CC BY
20
возможность не противоречит нормам международного права и, следовательно, может стать предметом отечественного нормотворчества, основой для которого мог бы послужить принцип 16 Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, принятого Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1988 г. Этой нормой предусмотрено, что задержанному лицу может быть отказано в связи с внешним миром, в частности с его семьей или адвокатом, в течение периода, не превышающего нескольких дней. Любое уведомление, упомянутое в принципе (уведомление о задержании), должно отправляться или разрешаться компетентным органом без промедления. Компетентный орган может, однако, отсрочить уведомление на разумный период, если того требуют исключительные обстоятельства расследования.
К исключительным обстоятельствам можно было бы отнести совершение лицом особо тяжкого преступления, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, особенно в тех случаях,
когда задержаны не все соучастники, значительное количество эпизодов преступной деятельности, принадлежность лица к организованной преступной группе.
Российский законодатель мог бы обратиться к опыту зарубежных стран, в которых имеют место аналогичные институты. Так УПК Испании предусматривает, что задержанному может быть присвоен статус «incommunicado» (отрезанный от внешнего мира) на время задержания. А те, кто подозревается в совершении преступления в составе группы (трое и больше), могут быть признаны «incommunicado» на дополнительные пять дней. Такие задержанные ограничены в правах в отличие от всех других задержанных, в том числе не имеют права уведомить родственников или третье лицо по их выбору об аресте и месте задержания и не вправе выбрать собственного адвоката — их защиту должен осуществлять поверенный в делах, назначаемый государством3.
3 Испанская система борьбы с терроризмом // Моя Испания. Исследовательский центр «Agentura.Ru». URL: http://www.espana-forum.com/about431 .html.
ПОРЯДОК СОВЕЩАНИЯ СУДЕЙ ПРИ РАССМОТРЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА В ПРЕЗИДИУМЕ СУДА НУЖДАЕТСЯ В БОЛЕЕ ДЕТАЛЬНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ
В.А. ДАВЫДОВ,
судья, член Президиума Верховного Суда РФ, заслуженный юрист РФ, кандидат юридических наук
Научная специальность: 12.00.11 — судебная власть, прокурорский надзор,
организация правоохранительной деятельности E-mail: V davidov@mail.ru
Аннотация. Специфика надзорного производства, производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, особенность вопросов, которые в этих случаях подлежат разрешению судьями, требуют самостоятельного регулирования порядка совещания судей.
Ключевые слова: уголовный процесс, УПК, надзорное производство, производство ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, порядок совещания судей.
THE ORDER OF MEETING OF JUDGES BY CRIMINAL CASE CONSIDERATION IN COURT PRESIDIUM REQUIRES MORE DETAILED SETTLEMENT
V.A. DAVIDOV,
the judge, member of Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation, the deserved lawyer of the Russian
Federation, the candidate of jurisprudence
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Annotation. Specificity of supervising manufacture, manufacture in view of the new or again opened circumstances, feature of questions which in these cases are subject to the permission judges, demands independent regulation of an order of meeting of judges.
Keywords: criminal trial, UPK, supervising manufacture, manufacture in view of the new or again opened circumstances, an order of meeting of judges.
При рассмотрении уголовного дела (пересмотре судебного решения) в президиуме суда по правилам производства в надзорной инстанции либо ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств порядок совещания судей имеет большое значение, поскольку на этом этапе судебно-проверочной деятельности решается судьба уголовного дела: то ли судебные акты, которые обрели силу закона, будут пересмотрены (отменены или изменены), а может быть, вовсе аннулированы, то ли оставлены в силе. Между тем порядок совещания судей в законе не урегулирован. Положения ст. 301 УПК, устанавливающие порядок совещания судей при рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции, по правилу процессуальной аналогии, которая допускается в уголовном судопроизводстве, могут быть применены и при пересмотре вступивших в законную силу судебных актов. Однако специфика надзорного производства и производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, особенности вопросов, которые подлежат разрешению судьями, требуют самостоятельного регулирования порядка совещания судей.
Данные судебной статистики свидетельствуют о том, что в уголовном судопроизводстве большое количество ошибок, допущенных судами, выявляется и устраняется после вступления судебных актов в законную силу.
В 2010 г. президиумами судов удовлетворены надзорные жалобы и представления на приговоры и определения мировых судей в отношении 1242 лиц. При этом отменены приговоры мировых судей в отношении 199 осужденных, четырех оправданных и определения по существу дела в отношении 61 человека, изменены приговоры и определения в отношении 718 человек. За этот же период этими же судебными инстанциями удовлетворены надзорные жалобы и представления на приговоры и определения районных судов в отношении 15 826 человек, в том числе приговоры отменены в отношении 1048 осужденных, двух оправданных и определения по существу дела в отношении 465 человек, изменены приговоры в отношении 8748 человек1.
