CC BY
1026
3.5. ПОНЯТИЕ НАСЛЕДСТВЕННОГО ПРАВОПРЕЕМСТВА
Шведкова Ольга Владимировна, к.ю.н. Должность: доцент кафедры гражданского и трудового права. Место работы: Российский государственный торговоэкономический университет. E-mail: [email protected]
Аннотация. В статье предпринята попытка квалификации наследственного правопреемства не только как универсального, но и при определенных обстоятельствах сингулярного правопреемства.
Ключевые слова: универсальное правопреемство, сингулярное правопреемство, наследование, основания наследования, наследство.
CONCEPT OF HEREDITARY LEGAL SUCCESSION
Shvedkova Olga Vladimirovna, PhD at law. Position: Associate Professor at Civil and Labor Law chair. Place of employment: Russian State University of Trade and Economics. Email: [email protected]
Annotation: In the clause attempt of qualification of hereditary legal succession not only as universal is undertaken, but also under certain circumstances of a singular succession.
Keywords: universal succession, a singular succession, inheritance, inheritance bases, the inheritance.
Не вызывает сомнений тот факт, что наследственное право абсолютно любого современного развитого государства представляет собой один из важнейших элементов частного права, как отметил германский юрист В. Риринг, «типично национальную правовую материю»1. С таким высказыванием трудно не согласиться, поскольку порядок перехода имущества наследодателя к другим лицам в значительной степени определяется этическими, моральными, религиозными, семейными и иными аналогичными аспектами.
Если обратиться к мировой юридической доктрине, в целом можно выделить два характерных подхода к существу рассматриваемого вопроса. Первый подход к пониманию наследования характерен для стран континентального права (включая Россию). В соответствии с этим подходом наследование рассматривается как разновидность универсального правопреемства.
Следует обратить внимание, что такая квалификация наследственного правопреемства восходит к римскому частному праву, в нормах которого в лице наследника опосредованно видели юридическую личность наследодателя2. Второй подход к пониманию категории наследования распространен в странах «общего права», в национальных законодательствах которых суть наследования сводится к распределению имущества умершего субъекта между его наследниками, указанными в законе и (или) в завещании.
Согласно первому подходу наследник, принимая наследство, принимает его целиком, он становится носи-
1 См.: Rechtsvergleichende Studie der erbrechtlichen Regelungen des Internationalen Verfahrensrechtes und Internationalen Privatrechts der Mitgliedsstaaten der Europischen Union. S. 317 // Deutsches Notarinstitut (DNotI). Les Successions Internationales dans l'UE. http://www.dnoti.de/eu?studie/04_rechtsvergleich-pdf.
2 См.: Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М., 1997. С. 222. Авторы цитируют отрывки из Corpus Iuris Civilis Iustiniani: hereditas nihil aliud est, quam successio in universum ius quod defunctus habuerit (Digesta, 50.17.62); nostris videtur legibus una quodammodo persona heredis et illius qui hereditatem in eum transmittit (Novellae, 48).
телем прав и обязанностей наследодателя в целом, при этом не имеет возможности принять лишь часть наследства и отказаться от другой его части. Наследство, которое переходит к наследникам умершего, рассматривается как совокупность всех активов и пассивов наследодателя. Долги наследодателя наравне с его активами входят в состав наследственной массы, такое правило на сегодняшний день полностью отвечает требованиям экономического оборота.
Национальные законодательства стран «общего права» понимают процесс наследования несколько иначе. На доктринальном уровне, равно как и в правоприменительной практике при смерти лица его юридическая личность ликвидируется. При этом же происходит и ликвидация его имущества, в процессе осуществления которого собираются причитающиеся ему долги, оплачиваются долги самого умершего лица, осуществляется погашение его налоговых и иных обязательства.
В свою очередь, наследники умершего получают право на уже чистый остаток (net estate). Такая процедура получила наименование «администрирование» (administration) и протекает исключительно под контролем суда3. Английские исследователи наследственного права Дж. Чешир и П. Норт отмечают, что обязанностью администратора является распределение имущества умершего лица между теми лицами, которым это имущество принадлежит на правах приобретателя4. Очевидно, что при таком подходе не может даже идти речь о таком крайне важном институте, присущим наследственному праву стран с континентальной правовой системой, как ответственность наследников по долгам наследодателя.
