CC BY
31
УДК 614.2
ПОТЕРЯННЫЕ ГОДЫ ЖИЗНИ
В РЕЗУЛЬТАТЕ ПРЕЖДЕВРЕМЕННОЙ СМЕРТНОСТИ ЛИЦ, СОДЕРЖАЩИХСЯ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ ПРИВОЛЖСКОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА В 2014 ГОДУ
А.М. Туленков
ФКУ Научно-исследовательский институт ФСИН России г. Москва, Россия, 125130
Аннотация. Цель данного исследования — анализ смертности лиц, содержащихся в местах лишения свободы Приволжского федерального округа в 2014 г. В качестве интегративной оценки смертности использован показатель потерянных лет жизни (УЬЬ) в результате преждевременной смерти, с разбивкой структуры смертности по причинам, полу, возрасту, а также субъектам Приволжского федерального округа.
Ключевые слова: потерянные годы жизни, УЬЬ, смертность, осужденные, оценка эффективности здравоохранения, оценка здоровья.
Актуальность исследования. Уровень смертности является показателем, широко используемым в научной литературе при оценке состояния здоровья населения.
Исследования последних лет свидетельствуют о совершенствовании методологии оценки смертности, направленные на повышение уровня информированности, соизмеримости и сопоставимости оценок смертности [1]. В частности, в исследовании по определению глобального бремени болезней [2], одним из ключевых показателей является определение показателя YLL (years life lost — годы потерянной жизни в результате преждевременной смертности). Данный параметр нашел широкое использование не только в оценке состояния здоровья населения, но и оценке эффективности функционирования системы здравоохранения.
Показатель смертности в пенитенциарных учреждениях является одним из наиболее отслеживаемых показателей, так как любой случай смерти осужденного, расценивается как «ошибка»
уголовно-исполнительной системы [3]. Однако до настоящего времени в данной категории населения исследование смертности, как правило, ограничивалось стандартным набором показателей, включающий уровень смертности, ее динамику и структуру [4—6].
Методика исследования. Показатели численности исследуемого контингента и числа умерших получены из ведомственной базы данных. Показатели смертности и УЬЬ рассчитывались для каждой возрастной группы, размеры которых определялись исходя из наполнения формализованных ведомственных форм: 20—34 лет, 35— 59 лет, 60 лет и старше.
С целью получения данных, сравнимых с результатами другими исследований, показатель УЬЬ рассчитывался на 1000 соответствующего населения (%о) по адаптированной методике, рекомендованной Всемирной организацией здравоохранения [7]. Точкой отсчета для потерянных лет жизни в данной статье являлся показатель 86 лет.
—--—-
~ 184 ~
Качественные данные YLL (структура по классам и полу) представлены в виде абсолютных или относительных (%) показателей, количественные — в абсолютных значениях (год) и на 1000 исследуемого контингента (%о).
Отношение шансов (ОШ) смерти мужчин, относительно женщин рассчитывалось по основным причинам смертности с их 95%-ными доверительными интервалами (ДИ 95 %).
Для статистической обработки результатов исследования был использован пакет программ Microsoft Excel.
Результаты исследования. Показатель YLL на 1000 соответствующего населения в 2014 году в учреждениях Приволжского федерального округа составил 168,4%о, из которых в результате смерти мужчин 92,5% и смерти женщин — 7,5% (ОШ = = 1,436, ДИ 95% 1,121—1,841). Среди подростков (14—18 лет) за исследуемый период случаев смерти не зарегистрировано.
Проведенный комплексный анализ вклада различных возрастных групп в YLL показал примерно одинаковое их распределение у мужчин и женщин. Так, наибольший вклад в YLL зарегист-
рирован в возрастной группе 35—59 лет (мужчин — 58,0%, женщин — 63,0%; ОШ = 1,441; ДИ 95% 0,588—3,532), доля возрастной группы 20—34 лет составила 34,2% у мужчин и 33,3% у женщин (ОШ = 1,387; ДИ 95% 0,332—5,751), а наименьший вклад (7,7% мужчин и 3,7% женщин; ОШ = = 15,922; ДИ 95% 4,472—56,603) отмечается в возрастной группе 6о лет и старше что существенно отличается от показательней населения страны [8].
