CC BY
475
УДК 82.09 (430)
ПОНЯТИЕ «МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА» В СРАВНИТЕЛЬНОМ ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ ГЕРМАНИИ
Л.А.Иванова
THE CONCEPT OF "WORLD LITERATURE" IN COMPARATIVE LITERATURE IN GERMANY
L.A.Ivanova
Гуманитарный институт НовГУ, Lyubov.Ivanova@novsu.ru
Рассматривается эволюция понятия «мировая литература» в сравнительном литературоведении Германии от идей Гёте до современной теории интертекстуальности, основные подходы к трактовке этого ключевого понятия в количественном, качественном, социально-экономическом, историческом аспекте. Автор анализирует потенциал данных концепций для решения исследовательских задач в различных научных дискурсах.
Ключевые слова: мировая литература, Гёте, сравнительное литературоведение, национальная литература, теория интертекстуальности
This article discusses the evolution of the concept of "world literature" in comparative literature in Germany from the ideas of Goethe to the modern theory of intertextuality, the main approaches to the interpretation of this key concept in quantitative, qualitative, socio-economic, historical aspect. The author examines the potential of these concepts for solving research problems in various scientific discourses.
Keywords: world literature, Goethe, comparative literature, national, literature, the theory of intertextuality
Понятие «мировая литература» самым непосредственным образом связано с возникновением и развитием сравнительного литературоведения в Германии, история которого началась в 1886 году с выхода в свет первого специализированного издания, по-свящённого вопросам сравнительной истории литературы "Zeitschriii fuer vergleichende Literaturgeschichte", основанного при активном участии Макса Коха. В 20—30-х годах ХХ века сравнительное литературоведение практически не преподавалось в университетах Германии, серьёзных исследований в этом направлении не велось. После окончания второй Мировой войны создаются первые кафедры сравнительного литературоведения в университетах Майнца и Саарбрюкена, а позднее в университетах Берлина, Бонна, Дармштад-та, Аахена. Вторая половина ХХ века стала временем расцвета сравнительного литературоведения в Германии. Именно в этот период ведутся интенсивные исследования, создаются школы сравнительного литературоведения в университетах Германии.
Что касается теоретических основ этой новой для Германии дисциплины, сравнительное литературоведение не предлагает какой-то специфической методологии, более того, оперирует традиционной литературоведческой понятийной базой: «эпоха», «период», «род», «вид», «направление», «движение», «жанр», «мотив», «традиции», «влияние», «подражание», «междисциплинарный», «межкультурный», «интертекстуальный» и другие. Сфера научного интереса сравнительного литературоведения охватывает довольно широкий спектр феноменов мировой литературы, особенно актуальны проблемы сравнительной истории литературы и сравнительной теории литературы. Сравнительное литературоведение не стремится ограничить себя рамками художественной литературы, обращается к другим видам искусств, опирается на данные исследований в других областях знаний, о чём свидетельствует междисципли-
нарный характер исследований по сравнительному литературоведению.
«Мировая литература» — ключевое понятие современной компаративистики и предмет постоянных дискуссий, поскольку однозначной трактовки данное понятие не имеет. Полемика вокруг понятия «мировая литература» в современной компаративистике начинается, пожалуй, с высказываний Гёте о грядущей эпохе мировой литературы, обусловленной достижениями научно-технического прогресса, в том числе в сфере коммуникации, обеспечивающей благоприятные условия для личного общения писателей, представляющих различные национальные литературы, и способствующая, таким образом, взаимовлиянию и взаимообогащению национальных литератур. По убеждению Гёте, именно личный характер такого общения должен сделать народы терпимее друг к другу: „Wenn wir eine europäische, ja eine allgemeine Weltliteratur zu verkündigen gewagt haben, so heisst dieses nicht, dass die verschiedenen Nationen von einander und ihren Erzeugnissen Kenntnis nehmen, denn in diesem Sinne existiert sie schon lange, setzt sich fort und erneuert sich mehr oder weniger. Nein! Hier ist vielmehr davon die Rede, dass die lebendigen und strebenden Literatoren einander kennen lernen und durch Neigung und Gemeinsinn sich veranlasst finden, gesellschaftlich zu wirken. Dieses wird aber mehr durch Reisende als Korrespondenz bewirkt, indem ja persönliche Gegenwart ganz allein das wahre Verhältnis unter Menschen zu bestimmen und zu befestigen imstande ist" [1]. После завершения эпохи наполеоновских войн это высказывание звучало чрезвычайно актуально.
