института здоровья № 85-23, США) и «Руководством по экспериментальному (доклиническому) изучению новых фармакологических веществ» [21]. Поведенческие исследования выполнялись в первой половине дня. Для оценки поведенческих показателей использовалась батарея стандартных поведенческих тестов.
Оценка поведенческой активности животных
Поведенческую активность лабораторных крыс оценивали в открытом поле по количеству пересечённых квадратов (двигательная активность) и по суммарному количеству вертикальных стоек и загляды-ваний в отверстия-норки (исследовательская активность) за 5 минут тестирования [22]. Кроме того, фиксировалось груминго-вое поведение (количество актов груминга).
Открытое поле (ОП) представляет собой открытый пластиковый ящик размером 60x60 см и высотой 40 см. Пол ОП приподнят над дном ящика на высоту 3 см и разделен тонкими белыми линиями на 9 равных квадратиков (20x20 см), по периметру которых просверлены отверстия-норки диаметром 3 см.
Крыса в процессе тестирования опускалась в центр поля, после чего в течение 5 минут регистрировались описанные выше поведенческие реакции животного. После каждого
животного камера протиралась изнутри мокрыми и сухими салфетками, а также дезодорировалась раствором этилового спирта. Оценка тревожности животных Тревожность подопытных животных оценивалась в приподнятом крестообразном лабиринте [10] по суммарному времени пребывания крысы на открытом пространстве лабиринта (открытые рукава и центральная площадка) за 5 минут тестирования, частоте повторных выходов на него и частоте выглядываний из закрытых рукавов.
Приподнятый крестообразный лабиринт (ПКЛ) - приподнятая на опоре-ножке на 80 см над уровнем пола крестовина, имеющая два открытых и два закрытых рукава шириной 10 см и центральную площадку в месте пересечения рукавов (10*10 см). Лабиринт сконструирован из пластика, окрашенного в чёрный цвет.
При тестировании крысы плавно опускались в центр лабиринта носом в открытый рукав, где визуально регистрировалось их поведение. После каждого животного камера протиралась изнутри мокрыми и сухими салфетками, а также дезодорировалась раствором этилового спирта. Оценка уровня депрессивности животных Депрессивность животных оценивали в тесте Порсолта [21] по суммарному времени неподвижности самцов и количеству периодов полной неподвижности в течение 6 минут тестирования. Об эмоциональности животных судили по количеству фекальных болюсов.
При тестировании крыс опускали в стеклянный цилиндр емкостью 20 литров и высотой 30 см, наполненный водой (1=27-28°С), и фиксировали описанные выше показатели поведения.
Разделение животных на подгруппы, отличающиеся по уровню поведенческой активности Для учёта индивидуально-типологических отличий лабораторных животных разработаны методики поведенческого фенотипирова-ния, которые основаны на комплексной оценке поведенческих характеристик животных, отражающих не только моторно-двигательные реакции животных, но и особенности эмоционально-психической сферы [23, 24]. Такой подход позволяет более точно исследовать индивидуальную чувствительность лабораторных животных к тем или иным воздействиям.
Физиологическую основу индивидуально-типологических отличий в психоэмоциональной сфере определяют, по мнению ряда авторов [23, 25, 26], отличия в биохимических процессах, протекающих в разных отделах мозга.
По результатам исходного (контрольного) тестирования в батарее тестов исходная группа крыс была разделена на три подгруппы в
соответствии с проявленным уровнем исследовательской активности в открытом поле.
Фармакологические воздействия на животных.
Хроническую алкоголизацию моделировали путем двухнедельного введения десятипроцентного раствора этанола из расчета 2 г/кг [27]. Затем крысы проходили повторное тестирование в батарее тестов.
Блокирование Б2/Б3-рецепторов дофамина производили путём внутрибрюшинного введения сульпирида в дозе 10 мг/кг на протяжении 14 дней [28], (14 дней), после чего животные подвергались повторному тестированию.
