Порхов в противостоянии Пскова и Новгорода в Смутное время (1608-1617 гг. ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

ИСТОРИЯ ИСТОРИЯ РОССИИ

© 2008 г.

Я.Н. Рабинович ПОРХОВ В ПРОТИВОСТОЯНИИ ПСКОВА И НОВГОРОДА В СМУТНОЕ ВРЕМЯ (1608-1617 гг.)

История Порховской крепости во времена Смуты начала XVII в. до настоящего времени во многом остается тайной для исследователей, хотя эта крепость издавна привлекает к себе внимание историков и археологов. Пионером в изучении истории крепости является местный краевед, историк русской церкви Е.Е. Лебедев, дело которого продолжил в советское время В.А. Богусевич1. Археологи Е.А. Рябинин, П.А. Раппопорт, В.В. Косточкин, А.Н. Кирпични-ков2 провели огромную работу в воссоздании облика древней Порховской крепости, однако, они ничего не писали о том, что происходило в районе Порхова в Смутное время. Названных исследователей интересовали лишь события XШ—XV вв. О Порхове XVI—XVII вв. историки сообщают лишь отрывочные сведения.

В.А. Богусевич своей фразой: «Ни в эпоху Ливонской войны, ни в эпоху «так называемого Смутного времени» Порховская крепость не играла заметной роли, а в конце XVII в. находилась уже в довольно запущенном состоянии», — временно закрыл эту тему3. Современный историк крепостей К.С. Носов считает, что после реконструкции 1430 г. «обороноспособность Порховской крепости так и осталась непроверенной: с тех пор крепость больше ни разу не подвергалась осаде» (подчеркнуто мной. — Я.Р.)4. О той роли, которую играла в Смутное время самая древняя из сохранившихся каменных крепостей Руси, многие даже не догадываются.

Дореволюционные историки знали о Порхове в Смуту следующее: в 1611-1612 гг., при отсутствии в Москве твердой центральной власти, шведы захватили ряд крепостей Новгородской земли, в том числе и Порхов, и посадили там своих воевод. После Столбовского мира 1617 г. Порхов вместе с Новгородом был возвращен Москве. Дополнительно из монографии Н.И. Костомарова можно почерпнуть отрывочные сведения об освобождении Порхова из-под власти тушинцев войсками М.В. Скопина-Шуйского весной 1609 г.5

В советское время пионером в исследовании событий 1613 г., связанных с восстанием против шведов в Порхове, по праву считается В.А. Фигаровский6. К сожалению, почти весь тираж этого регионального сборника был уничтожен в годы войны. Поэтому о том, что произошло в Порхове в 1613-14 гг. научная общественность имела смутное представление. Многие и сейчас, в начале XXI века считают, что восстание в Порхове в 1613 г. было успешным и крепость до лета 1614 г. находилась в руках сторонников Москвы7.

Авторы Славянской энциклопедии (2005 г.) представили ошибочную хронологию событий: «В 1609 г. Порхов был взят шведами, но возвращен России. В 1616 г. город снова взяли шведы во главе с генералом Я. Делагарди, но в следующем же году (в соответствии с условиями Столбовского мирного договора) был очищен шведами»8.

Всех этих ошибок можно было избежать, если бы были опубликованы работы Г.А. Замятина (1882-1953) о шведской интервенции. Однако большинство трудов этого крупнейшего знатока русско-шведских отношений Смутного времени еще ждут своего часа, продолжая находиться в архивах Москвы, Пскова, Санкт-Петербурга и Петрозаводска. Г.А. Замятин в своей опубликованной в 1952 г. работе об обороне Пскова в 1615 г. много внимания уделил Порхову, как крупной шведской базе для наступления на Псков9.

В последнее время в связи с расширением возможности использования архивных материалов из Стокгольма и Тарту, наблюдается повышенный интерес к событиям Смуты на Севере. Об этом свидетельствуют труды А.А. Селина о Ладоге, Г.М. Коваленко и Е.И. Кобзаревой о Новгороде (Е.И. Кобзарева привела фрагментарные, но весьма ценные сведения о Порхове), В.А. Аракчеева о Пскове, О.А. Курбатова о Тихвине10. Сегодня много внимания уделяется характеристике лиц второго плана, служивших шведам в период Смуты, отношению местного населения к новой власти, установившейся в Новгородской земле в 1611-1617 гг.11.

Думается, что настало время для более подробного исследования событий, происходящих в районе Порхова в указанный период. Необходимо определить (насколько это позволяют источники) подлинную хронологию этих событий и роль в них отдельных лиц. Стоит более подробно остановиться на освобождении Порхова от осады тушинцев в мае 1609 г., на походах новгородцев из Пор-хова к Пскову, на восстании 1613 г., понять значение Порхова в противостоянии Пскова и Новгорода. Отдельного рассмотрения заслуживают сюжеты о Порхове — защитнике Новгородской земли от польской угрозы в 1610-1611 гг., о Порхове — тыловой базе шведов после 1611 г. Тем более, что опубликованные еще в XIX в. источники помогают решить эту задачу.

Важные сведения о жизни в Порхове в период шведской оккупации содержатся в документах оккупационного архива, опубликованных К. Якубовым в 12

1890 г.12. Среди них — документы о «псковском товарном деле» (о тайной торговле жителей Порховского уезда и псковичей в 1612-13 гг.), о кормах, которые выдавались шведскому гарнизону Порхова, о восстании 1613 г. (эти сведения частично использовал В.А. Фигаровский). При внимательном изучении данных источников выясняются новые причины восстания в Порхове против шведов в 1613 г.

Судя по описи документов Стокгольмского архива, которую привел К. Якубов, (микрофильмы этих документов хранятся в ГА РФ), там имеются важные источники о Порхове. Среди них — отдельные, дозорные, обыскные, дачные книги Порховского уезда Шелонской пятины, есть даже дозорная книга самого Порхова 1612 г. Из приходно-расходных книг можно почерпнуть информацию о том, сколько провианта и фуража собрано с погостов Порховского уезда, а также с Порховских дворцовых сел и выдано «немецким людям». Из отписных

книг изменничьих поместий видно, кто из дворян Порховского уезда и когда отъехал в Псков и перешел на сторону Михаила Романова.

Подробности событий 1613—14 гг. в Порхове содержатся в Справке по поводу челобитья Ивана Крюкова, опубликованной среди прочих документов Раз-

13

рядного приказа Н.А. Поповым в 1890 г.13. Ряд важных сведений о Порхове имеются среди документов из архива Делагарди в Тарту, опубликованных в 1896 г. Г. Саблером14.

Из Разрядных книг, опубликованных в 1853 г., можно узнать имена первых воевод в Порхове после Смуты, состав гарнизона15.

В конце февраля 1609 г. Василий Шуйский для борьбы с Лжедмитрием II заключил союзный договор со Швецией. По условиям данного Выборгского договора шведский король Карл IX обязывался прислать на помощь Шуйскому две тысячи конницы и три тысячи пехоты. За это, кроме платы наемникам и всяческих льгот, к Швеции должна была отойти крепость Корела с уездом16. Первые отряды наемников из Западной Европы под командованием Якова Делагарди прибыли в Россию к началу апреля 1609 г.

Впервые в Смутное время Порхов упоминается в связи с данными событиями весны 1609 г. В это время в Порховском уезде, как и в других районах России, происходила упорная борьба между тушинцами и сторонниками Василия Шуйского. Порховская крепость оказалась серьезным препятствием для отрядов Лжедмитрия II. Тушинский полковник Кернозицкий, находясь в районе Новгорода и Старой Руссы, отправил часть своих войск к Порхову. По-видимому, вначале порховцы признали власть Лжедмитрия. Но уже весной 1609 г., еще до прибытия шведских отрядов в Новгород, Скопин-Шуйский отправил своих воевод в Порхов. Об итогах этого похода сообщается в записке Скопина к Якову Делагарди от 30 апреля: «Да из Новгорода посылал боярин князь Михайло Васильевич посылку под город под Порхов, и как головы в Порхов пришли, город Порхов со всем уездом добил челом»17.

Попытка тушинцев восстановить свою власть в Порхове не увенчалась успехом. Гарнизон крепости сумел отбить все атаки врага. Порховцы дождались прибытия шведско-новгородских войск18. Сведения об этих событиях, о «Порховском осадном сидении» содержатся в Сыскной десятне 1619 г. Одним из руководителей обороны Порховской крепости от тушинцев был Федор Воронов, которому помогали Иван и Гаврила Шаблыкины, а также Микита Щелепин. Все они позднее получили прибавку к поместному и денежному окладу за «Порховское осадное сидение»19.

С прибытием в Новгород шведского войска в мае 1609 г. Скопин начал более активные наступательные действия против тушинцев20. Об участии шведов

в окончательном освобождении Порхова пишут Юхан Видекинд и Олаф

21

Далин . Скорее всего, события развивались следующим образом: передовой русский отряд пытался деблокировать крепость, осажденную сторонниками Лжедмитрия, а с прибытием в качестве подкреплений шведского конного отряда (350 всадников) казаки-тушинцы были наголову разгромлены.

Однако Видекинд ничего не сообщает о неудачной попытке шведов после освобождения Порхова захватить Псков. Н.И. Костомаров подчеркивал, что после освобождения своего города порховцы вместе с воеводой Мещерским

присоединились к отряду, отправленному князем Скопиным-Шуйским против мятежного Пскова22. Сведения о походе к Пскову в мае 1609 г. Новгородских и Псковских детей боярских, казачьего атамана Тимофея Шарова, Лазаря Осинина сохранились в русских летописях23. Однако автор Нового летописца отмечал, что этот поход к Пскову состоялся еще до прибытия швед-

24

ского войска24.

В 1609—1610 гг., когда у власти в Москве находился Василий Шуйский, новгородцы неоднократно пытались установить контроль над Псковом. Для этого использовались и военные, и дипломатические средства. При этом Порхов играл роль посредника, местные жители служили как бы передаточным звеном.

Псковская летопись сообщает о прибытии к Пскову 1 октября 1609 г. отряда

25

Ивана Мещерского25. Сообщив о прибытии Ивана Мещерского, летописец далее пишет о неудаче этого посольства новгородцев: «... а бою с ними не было, и пословали с ними.. и отьидоша Новогородцы»26.

В следующий раз, уже в феврале 1610 г., из Порхова прибыли в Псков с известием о падении Тушинского вора новые послы (к этому времени Лжедмит-рий II уже бежал из Тушино в Калугу, а Тушинский лагерь распался)27. Однако Псков и после этого отказался вступать в союз с Новгородом и подчиняться Василию Шуйскому. В Пскове произошел очередной мятеж. Сторонники Шуйского отъехали в Новгород и Порхов. В дальнейшем, эти беглецы часто совершали из Порхова нападения на окрестности Пскова. Возможно, вместе с ними в набегах участвовали небольшие отряды иностранных наемников («немцев») из состава 2-го вспомогательного корпуса, которых привели зимой 1610 г. в Россию Эверт Горн и Пьер Делавилль28. Летописец сообщает об одном из таких походов из Порхова к Пскову князя Владимира Тимофеевича Долгорукого. По-видимому, это была последняя акция, предпринятая новгородцами по указанию Василия Шуйского в начале лета 1610 г.29.

Подробности данного похода содержатся в одной из разрядных записей. Мы

30

узнаем из данного источника о дворянах, участвующих в этом походе30. Этот отряд включал как детей боярских, так и шведских наемников (в Новгороде еще не было известно о Клушинской битве и об измене шведов). Псковское ополчение, не обученное ратному делу, проиграло бой на реке Промежице. Новгородцы преследовали псковичей до самых стен города, и, по мнению летописца, если бы еще немного постояли, блокируя Псков, то город могли бы взять без особого труда31.

Но в это время обстановка на Северо-Западе изменилась в связи с появлением в окрестностях Порхова крупного тушинского отряда полковника Александра Лисовского, который был вытеснен из центральных районов страны (в мае

1610 г.) войсками Шуйского и решил найти себе новую базу на Северо-Западе России. По-видимому, воеводы В.Т. Долгоруков и Г.К. Волконский вынуждены были прекратить осаду Пскова и срочно идти на защиту Порхова. В грамоте московских бояр от 10 августа 1610 г. воеводам В.Т. Долгорукому и Г.К. Волконскому эти «седьмочисленные бояре» подтвердили одно из последних распоряжений свергнутого царя Василия Шуйского, сделанное, скорее всего, в начале июля 1610 г.32. Бывший царь велел воеводам идти из Порхова в Великий Новгород, действовать там совместно с воеводой И.Н. Одоевским. Московские

бояре опасались за судьбу Новгорода, которому мог угрожать Лисовский. Однако бывшие тушинцы решили идти к «своему» Пскову.

