CC BY
222
УДК 821.161
ПОСТУПОК ГЕРОЯ-ПРАВЕДНИКА В ЦИКЛЕ Н.С. ЛЕСКОВА
Швецова Т. В.
В статье ставится проблема описания поступка героя-праведника. Материалом служили рассказы Н.С. Лескова из цикла о праведниках. В работе показано, что образ праведника возникает в кризисную для русской литературы эпоху - эпоху утраты представлений об истинном герое и, как следствие, эпоху «кризиса поступка». Новизна исследования видится в том, что мы даем представление о «кризисе поступка» как о специфическом явлении русской литературы XIX столетия. На границе сакрального и профанного миров возникает образ героя, занимающего четко определенное и только ему отведенное место, совершающего поступок в контексте заданного Божественной волей. Ключевые слова: русская литература XIX века, поступок, герой-праведник, Н.С. Лесков.
THE DEED OF A RIGHTEOUS PERSON IN THE CYCLE BY N.S. LESKOV
Shvetsova T. V.
The problem of a righteous person's deed description is being raised in the article. Special attention is given to the notions of "a hero" and "a deed" that constitute fundamental categories of the ontological conception of Russian philosopher and literary critic M. M. Bakhtin. As a material of the research, the stories by N.S. Leskov from the cycle about righteous persons are used. It is demonstrated in the article that the character of a righteous person appears during the period that was critical for Russian literature. That was the epoch when the idea of a real hero was lost and, therefore, it can be characterized as the epoch of the "deed crisis". The novelty of the study consists in giving the idea of a "deed crisis" as a specific phenomenon of Russian literature of the 19th century. As a conclusion, it is stated that the structural elements taking part in the construction of the world, including the righteous person's deed, have a special semantic filling. At the border of the two worlds (sacral and profane) arises the idea of a hero who occupies a well-defined position, performing a deed and being aware of his submissiveness to the will of God. Keywords: Russian literature of the 19th century, a deed, a righteous person, N. S. Leskov.
В современном литературоведении существенным становится изучение категории поступка литературного героя. Поступок является одним из ключевых понятий, на которое обратил внимание М. М. Бахтин. По мнению исследователя, поступок - особая категория, позволяющая осмыслить сущность героя и мира вокруг него. Герой литературного произведения, как правило, совершает «активно-ответственный поступок», что позволяет ему занимать «осевое положение» в произведении [1, с. 7 -68].
Наше внимание будет сосредоточено на образе героя, открытие которого приписывают Н. С. Лескову [13]. Речь пойдет о герое-праведнике, который «еще сам не полностью обрисован, и идеи, им воплощаемые, еще нуждаются в разработке» [13, с. 5].
Литературоведение занимается внимательным изучение «праведничества» как эстетической и этико-философской категории. На сегодняшний день исследуются художественные формы ее идейно-тематического, сюжетно-ком-позиционного, образного воплощения, «а также допускаемые формально-содержательные аспекты (ипостаси «праведничества») в объективной реальности» [14, с. 158-159]. Однако поступок героя-праведника еще не являлся предметом специального рассмотрения.
Существенно, что возникновение такого
рода героя приходится на ту фазу в русской литературе XIX века, которая различными литературоведами определяется как «безгеройная» (А.М. Гуревич [3, с. 48].
Отсутствие героя - показатель кризисного состояния литературы. Характеристика данного периода как кризисного предлагается с учетом следующих обстоятельств. Это прежде всего открытие персонажа, патологически не способного на поступок. Его именуют «героем времени», «новым», «лишним», «духовным скитальцем». Одновременно с этим утверждается в литературе тип «маленького человека», невозможность поступка которого обусловлена его несоразмерностью масштабам мира. «Несоразмерный миру герой» становится общим местом наиболее ярких литературных творений эпохи (при этом неважно: «несоразмерно малый» или «несоразмерно большой»).
Утверждающаяся в эту эпоху «натуральная школа» и вовсе упростила проблему «героя и мира» до проблемы «среды и социальной функции», тем самым исключив сам вопрос о «соразмерности», а вместе с этим возможности поступка литературного персонажа.