Понимание мировой литературы как сообщества авторов, представляющих национальные литературы, гуманистическая направленность такого толкования понятия «мировая литература» сыскали множество единомышленников среди современников Гёте. Истории литературы известны многочисленные примеры
личных контактов между писателями — представителями национальных литератур. Назовём хотя бы Жан-Жака Руссо и Альфонса Гольдтшмидта, Рейнера Мария Рильке и Поля Валери, Томаса Манна и Ромена Роллана. Однако, сложно судить, насколько подобные контакты способствовали воплощению идеи толерантности в межнациональном общении. Идея же взаимообогащения национальных литератур в результате их тесного взаимодействия стала одним из постулатов современной компаративистики.
Десятилетия спустя после смерти Гёте понятие «мировая литература» приобретает иное значение и употребляется как характеристика качественная. Мировая литература — это выдающиеся, наиболее удачные с точки зрения эстетики, лучшие, самые значительные литературные произведения. Однако, подобная оценка того или иного литературного произведения сопряжена со значительной долей субъективизма и представляется достаточно спорной. Такого мнения придерживаются, в частности, Дитер Лампинг и Франк Ципфель: „Alle die Superlatieve, die für die Beschreibung grosser Literatur herangezogen werden, gründen sich auf Geschmaksurteile und können deshalb kaum Anspruch auf allgemeine Zustimmung erheben" [2].
В 60-е годы ХХ столетия «мировая литература» понимается как литературы мира, все национальные литературы, то есть акцент смещается на количественный аспект. Такое толкование понятия «мировая литература» обусловило дескриптивный характер целого ряда работ. Так, например, литературная энциклопедия "Kindlers Literatur — Lexikon" была дополнена томом "Die Literaturen der Welt", представлявшим более 130 национальных литератур. Такой подход к толкованию понятия «мировая литература» стал своеобразной реакцией компаративистики на критику в свой адрес за литературный, культурный и политический евроцен-тризм, в отношении, прежде всего, литератур народов Азии и Африки. Дискуссия по этому вопросу нашла отражение в работах таких авторов, как Хорст Рюди-гер [3], Хендрик Бирус [4]. Данная концепция вызывает определённое сомнение, поскольку предмет исследования трактуется настолько широко, что интеллектуальных усилий и компетенции отдельного исследователя вряд ли будет достаточно, чтобы изучить и исследовать его.
В принципе иное толкование понятия «мировая литература» предлагает Хорст Штейнметц. Для него мировая литература — продукт экономического, исторического и духовного развития изначально ориентированный на преодоление национальных и языковых различий. Данная концепция базируется, в какой-то степени, на убеждениях Гёте о созидательных возможностях научно-технического прогресса, способных благотворно повлиять на создание новой мировой литературы. Хорст Штейнметц связывает появление самой идеи мировой литературы с началом индустриализации в эпоху развивающегося капитализма. В основе его концепции — интернационализация мировых процессов эпохи развитого капитализма, а мировая литература — одна из составляющих данного явления. Эта литература в разных странах создаётся в похожих жизненных условиях, на основе похожего житейского
опыта как продукт для потребления на едином мировом рынке [5]. Тенденцию гомогенизации литературы в условиях интернационализации отмечает и Эрих Ау-эрбах, который видит в этих процессах эстетическое нивелирование идей Гёте [6]. Однако, следует отметить, что такое толкование понятия «мировая литература» ограничено определёнными историческими рамками: c первой половины XIX века до конца ХХ века, то есть охватывает чуть более 150 лет истории литературного развития и не может быть использовано для характеристики более ранних этапов в истории литературы.