Порховская крепость оказалась не по зубам воинам Александра Лисовского и его временного союзника Андрея Просовецкого. По просьбе псковичей эти отряды тушинцев отправились из Порховского уезда к Пскову, «защищать» город

33

от новгородцев и «немцев»33. По-видимому, отряды Долгорукого-Волконского и Лисовского-Просовецкого разминулись по дороге, во всяком случае, ничего не известно о крупных боях между новгородцами и лисовчиками в это время.

Пока происходили эти события на северо-западе, обстановка в центре страны изменилась коренным образом в связи с гибелью талантливого полководца М.В. Скопина-Шуйского, разгромом поляками русско-шведской армии и свержением царя Василия Шуйского. После поражения при Клушино (24.6.1610) Яков Делагарди дал слово польскому гетману Жолкевскому разорвать союз с царем Василием и отступил к Новгороду. Все дальнейшие действия бывших союзников следует расценивать как начало шведской интервенции на северо-западе Русского государства. При этом Делагарди действовал в соответствии с инструкциями шведского короля, который еще 30 июня 1609 года дал прямые указания своему военачальнику занять крепости на Северо-Западе России34.

Уже летом 1610 г. шведские войска приступили к планомерному захвату Новгородской земли. Это наступление шведов можно условно разделить на три этапа.

На первом этапе (лето 1610 — лето 1611 г.) после полугодовой осады в марте 1611 г. была захвачена крепость Корела35. Однако шведы не смогли удержать в своих руках Ладогу, которую в августе 1610 г. по приказу Делагарди захватил от-

'У Ґ

ряд французских наемников36. После ожесточенной борьбы новгородцы в начале февраля 1611 г. освободили Ладогу, а французы Пьера Делавилля вынуж-

37

дены были капитулировать37.

В это же время другие шведские отряды предприняли наступление в северной Карелии и Лапландии. Шведы пытались овладеть Колой (поход Бальтазара Бека в феврале 1611 г.), а также Сумским острогом и Соловецким монастырем

(два похода Андерса Стюарта весной и летом 1611 г.). Эти походы закончились

38

для шведов неудачей38.

На втором этапе (лето 1611— весна 1612 г.), после захвата Новгорода (17.7.1611)39, шведы установили контроль над Тихвином, Ладогой (вторично), Старой Руссой и Порховом40. В апреле 1612 г. сдался Орешек. Между Делагар-ди и правителями Новгорода (митрополит Исидор и воевода И.Н. Одоевский) 25 июля 1611 г. было заключено соглашение41. Новгородцы признали покровительство Карла IX, вступили с ним в союз против Польши и гарантировали избрание на русский трон одного из его сыновей. До ратификации договора обеими сторонами (Швецией и Россией) Делагарди оставался в Новгороде в качестве главного воеводы. Заключение договора, легально оформлявшего пребывание шведских войск в Новгородской области, было выгодно Швеции, которой неудачная война с Данией не позволяла усилить контингент своих войск в России42. Вместе с отрядами новгородцев шведы вели борьбу с Лжедмит-рием III (Псковским вором Сидоркой) и предпринимали неудачную попытку захватить Псков43.

На третьем этапе (май-декабрь 1612 г.) шведы и новгородцы в союзе с предводителями Нижегородского ополчения разгромили казаков Псковского вора. Были захвачены города, поддерживавшие Лжедмитрия III: Ям, Копорье, Гдов. Последним пал Ивангород в декабре 1612 г.44.

Обстановка в России благоприятствовала осуществлению этих захватнических планов шведов. В это время главные события происходили под Москвой, где жители в августе 1610 г. присягнули польскому королевичу Владиславу, в город был введен польский гарнизон. После неудачного восстания в Москве (март 1611 г.) против поляков все усилия русских людей были направлены на освобождение столицы от польских захватчиков. С этой целью лидер Подмосковного ополчения Прокопий Ляпунов в 1611 г. и руководители Нижегородского ополчения Минин и Пожарский в 1612 г. вступили в союзные отношения 45

со шведами .

Осенью 1610 г. Порхов вместе с Новгородом признал власть королевича Владислава и польского ставленника И.М. Салтыкова (Новгород присягнул Владиславу 12 октября). Обстановка в районе города оставалась сложной. Недалеко от Порхова, в окрестностях Старой Руссы бесчинствовали отряды черкас полковника Лаврина Рудницкого, которые мало считались с указаниями королевского воеводы И.М. Салтыкова46. Эти бесчинства черкас наряду с другими факторами в начале марта 1611 г. привели к падению в Новгороде правительства И.М. Салтыкова. В марте 1611 г., используя Порхов в качестве промежуточной базы, новгородцы разгромили под Старой Руссой польские отряды Федора Пырского (из войска Лаврина Рудницкого). Попытка поляков восстановить контроль над Новгородом закончилась провалом. Польская угроза Новгороду с юго-запада была временно ликвидирована.

Новое новгородское правительство митрополита Исидора и воеводы И.Н. Одоевского установило контакты с руководством Подмосковного ополчения Прокопия Ляпунова. Весной 1611 г., действуя с подачи Подмосковного ополчения, Исидор рассылал письма в северные города с призывом подняться на борьбу с поляками47. Митрополит освободил жителей Порхова, как и других городов, от присяги Владиславу. На короткое время произошло некое подобие объединения трех городов — Пскова, Новгорода и Порхова. Все они потянулись к Подмосковному ополчению. Однако дальнейшие события в Новгородской земле и под Москвой уже летом 1611 г. вновь обострили отношения между этими городами.

В июле 1611 г. после захвата шведами Новгорода (16.7.1611 г.) и подписания договора от 25 июля об избрании шведского королевича, обстановка в Новгородской земле в корне переменилась. В это время на исторической арене появился очередной самозванец, вор Сидорка, который объявил себя борцом против шведов и поляков. Ему присягнули многие города Новгородской земли. Начинается борьба за сферы влияния между шведско-новгородским правительством Делагарди-Одоевского и Лжедмитрием III. В этой борьбе Порхов играет важную роль.

Новгородцы вместе со шведами принимают активное участие в ведении боевых действий против Псковского вора. Это участие русских войск в походе к Пскову в августе 1611 г. означало, что переподчинение шведам новгородских

служилых людей, проводившееся воеводами, реально состоялось. Как отмечает современный исследователь Е.И. Кобзарева, союз новгородских воевод со шведами против «воров», впервые заключенный в 1609 г. в Выборге, по существу

48

восстановился .

По-видимому, контроль над Порховом шведы установили уже в августе

1611 г. в период похода к Пскову. Г.А. Замятин в своей неопубликованной рукописи о борьбе Пскова со шведами привел выдержки из письма Эверта Горна псковичам, в котором шведский военачальник сообщал о присяге Порхова и других городов шведскому королевичу49. В ряде случаев Э. Горн выдавал желаемое за действительное (в отношении крепости Орешек), однако сведения о Порхове скорее всего соответствуют истине. В том же письме Э. Горн писал: «Ныне я узнал от жителей Порхова, что вы осаждены Лжедмитрием и просили нашей помощи»50. Контакты между псковичами и порховцами в это время были достаточно тесными. С этого момента Порхов становится исходной базой для наступления шведов на Псков. Здесь сосредотачиваются крупные запасы продовольствия и снаряжения.

Возможно, в период похода Эверта Горна к Пскову один из шведских отрядов пытался также захватить Псково-Печерский монастырь (если псковский летописец не путает эти события с позднейшей осадой монастыря в 1614 г.)51. Наемников манили богатства монастыря и расположенного рядом Изборска, где Сидорка оставил свою казну при бегстве из-под Пскова. Согласно летописи, этот шведский отряд из Порхова возглавлял француз «Карбек» (ротмистр Коробелл). В дальнейшем, Коробелл вплоть до 1614 г. будет часто упоминаться в различных источниках в связи с событиями в Порхове.

Порхов постоянно был в центре внимания Псковского вора, который в декабре 1611 г. укрепился в Пскове. Казаки Сидорки зимой-весной 1612 г. с помощью войск Лисовского и других отрядов бывших тушинцев, черкас и поляков (Ширяй, Наливайко, Алексей Михайлович и др.) вели упорную борьбу с войсками шведско-новгородского правительства. В марте 1612 г. Сидорке даже присягнули ополченцы Трубецкого и Заруцкого под Москвой. По-видимому, именно в это время Порхов на короткое время был захвачен казаками.

Однако в самом Пскове у Сидорки становится все меньше сторонников. Видя непрочность своего положения в Пскове, зная о недовольстве местного населения, Сидорка решил устроить себе новую базу в Порхове. Именно в Пор-хов 10 мая 1612 г. он отправил верные ему отряды казаков. Через неделю он сам пытался бежать из Пскова в Порхов, но был по пути схвачен псковичами и отправлен в Москву. Сведения об этом сохранились в Псковских летописях, у

Видекинда, Петрея и у других авторов52. Видекинд красочно описывает мар-

53

шрут Сидорки из Пскова в Порхов53.

Весть о падении Лжедмитрия моментально распространилась среди населения городов, поддерживавших Вора54. Порховчане одними из первых узнал об этом. Теперь Эверт Горн вместе с новгородцами, уставшими от казачьих реквизиций, начинает наступление на последних сторонников Вора. Отрезанные от Московского государства, не получавшие помощи, русские города у Финского залива стали легкой добычей шведов. Уже в июне 1612 г. были захвачены Ям и Копорье. Сразу после этого, в начале июля, осажден и вскоре захвачен Гдов.

Наступление на Гдов велось с нескольких направлений. Сам Горн наступал с севера, блокировав хорошо укрепленный Ивангород. Другие отряды новгородцев наступали со стороны Порхова. Только в июне-июле 1612 г. отряды шведов и их союзников новгородцев трижды наступали со стороны Порхова к Гдову. Они двигались мимо Пскова, не пытаясь завладеть этой мощной крепостью. Сведения об этом сохранили псковские летописи. Здесь же уточняется состав войск, наступающих на Гдов из Порхова. Среди них мы видим служилых татар, детей боярских во главе с Никитой Вышеславцевым и др 55. Возможно, один из таких отрядов детей боярских возглавлял воевода Порхова Иван Афанасьевич Мещерский. В результате этого наступления Гдов был захвачен в середине июля 1612 г.56.

Новый летописец так подводит итог этого шведского наступления 1611—1612 гг.: «Немецкие же люди, видя в Московском государстве такое нестроение, и послаша из Нова города Яков Понтусов под городы. Немцы ж шед и взяша городы: Иван город, Ям, Копорью, Ладогу, Тихвинский монастырь,

Русу Старую, Порхов, Вдов (Гдов), Орешек и во всех посадиша воевод немец-

57

ких» .

Воеводой в Порхове в это время стал Бургиньон де Коробелл, француз, служивший ротмистром у шведов. По подсчетам современного исследователя

О.А. Курбатова, рота французской конницы Коробелла насчитывала к началу 1613 г. 110 всадников58. В подчинении Коробелла находился русский воевода Иван Афанасьевич Мещерский с небольшим отрядом стрельцов и детей боярских.

В новгородской земле на короткое время воцарилось спокойствие. Между лидерами Нижегородского ополчения, занятыми освобождением Москвы от поляков, а в дальнейшем — избранием нового царя, и правительством Делагар-ди — Одоевского были заключены дружеские отношения. Врагом Новгорода по-прежнему являлся Псков. Однако в это время источники ничего не сообщают о военном противостоянии между Новгородом и Псковом. Новгородские власти стремились подчинить себе Псков, установить контроль над мятежным городом и всячески ограничить контакты местных жителей с псковичами, но это им не удалось. Между Порховом и Псковом существовали тайные торговые контакты. Контрабандная торговля с Псковом в это время процветала. Важную роль в ней играл Порхов. Власти осуществляли репрессии к нарушителям этой «торговой блокады» Пскова.

Дальнейшие события, происходившие в районе Порхова в 1613 г. напрямую связаны с избранием в Москве царем Михаила Федоровича Романова и так называемым «Псковским товарным делом».

В 1890 г. Константин Якубов опубликовал ряд документов из Стокгольмского архива, касающихся данного «псковского товарного дела», к сожалению, до настоящего времени так и оставшихся незамеченными исследователями59. Из донесений, памятей, отписок, обысков и расспросных речей видно, что в

1612 г. между Порховом и мятежным Псковом существовали тайные торговые контакты. Об этом донесли в Новгород 13 января 1613 г. князь Василий Белосельский и Степан Тимашев. Замешанными в этом оказались не только волостные люди Карачунского и Михайловского погостов Порховского уезда, но и

сам Порховский воевода Иван Мещерский, а также Старорусский воевода Андрей Шаховский.

Воеводы поощряли эту торговлю, а затем конфисковывали товары у «изменников», наживаясь при этом. Из приведенного списка конфискованных товаров можно составить представление о характере торговли (лен, пенька, шкурки лисиц, куниц, белок, горностаев и т.д.) и о хозяйственной деятельности населения Порховского уезда. Дальнейшие события в Порхове, происшедшие летом 1613 г., как нам представляется, напрямую связаны с данным следственным

делом60.