При этом, необходимо отметить, что более половины (58,5% мужчин и 55,8% женщин) тюремного населения состояло в возрастной группе 20—34 лет, возрастная группа 35—59 лет составила 38,2% мужчин и 42,1% женщин, а наименьшее число (по 1,5% у мужчин и женщин) лиц, содержащихся в местах лишения свободы, состояло в группе 60 лет и старше.
Региональные показатели УЬЬ представлены в табл. 1 и во многом зависят от структуры учреждений уголовно-исполнительной службы региона.
Безусловно важным качественным показателем является выявление структуры заболеваний, вносящие вклад в формирование показателя УЬЬ в различных половозрастных группах (табл. 2).
Таблица 1
Региональный вклад в структуру и уровень УЬЬ субъектов Приволжского федерального округа в 2014 г. (%о; %)
Наименование региона Категория лиц, содержащихся в местах лишения свободы ОШ ДИ 95%
всего мужчины женщины
%% % % % %% %
Республика Башкортостан 159,4 7,4 157,9 7,8 315,0 2,6 0,501 0,406—0,619
Республика Марий Эл 122,8 1,5 129,3 1,4 92,0 2,3 1,405 1,061—1,862
Республика Мордовия 132,7 8,5 110,5 6,8 222,3 28,7 0,495 0,388—0,632
Республика Татарстан 147,4 0,4 146,6 0,3 256,7 1,2 0,571 0,458—0,712
Удмуртская Республика 96,8 2,9 107,2 2,8 47,5 3,1 2,257 1,586—3,211
Чувашская Республика 66,0 1,7 80,9 1,6 35,0 3,7 2,311 1,540—3,469
Пермский край 121,5 11,8 135,0 12,0 48,2 9,1 2,801 1,993—3,936
Кировская область 94,4 4,0 100,2 4,3 0 0 — —
Нижегородская область 148,4 9,6 162,3 9,7 124,0 8,6 1,309 1,020—1,680
Оренбургская область 163,1 7,1 164,6 7,4 138,0 3,5 1,193 0,936—1,520
Пензенская область 117,0 2,6 117,9 2,8 0 0 — —
Самарская область 608,7 29,2 648,4 29,4 351,6 27,8 1,844 1,577—2,157
Саратовская область 137,5 6,3 132,3 6,1 221,5 8,3 0,597 0,473—0,754
Ульяновская область 111,4 3,0 108,7 3,2 735,8 1,2 0,148 0,119—0,184
ПФО 168,4 100,0 173,5 100,0 120,8 100,0 1,436 1,121—1,841
—--—-
~ 185 ~
—--—
Таблица 2
Структура заболеваний, вносящие основной вклад в УЬЬ Приволжского федерального округа в 2014 г. (%о; %)
Наименование региона Категория лиц, содержащихся в местах лишения свободы ОШ ДИ 95%
всего мужчины женщины
% % % % % %
Некоторые инфекционные и паразитарные болезни 67,3 40,0 68,0 39,2 59,0 48,8 1,153 0,804—1,651
Новообразования 17,2 10,3 17,6 10,1 12,9 10,7 1,364 0,662—2,813
Болезни системы кровообращения 36,0 21,5 36,9 21,3 30,1 24,9 1,226 0,752—2,000
Болезни органов пищеварения 13,6 8,1 13,5 7,8 14,3 11,9 0,944 0,446—1,996
Травмы, отравления и некоторые другие последствия воздействия внешних причин 26,7 15,9 29,4 17,0 3,1 2,6 9,484 2,933—30,67
Прочие 7,2 4,2 8,1 4,6 1,4 1,1 5,786 0,960—34,86
Всего 168,4 100,0 173,5 100,0 120,8 100,0 1,436 1,121—1,841
Как видно из представленных данных, 92,8% показателя УЬЬ формирует всего пять классов заболеваний, при этом вклад таких нозологий как, туберкулез (6,8%), ВИЧ-инфекция (30,1%), злокачественные новообразования (9,9%) и суициды (15,3%) составляет в совокупности 62,1% УЬЬ все-
го изучаемого контингента лиц. У женщин структура отличается значительно меньшим вкладом суицидов.
