CC BY
629
12. Методические рекомендации «Профилактика жестокого обращения с детьми и насилия в семье» (№ 18) (утв. председателем Комитета здравоохранения г. Москвы 15 октября 1999 г.) [Электронный ресурс] // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 13.09.2015).
13. Сайт «РосПравосудие» [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://rospravosudie.com/vidpr-ugolovnoe/category-156-s/jurisdiction-fed/ (дата обращения: 26.10.2015)
14. Кузьменко, В. Понятие «жестокое обращение» при квалификации преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ // Уголовное право. - 2014. - № 5. - С. 64-65.
15. Определение Верховного Суда РФ от 14 июля 2004 г. № 58-о04-43 [Электронный ресурс] // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 13.09.2015).
16. Прозументов, Л. М. Уголовно-правовая характеристика объективных признаков преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ // Правовые проблемы укрепления российской государственности : сборник / ред. колл.: О.И. Андреева, С.А. Елисеев, Л.М. Прозументов, М.К. Свиридов, В.А. Уткин, Н.С. Дергач. -Томск: Томский государственный университет, 2011. - С. 28-30.
17. Решетникова, Г. А. Вопросы квалификации неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего (ст. 156 УК РФ) // Вестник Удмуртского университета. - Серия «Экономика и право». -2015. - № 2-2. - С. 140-143.
18. Тимошина, Е. М. Что такое жестокое обращение с детьми? : доклад на XX Рождественских чтениях (секция «Ювенальная юстиция: новые аспекты»), 2012 [Электронный ресурс] // Сайт «Русская народная линия». - Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2012/02/09/chto_takoe_zhestokoe_obrawenie_s_detmi (дата обращения: 13.09.2015).
19. Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем. -Десятый пересмотр, том 1 (часть 1). - Всемирная организация здравоохранения. - Женева, 1995 // [Электронный ресурс]. http://apps.who.int/iris/bitstream/10665/85974/1/5225032680.pdf (дата обращения: 13.09.2015).
УДК 343.132 В.Ю. Стельмах*
Получение образцов для сравнительного исследования по уголовно-процессуальному законодательству Российской Федерации:
понятие, порядок производства и проблемные вопросы
Статья посвящена процессуальным аспектам назначения и производства получения образцов для сравнительного исследования. Автор, анализируя высказанные в науке мнения по поводу его правовой природы, относит данное действие к следственным, обосновывает возможность его принудительного проведения, а также законность назначения оперативно-розыскных мероприятий в случае невозможности получения образцов в результате следственного действия.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство, предварительное расследование, следственные действия, получение образцов для сравнительного исследования.
V.Y. Stelmakh*. Obtaining samples for comparative research on criminal procedural legislation of the Russian Federation: concept, production order, and problematic issues. The article is devoted to the procedural aspects of the destination and the production of obtaining samples for comparative research. The author, analyzing the science expressed his views on the legal nature, this action relates to the investigation substantiates the possibility of compulsory implementation, as well as the legitimacy of the appointment of search operations in the event of inability to obtain samples as a result of the investigation.
Keywords: criminal proceedings, preliminary investigation, investigation, preparation of samples for comparative analysis.
Уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации предусматривает такое действие, как получение образцов для сравнительного исследования. Его правовая природа различными процессуалистами понимается по-разному. Одни специалисты относят данное действие к следственным в силу присущего ему познавательного характера [6, с. 191-197; 12, с. 10-11; 17, с. 160-161; 19, с. 5-6; 25, с. 30-31], другие - к иным процессуальным, поскольку непосредственно в ходе получения образцов для сравнительного исследования доказательства не получаются, а данное действие представляет собой лишь средство получения данных для дальнейшего производства следственных действий [1, с. 14-15; 14, с. 162; 16, с. 75; 26, с. 160; 30, с. 396; 32, с. 57].
Более обоснованной представляется первая точка зрения. Получение образцов для сравнительного исследования - необходимый этап для производства судебной экспертизы. По
* Стельмах, Владимир Юрьевич, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса Уральского юридического института Министерства внутренних дел Российской Федерации. Адрес: Россия, 620057, г. Екатеринбург, ул. Корепина, 66. E-mail: vlstelmah@mail.ru . Телефон: +7-904-983-04-55.
* Stelmakh, Vladimir Yuryevich, candidate of Law, associate professor of the chair of Criminal Procedure, Ural Law Institute of the Ministry of the Internal Affairs of Russia. Address: Russia, 620057, Ekaterinburg, Korepin-street, 66. E-mail: vlstelmah@mail.ru.
© Стельмах В.Ю., 2016
общему правилу, предоставляемые эксперту образцы могут быть получены именно в ходе проведения данного действия. В постановлении о назначении экспертизы должно быть указано, в ходе какого действия получены данные образцы. Оценка заключения эксперта в обязательном порядке включает в себя определение законности способа получения представленных на экспертизу объектов [20, с. 108]. Соответственно, получение образцов для сравнительного исследования является необходимым элементом как производства других следственных действий, так и доказывания в целом. Таким образом, получение образцов для сравнительного исследования является необходимым элементом как производства других следственных действий, так и доказывания в целом. Вместе с тем получение образцов для сравнительного исследования представляет собой вспомогательное следственное действие, результаты которого имеют доказательственное значение не сами по себе, а в системной связи с итогами такого следственного действия, как судебная экспертиза.