Таким образом, животные проходили троекратное тестирование: в исходных условиях, после алкоголизации и после введения сульпирида.
Статистическая обработка результатов
Исходную группу крыс разделяли на подгруппы согласно сигмальному отклонению [25]. Обработка первичных данных производилась с использованием пакета программ 81а118Иса 6.0. Поскольку нормальность распределения в тесте Колмогорова - Смирнова не подтвердилась, для работы были использованы непараметрические методы математической статистики (и-критерий Манна - Уитни для независимых переменных). Принятый уровень значимости составлял 0,05.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
Результаты исходного тестирования показали, что животные, отличающиеся по уровню исследовательской активности, отличаются и по показателям двигательной активности в открытом поле (табл. 1). При этом у низкоактивных самцов отсутствует груминг, и их поведение в приподнятом крестообразном лабиринте характеризуется как тревожное, поскольку у животных данной подгруппы минимальное время пребывания на открытом пространстве и наименьшее количество выходов на него.
Вместе с тем следует отметить, что по показателям депрессивности и эмоциональности, устанавливаемым в тесте Порсолта, самцы с разным уровнем активности не отличаются.
Причиной подобных отличий в поведенческих характеристиках животных являются такие факторы, как различия в степени функциональной активности тех структур мозга и медиаторных систем, которые обеспечивают данные психоэмоциональные характеристики. Так, по мнению ряда авторов [24, 25, 29, 30, 31], баланс таких медиаторных систем, как серотонин-, дофамин- и норадре-нергическая системы, вносит наиболее существенный вклад в формирование врожденного психоэмоционального статуса организма.
Таблица 1
Показатели поведения у животных в исходных условиях (X±m)
Поведенческие показатели Уровни активности
низкий (п=9) средний (п=24) высокий (п=7)
Результаты тестирования в открытом поле
Исследовательская активность 8,5±0,23# 13,1±0,85 21,5±1,56#*
Двигательная активность 12,3±1,73 17,5±2,29 23,3±2,25#*
Количество актов груминга 0,0# 1,7±0,16 1,5±0,29*
Результаты тестирования в приподнятом крестообразном лабиринте
Открытые рукава, с 10,8±5,09# 96,1±18,47 73,0±21,04*
Количество выходов в открытое пространство 0,5±0,23# 1,8±0,14 2,5±0,29#*
Количество выглядываний из закрытых рукавов 1,7±0,21 1,5±0,17 1,3±0,25
Результаты тестирования в тесте Порсолта
Время неподвижности, с 30,3±7,66 23,1±4,67 25,3±6,21
Общее количество периодов неподвижности 6,0±1,01 5,3±0,79 4,5±0,87
Количество фекальных болюсов 2,2±0,61 3,1±0,38 3,3±0,63
Примечания: # - различия статистически значимы в сравнении показателей условного контроля (средний тип выраженности показателей поведения) с группами высокого и низкого типа показателей поведения; * - различия статистически значимы при сравнении показателей группы с крайними типами выраженности показателей поведения.
Анализируя влияние двухнедельной алкоголизации и последующего введения сульпирида на самцов белых крыс, отличающихся по уровню поведенческой активности в открытом поле, следует отметить следующие закономерности.
Прежде всего, обращает на себя внимание тот факт, что исследовательская активность в результате алкоголизации сокращалась у самцов всех исходных подгрупп в среднем в 3,4-4,7 раза (р<0,05) (рис. 1А), в то время как двигательная активность (ДА) сократилась только у высокоактивных животных (в 1,9 раза, р<0,05). У исходно низко- и средне-активных самцов ДА достоверных изменений не претерпела (см. рис. 1Б). Подобные эффекты внутрибрюшинного введения этанола, выражающиеся в угнетении исследовательской
и двигательной активности крыс, отмечены в работах ряда авторов [16, 17, 18, 19, 20].
