CC BY
68Потребительская кооперация:
решение социальных проблем сельского населения
Егоров Владимир Георгиевич,
доктор исторических наук, доктор экономических наук, профессор РЭУ им. Г.В. Плеханова; заведующий кафедрой международных отношений и геополитики транспорта Российского университета транспорта (РУТ)
В статье показаны отличия сущностных качеств производственных и потребительских кооперативов, обусловленные отличием их места и роли в социально-экономическом процессе. В отличие от производственной кооперации, генезис и развитие которой опосредованы объективными факторами (формированием мелкой собственности, подлежащей обобществлению и наличием товарного хозяйства); появление и функционирование потребительских обществ связаны исключительно с субъективными условиями: стремлением граждан к взаимодействию и государственной политикой (прежде всего, обеспечивающей адекватное кооперативное право). Именно в связи с этим обстоятельством законодательное сопровождение является важнейшим фактором развития объединений потребителей.
Потребительская кооперация, обладая большим историческим и актуальным опытом в преодолении бедности, является важнейшим элементом механизма искоренения этого социального изъяна. Круг социальных вопросов, посильных для решения объединений потребителей, настолько велик и имеет, как и увеличивающиеся потребности населения, тенденцию к расширению. Автор полагает, что эффективное влияние потребительской кооперации на сокращение бедности тем выше, чем выше «интегративное» (горизонтальное) вовлечение сельского населения в различные виды объединений. Ключевые слова: производственная кооперация, потребительская кооперация, условия развития кооперативное движения, кооперативное право, преодоление бедности, социальные проблемы.
Актуальность и постановка проблемы
На протяжении столетий лучшие умы человечества ломали голову над тем, как сделать жизнь человека более комфортной и зажиточной. Руководствуясь целями сохранения стабильности общества, на решение этой задачи были направлены усилия государств и правительств. Однако в силу целого ряда причин достичь уровня социально-экономического развития, обеспечивающего комфортное существование большинства населения до сих пор, в полной мере, не удалось ни одному национальному правительству. Несмотря на значительный путь, пройденный человечеством в направлении преодоления рудиментарного социального изъяна - бедности, судя по фактам современной социальной реальности, препятствия на этом направлении прогресса далеко не преодолены.
Ограниченные возможности решения проблемы бедности государств, а порой отсутствие политической воли или неверно выбранные механизмы, обусловили появление и развитие инициативы самоорганизации населения для решения насущных социальных проблем. Одной из таких инициатив, воплотившей творчество масс в удовлетворении насущных потребностей, стали потребительские общества и кооперативы. В отличие от производственной кооперации, зародившейся в процессе социально-экономической модернизации традиционного общества (как альтернативное мануфактуре направление концентрации мелкого товарного производства), потребительская появляется в эпоху, когда степень социального противостояния, обусловленная экспансией капитализма и ростом эксплуатации трудящихся, достигает крайних пределов (как правило, этот период связывают со второй половиной XIX - началом XX столетия).
Отличия в объективных факторах, обусловивших генезис, становление и развитие двух форм кооперативной организации (производственных товариществ и ассоциаций потребителей) определили их сущностные качества и социальные функции.
Если первые явились формой объединения материальных и интеллектуальных ресурсов мелких товаропроизводителей для повышения конкурентоспособности и замещения недостающих средств индивидуальных хозяев и, следовательно, адекватной рыночным отношениям, то вторые институционализировали самодеятельность, как правило, малосостоятельной части населения, в целях обеспечения разного рода потребностей в товарах и услугах.
Таким образом, потребительские общества представляют собой социальный механизм, основанный на инициативе потребителей, в удовлетворении насущными средствами жизнедеятельности.
Если в случае с производственной кооперацией основой сотрудничества является обобществление части собственности товаропроизводителей, то в объединении потребителей мотивом или базисом взаимодей-
X X
о
го А с.
X
го т
о
м о м о
о
CS
0
CS
01
о ш m
X
3
<
m О X X
ствия индивидов становится стремление минимизировать затраты на доставку продуктов и услуг жизнедеятельности.
Имея в виду отличия природных качеств кооперативных объединений (потребительских и производственных), их эффективное функционирование в полной мере зависит от верности выбора стратегического курса государства в кооперативном строительстве.
Важность определения и правового сопровождения актуальной кооперативной политики обусловлена еще и тем, что российский исторический процесс, включающий обширную «страницу» кооперативной истории, презентует потребительские союзы в форме организации, используемой в том числе в политической борьбе [9], в облике механизма [6] перехода к прямому продуктообмену, в виде альтернативной товаропроводящей системы советской плановой экономики, и наконец, в качестве инструмента рыночной трансформации государственной экономики (Указ Б. Ельцина о коммерциализации потребительской кооперации) [33].
В связи с «разноликостью» представлений о потребительской кооперации, природных качеств и границ ее социальной функциональности, по-прежнему неопределенным остается статус этой организации в академическом дискурсе и, как результат, в актуальном правовом пространстве.
Безусловно, неясность в научном осмыслении и действующем законодательстве создают значительные препятствия на пути развития этой социальной организации, переживающей в сегодняшнем мире «ренессанс».
В Резолюции Генеральной Ассамблеи Международного кооперативного альянса, принятой 17 октября 2019 г. в г. Кигали (Руанда) на международной конференции «Кооперативы для развития», подчеркивается, что потребительская кооперация, являясь действенным инструментом достижения устойчивого развития, имеет уникальный опыт борьбы за преодоление неравенства и бедности [34].
Бедность населения, ставшая колыбелью российской потребительской кооперации, как эффективного механизма ее преодоления, является основной, если не главной проблемой социально-экономического развития страны.
Резко скакнув вверх с 2012 г., с середины нынешнего десятилетия коэффициент бедности держится в пределах 19%. В 2019 г. почти пятая часть населения России могла быть приравнена к этой категории населения.
Еще более остро проблема бедности затрагивает российское село. По данным Росстата доля бедных в сельской местности России включает более половины населения.
