CC BY
203
УДК 165
ББК Ю220 + Ю251.1:С
ПОНИМАНИЕ КАК ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН В ФИЛОСОФИИ X. Г ГАДАМЕРА У В. Сидорова
COMPREHENSION AS THE HERMENEUTICAL PHENOMENA IN THE H. G. GADAMER PHILOSOPHY
U. V\ Sidorova
Автор обращается к одной из актуальнейших проблем современной философии — проблеме понимания. На примере творчества классика герменевтики Гадамера анализируется герменевтическое измерение проблемы. Автор рассматривает понимание, во-первых, как одну из эпистемологических стратегий двадцатого века, и, во-вторых, в онтологическом аспекте, т. е. как способ существования человека в мире.
Ключевые слова: герменевтика, эпистемология, понимание, пред-понимание, диалог, экзистенциальное измерение, критика научного познания, историчность и аппликативностъ понимания.
The author concerns one of the urgent issues of the modern philosophy that is the problem of understanding. The creative work of the hermeneutical classic Gadamer is taken as an example for analyzing the hermeneutical measurement of the problem. The author considers understanding as one of the epistemological strategies of the 20th century and as the way of human’s existence in the world (ontological aspect).
Keywords: hermeneutics, epistemology, understanding, pre-understanding, dialog, existential measurement, critic of scientific cognition, historicity and applicability of understanding.
X. Г. Гадамер — классик философской герменевтики. Его работа «Истина и метод» — важнейшее, если не самое важное, сочинение о герменевтике, написанное в двадцатом столетии. Как утверждает В. С. Малахов, новизна подхода Г адамера в том, что он меняет акценты — сосредоточивает внимание не на философском аспекте герменевтики, а на герменевтическом — философии1. Именно поэтому для того, чтобы решить главную задачу нашего научного исследования — прояснение поля значений и смыслов герменевтического феномена и установление его связи с наукой, мы обратились к творчеству Га-дамера и попытались проанализировать герменевтический аспект его философии.
По-нашему мнению, главной тематической областью, в которой выявляется герменевтическое измерение философствования Гадамера, является проблема понимания, занимающая центральное место в творчестве философа.
Актуальность этой проблемы для Гадамера очевидна. Во-первых, по мнению Гадамера, «феномен понимания пронизывает все связи человека с миром»2. Во-вторых, — в контексте творчества Г адамера этот тезис особенно интересен — Гадамер считает, что именно углубление в феномен понимания должно привести к осоз-
нанию границ науки и легитимации других, стоящих вне науки, способов познания.
Более того, Гадамер утверждает, что и в рамках самой науки надо поставить подвопрос легитимацию господствующего положения науки, понимаемой в современном значении. Здесь Гадамер прежде всего имеет в виду понятие науки, восходящее к Декарту и ориентированное на образец экспериментально-математической физики. Конечно, Гадамер не отрицает необходимости метода в гуманитарных науках. Но вместе с тем он видит одну из основных задач приложения герменевтики к «наукам о духе» в том, чтобы открыть возможность постановки вопроса об истине в гуманитарных науках там, где неприменимы строгие научные методы, обеспечить разведение понятий истины и метода, соединенных в рамках восходящего к Декарту понятия науки.
Итак, научное познание, считает Гадамер, нельзя сводить к какой-либо системе прочно обоснованного познания, отвечающего методологическому идеалу науки. Следствием чего является утверждение Гадамера, что многие науки, в частности науки о духе, сближаются со способами постижения истины, которые лежат за пределами научной методики. Или говоря словами Гадамера, «все это такие способы постижения, в
Философия
которых возвещает о себе истина, не подлежащая верификации методологическими средствами науки»3. Причиной же такого положения дел может быть только, справедливо считает Гада-мер, признание самостоятельного значения феномена понимания в самой науке.
Отсюда важная особенность философской герменевтики Гадамера: она не сводится к разработке методологии понимания текстов, а представляет собой своего рода философию понимания, в которой пониманию придается универсальный характер. Это означает, что понимание рассматривается, во-первых, как одна из эпистемологических стратегий двадцатого века, и, во-вторых, в онтологическом аспекте, т. е. как способ существования человека в мире.
