Право и политика
Правильная ссылка на статью:
Шинкарецкая Г.Г. — Получение и оценка доказательств в Международном уголовном суде // Право и политика. - 2022. - № 4. - С. 43 - 54. DOI: 10.7256/2454-0706.2022.4.37295 URL: https://nbpublish.com'Hbrary_read_article.php? id=37295
Получение и оценка доказательств в Международном уголовном суде
Шинкарецкая Галина Георгиевна
доктор юридических наук
главный научный сотрудник, Институт государства и права Российской академии наук
119019, Россия, г. Москва, ул. Знаменка, 10
И gshinkaretskaya@yandex.ru Статья из рубрики "Международное право в ХХ! веке"
DOI:
10.7256/2454-0706.2022.4.37295
Дата направления статьи в редакцию:
11-01-2022
Дата публикации:
01-05-2022
Аннотация: В статье говорится о заметной роли Международного уголовного суда как органа международного правосудия. Автор подчёркивает определяющую роль Статута Международного уголовного суда как документа, в котором сформулированы правовые основы деятельности и разработаны основные процессуальные правила, которыми руководствуется Суд в своей практике. Показана значимость Регламента при осуществлении процессуальных действий, которые сводятся к детальному и глубокому доказыванию тех или иных фактов, представленных на рассмотрение суда. Методологическую основу исследования составляет нормативный, комплексный, системный подход к анализу правопорядка, установленного учредительными документами Международного уголовного суда. Указывается, что учредительные документы международного судебного учреждения предусматривают, в том числе, детальное регулирование представления и оценки доказательств. Автор обращает особое внимание на то, что предоставление и оценка доказательств в Международном уголовном суде должна быть организована таким образом, чтобы предоставить возможность вынесения судебного вердикта беспристрастно и с учетом всей информации п о рассматриваемым юридическим основаниям. В статье исследованы отдельные процедурные нормы Римского статута и Регламента Международного уголовного суда. Показана значимая роль Правил процедуры и доказывания, которые являются ключевым инструментом для применения Римского статута Международного
уголовного суда.
Ключевые слова: международные судебные учреждения, международный процесс, международное судебное разбирательство, оценка доказательств, получение доказательств, правила доказывания, Римский Статут, Международный уголовный суд, уголовное обвинение, международное процессуальное право
Международный уголовный суд (далее - МУС) занимает особое место среди всех международных судов, поскольку цель его создания - не разрешение споров между государствами, а преследование лиц, ответственных за основные международные ПресТуПлениЯ [15- с. 139-145; 16, с. 419-429; 17, с. 36-44; 19, с. 99-110; 20, с. 851-852; 25, с. 88-951.
Создан МУС на основании международного договора - Римского статуса
Международного уголовного суда ^ и с учётом опыта двух международных уголовных трибуналов:
Международного трибунала для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на
территории бывшей Югославии с 1991 г. (1993-2017) Международного трибунала по Руанде, учреждённого для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид, совершенный на территории Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид, совершенный на территории соседних государств, в период с 1 января 1994 г. по 31 декабря 1994 г. (1994-2015) [5; 6; 7].
Как справедливо отмечает Т.Г. Морщакова, стандарты справедливого правосудия являются необходимой составной частью идеологии прав человека, которая в современном демократическом обществе не может не определять его основные
нравственные, философские, социальные, политические и правовые ценности [23, Ci 11]. Проблема организации судебного процесса в любом международном суде бывает непростой и осложняется тем, что каждый суд - это отдельная международная организация, создаваемая на основании международного договора, заключаемого суверенными государствами, и основные положения процесса включаются в этот договор. Суд как международная организация сам принимает для себя регламент, в котором нормы о судебном процессе излагаются подробнее.
Когда создавались два уголовных трибунала, встал вопрос о том, какому процессу они должны следовать. Проблема состояла в том, что трибуналы создавались как суды для всего мирового сообщества, поэтому в их процессе должны были быть учтены идеи и принципы различных систем правосудия, прежде всего систем civil law и common law . Мировое сообщество было в общем готово предоставить судьям трибуналов значительную степень свободы в установлении своего процессуального права, так что, по выражению А. Федорченко, "регулирование различных сторон судебного процесса в
трибуналах ad hoc формировалось "на ходу", в процессе практики [24, Ci 87]. Трибуналы пошли по пути, которым обычно пользуется Комиссия международного права ООН, которая собирает мнения государств и на основании их мнений формулирует свои
рекомендации Трибуналами была проведена большая работа по анализу уголовного процессуального права различных стран и его обобщению, однако в силу нехватки времени и необходимости рассматривать представленные дела по существу, многие процедурные положения относительно организации процесса в трибуналах оказались довольно расплывчатыми и уже в процессе разбирательства судьи не только
разработали свои собственные Правила процедуры и доказывания, но и на пленарных заседаниях нередко изменяли правила с помощью поправок.