Сельская бедность порождает целый комплекс других социальных проблем. Во-первых, зримо обозначилась тенденция депопуляции российской деревни. Сельское население страны с 2001 г по 2014 г. уменьшилось почти на 2 млн. человек.
Во-вторых, наблюдается процесс старения селян. Так, с 2013 по 2019 гг. доля проживающих в деревне в возрасте старше 55 лет возросла на 13,7%.
Непростую социальную обстановку в российской деревне усугубляет приоритет государственной аграрной политики на развитие, прежде всего, крупного бизнеса и корпоративных форм организации сельского хозяйства, который значительно катализировал «исход из де-
ревни» части активного населения и «урезал» социальный базис развития сельских территорий и самоуправления [35].
Таблица 1
Распределение численности малоимущего населения в зависимости от места проживания
(по итогам выборочного наблюдения доходов населения и участия в социальных программах; %) (Источник: Распределение численности малоимущих домашних хозяйств в зависимости от места проживания // Федеральная служба госу-
2013 2014 2015 2016 2017 Справочно: все обследованное население 2017 г.
Малоимущие домашние хозяйства, проживающие в сельских поселениях -всего 59,6 59,8 53,7 53,1 51,4 25,6
Степень изученности проблемы
Проблема преодоления бедности остается в ряду наиболее привлекающих внимание ученых. Большинство европейских исследователей отмечают, что бедность, в большей степени характерна сельской местности, с низкой плотностью населения и наименее урбанизированной [24]. Ученые из Франции презентуют наличие корреляции между общим уровнем бедности в стране и «разрывом» между бедностью городских и сельских территорий [14]. Непосредственную связь между уровнем образования и бедностью сельского населения отмечают российские авторы коллективной монографии [2].
О бедности среди сельской молодежи США говорил в своем докладе специальный докладчик ООН по вопросам нищеты и правам человека Ф. Олстон в докладе, опубликованном в 2017 году [28].
Более медленный рост занятости на селе, чем в городах, отмечают американские исследователи бедности [21]. Влияние государственных программ на преодоление сельской бедности показали в своем исследовании Ajay Chaudry, Christopher Wimer, Suzanne Macartney, Lauren Frohlich, Colin Campbell, Kendal Swenson, Don Oellerich и Susan Hayan [12]. Особые риски, связанные со всякого рода эпидемиями, в том числе Covid-19, для сельской местности отметили Jack Healy, Sabrina Tavernise, Robert Gebeloff и Weiyi Cai [16].
Роль коллективных усилий, формализованных в потребительской кооперации в преодолении бедности и решения значимых социальных проблем села отмечает П. Жирар [15].
Особая активность женщин в преодолении социальных проблем, по мнению У. Сенгупта, определяет их кооперативную мобильность [25]. Исследователь из Италии П. Мори подчеркивает, что кооперативы предоставляют широкий круг благ не только для их членов, но и для «более широкого сообщества» [19]. По его мнению, отношения между кооперативами и сообществами продуцируют качественно новый уровень сотрудничества в решении социальных проблем. Важным замечанием Мори является подтвержденное фактами указание на то, что приватизация инфраструктуры как способ сокра-
щения бюджетных расходов «показала серьезные экономические недостатки». Потребительские кооперативы, напротив, имея большой опыт в организации общественного здравоохранения, образования, товарного снабжения и т.д. являются конструктивной альтернативой приватизации. Другой исследователь М. Бьянки видит в потребительских обществах один из значимых источников социального капитала [40].
Законодательные коллизии союзов потребителей
В отличие от производственной, потребительская кооперация является по своей природе общественной организацией. Конечно, в реальной хозяйственной практике, вынужденно вступая в отношения с субъектами экономического процесса, частично обретает их содержание. Кроме того, используя в процессе функционирования материальные ресурсы объединения потребителей, далеко выходят за пределы удовлетворения пайщиков, реализуют часть своих услуг на рынке, и, таким образом, коммерциализируются.
Такая гетерогенность сущностных качеств кооперативных сообществ потребителей обуславливает ряд обстоятельств, требующих специального внимания. Во-первых, опасности коммерческого перерождения потребительских союзов, что произошло во многих странах в 80-е годы прошлого столетия. Мутация кооперативных объединений в предпринимательские структуры остается актуальной и в наши дни.
Во-вторых, отсутствие объективных предпосылок генезиса и развития союзов потребителей, как в случае с производственными кооперативами (наличие обобществляемой собственности и товарного хозяйства), подразумевает доминанту субъективных условий их появления и роста.
Сказанное обусловливает необходимость обращения к сюжету, связанному с законодательным сопровождением кооперативного строительства, в части определения общего и особенного.
Учитывая большое значение правовой базы кооперативов вообще, и потребительской кооперации в особенности, Партнерство Международного кооперативного альянса запустило глобальный проект по исследованию кооперативного законодательства. При этом четыре региональных офисов, организующих мониторинг, руководствуются одинаковыми методологическими подходами. Всего было проанализировано законодательство о кооперации 46 стран [1].
В самом общем плане законодательство о кооперации делится на два вида. Одна группа стран строит кооперативное право по принципам: один рамочный закон о кооперации и специальные, определяющие правовые основания каждого вида кооперации.
Другие страны избежали имплементации общего закона о кооперации и регулируют кооперативное право исключительно специальными законами.
Однако с точки зрения предмета настоящего исследования важно отметить другую особенность, проявляющуюся в формировании законодательства о кооперации, а именно наличие или отсутствие правовой дифференциации потребительских и производственных объединений.
На предпринимательский характер последних и некоммерческий характер первых сделан акцент в законодательстве Казахстана, Украины, Японии и т.д. В Япо-
нии функционируют отдельные правовые акты, регламентирующие деятельность сельскохозяйственной производственной кооперации (Закон «О сельскохозяйственной кооперации» 1947 года). Под сельхозкооперативом в законе понимается объединение фермеров, созданное для совместной уборки, сбыта продукции, закупки средств производства, организации консультативных услуг, кредитования и страхования. Потребительские общества Японии регулируются законом «О потребительских кооперативных объединениях» 1948 года. В трактовке закона потребительские общества - это добровольные объединения граждан с целью обеспечения членов продуктами и услугами с минимальными издержками. Уже несколько лет в Японии существует движение за создание правовой структуры для кооперативов, которая смогла бы отслеживать законодательство страны с точки зрения правового определения кооперативной идентичности.
