CC BY
809
Конституционно-правовая ответственность - сложный, комплексный правовой институт, отличающийся от других видов юридической ответственности основанием возникновения и составом конституционного правонарушения.
1. Большой юридический словарь / под ред.
А.Я. Сухарева, В.Д. Зорькина, В.Е. Крутских. М., 1999. С. 782.
2. Морозова Л.А. // Государство и право. 2000. № 3. С. 24.
3. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М., 2002. С. 42-43.
4. Виноградов В.А. Конституционная ответственность: вопросы теории и правовое регулирование. М., 2000. С. 20-21.
5. Виноградов В.А. // Законодательство: право для бизнеса. 2002. № 10. С. 59.
6. Колосова Н.М. Конституционная ответственность в Российской Федерации: Ответственность органов государственной власти и иных субъектов права за нарушение конституционного законодательства Российской Федерации. М., 2000. С. 8.
7. Кравец И.А. Формирование российского конституционализма (проблемы теории и практики). М.; Новосибирск, 2002. С. 257-258.
8. Шон Д.Т. // Государство и право. 1995. № 7. С. 39.
9. Сергеев А.А. // Конституционное и муниципальное право. 2002. № 4. С. 23, 24.
Поступила в редакцию 22.11.2006 г. Принята к печати 4.12.2006 г.
ПОНЯТИЕ ЮРИДИЧЕСКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
В.Д. Баранов
Baranov V.A. The concept of juridical amenability. The article throws light on the notion and essence of juridical amenability and gives scientists’ opinions. Juridical amenability is considered in positive (prospective) and negative (retrospective) aspects. The author singles out basic characteristic features which distinguish juridical amenability from other forms of social responsibility.
Понятие «ответственность» является
сложным и многогранным, его содержанием охватываются все сферы жизнедеятельности общества, вследствие чего смысл значительно меняется в зависимости от круга общественных отношений. Известны социальная, моральная, нравственная, политическая,
юридическая и иные виды ответственности. Определение сущности и понятия каждого из них вызывает многочисленные споры в научной литературе на протяжении длительного времени.
Общепризнанных подходов к пониманию большинства видов ответственности до настоящего времени не выработано. Наиболее спорными остаются институты политической и юридической ответственности, последняя из которых представляет для нас особый интерес.
Юридическая ответственность является важнейшим институтом любой правовой системы, одним из сущностных механизмов
права, необходимым элементом его действия. В силу этого проблема юридической ответственности занимает одно из центральных мест как в общей теории права, так и в отраслевых юридических науках.
В силу различных и зачастую противоречащих друг другу подходов к пониманию ответственности в праве содержание термина «юридическая ответственность» продолжает оставаться дискуссионным.
Некоторые ученые отождествляют юридическую ответственность с санкцией, взысканием, применяемым при нарушении, неисполнении лицом своих обязанностей [1]. Согласно другой точке зрения сущность юридической ответственности составляет обязанность субъекта правонарушения претерпевать неблагоприятные последствия [2] или необходимость для виновного лица подвергнуться мерам государственного воздействия, претерпеть определенные отрицательные последствия [3]. Третья группа специа-
листов склонна считать, что юридическая ответственность - своеобразное правоотношение между государством и лицом, совершившим противоправное деяние, в котором государство имеет право применить к такому лицу нормативно установленные неблагоприятные меры воздействия. Последняя точка зрения наиболее присуща теоретикам уголовного права, где началом подобного правоотношения является привлечение лица в качестве обвиняемого [4].
М.С. Строгович определяет и общее понятие ответственности, и юридическую ответственность с двух позиций - как одобрение, награду за выполнение своего долга и как осуждение, взыскание, наказание за невыполнение своего долга, за неисполнение своих обязанностей. По его мнению, юридическая ответственность есть, прежде всего, ответственное отношение человека к своим обязанностям, ответственность за правильное выполнение лицом - гражданином, должностным лицом, общественной организацией и государственным органом - возложенных на него законом обязанностей.
По мнению М.С. Строговича, юридическое понятие ответственности не может быть оторвано от общего ее понятия, а должно рассматриваться как применение этого общего понятия к специфическим условиям и свойствам права, правовой деятельности, регулирования правом действий, поведения людей. Он определяет ответственность, с одной стороны, как отношение лица к обществу и государству, к другим лицам с точки зрения выполнения предъявленных к лицу определенных социальных, политических, юридических требований, осознание и правильное понимание гражданином своих обязанностей по отношению к обществу, государству, другим людям, а с другой стороны, как совокупность требований, предъявляемых обществом и государством к государственным органам, общественным организациям, должностным лицам и гражданам [5].
