CC BY
76
Понятие экономического пространства как научная метафора
Власов Д.В.,
к.э.н., доцент
Московский государственный университет экономики, статистики и информатики
Многие понятия науки и других специальных областей человеческой деятельности для своего терминологического оформления метафорически используют слова естественного языка, имеющие интуитивно-ясные смысловые референции. В настоящее время в экономической науке еще не сформировалась единообразная практика использования этого понятия. Использование научной метафоры «экономическое пространство» на современном этапе развития экономической науки связано с изменением объекта и предмета этой науки, с тем, что «изучаемые ею экономические отношения реализуются в формах управления, в экономической политике — эти и другие вопросы должны находиться в центре внимания экономической науки, в том числе общей экономической теории.
Многие понятия науки и других специальных областей человеческой деятельности для своего терминологического оформления метафорически используют слова естественного языка, имеющие интуитивно-ясные смысловые референции. Нередко новое понятие в своем терминологическом оформлении является результатом переинтерпретации известного термина из другой предметной сферы. Причем, основным источником образования термина-метафоры служит, как правило, общеупотребительная лексика, реже—слова из других профессиональных языков.
Затем, по мере использования нового понятия, его уточнения, наполнения строгим теоретическим содержанием метафорическая напряженность снижается, понятие становится привычным, превращается в «стершуюся» метафору.
Таков, например, путь образования основных понятий классической физики. Так, Г. Башляр проследил эволюцию понятия массы. Первоначально это понятие означало совокупность благ, количество еды, затем оно использовалось при взвешивании. И лишь в ньютоновской механике это понятие приобрело теоретическое значение, будучи включенным в систему понятий, наряду с понятиями силы и ускорения1.
Аналогичным образом складывалась судьбы других понятий физики—таких, как масса, сила, поле, тяготение и др. Все они были заимствованы из повседневного опыта, натурфилософских концепций, других сфер2. По мере развития теории и уточнения содержательного и оперативного смысла понятия его метафорическая основа элиминируется. Поэтому чем старше наука, тем меньше метафор среди ее основных понятий.
Так, например, мы не найдем метафор среди основных понятий математической статистики. Понятия «переменная», «зависимая переменная», «признак», «надежность», «статистическая мощность» и др. давно утратили свое метафорическое звучание, в основе которого лежала связь смысловая с общеупотребительной лексикой, стали абстрактными теоретическими концептами.
Особым образом обстоят дела с понятиями экономики. Основные экономические по-
нятия, такие как «деньги», «цена», «богатство», «прибыль», «труд», «потребление», «товар», наряду со специфическим, строго определенным значением в системе экономической теории, имеют также значения в обыденном языке, где соответствующие им термины используются для обозначения реалий повседневной жизни. Это, однако, не означает, что данные понятия сохранили свою метафорическую основу. В действительности имеет место отношение омонимии между научными понятиями терминологически совпадающими с ними понятиями естественного языка.
От этих «старых» понятий экономической теории следует отличать некоторые новые, недавно образованные понятия, находящиеся в состоянии своего становления, формирования. К таким понятиям относится понятие экономического пространства.
Заметим, что в настоящее время в экономической науке еще не сформировалась единообразная практика использования этого понятия. Нередко под экономическим пространством подразумеваются определенные географические рамки, в которых реализует себя конкретная экономическая система. Границы этого пространства могут простираться от границ региона до границ единого мирового экономического пространства. О.А.Бияков отмечает, что проблемы формирования и развития экономического пространства затрагиваются еще в трудах Адама Смита, обосновавшего концепцию абсолютных преимуществ (теорема обмена, которая устанавливает связь рынка, разделения труда и эффективности производства), и Давида Рикардо, создавшего теорию сравнительных преимуществ (принцип сравнительных преимуществ в межрегиональной торговле и теория ренты по местоположению)3. Не случайно А. Смита и Д. Рикардо считают одними из основателей науки о пространственной организации хозяйства.
Важным вкладом в развитие понятия экономического пространства послужили идеи немецкого географа Фридриха фон Ратцеля, изложенные в книге «Политическая география» (1897 г.), где государство рассматривалось по аналогии с живым организмом. Соединяя в
Экономика, Статистика и Информатика 15 №4, 2007
1
себе свойства народа и земли, оно, подобно всем живым организмам, борется за существование и растет как целое. Главная идея Ф. Рат-целя, связанная с экономическим пространством, состоит в том, что государства имеют тенденцию врастать в «естественные пространства», но эта тенденция может развиваться только в границах континентов.