Российское законодательство (судя по наименованию закона «О сельскохозяйственной кооперации» 1997 года, (действующего в редакции с 1 июня 2020 года) под сельскохозяйственной (а, следовательно, производственной) кооперацией понимает как товарищества фермеров, так и сельские общества потребителей [39].
Недифференцированность понимания этих социально-экономических феноменов с отличной природой подтверждается конкретным определением понятий. В соответствующем разделе говорится: «сельскохозяйственный кооператив - организация, созданная сельскохозяйственными товаропроизводителями и (или) ведущими личные подсобные хозяйства гражданами на основе добровольного членства для совместной производственной или иной хозяйственной деятельности, основанной на объединении их имущественных паевых взносов в целях удовлетворения материальных и иных потребностей членов кооператива. Сельскохозяйственный кооператив (далее также - кооператив) может быть создан в форме сельскохозяйственного производственного кооператива (далее также - производственный кооператив) или сельскохозяйственного потребительского кооператива (далее также - потребительский кооператив)».
Досадным недоразумением выглядит определение цели сельскохозяйственной кооперации: «удовлетворение материальных и иных потребностей членов кооператива». Такое целеполагание, абсолютно приемлемое для обществ потребителей, является нерелевантным для объединений фермеров, обобществляющих материальные и интеллектуальные ресурсы не для удовлетворения собственных потребностей, но для максимизации прибыли.
Еще одним правовым казусом стало законодательное допущение в качестве члена кооперативов юридических лиц. Видимо, такой подход законодателей был связан с не совсем адекватным отражением мирового опыта создания «кооператива кооперативов» (или кооперативов второго уровня). Норма же, допускающая участие юридических лиц в первичных объединениях, во-первых, противоречит сущности кооперации, природным качеством которой является гармонизация труда и собственности и достижение высокой мотивации труда; а, во-вторых, несмотря на специальные ограничения (1 взнос - 1 голос), распределение дохода, полученного в результате совместной деятельности, осуществляется «пропорционально их личному трудовому участию, либо участию в хозяйственной деятельности кооператива»,
X X
о
го А с.
X
го т
о
м о м о
о сч о сч
о ш m
X
3
<
m О X X
что на практике создает возможность его асимметричного распределения. И, наконец, в-третьих, интегрирование в одном обществе физических и юридических лиц создает (несмотря на любые противодействия) условия для коммерциализации и капитализации, так как понятие «участие в хозяйственной деятельности кооператива» допускает «в кооператив продукции, сырья членами кооператива, приобретение ими товаров в кооперативе, пользование услугами кооператива, в том числе получение займов и сбережение денежных средств в кредитном кооперативе».
Объединение в членстве потребительских кооперативов юридических и физических лиц дезавуирует сформулированный в Статье 2 принцип: «ограничения участия в хозяйственной деятельности кооператива лиц, не являющихся его членами». Представляется проблематичным ограничить участие в хозяйственной деятельности лиц, являющихся работниками крупной корпорации, входящих в члены кооператива как юридическое лицо.
Сразу два положения раздела 1 статьи 4 вызывает возращение. Во-первых: почему кооператив потребителей (авт.) могут создавать только «сельскохозяйственные товаропроизводители и (или) ведущие лично подсобное хозяйство граждане», и, во-вторых, почему таковые могут создавать потребительский (авт.) кооператив только «при условии их обязательного участия в их хозяйственной деятельности».
Второй раздел той же статьи, установив, что потребительские кооперативы являются некоммерческими организациями, тем не менее подразделяет их по признакам производственной деятельности: перерабатывающие, сбытовые, обслуживающие, снабженческие, растениеводческие, животноводческие, имеющие конечно в качестве цели работы в рыночных отношениях и на рынок коммерческую выгоду. Дальнейшая правовая конкретизация этих видов деятельности потребительских кооперативов (в разделах 3-7) лишь подтверждают сказанное.
Вершиной правового недоразумения стала норма (раздел 12 Ст. 2), согласно которой «два и более производственных и (или) потребительских кооператива могут образовывать потребительские кооперативы последующих уровней, вплоть до всероссийских и международных потребительских кооперативов. Членами кооператива последующего уровня могут быть только кооперативы предыдущего».
Как показывает мировой опыт, кооперативы второго уровня создаются в рамках формирования кластеров, повышающих конкурентоспособность и обеспечивающих комплементарные условия хозяйственной деятельности первичных товариществ. Цель создания кооперативов второго уровня в составе потребительских и производственных объединений не очевидна.
В общем, правовая неопределенность производственной и потребительской коопераций, объединений коммерческого (предпринимательского) и некоммерческого характера проявляется в кооперативной практике существенными препятствиями.
Такая неопределенность в условиях законодательно провозглашенной поддержки государством «некоммерческой» кооперации (Ст. 7 Закона), в реальности ведет к многочисленным окололегальным практикам и проявлениям. Например, фактически трансформировавшийся в частное предприятие 6 владельцев Центросоюз из года в год пользовался преференциями при оперировании государственными закупками.
В юридическом консалтинге появились множество агентств, предлагающих услуги по юридическому переоформлению бизнеса в форму потребительских кооперативов и схемы ухода от налогов [38].
Не отражая природную идентичность, некоммерческие объединения потребителей в России в целом воспроизводят показатели мобильности малого бизнеса. С 2011 по 2015 гг. количество сельскохозяйственных потребительских кооперативов сократилось на 32,9% и, несмотря на изначальную сущность формы самоорганизации населения кооперативные структуры, требуют увеличения государственных субсидий [8].
Потенциал потребительской кооперации и препятствия ее развития
Использование конструктивного потенциала потребительских обществ в решении социальных проблем деревни позволяет представить анализ новейших примеров, содержащихся в специальном выпуске ежегодного обзора кооперативной деятельности Международного кооперативного альянса [36].