Образцы для сравнительного исследования бывают свободными и экспериментальными. Свободные образцы создаются не в связи с уголовным судопроизводством и существуют в готовом виде к моменту расследования. Поэтому для изъятия данных объектов производятся такие следственные действия, как осмотр, обыск, выемка и т.п. Экспериментальные образцы целенаправленно получаются именно в ходе расследования, при возникновении необходимости сопоставления с определенным объектом, которым, по обоснованному предположению следователя, оставлены изъятые следы преступления. Для их получения и создано такое следственное действие, как получение образцов для сравнительного исследования.
Не считается получением образцов для сравнительного исследования изъятие объектов в ходе следственного осмотра (прежде всего - осмотра места происшествия), когда изымаемые объекты «оторваны» от носителя, которому они принадлежат, и исследуются прежде всего в качестве элемента осматриваемой обстановки. Подобные действия должны выполняться в рамках осмотра и фиксироваться в его протоколе.
Конкретный перечень объектов, могущих быть образцами для сравнительного исследования, в законе не установлен. Такой подход представляется правильным в силу многообразия следственных ситуаций. В связи с этим следует с особой осторожностью относиться к предложениям закрепить в УПК РФ подобный перечень [2, с. 17]. Представляется, что его наличие лишь затруднит правоприменительную деятельность и при этом не окажет никакого позитивного воздействия на соблюдение прав граждан.
Процессуальный порядок получения образцов для сравнительного исследования регламентируется ст. 202 УПК РФ. Поскольку данная норма помещена в главу, посвященную производству судебной экспертизы, правомерно сделать вывод о том, что полученные образцы должны быть в обязательном порядке направлены для производства данного следственного действия (либо, в порядке исключения, до возбуждения уголовного дела - для проведения такого проверочного действия, как предварительное исследование, по сути, заменяющего экспертизу на данной стадии уголовного судопроизводства [13, с. 39]). Иными словами, получение образцов для сравнительного исследования должно в обязательном порядке иметь продолжение в виде назначаемой судебной экспертизы. Недопустимо делать выводы о принадлежности образцов тому или иному объекту без применения специальных знаний и без специального исследования.
В ч. 4 ст. 202 УПК РФ содержится правило о том, что если получение образцов для сравнительного исследования является частью судебной экспертизы, то оно производится экспертом. В этом случае сведения о производстве указанного действия эксперт отражает в своём заключении. Данная норма не означает отсутствия у получения образцов для сравнительного исследования самостоятельного характера. Она только конкретизирует случаи, когда однородные по содержанию действия требуется выполнить в рамках проведения уже начавшейся судебной экспертизы. Эксперт вправе изымать образцы для сравнительного исследования самостоятельно лишь в тех случаях, когда объект, образцы которого необходимы, представлен эксперту и находится в его распоряжении, поскольку в соответствии с п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ и абз. 4 ч. 3 ст. 16 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», эксперт не уполномочен самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования. Соответственно, при наличии объекта у эксперта последнему гораздо удобнее изъять определенные образцы самому, нежели инициировать вопрос о проведении этих действий следователем. Кроме того, эксперт в состоянии отобрать образцы на высоком профессиональном уровне, а принадлежность образцов не будет вызывать сомнений. Вместе с тем, когда объект еще не представлен эксперту, получение образцов для сравнительного исследования входит в обязанность следователя, который обязан произвести для этого следственное действие, предусмотренное ст. 202 УПК РФ.
Правоприменительная практика полагает, что образцы для сравнительного исследования, полученные экспертом при производстве одной экспертизы, могут использоваться в уголовном деле и для проведения других экспертиз. Так, следователем по делу об убийстве С. в ходе обыска в жилище обвиняемого Б. была изъята кофта со следами крови. Для идентификации крови была назначена судебно-генотипоскопическая экспертиза, эксперту предоставлена изъятая при обыске кофта, а также образцы крови потерпевшего, полученные экспертом в ходе проведения судебно-медицинской экспертизы трупа. Сусуманским районным судом Магаданской области результаты судебно-генотипоскопической экспертизы были признаны недопустимым доказательством, поскольку в качестве образцов для сравнительного исследования использовались объекты, полученные в ходе не данной, а другой экспертизы. Отменяя приговор районного суда, судебная коллегия по уголовным делам Магаданского областного суда отметила, что требование о получении
образцов для сравнительного исследования только в ходе проводимой экспертизы не вытекает из закона, а принадлежность образцов крови потерпевшему в указанном деле сомнений не вызывает [7].