Весной 1613 г., сразу же после избрания царем Михаила Романова, в пограничные районы Новгородской земли были отправлены из-под Москвы отряды русских войск, прежде всего казаков Подмосковного ополчения, которые начали военные действия против шведов и новгородцев. Правительство Михаила Романова не было намерено мириться с потерей Новгорода. Все эти события оказали заметное воздействие в первую очередь на население приграничных регионов Новгородской земли. С весны 1613 г. здесь началось народное движение против шведских захватчиков. Первыми выступили жители Тихвина, восставшие 25 мая 1613 г. против чужеземцев и освободившие свой город при поддержке москвичей. Тихвинский воевода Лакумб был взят в плен, почти весь шведский гарнизон, насчитывавший 120 человек, был уничтожен. Затем восстания произошли в Гдове и Порхове. Сценарий восстания в Гдове в июне

1613 г. был аналогичен тихвинскому. Жители сговорились с псковичами, разработали план совместных действий и с прибытием отряда из Пскова начали восстание61. Гдов был освобожден, что сопровождалось пленением шведского воеводы Вольмара фон Унгерна.

Летом 1613 г. восстание произошло также и в Порхове. На данное событие исследователи обратили внимание лишь в 1939 году62, хотя документы об этом восстании были опубликованы еще в 1890 г. в двух сборниках. Обстоятельства восстания в Порхове выявляются из грамоты Порховского воеводы Ивана Ме-

63

щерского Эверту Горну63, а также из Справки в Разряде по поводу челобитья Ивана Крюкова64.

После начала восстания в Тихвине к мятежному Тихвинскому монастырю были стянуты войска шведов и новгородцев из других городов. Порховский воевода Иван Мещерский с детьми боярскими также был отправлен к Тихвину. Вместо него вскоре в Порхов прибыл из Новгорода новый воевода Иван Крюков.

К этому времени шведы уже были настороже, поскольку они знали о восстаниях в Тихвине и Гдове, знали о судьбе Лакумба и Унгерна и их воинов. Охрана крепости была усилена. Шведский воевода в Порхове Коробелл хранил у себя все ключи от крепости65, не доверяя охрану крепости русским людям. Чтобы обезопасить себя от возможных неожиданностей, Коробелл держал семьи русских воевод и детей боярских внутри крепости в качестве заложников. Между Крюковым и Коробеллом разгорелся конфликт. Иван Крюков и Григорий Щеголев тайно отправили гонцов в Псков, просили о присылке отряда для захвата Порхова, обещая оказать псковичам помощь66.

Псковский воевода И.Ф. Хованский прислал в Порхов небольшой отряд

Артемия Лодыгина. Нападение псковичей первоначально имело успех. Внешние укрепления Порхова (острог) были захвачены восставшими. Однако шведы сумели восстановить контроль над стенами и башнями самой крепости. Крепость имела многочисленный наряд, поэтому Коробелл отбил все нападения

67

восставших . Сохранились известия о пожаре в Порхове, в результате которого «острог сожгли и всяким делам записки в остроге сгорели». Все конфискованные товары, сосредоточенные внутри крепости, уцелели.

По-видимому, сил восставших было недостаточно для осады крепости. В ходе этого боя сторонники псковичей, в том числе «воевода Иван Крюков и дети боярские из острогу отъехали в Псков»68. Однако им надо было выручать свои семьи. Кроме того, задача возвращения конфискованных товаров так и не была выполнена. Поэтому, с согласия псковских воевод Иван Крюков получил дополнительную помощь и начал новый поход к Порхову.

Эти события происходили в августе-сентябре 1613 г. В это же самое время псковичи оказывали также помощь восставшему Гдову. В конце августа войско герцога Саксонского предприняло первую попытку отбить Гдов, однако у стен этой крепости шведы потерпели поражение от псковичей. Также из Пскова был направлен отряд для усиления гарнизона Псково-Печерского монастыря. Мы видим, что псковичи помогали людьми русским городам, поднявшимся против шведов в 1613 г.

Однако новый поход сторонников Москвы к Порхову закончился неудачей. Псковичи еще долго осаждали Порховскую крепость, но взять ее Крюкову с казаками и детьми боярскими так и не удалось69.

Коробелл отбил все нападения псковичей. Судя по всему, гарнизон крепости не испытывал сильной нехватки продовольствия (в крепости были собраны значительные запасы зерна), жажда также не мучила французов Корабелла (в крепости существовало два тайника к Шелони, трубы от реки к колодцу внутри крепости были в то время еще в полном порядке). Огнестрельных припасов также было достаточно. Вскоре, уже в конце сентября, из Новгорода на помощь

70

воинам Коробелла прибыл с крупным отрядом Иван Мещерский70. К этому времени шведам и их союзникам пришлось отступить от Тихвина (победа была одержана тихвинцами 15 сентября). И.А. Мещерский после Тихвина был послан спасать свой город. По-видимому, теперь шведы имели преимущество и одержали победу под Порховом. В ходе неудачного боя сын Ивана Крюкова был взят в плен шведами. Восставшим порховцам вместе с псковичами пришлось отступать в Псков. Блокированный шведский гарнизон крепости был освобожден. Сторонникам Москвы пришлось бросить на произвол судьбы свои семьи, оставшиеся заложниками, а также распроститься с мечтой о возвращении товаров.

Внутри крепости Порхова находилась большая тюрьма, где были помещены

71

семьи восставших и другие пленные71. Их тщательно охраняли. С этого времени начинается оживленная переписка между Порховским комендантом Коро-беллом и псковскими воеводами об условиях выкупа заложников. Коробелл требовал освобождения из псковской тюрьмы воеводы Гдова Вольмара фон Ун-герна. Русские предлагали на обмен менее знатных пленных. Однако первая попытка обмена в начале зимы 1614 г. провалилась. Недалеко от Порхова плен-

ные шведы были перехвачены «вольными казаками» и уничтожены вместе с со-

72

провождавшими их псковскими дворянами .

Дальнейшие переговоры об обмене пленными происходили уже при участии других порховских воевод. Француза Коробелла мы больше уже не увидим ни в Порхове, ни в России. Этот смутьян, который не любил никому подчиняться (по выражению Видекинда, он «вносит беспорядок в нашу армию»), в феврале

1614 г. совершил со своим отрядом под руководством Пьера Делавилля послед-

73

ний поход из Порхова к Псково-Печерскому монастырю, где был ранен73. По-

74

сле этого похода он вышел в отставку .

Коробелл не остался в накладе, так как неплохо поживился за счет порхов-

ских товаров, значительную часть которых продал, а наиболее ценные увез с 75

собой . Именно после этих событий новгородские власти все-таки сумели вывезти часть товаров из Порхова в Новгород. Яков Делагарди тоже нажился на

76

этом, забрав себе лисьи шкурки, конфискованных у крестьян76.

После возвращения из — под Тихвина воевода Иван Афанасьевич Мещерский еще не один год оставался в Порхове воеводой. Однако все главные дела в городе решали шведские коменданты. После Коробелла с февраля 1614 г. в течение года в Порхове побывало несколько шведских наместников. Источники

77

упоминают о Вакопе, Мутории, Декаре77. Дольше всего в Порхове оставался Геннинг Грасс (с конца 1614 г., свыше двух лет), о котором сохранилось много документов78. Некоторые сведения из его биографии привел Георгий Саблер79. Геннингу Грассу выпала честь передавать ключи и дела Порхова московским властям после заключения Столбовского мира.

Некоторые косвенные сведения о численности шведского гарнизона в Пор-хове можно получить на основании отписки Матвея Евреева и Гаврилы Шаб-лыкина из Порхова, составленной в начале 1614 г. Корм давали на 140 человек шведского гарнизона, до этого — на 120 человек. В отписке перечислено, сколько и каких продуктов, а также денег давали местные жители иноземцам.

Жители жаловались на падеж скота, на отсутствие сена (в период сенокоса про-

80

ходили здесь активные боевые действия), на неурожай80.

Вопрос о судьбе пленных, содержащихся в Порховской тюрьме, в том числе

о родственниках Ивана Крюкова, был окончательно решен только в 1616 г. Комендант Порхова просил псковского воеводу И.Ф. Хованского выдать ему на обмен гдовского воеводу Вольмара фон Унгерна (Вольмерфана) с «детьми и племянницей» и «иных немец 30 человек». Еще в октябре 1614 г. по указу царя в Псков послана грамота, где было сказано: «По челобитью Ивана Крюкова на обмену матерем, женам и детем их дати из тюрьмы языков немец Калбелевой роты»81. Здесь речь идет о захваченных в плен воинах Коробелла. Но, по-видимому, тогда были обменены более ценные пленники, захваченные шведами (тихвинский игумен Онуфрий, Матвей Прозоровский и др.). Во всяком случае, этот вопрос о семействе Крюкова пришлось решать английскому послу Джону Меррику, который в письме от 28 февраля 1615 (или 1616) года просил шведов выдать (сыновей) Ивана Крюкова, Ивана и Михаила с их двумя сестрами. Во втором письме от 10 апреля 1616 г. Меррик благодарит шведов за содействие в освобождении пленных детей Крюкова82.

Значение восстаний в Тихвине, Порхове и Гдове велико как с военной, так и с политической точек зрения. Эти события явились поворотным моментом в ходе Смуты на Северо-Западе. Инициатива перешла к русскому командованию, которое предприняло осенью 1613 г. наступление на Новгород и Ладогу. Крупный отряд под руководством Андрея Федоровича Палицына зимой 1614 г., укрепившись в Рамышевском острожке, парализовал действия шведско-новгородской администрации в районе Старой Руссы83. Отдельные партии казаков из района Рамышево и из Пскова совершали рейды зимой 1614 г. к Порхову. Шведы смогли окончательно восстановить контроль над этим районом только после поражения Д.Т. Трубецкого при Бронницах и отступления русской рати из Новгородской земли в июле 1614 г.84.

Шведский король Густав Адольф после захвата Гдова в сентябре 1614 г. планировал начать наступление на Псков, не без основания полагая, что москвичи, потеряв такую важную крепость, сразу согласятся на продиктованные им шведские условия мира, в котором Швеция нуждалась не меньше, чем Россия. В этой борьбе за Псков важная роль отводилась Порховской крепости, как главной тыловой базе шведов.

Осенью 1614 г., после отъезда Якова Делагарди в годовой отпуск в Швецию, власть в Новгородской земле сосредоточил в своих руках Эверт Горн. Прибыв в декабре того же года в Новгород, Эверт Горн сразу разворачивает кипучую деятельность, действуя в нескольких направлениях. Еще накануне своего приезда в

Новгород Э. Горн отправил грамоту в Москву, предлагая начать переговоры о

85

мире85. Одновременно Э. Горн пытается принудить новгородцев к присяге королю. Однако предложение унии со Швецией было решительно отвергнуто

новгородцами86. Э. Горн готовит к отправке в Москву посольство новгородцев

87

во главе с архимандритом Киприаном87.

Выполняя указания Густава Адольфа, Э. Горн в январе 1615 г. предпринимает очередную попытку захвата Пскова88. Перед этим шведы пытались создать в Пскове свою агентурную сеть, и это им удалось. Шведские воеводы посылали лазутчиков в Псков, чтобы знать о состоянии дел в непокорном городе. Для этого использовались некоторые жители Порхова, которые ездили в Псков под видом торговцев. Товар им выдавали шведские начальники из числа конфискованных вещей, хранившихся в Порховской крепости. Сведения об этом содержатся в отписке порховского воеводы при шведах Ивана Афанасьевича Мещерского89.

За два дня до отправки посольства Киприана в Москву, т.е. в середине января 1615 г., Э. Горн совершил короткую поездку в Порхов. При этом Горн взял с собой почти весь личный состав новгородского гарнизона. Легенда о том, будто в Новгороде невозможно прокормить войска, никого не ввела в заблуждение. Еще 31 декабря 1614 г. псковские воеводы узнали от выходца из Новгорода Матвея Евреева о приготовлениях к походу Э. Горна под Псков, о сборе в Новгороде шведских отрядов из разных острожков, о сосредоточении в Порхове

90

крупных запасов для целого войска .

Второй перебежчик, Степан Воронов, 18 января 1615 г. сообщал уже более подробные сведения о численности вражеского войска, выступившего из Пор-хова. В состав этого войска входили шведы, запорожские казаки (черкасы),

поступившие на службу к шведскому королю, и новгородцы. Степан Воронов сообщил также о планах шведов в случае неудачи штурма начать длительную блокаду Пскова. Порховский воевода Иван Мещерский также участвовал в этом походе. Припасы из Порхова везли следом за войском. Данные о численности войск, выступивших из Порхова к Пскову, несколько завышены91.