Интересные данные о Деревенских кооперативах содержит сообщение Джудит Харрис, Джерри Примак и Вирджинии Хантер. Под Деревенским кооперативом авторы подразумевают объединение людей с целью «возвращения к ценностям традиционной деревни» [36].
В рамках программы поддержки жителей с низким уровнем дохода в воспитании детей (North End Stay and Play) NESP (Канада) инициативу проявили пожилые женщины, предложившие объединиться в кооператив для оказания услуг населению в организации досуга детей. Организация кооперативного воспитательного учреждения стала результатом осознания, во-первых, проблемы разобщенности поколений (бабушек и внуков); во-вторых, желания предотвратить детские правонарушения; в-третьих, обрести полноценную связь с обществом и собственную востребованность и, наконец, в-четвертых, получение полноценной сферы занятости.
Воспитательное учреждение, функционирующее на кооперативных принципах, располагается в отремонтированном помещении торгового центра. Пайщиками общества стали как воспитатели, рекрутируемые из числа опытных педагогов (бабушек), так и жители, которые желают воспользоваться его услугами. Причем родители детей в таком учреждении могут быть заняты как полный рабочий день, так и определенные часы, и могут выбрать себе любой вариант профессиональной занятости. Деньги, заработанные в кооперативе, работники могут отнести в счет получаемых услуг. Основными целевыми установками кооператива заявлены:
- забота о физическом здоровье детей;
- образование и обеспечение обучения ребенка, ориентированные на его особые склонности;
- духовная идентификация ребенка и помощь ему в осознании своего места в многообразном мире, формирование в его сознании чувства собственной исключительности и креативности;
- культурная идентичность и освоение ребенком принципов мультикультурности;
- обеспечение стабильности института семьи и связи поколений;
- формирование у воспитанников представления об абсолютности любви ко всему окружающему (людям, природе и т.д.)
В планах кооператива расширение сфер деятельности: консультации по ведению домашнего хозяйства, домашнего ремонта; выполнение прачечных и транспортных услуг; обеспечение дешевыми товарами повседневного спроса, создание общественной кухни для малоимущих.
Самоорганизация населения в Деревенских кооперативах, помимо всего прочего, позволяет учитывать этнические и культурные особенности воспитанников, назначая им педагогов, хорошо знакомых с традициями местного населения. Гражданская инициатива, реализованная в этой форме организаций, является свидетельством успешности: во-первых, в реализации стремлений граждан (особенно малосостоятельных) получать услуги (в частности в эксклюзивном образовании и воспитании детей) с минимальными издержками, и, во-вторых, самоорганизации населения (в сравнении с правительственной политикой) в решении значимых социальных проблем.
Пайщиков особенно привлекают в кооперативной организации демократические принципы управления предприятиями, отстраненность от политики и уважение к коллективному мнению [36].
Пример решения проблемы женской занятости в танзанийской деревне через кооперативную организацию содержит исследование Шеннона Саттона [36]. Женские торговые кооперативы объединены в Кооперативный Союз (KNCU), Карера Кооперативный Союз (K4Y) и Региональный кооперативный союз (KDKY). Всего в союзах объединены 273 первичных потребительских обществ. Не находя работы в основных отраслях выращивания кофе-бобов. женщины в сельской местности Танзании становятся одним из источников бедности. Торговые кооперативы Танзании развиваются в рамках поддерживаемой ООН программы Fairtrade.
Ограниченные возможности членства женщин в обычных кооперативах (например, вследствие необходимости исполнения большого объема домашней работы или образовательного ценза) позволяют им участвовать в специальных потребительских обществах, исключающих гендерную дискриминацию и построенных на принципах, позволяющих женщинам занимать руководящие должности.
Для поднятия общего уровня образования в женских торговых кооперативах, при содействии профсоюзов и государства организовано обучение пайщиц. В том числе профессиональное обучение в области выращивания кофе позволяет женщинам со временем наравне с мужчинами участвовать в сельскохозяйственном производстве. В кооперативах организуются семинары и тренинги по гендерному равноправию, что позволяет женщинам овладеть стратегиями социализации.
Потребительские кооперативы, как показывает международный опыт, имеют значительный потенциал в поддержании здоровья своих членов [36]. Самоорганизация населения в сфере здравоохранения имеет особое значение для сельской местности, не всегда располагающей достаточно развитой транспортной инфраструктурой и доступностью государственной медицины.
Национальная кооперативная бизнес-ассоциация (National Cooperative Business Association) США отмечает, что прошедшие двадцать лет медицинские кооперативы зарекомендовали себя в качестве одного из значимых элементов здравоохранения в снижении цен на обслуживание малосостоятельного населения, миними-
зации расходов на приобретение лекарственных препаратов, организации «общинных» больниц, функционирующих за счет средств пайщиков, обеспечении медицинской помощи на дому [37]. По настоянию NCBA кооперативная медицина была признана Конгрессом США в качестве альтернативной государственной системы. Принятый в начале нынешнего десятилетия закон предусматривает финансовую поддержку «проектов, принадлежащих потребителям и ориентированных на потребителей» («Consumer Owned and Oriented Plan», CO-OP).
Примерами медицинских кооперативов, принадлежащих потребителям и предоставляющих конкурентоспособные услуги, являются: «Health Partners, Inc», крупнейшая в США организация объединяющая 1,25 млн пайщиков, «Group Health Cooperative», включающий более 600 членов, «Farmers Health Cooperative», организованный фермерами Висконсина. Среди кооперативов, доставляющих медицинские препараты («purchasing and services coops»), выделяются «EPIC Pharmacies» , основанный в 1983 году и объединяющий более чем 1400 кооперативных аптек, «Independent Pharmacy Cooperative», объединяющий 3000 пайщиков. В числе самых крупных медицинских обществ потребителей, оказывающих помощь на дому, представлены «Cooperative Home Care Associates», включающий 1000 медработников, «I am Unique», имеющий сеть учреждений по всей стране [37].