Традиционно к предмету указанного следственного действия относятся образцы двух видов: 1) «биологические», т.е. следы рук, ног, слепки зубов, а также естественные продукты жизнедеятельности человека (кровь, сперма, моча, слюна, волосы и т.п.); 2) «интеллектуальные», представляющие собой проявления сознательного поведения человека (голоса, почерка). Объединяет эти группы образцов то, что они, с одной стороны, происходят непосредственно от человека, а с другой стороны, человек в указанном случае рассматривается как «вещественный» объект. Иными словами, источником информации при получении образцов выступает человек прежде всего как живой организм, а не как социальное существо. Данное обстоятельство обусловливает тот факт, что изъятие «интеллектуальных» образцов допускается лишь для анализа их «внешнего» проявления, т.е. определения принадлежности путём сопоставления с образцами, имеющимися в распоряжении следователя. Запрещается анализировать полученные образцы с точки зрения их содержания, т.. использовать вместо показаний. Иными словами, недопустимо под видом получения образцов для сравнительного исследования (голоса или почерка) предложить обвиняемому или подозреваемому в устной или письменной форме изложить обстоятельства совершенного им преступления и впоследствии использовать данные сведения в доказывании не только для определения их принадлежности, но и в целях фактического подтверждения обстоятельств, подлежащих установлению.
С 4 марта 2013 г. предмет следственного действия, предусмотренного ст. 202 УПК РФ, был существенно расширен за счёт включения в него «образцов представителей юридических лиц». Очевидно, что к ним не относятся «биологические» образцы, получаемые у работников соответствующего юридического лица. Образцами юридических лиц считаются образцы оттисков печатей, штампов, бланков и других подобных объектов, непосредственно оставляемые не конкретным человеком, а соответствующим материальным носителем.
С одной стороны, такое расширение предмета следственного действия целиком укладывалось в логику законодателя, разрешившего производство судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела. В свою очередь, для её проведения, прежде всего по многочисленным материалам об экономических преступлениях, в большинстве случаев требуются исследования как раз отмеченных объектов. Законодатель посчитал, что правовым инструментом их получения для сравнительного исследования послужит следственное действие, предусмотренное ст. 202 УПК РФ. С другой стороны, данное решение во многом нарушило стройность системы следственных действий. Расширение предмета получения образцов для сравнительного исследования привело к его частичному «наложению» на такое следственное действие, как выемка, предмет которого традиционно образует изъятие «вещественных» объектов. Между указанными действиями возникла конкуренция в связи с тем, что изымать один объект (например, образцы оттисков печатей и штампов) стало возможным практически с одинаковой степенью законности в результате проведения двух следственных действий - как получения образцов для сравнительного исследования, так и выемки. При этом необходимо учитывать, что данные действия являются самостоятельными и, в частности, устанавливают разные средства обеспечения объективности их результатов. Так, выемка, будучи изначально направленной на изъятие «вещественных» объектов, в качестве главной гарантии предусматривает участие понятых. Получение образцов для сравнительного исследования, в своей первоначальной редакции предназначавшееся только для изъятия объектов «от человека», напротив, не предполагает ни обязательного присутствия понятых, ни применения в случае их отсутствия технических средств. Однако такая конструкция, являясь оптимальной для фиксации информации, получаемой «от человека», вряд ли настолько же пригодна для изъятия «вещественных» объектов.
Вместе с тем в настоящее время при возникновении конкуренции данных норм и выборе следственного действия необходимо руководствоваться целью получения соответствующих предметов. Если образцы юридических лиц получаются для последующего проведения сравнительного исследования (что, как правило, и бывает в правоприменительной практике), для их изъятия должно производиться следственное действие, предусмотренное ст. 202 УПК РФ, а не выемка. При этом, если первоначально цель проведения сравнительного исследования не ставилась, предметы были изъяты в ходе выемки для подтверждения иных обстоятельств, а потребность в их использовании для сравнения стала очевидной позже, производить следственное действие, регламентированное ст. 202 УПК РФ, для повторного получения соответствующих объектов не требуется.
Фактическим основанием получения образцов для сравнительного исследования выступают достаточные данные для предположения о том, что имеющиеся в распоряжении органов расследования следы преступления (в широком смысле) могут быть оставлены объектами, местонахождение которых установлено и у которых могут быть изъяты образцы, позволяющие установить или опровергнуть принадлежность следов данным объектам.
Юридическое основание получения образцов для сравнительного исследования - постановление следователя (дознавателя) (ч. 1 ст. 202 УПК РФ).
Обязательным условием получения образцов для сравнительного исследования выступает недопустимость применения методов, опасных для жизни и здоровья человека или унижающих его честь и достоинство (ч. 2 ст. 202 УПК РФ).
Получение образцов для сравнительного исследования разрешается производить до возбуждения уголовного дела (ч. 1 ст. 144, ч. 1 ст. 202 УПК РФ).
Участниками получения образцов для сравнительного исследования являются следующие лица.
1. Следователь (дознаватель), производящий указанное следственное действие.