Первые шведские отряды Роберта Мюра и Пауля Готтберга прибыли из-под Порхова к Пскову примерно 20 января. О составе этих войск, а также о пребывании Эверта Горна в середине января в Порхове сообщил псковским воеводам вышедший на «государево имя» 24-го января 1615 г. «литвин Индрик Брезнин-ский». По рассказу Брезнинского, «Ивер де Горн остался в Порхове, а с ним немецких людей в Порхове осталося конных и пеших с пятьсот человек; а для

92

чего остался, про то де он не ведает» .

Посол от московских бояр в Новгород Яков Епанчин рассказывал по возвращении в Москву в феврале 1615 г., что его, по прибытию из Осташкова в Старую Русу, «рохмистр Лаврентей Иванов из Старой Русы послал в Порхов с немцы к Ивер Горну». Но Эверта Горна в Порхове уже не было. В Новгороде Я. Епанчин узнал, что «Ивер Горн был под Псковом и его побили»93.

Из дальнейшего рассказа Я. Епанчина выясняется, что Эверт Горн рассчитывал на измену в Пскове. Сторонники шведов («десять псковских мужиков») должны были взорвать крепостную стену. По-видимому, это были те самые лазутчики, которых посылали ранее из Порхова с товарами. Однако эта операция

не была выполнена в полном объеме. К моменту прибытия шведского войска

94

псковичи успели заделать пролом в стене .

Эта новая попытка шведов в январе 1615 г. изгоном захватить Псков также не удалась, как и предыдущие, в 1611 и 1612 годах. Г.А. Замятин писал: «В исторической литературе об этой попытке шведов захватить Псков (3-й по счету) я не нахожу ни слова»95. Оставив часть сил для блокады Пскова, Э. Горн быстро вернулся в Новгород. Между 25 и 27 января 1615 г. он уже принимал в Новгороде гонца из Москвы Якова Епанчина96.

Гарнизон Порхова во главе со шведским комендантом Геннингом Грассом пережил зиму 1614—1615 гг. благополучно. Юхан Видекинд сообщает об этом, сравнивая обстановку в Новгороде и Порхове97.

Воевода Порхова И.А. Мещерский вскоре после зимнего похода к Пскову вернулся в свой город. Однако уже летом 1615 г. он вновь оказался под Псковом. Теперь главные силы шведов во главе с самим королем Густавом Адольфом двигались к Пскову со стороны Нарвы, а Эверт Горн шел из Новгорода через Порхов на соединение с королевским войском. В Порхове вновь, как и зимой 1615 г., в качестве гарнизона остался для охраны крепости небольшой отряд коменданта крепости Геннинга Грасса.

Этот грандиозный поход шведов к Пскову летом-осенью 1615 г. под личным руководством короля Густава Адольфа завершился провалом, как и все предыдущие. Отступившим от Пскова шведам ничего другого не оставалось делать, как вступить в переговоры о мире, к тому же при значительно ослабленных позициях Швеции98. Король и канцлер Оксеншерна в секретных указаниях своим комиссарам (от 14 ноября 1615 г.)99 определили те границы уступок, на которые могли пойти шведы. Героизм защитников Пскова в 1615 г. сохранил для России

Новгород, Старую Руссу и Порхов. Что касается Ладоги и Гдова, то здесь еще предстояла длительная борьба военных и дипломатов.

Голландский посол Альберт Иоахими, находившийся в шведском лагере под Псковом в последние дни осады крепости, 25 октября 1615 г. отправился к месту предполагаемых переговоров в Старую Руссу в сопровождении крупного отряда для охраны. По пути он посетил Порхов и оставил интересные воспоминания о состоянии крепости и ее округи100. Посол пишет о трудностях в обеспечении лошадьми и повозками. Здесь ему большую помощь оказал Иван Мещерский, «соградоначальник Порхова», который сопровождал посла по дороге из Пскова в Порхов101. Посла охранял от нападений сторонников Москвы большой отряд шведов и новгородцев.

Из письма голландского посла мы узнаем о действиях партизан (казаков и крестьян-шишей), которые в Порховском уезде представляли серьезную угрозу для шведов и их союзников102. Посол почувствовал себя в безопасности, только возле самой Порховской крепости. Он также пишет о том, что гать в миле от Порхова была неисправна. Возможно, это тоже дело рук партизан.

29 октября 1615 г. А. Иоахими прибыл в Порхов, «маленький городок с каменными стенами». Он пишет: «Город населен русскими, кроме гарнизона, который содержится королем шведским под командой немецкого губернатора. Прежде в нем было значительное укрепление, где жило много купцов и крестьян, ибо окружающие его поля весьма приятны и плодородны». «Значительное укрепление» — это острог, сгоревший во время осады крепости псковичами в 1613 г. Воевода Мещерский прислал через своего сына послу водку и хлеб103. Далее посол описывает свой визит домой к Мещерскому и говорит о том, как хозяйка дома принимала и провожала посла104. Эти русские обычаи поразили голландца.

1 ноября 1615 г. посол отправился из Порхова в Старую Руссу. Он пишет, что «оба градоначальника, Мещерский и барон Лаврентий Грасс проводили меня со многими дворянами и боярами на полмили за город». Посол жалеет, что дальше к Старой Руссе его сопровождал конвой значительно меньше прежнего. Далее посол рассказывает о зверствах партизан-шишей в этой местности «на этой неделе»105. Но для голландского посла все обошлось без происшествий, и 5 ноября 1615 г. Иоахими прибыл в Старую Руссу, где произошла его встреча с другими послами. Отсюда послы направились к месту переговоров в село Дедерино.

Шведские послы еще накануне этих переговоров в Дедерино писали королю о невозможности далее «удерживать Новгород, Старую Руссу и Порхов и продовольствовать на них войска и гарнизоны»106. В дальнейшем, король согласился с мнением своих послов. Поэтому вопрос о судьбе Порхова решился относительно быстро. Уже к моменту завершения Дедеринских переговоров (февраль 1616 г.) шведы соглашались уступить Новгород, Старую Русу и Порхов, а также не упоминать о кандидатуре шведского королевича, как кандидата на московский престол. Труднее решался вопрос о Ладоге и Гдове, которые шведы требовали оставить в качестве залога, а также о размерах контрибуции. Русские послы соглашались уступить шведам только крепость Корелу с уездом. В итоге было заключено перемирие до 1 июня 1616 г.107.

Однако во время этого перемирия обстановка для жителей Порховского уезда не была спокойной. В архиве Делагарди в Тарту сохранилось ответное письмо псковских воевод И.Д. Плещеева, С.С. Собакина и дьяка Ч. Оботурова к порховскому коменданту Геннингу Грассу от апреля 1616 г Комендант Порхова Геннинг Грасс в апреле 1616 г. жаловался псковским воеводам, что Иван Косицкий со своими людьми из Пскова совершает набеги к Порхову «....и ходя ворует, православных крестьян мучает, побивает и грабит»108.

Интересен ответ псковских воевод, которые сообщают, что эти разбойники уже давно живут на шведской территории («Косицкий из Опочки сошел в Пор-ховский уезд 1 марта»), им, воеводам, известно от самих порховцев об этих набегах. Воеводы рекомендуют Геннингу Грассу: «И вам бы велети тех воров имать и казнить». Со своей стороны псковские воеводы пишут: «Мы велим тем ворам по сыску наказание учинить за их воровство, не для твоего письма, но чтоб иным ворам неповадно было воровать и государя нашего, его царского величества земли пустошить и крестьян побивать и грабить». То есть, псковские воеводы пишут о Порхове, как о своей земле, которая должна вскоре отойти к

Москве. Одновременно воеводы выражают неудовольствие Геннингу Грассу за

109

нарушение в написании царского титула .

Сведения о переписке Геннинга Грасса с псковскими жителями о перемирии сохранились также в РГАДА. Об этих переговорах о перемирии между псковичами и «немецкими державцами Гдова и Порхова» сообщили боярам в Москве псковские посадские люди, прибывшие в столицу в июне 1616 г.110. Дополнительная информация о перемирии псковичей с наместниками Гдова и Пор-хова Сванте Баннером и Геннингом Грассом и о враждебных действиях между сторонами содержится в июльской отписке Ивана Плещеева к Сванте Баннеру и в ответе последнего псковичам от 24 июля 1616 г. Оба документа в переводе на немецкий язык сохранились в архиве Делагарди в Тарту. Геннинг Грасс и Сванте Баннер еще раньше писали Плещееву, чтобы тот не посылал ратных людей и не допускал грабежей и кровопролития, пока не будет установлен прочный мир между государствами. Воеводы Пскова строго запретили своим ратным людям причинять шведским подданным какой либо ущерб в надежде, что шведы будут верны своему слову и также не станут производить бесчинств. Однако на деле произошло иное. Описывая неприязненные действия шведов из Гдовского уезда и на Псковском озере по отношению к псковичам, И.Д. Плещеев ничего не пишет о нарушении перемирия порховским воеводой111.

Летом 1616 г. боевые действия возобновились. Шведский военачальник

112

Карл Гюлленгейм пытался в очередной раз овладеть Псковом112. Основные свои силы шведы направили к Пскову со стороны Нарвы и Гдова. В то же время источники ничего не сообщают об активизации боевых действий со стороны Новгорода и Порхова. Складывается впечатление, что комендант Порхова продолжал соблюдать условия перемирия, сам не нападал на Псков и пресекал попытки псковских казаков грабить порховские земли. Возможно, такими своими действиями Геннинг Грасс заслужил уважение местных жителей Порховского уезда. Не с этим ли связан один странный документ 1617 г., который по иному

заставляет взглянуть на деятельность последнего шведского коменданта в 113

Порхове113.

В архиве Делагарди в Тарту сохранилось донесение священников, старост и волостных людей трех погостов Порховского уезда (Карачунского, Болчинско-го и Ясенского) на имя Якова Делагарди. Этот документ был написан в тот момент, когда Столбовский мир уже заключен и происходила процедура передачи Порхова московским представителям (конец марта 1617 г.). Так что особого давления шведов на подписавших этот документ русских людей не могло быть (если только эти русские люди не собирались уезжать жить вместе с «любимым комендантом» к нему в Ревель).

В этом документе скрупулезно перечисляются все налоги, которые русские люди платили Геннингу Грасу в течение полутора лет (с 11 октября 1615 г. по 20 марта 1617 г.). Всего с трех перечисленных погостов выплачено около 500 рублей, примерно 260 четвертей ржи, 20 четвертей ячменя и 78 четвертей овса. Эти деньги и корма жители поставляли регулярно, помесячно. Далее в этом же документе подписавшие его три попа, три дьячка, три старосты и девять волостных людей расхваливают поведение воеводы Геннинга Грасса в период его правления в Порхове. По их словам, воевода ничего лишнего с них не брал, защищал жителей от грабежей114.

Возможно, комендант Г. Грасс просил прислать в Порхов продовольствие, чтобы не разорять до конца местных жителей. В одном из писем Якова Делагарди Геннингу Грассу 1616 г., которое было перехвачено партизанами под Порховом и отправлено в Москву, шведский военачальник сообщал, что он не может удовлетворить просьбу Г. Грасса о снабжении Порховского гарнизона провиантом, т.к. в Новгороде в нем нуждаются еще больше115.

Катастрофа шведского войска Карла Гюлленгейма под Псковом в декабре 1616 г. ускорила подписание Столбовского договора на условиях более выгодных для русской стороны, чем рассчитывали сами русские к моменту начала переговоров в Столбово. Это известие о капитуляции шведов в устье реки Великой (шанец в Устье, где в настоящее время находится церковь Николы) и о взятии псковичами шведского наряда привез в Столбово 7 января 1617 г. новгородский сын боярский Докучай Харламов. По его словам, он был отпущен из Пскова 27 декабря 1616 г.; ехал он «на Дубровку, да на Порхов, да на Новгород». Таким образом, жители Порхова в последние дни декабря первыми узнали о победе под Псковом.

27 февраля 1617 г. был подписан «великими послами» первый в царствование Михаила Романова договор о вечном мире. Полный текст Столбовского договора был опубликован в ПСЗ, у Н.П. Лыжина, Юхана Видекинда116. Главная цель — возвращение Новгорода с уездом — была достигнута. Шведы обязаны были уже через две недели очистить Новгород, Старую Русу, Порхов с их уездами и Сумерскую волость. В четвертой статье Столбовского договора говорилось, что при уходе из городов, в том числе из Порхова, шведы обязывались «никаких русских людей не выводить, насильства им и грабежа не чинить и на-

117

ряду не вывозить» .

Особых споров между русской и шведской сторонами по поводу возвращения Порхова не было. Видекинд пишет, что Яков Делагарди дал указания Карлу Гюлленгейму, «чтобы тот без задержек и препятствий согласно условиям договора в течение 14 дней сдал уполномоченным Великого князя Новгород,

Старую Руссу и Порхов и следил, чтобы солдаты не чинили русским никаких насилий, грабежа или оскорблений, чтобы освобождение занятых мест прошло спокойно и в полном порядке. Так все это произошло в марте месяце»118. Шведский историк ничего не пишет о конфликте из-за пушек и колоколов в ряде русских городов, в том числе и в Порхове.

