CC BY
222
УДК 340.1 ББК 67.0
© Меняйло Д.В., Меняйло Л.Н., Иванова Ю.А.
ПОНЯТИЕ «ПРАВОВОЙ МЕНТАЛИТЕТ» В РАБОТАХ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ УЧЕНЫХ
ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ МЕНЯЙЛО,
доцент кафедры тактико-специальной подготовки, кандидат юридических наук, доцент Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина
E-mail: menyilo.dmitriy@yandex.ru; ЛЮДМИЛА НИКОЛАЕВНА МЕНЯЙЛО, кандидат психологических наук, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина
E-mail: m.lyudmila.78@mail.ru; ЮЛИЯ АЛЕКСАНДРОВНА ИВАНОВА, доцент кафедры гражданского и трудового права гражданского процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, кандидат юридических наук, доцент
E-mail: julia-ivanova-77@yandex.ru; Научная специальность 12.00.15 — Гражданский процесс;
арбитражный процесс.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассматриваются вопросы интерпретации отечественными правоведами такого сложного для понимания термина, как «правовой менталитет», путь к осознанию которого проходит через категорию общего характера — «менталитет».
Ключевые слова: правовой менталитет, менталитет, ментальность, массовое сознание, правосознание.
Annotation. the article considers the problems of interpretation of domestic legal scholars such hard to understand terms like "legal mentality", the path to the realization of which passes through the category of General "mentality".
Keywords: legal mentality, mentality, mentality, mass consciousness, sense of justice.
Для цитирования: Меняйло Д.В., Меняйло Л.Н., Иванова Ю.А. Понятие «правовой менталитет» в работах отечественных ученых. Вестник московского университета МВД России. 2018;(2):219-22.
В настоящее время уже накопился определенный опыт исследования менталитета социальных групп, народностей, общностей. В научном плане выросла целая плеяда ученых посвятивших свои исследования вопросам понятия и содержания менталитета, как категории и явления в целом, так и отдельных его проявлений в сферах жизнедеятельности индивида и социальных групп, объединяемых разными интересами, культурными основами. Изучение, прежде всего явлений социально-психологического порядка выявило необходимость заимствования ряда специальных категорий из зарубежной антропологии, в частности понятия «менталитет»
(«ментальность»). Кроме того, прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению понятия «правовой менталитет», необходимо вспомнить о базовом понятии «менталитет» и о том, каким образом оно освещается в работах отечественных философов, психологов, историков, политологов, правоведов и других ученых.
До настоящего времени нет универсальных решений определения влияния духовной культуры на правовое поведение людей. Перспективные возможности перед учеными и иными исследователями открывает использование категории «менталитет», как связующего понятия между духовной, социальной, правовой,
политической и другими сферами действительности (бытия), индивидуальным и коллективным осознанным и неосознанным поведением.
Использование понятия «менталитет» открывает простор и для междисциплинарного подхода к любому явлению, например, политико-правовая культура.
Категория «менталитет», «ментальность» довольно активно используется в последние годы, как при анализе социально-культурных и политико-правовых проблем, проблем социальной информации, социальной памяти, так и в повседневном обиходе.
Понятие «менталитет» было введено в начале XX в. Л. Леви-Брюлем и широко используется во многих гуманитарных дисциплинах, обозначая совокупность коллективных представлений, общих для членов некоторой социальной группы, передающихся из поколения в поколение и проявляющихся у индивидов в ответ на внешнее воздействие.
В русском языке слово «менталитет» раньше употреблялось довольно редко и обозначало мировосприятие, умонастроение [1].
Одним из первых отечественных исследователей, обратившихся к этой категории был А.Я. Гуревич. Он определяет ментальность, как не сформированные эксплицитно в культуре, не вполне осознанные умственные установки, привычки сознания. Считает, что ментальность означает не «план выражения», а «план содержания» человеческих интенций, идей и представлений.
А.Я. Гуревич исследовал средневековую менталь-ность, ибо считал, совершенно справедливо, что без этого невозможно полноценно понять поведение россиян. Он поднял проблему самосознания человеческой личности эпохи феодализма, проявляющейся в восприятии времени и пространства, в отношениях права к труду, собственности, богатству и бедности, всему тому, что волнует и современного человека. «Внимание было направлено на изучение не сформулированных явно, не высказанных эксплицитно, не вполне осознанных умственных установок, общих ориентаций и привычек сознания,... того уровня интеллектуальной жизни общества, который современные историки обозначают расплывчатым термином «ментальность» [2].