Последующее введение сульпирида несколько скомпенсировало эффекты алкоголизации на исследовательскую активность у низкоактивных животных (см. рис. 1А), на что указывает увеличение частоты заглядываний в отверстия-норки до исходных значений (р<0,05). У остальных подгрупп крыс численные значения данного показателя оставались сниженными относительно исходных (контрольных) значений. Что касается двигательной активности, следует отметить, что у высокоактивных самцов на фоне введения сульпирида продолжалось ее угнетение (р<0,05). У остальных подгрупп активности данный показатель существенно не изменился в результате блокирования ауторецепторов дофамина.
Рис. 1. Влияние алкоголизации и последующего введения сульпирида крысам на показатели исследовательской (А) и двигательной (Б) активности в открытом поле.
Примечания: * - различия статистически значимы (р<0,05) при сравнении с исходными (контрольными) данными; ■ - различия статистически значимы (р<0,05) при сравнении значений показателей, полученных после введения сульпирида с результатами алкоголизации.
Характер изменения тревожности в приподнятом крестообразном лабиринте свидетельствует о том, что двухнедельная алкоголизация оказала анксиогенный эффект на самцов с исходно средним и высоким уровнем активности в открытом поле: у первых время пребывания на открытом пространстве лабиринта сократилось в 10,7 раза (р<0,05), а вторые вообще на открытом пространстве не находились, уходя сразу же в закрытые рукава (рис. 2А). Подтверждением такого влияния этанола на животных данных подгрупп является и сокращение (р<0,05) или отсутствие выходов на открытое пространство в лабиринте (см. рис. 2Б) и увеличение (р<0,05) количества выглядываний из закрытых рукавов у низкоактивных алкоголизированных животных.
Полученные результаты относительно влияния двухнедельной алкоголизации на самцов
крыс противоречат некоторым имеющимся в литературе данным, указывающим на то, что этанол оказывает анксиолитический эффект на животных [14, 32]. В то же время эти авторы указывают на то, что анксиолитическое действие этанола является дозо- и времязави-симым. Вместе с тем полученный в настоящем исследовании анксиогенный эффект алкоголизации согласуется с данными других исследователей, указывавших на сокращение времени пребывания крыс на открытом пространстве лабиринта и частоты выходов на него после длительной алкоголизации [3, 19]. Причиной подобного эффекта предположительно является снижение уровня нейропептида У в гипоталамусе, обладающего противотревожным влиянием, при длительном употреблении этанола.
2017, т. 7, № 4
крымскии журнал экспериментальной и клиническои медицины
Рис. 2. Влияние алкоголизации и последующего введения сульпирида крысам на суммарное время пребывания на открытом пространстве лабиринта (А) и количество выходов на него (Б).
Примечания: * - различия статистически значимы (p<0,05) при сравнении с исходными (контрольными) данными; ■ - различия статистически значимы (p<0,05) при сравнении значений показателей, полученных после введения сульпирида с результатами алкоголизации.
Как следует из рисунка 2, введение бло-катора 02/03-рецепторов дофамина оказало анксиолитический эффект на самцов всех подгрупп активности, на что указывает как увеличение суммарного времени пребывания на открытом пространстве лабиринта (р<0,05), так и увеличение частоты повторных выходов на него.
Анализ результатов, полученных при тестировании в тесте Порсолта лабораторных животных, отличающихся по уровня поведенческой активности, показал, что хроническая алкоголизация приводит к увеличению депрессивности в 2-3,8 раза (р<0,05) и эмоциональности в 2,7-3,7 раза (р<0,05) у всех животных независимо от исходного уровня их активности (рис. 3А, 3В).
Рис. 3. Влияние алкоголизации и последующего введения сульпирида крысам на суммарное время неподвижности (А), количество актов замирания (Б) и количества фекальных болюсов (В) в тесте
Порсолта.
Примечания: * - различия статистически значимы (p<0,05) при сравнении с исходными (контрольными) данными; ■ - различия статистически значимы (p<0,05) при сравнении значений показателей, полученных после введения сульпирида с результатами алкоголизации.