Важно подчеркнуть, что и до сих пор не утихает интерес к рассматриваемой нами проблеме. Многие исследователи отмечают растущий интерес к пониманию во всех его аспектах — от социально-психологического и лингвистического до онтологического4. Но изучение литературы по данной проблеме привело к некоторому парадоксу . Практически везде, как некий штамп, утверждается, что проблематика понимания традиционно связывается с герменевтикой как наукой об истолковании и именно в герменевтике понимание является важнейшей, ключевой проблемой. Подробный анализ взглядов Шлейерма-хера, Дильтея и других представителей герменевтики содержится в работах А. И. Ракитова, П. П. Гайденко, В. У. Бабушкина, Г. И. Рузави-на, А. Л. Никифорова, Ю. В. Комоедова и др. Приведенный перечень свидетельствует о достаточно устойчивом интересе ученых к рассматриваемой нами проблеме. Однако этот интерес носит, как правило, сопутствующий характер и выявляется в процессе решения иных исследовательских задач. Сам же феномен понимания в качестве целостного герменевтического феномена, как нам показалось, ускользает от внимания ученых.
Какие идеи являются содержательным основанием философии понимания Гадамера — вот вопрос, который мы ставим перед собой, помня о том, что именно смысл этого вопроса, следуя герменевтической логике вопроса-ответа, и задает направление осуществляемого нами наброска смысла.
Пред-понимание связано с идеями историчности и аппликативности понимания. Во второй части «Истины и метода» Гадамер формулирует мысль о радикальной исторической обусловленности понимания. Интересно, как Гадамер понимает эту самую историчность. Дело в том, что, говоря об историчности, Гадамер имеет в виду не столько прошлое, сколько временность и конечность существования человека как таковые. Отсюда его знаменитый тезис — «мы не просто живем в истории, мы и есть сама история»5. Субстрат истории образует традиция, которая по существу есть длительная значимость (прагмати-
ческая, ценностная, интеллектуальная) одного и того же смыслового образования в исторически изменчивых обстоятельствах. Если так, то как замечает Е. Борисов, «историческое бытие не может быть фактом в смысле данности, оно может быть только актуальным «свершением» в современности»6.
Эти размышления приводят к двум значимым для Гадамера выводам.
Во-первых, всякое понимание не есть только мыслительная деятельность субъекта, оно уже изначально включено в определенную традицию понимания: чтобы что-то понять, надо уже обладать пониманием этого — т. е. тем, что Гадамер называет пред-пониманием.
Что такое предпосылки понимания? Как считает Гадамер, существо истории составляют предрассудки. Гадамер выступает против традиционного понимания предрассудков как чего-то ложного, субъективного и связывает такой неверный ход мысли с прошлыми установками и требованиями эпохи Возрождения и Просвещения: «очистить разум от предрассудков», прежде всего религиозных. Гадамер видит иной аспект в понятии «предрассудок»: пред-рассудок — это предварительное рассуждение, которое лежит в основании процесса понимания. Поэтому предрассудок и не препятствует пониманию, а способствует ему.
Итак, условием предварительного понимания, по Гадамеру, является предрассудок, заданный традицией, уходящей корнями в культуру, социальные нормы, стандарты образа жизни. Поэтому нет человека, который мог бы избежать влияния предрассудка.
Во-вторых, несмотря на то, что нет беспред-посылочного мышления, не беспредрассудочно-го понимания, все-таки этим не исчерпывается весь процесс понимания. Вторую — не менее важную его сторону — составляет личный опыт понимания. Более того, Гадамер считает, что это есть не только способность как некая возможность, но настоятельная необходимость личностного прочтения текста (текст понимается в широком смысле, как некая реальность, требующая понимания себя), его переосмысления и переоценки, или «переписывания». А. Н. Суворова замечает, что «интерпретация текста состоит не в воссоздании первичного авторского текста, а в создании собственного Авторского Текста, источником которого Гадамер усматривает собственный — герменевтический — опыт. Этот опыт является основой, который задает алгоритм понимания. Опыт «Я» становится отправной точкой формирования горизонта — горизонта понимания»7. И таким образом, можно утверждать, что Гадамер говорит не только о коллективных предпосылках понимания, но и его «личной» обусловленности. Кстати, это еще одно значение понятия предпонимания, заимствованное Гадамером у Хайдеггера и творчески перерабо-
У В. Сидорова
Понимание как герменевтический феномен ______________в философии X. Г. Гадамера
тайное. Это привело к тому, что понимание раскрывается Гадамером как особого рода деяние, а именно как смысловое свершение, суть которого заключается в том, чтобы мертвые смыслы сделать живыми, и тем самым продлить действительную, живую историю.