В последние годы вокруг раскрытия сущности понятия менталитета развернулась дискуссия, но до сих пор данная категория употребляется чаще всего не строго научно, так как недостаточно методологически обоснована.
Так, И.К. Пантин считает, что ментальность — это выражение на уровне культуры народа исторических судеб страны, некое единство характера исторических задач и способов их решения, закрепившихся в народном сознании, в культурных стереотипах [3]. Т.е. менталитет понимается им как часть идеологии некая система ценностей.
Как справедливо отмечает А.С. Панарин, необходимо учитывать менталитет нации при реформировании страны, поскольку новейшие социальные формы, которые реформаторы заимствуют — рыночная экономика, парламентская демократия, правовое государство «не являются культурно-нейтральными. Эти
структуры только на поверхности выступают как безразличные к менталитету социальные технологии. На самом деле они имеют глубинные социокультурные основы, которые модернизатору еще предстоит выявить, прежде чем принимать решение о переносе их на почву своей культуры» [4].
На наш взгляд, менталитет выступает как коллективнобессознательное, как определенная совокупность черт характера, мировоззренческих установок, принципов, привычек, проявляющихся в характере человека (например, чувство справедливости, терпение, рационализм). Речь идет о том что находит свое проявление в нормах поведения, в способах и формах деятельности, о системе стереотипов и традиций укоренившихся наиболее глубоко.
Этот подход укладывается в рамках теории классического эволюционизма, согласно которой человек имеет определенные предпосылки для изменения себя в сторону совершенствования своего менталитета и поведения.
С начала существования человечества проходит постепенная адаптация человеческой сущности (природы) к социокультурным достижениям. Под их влиянием происходят трансформация индивидуальных качеств, которые концентрируются в общественной группе, передаваясь из поколения в поколение от «отца» к «сыну», так и посредствам традиций. В зависимости от различных обстоятельств и условий существования общественных групп, эти качества оказываются в разной степени развитыми. Некоторые из ученых считали, что ментальные различия носят базовый, неизменный характер, а другие, напротив, отмечали их свойство изменяться, благодаря качеству человека совершенствовать врожденные способности.
Разумеется, классические эволюционисты понимали, что объяснение эволюции только в терминах индивидуального поведения недостаточно. Оно предполагает обращение к культурной матрице, условиям, составляющим внешние детерминанты развития сообществ — физическое окружение (географические условия) и жизнеобеспечение, экономические и социальные факторы, завоевания, войны, диффузию и эволюцию и естественный отбор[5].
С.И. Самыгин и Л.Д. Столяренко рассматривают «менталитет» как «глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное, совокупность готовностей, установок и предрасположенностей индивида и социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом» [6] .
По мнению Р.А. Лубского, «в современной философской и научной литературе сложилось три подхода к определению содержания понятия «менталитет». При первом подходе менталитет рассматривается как совокупность повседневных осознанных представлений, символических образов и ценностей. ... При втором подходе акцент, наоборот, делается на коллективно-бессознательных, архетипических его компонентах. ... В рамках третьего подхода подчеркивается, что менталитет — это область как сознательного,
так и бессознательного, причем осознанные элементы менталитета неразрывно связаны со сферой бессознательного, которое может рассматриваться исключительно как коллективное» [7].
Довольно часто ставится знак тождества между понятиями массовая ментальность и общественное сознание.
На самом деле, в отличие от общественного сознания, ментальность выступает как совокупность традиционных основополагающих установок людей. То есть речь идет не столько о содержании, сколько об образе мышления индивидов не столько о том, что они думают, сколько о том, как они это делают, как воспринимают окружающий мир и проявляют себя в виде типических действий.
Менталитет, занимает относительно небольшую часть объема массового сознания, важен как система способов оценки, осознание своего природного и социального окружения, фундамент общественного сознания.