Идеи Ф. Ратцеля получили развитие в «органической теории» Рудольфа Челлена, теории «Средней Европы» Фридриха Наумана, теории Хатерланда Хэлфорда Макиндера. К началу 30-х годов ХХ в. эти теории все более наполнялись националистическим содержанием в ущерб экономическому, что завело их в конечном счете в теоретический тупик.
Другой контекст употребления понятия «экономическое пространство» связан с проблематикой размещения производства. В XIX — начале ХХ вв. эта проблематика разрабатывалась в рамках штандортных теорий, в которых экономика впервые стала рассматриваться не как «точечная», а как «пространственная» категория. Основоположник теории размещения Иоган Генрих фон Тюнен в 1826 г., разрабатывая модель оптимального размещения сельскохозяйственного производства, включил в понятийный аппарат своей теории понятие «экономическое пространство». В качестве характеристик экономического пространства в теории И.Г. фон Тюнена выступали такие параметры, как зональные (поясные структуры), градиенты цен и рентных платежей, факторы размещения и экономические расстояния. И. Тюнен выделил шесть пространственных зон в модели размещения хозяйств.
В обобщенном виде классическую штан-дортную теорию разработал Альфред Вебер в работах «О штандортах индустрии» (1909 г.) и «Теория размещения промышленности» (1925 г.). В них решается задача выработки критериев оптимального размещения производства, на основе минимизации суммарных издержек производства и сбыта.
Классическая штандортная теория получила развитие в трудах таких ученых, как В. Кристаллера, А. Предель, Т. Поландер, А. Леш и др. Как отмечает О.А.Бияков, «практически все ученые, стоявшие у истоков исследований по пространственной организации хозяйства, предлагали количественные методы для оценки принимаемых решений по размещению хозяйств. Другими словами, теория размещения неразрывно связана с моделированием экономических процессов»4.
В работах современных зарубежных экономистов понятие экономического пространства в контексте теории размещения используется достаточно широко. В качестве примеров его использования можно привести работы Уолтера Айзарда5, Франсуа Перру6, Ж. Будвиля и др.
Как отмечает Н.А. Глух, экономический мир Ф. Перру покоится на неравенстве как
основополагающем принципе хозяйственной жизни7. Ф.Перру считает, что в социально-экономической системе современного капитализма нет внутренних побуждений, которые толкали бы эту систему к установлению равенства. Неравенство вытекает из различий в размерах производства и капитала, в степени информированности партнеров, из их принадлежности к различным областям хозяйства. Главным следствием неравенства является существование доминирующих и подчиненных экономических единиц, отношения между которыми строятся иначе, чем при простом товарном производстве. А именно, в сеть отношений вплетается принуждение, которое проявляется в том, что доминирующие единицы принуждают других соглашаться на предлагаемые в одностороннем порядке условия сделок или сотрудничества. Принуждение выступает как специфическое «экономическое благо», дающее его владельцу экономические преимущества.
Неравенство хозяйствующих единиц приводит к деформации экономического пространства: «Увеличение рынка в пространстве, когда оно является результатом связывания промышленных полюсов или, говоря более обобщенно, территориально сконцентрированных полюсов деятельности, является полной противоположностью равномерно распределенного увеличения; оно осуществляется путем концентрации средств в местах этого увеличения, оттуда затем в разные стороны расходятся лучи обменов»8. Один из описанных Перру видов деформации, является поляризация пространства вокруг ведущей отрасли («полюса роста»). Входящие в поляризованные пространства предприятия устанавливают неравноправные отношения к его полюсам, испытывают на себе его увлекающее или тормозящее воздействие: быстрорастущие «отрасли-моторы» как доминирующие единицы оказывают мощный «эффект увлечения», повышая масштабы и темпы экономической экспансии и оказывая влияние на всю структуру национальной экономики. В основе этого эффекта лежит взаимозависимость всех экономических единиц, вследствие которой «увлекающая» единица может воздействовать на единицу «увлеченную» посредством эффекта размеров (предъявляя более высокий спрос на ее продукцию и стимулируя тем самым рост ее производства), «эффекта производительности» (снижает цены на свои товары) и «эффекта нововведений».