«Непоступающий герой» обнаруживает себя в русской литературе и более поздних периодов (вплоть до современной эпохи), однако
именно в 30 - 40-е годы XIX века его первоначальное открытие свидетельствует о глубоком «кризисе поступка». Литературная критика эпохи передает новое и странное ощущение образовавшегося вакуума на том месте, где был еще недавно вполне определенный образ героической личности. Ссылка на отсутствие героя в русской критике эпохи становится почти повсеместной и навязчивой. В атмосфере тревожной утраты значимых ориентиров начинают формироваться вопросы о герое (кто он, какой он, каким должен стать, чтобы соответствовать национальному мироощущению и традициям). Состояние литературной атмосферы, насыщенной такого рода сформулированными и несформулированными вопросами о герое, характеризуется нами как «ожидание героя» [7, с. 125-142]. Оно-то и является, на наш взгляд, четким сигналом переживаемого кризиса, сопровождающегося появлением в общественной и литературной мысли новых, неактуальных ранее мнений.
Поскольку для писателей становится важным показать возможность выхода из кризиса, в русской литературе возникает новый тип героя, воспринимающего мир иначе, чем его «предшественники». Довольно отчетливо очерчивается религиозно-философская категория «праведничества», которая функционирует в двух основных формах:
1) «лишние люди», прошедшие путь до «праведника» (Миша Полтев в повести «Отчаянный», Аким в повести «Постоялый двор» И. С. Тургенева, старец Зосима в «Братьях Карамазовых» Ф. М. Достоевского, Касатский в повести «Отец Сергий» Л. Н. Толстого);
2) истинные праведники (Касьян, Лукерья в «Записках охотника», Софи в «Странной истории» у И. С. Тургенева, старец Герасим, Зенон, прекрасная Аза, совестливый Данила и другие у Н. С. Лескова, Платон Каратаев у Л. Н. Толстого).
Герои-праведники появляются в русской литературе именно в тот момент, «когда героя в русской литературе объективно нет и быть не может, появляются для того, чтобы самим фактом своего существования подчеркнуть особенность этой эпохальной литературной ситуации» [8, с. 137].
Исследование сущности поступка героя-праведника оказывается крайне важным. Герои-праведники становятся своеобразным воплощением традиционных ценностей и запечатлеваются русскими писателями в «безусловно позитивном освещении» [9, с. 112]. На наш взгляд, определение специфики поступка героя-праведника позволяет показать архитектонику мира, в
котором этот поступок определенным образом ориентирован.
Автор, о котором пойдет речь, находился в сложных отношениях с православием. По утверждению Н. И. Либана, XIX столетие - «период необыкновенно повышенного интереса к христианству, а в сущности, период его разрушения. Среди писателей-разрушителей нужно назвать Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского и Н. С. Лескова. При их огромном интересе к религии они становятся ее комментаторами, допол-нителями, а иногда и создателями своего учения, якобы христианского» [12]. Герои их произведений, возводимые в ранг праведников, живут в миру, порой даже не принадлежат к христианской вере, но действуют в согласии с этическими нормами человечества.
Известно, что писателем, разрабатывавшим собственную концепцию праведничества в XIX веке, признан Н. С. Лесков [2, с. 9]. Можно заметить, что герою-праведнику в произведениях Н. С. Лескова, причастному умонастроениям эпохи, противопоставлен человек иного склада - того, кто в большей степени связан с культурно-историческим прошлым и находится в стороне от социальной жизни.
Говоря о собственных предпочтениях в выборе типа героя, писатель отмечал: «Я пошел искать праведных, пошел с обетом не успокоиться, доколе не найду хотя то небольшое число трех праведных, без которых «несть граду стояния»...» [5, с. 16].
Особый интерес представляет так называемый «праведнический» цикл, куда вошли рассказы, часть которых напрямую связана с житийными сюжетами или представляет собой своеобразную художественную стилизацию («Гора», «Лев старца Герасима», «Легенда о совестном Даниле», «Повесть о богоугодном дровоколе», «Скоморох Памфалон» и др.). Для писателя становится крайне важным описание поступков людей, движимых идеей служения (служение понимается в широком смысле: служба государю, служение людям и Богу), сохранивших человечность и способных к бескорыстной помощи.