2. Лицо, у которого получаются образцы. Анализ ч. 1 ст. 202 УПК РФ позволяет сделать вывод, что после возбуждения уголовного дела указанное следственное действие может быть произведено только в отношении подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля. До возбуждения уголовного дела образцы для сравнительного исследования в рамках рассматриваемого следственного действия могут быть получены у физических лиц (процессуального статуса до возбуждения дела они иметь не могут) и представителей юридических лиц, также не обладающих самостоятельным процессуальным статусом. Представляется, что требование об обязательном наличии у лица процессуального статуса не в полной мере соответствует характеру получения образцов для сравнительного исследования. Образцы часто получаются у значительного числа лиц в целях проведения определенной выборки. Например, по уголовному делу о мошенничестве, расследовавшемуся следственной частью ГСУ ГУ МВД России по Свердловской области, образцы почерка изымались у ранее судимых за сходные преступления [29]. Придавать всем этим лицам процессуальный статус подозреваемых было, по крайней мере, преждевременно. Рассматривать их в качестве свидетелей с процессуальной точки зрения также не представлялось возможным, поскольку необходимость в их допросе до выяснения принадлежности почерка отсутствовала.
Также очевидно, что придание самостоятельного процессуального статуса конкретным работникам юридических лиц даже после возбуждения уголовного дела весьма проблематично.
Поэтому представляется целесообразным изменить процессуальную конструкцию получения образцов для сравнительного исследования, предусмотрев возможность проведения данного следственного действия в отношении физических лиц и представителей юридических лиц. Гарантией от возможного нарушения прав человека будет выступать механизм получения образцов для сравнительного исследования, предусматривающий возможность приглашения адвоката и использование технических средств фиксации для оптимизации удостоверения результатов следственного действия.
3. Специалист. Во-первых, в качестве специалиста при производстве данного следственного действия могут приглашаться лица, оказывающие содействие непосредственно в получении образцов. По смыслу закона и в соответствии со сложившейся правоприменительной практикой, изъятие образцов крови осуществляется исключительно специалистом, в качестве которого приглашается работник медицинской организации. Получение указанных образцов самим следователем не допускается. Изъятие других биологических образцов, как правило, также производится с участием специалиста-медика. Это требуется как для обеспечения качественного получения образцов, так и соблюдения безопасности участников следственного действия (прежде всего при заборе образцов крови, когда есть реальная возможность заражения различными заболеваниями, в том числе СПИД). Также рекомендуется привлекать специалиста для получения образцов голоса. В подобных ситуациях специалистом выступает эксперт, имеющий допуск на производство фоноскопической экспертизы. Участие лица в качестве специалиста при получении образцов для сравнительного исследования не запрещает поручения данному лицу впоследствии проведения судебной экспертизы с соответствующими образцами. Во-вторых, специалист может привлекаться для фиксации хода и результатов следственного действия с помощью технических средств.
4. Защитник обвиняемого или подозреваемого, у которого изымаются образцы. Его участие не является обязательным, однако его предоставление желательно, поскольку практически исключает последующие заявления о подмене образцов или их неправильном изъятии.
Участие понятых при получении образцов для сравнительного исследования не предусмотрено.
Процессуальный порядок получения образцов для сравнительного исследования.
В соответствии с ч. 3 ст. 202 УПК РФ, при наличии оснований для производства рассматриваемого следственного действия следователь выносит постановление, состоящее из трёх частей: вводной, описательно-мотивировочной и резолютивной.
Во вводной части отражаются место и время составления постановления, данные о следователе и номер уголовного дела (до его возбуждения - порядковый номер регистрации материала в КУСП).
В описательно-мотивировочной части указывается:
- краткая фабула содеянного;
- факт возбуждения уголовного дела или регистрации материала в КУСП;
- наличие процессуального статуса у лица, у которого необходимо получить образцы;
- конкретные обстоятельства, требующие получения у данного лица образцов для сравнительного исследования;
- ссылка на ст. 202 УПК РФ.
В резолютивной части формулируется решение об изъятии у лица (с указанием его процессуального статуса, фамилии, имени, отчества, даты рождения) конкретных образцов. В правоприменительной практике принято при необходимости получения у одного лица различных образцов (например, крови и голоса) выносить разные постановления и производить отдельные следственные действия. Такой подход представляется обоснованным, поскольку получаемые образцы имеют различную природу и собираются в разное время с привлечением разных специалистов.
Также производятся отдельные действия в отношении каждого лица, у которого необходимо получить образцы для сравнительного исследования.
Постановление подписывается вынесшим его следователем.
Перед началом собственно получения образцов следователь знакомит всех участников следственного действия с постановлением о его производстве. Факт ознакомления, с указанием даты, подтверждается подписью соответствующего лица на постановлении.
После этого следователь производит действия по непосредственному получению соответствующих образцов, в т.ч. и с помощью специалиста, который в случае участия диктует следователю соответствующую часть протокола.
Если лицо отказалось предоставить «интеллектуальные» образцы (голоса или почерка), об этом делается отметка в протоколе, с указанием причин отказа.
Факт, ход и результаты получения образцов для сравнительного исследования фиксируются в соответствующем протоколе. В нём подробно описывается, какие образцы были изъяты, и во что упакованы.