Таким образом, в страны континентальной Европы, включая и Россию, сформировалось представление о наследовании как об универсальном правопреемстве. Огромное влияние на формирование такого понимания категории правопреемства оказали выводы известного немецкого ученого Ф.К. фон Савиньи, сделанные им в фундаментальном труде «Система современного римского права». Подробный анализ наследственных правоотношений позволил ему сделать крайне важный вывод о том, что наследственное имущество следует расценивать только как единое целое, причем основание этого «целого» следует искать в личности умершего владельца («so mub das Vermogen als Einheit behandelt werden, deren Grund in der gemeinsamen Beziehung auf den verstorbenen Inhaber zu suchen ist»). Из данного вывода ученый сделал еще один, в соответствии с которым наследование следует расценивать как универсальное правопреемство .
Такие выводы Савиньи были восприняты многими европейскими национальными законодательствами и доктриной. Например, в праве Венгрии установлено, что в связи со смертью лица его наследство переходит в совокупности к наследникам (ст. 598 ГК Венгрии). В соответствии с Германским гражданским уложением (§ 1922) имущество умершего лица переходит к его на-
3 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный) / Отв. ред. Л.П. Ануфриева. М., 2004. С. 1 - 2; Гражданское и торговое право зарубежных стран: Учебное пособие / Под общей редакцией В.В. Безбаха и В.К. Пугинского. М., 2004. С. 650 - 651.
4 Cheshire G., North P. Private International Law. London, 1987. P. 833.
5 von Savigny F.K. System des heutigen Romischen Rechts. Bd. 1. Berlin, 1840. S. 383.
следникам как единое целое. В ГК Франции (ст. 724) установлено правило, в соответствии с которым к наследникам и пережившему супругу имущество, права и иски умершего с возложением на них исполнения всех обязательств, которые, так или иначе, обременяют наследство.
Цивилистическая доктрина России, причем на всех этапах ее развития, традиционно трактует процесс наследования как преемство в правах и обязанностях умершего лица. В данном случае считаем уместным привести цитату русского ученого Г.Ф. Шершеневича, который писал: «совокупность юридических отношений, в которые поставило себя лицо, со смертью его не прекращается, но переходит на новое лицо... Новое лицо заменяет прежнее и занимает в его юридических отношениях активное или пассивное положение, смотря по тому, какое место занимал умерший. Оно является субъектом прав собственности, сервитутов, залога, прав требования; на него падают обязанности по всем долгам умершего»6.
К.П. Победоносцев, анализируя категорию наследования, пришел к выводу о том, что наследование представляет собой переход имущества со всеми правами и обязанностями в случае смерит от одного лица (умершего) к другому лицу, а также вступление преемника в права и обязанности7. В свою очередь, В.И. Синайский понимал наследование как преемство в частноправовой сфере человека8. Очевидно, что такое определение наследования не позволяет определить его как универсальное или сингулярное правопреемство.
А.А. Башмаков понимал под наследованием «всю совокупность тех правовых перемен, которые отражаются на имуществе, вследствие смерти лиц, обладающих этими правами»9. В целом, можно отметить, что такое определение было основано на норме ст. 1104 законов гражданских Свода законов России10, в соответствии с которой наследство определялось через совокупность имущества, прав и обязанностей, оставшихся после умершего.
По мнению В.И. Серебровского, наследование представляет собой переход имущества умершего лица к другому лицу (другим лицам) в порядке, который установлен законом11. Как непосредственное преемство в правах и обязанностях умершего лица понимают категорию наследования Б.С. Антимонов и К.А. Граве. При этом названные авторы особый акцент делают на имуществе, принадлежащем наследодателю на праве собственности: «.... прежде всего, преемство в имуществе, в праве собственности, которое является основой всех имущественных прав»12. В.А. Тархов опреде-
6 Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 2. / Г.Ф. Шершеневич М.: Изд. Бр. Башмаковых, 1914-1915.
7 Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 2 ч. Ч. 2: Права семейные, наследственные и завещательные. СПб., 1871. С. 197.
8 Синайский В.И. Русское гражданское право. Вып. II: Обязательственное, семейное и наследственное право. М., 2002. С. 546.
9 Башмаков А.А. Отрицание наследства в семейном имуществе // Юридическая газета. 1903. № 57. С. 2.
10 Свод законов Российской империи. Т. X. Ч. 1: Законы гражданские. СПб., 1914.