Так, героиня «Тупейного художника» Любовь Онисимовна с детства вдохновляет рассказчика состраданием к людской боли. «Чертами примера» запечатлелись в памяти воспитанников кадетского корпуса их наставники, мужественно противостоявшие попыткам политического режима «уединоображивать» человеческие натуры, гасить умы («Кадетский мона-
стырь»). Возвышающим дух преданием становятся в сознании массы подвиги орловского простолюдина Голована, который не единожды жертвовал собой во имя людей («Несмертельный Голован»).
В центре внимания Н. С. Лескова - человек, стремящийся изменить положение дел в человеческом социуме: Иван Северьянович Фля-гин, мечтающий «за народ помереть» («Очарованный странник»), безымянный мастер-оружейник и «библейский социалист» Александр Рыжов, озадаченные высшей мыслью о родине и общем благе («Левша» и «Однодум»), чудодей-изограф Севастьян, хранящий священную традицию в живописном искусстве («Запечатленный ангел»).
Н. С. Лесков так отзывался о своих героях: «Это зерна, которые уже прозябли и пошли в рост, это люди, которые без остатка отдали себя другим» [5, с. 13]. Можно утверждать, что смысл жизни праведников писатель видит в деятельной нравственности: ежедневно его герои совершают подвиги доброго участия по отношению к окружающим.
Описывая поступки героев-праведников, Н. С. Лесков подчеркивает их «сердобольное беспокойство»», «отвагу в душе», «доброе простодушие», «сострадание», «изумительное бесстрашие», «кротость»», «честность»», «благородство» и т.д. «У нас не переводились, - пишет автор в «Кадетском монастыре», - да и не переведутся праведные. <...> И, заметьте, все не из чернородья и не из знати, а из людей служилых, зависимых, коим соблюсти правоту труднее...» [5, с. 232].
Важной особенностью является то, что праведники Лескова живут в миру и оказываются вовлеченными в систему житейских отношений, поэтому их поступки совершаются в границах малого социального мира. При этом именно в неблагоприятных жизненных обстоятельствах проявляется нравственная самобытность лесковских героев-праведников.
Эти герои отдают себе отчет, что в глобальном миропорядке, задуманном и организованном не ими, что-то менять не в человеческой компетенции, но ближний мир они могут сделать лучше. Отец Измаил (Флягин), Рыжов, совестливый Данила, прекрасная Аза, Левша собственными поступками показывают, как надо жить, какими принципами руководствоваться, чтобы человечество не превратилось в стадо.
Зенон (христианин, не наставленный в своей вере) в повести «Гора» лишает себя глаза,
чтобы не поддаться искушению и соблазну земной прелести, его кроткое служение Учителю, всеохватная любовь к людям совершают чудо -гора Адер сдвигается с места, и христиане в Египте оказываются спасенными. Влюбленная в Зенона, красавица Нефора отказывается от богатства, жертвует все людям; поступки женщины сближают ее с Зеноном. Александр Рыжов осмеливается научить нравственности губернатора, «степенно нагнув» его перед иконой в храме.
Движимый любовью к людям Голован («Несмертельный Голован») самоотверженно ухаживает за больными во время морового поветрия. Совестливый Данила («Легенда о совестливом Даниле»), находясь в плену, учит варваров христианской жизни, чем заслуживает уважение неверных. Старец Герасим («Лев старца Герасима») отдает неимущим свое добро ради согласия среди людей, а потом становится их советчиком. Подобные поступки объясняются тем, что в сознании праведника у Н. С. Лескова идеальное мыслится реальным, а сами праведники находятся во власти тихого стремления водворить в жизнь «царство правды».