Изменение экономического пространства вокруг доминирующей единицы означает изменение формы и содержания отношений между экономическими единицами, входящими в пространство. В то время как в моделях совершенной конкуренции каждая фирма действует самостоятельно, руководствуясь только уровнем единой цены на рынке ее продукции и высотой своих издержек, то, будучи элементом поляризованного пространства,
она должна при принятии решений учитывать прямое или косвенное принуждение, исходящее из полюса, т. е. от доминирующей единицы. Это существенно влияет на соотношения между уровнем затрат, выпуском и ценами и другие условия равновесия в данном пространстве. Таким образом, в поляризованном пространстве экономические единицы ведут себя уже не как взаимозависимые партнеры, а как члены единого, системно организованного целого, что позволяет такую пространственную совокупность, сгруппированную вокруг полюса, назвать макроединицей. Высшая экономическая единица в приятии решений руководствуется большим числом известных параметров, нежели другие единицы. Как правило, уже на стадии принятия решения она располагает информацией о планах своих младших партнеров-конкурентов и может влиять на них таким образом, чтобы обеспечить наибольшую экономичность всей группировке, вследствие чего совокупная эффективность действий партнеров повышается.
С середины 90-х гг. ХХ в., в связи с бурным развитием нейрокибернетики появились работы, в которых региональное пространство рассматривается с позиций сетевой эко-номики9. Исследование влияния систем телекоммуникаций на структуру экономического пространства крупного города имеется у Р. Шулера10, в работах Р. Капелло осуществлен анализ влияния глобальной телекоммуникационной сети на пространственную составляющую экономического развития11 .
О.А. Бияков выделяет следующие подходы к разработке понятия экономического пространства: территориальный, ресурсный, информационный. При этом последний представляет собой частный случай процессного подхода. В основе этого подхода лежит совокупный экономический процесс (V-про-цесс). С учетом этого предлагается следующее определение. «Экономическое пространство — это отношение между экономическими процессами субъектов хозяйствования и совокупным экономическим процессом (V-процессом) по формированию возможных результатов экономической дея-тельности»12.
Однако, представляется, что данный перечень не исчерпыват всех подходов, в контексте которых используется понятие «экономическое пространство». В частности. данное понятие широко используют отечественные ученые, рабатывающие вопросы социальной и экономической модернизации13. Экономическое пространство становится объектом исследований, в фокусе внимания которых оказывается на столько регулярное функционирование элементов экономической системы, сколько возникновение новых отношений, связей и элементов, перестройка системы. В.В.Чекмарев пишет о правомерности отождествления понятия «экономическое пространство» с понятием экономической системы14.
№4, 2007
16
Э. Кочетов также употребляет понятия «экономическое пространство» и «экономическая система» фактически как синонимы15.
Речь идет не просто о включении нового понятия в теорию, а о формировании новой объектной парадигмы в экономической науке: понятие экономического пространства предполагает включение в сферу исследования не только материальных, но также социальных и духовных производительных сил, что делает методологически значимыми системо-генетический и институциональный аспекты исследования. Включение экономического пространства в качестве объекта экономической науки предопределяет общие подходы к анализу развития среды обитания человека в аспекте повышения емкости среды путем определения критериев, по которым выявляются факторы, определяющие направление экономического развития.
Представляется, что использование научной метафоры «экономическое пространство» на современном этапе развития экономической науки связано с изменением объекта и предмета этой науки, с тем, что «изучаемые ею экономические отношения реализуются в формах управления, в экономической поли-тике—эти и другие вопросы, очевидно, должны находиться в центре внимания экономической науки, в том числе общей экономической теории. В современных условиях происходит как бы расширение предмета за границы материального производства, теория под определенным углом изучает экономику социальной сферы, экономику образования, проблемы экологии. Меняется и приоритетность, значимость отдельных проблем»16. Иными словами, на современном этапе речь должна идти уже не об изучении экономических систем, а о пространственных процессах и факторах, воздействующих на состояние этих систем.
Тем самым подтверждается и уточняется выдвинутый в начале статьи тезис о том, что чем старше наука, тем меньше метафор среди ее основных понятий. В другой формулировке этот тезис звучит как утверждение о том, метафоризация как путь образования научных понятий характерна для молодых наук, или, согласно уточнению, которое мы можем сделать на основании всего сказанного, для наук, переживающих этап обновления, переосмысления своего объекта и предмета.
Литература
1. Башляр Г. Новый рационализм. — М.: Прогресс, 1987.
2. Бейтон А., Казорко А., Долло К., Дре А.М. 25 ключевых книг по экономике: анализ и комментарии. Урал, 1999.
3. Бияков О.А. Теория экономического пространства: Методологический и региональный аспекты.—Томск: Изд-во Томского университета, 2004.
4. Валентей С.Д. Постсоюзное экономическое пространство // Российский экономический журнал. 1993. №7.