Однако наиболее для нас интересной идеей Хайдеггера является решительный отказ от редукции проблематики понимания к гносеологическим задачам. Как утверждает Е. В. Бакеева, «в своей «экзистенциальной феноменологии» Хайдеггер подчеркивает вторичность всеобъемлющих претензий чистого разума по отношению к «необосновываемой и невыводимой фактичности существования, или экзистенции». Тем самым понимание освобождается от власти исходной познавательной установки, утверждаемой трансцендентальной философией, и обретает онтологический статус»8. Таким образом, суть «онтологического поворота» (вначале — быть, потом — знать) в рассмотрении проблематики понимания связана, прежде всего, с признанием невозможности основать понимание на каком бы то ни было теоретическом фундаменте. Из чего следует, делает вывод Е. В. Бакеева, что понимание, будучи осмысленным как «модус бытия», оказывается принципиально непознаваемым и неартикулируемым условием всякого знания. Начатая Хайдеггером и продолженная последующими философами, в частности Гадамером, традиция трактует понимание как деятельность, связанную с постоянным творением смысла — в противоположность его механическому усвоению и фиксации в процессе познания.
И таким образом становится очевидным, почему в герменевтике мысль/смысл никогда не бывает окончательными: все новые обстоятельства постоянно побуждают человека к дальнейшим размышлениям. Как справедливо указывает В. С. Малахов, «цель понимания Гадамер усматривает не в «воспроизведении», а в «произведении» смысла. Или иначе, свою основную задачу философская герменевтика видит не в реконструкции (замысла), а в конструкции (смысла)»9.
Что касается собственно понимания — выделенного нами второго аспекта проблемы, то главным здесь является подчеркивание Гадамером языкового характера понимания. Говоря словами философа, «всякое понимание есть проблема языковая и оно достигается (или не достигается) в медиуме языковости»10. Это положение настолько очевидно для Г адамера, что в доказательствах не нуждается. Чтобы предельно заострить этот тезис, Гадамер пишет: «Я полагаю, что не только процедура понимания людьми друг друга, но и процесс понимания вообще представляет собой событие языка — даже тогда, когда речь идет о внеязыковых феноменах или об умолкнувшем и застывшем в буквах голосе — событие языка, свершающееся в том внутреннем диа-
логе души с самой собой, в котором Платон видел сущность мышления»11.
Следует подчеркнуть, что Гадамер далек от инструменталистского понимания языка. Язык для него — это не просто орудие для обмена информации, не этнический язык, но единство мысли и среда, в которой мы взаимопонимаем. Язык рассматривается Гадамером, с одной стороны, как носитель культурных кодов и отложившихся в нем форм культурного опыта, а, с другой, как нечто, способное вмещать истину бытия. И отсюда вытекает нетривиальное следствие герменевтики Гадамера, определившее ее своеобразие. Речь идет о том, что Г адамер смещает фокус проблемы понимания с личности на смысл, по поводу которого эта личность размышляла. Стало быть, истолкованию в его герменевтике подлежит не то, что хотел сказать автор текста, а то, что в этом тексте «хотело сказаться», т. е., по словам Гадамера, сама «суть дела». Примечательно в этом отношении то, что эту мысль Гадамер четко формулирует дважды: в своей главной работе «Истина и метод», а также в статье «О круге понимания» своего знаменитого сборника «Актуальность прекрасного». Он пишет: «Задача герменевтики — прояснить это чудо понимания, а чудо заключается не в том, что души таинственно сообщаются между собой, а в том, что они причастны к общему для них смыслу»12.
Для того же, чтобы прояснить «общий смысл», или, говоря по-иному, «суть дела», надо начать разговор. А поскольку с точки зрения Гадамера, разговор есть повсюду и возможен как с другими, так и с вещами, преданием, различными культурами, то это обстоятельство свидетельствует о коммуникативном характере процесса понимания. И здесь мы выходим на третий аспект проблемы, а именно на то, что понимание всегда есть взаимопонимание и осуществляется на принципах диалога. В этом для Гадамера состоит фундаментальная истина герменевтики. Он пишет: «...истину не может познавать и сообщать кто-то один. Всемерно поддерживать диалог, давать сказать слово и инакомыслящему, уметь усваивать произносимое им — вот в чем душа герменевтики»13.
Давая общую характеристику феномена понимания, нельзя пройти мимо не раз высказанного Гадамером предупреждения об опасности превращения понимания в очередной какой-либо научный метод. Исходя из такого понимания понимания и следуя гуманистической традиции, герменевтика Г адамера фактически противопоставляет картезианскому общему разуму здравый смысл и мудрость. Не методический разум, а широта образования и опыт, по мнению Гадамера, приближают к истине в «науках о духе».