11 Серебровский В.И. Наследственное право. М., 1948. С. 3 - 4. См. также: Серебровский В.И. Наследственное право (разд. IV) // Советское гражданское право: Уч. пос. для юридич. вузов / Под ред. С.Н. Братуся: В 2 т. Т. 2. М., 1951. С. 433; Халфина Р.О. Право наследования в СССР. 2-е изд. М., 1952. С. 3.
12 Антимонов Б.С., Граве А.К. Советское наследственное право
/ ВИЮН МЮ СССР. М., 1955. С. 5.
ляет наследование как «переход имущества лица к известным лицам»13.
Анализ доктринальных источников позволили нам сделать вывод о том, что большинство ученых рассматривают наследование как универсальное правопреемство14. Несомненно, данная точка зрения получила наибольшее распространение в силу прямого указания закона на правовую природу наследования как правовой категории. Однако такая позиция большинства ученых, а также позиция законодателя на предмет понимания категории наследования в юридической литературе вызывает определенные споры.
В частности, существует мнение, в соответствие с которым наследование представляет собой либо универсальное, либо сингулярное правопреемство, которое имеет место, например, при наследовании конкретных вещей (а не всего имущества, принадлежащего наследодателю) по завещанию. Такую позицию отстаивают, к примеру, П.С. Никитюк, А.А. Рубанов и
В.И. Серебровский15.
Данная точка зрения заслуживает внимания аргументированностью представленных доводов о возможности расщепления наследственной массы на части, когда различные массы наследственного имущества подчиняются различным наследственно-правовым режимам, при этом, как правило, устанавливается различный круг наследников. Либо же процесс наследования различны наследственных масс, выделенных из единой массы, подчинены законодательству различных государств. Впервые такую мысль выдвинул в 1875 году профессор В.Г. Демченко16 и в тех условиях феодального расщепления собственности на родовую и благоприобретенную идея оставалась актуальной. На современном этапе развития права такой дуализм наследственного права, с партикулярными элементами характерен англо-американскому праву.
На наш взгляд, признаки партикулярности, которые исключают универсальность в правопреемстве, присутствуют и в современных нормах наследственного права России. Так, например, когда имущество умершего лица, как единое целое, делится в случае его перехода по наследству по различным основаниям. В этих случаях происходит не что иное как частное правопреемство. Чтобы в данном случае не поколебать принцип универсальности наследственного правопреемства, законодатель искусственно распространяет принцип универсальности на каждое из оснований наследования. Вместе с тем принятие наследства по одному из оснований наследования не означает приня-
13 Тархов В.А. Римское частное право. Саратов, 2003. С. 161.
14 Помимо названых выше авторов см., например: Бугаевский
А.А. Советское наследственное право / А.А.Бугаевский. - Одесса: Скл. изд.: гл. скл. и кн. маг. Юрид. изд-ва НКЮ УССР, 1926.; Гордон М.В. Наследование по закону и завещанию. М., 1967. С. 8; Рубанов А.А. Право наследования. М., 1978. С. 6; Гражданское право. Ч. III / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1999. С. 521.
15 См.: Никитюк П.С. Наследственное право и наследственный процесс: Проблемы теории и практики. Кишинев, 1973. С. 18; Он же. О правовой природе наследственного преемства в социалистическом обществе // Правоведение. 1973. № 5. С. 50 - 57; Се-ребровский В.И. Очерки советского наследственного права. М., 1953. С. 64 - 66; Рубанов А.А. Наследование в международном частном праве (отношения между капиталистическими странами). М., 1966. С. 225 - 226.
16 См.: Демченко В.Г. Универсальность и партикулярность наследования должно рассматривать как следствия различной наследственной принадлежности имуществ, а не различного понимания существа наследства разными народами в разные времена: доклад и прения по нему // Первый съезд русских юристов в 1875 г. М., 1882. С. 7 - 8, 16.
тия наследства по иным основаниям. Более того, принимая наследство по одному из оснований, наследник принимает на себя и долги наследодателя, отвечая перед кредиторами наследодателя солидарно.
Как бы то ни было, сам по себе факт наличия частного правопреемства в единой наследственной массе подрывает универсальность рассматриваемых отношений, которая подразумевает переход наследства в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент.
При этом следует иметь в виду, что признак универсальности сохраняется (присутствует) при наследовании по каждому из оснований. В связи с чем можно говорить о том, что он действует в каждом частном (сингулярном) случае правопреемства.
