CC BY
37
вами, учитывая как особенность и специфику этих стран, так и год от года появляющиеся все новые трудности на пути их демократизации.
«США. Канада: Экономика. Политика, Культура»,
М., 2007 г., № 5, с. 35-52.
Орхан Джемаль,
политолог
ПОСЛЕ АНДИЖАНСКИХ СОБЫТИЙ АЛЬТЕРНАТИВА КАРИМОВУ -МЕСТНЫЕ ВОРЫ
Узбекистан - уникальная страна. Некоторое время назад ее называли «американским агентом в Средней Азии», и теперь трудно приспособиться к мысли, что Узбекистан стал проводником российских интересов в этом регионе. Наши отношения в последние два года резко потеплели. Показательно, что поворотной точкой в российско-узбекских отношениях стало так называемое андижанское восстание 2005 г. Тогда политический истеблишмент России заявил об однозначной поддержке режима Ислама Каримова, и вслед за этим появились дипломатические успехи: возвращение Узбекистана в ОДКБ, ЕврАзЕС, рост торгового оборота и т.д. Поскольку иных стратегических достижений у России в рамках СНГ нет, стоит внимательно рассмотреть, что же произошло в Андижане два года назад и как изменился Узбекистан после этих событий.
Вплоть до 2005 г. каримовский режим был системой сдержек и противовесов, отчасти напоминающий ельцинскую Россию. Всю внутреннюю политику Узбекистана можно было описать как конкуренцию между элитой самаркандского и ташкентского происхождения. Лидером самаркандцев был Исмаил Джурабеков, занимавший высокие посты еще в УзССР. Он, кстати, еще в ту пору содействовал карьерному росту будущего президента Узбекистана, который также был уроженцем Самарканда. В 1990-е Джурабеков, занимая пост первого заместителя премьер-министра, был фактически вторым человеком после Каримова. Проведя на ключевые посты своих сторонников (Буритош Мустафоев - генеральный прокурор, Файзулло Мулложонов - председатель Центробанка, Мамаризо Нурмуродов - министр финансов), Джурабеков контро-
94
лировал почти всю экономику республики. Силовой ресурс самар-кандцев состоял из МВД, возглавляемого Закиром Алматовым.
Противовесом самаркандским были ташкентские во главе с Тимуром Алимовым. Закончив карьеру советского партфункцио-нера на посту первого секретаря ташкентского обкома КПСС, в независимом Узбекистане Алимов стал советником президента по кадровым вопросам. Выдвиженцами ташкентцев считались министр макроэкономики и статистики Рустам Азимов, заместитель премьер-министра по вопросам науки, просвещения, культуры и спорта Алишер Азизходжаев, министр обороны Кадыр Гулямов, глава СНБ Рустам Иноятов. Любопытно, что ташкентские считались проамериканскими (например, глава МО Кадыр Гулямов лоббировал переход на натовские стандарты), а самаркандские были известны пророссийской и прокитайской ориентацией.
Ташкентские и самаркандские жестко конкурировали друг с другом, однако Ислам Каримов вовсе не был человеком над схваткой. Лидеры кланов порой играли против него самого, добиваясь нужных им решений любыми целями вплоть до шантажа.
Помимо этих «китов узбекской политики» были и иные кланы, сформированные по земляческому признаку. Андижанская трагедия началась с того, что региональная элита Ферганской долины стала рассматриваться как союзница ташкентцев. Испугавшись усиления группировки Алимова - Иноятова, президент Каримов санкционировал смещение с поста хакима Андижанской области Кабилжона Абидова, заменив его бывшим хакимом Самаркандской области Сайдулло Бегалиевым. Вслед за старым хакимом стали зачищать и лояльный ему бизнес. В этом качестве в Андижане выступало движение бизнесменов-мусульман «Акрамия». Акрамисты были ядром восстания.
Считается, что последних подтолкнули к мятежу с помощью провокации. Бойцы из подразделения легендарного узбекского полковника Махмуда Худойбердыева напали на андижанскую тюрьму и освободили заключенных. (По официальной версии, это сделали родственники заключенных акрамистов.) Провокация проходила под прикрытием СНБ, и целью ее было: а) подставить МВД; б) подтолкнуть Каримова к жестким действиям, сделав его нелегитимным для Запада и, следовательно, зависимым от узбекских чекистов, силами которых проводились политические репрессии.