На депрессогенный эффект этанола указывает и увеличение частоты замираний у самцов в процессе тестирования в тесте Порсолта (см. рис. 3Б). Полученные результаты хорошо согласуются с данными большинства исследователей,
указывавших на увеличение депрессивности крыс при длительном введении этанола [17, 20, 33]. Одной из причин увеличения депрессивно-сти алкоголизированных животных, по мнению этих авторов, является влияние этанола на опи-
оидную систему мозга, которая, в свою очередь, определяет процесс выделения тормозных и возбуждающих медиаторов из нервных окончаний. На увеличение эмоциональности у алкоголизи-рованных животных указывал Лебедев А. А. [34].
Введение сульпирида корректирует описанные эффекты этанола: показатели депрессив-ности у всех подгрупп крыс снижаются (р<0,05) до исходных значений, а уровень эмоциональности сокращается (р<0,05) относительно значений, полученных на фоне алкоголизации, однако исходных значений он не достигает.
Среди возможных причин описанных явлений можно обозначить не только нарушение функционирования дофаминергической меди-аторной системы при воздействии алкогольсо-держащих веществ, но и нарушение адаптационных процессов из-за снижения секреции АКТГ и глюкокортикоидных гормонов [1, 35]. Вместе с тем экзогенное введение этанола изменяет функционирование плазматических мембран таким образом, что влияет на активность мембранных ферментов и рецепторов к медиаторам.
Таким образом, полученные результаты дополняют имеющиеся в литературе сведения относительно влияния этанола на психоэмоциональный профиль лабораторных животных с учетом индивидуально-типологических особенностей.
ВЫВОДЫ
1. Двухнедельная алкоголизация приводит к значительному (в 3,4-4,7 раза, р<0,05) угнетению исследовательской активности самцов лабораторных крыс независимо от исходного уровня их активности. Последующее блокирование Б2/Б3-рецепторов дофамина сульпири-дом увеличивает (в 2,3 раза, р<0,05) проявления исследовательского поведения низкоактивных самцов и не влияет на крыс других подгрупп.
2. Введение этанола угнетает двигательную активность в 1,9 раз (р<0,05) только у высокоактивных животных. Сульпирид существенного влияния на двигательную активность ал-коголизированных животных не оказывает.
3. Двухнедельная алкоголизация оказывает сильный анксиогенный эффект на самцов с исходно средним и высоким уровнем активности, что проявляется в значительном сокращении времени пребывания животных данных подгрупп на открытых пространствах приподнятого крестообразного лабиринта и отсутствии повторных выходов на него. Последующее введение сульпирида компенсирует повышение тревожности у самцов этих подгрупп активности.
4. Введение этанола увеличивает депрес-сивность в тесте Порсолта у всех животных в 2,0-3,8 раза (р<0,05), независимо от их исход-
ного уровня активности. Блокирование D2/ Б3-рецепторов дофамина нивелирует депрес-согенный эффект этанола, проявляющийся в увеличении суммарного времени неподвижности в процессе тестирования, у всех самцов.
5. Введение этанола в течение 14 дней приводит к значительному (в 2,7-3,7 раза, p<0,05) росту эмоциональности независимо от исходного уровня активности крыс, что частично корректируется (снижение в 1,4-1,8 раза, p<0,05) последующим введением сульпирида у всех животных.
Конфликт интересов. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Мхитаров В. А., Макарова О. В. Морфофункци-ональная характеристика щитовидной железы крыс Вистар при длительном потреблении алкоголя в условиях свободного выбора. Российский медико-биологический вестник им. Академика И. П. Павлова; 2013. № 2: 22-29.
2. Ogilvie K.M., Rivier C. Gender difference in alcohol-evoked hypothalamic-pituitary-adrenal activity in the rat: ontogeny and role ofneonatal steroids. Alcohol. Clin. Exp. Res. 1996; 20 (2): 255-261.
3. Сметанин В. А., Бардинова Ж. С., Петрушо-ва О. П., Генгин М. Т. Влияние этанола на уровень нейропептидов в организме. Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2008; 10 (14): 49-53.