Нельзя не отметить историческую ограниченность и ряда принципиально иных современных подходов к толкованию понятия «мировая литература». Так, Дорис Бахманн-Медик трактует мировую литературу как феномен постколониального общества, призванный пропагандировать сознательное культивирование культурных различий в эпоху глобализации: "Verschiedenheit sebstbewusst zu kultivieren und Kontraste produktiv zu machen" [7]. Данная концепция весьма отдалённо напоминает идеи Гёте о новой мировой литературе как общечеловеческом достоянии и, в любом случае, ограничена рамками постколониальной эпохи.
Историческую ограниченность данных концепций мировой литературы в какой-то степени позволяет преодолеть интертекстуальный подход к толкованию данного понятия. Современнаяя теория интертекстуальности понимает мировую литературу как особую систему взаимоотношеший между текстами — произведениями, созданными различными национальными литературами на протяжении всей истории своего развития. Интертекстуальные включения в текстах могут быть маркированными и немаркированными. Способами интертекстуального взаимодействия между текстами могут быть цитирование, использование аллюзий и реминисценций, имитация, стилизация, пародирование. Идея толкования мировой литературы как интертекстуального феномена получила развитие в работе Д.Лампинга и Ф.Ципфеля [2, р. 13-14].
Подобное толкование, безусловно, имеет ряд преимуществ перед названными выше, поскольку в большей степени соответствует сложности предмета исследования, не будучи ограниченным рамками определенного исторического этапа, предполагая достаточно широкий взгляд на явление, свободу от сложившихся стереотипов, в том числе идеологических. Данный подход позволяет оценить, насколько активно то или иное произведение участвует в мировом литературном процессе и на основании этого сделать вывод о статусе данного произведения как достояния мировой литературы. Достаточно наглядно продемонстрировать внутреннюю логику данной концепции позволяет анализ интертекстуальных взаимодействий двух выдающихся произведений мировой литературы — «Антигоны» Софокла и «Божественной комедии» Данте.
Трагедия древнегреческого драматурга Софокла «Антигона», основанная на мифологическом сюжете фиванского цикла, безусловно, принадлежит к лучшим образцам мировой литературы, поскольку на протяжении уже более двух с половиной тысяч лет является
источником интенсивных интертекстуальных заимствований. Обработки античной драмы представлены в творчестве Еврипида, Сенеки, Расина, Гёльдерлина, Ганзеклевера, Кокто, Ануйя, Брехта. Конфликт между неписаными родовыми законами и законами государства становится предметом философских размышлений Гегеля и эгзегетических изысканий Кьеркегора. Новое прочтение трагедии Антигоны предлагает Вирджиния Вулф в знаменитом трактате «Три гинеи», ставшем классикой феминистской критики. Гуманистическая направленность и пацифистские идеи античной трагедии легли в основу новеллы Рольфа Хох-хута «Берлинская Антигона» и романа Греты Вайль «Моя сестра Антигона».
«Божественная комедия» Данте — шедевр мировой литературы, хотя активность участия этого произведения в мировом литературном процессе имеет несколько иной характер по сравнению с «Антигоной» Софокла. «Божественная комедия» явилась источником многочисленных интертекстуальных заимствований для всех крупнейших европейских литератур от Боккаччо до Беккета. Кстати, немецкая литература соприкоснулась с шедевром Данте достаточно поздно, лишь в конце XVIII века «Божественная комедия» была полностью переведена на немецкий язык. Именно в это время в различных формах начинается процесс интенсивного интертекстуального взаимодействия произведения Данте с немецкой литературой, что нашло отражение в творчестве братьев Шлегелей, Гёте, Тика, Гейне, Рильке, Гофмансталя, Рудольфа Борхард-та, Брехта, Петера Вайса и Ганса Магнуса Энценсбер-гера.
Примечательно, что в отличие от «Антигоны» Софокла, произведение Данте само изобилует интертекстуальными включениями, будучи своеобразной энциклопедией всего предшествующего интеллектуального, духовного, художественного опыта человечества. Так, Вергилий сопровождает Данте в путешествии по аду, где они встречают выдающихся представителей античной культуры Аристотеля, Еврипида, Гомера, которые не могли познать истинного Бога Иисуса Христа, но приблизились к этому пониманию, за что и были избавлены от адских мук. В художественную ткань «Божественной комедии» вплетаются мотивы любовной лирики трубадуров Прованса, романов о рыцарях Круглого Стола, Данте упоминает Гвидо Кавальканти — философа, поэта, своего современника и ближайшего друга.