Подробный анализ этих гносеологических понятий герменевтики Г адамера дается в статье М. А. Шестаковой «Функции здравого смысла в герменевтике Гадамера». Основной идеей статьи
Философия
является утверждение об принципиально неметодическом характере мудрости и здравого смысла. Как известно, метод характеризуется воспроизводимостью и в этом отношении представляет собой общедоступное средство познания. Каждому открыт путь к истине, именуемый методом. В противовес этому, мудрость — свойство элитарное, поскольку мудрец — явление неординарное. Связывая в своей герменевтике гуманистическую традицию с идеалом античного мудреца, Гадамер делает познание и истину в рамках гуманистической традиции прерогативой немногих.
Кроме того, пишет М. А. Шестакова, «здравый смысл, являющийся одной из составляющих мудрости, гуманистическая традиция вписывает в этический контекст: здравомыслие предполагает нравственный фундамент»14. При этом речь идет не о конкретных установках морали, а о нравственном совершенстве личности, высказывания которой могут быть поняты как суждения здравого смысла.
Наряду с двумя вышеуказанными характеристиками гуманистического понятия здравого смысла можно выделить еще одну черту. Гада-мер полагает, что здравый смысл можно сравнить с интуицией художника или искусствоведа, прямо усматривающего истинно художественную ценность, мгновенно отличающего шедевр от подделки. Такое сравнение становится более оправданным, если учесть, что Гадам ер рассматривает искусство и эстетический опыт как особый способ постижения истины, на который, в частности, должна опираться герменевтика. Эстетический опыт является для Гадамера и мерилом гуманитарных наук. В понимании Гадамера, история, например, стоит ближе к искусству, чем к научному познанию.
Итак, мы рассмотрели некоторые идеи герменевтики немецкого философа, связанные с осмыслением им проблемы понимания. В заключение приведем слова Гадамера, раскрывающие суть процесса понимания и в некотором смысле подводящие итог нашим размышлениям. Гадамер полагает, что понимание как герменевтичес-
кий феномен есть «опыт осмысления — осмысления, непрестанно продолжающего выражать себя средствами языка, осмысления, никогда не начинающегося с нуля и никогда не замыкающегося на бесконечности»15.
Примечания
1. Малахов В. С. Философская герменевтика Г. Г. Гадамера // Гадамер Х.-Г. Актуальность прекрасного. М. : Искусство, 1991. С. 326.
2. Г адамер Х.-Г. Истина и метод: основы филос. герменевтики. М. : Прогресс, 1988. С. 38.
3. Там же.
4. Достаточно только назвать некоторые диссертации, которые были представлены к защите в последнее время: 1. Аветисян Б. А. Знание и понимание в познавательном процессе 2. Бакеева Е. В. Понимание как воссоздание смысла бытия: апофатический путь. 3. Гаврина Е. Г. Понимание: предметно-логический и культурно-исторический аспекты. 4. Кислицына Т. Г. Понимание в структуре гуманитарного знания. 5. Медведев В. А. Понимание как культуротворческая деятельность: Онтологические аспекты объективации смысла. 6. Ноздринова Г. Н. Понимание как стратегия социального познания. // http://diss.rsl.ru/ index.php?lang=ru&module=info&url=about.
5. Г адамер Х.-Г. Цит. соч. С. 325.
6. Борисов Е. Аппликативность и объективность истолкования в герменевтике Х.-Г. Гадамера // http:// www. humanities, edu. ru/db/msg/3 0809.
7. Суворова A.H. Введение в современную философию // http://psylib.org.ua/books/suvanO 1/txtl0. htm#top.
8. Бакеева E. В. Понимание как воссоздание смысла бытия: апофатический путь // http://diss.rsl.ru/ index.php?lang=ru&module=info&url=about.
9. Гадамер Х.-Г. Актуальность прекрасного. М. : Искусство, 1991. С. 329.
10. Там же. С. 43.
11. Там же. С. 44.
12. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. С. 345; Г адамер, Х.-Г. Актуальность прекрасного. С. 73.
13. Гадамер Х.-Г. Актуальность прекрасного. С. 8.
14. Шестакова М. А. Функции здравого смысла в герменевтике Г адамера // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. № 4. 1999. С. 94.
15. Там же. С. 15.
Поступила в редакцию 20 декабря 2009 г.
СИДОРОВА Ульяна Владимировна, старший преподаватель кафедры философии ЮУрГУ. Окончила философский факультет УрГУ (г. Екатеринбург) по специальности «Онтология и теория познания». В настоящее время обучается в заочной аспирантуре УрГУ.
SIDOROVA Ulyana Vladimirovna is the senior lecturer of the Philosophy Department of South Ural State University. Research interests: hermeneutics of H. G. Gadame philosophy.