4. Семке В. Я., Мельникова Т. Н., Бохан Н. А. Ней-робиологические механизмы алкоголизма. Журнал неврологии и психиатрии им. C. С.Корсакова. 2002; 102. (8): 61-66.
5. Heidbreder C.A., Andreoli, M. Marcon С., Thanos P.K., Ashby C.R., Gardner E.L. Role of dopamine D3 receptors in the addictive properties of ethanol. Drugs Today 2004, 40(4): 355.
6. Lebedev A.A., Droblenkov A.V, Shabanov P.D. Structural Changes in Mesocorticolimbic Dopaminergic System of the Brain during Long-Term Alcoholization in Rats. Bulletin of Experimental Biology and Medicine. 2008; 146 (6): 816-819.
7. Droblenkov A.V., Karelina N.R. Structural Characteristics of Neurons and Macrogliocytes in Interconnected Regions of the Mesoaccumbocingulate Dopaminergic System in Rats. Neuroscience and Behavioral Physiology. 2010; V.40 (7): 761-766.
8. Богданова И. В. Роль дофамина в механизмах формирования некоторых расстройств ЦНС и состояний зависимости (обзор литературы). Укра'шський вюник психоневрологи. 2011; 19 (67): 5-8.
9. Bjorklund A., Dunnett S. B. Dopamine neuron systems in the brain: an update trends. Neurosci. 2007; 30: 194-202.
10. Kudryavtseva N. Social defeats, depression and anxiety. Behavioural Pharmacology. 1995; V.6 (1): 59.
11. Шабанов П. Д. Психофармакология. СПб.: Элби-СПб, 2008.
12. Краснов В. Н. Проблемы современной диагностики депрессии. Журн. неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 2012; 112. (11): 3-10.
13. losifescu D.V. The relation between mood, cognition and psychosocial functioning in psychiatric disorders. Eur. Neuropsychopharmacol. 2012; 22, Suppl. 3: 499-504.
14. Hofman L., Tabakoff B. Alcohol dependence: a commentary on mechanisms. Alcohol and Alcoholism. 1996; V. 31 (4): 333-340.
15. Шабанов П. Д. Основы наркологии. СПб.: Лань, 2002.
16. Пурсанов К. А., Хомутов А. Е., Слободе-нюк В. С., Бочкарева А. В. Влияние гепарина на гиподинамию крыс, вызванную этиловым спиртом. Мед. альманах. 2009; 1 (6): 127-128.
17. lezhitsa I., Onishchenko N., Churbakova N., Parshev V., Petrov V. Complex supplementation containing mineral bishofit (MgCl2^6H2O) solution and pyridoxine hydrochloride normalises ethanol-induced magnesium depletion and corrects some behavioural disturbances of animals during chronic alcoholisation. European Neuropsychopharmacology. 2002; V.12 (3): 426-427.
18. Пахомова А. О., Коваленко О. А., Гово-руха Т. М., Бабан В. М., Макарчук М. Ю. Змша поведшкових реакцш та лтопероксидних процеав в тканин печшки гостро алкогс^зованих щурiв при введены кверцетину протягом 14 дiб. Фiзика живого. 2008; 16 (1): 105-110.
19. Тюренков И. Н., Воронков А. В., Бородкина Л. Е. Влияние фенибута на поведение животных в условиях добровольной хронической алкоголизации. Экспер. и клинич. фармакол. 2005; 68 (3): 42-45.
20. Getachew B., Hauser S.R., Taylor R.E., Tizabi Yo. Alcohol-induced depressive-like behavior is associated with cortical norepinephrine reduction. Pharmacol. Biochem. Behav. 2010; V. 96 (4): 395-401.
21. Руководство по проведению доклинических исследований лекарственных средств / Под ред. А. Н. Миронова, Н. Д. Бунатян. М.: Минздрав РФ, ЗАО «Гриф и К», 2012.
22. Буреш Я., Бурешова О., Хьюстон Д. П. Методики и основные эксперименты по изучению мозга и поведения. М.: Медицина, 1991.