В научной литературе вполне справедливо затрагивается проблема получения образцов для сравнительного исследования, когда для этого требуется обнажение человека. Все авторы, анализирующие этот вопрос, сходятся во мнении, что в подобной ситуации получение образцов должно осуществляться лицом одного пола с тем, у которого изымаются образцы [31, с. 151]. Однако если одни специалисты полагают, что это правило следует из процессуальной аналогии (как для освидетельствования) [15], то другие считают, что нормы, регламентирующие освидетельствование, нельзя применять при проведении других следственных действий, в связи с чем требуется прямое закрепление соответствующих положений в ст. 202 УПК РФ [4, с. 118]. Думается, что аналогия в указанной ситуации допустима, однако было бы более правильно ввести такое общее условие производства следственных действий, как их проведение лицом одного пола, если следственное действие сопровождается обнажением.
Вместе с тем высказываемые некоторыми авторами предложения об обеспечении единого вероисповедания лиц, у которого получаются образцы и которое производит следственное действие [28, с. 367], представляются явно излишними и противоречащими светскому характеру государства. Другой вопрос, что в ряде ситуаций необходимо максимально корректно разъяснять лицу смысл осуществляемых действий и их значение для уголовного судопроизводства.
Важным представляется вопрос о возможности принудительного получения образцов для сравнительного исследования.
Некоторые авторы полагают, что это недопустимо в принципе. В.А.Жбанков считает, что принудительное изъятие образцов запрещено, поскольку в уголовно-процессуальном законе отсутствуют меры ответственности за отказ от предоставления образцов [9, с. 14-15]. Такой аргумент вряд ли убедителен, поскольку в процессуальной отрасли права отсутствие самостоятельной меры ответственности за отказ от выполнения какого-либо действия отнюдь не свидетельствует, что соответствующее действие нельзя выполнить принудительно. Другие ученые апеллируют к тому, что принудительное изъятие образцов противоречит основополагающим конституционным правам человека, запрещающим насилие [4, с. 118]. Некоторые даже предлагают расценивать получение образцов как медицинский опыт [3, с. 76]. Такая позиция, однако, строится на определённой подмене понятий. В уголовном судопроизводстве запрещено насилие, но не принуждение. Более того, уголовный процесс, представляющий в социальном аспекте реакцию государства на преступление, как таковой строится на принуждении, которое является его несущей конструкцией. Другое дело, что объем фактического применяемого принуждения должен быть соразмерным и не превышать пределов необходимости.
Представляется очевидным, что «биологические» образцы, в случае отказа лица их предоставить, могут быть изъяты принудительно, однако, как было отмечено выше, принуждение не должно быть унижающим, опасным для жизни и здоровья, а также соразмерным потребностям доказывания по уголовному делу и степени противодействия лица. Кроме того, принудительное изъятие может иметь место только при явно выраженном отказе лица предоставить образцы добровольно. Иными словами, к принуждению нельзя прибегать, если не использованы добровольные методы.
Получение «интеллектуальных» образцов возможно только с согласия лица, у которого они изымаются, поскольку добиться их принудительного получения просто невозможно [8, с. 122; 27, с. 188]. Некоторые авторы предлагают законодательно закрепить необходимость в случае отказа лица от предоставления образцов получать судебное решение [3, с. 77; 4, с. 121; 5, с. 99-101; 21, с. 100-103]. Такие предложения представляются бесперспективными. Во-первых, их реализация мало что меняет с практической точки зрения, поскольку лицо может отказаться предоставить образцы для сравнительного исследования при наличии судебного решения точно так же, как и по постановлению следователя. Непонятно, почему лицо, отказывающееся предоставить образцы по решению следователя, вдруг согласится предоставить их по решению суда? И, соответственно, что же делать в случае отказа в предоставлении образцов при наличии судебного решения? Всё же применять к лицу принуждение, несмотря на якобы имеющее место нарушение конституционных правил? Во-вторых, и это самое существенное, подобная конструкция создаст опасную «иерархию компетенций», при которой решения одного правоприменительного органа (следователя и дознавателя) изначально будут считаться менее легитимными и авторитетными, чем судебные решения. Это, безусловно, приведет к цепной реакции, когда требования о получении судебного решения будут предъявляться участниками уголовного судопроизводства для проведения всех следственных действий (допросов, очных ставок и т.д.). Очевидно, что следователь в пределах предоставленной ему законом компетенции полномочен принимать все соответствующие решения, которые должны рассматриваться как обязательные без каких-либо оговорок. Для проверки их законности существуют механизмы ведомственного контроля, прокурорского надзора и последующего судебного контроля (обжалование практически всех действий и решений следователя, затрагивающих права граждан, в порядке ст. 125 УПК РФ).
Правоприменительная практика нашла интересный выход из ситуации при отказе лица предоставить образцы для сравнительного исследования. Он заключается в том, что в случае отказа,
зафиксированного в протоколе следственного действия, следователь направляет в оперативное подразделение поручение о проведении оперативно-розыскного мероприятия, в обязательном порядке указывая в нем, что образцы не удалось получить при производстве следственного действия. В поручении не называется конкретное оперативно-розыскное мероприятие, а только дается задание о получении образцов. После этого оперативными сотрудниками образцы изымаются в зашифрованном порядке, рапорт о проведении оперативно-розыскного мероприятия и сами образцы представляются следователю.