95
Кадрово-клановые интриги привели к политическому катаклизму, тысячам человеческих жертв, разрыву нормальных отношений Узбекистана с Западом и... положительно сказались на российско-узбекских связях. После подавления андижанского мятежа Каримов оказался перед выбором: либо изоляционизм по образцу Туркмении, либо идти на поклон к Кремлю. Он выбрал второе. На практике это выразилось в том, что основные газовые месторождения Узбекистана (усть-юртские газоносные поля), разработкой которых до 2005 г. занимались британские компании, теперь разрабатываются Газпромом на условиях раздела продукции. Узбекских диссидентов выдают Ташкенту из России по первой просьбе, даже если они являются российскими гражданами. Теперь гарантией присутствия Газпрома в Узбекистане становится пребывание Каримова на посту президента. Для него самого гарантией стабильности его режима становится присутствие Газпрома. То есть мы стали зависимыми друг от друга... Правда, есть одно «но». Срок президентских полномочий Каримова истек в 2007 г., и уже объявлено, что в декабре в Узбекистане будут проведены выборы. Чтобы понять, каковы перспективы Газпрома, требуется выяснить, что представляет собой постандижанский Узбекистан и каковы шансы Каримова остаться у власти.
Мятеж акрамистов разрушил узбекскую политическую систему. Ислам Каримов понял, к чему привела клановая война, и первым делом стал обезглавливать политическое землячество.
Показательно, что от непосредственного подавления мятежа Каримов отстранил и самаркандца Алматова, и ташкентца Иноято-ва, а доверил оперативное командование генералу внутренних войск Владимиру Мамо. После событий с поста главы МВД был уволен всемогущий Закир Алматов. Его покровитель Исмаил Джу-рабеков также оказался вне большой игры. Ташкентские понесли аналогичные потери: ушел из политики каримовский советник Тимур Алимов, с постом министра обороны расстался и родственник Алимова Кадыр Гулямов. Это знаковые отставки, но кроме них полетело еще много голов пониже.
Кланы утратили свое значение, но проблема оказалась в том, что на их месте возникла пустота. За 16 лет независимости в Узбекистане не возникло ни влиятельных партий, ни олигархов, ни каких-либо иных источников политической силы. Оказалось, что в приближении выборов Каримову не на кого опереться и не из кого выбрать преемника, способного обеспечить преемственность курса.
96
Впрочем, есть в этой стране еще одна альтернативная сила. Криминалитет. Считается, что с ним Каримов покончил в середине 1990-х. На самом деле это коснулось криминальных низов, а воровская элита, напротив, легализовалась через такие структуры, как Олимпийский комитет Узбекистана, Федерация бокса, Федерация футбола. Любой узбек прекрасно знает, что такие люди, как Салим Абдуллаев или Гафур Рахимов, не обычные функционеры от спорта.
Если Каримову не удастся удержать в декабре 2007 г. контроль над страной в своих руках, то это единственная сила, способная заполнить вакуум власти. Собственно, эти люди ничем не хуже лидеров кланов. Одна беда: у них нет обязательств перед Россией, Газпромом, Путиным; на их руках нет крови андижанцев; на фоне прочих персонажей узбекской политической элиты они даже приемлемы для Запада. Цивилизованным демократам Европы и США надо лишь сделать маленькое усилие - забыть про их нелады с законом, но это проще, чем забыть Андижан.
«Смысл», М., 2007 г., июнь, с. 54-55.
Батыр Мухаммедов,
журналист
НОВЫЙ ПРЕЗИДЕНТ ТУРКМЕНИИ НАЧАЛ ПОСТЕПЕННО ДЕМОНТИРОВАТЬ РЕЖИМ СВОЕГО ПРЕДШЕСТВЕННИКА
История с восхождением на политический Олимп нынешнего президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедова, несмотря на утверждения некоторых наблюдателей по Туркменистану, весьма и весьма перекликается с перипетиями далекого 1953 г. Конечно, сравнение Ниязова и Сталина некорректно, прежде всего по личностным мотивам, да и по ряду многих других критериев. Но что-то общее у всех диктаторов в нравах, в атмосфере, царящей при их дворах, все же определенно есть. Наверняка и в окружении Сталина, и в окружении Ниязова были люди, более способные взвалить на себя груз преемственности, но эти люди попросту не прошли тест на естественный отбор в тамошних джунглях. Таковы реалии и логика подковерного соперничества в тоталитарных обществах.
97