23. Амикишиева А. В. Поведенческое фенотипиро-вание: современные методы и оборудование. Вестник-ВОГиС. 2009; 13 (3): 529-542.
24. Sergutina A.V. The effects of L-DOPA on glutamate dehydrogenase activity in the cerebral neurons of rats with different motor activities. Neurochemical Journal. 2010; V.4 (1): 25-29.
25. Шаляпина В. Г., Вершинина Е. А., Ракиц-кая В. В. Изменение приспособительного поведения активных и пассивных крыс вистар в водно-иммерсион-
ной модели депрессии. Журнал ВНД им. И. П. Павлова. 2006; 4: 543-547.
26. Сапронов Н. С., Федотова Ю. О. Влияние L-триптофана на условный рефлекс активного избегания у крыс-самцов с повышенным уровнем тестостерона. Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 2000; 7: 67-69.
27. Индутный А. В. Метаболические предпосылки интолерантности к алкоголю в условиях стресса. Ав-тореф. дисс. на соискание ученой степени кандидата медицинских наук. Омск, 1997. 22 с.
28. Fedotova Yu.O., Frolova G.A. Blockade of D2 receptor with low dose of 17b-estradiol corrects depression-like behaviour in female rats. European Neuropsychopharmacology. 2011; V. 21 (3): S294-S295.
29. Судаков К. В., Котов А. В., Перцов С. С. Экспериментальные подходы к индивидуальной медицине: зависимость эффектов фармакологического воздействия от характера поведения животных. Вестник Уральской медицинской академической науки. 2004; 1: 51-57.
30. McEwen B.S. Steroid Hormone Actions on the Brain: When Is the Genome Involved? Hormones and Behavior. 1994; V.28 (4): 396-405.
31. Исмайлова Х. Ю., Агаев Т. М., Семенова Т. П. Индивидуальные особенности поведения (моноами-нергические механизмы). Баку: Нурлан, 2007.
32. Бородкина Л. Е., Тюренков И. Н., Ковтун В. В. Хроническая Хроническая алкоголизация и ГАМК-ергическая система. Экспер. и клинич. фармакол. 2002; 65 (3): 75-79.
33. Trigub M.M., Bogdanova N.G., Kolpakov A.A., Bashkatova V.G., Sudakov S.K. Effect of Peripheral Opioid Receptor Agonists on Depressive Activity of Ethanol. Bulletin of Experimental Biology and Medicine. 2014; V. 156 (6): 778-780.
34. Lebedev A.A., Shabanov P.D. A simple, reproducible and reliable method of gradual forced administration of psychotropic drugs in a drug dependence model in rats. European Neuropsychopharmacology. 2012; V. 22 (2): S176-S177
35. Юрьев Е. Б., Бердина Л. М., Хуснутдинова Э. К. Генетические аспекты алкоголизма. Ученые записки Казанского государственного университета. 2007; 149 (2): 148-157.
REFERENCES
1. Mkhitarov V.A., Makarova O.V. Morphofunctional characteristics of thyroid gland of male wistar rats in case of prolonged alcohol consumption under the conditions of voluntary intake. I.P.Pavlov Russian Medical Biological Herald. 2013; 21 (2): 22-29. (In Russian) doi: 10.17816/ PAVLOVJ2013222-29
2. Ogilvie K.M., Rivier C. Gender difference in alcohol-evoked hypothalamic-pituitary-adrenal activity in the rat: ontogeny and role ofneonatal steroids. Alcohol. Clin. Exp.
Res. 1996; 20 (2): 255-261. doi: 10.1111/j.1530-0277.1996. tb01637.x
3. Smetanin V.A, Bardinova Zh.S., Petrushova O.P., Gengin M.T. Influence of ethanol on the level of neuropeptides in the organism. Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i V. G. Belinskogo. 2008. 10 (14). 49-53 (In Russian)
4. Heinz А., Schäfer M., Higley J.D., Krystal J.H., Goldman D. Neurobiological Correlates of the Disposition and Maintenance of Alcoholism. Pharmacopsychiatry 2003; 36: 255-258. doi: 10.1055/s-2003-45139.