Вместе с тем данный алгоритм, кстати, широко распространенный в правоприменительной практике, встречает определенные возражения части учёных. Первая группа возражений сводится к тому, что образцы голоса, полученные скрытно от подозреваемых и обвиняемых, как правило, характеризуются низким качеством записи, не обеспечивающим качественную фиксацию индивидуальных особенностей устной речи этих лиц [18, с. 170-171]. Такой аргумент представляется довольно сомнительным. Конечно, изложенная в нем ситуация может иметь место в конкретном случае, однако в целом уровень находящейся в распоряжении оперативных подразделений специальной техники вполне позволяет обеспечить приемлемый уровень фиксации голоса.
Вторая группа возражения связана с тем, что получение образцов голоса производится вне уголовно-процессуальных процедур, а оперативно-розыскные мероприятия предназначены исключительно для оперативного отождествления лица. По мнению В.Н. Исаенко, «пробел в российском уголовно-процессуальном законе в части, касающейся использования в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности, не означает, что до его устранения участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения вправе прибегать к "законообразным" ухищрениям по вводу в процесс доказывания материалов, полученных с нарушением закона» [10, с. 58]. Этот же автор указывает, что поскольку судебная экспертиза является процессуальным действием, все без исключения объекты, направляемые на её разрешение, должны быть получены только процессуальным путем [11, с. 114].
Сторонники подобной точки зрения приводят в качестве обоснования правовую позицию Конституционного суда Российской Федерации, указавшего, что проведение оперативно-розыскных мероприятий, сопровождающих производство предварительного расследования по уголовному делу, не может подменять процессуальные действия, предусмотренные уголовно-процессуальным законом [22]. Вместе с тем фактические обстоятельства, на основании которых Конституционный суд сформулировал свое решение, весьма специфичны. Как следует из фабулы, приведенной в описательно-мотивировочной части определения Конституционного суда, в ходе расследования уголовного дела следователем было направлено органу дознания письменное поручение о производстве оперативно-розыскных мероприятий, на основании которого сотрудники оперативных подразделений органов внутренних дел проводили с заявителем беседы в условиях следственного изолятора с целью воздействия на него и получения изобличающих его показаний. В указанной ситуации проведение оперативно-розыскных мероприятий, по сути, преследовало цель оказания на обвиняемого давления с целью вынуждения дачи устраивающих следствие показаний. Кроме того, вся информация, получаемая от обвиняемого в ходе подобных «бесед», могла и должна была быть получена следователем в результате производства следственных действий.
Приводится в качестве подтверждения и другое определение Конституционного суда. Следователь направил оперативным сотрудникам поручение о проведении в условиях следственного изолятора с использованием аудиозаписывающей аппаратуры опросов обвиняемого для получения образцов его голоса. После этого оперативные сотрудники произвели такие опросы без разъяснения обвиняемому процессуальных прав и в отсутствие адвоката, получив при этом образец голоса обвиняемого. Впоследствии образцы голоса были использованы при проведении судебно-криминалистической экспертизы звукозаписи. Давая оценку данной ситуации, Конституционный Суд указал, что с учётом конституционных предписаний, а также норм ст. 47, 49-51, 53, 74 и 75 УПК РФ, закрепляющих гарантии прав обвиняемого в уголовном судопроизводстве, как уголовно-процессуальные действия, так и оперативно-розыскные мероприятия могут осуществляться лишь определёнными субъектами при наличии специальных установленных законом оснований и условий; при этом проведение в связи с производством предварительного расследования по уголовному делу оперативно-розыскных мероприятий не может подменять процессуальные действия, для осуществления которых уголовно-процессуальным законом, в частности ст. 202 УПК РФ, установлена специальная процедура [23].
Обе ситуации, по результатам анализа которых сформулирована правовая позиция Конституционного суда, характеризуются тем, что оперативно-розыскные мероприятия проводились при реальной возможности производства следственных действий, по сути, лишь для упрощения процедуры получения необходимых сведений.
Однако проведение оперативно-розыскных мероприятий вместо следственных действий вполне допустимо, когда по объективным причинам в результате производства следственного действия получить интересующие расследование сведения оказалось невозможным, а реальная возможность для повторного результативного проведения этого же следственного действия отсутствует. Это не подмена следственных действий оперативно-розыскными мероприятиями, как достаточно прямолинейно заявляют отдельные авторы [24, с. 15-16], а их вынужденное замещение. Такая ситуация, безусловно, представляет собой не правило, а исключение из него, подобный алгоритм может применяться в строго определенных случаях и только после полного исчерпания возможности получения соответствующей информации следственным путем.
Список литературы
1. Алиев, М. А., Шахбанова, Х. М. Система следственных действий в уголовном процессе // Актуальные проблемы права и управления глазами молодежи : материалы международной научной студенческой конференции (Тула, 28-29 марта 2014 г.) / под общ. ред. И.Б. Богородицкого / Институт ИЗУ ВПА.- Тула: Папирус, 2014. - С. 14-15.