Величайшее произведение Данте с позиций теории интертекстуальности представляет собой типологически более сложное явление в контексте мировой литературы, чем «Антигона» Софокла. Активно цитируя, переосмысляя художественное наследие прошлого, «Божественная комедия» — неисчерпаемый источник вдохновения для всей последующей литературы, связывает в единое целое мировой литературный процесс от античности до современности, сам же автор выступает, как заключают Д.Лампинг и Ф.Ципфель, одновременно в качестве субъекта и объекта интертекстуального взаимодействия [2, р. 15].
При всех своих очевидных преимуществах, в том числе способности выходить за рамки националь-
ных литератур и исторических эпох, интертекстуальный подход к толкованию понятия «мировая литература» может быть достаточно уязвимым, в тех случаях, в частности, когда интертекстуальные связи отсутствуют или их сложно, а иногда невозможно установить. С другой стороны, количество художественных текстов, которые в той или иной степени соответствуют критериям интертекстуального подхода, с точки зрения наличия интертекстуальных включений, чрезвычайно велико, а значит этим критериям может соответствовать практически любое произведение. Наличие интертекстуальных связей, таким образом, не может быть универсальным отличительным признаком понятия «мировая литература». Рассмотрим ещё один случай, иллюстрирующий определённую уязвимость данной концепции. Тираноборческая трагедия Герстенберга «Уголино», в основе которой один из эпизодов «Божественной комедии», рассказывающий о страшной судьбе свергнутого правителя Пизы, пользовалась большим успехом у современников, заслужила высокую оценку критиков как один из предвестников движения «Буря и натиск». Но признание и успех данного произведения не вышли за границы немецкой литературы, мировой известности трагедия Герстенберга не получила сколько-нибудь значительного влияния на другие литературы не оказала. Очевидно, что наличие интертекстуальных связей не всегда может соотноситься с понятием «мировая литература». Интенсивность интертекстуального взаимодействия, степень влияния того или иного произведения на развитие литературного процесса различны. Действительно, некоторые произведения оказали колоссальное воздействие на развитие различных литератур на протяжении эпох, но это справедливо лишь для таких шедевров, как «Одиссея», «Божественная комедия», «Фауст».
Кроме того, нельзя не учитывать европейскую направленность сравнительного литературоведения Германии, интерес которого сосредоточен, прежде всего, на изучении взаимного влияния именно западных литератур. Х.Рюдигер подчёркивает, что «европейский» следует понимать при этом не в политическом или географическом смысле, а как культурологическое понятие [8]. К западноевропейской культурной традиции относятся в этом смысле, кроме собственно европейских литератур, еврейская литература, американская, в меньшей степени, за некоторыми исключениями, африканская и азиатская литературы. Разумеется, взаимовлияние, например, немецкой и французской, английской и итальянской, англоамериканской и еврейской литератур в любом случае интенсивнее, чем немецкой и китайской или английской и японской. Особым образом в данном контексте следует рассматривать достаточно интенсивное взаимодействие литератур крупнейших метрополий и литературных и культурных традиций их колоний. Имеются в виду, конечно, английская и французская литературы. Подобная направленность современной компаративистики Германии, не имеющая какой-либо идеологической или политической основы, обусловлена как историей самой научной дисциплины так и историей предмета исследования — своеобразием взаимодействия европейских литератур. Понятие «мировая литература» в
рамках данной концепции, основанной на положениях современной теории интертекстуальности, на наш взгляд, позволяет достаточно чётко определить границы и предмет исследования сравнительного литературоведения.
Тем не менее, полемика вокруг ключевого понятия сравнительного литературоведения продолжается. Каждая из представленных выше концепций в той или иной степени справедлива, когда в определённом научном дискурсе используется для решения тех или иных исследовательских задач.
1. Goethe J.W. Gesamtausgabe der Werke und Schriften in 22 Bänden. 2. Abteilung: Schriften. 15. Band: Schriften zu Literatur und Theater, hrgb. von Walther Rehm. Stuttgart: Gotta Verlag, 1958. S. 787.