Поскольку, по нашему мнению, безусловную универсальность наследственных правоотношений подрывает также правовая природа завещательного отказа, считаем необходимым ее проанализировать. Определение правовой природы завещательного отказа в юридической литературе является одним из спорных вопросов. Данная проблема интересовала как дореволюционных юристов, так и советских ученых.
Большинство из них признавали за складывающими в процессе исполнения завещательного отказа их обязательственный характер, при этом отмечая некоторые особенности17. Некоторые ученые отмечали двойственность правовой природы завещательного отказа. В частности, по мнению Е.А. Ходыревой, «с одной стороны, завещательный отказ создает обязательственные отношения между наследником и отказополучателем. С другой стороны, получая определенное имущественное право, легатарий (отказополучатель) становится сингулярным преемником умершего при условии, что вещь или имущественное право входили в состав наследства»18.
На наш взгляд, чтобы выявить действительную правовую природу отношений, вытекающих из завещательного отказа, а также понять причину, по которой ученые, анализируя одни и те же нормы закона, приходят к прямо противоположным выводам. Вывод тех авторов, которые рассматривают возникающие правоотношения в качестве универсальных наследственных правоотношений, основан на выводе, в соответствии с которым все имущество, принадлежащее умершему лицу, включая вещи, которые надлежит передать во исполнение завещательного отказа, обременяется долгами умершего.
С последним выводом сложно не согласиться, поскольку наследник обязан исполнить завещательный отказ за счет имущества, переданного ему в порядке наследования. Вместе с тем буквальное толкование пункта 1 ст. 1138 и ст. 1175 ГК РФ дает нам основание для утверждения об отсутствии у отказополучателя обязанности перед кредиторами наследодателя, так как завещательный отказ подлежит исполнению не просто в пределах стоимости перешедшего к наследнику имущества, а за вычетом приходящихся на такого наследника долгов наследодателя. А в соответствии со ст. 1175 ГК РФ ответственность по долгам наследодателя несут только наследники. Отказополучатели же не являются наследниками умершего лица.
17 См.: Иоффе О.С. Советское гражданское право: Курс лекций. Ч. III. С. 319; Серебровский В.И. Указ. соч. С. 157 - 159; Синайский
В.И. Указ. соч. С. 610; Степаненко Г.М. Наследственное право РСФСР. Саратов, 1965. С. 36.
18 Ходырева Е.А. Предприятие как объект наследственного
правопреемства. М.: Норма, Инфра-М, 2010. С. 103.
В то же время нельзя принять аргументы тех авторов, которые отрицают универсальный характер правопреемства в отношениях, связанных с завещательным отказом, которые в категоричной форме утверждают, что кредитор наследодателя ни при каких обстоятельствах не может предъявить иск к отказополучателю, который получил имущество от наследников во исполнение завещательного отказа19.
Правила ст. 1175 ГК РФ прямо не лишают кредиторов наследодателя вступить в суде с иском к отказополучателю о неосновательном обогащении, поскольку если долги наследодателя превышают стоимость активов в наследственной массе, отказаполучатель не имел права требовать исполнения завещательного отказа. При этом тот факт, что кредиторы вправе подать иск именно из неосновательного обогащения, а не из обязательства наследодателя является одним из аргументов, доказывающим отсутствие универсального правопреемства в правоотношениях, вытекающих из завещательного отказа. На основании чего мы уже можем сделать вывод о сингулярной природе рассматриваемых отношений.
Примечательно, что римское частное право рассматривало легат именно в качестве основания для сингулярного правопреемства, под которым понималось право лица на получение из имущества умершего отдельное право без наложения на него ответственности по долгам наследодателя. В этой связи необходимо, на наш взгляд, соотнести действующие нормы и нормы римского частного права о завещательном отказе.
Подробный анализ соответствующих норм римского права провел С.А. Муромцев, в результате такого анализа он пришел к выводу о том, что постепенно в римском частном праве были разработаны четыре формы отказов:
1) отказ per vindicationem: «такую вещь такому-то даю»: использование данной формы представлялось возможным только в случае, когда отказываемая вещь находилась в собственности наследодателя как в момент составления завещательного распоряжения, так и в момент его смерти. Легатарий при этом приобретает на такую вещь право собственности и может ее требовать в соответствии с положениями о защите вещного права. Примечательно, что при данной форме отказа никакой передачи вещи не требовалось, легатарий приобретал право на нее с момента вступления наследников в наследство;
2) отказ per damnationem: «наследник мой присуждается дать такую-то вещь тому-то»;
3) отказ per praeceptionem, или отказ вещи самому наследнику в добавление к его наследственной доле: «такой-то да возьмет себе такую-то вещь». Если вещь отказывается с использованием данной формы, наследник получает ее при разделе имущества;
4) отказ sinendi modo, по мнению С.А. Муромцева, имеющий более позднее происхождение, представляет собой отказ кому-либо вещи, принадлежавшей завещателю или наследнику: «наследник мой сим присуждается предоставить такому-то взять себе и присвоить такую-то вещь». Данный отказ был выработан в
19 См., например: Тарарышкина И.С. Институт завещательного отказа по российскому праву // Нотариус. 2004. № 5; Копьев А.В. Завещание и правомочия завещателя: Дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2006. С. 157 и др.