2. Алонцева, Е. Ю. К вопросу о системе следственных действий по УПК Российской Федерации и УПК Азербайджанской Республики (сравнительно-правовой анализ) // Международное уголовное право и международная юстиция. - 2015. - № 4. - С. 15-18.
3. Березин, А. А. Защита прав граждан адвокатом в уголовном процессе. - М.: Статут, 2014. - 160 с.
4. Брагер, Д. К. Вопросы тактико-правового характера при принудительном получении образцов для сравнительного исследования // Социогуманитарный вестник. - 2012. - № 1. - С. 115-121.
5. Брагер, Д. К. Принудительное проведение освидетельствования и получение образцов для сравнительного исследования: отдельные проблемы // Вестник Томского государственного университета. -2013. - № 377. - С. 99-101.
6. Головин, А. Ю. Криминалистическая систематика : моногр. / под общ. ред. Н.П. Яблокова. - М.: ЛексЭст, 2002. - 335 с.
7. Дело № 22-542/2015. Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Магаданского областного суда 20 октября 2015 г. [Электронный ресурс] // Сайт «Росправосудие». - URL: https://rospravosudie. com/court-magadanskij-oblastnoj-sud-magadanskaya-oblast-s/act-499759526/ (дата обращения 05.11.2015).
8. Ефимичев, П. С., Ефимичев, С. П. Расследование преступлений: теория, практика, соблюдение прав личности. - М.: Юстицинформ, 2009. - 315 с.
9. Жбанков, В. А. Получение образцов для сравнительного исследования : учебное пособие. - М.: Изд-во УМЦ при ГУК МВД РФ, 1992. - 55 с.
10. Исаенко, В. Н. Обеспечение допустимости результатов судебно-экспертного фоноскопического исследования // Законность. - 2014. - № 1. - С. 55-58.
11. Исаенко, В. Отдельные вопросы получения образцов для сравнительного исследования // Уголовное право. - 2010. - № 5. - С. 110-114.
12. Кальницкий, В. В. Следственные действия по УПК РФ : учебное пособие / 2-е изд., испр. и доп. -Омск: ОмА МВД России, 2003. - 72 с.
13. Калюжный, А. Н., Чаплыгина, В. Н. Проверка сообщений о преступлениях: пути совершенствования // Lex russica. - 2015. - № 7. - С. 37-42.
14. Киян, Ю. В. Следственное действие: понятие и система // Вестник Саратовской государственной юридической академии. - 2013. - № 3 (92). - С. 162-164.
15. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. В.И. Радченко, В.Т. Томина, М.П. Полякова; 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрайт-Издат, 2006 // Доступ из справ.-правовой системы Консультант-Плюс. URL:http://base.consultant.ru/cons/cgi/online. cgi?req=doc;base=CMB;n=12690 (дата обращения 05.11.2015).
16. Комягина, Ю. С., Лаврухин, С. В. Следственные действия: сущность, классификация, принципы. -М.: Юрлитинформ, 2009. - 248 с.
17. Коридзе, М. Т. К вопросу об определении следственных действий // Новый юридический журнал.
- 2011. - № 4. - С. 159-164.
18. Костикова, Н. А. Взаимосвязь качества сравнительных образцов голоса и речи человека и результатов фоноскопической экспертизы // Материалы 4-й международной научно-практической конференции «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях». - М.: Проспект, 2013. - С. 170-171.
19. Кригер, А. Е. Следственные действия : лекция. - Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2012. - 32 с.
20. Назаркин, Е. В. Оценка заключения эксперта и использование результатов судебной экспертизы по уголовным делам, связанным с учреждениями, исполняющими наказания // Журнал российского права. - 2015.
- № 6. - С. 106-114.
21. Окень, И. П. К вопросу о необходимости предварительного судебного контроля при получении образцов для сравнительного исследования // Евразийский юридический журнал. - 2011. - № 3 (34). - С. 100-103.
22. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 1 декабря 1999 г. № 211-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Барковского Константина Олеговича на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 127 УПК РСФСР, пунктом 1 части первой статьи 6 и пунктом 3 части первой статьи 7 федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». [Электронный ресурс]. URL:http://www.ksrf.m>m/Decision/Statisticses/Pages/... (дата обращения 15.11.2015 г.).
23. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 24 января 2008 г. № 104-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бухрова Дмитрия Юрьевича на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 21, статьями 84, 86 и 89 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и статьями 2 и 6 федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». [Электронный ресурс]. URL:http://www.ksrf.m>m/Decision/Statisticses/Pages/... (дата обращения 15.11.2015 г.).
24. Плотников, И. В., Хырхырьян, М. А. Процедура получения образцов для сравнительного исследования. Пределы дозволенного // Адвокатская практика. - 2013. - № 1. - С. 15-16.
25. Полуянова, Е. В. Система следственных действий: проблема определения перечня // Вестник Владимирского юридического института. - 2007. - № 2. - С. 30-31.
26. Руководство по расследованию преступлений : учебное пособие / под ред. А.В. Гриненко. - М., 2002. - 768 с.