Самую заметную роль в преодолении сельской бедности играет потребительская кредитная кооперация. потребительские кредитные общества Германии более чем за вековую историю выросли в могучую систему, объединяемую «Deutche Genossenschaftbank» (DZ Bank), 80% акций которой принадлежит первичным кооперативам, интегрирующим почти 20 млн пайщиков. Лидирующие позиции в организации сельского кооперативного потребительского кредита занимает французская «Кредит Агриколь», обслуживающая 14 млн жителей деревни.
Почти 40% взрослого населения США являются пайщиками потребительских кредитных обществ с активами в 1,06 трлн. долларов [7]. Массовость и масштабность деятельности кредитной потребительской кооперации обеспечивается транспарентностью и демократичностью принципов управления, при которых каждый пайщик одновременно является клиентом и распорядителем организации. Вложенные минимальные финансовые ресурсы сельских членов кредитных обществ защищены от обесценивания за счет прибыли, формируемой от обслуживания клиентов. В сравнении с обычными банками кредитные товарищества предоставляют доступные услуги даже малосостоятельным гражданам.
В силу характерных черт глобальная сеть потребительской кредитной кооперации растет значительными темпами. В отличие от традиционных коммерческих банков потребительская кредитная кооперация росла даже во время мирового финансового кризиса 2008 г. [3]
Виды и формы потребительских обществ настолько разнообразные, насколько возможна многоликость человеческих потребностей, проявляются в процессе самоорганизации сельского населения планеты. Причем качество сложности и многообразия союзов сельских потребителей, безусловно, возрастает.
Данные выборочного обследования 4579 сельских кооперативов (1152 из Европы, 3218 из Америки, 197 из Азиатско-Тихоокеанского региона и 8 из Африки), организованного по заказу World Cooperative Monitor, были
X X
о го А с.
X
го m
о
м о
M
о
о сч о сч
о ш т
X
3
<
т О X X
выделены в Топ-300 товариществ с оборотом не менее 100 млн. долларов в год [31]; свидетельствуют о формировании в деревне не просто кооперативных отраслей производства, но кооперативного социального порядка, основанного на принципах сотрудничества, во многом альтернативных капиталистическому индивидуализму. Удельный вес преуспевающих кооперативов, обеспечивающих комфортную инфраструктуру жизнедеятельности, значительно превышает долю непосредственно кооперативного производства.
Топ-300 кооперативов по обороту хозяйственной деятельности
$ А
95 И
71 Я
* Й
с/х и пищевая промышленность (31,7%)
образование, здоровье и соц. сектор (1 %)
финансовые услуги (7%)
рыбная отрасль (0,7%)
жилищное строительство (0,3%)
промышленность (1 %)
страхование (39%)
коммунальные услуги (1,7%)
оптовая и розничная торговля (17,7%)
другие
Занимательно, в этой связи, отметить, что исследователи бедности в угандийской деревне говорят о наличии связи между «горизонтальным» интегративным охватом сельского населения кооперативами разного вида и направленности и положительной динамикой борьбы с бедностью. С 2004 года в Уганде действует разработанная при содействии Канадской Кооперативной ассоциации (ССА) комплексная модель кооперирования сельского населения («Интегрированная Кооперативная модель»), которая предполагает вовлечение пайщиков одновременно в несколько институциональных форм кооперативной организации. По сути, пайщик оказывается в своеобразной сети коллективных отношений и связей. На первых порах кооперирование шло по трем направлениям: производство, маркетинг, финансы и страхование, а по мере становления модели ее масштабы расширялись и охватывали обобществление социальной сферы.
Интеграционный характер угандийской модели кооперирования проявляется еще и в том, что членами кооперативов могут являться не только индивидуальные пайщики, но и домохозяйства [36].
Кооперативная форма организации общественного хозяйства не только эффективный механизм борьбы с бедностью, но и институт, наиболее последовательно
способствующий реализации целей устойчивого развития (ООН). Во-первых, кооперация в силу природных качеств единственная из экономических форм воспроизводит демократические принципы построения и функционирования предприятия. Во-вторых, в силу гармонизации труда и собственности создает возможности высокомотивированного, творческого отношения пайщиков к своей деятельности. В-третьих, располагаясь непосредственно в пределах территориальной локализации исключает хищническое отношение к окружающей среде и, наконец, представляя собой форму самоорганизации населения не требует масштабных инвестиций в решение проблем жизнеобеспечения граждан, а, следовательно, в меньшей степени (нежели структуры, ориентированные на максимизацию прибыли) подвержена кризисам и конъюнктурным рискам.
Международные организации, включая ООН, Международную организацию труда (МОТ) и Международный кооперативный Альянс (МКА) единодушны в оценке роли кооперации как значимого инструмента малосостоятельных слоев населения расширять «канал» доступа к общественным благам за счет объединения усилий [13]. Однако, оценка эффективности и универсальности кооперативной организации в борьбе с бедностью в академическом дискурсе далека от однозначности. Одна часть исследователей солидарна с точкой зрения международных организаций о том, что кооперация, безусловно, сокращает масштабы бедности [29].
Другая группа ученых, ссылаясь на ориентацию деятельности кооперативов на доставление пользы исключительно пайщикам, считает возможным на этом основании отказать им в потенциале обеспечения благ и преодоления нищеты широким сообществам [26].
В академическом пространстве присутствует точка зрения, согласно которой кооперативная организация обладает общим потенциалом борьбы с бедностью при наличии определенных условий. Например, развития кооперации в рамках финансируемых целевых программ или благоприятной государственной политики [22].
Опытные аналитики считают, что основной «позитив» кооперативов заключается в последовательной защите прав обездоленных и преодолении их социальной изоляции [26, 30].
И все же есть основания считать потребительскую кооперацию одним из адекватных направлений преодоления бедности. Так в аграрной Эфиопии, где 78% домашних хозяйств имеют хотя бы одного занятого в сельскохозяйственном производстве [32], бедность с 1995 по 2010 гг. сократилась наполовину, с 67,9% до 33,5% [18].