Б.Т. Базылев, напротив, считает, что институт юридической ответственности регулирует лишь те негативные отношения, которые возникают только на основании правонарушений, т. е. виновно совершенных противоправных деяний [6].
Категория юридической ответственности является многообразной, о чем свидетельст-
вует возникновение проблемы, которая заключается в выделении двух аспектов ответственности - негативного (ретроспективного) и позитивного (перспективного).
Длительное время в теории права существовал только один подход к пониманию юридической ответственности, который в настоящее время именуют ретроспективной (негативной) юридической ответственностью. Суть ее заключается в том, что юридической ответственностью может признаваться только ответственность за уже совершенное противоправное деяние.
С 60-х гг. XX в. отдельные ученые высказывают мнение о существовании так называемой перспективной (позитивной, активной) ответственности. Например, работы П.Е. Недбайло, Т.Д. Зражевской,
С.Н. Кожевникова, М.А. Краснова,
Б.Л. Назарова, В.Г. Смирнова и др. Объединяет всех этих авторов утверждение, что ответственность в праве должна иметь множественное понимание как перспективное, так и ретроспективное. Данные авторы склонны считать, что «позитивная ответственность возникает у человека уже тогда, когда он приступает к исполнению своих обязанностей, а не только тогда, когда он их не выполняет или действует вопреки» [7].
По мнению сторонников позитивной ответственности, в данном случае речь идет об ответственности, связанной с активной, инициативной, правомерной деятельностью
субъектов. При этом доказывается, что если позитивная ответственность выступает в качестве регулятора общественных отношений в настоящем и будущем, то ретроспективная юридическая ответственность, главным образом, обращена в прошлое, т. к. наступает в результате нарушения долга, неисполнения юридической обязанности [8].
Признавая наличие принципиально иного понимания юридической ответственности, эти ученые, тем не менее, так же как и сторонники существования одноаспектного подхода к пониманию юридической ответственности, не смогли достичь единства в понимании позитивной юридической ответственности, так же как, на наш взгляд, не смогли обоснованно доказать и право на существование позитивной юридической ответственности.
При определении ответственности в позитивном аспекте видно, что при данном подходе отождествляется юридическая ответственность и правомерная деятельность, с чем нельзя согласиться. Правомерная деятельность является устоявшимся понятием в теории права, которая имеет собственное содержание и длительное время остается востребованной, не утрачивает своего значения в меняющемся обществе. В таких условиях наполнение иного термина содержанием правомерной деятельности представляется недостаточно оправданным, а данный подход - необоснованным. Правомерное поведение основывается на осознании человеком необходимости строить свое поведение в соответствии с установленными в обществе нормами, где нормами морали регулируется невозможность совершения человеком действий, которые противоречат установленным в обществе правилам.
Природа перспективной ответственности более схожа с моральной ответственностью, и по своему характеру перспективная ответственность является ничем иным, как моральный долг.
Моральная ответственность носит двухаспектный характер (мы несем ответственность за то, чтобы наши действия соответствовали установленным в обществе требованиям, испытываем моральное неудобство в случае нарушения этих норм). Моральная ответственность затрагивает более широкий круг отношений, чем правовая, и регулирует действия (бездействие), которые достаточно часто не являются предметом правового регулирования.
Несостоятельность теории существования позитивной юридической ответственности демонстрирует Е.С. Шугрина, которая при этом является сторонницей существования двухаспектной ответственности. Она пишет: «Позитивная ответственность наступает за будущее поведение, негативная - за уже совершенное» [9]. Юридическая ответственность всегда есть результат правовых отношений. Вне правоотношения она существовать не может. Отсутствие общественных отношений влечет невозможность существования юридической ответственности. Поэтому «будущее поведение», которое объективно не может существовать в настоящем, не может быть проявлением правоотноше-
ния, в рамках которого (несуществующего правоотношения) уже существует ответственность.
По мнению П. Захарова, о позитивной ответственности можно говорить не как об ответственности, а как об уровне правосознания и правовой культуры [10].