Имеющиеся возрастные «предпочтения» различных классов заболеваний, в структуре показатели УЬЬ, отображенные на рис. 1—3.
О 1
Прочие болезни ^ J ^
Болезни системы кровообращения
Болезни органов пищеварения
3 1,4
Я
а 1,7
Новообразования Травмы, отравления ■ 3'7 31 g
Инфекционные и паразитарные болезни
62,3
0 10 20 30 40 50 60 70
|Женщины Е Мужчины
%
Рис. 1. Долевой вклад заболеваний в структуру УЬЬ возрастной группы 20—34 лет (%)
ао
90 100
—--—-
~ 186 ~
----—-
Прочие болезни 2 9
Болезни органов дыхания 4 1
Травмы, отравления I 7,2
Болезни органов пищеварения
12,3
16,2
Новообразования ^о
Инфекционные и паразитарные болезни ЩЩ^тт^ЛгЛ^ П
Болезн
и системы кровообращения '
5 10 15 20 25 ВО 35
%
(Женщины И Мужчины
Рис. 2. Долевой вклад заболеваний в структуру УЬЬ возрастной группы 35—59 лет (%)
39,2
40 45
53 2,6
5,1
Травмы, отравления Болезни нервной системы Болезни органов дыхания 6 ^
Болезни органов пищеварения у у
Инфекционные и паразитарные болезни
33,3
Болезни системы
Новообразования 12>8
кровообращения 66,7
0 10 20 30 40 50 60 70 80
Ш Женщины □ Мужчины
Рис. 3. Долевой вклад заболеваний в структуру УЬЬ возрастной группы 60 и старше лет (%)
Проведенный анализ отдельных нозологических форм показал, что у мужчин туберкулез наибольший вклад в структуру (8,7%) вносит в возрастной группе 35—59 лет, а у женщин (3,7%) — в 20—34 года. При этом у женщин в других возрастных группах случаев смерти от туберкулеза в 2014 г. не отмечалось.
Максимальный вклад ВИЧ-инфекции у мужчин (54,5%) и у женщин (84,9%) отмечается в воз-
растной группе 20—34 лет. Злокачественные новообразования максимальную долю у мужчин (15,9%) и женщин (15,7%) занимают в возрастной группе 35—59 лет, при этом они составляют более 95,0% от всех случаев смерти от новообразований.
Суициды наибольшую долю у мужчин (31,6%) занимают в возрастной группе 20—34 лет, при этом они составляют 71,4% от всех свершенных суицидов. Вклад суицидов в структуре женщин
—--—-
~ 187 ~
в целом незначителен и максимальная доля (3,7%) отмечается в возрасте 20—34 лет, что составляет 50,0% от всех случаев суицида.
Выводы. Проведенный анализ позволил выявить ряд половозрастных особенностей показателя потерянных лет жизни, в результате преждевременной смерти у лиц, содержащихся в местах лишения свободы:
1. Показатель УЬЬ в пенитенциарных учреждениях существенно ниже аналогичных показателей населения, а региональное распределение показателя УЬЬ между гендерными группами во многом зависти от структуры пенитенциарных учреждений региона: наличием специализированных пенитенциарных учреждений для женщин, медицинских учреждений для больных туберкулёзом и др.
2. Показатель УЬЬ на 92,8% формируется пятью классами заболеваний, при этом вклад туберкулеза (6,8%), ВИЧ-инфекции (28,3%), злокачественных новообразований (9,9%) и суицидов (15,3%) составляет в совокупности 60,3% УЬЬ всего изучаемого контингента лиц. У женщин структура отличается значительно меньшим вкладом суицидов (3,1 %);
3. Относительный шанс смерти среди лиц, содержащихся в местах лишения свободы, у мужчин-заключенных была выше, чем у женщин во всех возрастных группах.
Полученные показатели позволяют осуществить комплексную оценку смертности лиц, содержащихся в местах лишения свободы Приволжского федерального округа и на ее основании сформировать комплекс мер по предотвращению преждевременной смертности.