Помимо финансовой помощи аграриям государство сделало упор на создание в стране прочного кооперативного сектора, который включает более 11000 обществ, действующих в половине районов Эфиопии [11].
В густонаселенном штате Анамбра (Нигерия) правительство использует организованное распределение (без посредников) товаров первой необходимости: риса, сахара, пшеницы и керосина через общества потребителей [20].
Данные опроса членов 80 первичных обществ показали, что 71,5% респондентов выразили удовлетворение количеством и качеством предоставляемых услуг, 65% заявили о том, что товары от кооператива получают по ценам ниже рыночных. При этом большая часть пайщиков выразили недовольство по поводу удовлетворе-
ния своих потребностей не в полной мере, а 21,25% подчеркнули в качестве негативного фактора вмешательство в дела кооперативов государственных чиновников [20].
В целом, большая часть эмпирических исследований подтверждают конструктивное значение потребительских кооперативов в преодолении сельской бедности.
Однако, как любое другое общественное явление, потребительская кооперация не лишена недостатков. Основным в ряду изъянов, сопровождающих рост союзов потребителей, является «недуг», особенно присущий социумам, в которых отсутствует или только формируется правовой порядок, коррупция и использование массовых организаций представителями нелегального бизнеса [27].
Пользуясь предоставляемыми во многих странах мира налоговыми льготами союзам потребителей, под эту форму организации пытается «замаскироваться» крупный бизнес. Например, крупная российская торговая сеть LavkaLavka недавно заявила о передаче 51% бизнеса аграриям и преобразование в сельскохозяйственный потребительский кооператив [5].
Так как потребительская кооперация объединяет значительные членские массы, возникает искушение у политических сил и государства использовать ее потенциал как механизм общественной консолидации вокруг неадекватной обществам потребителей повестки. Так было «на заре» их исторического пути, такие прецеденты имеют место и в кооперативной реальности.
Выводы
1. Сохраняя внешнее сходство, кооперативная организация мелких товаропроизводителей и потребителей имеет отличные сущностные качества, обусловленные генезисом и развитием.
2. В отличие от производственной кооперации, генезис и развитие которой связаны с наличием объективных факторов (собственности, подлежащей обобществлению, и товарного хозяйства), функционирование потребительских обществ опосредовано исключительно субъективными условиями: способности и желания граждан взаимодействовать и государственной политики (прежде всего обеспечения адекватного кооперативного права).
3. Именно в силу характерных качеств потребительские объединения развиваются значительно благоприятнее в адекватном правовом пространстве.
4. Сельская бедность, представляющая собой значимую социальную проблему, связанную не только с сохранением социально-политической стабильности социумов и рекрутированием в активную хозяйственную деятельность населения деревни, но и сохранением территорий с отлаженными каналами социального, экономического и культурного воспроизводства остается в ряду важнейших академических и практических проблем, требующих поиска механизмов её решения.
5. Исторический и актуальный опыт позволяет утверждать, что значительное место в наборе мер искоренения нищеты принадлежит потребительской кооперации.
6. Круг социальных вопросов, посильных для решения потребительских обществ велик и имеет, как и потребности населения, тенденцию к расширению.
7. Анализ актуальной практики потребительской кооперации позволяет предположить, что ее эффективное влияние на сокращение бедности тем выше, чем выше
«интегративное» (горизонтальное) вовлечение пайщиков в различные виды объединений.
Литература
1. Анализ правовой базы кооперативного права во всем мире // https://coopS4dev.coop/en/world
2. Бедность сельской России в условиях модернизации экономики: процессы и механизмы формирования и преодоления // Российская Академия наук. Сибирское отделение. Барнаул: Издательство «Азбука». 2014. -330 с.
3. Егоров В.Г. Современная кредитная кооперация как механизм социальной стабильности и функционирования рыночной экономики // Экономика и бизнес. № 12 (284). 2011. С. 39-48.
4. Источники правового регулирования кооперации (обзор зарубежного законодатель-ства)//https://www.eurasial.egal.info
5. Костырев А. LavkaLavka поделится с фермерами // Коммерсант № 64. 2018. 13 апреля 2018. С. 9
6. Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 35. С. 194, 195, 205, 206-210
7. Петрова В. Кредитные кооперативы сегодня в России и мире //https://nb-forum.ru (10.07.2020)
8. Рекомендации круглого стола «Совершенствование законодательства по поддержке малых форм хозяйствования и кооперации». 16 марта 2017 г. Москва
9. Тихонов Ю.Р. К вопросу о политической истории потребительской кооперации в России начала ХХ века //https://statehistory.ru (9.07.2020)
10. Харви Р. Кооперативы должны действовать, чтобы спасти планету: говорит лорд Адебовэйл. Форум. Coop. news 22 ноября 2018 г. // www. The news. ccop/1341631
11. Bernard, T.; Gabre-Madhin, E.; Taffesse, A.S. Smallholder's commercialization through cooperatives: A diagnostic for Ethiopia, Discussion Paper No. 007722 (Washington, DC, 2007. International Food Policy Research Institute (IFPRI).
12. Chaudry A., Wimer C., Macartney S., Frohlich L., Campbell C., Swenson K., Oellerich D., Hauan S., Poverty in the United States: 50 Year Trends and Safety Net Impacts. March 2016. US Department of Health and Human Services. 93 p.
13. Cooperatives and the Sustainable Development Goals A Contribution to the Post-2015 Development Debate A Policy Brief
14. E. Boulineau, E.Bonerandi-Richard (dir.), La Pauvreté en Europe, Une approche géographique, 2014.
15. Girard J-P. The solidarity co-operative in Quebec: A new formula in North America. Co-operative membership and social cohesion research project. Centre de recherché sur les innovations sociales en entreprises, syndicat et économie social. Montreal: Universite du Quebec. URL: https://www.cicopa.coop/IMG/pdf/Solidarity_Co-op_Qc_JPGirard_2002.pdf.
16. Healy J., Tavernise S., Gebeloff R., Cai W. Coronovirus Was Slow to Spread to Rural America. Not Anymore. April 8. 2020. NYT.