На основании вышеизложенного закономерным представляется вывод О.Э. Лейста о том, что признание юридического характера позитивной ответственности не только не соответствует природе явления, но и усложняет решение многих проблем в юридической науке, ибо означает ликвидацию юридической ответственности как специфического правового явления [11].
Если нет правоотношений, не может существовать и ответственности за нарушение правил поведения участников этих отношений.
Соглашаясь с утверждением
О.Э. Лейста, В.А. Виноградов верно, на наш взгляд, выделяет позитивную ответственность в самостоятельный вид ответственности наряду с юридической ответственностью, которую, по его мнению, представляется конструктивным понимать как ответственность за поведение, отклоняющееся от модели, предусмотренной диспозицией правовой нормы. Вместе с тем В.А. Виноградов подчеркивает, что нельзя исключать взаимодействие и взаимопроникновение указанных видов ответственности [12].
Несмотря на многочисленные попытки обоснования перспективной ответственности, факт ее существования вызывает сомнения. Отсутствие такого существенного элемента, как вина, рассматривается нами в качестве необоснованности существования позитивной юридической ответственности, т. к. вина является одним из признаков, характеризующих юридическую ответственность, но не наоборот.
В случае ретроспективного отношения к понятию юридической ответственности иногда проводится прямая связь между ответственностью и наказанием. Показательным является высказывание И.А. Галагана: «Вопрос о соотношении ответственности и наказания (взыскания) должен быть решен в пользу их полного отождествления. Это однопорядковые правовые понятия. Они стоят рядом и одно без другого существовать не могут. Любая ответственность и есть то или иное
наказание, которое является лишь юридической формой ее выражения и проявления» [13]. П.С. Малеин также указывает, что «наказание - это и есть юридическая ответственность» [14].
Данный подход представляется неверным. Наказание представляет собой форму реализации юридической ответственности, однако само по себе не является юридической ответственностью. Отождествление наказания и юридической ответственности приведет, фактически, к отождествлению мер юридической ответственности и самой юридической ответственности.
З.А. Астемиров, рассуждая о значимости негативного аспекта юридической ответственности, тем не менее, отмечает, что «не следует его гипертрофировать, сводить все содержание и проявление ответственности в праве к реализации мер принуждения, к ретроспективной реакции по случаю правонарушения» [15]. Такая точка зрения, по его мнению, является односторонней и сужает представление о сложном и многогранном правовом институте юридической ответственности.
Значительное количество ученых полагает, что юридическая ответственность - это мера государственного принуждения. Так, например, О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородский рассматривают юридическую ответственность «...как меру государственного принуждения, основанную на юридическом и общественном осуждении поведения правонарушителя и выражающуюся в установлении для него определенных отрицательных последствии в виде ограничений личного или имущественного порядка» [13]. Поддержку этой позиции можно найти в работах Л.И. Спиридонова и некоторых других авторов [16].
Для того чтобы оценить данную точку зрения, необходимо уточнить, что такое «меры государственного принуждения» и какие существуют виды этих мер. В теории права различают такие разновидности мер государственного принуждения, как меры ответственности, меры защиты, меры безопасности, меры пресечения и др.
Рассматривая юридическую ответственность как один из способов оказания государственного воздействия на правонарушителя, мы определяем лишь одно из ее важных свойств. При этом сущность юридической
ответственности остается нераскрытой. С одной стороны, мера государственного принуждения является понятием более широким по своему значению, нежели юридическая ответственность. Меры государственного принуждения очень разнообразны по целям их применения. Меры юридической ответственности есть лишь один из видов таких мер. С другой стороны, важнейшими составляющими юридической ответственности являются личное участие субъекта ответственности в процессе претерпевания неблагоприятных последствий и негативные последствия, которые наступают лично для него.
Вследствие этого, недостаток понимания юридической ответственности как меры государственного принуждения видится в отождествлении ответственности с санкциями, предусмотренными правовыми нормами. Формально под понятие, предложенное О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородским, подпадают и меры пресечения, и иные меры.
Понимание юридической ответственности как меры государственного принуждения есть наиболее характерное проявление «государственно-властного» подхода к понятию и сущности юридической ответственности, который представляется нам менее подходящим для определения понятия юридической ответственности, нежели «личностный».