Поведение и поступки лесковских праведников определяются отказом от порывающей с миром практики уединенного самосовершенствования. Аскетическое существование Рыжова, драматическое «житие» Туберозова, неустанное самопожертвование Голована - все эти варианты подвижнического жизненного пути находятся в центре внимания Н. С. Лескова. «Призванность» героя-праведника определяет смысл и характер его поступка (поступка-мысли, поступка-действия) в мире, который являет собой образец следования по предначертанному свыше пути, с преодолением различных сложностей и препятствий: «как глина, я не спорю со своим горшечником», «я иду своей дорогой, как бык на веревке», - произносит скоморох Памфалон, считающий себя худшим из людей и ежедневно служащий тем, кому хуже, чем ему.
Праведник в концепции Н. С. Лескова свободен от царящих вокруг мнений, поэтому его поступки обусловлены принципом деятельной любви и отказом от духовной привилегированности и мирского признания. Завершая рассказ «Человек на часах», автор пишет: «Я думаю о тех смертных, которые любят добро просто для самого добра и не ожидают никаких наград за него где бы то ни было»» [5, с 420].
Этическая норма праведничества для лесковских героев - это независимо достойное
служение, причем служение в миру: отец Ки-рияк отказывается насильно крестить язычников, совестливый Данила не принимает формальное прощение священников, а ищет истинное прощение среди людей, Рыжов чтит правила «по отношению к богопочитанию и к обязанностям высшего быть примером для низших» [5, с. 226]. Писатель переосмысливает традиционную для русской литературы этическую доминанту служения в контексте процесса секуляризации. Неслучайно в повести «Скоморох Памфалон», в которой сопоставлены отшельник и паяц, возникает мысль «Птицы должны жить в скале, а человек должен служить человеку» [4, с. 164], «иди служить людям» - наставляет своего гостя Данила [4, с. 98]. Лесковский праведник иначе ориентирован в мире своего поступка, обнаруживающего ключевую роль «случайного» в этом мире («я на сих днях упустил такой случай для исправления моей жизни, какого уже лучше и быть не может»). Однако это не тот случай, который ведет героя к жизненному успеху. Случай - категория, посредством которой осуществляются сакральные смыслы и ценности в малом (социальном) мире. Персонажи цикла Н. С. Лескова живут сакральными смыслами в пределах «внешнего», отграниченного от глобального, социального мира; в мире простых смертных и служат им. Это их собственное волеизъявление, однако находящееся под контролем сакральной воли.
Поведение праведников Н. С. Лескова и совершаемые ими поступки характеризует их отношение к миру в целом, а также проявляет их сопричастность божественному пространству. При этом важнейшим миросозерцательным началом для писателя является идея деятельного и самоотверженного добра. В целом можно говорить о том, что понятия «праведничество» и «поступок праведника» для Н. С. Лескова имеют прежде всего этическую наполненность и позволяют проявить ценностные ориентиры в концепции писателя.
Согласимся с мыслью Е. В. Хализева, высказанной о праведниках Лескова: мудрость таких героев «заключалась не в искании более достойного и заметного положения, а, напротив, в том, чтобы жить праведно, оставшись на месте» [11, с. 205]. Другими словами, праведнику ведомо его назначение в мире, он занимает только ему отведенное место, которое обеспечивает надежность и прочность существующего миропорядка.
Н. И. Николаев в статье «Литературный
герой в мире его поступка» приходит к важному выводу: «.этически значимым является не результат поступка, его осязаемый продукт - в художественном целом он может быть вовлечен в сферу авторской оценки поступка, - а сам процесс свершения, мотивы его исхождения, неслучайность его начала, нравственные истоки долженствования поступающего» [6, с. 174].
Действительно, ни один праведный поступок героев Н. С. Лескова не определяется случайностью. И хотя многие герои, будучи истинными праведниками, ощущают собственную несамостоятельность и покорно вверяют свою волю высшей справедливости, они не видят противоречий между земным и сакральным миром.
Каждый из указанных персонажей ощущает свое место в том или ином пространстве и вместе с тем осознают собственное предназначение. Подчиняясь высшей воле, праведники лишь улучшают земной миропорядок, сохраняют гармонию, помогают ближним, не требуя взамен благодарности. Определяя земное пространство как божественное творение, герои-праведники становятся своеобразными носителями божественной идеи: они живут так, как господь велит.