17. Kwapong N.A., Hanish M. Cooperatives and poverty reduction: A literature review // Journal of Rural Cooperation. 2013. N 41 (2). P. 114-146
18. Ministry of Agriculture and Rural Development (MoARD), Government of the Federal Democratic Republic of Ethiopia. 2010. Ethiopia's agricultural sector Policy and Investment Framework (PIF) 2010-2010 (Addis Ababa)
X X
о
го А с.
X
го m
о
to о to о
о сч о сч
о ш m
X
3
<
m О X X
19. Mori P.A. Community and cooperation: The evolution of cooperatives towards new models of citizens' democratic participation in public services provision // Public and Cooperative Economics. 2014. 85. 3. P. 327-352.
20. Osuagwu C.O., Ihenacho R.A., Oparaojiaku J.O., Iheanacho A.U. A Study on Pros and Cons of Consumer Cooperatives in Anambra State, Nigeria // Journal homepage. 2018. Vol 01. Iss.01. P.6-11
21. Pender J., Hertz T., Cromartie J., Farrigan T. Rural America at a Glance. 2019. 117 p.
22. Pollet I. "Cooperatives in Africa: The age of reconstruction - synthesis of a survey in nine African Countries" Coop. AFRICA Working Paper/ No7. 2009. International Labour Organisation. Dar es Salaam
23. Review of International Cooperation. 2019. Vol. 105
24. Rural poverty in the European Union Briefing EPRS/European Parliamentary Research Service Author: Marie-Laure Augere-Granier Members' Research Service PE 599.333 March 2017
25. Sengupta U. Indigenous cooperatives in Canada: The complex relationship between cooperatives, community economic development, colonization, and culture // Journal of Entreprenuerial and Organization Diversity. 2015 # 4 (3). P. 121-152
26. Simmons, R. and J. Birchall. "The Role of Cooperatives in Poverty Reduction". Journal of Socio-Economics. 2008. 37, P. 2131-2140
27. Shamber L.H. An analysis on callenges and opportunities of consumer SNNPr. Univercity: School of Graduate Studies pp. 67-78
28. Statement on Visit to the USA, by Professor Philip Alston, United Nations Special Rapporteur on extreme poverty and human rights Washington, December 15, 2017
29. Stewart R., F. and Heyer A. "When and How Far is Group Formation a Route Out of Chronic Poverty" World Development. 2005. 33(6). p. 907-920
30. Wanyama, F., P. Develtere, and I. Pollet. Encountering the Evidence: Cooperatives and Poverty Reduction in Africa. Working Papers on Social and Cooperative Entrepreneurship WP-SCE 08-02.2008. Catholic University of Leuven, Belgium.
31. World cooperative monitor. Exploring the cooperative economy Report 2019 // www.monitor.coop
32. 2015a. World Employment and Social Outlook: The changing nature of jobs (Geneva)
33. В ожидании второго дыхания// Парламентская газета. 5 июля 2016 r.//https://www.pnp.ru.economics (9.07.2020)
34. Резолюция Генеральной Ассамблеи МКА «Кооперативы для развития» (Кигали17 октября 2019 г. // URL: ka.coop/sites/default/files/publicat: on-files/ica-global-conferenceg@finaltitle-am-ende.des-es-2094312327.pf (9.07.2020)
35. Егоров В.Г., Шавина Е.В., Иншаков А.А. Крупные и малые формы организации сельской экономики: соотношение и функциональные пределы // АПК: экономика, управление. № 8. 2019. С. 26-39.
36. Обзор международного кооперативного движения // Review of International Cooperation. 2019. Vol. 105. P. 105-128
37. Creator society movement. Здравоохранение // https://www.creatorsociety.org (14.07.2020)
38. Налоговые мифы. Часть 3. «Потребительское общество» // https://turov.pro/nalogovyie-mifyi-chast-3-potrebitelskie-obshhestva-c/ (4.07.2020)
39. Федеральный закон Российской Федерации «О сельскохозяйственной кооперации» (с изменениями на 2 декабря 2019 года) // Российская газета. Федеральный выпуск № 275 (8033) 5 декабря 2019 г.
40. Бьянки М. Итальянский общественный кооператив: анализ влияния на местную территорию. Исследовательское предложение //DOI:1-.13140/RG.2.2.29883.92960
Consumer cooperation: solving social problems of the rural
population Egorov V.G.
RUE G.V. Plekhanov
The article shows the differences in the essential qualities of production and consumer cooperatives, due to the difference in their place and role in the socio-economic process. In contrast to production cooperation, the genesis and development of which are mediated by objective factors (the formation of small property subject to socialization and the presence of a commodity economy); the emergence and functioning of consumer societies are associated exclusively with subjective conditions: the desire of citizens to interact and state policy (first of all, ensuring adequate cooperative law). It is in this connection that legislative support is the most important factor in the development of consumer associations. Consumer cooperation, with its vast historical and current experience in overcoming poverty, is an essential element of the mechanism for eradicating this social flaw. The range of social issues feasible for solving consumer associations is so large and, like the increasing needs of the population, has a tendency to expand. The author believes that the higher the "integrative" (horizontal) involvement of the rural population in various types of associations, the higher the effective impact of consumer cooperation on poverty reduction. Key words: industrial cooperation, consumer cooperation, conditions for the development of the cooperative movement, cooperative law, overcoming poverty, social problems. References
1. Analysis of the legal framework of cooperative law around the
world // https://coopS4dev.coop/en/world
2. Poverty in rural Russia in the context of economic modernization:
processes and mechanisms of formation and overcoming // Russian Academy of Sciences. Siberian branch. Barnaul: Azbuka Publishing House. 2014 .-- 330 p.
3. Egorov V.G. Modern credit cooperation as a mechanism of social
stability and functioning of a market economy // Economy and business. No. 12 (284). 2011.S. 39-48.