Приведенные цифры подтверждают правильность позиции Конституционного Суда РФ о том, что «исключение действующих надзорных процедур без одновременного создания системы своевременного предупреждения и исправления судебных ошибок привело бы к процессуально-правовому вакууму, дезорганизации не только деятельности судов надзорной инстанции, но и гражданского судопроизводства, поставило бы под угрозу осуществление основной функции правосудия — обеспечение и эффективное восстановление нарушенных прав и свобод человека и гражданина» (постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. № 2-П по делу о проверке конституционности ст. 16, 20, 112, 336, 376, 377, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК в связи с запросом кабинета министров Республики Татарстан, жалобами ОАО «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго», а также жалобами ряда граждан). Очевидно, что позиция Конституционного Суда РФ применима не только к гражданскому, но к уголовному судопроизводству и подтверждение тому — Федеральный закон от 29 декабря 2010 г. № 433-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации», вступающий в силу с 1 января 2013 г. и сохраняющий как минимум на ближайшую историческую перспективу производства в президиумах судов по пересмотру вступивших в законную силу судебных актов. Законодатель, совершенствуя судебно-проверочные производства, в законе предусмотрел некоторые важные нововведения, направленные на упорядочивание процедуры совещания судей.
Заслуживает поддержки давно ожидаемая норма, предписывающая судам, пересматривающим вступившие в законную силу судебные акты, принимать решения исключительно в совещательной комнате (ч. 8 ст. 401.13 УПК). Наряду с этим не вполне понятно, почему аналогичное правило не предусмотрено в ст. 412.10 для суда надзорной инстанции — Прези-
1 Обзор статистических данных по уголовным делам, рассмотренным судами Российской Федерации в 2010 г. Архив Верховного Суда РФ.
диума Верховного Суда РФ. Думается, что имеет место техническая ошибка, которая должна быть устранена до введения закона в действие.
С 1 января 2013 г. при рассмотрении уголовного дела в президиуме суда первым будет голосоваться не проект постановления, как это заведено в судебной практике, а предложение, влекущее за собой наиболее благоприятные последствия для осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено (ч. 9 ст. 401.13 УПК). Причем не имеет значения, кто вносит это предложение: автор жалобы или представления, судья-докладчик в проекте постановления, стороны в выступлениях либо член президиума при совещании судей. Думается, что сегодня это правило, в основе которого принципы презумпции невиновности и благоприятствования защите (favor defensionis), может и должно применяться президиумами, не дожидаясь 1 января 2013 г.
Логичным было бы по аналогии с положениями ч. 3 ст. 301 УПК урегулировать и алгоритм поведения судьи, проголосовавшего за наиболее благоприятное для осужденного решение, но оставшегося в меньшинстве. Очевидно, что судья не вправе воздержаться (уклониться) от голосования. Однако очевидно и другое: судья, проголосовавший за отмену приговора и прекращение производства по делу за отсутствием в деянии состава преступления, не должен (вопреки своему убеждению и совести) привлекаться к голосованию по вопросам квалификации и меры наказания, если большинством голосов принято решение о внесении изменений в приговор. В таких случаях голос судьи, поданный за не нашедшее поддержки большинства наиболее благоприятное для осужденного решение, должен присоединяться к голосам, поданным за квалификацию преступления по уголовному закону, предусматривающему менее тяжкое преступление, и за назначение менее строгого наказания. Кроме того, судье, оставшемуся при особом мнении, закон должен гарантировать право письменно изложить свое мнение в совещательной комнате.
Законодатель, сохраняя преемственность с положениями ныне действующего уголовно-процессуального закона (ч. 9 ст. 407 УПК), предложил считать отклоненными жалобу и представление при равенстве голосов судей при производстве в кассационной инстанции (ч. 9 ст. 401.13), а также в Президиуме Верховного Суда РФ (ч. 8 ст. 412.10). Соответственно это же правило рас-
пространяется и на производство ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, где уголовное дело рассматривается по правилам надзорного производства (кассационного — в терминологии нового закона).
Правило принятия решения большинством голосов — универсальное демократическое общепризнанное правило, зародившееся во времена античных демократий и получившее широкое распространение вначале в качестве способа формирования выборных органов государственной власти, а затем было распространено на иные сферы общественных отношений. «Правило большинства» по своей сути — компромисс, своего рода договоренность, в соответствии с которой меньшинство обязуется подчиниться воле большинства, и этим обеспечивается стабильность общественных отношений, предотвращаются анархия и хаос. Конечно, абсолютно справедливым это правило назвать сложно, поскольку большинство, как правило, действуют в интересах большинства. Однако какого-либо иного более эффективного способа принятия решений, нежели голосование с признанием «права большинства», человечество пока не изобрело.