В десятой статье Столбовского мирного договора говорилось, что пушки, воинский запас, колокола и все другое, что было вывезено шведами до 20 ноября 1616 г., остается за ними. Но тот наряд, который все еще находился в городах, возвращаемых царю, там и должен оставаться119. В данной статье уже заложен конфликт из-за пушек и колоколов, которые шведы начнут экстренно вывозить с 20 ноября 1616 г. и до середины марта 1617 г., когда в эти крепости 120

придут русские послы .

Прибыв в Порхов, московские представители выяснили, что из города в декабре 1616 г. вывезено по указанию Геннинга Грасса несколько колоколов и 121

две пушки121. Этот вопрос о порховских пушках и колоколах также поднимался

русскими послами в 1618 г. в Стокгольме при ратификации Столбовского

122

договора .

Сейчас трудно восстановить, как проходила передача Порхова московским представителям в марте 1617 г. Можно предположить, что некоторые наиболее уважаемые жители Порховского уезда были 13 марта в Новгороде на торжественной встрече московских послов. Порховчане уже знали из грамоты, которую привезли незадолго до этого послы, о царских словах: «Мы великий Новгород от неверных для того освободили, чтобы вас всех православных христиан видеть в нашем царском жалованье по-прежнему, а не для того, чтоб наши цар-

123

ские опалы на кого-нибудь класть»123.

В Псковской летописи кратко подведен итог Столбовского мира: «Немцы с Государем помирилися и отдаша городы Новгород, и Порхов, и Ладогу»124.

Первым московским воеводой Порхова после Смуты был Игнатий Харитонович Харламов, который в трудное время переговоров в Столбово был воеводой в Тихвине125. По-видимому, правительство доверяло такое ответственное назначение в возвращаемые крепости тем воеводам, которые уже зарекомендовали себя с положительной стороны. В Книгах разрядных приводится состав Порховского гарнизона в 1617 г: «В Порхове Игнатий Харитонов сын Харламов; а с ним детей боярских Шелонской пятины 9 ч., стрельцов 50 ч., посадских

людей 11 ч.». Эти же сведения приводятся за следующие 1618 — 1620 годы:

126

«.всего в Порхове всяких людей 70 ч.» .

Некоторое время после Игнатия Харламова в Порхове был воеводой «Василий Клепик Федоров сын Бутурлин», которого вскоре, в 1619 г. отозвали в Москву. Следующим Порховским воеводой стал известный деятель Смуты Матвей Шаврук Муравьев, участник посольства архимандрита Киприана в Москву в 1615 г. Матвея Муравьева в 1621 г. сменил вновь Игнатий Харламов, после которого в крепости были воеводами Иван Аничков, Андрей Нащокин и Афана-127

сий Дубровский127. Состав Порховского гарнизона за эти годы значительных

128

изменений не претерпел128. В дальнейшем этот состав длительное время так и

129

оставался неизменным .

После бурных событий Смутного времени Порховская крепость постепенно утрачивает военное значение. С тех пор она ни разу больше не подвергалась осаде. События Смоленской войны 1632—1634 гг., а также войн России с Польшей и Швецией во второй половине XVII в. происходили далеко от Порхова.

130

В конце XVII в. крепость находилась уже в довольно запущенном состоянии130. Сохранилось описание небольшого подземного хода служившего для водоснабжения крепости. Вывод был неутешительный: «И ныне тот тайник стоит порушився, и в осадное время водою прожить немочно. А в городе Порхове колоде-

131

зей, опричь того тайника, нет никакого» .

В 1766 г. Порховскую крепость собирались даже совсем разобрать. Но, к счастью, ограничились только устранением тех деталей, которые могли обрушиться. Поэтому значительная часть оборонительных сооружений Порхова сохранилась.

Герб Порхова был утвержден в 1781 г. В верхней половине щита был изображен барс (герб Пскова), в нижней части — древний замок. Одна из башен замка показана в окружении строительных лесов. Однако изображение на гербе не соответствовало реальному положению дел. Именно в XVIII в. происходили наибольшие разрушения Порховской крепости, а в XIX в. она продолжала медленно разрушаться.

Хочется надеяться, что приведенные здесь сведения откроют для многих людей, интересующихся героическим прошлым родного края и страны в целом, новую страницу в истории этого древнего русского города, возбудят интерес к событиям Смуты в данном регионе у местных краеведов, помогут привлечь новые потоки туристов в этот небольшой районный центр Псковской области.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Лебедев Е.Е. Город Порхов и его окрестности. Новгород, 1915; Е.Е. Лебедев (1860—1917) привел некоторые сведения об особенностях фортификации Порхова в изучаемый период, а при описании окрестностей города этот историк впервые использовал сочинение голландских дипломатов. Богусевич В.А. Порховская крепость // Новгородский исторический сборник (далее — НИС). 1936. Вып. 1; Он же. Военно-оборонительные сооружения Новгорода, Старой Ладоги, Порхова и Копорья. Новгород, 1940.

2. Раппопорт П.А. Из истории военно-инженерного искусства Древней Руси // Мат. и исслед. по археологии СССР. 1952. № 31. С. 148—164; Косточкин В.В. Русское оборонное зодчество конца XIII — начала XVI вв. М., 1962. Кирпичников А.Н., Ря-бинин Е.А. Исследования средневекового Порхова и его округи // Археологические открытия. 1974 г. М., 1975. Кирпичников А.Н. Каменные крепости Новгородской земли. Л., 1984.

3. Богусевич В.А. Порховская крепость. С. 17.

4. Носов К.С. Русские крепости и осадная техника VIII—XVII вв. СПб., 2003. С. 160. В настоящий момент я не располагаю источниками об осаде Порхова в 1581 г. войсками Стефана Батория (после захвата поляками Старой Руссы Порхов оказался на пути дальнейшего движения отряда Михаила Гарабурды из Старой Русы к Пскову). В Книгах разрядных и в Писцовых описаниях имеются сведения о разорении посада Порхова литовцами в это время. Об осадах Порхова в Смуту источников имеется более чем достаточно, свидетельством чему является эта статья.

5. Костомаров Н.И. Смутное время Московского государства в начале XVII столетия (1604-1613). М., 1994. С. 466.

6. Фигаровский В.А. Партизанское движение во время шведской интервенции в Московском государстве в начале XVII в. // НИС. Вып. VI. Новгород, 1939. С. 43-49.

7. Волков В.А. Войны и войска Московского государства. М., 2004. С. 289: «После поражения под Бронницами русские гарнизоны оставили города Старую Руссу и Порхов».

8. Славянская энциклопедия (XVII век). М., 2005. Т. 2. С. 196.

9. Замятин Г.А. «Псковское сиденье»: героическая оборона Пскова от шведов в

1615 г. // Исторические записки (ИЗ). 1952. Т. 40. С.

10. Селин А.А. Ладога при Московских царях. СПб.; Старая Ладога, 2003; Варен-цов В.А., Коваленко Г.М. В составе московского государства. Очерки истории Великого Новгорода к. XV— нач. XVIII в. СПб., 1999; Коваленко Г.М. Призвание варягов // Родина. 2005. № 11; Кобзарева Е.И. Шведская оккупация Новгорода в период Смуты XVII в. М., 2005; Аракчеев В.А. Средневековый Псков: власть, общество, повседневная жизнь в XV—XVII вв. Псков, 2004; Курбатов О.А. Тихвинское осадное сидение. М., 2006.

11. Пересветов-Мурат Л.Н. Из Ростова в Ингерманландию: М. А. Пересветов-Мурат и другие русские Ьацог’ы / Из материалов конференции «КОУООКОВ!АКА 8ТОСКНОЬМЕК8!А». Стокгольм. Ноябрь 1997 // НИС. № 7 (17). 1999; Селин А.А. Об «изменах» в Новгороде 1611-17 гг. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2003. № 1 (11); Коваленко Г.М. Новгородский воевода князь Иван Никитич Одоевский // «Чело». № 1 (23). 2002. Великий Новгород, 2002; Он же. Новгородские переводчики XVII в. // НИС. № 7 (17). 1999. Кобзарева Е.И. Новгородские служилые сословия в период шведской оккупации города (1611-1615 годы) // Прошлое Новгорода и новгородской земли (ПН и НЗ). Материалы научной конференции 11-13 ноября 1999. Новгород, 1999. Ч. 1; Селин А.А. Григорий Никитич Муравьев. Кто создавал условия непрерывной жизни // Ладога — первая столица Руси: 1250 лет непрерывной жизни. Седьмые чтения памяти Анны Ма-чинской. Старая Ладога, 21-23 декабря 2002 г. Сборник статей. СПб., 2003.

12. Якубов К. Русские рукописи Стокгольмского государственного архива // ЧОИДР. 1890. Книга первая. М. 1890; Книга четвертая. М. 1891.

13. Справка в Разряде по поводу челобитья Ивана Крюкова о даче на размену на дворян и детей боярских и на их жен и детей, которые ныне в Порхове, Гдовского воеводу Вольмерфана и 30 немцев, которые ныне в Пскове 1614 // Акты московского государства, изданные императорскою академиею наук под ред. Н.А. Попова (АМГ). Том 1. Разрядный приказ. Московский стол. 1571-1634. СПб., 1890. № 85. С.126.

14. Саблер Г. Собрание русских памятников, извлеченных из семейного архива графов Делагарди // Ученые записки Императорского Юрьевского университета. Юрьев, 1896. № 2. С. 15-16; № 6. С.28-30; № 10. С. 37-40; № 12. С. 41-56.

15. Книги разрядные по официальным оных спискам. Т. 1. СПб., 1853.

16. Договорная запись стольника и воеводы Семена Головина и дьяка Сыдавного Зиновьева с шведскими послами об уступке Швеции города Корелы с уездом (секретная часть Выборгского договора). Выборг, конец февраля 1609 г. // АИ. Т. II. СПб., 1841. № 160; Копия с договору о помощи шведской, учиненного в Выборге в 1609 году, чрез стольника и воеводу Семена Головина с товарищи с российской стороны // Шафиров П.П. Рассуждение, какие законные причины Петр Великий. к начатию войны против Карола XII Шведского 1700 года имел.

СПб., 1722. С. 92-101. (1-е изд. -1717 г.); См. также: Бантыш-Каменский Н.Н. Обзор внешних сношений России (по 1800 г.). Т. IV (Пруссия, Франция, Швеция). М., 1902. С. 139-141.

17. Саблер Г. Собрание русских памятников, извлеченных из семейного архива графов Делагарди. № 2. С. 16.

18. Костомаров. Ук. соч. С. 466: «В Порхове сидел в осаде, стесненный воровской шайкой воевода князь Иван Мещерский. Чулков, по приказанию Скопина, отправил туда Лазаря Осинина с отрядом дворян и детей боярских Новгородской земли и псковских беглецов того же звания да Тимофея Шарова с казаками. 8-го мая они разогнали шайку, осаждавшую Порхов, освободили Мещерского и, вместе с ним и сидевшими в осаде ратными людьми, двинулись на Псков. Делагарди отправил им на помощь еще отряд, под началом Зомме».

19. Сыскная десятня о поместных и денежных окладах дворян и детей боярских. Ше-лонская пятина Новгородского уезда. 2 мая 1619 г. // Народное движение в России в эпоху Смуты начала XVII века (1601-1608). Сб. документов. М., 2003. № 137. С. 278-283: «Воронов Федор Облезов. В 118 г. при царе Василии придано к старому окладу за Порховское осадное сидение 100 ч. Пущен в четь. Денег из

чети 14 руб.. Шаблыкин Гаврила Назарьев....Шаблыкин Иван Назарьев.. Ще-

лепин Микита Федоров. В 118 г. за Порховское осадное сидение и за Псковскую посылку и за Торопецкую службу 50 ч., денег из чети 4 руб.» Авторы комментарий к данному тексту ошибочно указали, что «здесь говорится об обороне Порхова в 1611-1612 гг. от подступивших к городу шведских интервентов». Комментаторы данного академического издания даже не обратили внимания на дату, когда было совершено это награждение. Это произошло еще в начале 1610 г. при царе Василии Шуйском. Фактически в данном документе речь идет о событиях зимы-весны 1609 г. во время похода к Новгороду Кернозицкого, т.е. об обороне Порхова от тушинцев и освобождении Порховской крепости от осады шведско-новгородским отрядом весной 1609 г.

20. Соловьев С.М. История России с древнейших времен // Сочинения. В 18 кн. Кн. IV. Т. 8. М., 1994 С. 576.

21. Видекинд Юхан. История десятилетней шведско-московитской войны / Перевод С. А. Аннинского, А. М. Александрова / Под ред. В.Л. Янина, А.Л. Хорошкевич. М., 2000. С. 61: «Когда наш предводитель (Делагарди) увиделся в Новгороде со Скопиным (апрель 1609 г.), 350 всадников были посланы в псковском направлении взять некий небольшой замок Порхов, занятый мятежниками (курсив мой. — Я.Р.). Был тогда слух, что они, разбив 700 казаков, овладели крепостью»; Олоф Далин. История Шведского государства / пер. с нем. Т. 2. СПб., 1807. С. 799: «Также под Псковом изрубили шведы 700 казаков и взяли замок Борковский (имеется в виду Порхов), после чего многие князья и бояре покорились Шуйскому».