В целом можно прийти к выводу, что поступки, совершаемые лесковскими праведниками, связаны с представлениями писателя о возможном единении человека и окружающего мира. Н. С. Лескова, признавая и ощущая всю сложность диалектики жизни, отдает предпочтение той стороне бытия, которая связана с приближением личности к божественному замыслу. Действия праведников в цикле Н. С. Лескова согласуются с сакральным замыслом о мире и становятся плодотворными поступками. Праведники, живущие в миру, - это герои, полностью реализованные с воем поступке. Они, подобно персонажам архаического эпоса, «представительствуют» в мире, но не видят собственного избранничества.
Праведники Н. С. Лескова - персонажи, живущие в согласии с миром и Высшей волей, их предназначение и главное деяние состоит в сохранении Богом созданного миропорядка. В большинстве своем они не склонны к разрушительному самоанализу, особенность этого типа героев - нерефлексивное познание мира, внутренняя вера. Они со смирением и покорностью принимают любые испытания (нищета, болезнь и даже смерть), поскольку их картина мира не предполагает размежевания на пред-смертье и
за-смертье, их мысли живы надеждой о спасении и будущем воскресении.
Таким образом, описание совершаемых праведниками поступков в произведениях Н. С. Лескова репрезентирует важнейшие проблемы нравственного и духовного характера.
При этом своеобразным «мерилом» духовной жизни человека, по мнению исследуемого автора, становится праведничество, символизирующее причастность героя миру идеального бытия и стремление воплотить данный идеал в границах социального мира.
Список литературы
1. Бахтин М. М. К философии поступка // Собрание сочинений в семи томах. М.: Русские словари; Языки славянской культуры, 2003. Т. 1. С. 7 - 68.
2. Двоеглазов В. В. Категория «праведничества» в русской литературе первой половины XIX века: дис...канд. филол. наук. Киров, 2015. 240 с.
3. Гуревич А. М. Динамика реализма (в русской литературе XIX века). М., 1994. 88 с.
4. Лесков Н. С. Собрание сочинений в двенадцати томах / Сост. и общ. редакция В. Ю. Троицкого. Т. 10. М.: Правда, 1989. 415 с.
5. Лесков Н. С. Очарованный странник: Повести и рассказы. М.: Современник, 1983. 432 с.
6. Николаев Н. И. Литературный герой в мире его поступка // Дискуссия. Екатеринбург, 2012. №3 (21). С. 173-178.
7. Николаев Н. И., Швецова Т. В. Русская литература 30-40-х гг. XIX века. «Ожидание героя» // Вестник Томского государственного университета. Томск: Изд-во ТГУ, 2014. С. 125-142.
8. Николаев Н. И., Швецова Т. В. Русский литературный герой 30-40-х годов XIX века и проблема поступка // Фундаментальные исследования. М., 2014. №3-1. С. 201-204.
9. Хализев В. Е. «Герои времени» и праведничество в освещении русских писателей XIX века // Русская литература XIX века и христианство. М.: Изд-во МГУ, 1997. С. 111-119.
10. Хализев В. Е. Ценностные ориентации русской классики. М.: Гнозис, 2005. 432 с.
11. Хализев В., Майорова О. Лесковская концепция праведничества // В мире Лескова. М.: Сов. писатель, 1983. С.196-232.
12. Либан Н. И. Кризис христианства в русской литературе и русской жизни // Русская литература XIX века и христианство. М.: Изд-во МГУ, 1997. Режим доступа: http://rulibs.eom/ru_zar/sci_culture/liban/1/ (дата обращения: 07.02.2017)
13. Косых Г. А. Праведность и праведники в творчестве Н.С. Лескова: дис.канд. филол. наук. Волгоград, 1999. 224 с.
14. Тарасов А. Б. Культурология праведничества // Знание. Понимание. Умение. 2005. № 2. С. 158-159.
Об авторе
Швецова Татьяна Васильевна - кандидат филологических наук, доцент, Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова, tavash@yandex.ru