Менталитет представляет собой совокупность устойчивых стереотипов сознания и поведения социальных субъектов, исторически сложившихся под влиянием многочисленных социокультурных факторов в процессе повседневной деятельности людей. Специфика менталитета состоит в выработке привычек, доведенных до автоматизма в повседневности. Таких привычек, которые уже не требуют осмысления и объяснения, а реализующиеся как само собой разумеющееся. Ментальность охватывает не только концентрированную мысль, заключенную в символах и текстах, но и неотрефлектированные способы мировосприятия.
Не мало ученых-правоведов посвятили свои научные работы рассмотрению понятия «правовой менталитет». Но еще каких то двадцать лет назад данное понятие и его содержательная сторона были изучены крайне слабо.
Одним из первых отечественных правоведов, давших понятие категории «правовой менталитет» является А.И. Коваленко. Автор указывает, что «правовой менталитет — это устойчивое мировоззрение той или иной социальной группы, класса, нации, народа и иной общности на государство и право, способ их существования и функционирования. Он представляет собой их особое видение роли правовой и политической реальности в жизни общества. Правовой менталитет выступает как состояние умонастроений коллективного субъекта политики относительно пути и способов реформирования права и государства, их структурно-функциональных компонентов (правовой системы, формы правления, политического режима, функции права, государства и т.д.). Правовой менталитет социальной группы, класса, народа, нации и иной общности определяется материальными условиями их жизни, уровнем развития общества в целом, влиянием на склад их мышления мирового сообщества.
В зависимости от сложившейся ситуации правовой менталитет той или иной общности людей может оказывать мощное воздействие на государственно-правовое развитие общества» [8]. Это было одно из первых и весьма удачных понятий данного непростого
для осознания правового явления.
Некоторые отечественные правоведы, высказывая мнение о месте термина «правовой менталитет» в юриспруденции, полагают, что «изучение явления правовой ментальности может рассматриваться в качестве дополнительного направления теории правосознания». Так, Р.С. Байниязов хотя и признает категорию «правовой менталитет» одной из фундаментальных в общей теории правосознания, но при этом видит в культурно-историческом и духовном статусе «правового менталитета» его определенную автономность по отношению к правосознанию. Правовая ментальность не тождественна последнему, сохраняет особенную идентичность, содержит неисчерпаемые внутренние силы. Свойственная юридическому менталитету рефлексия по поводу собственного места в ряду других правовых феноменов показывает его культурную и духовную самобытность. На наш взгляд, является верным и такое утверждение Р.С. Байниязова, о то, что по объему «правосознание» несколько шире «правового менталитета» [9].
Без категории «правовой менталитет» исследование глубинных структур юридический психологии, идейных основ правосознания индивида, социальной группы, общества практически невозможно, ибо «улавливание» сложнорефлексируемых правовых феноменов требует не только праворационального объяснения, но и интуитивного проникновения в исходные элементы правовой сферы социума.
В одной из своих последних статей, один из немногих исследователей правового менталитета на концептуальном уровне А.Ю. Мордовцев отметил, что «Правовой (политико-правовой) менталитет является совокупностью (системой) правовых архетипов и представлений, устойчивых, привычных образов, форм и стиля юридического мышления, которые в разных социумах, этносах, типах цивилизаций и т.п. имеют собственное содержание, различным образом сочетаются, но всегда лежат в основе восприятия компонентов национальной государственности (юридических и политических институтов, национальных и конфессиональных отношений и др.), определяют специфику правового поведения индивида, тех или иных социальных и профессиональных групп, государственных органов и должностных лиц» [10]. С определением правового менталитета данного правоведа можно согласиться полностью.
«Правовой менталитет как совокупность стереотипов правового мышления, юридической деятельности и правового поведения, основывающихся на сформированной в конкретном государственно-правовом пространстве системе правовых ценностей, правовых традиций и приоритетов, которые определяются относительно устойчивыми объективно-субъективными факторами» рассматривает Р.М. Овчиев [11]. Но позволим себе не согласиться с данным определением в той части, что под правовым менталитетом не может пониматься юридическая деятельность и правовое поведение, так как по нашему мнению менталитет составляют элементы, относящиеся к области духовного (нематериального) мира человека, общества. Безусловно, правовой менталитет
качественно влияет на правовое сознание и мышление, там самым определяя «юридическую деятельность и правовое поведение» субъектов правоотношений.