22. Костомаров. Ук. соч. С. 467: «Мелкие люди (в Пскове), стрельцы и казаки а также поселяне . засадили в палаты жен тех бояр, что ушли прежде из Пскова, а теперь приходили с Мещерским, Осининым и Шаровым. Когда до Скопина дошла весть, что Псков не сдается, то он рассудил, что не годится тратить время и людей, и приказал Мещерскому и его товарищам отойти оттуда и соединиться с главным войском».

23. О смятении и междоусобии и отступлении Псковичей от Московского государства // Псковские и Софийские летописи / ПСРЛ. Т. 5, СПб., 1851 (Прибавления к псковским летописям). С. 68. См. также: ПСРЛ. Т.4. СПб., 1848. С.325-326.

24. Новый Летописец // ПСРЛ. Т. 14. СПб., 1910. Гл. 197. С. 90. О посылке подо

Псков из Нова города. «Послал же бяше князь Михайло Васильевич подо Псков еще до Немецкого приходу (курсив мой — Я.Р.) Лазаря Осинина, а с ним послал дворян да атамана казачья Тимофея Шарова, чтоб Псков обратить к царю Васи-лью».

25. Псковские летописи. М., 1837. С. 225. «Прииде из Новгорода князь Иван Мещерский с немецкими и с Русскими людьми под Псков Октября в 1 день».

26. Псковские летописи. С. 225.

27. Псковские летописи. С. 226. «Тояж зимы на масленицы приидоша два человека с лыжами во Псков ис Порхова и з Грамотой, что табары разорены и иные многие прелести и соблазны». Далее летописец пишет об очередном мятеже в Пскове и отъезде в Новгород и в Печерский монастырь 300 человек («воевода Засекин, гости, дети боярские, и владычии»...). В другой летописи говорится, что эти два стрельца прибыли в Псков из Новгорода, что, в сущности, не меняет дела. См.: О смятении и междоусобии ... // ПСРЛ. Т. 5. С. 68.

28. Псковские летописи. С. 227: «А подо Псковом часто приходят Новгородцы с немцами и с Псковскими Детьми Боярскими, что на масленицы отъехали изо Пскова, и стада коровьи отгоняют часто изгоном, из Порхова приезжая, крестьян много в полон емлют, и хлеб всякий травят, косят и кормят, и многие шкоты чинятся от них псковичам».

29. О смятении и междоусобии ... // ПСРЛ, Т. 5. С. 69: «Царь же Василий, слышав такое междоусобие во Пскове, смердов самовластие, и хотя пострашити их, дабы обратилися к Московскому государству, присла в Великий Новгород князя Владимира Долгорукого, повеле ему ити с Новгородцы ратию подо Псков: и придо-ша после Петрова дни. И побиша тогда многих Пскович на Промешицы у Спаса... Новгородцы же сташа у Николы на Любятове в монастыре». Услышав о появлении в новгородской земле атамана Лисовского, новгородцы отступили от Пскова.

30. Разрядные записи за Смутное время. По рукописи Московского Публичного и Румянцевского Музеев. № 737. Л. 777—778: «А как боярин князь Владимир Тимофеевич Долгорукой да князь Григорий Константинович Волконской ходил под Псков, и у них были письменные головы: Федор Бороздин, Иван Нащокин, да Михайло Окунев, да Семой Маврин, да Богдан Сиротин, да Богдан Скобельцын, Петр Чуркин, Игнатий Харламов. Сторожи дозирали: Иван Васильев сын Лодыгин, Крик Ефимьев сын Темкин да Иван Вышеславцов. Да с князем Владимиром же были Немцы Лобар с товарыщи; а приставы были у Немец: Федор Судской да Семен Харламов».

31. Псковские летописи. С. 227: «.и побили многих на Промешицы .и прочь пошли».

32. Разрядные записи за Смутное время. Л. 778: «А грамота прислана в великий Новгород от бояр от князя Федора Ивановича Мстисловского с товарищи к боярину князю Ивану Никитичу Одоевскому да ко князю Владимиру Тимофеевичу Долгорукому с товарищи; а в товарищах у них были: князь Григорий Волконской да Ратман Вельяминов. По указу бывшего государя царя Василия велено вам быть из Порхова в Великом Новгороде и всякие дела делать за один с боярином с князем Иваном Никитичем Одоевским вместе. И вам бы, господа, ныне всякие дела, ратные и земские, делать с князем Иваном Никитичем Одоевским вместе по прежнему указу, смотря по тамошнему делу. Писано на Москве 118-го году августа в 10 день».

33. О смятении и междоусобии ...// ПСРЛ, Т. 5. С. 70: «Псковичи же слышавше пана Лисовского с Литвою и Рускими людми стояща в Новгородской земли, в Порхов-

щине, послаша к нему бити челом, чтоб он шел во Псков с русскими людьми». Летописец пишет, что Лисовский с черкасами и Андрей Просовецкий с казаками пришел «по челобитью псковскому» из Великих Лук.

34. См.: Форстен Г.В. Балтийский вопрос в XVI—XVII стол. СПб., 1894. Т. II. С. 83. Шведский король писал: «.как скоро он (Делагарди) заметит, что русские замедлят выполнением договора и не выдадут шведам Кексгольма, или что поляки одерживают верх в войне с русскими, то ему нужно всего ревностнее стараться об удержании Новгорода в своей власти — приятно ли то русским, или нет».

35. Замятин Г.А. Борьба за Корелу между Московским государством и Швецией в конце XVI — началеXVII вв. Рукопись. 1952//Архив КНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 41. № 29.

36. Делавилль де Ломбаль Петр. Краткая записка о том, что происходило в Московии от царствования Ивана Васильевича, императора, до Василия Ивановича Шуйского, сочиненная Петром Делавиллем де Ломбаль в 1611 году // Русский вестник. Том первый. СПб., 1841. С. 744-756; См. также: Селин А.А. Ладога при Московских царях.

37. Отписка Московской думы Сигизмунду III и Владиславу. Конец марта 1611 г. // АИ. Т. 2. № 316. С. 373-374; Первую неудачную попытку освобождения Ладоги от французов Делавилля предпринял еще в сентябре1610 г. князь Иван Афанасьевич Мещерский, воевода в Порхове при шведах. Далее под Ладогу был отправлен воеводой И.М. Салтыковым князь Г.К. Волконский. См.: Донесение боярина Ивана Салтыкова из Новгорода к королю Сигизмунду от 17.11.1610// СГГД, Ч. 2, СПб., 1819. .№ 209. С. 453-458. Селин А.А. Ладога при Московских царях.

38. Замятин Г.А. Походы шведов в Поморье в начале XVII в. // Учен. зап. Пермского гос. пед. ин-та. Ист. филол. факультет. 1941. Вып. 8. С. 47-77; Шаскольский И.П. Шведская интервенция в Карелии в начале XVII в. Петрозаводск, 1950; Фрумен-ков Г.Г. Соловецкий монастырь и оборона Поморья в XVI—XIX вв. Архангельск, 1963.

39. Седов П.В. Захват Новгорода шведами в 1611 г. // НИС, № 4 (14). Новгород, 1993.

40. Замятин Г.А. Борьба за Псков между Московским государством и Швецией в начале XVII в. Рукопись. // Древнехранилище Псковского гос. объединенного ист. архит. и худож. музея — заповедника (ПГОИАХМЗ). № 1205.

41. Новгородцы при этом действовали в соответствии с приговором Подмосковного ополчения Ляпунова от 23 июня 1611 г. Среди подписавших договор были представители ополчения, оставшиеся в Новгороде после захвата города Делагарди. Не следует забывать, что у новгородцев уже имелся опыт совместных боевых действий со шведами против тушинцев в период похода Скопина-Шуйского к Москве.

42. Назаров В.Д. Польская и шведская интервенция начала XVII в. // Советская историческая энциклопедия. Т. 11. М., 1968. С. 294.

43. О боевых действиях в районе Пскова летом — осенью 1611 г. см.: Замятин Г.А. Борьба за Псков. Л. 45-55.

44. Рабинович Я.Н. Малые города Северо-Запада России в Смутное время (Гдов в 1610-1621 гг.) // ПИФК. Вып. 19. М.; Магнитогорск; Новосибирск, 2008. С. 3-31.

45. Замятин Г.А. К вопросу об избрании Карла Филиппа на русский престол (1601-1616). Юрьев. 1913; См. также: Замятин Г.А. «Новый Летописец» о сношениях между Ярославлем и Новгородом в 1612 г.//ЖМНП. 1914. Т. 50. № 3.

46. И.М. Салтыков в письме просил польского короля Сигизмунда III повлиять на его подданных, которые своим поведением ставят под угрозу миссию Салтыкова. См.: Донесение И.М. Салтыкова Сигизмунду III. 17 ноября 1610 г. // СГГД. Ч. 2. № 209.

47. Отписка новгородцев о единодушном намерении стоять за православную веру, о заключении в тюрьму Ивана Салтыкова и других изменников, о посылке ратных людей на помощь Прокопию Ляпунову и о поражении литовских людей, прихо-дившихв Новгородскую область. 1611 год, март. || ААЭ. Т. 2. № 188. С. 313—314. См. также: Действия НУАК. Т. 11, № 55. С. 83-85.

48. Кобзарева Е.И. Шведская оккупация Новгорода в период Смуты XVII в. М., 2005. С. 166.

49. Замятин Г.А. Борьба за Псков.. Л. 46-47: «Э. Горн не преминул воспользоваться случаем и направил жителям Пскова особое извещательное письмо. Горн высказывает удивление по поводу того, что псковичи не желают присоединиться к Новгороду после того как Московское государство просило стать своим великим князем герцога Густава Адольфа, после того, как в Новгороде по договору признали Герцога царем и ему присягнули, после того, как Порхов, Старая Русса, Тихвин, Ладога, Нотебург (Орешек) и другие города принесли присягу герцогу». Насчет Орешка Горн поторопился сообщить псковичам, но остальные перечисленные города действительно в августе-сентябре 1611г. сдались шведам.

50. Замятин Г.А. Борьба за Псков. Л. 47.

51. О нашествии поганые Литвы и Немец на обитель пречистыя Богородица на Печерской монастырь, во Псковской области || Псковские и Софийские летописи | ПСРЛ, Т. 5, СПб., 1851 (Прибавления к псковским летописям). С. 55: «По том же лете паки приидоша погании из Новгородския области, из Порхова, воеводка Карбек с Немцы, и хотеша взяти внезапу Печерскую обитель, пришедше нощию такоже, якоже и прежде взят бысть Печерский монастырь: пришедше выломиша врата железная, такмо решетки железной не успеша изразити вон». Г.А. Замятин писал: «Карбел или Карбек — это de Corobel, Jacob Bourgiau, ротмистр, служивший шведам. Шведский отряд под командованием Коробеля явился к Печерам со стороны Порхова. Хотя параллелей к летописному известию о приступе Коро-беля к Печерам не находим, все же отвергать это известие нет основания». См.: Замятин Г.А. Борьба за Псков. Л. 36-37.

52. Видекинд. Ук. соч. С. 241: «Лжедмитрий всячески искал случая невредимым бежать из Пскова и, найдя удобным для своих целей убежищем Порховскую крепость, защитники которой незадолго до того примкнули к новгородцам, посылает сотню воинов занять ее. Они овладели ею к концу мая месяца и звали к себе Димитрия». Согласно Псковской летописи казаки из Пскова были посланы для занятия Порхова 10 мая. См.: Псковские летописи. М., 1837. С. 230: «Мая в 10 день послали казаков под Порхов. В 18 день большой вор выбежал из Пскова за город с Хованским; в 20 день во Псков вора привели»; О смятении и междоусобии. | ПСРЛ, Т. 5. С.72: «Вор отправил ратных людей из Пскова от себе под Новгородской пригород под Порхов».

53. Видекинд. Ук. соч. С.242: «Московские казаки думали, что он поедет к Москве, но. увидев, что он направляется в Порхов, последовали за ним не без подозрений. Не зная дороги, не владея собой и не соображая, он миновал Порхов и бросился прямо к Гдову, но там был покинут своими, схвачен псковской конницей». См. также: Скрынников Р.Г. Минин и Пожарский. С. 265-266.

54. Видекинд. Ук. соч. С. 242. «.Приспешники Лжедмитрия, добравшись, наконец, невредимыми в Порхов и Новгород, приносят известие об этой трагедии».