5. Heidbreder C.A., Andreoli, M. Marcon C., Thanos P.K., Ashby C.R., Gardner E.L. Role of dopamine D3 receptors in the addictive properties of ethanol. Drugs Today. 2004, 40(4): 355. doi: 10.1358/ dot.2004.40.4.820081.
6. Lebedev A.A., Droblenkov A.V, Shabanov P.D. Structural Changes in Mesocorticolimbic Dopaminergic System of the Brain during Long-Term Alcoholization in Rats. Bulletin of Experimental Biology and Medicine. 2008; 146 (6): 816-819. doi: 10.1007/s10517-009-0414-5
7. Droblenkov A.V., Karelina N.R. Structural Characteristics of Neurons and Macrogliocytes in Interconnected Regions of the Mesoaccumbocingulate Dopaminergic System in Rats. Neuroscience and Behavioral Physiology. 2010; V.40 (7):761-766. doi: 10.1007/s11055-010-9323-3
8. Bogdanova I.V. The role of dophamine in mechanisms of forming some disorders of central nervous system and dependent states (Review). Ukrainskiy visnik psyhonevrologii. 2011; 19 (67): 5-8. (In Russian)
9. Bjorklund A., Dunnett S. B. Dopamine neuron systems in the brain: an update trends. Neurosci. 2007; 30: 194-202. doi: 10.1016/j.tins.2007.03.006
10. Kudryavtseva N. Social defeats, depression and anxiety. Behavioural Pharmacology. 1995; V.6 (1): 59. doi: 10.1097/00008877-199505001-00069
11. Shabanov P.D. Psihofarmakologija StP.: Elsbi-StP, 2008 (In Russian)
12. Krasnov V.N. Problems of modern diagnostics of a depression. Neuroscience and Behavioral Physiology . 2012; 112. (11): 3-10. (In Russian)
13. Iosifescu D.V. The relation between mood, cognition and psychosocial functioning in psychiatric disorders. Eur. Neuropsychopharmacol. 2012; 22, Suppl. 3: 499-504. doi: 10.1016/j.euroneuro.2012.08.002
14. Hofman L., Tabakoff B. Alcohol dependence: a commentary on mechanisms. Alcohol and Alcoholism. 1996; V. 31 (4): 333-340. doi: 10.1093/oxfordjournals. alcalc.a008159
15. Shabanov P.D. Osnovy narkologii. StP.: Lan, 2002 (In Russian)
16. Pursanov K.A., Homutov A.E., Slobodenuk V.S., Bochkareva A.V. Influence of heparin on rats' hypodynamia caused by ethyl alcohol. Medicinskij al'manah. 2009; 1 (6): 127-128 (In Russian)
17. lezhitsa I., Onishchenko N., Churbakova N., Parshev V., Petrov V. Complex supplementation containing mineral bishofit (MgCl2^6H2O) solution and pyridoxine hydrochloride normalises ethanol-induced magnesium depletion and corrects some behavioural disturbances of animals during chronic alcoholisation. European Neuropsychopharmacology. 2002; V.12 (3): 426-427. doi: 10.1016/S0924-977X(02)80741-6
18. Pahomova A.O., Kovalenko O.A., Govoruha T.M., Baban V.M., Makarchuk M.Yu. Change of behavioral reactions and lipopersdation processes in liver in strongly alcoholised rats under introduction of quercetin during 14 days. Physics of the alive. 2008; 16 (1): 105-110 (In Ukrainian)
19. Tyurenkov I.N., Voronkov A.V., Borodkina L.E. Effect of phenibut on the behavior of experimental animals under conditions of voluntary chronic alcoholism. Russian Journal of Experimental and Clinical Pharmacology. 2005; 68 (3): 42-45 (In Russian)
20. Getachew B., Hauser S.R., Taylor R.E., Tizabi Yo. Alcohol-induced depressive-like behavior is associated with cortical norepinephrine reduction. Pharmacol. Biochem. Behav. 2010; V. 96 (4): 395-401. doi: 10.1016/j. pbb.2010.06.011
21. Mironova A.N., Bunatyan N.D. (reds.), Rukovodstvo po provedeniyu doklinicheskih issledovanij lekarstvennyh sredstv (Guide to carrying out preclinical trials of medicines). Moscow: Minzdrav RF, ZAO «Grif i K», 2012. (In Russian).