ЛИТЕРАТУРА
1. The Global Burden of Disease: Generating Evidence, Guiding Policy. Seattle, WA: Institute for Health Metrics and Evaluation. 2013.
2. Новгородова А.В. Потерянные годы жизни — индикатор здоровья населения // Народонаселение. 2015. № 2. С. 74—86.
3. Anno B.J. Correctional health care: guidelines for the management of an adequate delivery system. Washington, DC: National Institute of Corrections. 2001.
4. Актуальные вопросы пенитенциарного здравоохранения / под ред. А.С. Кононца и А.В. Бобрика. М.: Акварель, 2011.
5. Дюжева Е.В., Пономарев С.Б. Анализ смертности от неинфекционных заболеваний среди лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы // International Research Journal XLIII: сборник по результатам заочной научной конференции. Екатеринбург, октябрь 2015. № 9 (40). Ч. 4. С. 35—37.
6. Туленков А.М. Состояние здоровья лиц, содержащихся в местах лишения свободы Приволжского федерального округа, в условиях реформирования уголовно-исполнительной системы // Известия вузов. Поволжский регион. Медицинские науки. 2014. № 2 (30). С. 135—143.
7. WHO. Health statistics and information systems. URL: http://www.who.int/healthinfo/global_burden_disease/ metrics_daly/en/ (кта обращения 14.12.2015 г.).
8. Бойцов С.А., Самородская И.В. Половозрастные показатели смертности населения и годы жизни, потерянные в результате преждевременной смертности в Российской Федерации в 2012 г. // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2014. № 2. С. 20—25.
THE LOST YEARS OF LIFE (YLL)
AS A RESULT OF PREMATURE MORTALITY
OF PRISONERS OF THE VOLGA FEDERAL DISTRICT IN 2014
A.M. Tulenkov
Federal state institution research institute of the Federal penitentiary service Russia Moscow, Russia
Annotation. The goal of this study — the analysis of deaths of persons held in custody Volga federal district in 2014 as an integrative assessment of mortality figures used years of life lost (YLL) due to premature mortality, broken down structure of mortality by causes, sex, age, and as subjects of the Volga federal district.
Key words: years life lost, YLL, mortality, prisoners, evaluation of healthcare, health assessment.
—--—-
~ 188 ~
REFERENCES
1. The Global Burden of Disease: Generating Evidence, Guiding Policy. Seattle, WA: Institute for Health Metrics and Evaluation, 2013.
2. Novgorodova A.V. Years of life lost as the indicator of population health. Narodonaselenie, 2015. no. 2, pp. 74—86.
3. Anno B.J. Correctional health care: guidelines for the management of an adequate delivery system. Washington, DC: National Institute of Corrections, 2001.
4. Current issues of penitentiary healthcare. Ed. A.S. Kononets and A.V. Bobrik. Moskow: Akvarel', 2004.
5. Djuzheva E.V. Ponomarev S.B. nalysis of mortality from noncommunicable diseases among persons contained penal system. International Research Journal XLIII: sbornik
po rezul'tatam zaochnoj nauchnoj konferencii. Ekaterinburg, october 2015, no. 9 (40), vol. 4, рр. 35—37.
6. Tulenkov A.M. Health of prisoners in the Volga federal district in conditions of federal penitentiary service reformation. Izvestija VUZov. Povolzhskij region. Medicin-skie nauki, 2014, no.2 (30), рр. 135—143.
7. WHO. Health statistics and information systems. URL: http://www.who.int/healthinfo/global_burden_disease/ metrics_daly/en (Accessed 14th December 2015).
8. Boiytsov S.A., Samorodskaya I.V. The age and sex indicators of mortality of population and years of life lost as a result of premature mortality in the Russian federation in 2012. Problemy social'noj gigieny, zdravoohranenija i istorii mediciny, 2014, no.2, рр. 20—25.
РЕЦЕНЗЕНТЫ:
Попова Наталья Митрофановна — д.м.н., профессор, заведующая кафедрой «Общественное здоровье и здравоохранение» Ижевской государственной медицинской академии, г. Ижевск
Савельев Владимир Никифорович — д.м.н., профессор кафедры «Общественное здоровье и организации здравоохранения» Ижевской государственной медицинской академии