55. Псковская 1-я Летопись отметила: «Июня в 8 день приходили Немцы из Порхова и Татарове. Того ж 22 день пришли Немцы и Дети Боярские Никита Вышеславцев. Июля в 7 день придоша в третии немцы из Порхова, а шли мимо Псков ко Гдову». См.: Псковские летописи. М., 1837. С. 230.

56. 26-го июля в Выборге был салют по случаю сдачи Гдова. Капитуляция Гдова произошла приблизительно 10—20 июля 1612 г.

57. Новый Летописец. С. 116. Гл. 282. О взятии градов от Немец.

58. Курбатов О.А. Тихвинское осадное сидение. М., 2006. С. 15. Коробелл («Яков Бурьин Декорбель») еще в августе 1609 г. возглавлял шведское посольство в Москву, получил в награду от Василия Шуйского кубок, бархат, атлас, лисицу, сорок соболей. См.: Акты времени правления царя Василия Шуйского. М., 1914. С. 134.

59. Якубов К. Русские рукописи Стокгольмского государственного архива // ЧОИДР. 1890. Кн. 1. С. 11-16.

60. Можно предположить, что восстание в Порхове против шведов и попытка псковичей захватить Порховскую крепость в какой-то степени были вызваны стремлением вернуть конфискованные товары, которые продолжали находиться внутри крепости под охраной шведского гарнизона. То, что товары не были увезены в Новгород, видно из грамоты князя Одоевского в Порхов 1614 г., где говорится о перевозке конфискованных товаров на подводах из Порхова в Новгород. См.: Якубов. Ук. соч. С. 16.

61. О восстании в Гдове см.: Рабинович. Ук. соч. С. 7-8. В последних числах июня

1613 г. Эверт Горн прибыл в Стокгольм с донесением об избрании Михаила Романова, об отпадении от Швеции Тихвина и Гдова, а 6 июля 1613 г. Я. Делагарди писал в своем донесении королю, что «русские взяли Гдов с помощью псковичей».

62. Пионером в изучении порховского восстания был В.А. Фигаровский. См.: Фига-ровский. Ук. соч. С. 43-44. С тех пор новых подробностей о восстании в Порхове историки не сообщали.

63. Якубов. Ук. соч. С. 30. Приложение к описанию столбцов. № 9.

64. Справка в Разряде по поводу челобитья Ивана Крюкова...// АМГ. Т. 1. № 85. С. 126.

65. Якубов. Ук. соч. С. 30: «.а у Ивана Крюкова после меня был розрят, и писмо всяким делам было в остроге, а ключи, городовые и казенные и житничные вси у Ивана Крюкова поимал Карбел собе».

66. АМГ. Т. 1. № 85. С. 126: «.В прошлом 121 году (1613 г.) прислан из Новгорода в Порхов воеводою Иван Крюков, и будучи он в Порхове, государю радел, и с ними (псковскими воеводами) ссылался, чтоб они прислали изо Пскова под Порхов людей, а как они (воеводы Пскова людей) пришлют, и они (Крюков и др.) учнут над немецкими людьми промышлять за одно».

67. Что касается крепостной артиллерии, то здесь мы, кроме данных археологии о наличии бойниц для пушек в стенах и башнях крепости, а также сведений писцовых описаний более позднего времени, имеем сообщение И.А. Мещерского, который писал, что шведские коменданты истратили много «лен и пенка в осады и после осадов к наряду на пыжи и на фитили». Также известно, что при убытии из Порхова в начале 1617 г. шведы вывезли из крепости 2 пушки.

68. АМГ. Т. 1. № 85. С. 126: «.и как они (воеводы Пскова) ратных людей прислали, Иван Крюков, оставя жену и детей в городе, острог государевым людям сдал и дворян и детей боярских и всяких людей с Григорьем с Щеголевым сговорили и ко государеву крестному целованию привели».

69. Псковские воеводы сообщали в Москву: «Да они ж (псковские воеводы) под Порхов посылали Ивана Крюкова с государевыми ратными людьми, и под Пор-ховом на бою немецкие люди взяли сына его Василья Турова». См.: АМГ. Т.1. № 85. С. 126.

70. Якубов. Ук. соч. С. 31: «А как, государи, я пришел ис под Тифин в Новгород, из Новгорода послали меня под Порхов на выручку, а в те поры стояли под Порхо-вым псковские казаки».

71. АМГ. Т. 1. № 85. С. 126: «.а дворян и детей боярских и казаков и стрельцов и жон их, и детей и посадских и уездных людей Псковян в Порхове человек со сто и больше».

72. АМГ. Т. 1. № 85. С. 126: «Да по государевой грамоте велено им на Иванову жену Крюкова и иным детям боярским, матерям их и женам и детям дати на обмену немецких людей полоняников, сколько человек пригоже, и они послали с дворяны и детьми боярскими с Григорьем Туровым с товарищи и немец 11 человек, и тех дворян и детей боярских и немецких людей вольные казаки на рубеже побили».

73. Расспросные речи выходца римлянина Павла Иванова. || АМГ. Т. 1. № 82. С. 121: «Под Печерским де монастырем немецкаго воеводку Карбела ранили да Петрова брата Лавилова убили, а немецких людей побили и поранили с двесте человек».

74. Видекинд. Ук. соч. С. 334.

75. Иван Мещерский пишет о самоуправстве Коробелла: «. и с тое, государи, поры, как пришел я в Порхов, городовые ключи и казенные и житничные и всяких запасов у меня не бывали, а были ключи у Карбела, и лен, и пенька собран был у Карбела в одну житницу и за замком и за печатью за его, Карбеловою, был, и лен, и пенька Карбел в Новгород посылал и немцам в росход давал, а кожи, в те поры Карбел продал после осаду, как Иван Крюков отъехал во Псков, порховскому мужику Ромашку Чернецову и мужика с кожи и во Псков отпустил». См.: Якубов. Ук. соч. С. 31.

76. См.: Якубов. Ук. соч. С. 16.

77. Вакоп — это Юхан (Йоханн, Ханс) Вахов (Вахгофф), командир конной шотландской роты полка Самуэля Коброна, который еще в 1611 г. вместе с Хансом Мунком был отправлен послом к Прокопию Ляпунову. Декар — это Франс Дюкер, наместник в Старой Руссе, а Муторий, это, скорее всего, командир финских кнехтов. См.: Видекинд. Ук. соч. С. 170, 199, 256, 334.

78. И.А. Мещерский писал 6 января 1615 г: «в казне лен и пенька за замком и за печатью за Генинграсовою». См.: Якубов. Ук. соч. С. 31.

79. Г. Саблер писал, что Геннинг Грасс происходит из Эстляндии, является родоначальником шведского дворянского и впоследствии баронского рода, начальник Ревельского замка в 1611 г. и полковник там же в 1619 г. В архиве Делагарди в Тарту сохранились документы с его личной подписью (Hininck Grass). См.: Саб-лер. Ук. соч. С. 38.

80. Отписка Мосея Евреева и Гаврилы Шаблыкина из Порхова || Якубов. Ук. соч. Приложение к описанию столбцов. № 1. С. 24-25: «а ныне в Порхове на коровы падеж, коровы все померли», «а как было сенокосное время, в те поры литовские люди не выходя воевали, и в ту пору сена косити не дали, а сена кошены подосене и в дождевье, .а рожь на полях морозом побило, крестьяне возят муку морозо-битну и черну, а немецкие люди тое муки не емлют, а прошают белые муки».

81. АМГ. Т. 1. № 85. С.126.

82. См.: Арсеньевские шведские бумаги || Сб. НОЛД. Вып. VI. Новгород, 1912. №№ 34, 36. С. 13,17.

83. О действиях отряда Андрея Палицина под Старой Руссой см.: АМГ. Т. 1. №54, 61.

С. 87, 98-99.

84. Видекинд. Ук. соч. С. 321. У ряда историков, по не вполне ясным причинам, сложилось мнение о том, что Порхов целый год, с лета 1613 г., когда здесь произошло восстание, до лета 1614 г., когда Трубецкой отступил от Новгорода, находился в руках сторонников Москвы. К сожалению, эта ошибка вкралась и в труд А.Л. Станиславского, который после описания разгрома Д.Т. Трубецкого

14.7.1614 г. под Бронницами, писал: «Русские гарнизоны оставили Старую Руссу и Порхов». См.: Станиславский А.Л. Гражданская война в России XVII в. Казачество на переломе истории. М., 1990. С. 116. Оказывается, эта ошибка идет еще от Г.В. Форстена, который, ссылаясь на труд Галленберга, писал: «Те из русских воинов, которые находились в Русе, отступили оттуда, как только узнали о падении Бронниц. Старая Русса, Бронницы и Порхов были заняты шведскими гарнизонами (Курсив мой. — Я.Р.)». См.: Форстен Г.В. Россия и Швеция в Смутное время || ЖМНП. 1989. Вып. X. С. 207. Галленберг, а до него Юхан Видекинд просто хотели сказать, что часть прибывших солдат Делагарди отправил в Порхов и Старую Руссу для усиления гарнизонов этих крепостей.

85. Грамота получена в Москве 4 декабря 1614 г., подверглась обсуждению на заседании Боярской Думы 18-го декабря 1614 г. См.: Замятин Г.А. «Псковское сиденье»: героическая оборона Пскова от шведов в 1615 г. || ИЗ. 1952. Т. 40. C. 186.

86. 14-го декабря 1614 г. Э. Горн сделал письменное предложение по этому вопросу новгородцам. См.: Замятин Г.А. «Псковское сиденье». С. 187.

87. 23 января 1615 г. это посольство из Новгорода архимандрита Киприана достигло Осташкова. Подробно об этом посольстве см.: Фигаровский В.А. О грамоте новгородского правительства в Москву 1615 г. || НИС. Вып. II. Л., 1937.

88. См.: Замятин Г.А. «Псковское сиденье». С. 187.

89. И.А. Мещерский писал в Новгород: «.да тот же, государи, лен и пенька иное давали во Псков лазутчикам, которых посылали для вестей во Псков немецкие воеводы, чтобы им с чем было приехати в город». См.: Якубов. Ук. соч. С. 30.

90. Матвей Евреев пришел в Псков 31-го декабря 1614 г. и сказал воеводам: «Ивер Горну с (немецкими) людми однолично быти подо Псков вскоре, и запасы .в Порхове про него пасли». См.: Замятин Г.А. «Псковское сиденье». С. 210 (Приложение № 1. Отписка в Разрядный приказ псковских воевод И. Хованского, Ф. Бутурлина, В. Кокушкина с вестями о неприязненных действиях шведов у Пскова. 1615 г. Февраль.).

91. Степан Воронов, пришедший 18-го января 1615 г. в Псков, сообщил со слов приезжавшего 17-го января 1615 г. из Порхова на Дубровно Федьки Прокудина, что «ис Порхова немецкой воевода Ивер Горн да князь Иван Мещерской с неметцки-ми и с литовскими людми идут на осад подо Псков генваря в . (число не разобрано) а с ним неметцких людей идет четыре тысячи опричь литовских людей и черкас, а те литовские люди и черкасы пришли в Порхов из Старые Русы, . а запасы за ними из Нова города и ис Порхова везут». См.: Замятин Г.А. «Псковское сиденье». С. 210 (Приложение № 1).

92. В распросе Брезнинский сказал: «Пришли из Порхова на Промешицу ото Пскова за три версты немецкой воеводка Каптемир (генерал-вахтмейстер Robert Moor или Роберт Мюр которого русские называли «капитан Мир»), да Павел Готберь (полковник-лейтенант Paul Gottberg или Пауль Готтберг), а с ними пришло не-метцких людей конных четыреста да пеших немец солдат семь сот человек да то-тар тритцат человек, а дожидаютца де пинард; а как де . пинарды к ним привезут, и немецким де людем с пинардами приступать ко Пскову». См.: Замятин Г.А. «Псковское сиденье». C. 187, 211 (Приложение №1).

93. Со слов Якова Епанчина, «как он приехал в Порхов, и Ивер Горна в Порхове не застал, и был он в Порхове день, и из Порхова воевода немецкой с теми ж немцы, которые его из Русы провожали, отпустили (его) в Новгород». См.: Возвратный в Москву приезд посланного в Новгород дворянина Якова Епанчина с грамотой от бояр к шведскому воеводе Эверту Горну о размене пленных, тут же и ответ на эту грамоту о назначении съезда для прекращения войны. 1615 января 12 — февраля

14 // Лыжин Н.П. Столбовский договор и переговоры, ему предшествующие. СПб., 1857. Приложение № 13. С. 179-186.

94. Яков Епанчин сообщал: «.как де Ивер Горн пошел подо Псков, а хотели де мужики псковские государю изменить десять человек, что было Ивер Горну прит-тить подо Псков, а им было под стену подкатить зелье, и Ивер де Горн подо Псков не подоспел; а мужики де зелье под стену подкатили, и стену разорвало, и тех де мужиков во Пскове переимали, и тое стену опять заделали; а Ивер де Горн после того подо Псков пришел, и его де побили. А сказывал ему Гаврило Шаблы-кин, да Иван Иванов сын Овцын, да Иван Коситцкой. А как де Ивер Горна подо Псковом побили, и в те де поры взяли у него 25 человек салдатов». См.: Лыжин. Ук. соч. С. 181.