4. Sources of legal regulation of cooperation (review of foreign
legislation) //https://www.eurasial.egal.info
5. Kostyrev A. LavkaLavka will share with farmers // Kommersant
No. 64. 2018. April 13, 2018. P. 9
6. Lenin V.I. Full Coll. Op. T. 35.S. 194, 195, 205, 206-210
7. Petrova V. Credit cooperatives today in Russia and the world
//https://nb-forum.ru (10.07.2020)
8. Recommendations of the round table "Improvement of legislation
to support small businesses and cooperation." March 16, 2017 Moscow
9. Tikhonov Yu.R. On the issue of the political history of consumer
cooperation in Russia at the beginning of the twentieth century // https://statehistory.ru (9.07.2020)
10. Harvey R. Co-ops must act to save the planet: says Lord Adebovale. Forum. Coop. news November 22, 2018 // www. The news. ccop / 1341631
11. Bernard, T .; Gabre-Madhin, E .; Taffesse, A.S. Smallholder's commercialization through cooperatives: A diagnostic for Ethiopia, Discussion Paper No. 007722 (Washington, DC, 2007. International Food Policy Research Institute (IFPRI).
12. Chaudry A., Wimer C., Macartney S., Frohlich L., Campbell C., Swenson K., Oellerich D., Hauan S., Poverty in the United States: 50 Year Trends and Safety Net Impacts. March 2016. US Department of Health and Human Services. 93 p.
13. Cooperatives and the Sustainable Development Goals A Contribution to the Post-2015 Development Debate A Policy Brief
14. E. Boulineau, E. Bonerandi-Richard (dir.), La Pauvreté en Europe, Une approche géographique, 20l4.
15. Girard J-P. The solidarity co-operative in Quebec: A new formula in North America. Co-operative membership and social cohesion research project. Center de recherché sur les innovations sociales en entreprises, syndicat et économie social. Montreal: Universite du Quebec. URL: https://www.cicopa.coop/IMG/pdf/Solidarity_Co-op_Qc_JPGirard_2002.pdf.
16. Healy J., Tavernise S., Gebeloff R., Cai W. Coronovirus Was Slow to Spread to Rural America. Not Anymore. April 8. 2020. NYT.
17. Kwapong N.A., Hanish M. Cooperatives and poverty reduction: A literature review // Journal of Rural Cooperation. 2013. N 41 (2). P. 114-146
18. Ministry of Agriculture and Rural Development (MoARD), Government of the Federal Democratic Republic of Ethiopia. 2010. Ethiopia's agricultural sector Policy and Investment Framework (PIF) 2010-2010 (Addis Ababa)
19. Mori P.A. Community and cooperation: The evolution of cooperatives towards new models of citizens' democratic participation in public services provision // Public and Cooperative Economics. 2014.85.3P. 327-352.
20. Osuagwu C.O., Ihenacho R.A., Oparaojiaku J.O., Iheanacho A.U. A Study on Pros and Cons of Consumer Cooperatives in Anambra State, Nigeria // Journal homepage. 2018. Vol 01. Iss.01. P.6-11
21. Pender J., Hertz T., Cromartie J., Farrigan T. Rural America at a Glance. 2019.117 p.
22. Pollet I. "Cooperatives in Africa: The age of reconstruction -synthesis of a survey in nine African Countries" Coop. AFRICA Working Paper / No7. 2009. International Labor Organization. Dar es Salaam
23. Review of International Cooperation. 2019. Vol. 105
24. Rural poverty in the European Union Briefing EPRS / European Parliamentary Research Service Author: Marie-Laure Augére-Granier Members' Research Service PE 599.333 March 2017
25. Sengupta U. Indigenous cooperatives in Canada: The complex relationship between cooperatives, community economic development, colonization, and culture // Journal of Entreprenuerial and Organization Diversity. 2015 # 4 (3). P. 121-152
26. Simmons, R. and J. Birchall. "The Role of Co-operatives in Poverty Reduction". Journal of Socio-Economics. 2008.37, P. 2131-2140
27. Shamber L.H. An analysis on callenges and opportunities of consumer SNNPR. Univercity: School of Graduate Studies pp. 67-78
28. Statement on Visit to the USA, by Professor Philip Alston, United Nations Special Rapporteur on extreme poverty and human rights Washington, December 15, 2017
29. Stewart R., F. and Heyer A. "When and How Far is Group Formation a Route Out of Chronic Poverty" World Development. 2005.33 (6). p. 907-920
30. Wanyama, F., P. Develtere, and I. Pollet. Encountering the Evidence: Cooperatives and Poverty Reduction in Africa. Working Papers on Social and Co-operative Entrepreneurship WP-SCE 08-02.2008. Catholic University of Leuven, Belgium.
31. World cooperative monitor. Exploring the cooperative economy Report 2019 // www.monitor.coop
32.2015a. World Employment and Social Outlook: The changing nature of jobs (Geneva)
33. Waiting for a second wind // Parliamentary newspaper. July 5, 2016 // https: //www.pnp.ru.economics (07/09/2020)
34. Resolution of the ICA General Assembly "Cooperatives for Development" (Kigali October 17, 2019 // URL: ka.coop/sites/default/files/publicat: on-files/ica-global-conferenceg@finaltitle-am-ende.des -es-2094312327.pf (9.07.2020)
35. Egorov V.G., Shavina E.V., Inshakov A.A. Large and small forms of organization of the rural economy: ratio and functional limits // APK: economics, management. No. 8. 2019. S. 26-39.
36. Review of the international cooperative movement // Review of International Cooperation. 2019. Vol. 105. P. 105-128
37. Creator society movement. Healthcare // https://www.creatorsociety.org (07/14/2020)
38. Tax myths. Part 3. "Consumer Society" // https://turov.pro/nalogovyie-mifyi-chast-3-potrebitelskie-obshhestva-c/ (4.07.2020)
39. Federal Law of the Russian Federation "On Agricultural Cooperation" (as amended on December 2, 2019) // Rossiyskaya Gazeta. Federal issue No. 275 (8033) December 5, 2019
40. Bianchi M. Italian public cooperative: analysis of the impact on the local territory. Research Proposal //DOI:1-.13140/RG.2.2.29883.92960
X X
O
00 >
c.
X
00 m
o
ho o lo o