27. Рыжаков, А. П. Освидетельствование. Личный обыск. Следственный эксперимент. Получение образцов для сравнительного исследования : научно-практическое руководство. - М.: Дело и Сервис, 2013. - 224 с.
28. Соколова, О. А. Соблюдение конституционных норм при получении образцов рук и босых ног человека для сравнительного исследования // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. - 2013. - № 4-2. - С. 364-369.
29. Уголовное дело № 1116652108. 2013 год // Архив ГСУ ГУ МВД России по Свердловской области.
30. Уголовный процесс : учебник / А.В. Смирнов, К.Б. Калиновский; под общ. ред. проф. А.В. Смирнова; 4-е изд., перераб. и доп. - М., Кнорус, 2008. - 704 с.
31. Чабукиани, О. А. Получение образцов для сравнительного исследования как процессуальное проверочное действие следователя // Научный диалог. - 2013. - № 7 (19). - С. 149-157.
32. Шейфер, С. А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. - М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2001. - 208 с.
УДК 343.131.8
С.Д. Шестакова*, Е.А. Маркова**
Право на анонимность в российском уголовном процессе
В статье рассматривается проблема реализации права на анонимность в российском уголовном процессе. Авторами раскрывается понятие «анонимность» применительно к уголовному процессу. Рассмотрена проблематика способов обеспечения права на анонимность, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Предложен авторский вариант дополнений к ч. 4 ст. 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Ключевые слова: анонимность, анонимный свидетель, меры безопасности, засекречивание.
S.D. Shestakova*, E.A. Markova**. The right to the anonymity in Russian criminal procedure.
The article is devoted to the problem of the realization of the witness right to the anonymity in Russian criminal procedure. The authors propose the notion of the right to the anonymity and analyze the problem of the lack of its guarantees. In order to improve these guarantees authors propose the additions to the part 4 of the 56-th Article of the Criminal Procedural Code of Russian Federation.
Keywords: anonymity, anonymous witness, security measures, keep in secret.
Внимание, уделяемое российской процессуальной наукой проблеме показаний анонимных свидетелей как источнику доказательств, сводится к рассмотрению её отдельных аспектов в рамках смежной тематики (в основном касающейся мер безопасности участников уголовного судопроизводства), что не соответствует её действительной значимости. Это порождает развитие правового регулирования использования показаний анонимных свидетелей, не базирующегося на каких-либо теоретических положениях, и вне научной оценки его эффективности, а также соответствия международно-правовым стандартам.
Таким образом, потребность в разработке теоретической основы использования показаний анонимных свидетелей, научной оценки действующего правового регулирования в данной сфере и перспектив его развития обусловливают актуальность избранной темы.
В современном российском уголовном процессе правом на анонимность обладают свидетель, потерпевший, лицо, дающее объяснение в рамках предварительной проверки сообщения о преступлении, обвиняемый (подозреваемый), с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве при наличии данных о том, что: жизнь и свобода лица подвержены риску, либо может быть причинен значительный ущерб лицу, работающему «под прикрытием» в качестве агента; доверие к свидетелю не вызывает сомнения, а доказательства, предоставленные заинтересованной стороной, имеют решающее значение по делу.
Особое место среди мер обеспечения безопасности свидетелей занимает сохранение втайне от обвиняемого (подозреваемого) данных об их личности (засекречивание свидетелей), появившееся в российском уголовном процессе с принятием действующего УПК РФ [1]. С введением данного института возникли по меньшей мере две существенные проблемы, требующие научного разрешения. Во-первых, это потребность в оценке и повышении его эффективности как средства реализации принципа охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве. Во-вторых, это необходимость разработки теоретических основ получения и использования показаний анонимных свидетелей как специфического источника доказательств.
Засекречивание данных о личности свидетеля порождает проблему анонимных свидетелей, сведения о которых недоступны для стороны защиты и лиц, присутствующих в зале судебного заседания. Данное обстоятельство создает для стороны защиты препятствия в проверке и оценке показаний таких свидетелей.
Не имея данных о личности анонимного свидетеля, сторона защиты не может представить в опровержение показаний доводы о возможной заинтересованности свидетеля в исходе дела, о его неспособности объективно воспринимать события окружающей действительности. Другими словами,
* Шестакова, Софья Дмитриевна, профессор кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. E-mail: shestakova sofia@mail.ru.
** Маркова, Екатерина Александровна, адъюнкт Санкт-Петербургского университета МВД России. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. E-mail: katja.mm@mail.ru.
* Shestakova, Sofia Dmitrievna, the professor of the criminal procedure department of St. Petersburg University of the Interior Ministry of Russia, Prof. Dr. Address: Russia, 198206, St.-Petersburg, Pilyutov-street, 1. E-mail: shestakova sofia@mail.ru.
**Markova, Ekaterina Alexandrovna, post-graduate student of the criminal procedure department of St. Petersburg University of the Interior Ministry of Russia. Address: Russia, 198206, St.-Petersburg, Pilyutov-street, 1. E-mail: katja.mm@mail.ru.
© Шестакова С.Д., Маркова Е.А., 2016