22. Buresh Ja., Bureshova O., Hjuston D.P. Metodiki i osnovnye jeksperimenty po izucheniju mozga i povedenija. Moskva: Medicina, 1991 (In Russian)
23. Amikishieva A.V. Behavioral phenotyping: up-to-date methods and equipment. Vestnik VOGiS. 2009; 13 (3): 529-542 (In Russian)
24. Sergutina A.V. The effects of L-DOPA on glutamate dehydrogenase activity in the cerebral neurons of rats with different motor activities. Neurochemical Journal. 2010; V.4 (1): 25-29. (In Russian) doi: 10.1134/s1819712410010058
25. Shalyapina V.G., Vershinina E.A., Rakitskaya V.V., Rizhova L.Yu. Alteration of Active and Passive Wistar Rats Adaptive Behavior in Water-Immersion Model of Depression. I.P. Pavlov Journal of Higher Nervous Activity. 2006; 4: 543-547 (In Russian)
26. Sapronov N.S., Fedotova Yu.O. Effect of L-tryptophan on active avoidance response in male rats with increased testosterone level. Bulletin of Experimental Biology and Medicine. 2000; 7: 67-69 (In Russian) doi: 10.1007/bf02682101
27. Indutnyj A.V. Metabolicheskie predposylki intolerantnosti k alkogolju v uslovijah stressa. Avtoref. diss. na soiskanie uchenoj stepeni kandidata me dicinskih nauk. Omsk, 1997. 22p (In Russian)
28. Fedotova Yu.O., Frolova G.A. Blockade of D2 receptor with low dose of 17b-estradiol corrects depression-like behaviour in female rats. European
Neuropsychopharmacology. 2011; V. 21 (3): S294-S295. doi: 10.1016/S0924-977X(11)70463-1
29. Sudakov K.V., Kotov A.V., Pertcov S.S. Experimental approaches to personalized medicine: the dependence of the effects of pharmacological exposure to the nature of animal behavior. Vestnik Ural'skoj medicinskoj akademicheskoj nauki. 2004; 1: 51-57 (In Russian)
30. McEwen B.S. Steroid Hormone Actions on the Brain: When Is the Genome Involved? Hormones and Behavior. 1994; V.28 (4): 396-405. doi: 10.1006/ hbeh.1994.1036
31. Ismailova H.Yu., Agaev T.M., Semenova T.P. I ndividual'nye osobennosti povedenija (monoaminergicheskie mehanizmy). Baky: Nyrlan, 2007 (In Russian)
33. Trigub M.M., Bogdanova N.G., Kolpakov A.A., Bashkatova V.G., Sudakov S.K. Effect of Peripheral Opioid Receptor Agonists on Depressive Activity of Ethanol. Bulletin of Experimental Biology and Medicine. 2014; V. 156 (6): 778-780. (In Russian) doi: 10.1007/s10517-014-2448-6
34. Lebedev A.A., Shabanov P.D. A simple, reproducible and reliable method of gradual forced administration of psychotropic drugs in a drug dependence model in rats. European Neuropsychopharmacology. 2012; V. 22 (2): S176-S177. doi: 10.1016/S0924-977X(12)70251-1
35. Yuryev E.B., Berdina L.M., Khusnutdinova E.K. Genetic aspects of alcoholism. Uchenie zapiski Kazanskogo gosydarstvennogo universiteta. 2007; 149 (2): 148-157. (In Russian)