Оставаясь приверженцем своих научных взглядов, Д.В. Меняйло дает следующее определение правового менталитета. «Правовым менталитетом являются исторически сложившиеся специфические, наиболее типичные и устойчивые для определенной социальной или национально-этнической общности, системы мировоззренческих представлений, оцениваний и реагирований на объекты государственно-правовой действительности» [12].
Для лучшего понимания сути правового менталитета целесообразно образно соотнести его с правосознанием и правовым мышлением.
Правовую сферу духовного мира общества органично дополняет правовой менталитет. Правовой менталитет находится внутри этой правовой сферы, является ее ядром, основополагающим и системообразующим началом. Несколько большим по объему, является правосознание. Правовое мышление, по объему, еще больше правосознания. Все они являются духовной (нематериальной) частью правовой культуры общества. Чем больше сфера по объему, тем содержание ее изменяется динамичнее, меньше времени необходимо для формирования того или иного правового процесса, ведь каждое правовое явление рассматривается в определенных временных рамках, именно в тех, в которых проходит процесс появления, развития и перехода в другую форму под воздействием внешних факторов. Для правового менталитета временные рамки измеряются веками, для правосознания — годами, для правового мышления — мгновениями.
Литература
1. См.: Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. М., 1992. С. 358.
2. См.: Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1984. С. 9.
3. См.: Российская ментальность // Вопросы философии. 1994 № 1. С.25-53.
4. См.: Бутенко А.П., Колесниченко Ю.В. Менталитет россиян и евразийство: их сущность и общественно-политический смысл // Социс. № 5. 1994. С. 94.
5. См.: Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. М., 1994. С. 140142.
6. Самыгин С.И., Столяренко Л.Д. Общественные настроения и будущее России // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 1996. №3. С. 61.
7. Лубский Р.А. Политический менталитет: методологические проблемы изучения и российские реалии: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. — Ростов-на-Дону, 1999. С. 16.
8. Коваленко А.И. Краткий словарь-справочник
по теории государства и права. — М., 1994. С. 20.
9. См.: Байниязов Р.С. Правосознание и российский правовой менталитет // Правоведение. 2000. №2. С. 32.
10. Мордовцев А.Ю., Мамычев А.Ю. Правовой менталитет как основание исследования национального права и публично-властной организации в XXI веке // Азимут научных исследований: экономика и управление. 2016. Т. 5. № 4(17). С. 445, 446.
11. Овчиев Р.М. Правовая культура и российский правовой менталитет: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2006. С. 96.
12. Меняйло Д.В. Российский правовой менталитет: Монография. — Белгород: БелЮИ МВД России, 2005. С. 24.
Reference
1. See: Ozhegov S. I. dictionary of Russian language. M., 1992. P. 358.
2. See: Gurevich A. J. Categories of medieval culture. M., 1984. P.9.
3. See: The Russian mentality // Questions of philosophy. 1994 № 1. P. 25-53.
4. See: Butenko A. P., Kolesnichenko Yu. V the mentality of the Russians and Eurasianism: its nature and socio-political sense // Sotsis. No. 5. 1994. S. 94.
5. See: Orlova E. A. Introduction to social and cultural anthropology. M., 1994. S. 140-142.
6. Samygin S. I., Stolyarenko L. D. Public sentiment and the future of Russia // news of higher educational institutions. The North Caucasus region. Social Sciences. 1996. No. 3. P. 61.
7. Lubskiy R. A. Political mentality: methodological problems of studying and Russian reality: abstract. dis. kand. philosophy. Sciences. — Rostov-on-don, 1999. C. 16.
8. Kovalenko A. I. Concise dictionary of theory of state and law. — M., 1994. P.20.
9. See: Bainetov R. S. the sense of justice and the Russian legal mentality // Jurisprudence. 2000. No. 2. S. 32.
10. Mordovtsev A. Y., A. Y. Malychev Legal mentality as the basis of research of the national rights and public power organizations in the XXI century // the azimuth of scientific research: Economics and management. 2016. Vol. 5. No. 4(17). Pp. 445, 446.
11. Avkiev R. M., Legal culture and legal mentality of the Russian Dis. kand. the faculty of law. Sciences. Rostov-on-don, 2006. S. 96.
12. Menyailo D. V. Russian legal mentality: Monograph. — Belgorod: Belwe of the MIA of Russia, 2005. P.24.