95. Замятин Г.А. Борьба за Псков. Л. 102.

96. Оставшиеся под Псковом шведские части Роберта Мюра 25-го января 1615 г. сожгли вокруг крепости монастыри и посады, а затем отошли за 12 верст и стали между Псковом, Изборском и Печерским монастырем с целью отрезать подвоз продовольствия из Лифляндии. См.: Замятин Г.А. «Псковское сиденье». С. 187.

97. Видекинд. Ук. соч. С. 341. «В Новгороде в это время распространилась тяжелая болезнь (30-50 чел ежедневно умирало). Среди конницы — тоже (многие рейтары умерли). В пехоте, которая зимовала в Старой Руссе, Порхове, Тесове.все обстояло хорошо».

98. Замятин Г.А. «Псковское сиденье». С. 210.

99. Лист канцлера Оксеншерны шведским комиссарам. (Приложение к Королевской Инструкции). 15.11.1615 г. // Сб. Новгородского общества любителей древности (НОЛД). Вып. 5. № 28. С. 87.

100. Журнал нидерландских посланников Рейнгоута ван Бредероде, Дидериха Басса и Альберта Иоакими об их посольстве в Швецию и Россию в 1615 и 1616 годах. Представлен 17 октября 1616 г. // Проезжая по Московии (Россия ХУІ-ХУІІ веков глазами дипломатов). М., 1991.

101. Журнал нидерландских посланников. С. 221: «Трудно было также достать лошадей для посла и свиты, еще труднее — повозки или телеги для провизии и поклажи, которые были отданы на руки князю Ивану Никитичу Мещерскому, соградо-начальнику Порхова, и им распределены по телегам разных других князей и бояр, отправившихся с голландцами. Их вместе с прислугой было до 150 чел. Кроме них отправилось 5 конных взводов и 3 роты пехоты, частью в качестве конвоя, потому что дороги были очень опасны из-за казаков и шишей (эти последние — суть крестьяне, скитающиеся в лесах, грабящие и убивающие проезжих), а частью потому, что им следовало отправиться на зимние квартиры».

102. Впервые на действия партизан в Порховском уезде обратил внимание В.А. Фигаровский. Он использовал более раннее и более подробное издание Журнала нидерландских посланников. См.: Фигаровский В.А. Партизанское движение во время шведской интервенции... С. 48.

103. Журнал нидерландских посланников.. С. 222: «Князь Иван Никитич Мещерский прислал через своего сына 3 бутылки водки и 2 корзины — одну с белым и другую с ситным хлебом».

104. Там же. С. 222: «Когда я дал ему визит, то при приходе и уходе моем он дал мне случай увидеть свою хозяйку и поговорить с ней; это у русских считается за самую большую честь, которую они могут оказать друзьям своим».

105. Там же: «Из конвоя, пришедшего с нами из лагеря (из Пскова. — Я.Р.), пошло далее не более одной полуроты рейтаров, из них 40 человек оставили нас в 2 милях от Порхова. На этой неделе шиши захватили в этой местности 4 рейтаров, по-

сланных военачальником с письмами. Они связали им руки за спину, отрубили им головы. Затем двое слуг бросили жребий, кто из них отрубит голову другому».

106. Лист канцлера Оксеншерны. //Сб. НОЛД. Вып. 5. № 28. С. 87.

107. Подробно ход переговоров в Дедерино и Столбово разобран в трудах Н.П. Лыжина и С.М. Соловьева. См: Лыжин Н.П. Столбовский договор и переговоры, ему предшествующие. С приложением актов. СПб., 1857; Соловьев С.М. История России с древнейших времен // Сочинения. В 18 кн. Кн. V. Т. 9-10. М. , 1995 (также — другие издания).

108. Отношение Псковских воевод Ивана Дмитриевича Плещеева и Сергея Степановича Собакина, а равно дьяка Четы Оботурова к Порховскому коменданту Геннингу Грассу. Псков. 1616 г. (после 19 апреля) // Саблер Г. Собрание русских памятников. Документ № 6. С.28-30.

109. Саблер. Ук. соч. С. 29: «Нам таких листов не пригоже и принимать, но только принимали для покоя крестьянского, а в дальнейшем велим ваши листы отсылать к вам».

110. Псковичи рассказывали боярам: «.а изо Гдова и из Порхова немецкие державцы писали во Псков к гостям и ко всегородным старостам и к посадцким людем, чтоб изо Пскова ратные люди не ходили на Порховские и на Гдовские места, а из Порхова и изо Гдова немецкие люди не станут приходити на псковские места. И изо Пскова гости и всякие люди писали к ним, что псковские ратные люди на Порховские и на Гдовские места ходити не станут, а немцы б потому а не ходили». См. Замятин Г.А. Борьба за Псков. Л. 204-206.

111. Замятин Г.А. Борьба за Псков. Л. 206.

112. Подробно об этом походе см.: Замятин Г.А. Борьба за Псков.

113. Донесение священников, старост и волостных людей Новгородских погостов к графу Якову Делагарди 1617. Март. Около Новгорода. // Саблер Г. Собрание русских памятников.... Документ № 10. С. 37-40.

114. «А больше того у нас воевода денег и хлеба не имывал, насильства и грабежу никакого над нами не делывал, без пени никого в тюрьму не саживал и не мучивал, и куниц и лисиц не имывал, и денег никаких на себя не правливал, и пашни на него не пахивали, и дела никакова не делывали, опроч дворового дела, что на него в Порхове двор поставили. А немецким людям солдатам также воевода вольности и насильства никакова делати не давал, и в деревни наши немецким людям ходити не велел, делал нам все добро, и от сторон нас от казаков и шишов оберегал». См.: Саблер. Ук. соч. № 10. С. 37-40.

115. РГАДА. Ф. 96. Сношения со Швецией. 1616. Оп. 1. Д. 11. Л. 28. Впервые на данный документ обратил внимание В.А. Фигаровский. См.: Фигаровский В.А. Партизанское движение во время шведской интервенции .С. 48.

116. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). СПб., 1830. Т. 1; Лыжин Н.П. Столбовский договор и переговоры, ему предшествующие. С приложением актов. СПб., 1857. Видекинд. Ук. соч. С. 434-435. Впервые вопросы, связанные с передачей русской стороне крепостей, захваченных шведами в Смутное время, были рассмотрены в трудах Н.П. Лыжина и С.М. Соловьева. См.: Соловьев. Ук. соч. Кн. V. Т. 9-10.

117. Видекинд. Ук. соч. С. 438. «Ст.5. Через 14 дней. наместники и войсковые начальники (шведы) должны встретиться с (русскими лицами), которых Михаил назначает в города воеводами и произвести в присутствии Мерика или гофъюнкера, посланного Мериком, передачу и прием крепостей: .Порхова с областью.».

118. Видекинд. Ук. соч. С. 451.

119. Там же. С. 438.

120. Мезецкий с товарищами в мае 1617 г. будут требовать от шведов возвращения ряда захваченных пушек и колоколов. См.: Отношение подписавшихся с русской стороны на Столбовском договоре комиссаров к графу Якову Делагарди и шв. фельдмаршалу барону Карлу Гюлленгейму. Новгород. 1617 г., 23 мая // Саблер. Ук. соч. Документ № 12. С. 55.

121. Саблер. Ук. соч. С. 55: «А ныне писали к нам, великим послам, царского величества их городов из Ладоги и из Порхова приказные люди, что после договору, .из Порхова сослал воевода Геникграс в Свею в декабре месяце два колокола Михайловского погоста с полоном, вымуча на дворцовом крестьянине на Нестерке, да з города с стены два колокола, да в генваре месяце сослал в Свею ж две пушечки полковых».

122. См.: Якубов К. Россия и Швеция в первой половине XVII в. М., 1897. С.57.

123. Козляков В.Н. Михаил Федорович. М., 2004. С. 84-85. Подробный текст двух грамот Михаила Федоровича к новгородцам привел С.М. Соловьев. Первую грамоту прислали великие послы 5 марта, а вторую Мезецкий зачитал новгородцам по прибытию в Новгород 14 марта. См.: Соловьев. Ук. соч. С. 92-94. Актуально звучат слова царя Михаила Федоровича Романова о всепрощении: «А которые люди, будучи у свейских людей, им доброхотали и служили, и во всем были им покорны, и волю их творили волею и неволею, и тех по нашему царскому милостивому нраву жаловать хотим, никто бы ничего от нас не опасался; как было, будучи у свейских людей в руках, воли их не творить?». Первая грамота была опубликована в СГГД. Т. III. СПб., 1822. № 34, а вторая — в АИ. Т. III. СПб., 1841. № 284.

124. Псковские летописи. М., 1837. С. 234.

125. Дворцовые разряды. Т. 1. СПб., 1850. Стб. 237; См. также: Книги разрядные. Т. 1. Стб. 178.

126. Книги разрядные. Т. 1. Стб. 390, 522.

127. Книги разрядные. Т. 1. Стб.641, 716, 762, 865, 923, 1031.

128. В книгах разрядных за 1625 г. записано: «В Порхове дворян и детей боярских Ше-лонской пятины 12 ч., пушкарей и затинщиков и воротников 13 ч. с сотником стрельцов 49 ч.; и всего в Порхове всяких людей 75 ч». Аналогичные сведения содержатся в записях за 1626 и 1627 годы. См.: Книги разрядные. Т. 1. Стб., 1135.

129. В 1647-48 гг. количество служилых людей в Порхове определялось: 50 стрельцов с сотником, пушкарей 2 человека, да воротников 2; в съезжей избе — подъячий и сторож См.: ДАИ. Т. 3. № 36. С. 121-122. См. также: Лебедев Е.Е. Город Порхов и его окрестности. Новгород, 1915. Прилож. № 4.

130. Опись 1699 г. свидетельствует, что в Порхове были воевода, 50 стрельцов, пушкарь, 2 воротника и «посадских людей, которые в службе Великого князя написаны 190 человек», при общей сумме всяких чинов жителей 444 человека. В это время на трех башнях (Псковской, Средней и Никольской) находилось три медные пушки (по одной в каждой башне), крепость имела также 27 пищалей. См.: Лебедев. Ук. соч. Прилож. № 5.

131. «В городе Порхове под городовую стену в Шелонь реку тайник каменный; тот тайник горазно осыпался и водою скуден горазно. И которые в тайник были трубы из колодезя в Шелонь реку, и те трубы засегли». См.: Лебедев Е.Е. Прилож. № 5.

PORHOV IN PSKOV AND NOVGOROD OPPOSITION DURING TROUBLED TIMES

(1608-1617)

Ja.N. Rabinovich

The work is devoted to one of poorly explored pages of the Troubled Times in the Russian North. The article views the destiny of a small Russian town, which appeared to be in the centre of events connected to Novgorod struggle against the Tushino Thief, and Pskov struggle against Novgorod and the Swedish interventionists. The author examines the confusing chronology of events during Troubled Times in Porhov area in detail. The author also investigates the events of 1613 connected to the revolt in Porhov against Swedes, finds out its reasons. After a time, by 1617, the fortress had been returned by the Swedes to the Russian state on conditions of Stolbovsky Peace, so, Porhov's destiny at those times is also under consideration.

© 2008 г.

Ф.А. Каминский БАШКИРО-МЕЩЕРЯКСКОЕ ВОЙСКО В КОНЦЕ XVIII - 60-х ГОДАХ XIX ВЕКА

В период образования и становления Московского централизованного государства Южный Урал находился вне зоны его внешней политики. Здесь проживали многочисленные башкирские племена, занимающие значительную территорию, распространявшуюся от притоков среднего течения Волги до Тобола, от низовьев Илека до Камы, а также отдельные башкирские роды кочевали на землях Среднего Урала1. Вплоть до XIX века основным занятием башкир было полукочевое скотоводство, охота, рыболовство, собирательство и бортническт-во. Но под влиянием переселенцев, изначально занявшихся земледелием на новых для них непаханых землях, часть башкирских племен в Северной и Западной Башкирии стала переходить к обработке своих земель. Пришлым населением в нарушении ранее подписанных договоров между царским правительством и башкирскими старейшинами усиленно распахивались пастбища, что лишало башкир возможности заниматься традиционным скотоводством и заставляло осваивать новые для них источники получения продуктов питания. Этому в немалой степени способствовала острая нехватка хлеба для южноуральского населения, проживавшего в многочисленных заводских поселках и казачьих крепостях.

В середине XVI века территория, населенная башкирскими племенами, не имела единого политического управления. Ее северная и западная части входили в состав Казанского ханства, южная часть была подчинена Ногайской орде, а зауральские башкиры были в составе Сибирского ханства. После падения Казани в 1552 году бывшие ранее в зависимости от казанского хана приволжские