Правило принятия решения большинством голосов не только приемлемо для правосудия, но и просто необходимо, поскольку в противном случае велика вероятность того, что уголовное дело, например при равенстве числа голосов судей, так и не найдет своего окончательного разрешения. В случаях когда дело рассматривается тремя профессиональными судьями, решение не может быть принято иначе, кроме как единогласно, либо двумя голосами против одного. Другой вопрос, когда уголовное дело рассматривается в президиуме верховного суда республики, краевого, областного или равного им суда либо в Президиуме Верховного Суда РФ, где голоса членов президиума могут разделиться поровну. Закон в таких случаях предписывает считать отклоненными надзорные жалобу или представление, равно как и заключение прокурора и представление Председателя Верховного Суда РФ, вне зависимости от оснований, по которым ставился вопрос о пересмотре судебного акта (либо оснований, высказанных в процессе рассмотрения уголовного дела и совещания судей)2.
2 У советского законодателя подход был аналогичным (ч. 5 ст. 377 УПК РСФСР 1960 г.): при равенстве голосов протест, как не собравший большинства, считался отклоненным (соответственно и заключение прокурора).
Представляется, что такая позиция законодателя не согласуется с общепризнанным правилом «благоприятствование защите» (favor defensionis), а главное, с конституционным принципом презумпции невиновности, который нашел отражение в уголовно-процессуальном законе (ч. 3 ст. 14 УПК), поскольку при равенстве голосов «в пользу осужденного» и «во вред ему» сомнения в виновности закон предписывает толковать не в пользу осужденного, а «в пользу обвинительного приговора».
В качестве примера можно привести уголовное дело в отношении П., рассмотренное Президиумом Верховного Суда РФ по представлению Председателя Верховного Суда РФ в связи с решением Европейского суда по правам человека. После принятия решения об отмене судебных решений с переда чей уголовного дела на новое судебное рассмотрение возник вопрос об изменении меры пресе чения в отношении П., который содержался под стражей, на подписку о невыезде. При голосовании голоса членов Президиума распределились поровну В итоге П. остался под стражей, причем в полном соответствии с законом (постановление Президиума Верховного Суда РФ от 29 августа 2007 г № 290-П07).
По другому уголовному делу Президиум Верховного Суда РФ четырьмя голосами против четырех отклонил надзорную жалобу осужденного З, в которой ставился вопрос об отмене судебных решений и о передаче уголовного дела на новое судебное рассмотрение в связи с тем, что приговор был постановлен незаконным составом суда (постановление Президиума Верховного Суда РФ от 16 марта 2011 г № 404-П10).
Позиция законодателя относительно существа решения суда при равенстве голосов основана на все том же «правиле большинства»: поскольку большинство судей не проголосовали за удовлетворение жалобы, представления, заключения, постольку и нет оснований для отмены или изменения судебного акта. Между тем иметь в виду следует прежде всего иной аспект, а именно: можно ли вопреки презумпции невиновности игнорировать мнение половины состава суда, причем суда вышестоящего, а в приведенном примере — высшей судебно-надзорной инстанции страны? Правомочно ли государство ограничивать конституционные права гражданина на основании судебного решения, принятого двумя голосами против двух или тремя голосами против трех? Ответ очевиден, и что любопытно: законодатель в принципе не отрицает возможности иного подхода в принятии решения при равенстве голосов.
В соответствии с ч. 5 ст. 343 УПК, если при вынесении вердикта голоса присяжных заседателей разделились поровну, принимается наиболее благоприятный для подсудимого ответ. В этой связи не вполне понятно, почему при равенстве голосов присяжных заседателей (судей факта) принимается решение в пользу подсудимого, а при таком же результате голосования профессиональных судей в президиуме суда (судей права) — не в пользу осужденного?
Правило «при равенстве голосов — результат в пользу «преследуемого» законодатель использовал в ч. 3 ст. 8 Федерального конституционного закона «О Дисциплинарном судебном присутствии», в соответствии с которой при равном количестве голосов жалоба судьи считается удовлетворенной, а обращения Председателя Верховного Суда РФ или Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ о прекращении полномочий судьи, в которых ставился вопрос о прекращении полномочий судьи, — отклоненными.
Аналогичный порядок голосования применялся при рассмотрении уголовных дел в Древней Греции, т.е. более 23 в. назад. Аристотель, описывая «современный государственный строй афинян» (примерно 325 г. до н.э.), организацию суда и судопроизводства, отмечал следующее. Большинство судебных отделений состоит из 501 члена. Когда требуется поставить особо серьезное дело на обсуждение тысячного состава, в ге-лиэю собирается двойной состав суда. Дела исключительной важности передаются на рассмотрение 1500 судей, т.е. тройного суда. Судьи голосовали баллотировочными камешками (просверленные — за истца, цельные — за ответчика), которые опускали в две амфоры — одну бронзовую (с решающим значением), другую — деревянную (не имеющую значения). Лица, приставленные по жребию к баллотировочным камешкам, подсчитывали их на счетной доске, отдельно цельные, отдельно просверленные. Затем глашатай объявлял число голосов. За кого окажется больше, тот выигрывает дело, а если голосов окажется поровну, выигрывает подсудимый3.
Это демократичное, справедливое, гуманное и известное с древности правило следовало бы восстановить в нормах уголовно-процессуального закона.
3 Аристотель. Афинская полития: хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Т. 1: Древний Мир и Средние века. М., 2010. С. 170.