2. Lamping D., Zipfel F. Was sollen Komparatisten lessen? Berlin: Erich Schmidt Verlag, 2005. S. 9.
3. Rüdiger H. Literatur und Weltliteratur in der modernen Komparatistik // Weltliteratur und Volksliteratur, hrgb. von Albert Schäfer. München: C.H. Beck Verlag, 1972. S. 36-54.
4. Birus H. Art. Weltliteratur // Reallexikon der deutschen Literaturwissenschaft. Nuebearbeitung des Reallexikons der deutschen Literaturgeschichte. Gemeinsam mit Georg Braungart, Harald Fricke, Klaus Grubmüller, Friedrich Vollhardt und Klaus Weimar, hrgb. von Jan-Dirk Müller. Band III: P-Z. Berlin: Walter de Gruyter Verlag, 2003. S. 625-827.
5. Steinmetz H. Weltliteratur. Umriss eines literaturgeschichtliches Konzepts // Literatur und Geschichte. Vier Versuche. München: Iudicium, 1988. S.103-126.
6. Auerbach E. Philologie der Weltliteratur. Sechs Versuche über Still und Wirklichkeitswahrnehmung. Frankfurt a.M.: Fischer Verlag, 1992. S. 83-96.
7. Bachmann-Medick D. Multikultur oder kulturelle Differenzen? Neue Konzepte von Weltliteratur und Übersetzung in postkolonialer Perspektieve // Kultur als Text. Die anthro-
pologische Wende in der Literaturwissenschaft. Frankfurt a.M.: Fischer Verlag, 1998. S. 277.
8. Rüdiger H. Europäische Literatur — Weltlieteratur. Goethes Konzeption und die Forderungen unserer Epoche // Goethe und Europa.Essays und Aufsätze 1944-1983. Hg.von Willy R.Berger und Erwin Koppen. Berlin: Walter de Gruyter Verlag, 1990. S. 276-277.
References
1. Goethe J.W. Gesamtausgabe der Werke und Schriften in 22 Bänden. 2. Abteilung: Schriften. 15. Band: Schriften zu Literatur und Theater, hrgb. von Walther Rehm. Stuttgart, Gotta Verlag, 1958, s. 787.
2. Lamping D., Zipfel F. Was sollen Komparatisten lessen? Berlin, Erich Schmidt Verlag, 2005, s. 9.
3. Rüdiger H. Literatur und Weltliteratur in der modernen Komparatistik. Weltliteratur und Volksliteratur, hrgb. von Albert Schäfer. München, C.H. Beck Verlag, 1972, ss. 36-54.
4. Birus H. Art. Weltliteratur. Reallexikon der deutschen Literaturwissenschaft. Nuebearbeitung des Reallexikons der deutschen Literaturgeschichte. Gemeinsam mit Georg Braungart, Harald Fricke, Klaus Grubmüller, Friedrich Vollhardt und Klaus Weimar, hrgb. von Jan-Dirk Müller. Band III: P-Z. Berlin, Walter de Gruyter Verlag, 2003, ss. 625-827.
5. Steinmetz H. Weltliteratur. Umriss eines literaturgeschichtliches Konzepts. Literatur und Geschichte. Vier Versuche. München, Iudicium, 1988, ss.103-126.
6. Auerbach E. Philologie der Weltliteratur. Sechs Versuche über Still und Wirklichkeitswahrnehmung. Frankfurt a.M., Fischer Verlag, 1992, ss.83-96.
7. Bachmann-Medick D. Multikultur oder kulturelle Differenzen? Neue Konzepte von Weltliteratur und Übersetzung in postkolonialer Perspektieve. Kultur als Text. Die anthropologische Wende in der Literaturwissenschaft. Frankfurt a.M., Fischer Verlag, 1998, s. 277.
8. Rüdiger H. Europäische Literatur — Weltlieteratur. Goethes Konzeption und die Forderungen unserer Epoche. Goethe und Europa.Essays und Aufsätze 1944-1983. Hg.von Willy R.Berger und Erwin Koppen. Berlin,Walter de Gruyter Verlag, 1990, ss. 276-277.