развитие отказа per damnationem и сначала совершался, вероятно, так же, как и этот последний20.
Такой анализ позволяет нам прийти к следующим выводам. Во-первых, современное наследственное право основано на двух формах отказа, известных римскому частному праву, а именно per damnationem и sinendi modo, поскольку данные формы предполагали получение отказополучателем имущества через наследника умершего лица, а не напрямую от самого наследодателя. Во-вторых, две иные формы в качестве форм отказа на сегодняшний день не актуальны в связи с тем, что отечественное современное право исходит из постулата о том, что если завещатель передает что-либо конкретному лицу, имеет место быть наследование по завещанию, а не завещательный отказ. В-третьих, мы можем с некой долей условности говорить о том, что есть основания утверждать об исторически сложившемся понимании правоотношений, вытекающих из завещательного отказа как основанных на сингулярном правопреемстве.
В советский период правовая природа завещательного отказа рассматривается как разновидность правопреемства, однако вопрос о его правовой природе и объеме так и остался дискуссионным. Более того, наблюдается явная полярность во взглядах ученых на поставленные вопросы.
В современной литературе также можно встретить утверждение о принципиальном непринятии названных позиций в виду, по словам И.С. Тарарышкиной, отсутствия всякого правопреемства в рассматриваемых правоотношениях, которые основаны, по ее утверждению, на отчуждении имущества наследником, принявшим наследство, отказополучателю21 м. С таким утверждением мы не можем согласиться в принципе по следующим основаниям.
В соответствии с частью 3 ст. 1137 ГК РФ к правоотношениям, вытекающим из завещательного отказа, применимы положения ГК РФ об обязательствах, если из правил раздела о наследовании и существа завещательного отказа не следует иное (с сожалением приходится констатировать, что законодатель не указал какие именно нормы обязательственного права применимы к рассматриваемым отношениям). Таким образом, можно говорить о том, что данные отношения по своей природе являются обязательственными, однако нельзя исключать и тот факт, что данные отношения очень тесно связаны с наследственными отношениями. Действительно, право требования отказополучателя основано на обязательственном праве и представляет собой первоначальное право. Основанием возникновения права из завещательного отказа является следующий состав юридических фактов:
- наличие завещательного распоряжения об установлении легата и назначении в завещании конкретных лиц в качестве отказополучателей;
- открытие наследства;
- принятие наследства наследниками умершего лица, а в предусмотренных законом случаях при наследовании выморочного имущества государством;
- нахождение в живых отказополучателя на день открытия наследства.
При этом исполнение завещательного отказа, как уже неоднократно отмечалось, предполагает исполнение в его пользу наследниками какой-либо субъектив-
20 Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. М., 2003.
С. 158 - 159.
21 Тарарышкина И.С. Институт завещательного отказа по российскому праву // Нотариус. 2004. № 5.
ной обязанности - имущественного блага. Вот именно данное имущественное благо, которое будет получено отказаполучателем во исполнение завещательного отказа, производное приобретение, основанное на сингулярном правопреемстве.
На основании изложенного можно сделать вывод о том, что наследование представляет собой переход прав и обязанностей умершего лица к другим лицам в порядке универсального правопреемства или в порядке сингулярного правопреемства с сохранением признака универсальности.
Список литературы:
1. Антимонов Б.С., Граве А.К. Советское наследственное право / ВИЮН МЮ СССР. М., 1955.
2. Башмаков А.А. Отрицание наследства в семейном имуществе // Юридическая газета. 1903. № 57.
3. Бугаевский А.А. Советское наследственное право.
- Одесса, 1926.
4. Гордон М.В. Наследование по закону и завещанию. М., 1967.
5. Гражданское право. Ч. III / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1999.
6. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный) / Отв. ред. Л.П. Ануфриева. М., 2004.
7. Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. М., 2003.
8. Никитюк П.С. Наследственное право и наследственный процесс: Проблемы теории и практики. Кишинев, 1973.
9. Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 2 ч. Ч. 2: Права семейные, наследственные и завещательные. СПб., 1871.
10. Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М., 1997.
11. Рубанов А.А. Право наследования. М., 1978.
12. Серебровский В.И. Наследственное право. М., 1948.
13. Синайский В.И. Русское гражданское право. Вып. II: Обязательственное, семейное и наследственное право. М., 2002.
14.Тарарышкина И.С. Институт завещательного отказа по российскому праву // Нотариус. 2004. № 5
15. Тархов В.А. Римское частное право. Саратов, 2003.
16. Ходырева Е.А. Предприятие как объект наследственного правопреемства. М.: Норма, Инфра-М, 2010.
17. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 2. М.: Изд. Бр. Башмаковых, 1914-1915.
Literature list:
1. Antimonov B. S, Grave A.K. Soviet succession law / ВИЮН the MU of the USSR. М, 1955.
2. Bashmakov A.A. Inheritance negation in family property // Legal newspaper. 1903. № 57.
3. Bugaevsky A.A. Soviet succession law. - Odessa, 1926.
4. Gordon M.V. Inheri tance under the law and the will. М, 1967.
5. Civil law. Ч III / Under the editorship of A.P.Sergeeva, U.K.Tolstoy. М, 1999.
6. The comment to the Civil code of the Russian Federation. A part the third (item-by-item) / Under the editorship L.P.Anufriev. М, 2004.
7. Muromtsev S.A. Civil law of Ancient Rome. М, 2003.
8. Nikitjuk P. S. Succession law and hereditary process: theory and practice Problems. Kishinev, 1973.
9. Pobedonostsev K.P. Rate of civil law: In 2 p. Part 2: Rights family, hereditary and testamentary. SPb., 1871.
10. The Roman individual right: the Textbook / Under the editorship of prof. I.B.Novitsky and I.S.Retersky. М, 1997.
11. Rubanov A.A. Inheritance law. М, 1978.
12. Serebrovsky V.I. Inheritance law. М, 1948.
13. Sinai Century And. Russian civil law. Ed. II: Obligations, family and succession law. М, 2002.
14. Tararyshkina I.S. Institute of testamentary refusal by the Russian right//the Notary. 2004. № 5
15. Tarhov V. A. The Roman individual right. Saratov, 2003.
16. Khodyrev E.A. Enterprise as object of hereditary legal succession. М: Rate, Infra Th, 2010.
17. Shershenevich G. F. The textbook of Russian civil law. Т. 2. М, 1914-1915.
Рецензия
на статью Шведковой Ольги Владимировны на тему: «Понятие наследственного правопреемства»
Поднимаемые в статье вопросы представляются актуальными.
Отмечая значимость наследственного права для абсолютно любого современного развитого государства, представляющее собой один из важнейших элементов частного права, автор раскрывает два характерных подхода в понятии наследственного правопреемства, которые характерны для стран континентального права и так называемого общего права.
Кроме того, существенным вопросом, получившим освещение в рецензируемой статье, и представляющим немаловажное практическое значение, является вопрос о возможной квалификации наследственного правопреемства как сингулярного. В целях формулирования собственной позиции на поставленный вопрос, автором анализированы различные существующие определения наследования как процесса правопреемства, сущность наследования, а также его законодательные особенности. Интересными в данной связи представляются рассуждения о признаке парти-кулярности, который, по утверждению автора, исключает универсальность в правопреемстве, и присутствует также в современных нормах наследственного права России.
Кроме того, значительное внимание в статье уделено правовой природе завещательного отказа, что является косвенным доказательством наличия признака партикулярности в современных нормах отечественного наследственного права. Доказывая отсутствие универсального правопреемства в правоотношениях, вытекающих из завещательного отказа, автор приходит к выводу о сингулярной природе рассматриваемых отношений.
Содержание статьи позволяет сделать вывод о высоком профессиональном уровне знания отечественного законодательства и научной литературы в исследуемой области, а также о способности автора к анализу существующих проблем и умению последовательно и логично изложить свои мысли, аргументировать выводы и предложения. На основании изложенного представляется возможным рекомендовать статью к изданию, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ.
Д.ю.н., проф.
Курбанов Р.А.