5. Гайденко П.П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой.—М: Per Se; СПб: Унив. книга, 2000.
6. Глух Н.А. Историко-социологическая традиция во Франции. Ф. Перру // История экономических учений (современный период) / Под общ. ред. А.Г. Худокормова. М., 1998.
7. Дружинин Ю.В., Чекмарев В.В. Методологические аспекты анализа экономического пространства // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. 1999. Спец. вып. №2 (24).
8. Кочетов Э.Г. Геоэкономика (освоение мирового экономического пространства). — М.: Норма, 2006.
9. Чекмарев В.В. Временные и пространственные условия формирования и использования экономических теорий // Проблемы новой политической экономии. 1999. №2.
10. Чекмарев В.В. Экономическое пространство как объект и предмет экономической науки // Философия хозяйства. 2000. №3.
11. Человек в российском экономическом пространстве: Сб. науч. трудов. Новосибирск, 1997.
12. Экономика: Учебник / Под ред. А.С. Булатова.—М.: Юристъ, 2002.
13. Capello R. Spatial economics analysis of telecommunications network externalities. — Aldershot: Avebury, 1994; 200. Capello R. Entrepreneurship and spatial externalities: Theory and measurement // The Annals of Regional Science. — 2002.—V. 36.
14. Enright M. J. Regional clusters and economic development: a research agenda. — Boston: Harvard Business School, 1993.
15. Isard W. Methods of regional analysis. — Cambridge: MIT Press, 1960. Русский перевод: Айзард У. Методы регионального анализа: введение в науку о регионах.—М.: Прогресс, 1966.
16. Perroux F. Economic space: theory and applications // Quarterly Journal of Economics.
— 1950.—V. 64.
17. Schuler R. Transportation and telecommunications networks: Planning urban infrastructure for the 21st century // Urban Studies.
— 1992. — V. 39 (2).
Ссылки:
1 Башляр Г. Новый рационализм. — М.: Прогресс, 1987.
2 Гайденко П.П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. — М.: Per Se; СПб: Унив. книга, 2000.
3 См.: Бияков О.А. Теория экономического пространства: Методологический и региональный аспекты. — Томск: Изд-во Томского университета, 2004. — С. 32.
4 Бияков О.А.Указ. соч. — С. 36.
5 Isard W. Methods of regional analysis. — Cambridge: MIT Press, 1960. Русский перевод: Айзард У. Методы регионального анализа: введение в науку о регионах. — М.: Прогресс, 1966.
6 Perroux F. Economic space: theory and applications // Quarterly Journal of Economics.
— 1950. — V. 64.
7 Глух Н.А. Историко-социологическая традиция во Франции. Ф. Перру // История экономических учений (современный период) / Под общ. ред. А.Г. Худокормова. М., 1998.
— С. 62.
8 Цит. по: Бейтон А., Казорко А., Долло К., Дре А.М. 25 ключевых книг по экономике: анализ и комментарии. Урал, 1999. — С. 434.
9 См.: Enright M. J. Regional clusters and economic development: a research agenda. — Boston: Harvard Business School, 1993.
10 Schuler R. Transportation and telecommunications networks: Planning urban infrastructure for the 21st century // Urban Studies.
— 1992. — V. 39 (2).
11 Capello R. Spatial economics analysis of telecommunications network externalities. — Aldershot: Avebury, 1994; 200. Capello R. Entrepreneurship and spatial externalities: Theory and measurement // The Annals of Regional Science. — 2002. — V. 36.
12 Бияков О.А.Указ. соч. — С. 42.
13 См.: Чекмарев В.В. Временные и пространственные условия формирования и использования экономических теорий // Проблемы новой политической экономии. 1999. №2; Человек в российском экономическом пространстве: Сб. науч. трудов. Новосибирск, 1997; Дружинин Ю.В., Чекмарев В.В. Методологические аспекты анализа экономического пространства // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. 1999. Спец. вып. №2 (24); Валентей С.Д. Постсоюзное экономическое пространство / / Российский экономический журнал. 1993. №7. и др.
14 Чекмарев В.В. Экономическое пространство как объект и предмет экономической науки // Философия хозяйства. 2000. №3. — С. 42.
15 См.: Кочетов Э.Г. Геоэкономика (освоение мирового экономического пространства). — М.: Норма, 2006.
16 Экономика: Учебник / Под ред. А.С. Булатова. — М.: Юристъ, 2002. — С. 49.
Экономика, Статистика и Информатика 17 №4, 2007
1