Несмотря на разнообразие подходов к содержанию рассматриваемого понятия, можно выделить основные признаки, отличающие юридическую ответственность от иных видов социальной ответственности. В первую очередь юридической ответственности присуще специфическое основание наступления - правонарушение. Во-вторых, она опирается на государственное принуждение, связана с практическим применением установленных законом санкций к правонарушителю и сопровождается наступлением отрицательных последствий для правонарушителя в виде ограничений личного или имущественного порядка [17].
Наиболее убедительной в связи с представленным нами подходом к определению понятия «юридическая ответственность» представляется точка зрения тех авторов, которые полагают, что юридическая ответственность есть претерпевание неблагоприятных последствий, предусмотренных санкцией правовой нормы. Так, например,
О.Ф. Иваненко считает, что юридическая ответственность может рассматриваться только в качестве претерпевания правонарушителем неблагоприятных последствий, испытания им на себе установленной формы государственного принуждения [18]. В.М. Горшенев полагает, что «юридическую ответственность целесообразно индивидуализировать в таком нормативном режиме, что это есть вид и мера принудительного претерпевания лишения благ, непосредственно принадлежащих виновному лицу» [19].
Данное понимание юридической ответственности позволяет, на наш взгляд, избежать тех недостатков, которые были отмечены нами ранее.
Юридическая ответственность возникает с момента вступления в силу вынесенного уполномоченным субъектом в отношении правонарушителя решения о наступлении для последнего неблагоприятных юридических последствий, как следствие совершения правонарушения. Очевидно, что отношения ответственности не могут возникнуть до момента принятия решения уполномоченного органа, поэтому представляется неверным рассматривать отношения ответственности до этого момента, как это пытаются сделать отдельные ученые. В качестве примера можно привести высказывание И.Н. Сенякина, который различает следующие стадии юридической ответственности: а) возникновение юридической ответственности; б) выявление правонарушения; в) официальная оценка правонарушения как основания юридической ответственности в актах компетентных органов; г) реализация юридической ответственности [20].
Говорить об отношениях юридической ответственности можно с момента вступления в силу решения уполномоченного субъекта, устанавливающего факт совершения правонарушения, субъекта и меры ответственности, т. е. с момента, когда лицо признано совершившим правонарушение и в отношении него, вследствие этого, реализована санкция правовой нормы.
Учитывая вышесказанное, в качестве юридической ответственности, на наш взгляд, понимается претерпевание неблагоприятных последствий, предусмотренных
санкцией правовой нормы, как результат совершения правонарушения.
1. Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (Очерк теории). М., 1976. С. 85.
2. Большой юридический словарь / под ред. А.Я. Сухарева, В.Д. Зорькина, В.Е. Крутских. М., 1999. С. 782.
3. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права. М., 2002. С. 448.
4. Сергеев А.А. // Конституционное и муниципальное право. 2002. № 4. С. 23.
5. Строгович М.С. // Советское государство и право. 1979. № 5. С. 72-77.
6. Базылев Б. Т. // Советское государство и право. 1975. № 1. С. 111.
7. Недбайло П.Е. // Правоведение. 1971. № 3. С. 50-62.
8. Общая теория права. Курс лекций / под общ. ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород, 1993. С. 457.
9. Шугрина Е. С. // Городское управление. 1998. С. 9.
10. Захаров И. // Муниципальная власть. 2002. № 3. С. 49.
11. Проблемы теории государства и права / под ред. М.Н. Марченко. М., 2002. С. 637.
12. Виноградов В.А. Конституционная ответственность: вопросы теории и правовое регулирование. М., 2000. С. 12.
13. Вельский К.С. // Государство и право. 1999. № 12. С.12.
14. Малеин Н.С. Юридическая ответственность и справедливость. М., 1992. С. 19.
15. Астемиров З.А. // Советское государство и право. 1979. № 6. С. 61.
16. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 1996. С. 278-290.
17. Конституционное право. Энциклопедический словарь / отв. ред. С.А. Авакьян. М., 2000.
С. 410.
18. Иваненко О.Ф. // Юридическая ответственность в советском обществе. Тр. Высш. следств. шк. Волгоград, 1974. Вып. 9. С. 4.
19. Горшенев В.М. // Правопорядок и правовой статус личности в развитом социалистическом обществе в свете Конституции СССР 1977 года: сб. ст. Саратов, 1980. С. 54.
20. Теория государства и права. Курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 1997. С. 542.
Поступила в редакцию 22.11.2006 г. Принята к печати 5.12.2006 г.