На переговорах, завершившихся принятием Римского статута ^^ ситуация была несколько иной. Статут готовился в ходе большой дипломатической конференции, которая разработала Заключительный акт. В п. 5 и п. 6 Резолюции F Заключительного акта Подготовительному комитету поручалось сформулировать проект Правил процедуры и доказательств, а также Элементы преступлений I10!.
В рамках Подготовительного комитета разыгрались бурные дебаты между юристами разных систем права. Проект, представленный в качестве заключительного документа, был компромиссом между предпочтением двусмысленности (чтобы сохранить соглашение достаточно свободным, и побудить 120 стран подписать его) и противоположной необходимостью представить для принятия жесткий набор уголовных элементов. Такой подход связан в т.ч. с тем обстоятельством, что в международных документах прослеживается различный подход к определению и констатации международных уголовно-наказуемых деяний [21, Ci 186!.
При анализе вопроса о месте данного судебного учреждения в регулировании международных отношений и утверждении господства права теоретический вопрос о том, является ли система уголовного правосудия инквизиционной или состязательной, отходит на второй план. Многие авторы указывают на то, что в настоящее время деление процессов на состязательный и инквизиционный размывается, и в соответствующих
системах отмечаются схожие элементы [26, p- 2~5' 33, p- 5!.
Проект Статута МУС был предметом переговоров в течение нескольких лет, в которых участвовали представители различных систем права - и системы civil law и common law . И те, и другие поневоле исходили из собственных концепций уголовного процесса, что стало, по словам председателя Подготовительной комиссии МУС, основным препятствием в ходе переговоров относительно процесса в будущем Международном уголовном суде: необходимо было согласовать очень разные правовые системы, что невероятно трудно [34, p. 12!.
В Комиссии международного права тогда было высказано мнение о том, что Статут Международного уголовного суда будет в основном дополняющим и процессуальным инструментом -U4!. В ходе последующей работы подготовительного комитета его члены подходили к формулировкам очень осторожно, стремясь к достижению четких норм. Благодаря этому Статут содержит значительное количество именно процессуальных положений, так что некоторые авторы считают, что именно это сделало Статут
значительным этапом в развитии международного уголовного права [32, p- 1111, 1113]. Разбирательство в МУС регулируется подробными положениями, содержащимися в самом Статуте и аналогичными подробными положениями в Правилах процедуры доказывания при строгом порядке внесения поправок. Известный специалист по праву МУС
заключает: «Маятник качнулся в сторону civil law " [28, p-134l.
Ключевой в процессе стала фигура прокурора но правила требуют, чтобы Прокурор действовал беспристрастно в качестве "агента правосудия", обеспечивал действие нормы о бремени доказывания, и содействовал обнаружению и раскрытию оправдательных доказательств в дополнение к тем, которые прямо ведут к вынесению обвинительного приговора. Усилена также и роль судьи, у которого появляются дополнительные полномочия по поиску доказательств proprio motu (по собственной
инициативе).
Еще одной особенностью процесса в МУС является наличие и роль Палаты предварительного производства. Палата держит под пристальным контролем действия Прокурора.
В том, что касается доказательств, в ходе разработки Статута баланс между системами права все-таки сместился в сторону civil law . В отличие от системы common law МУС не отражает "атомизированный" подход к доказательствам, когда каждое доказательство рассматривается в отдельности и окончательное решение принимается путём агрегирования доказательной ценности отдельных элементов. Вместо этого доказательства принимаются на целостной основе, как в civil law , где "доказательная сила любого элемента информации возникает в результате взаимодействия между
элементами целого информационного поля [29, p- 8391.
Международный уголовный процесс обнаруживает в ряде случаев отход от скрупулезно формализованных норм, зачастую применяя к получению и оценке доказательств довольно свободные критерии. Это дает судьям как профессионалам значительную свободу действий. При этом стороны в процессе оказываются далеко не всегда полностью информированными относительно того, какие доказательства сыграли решающую роль, а какие из них были найдены не относящимися к делу [18, Ci 81].
В Статуте явно заметно, что технические правила доказывания сформулированы не слишком подробно, так что позволяют допустить к рассмотрению как можно большее количество относящихся к делу доказательств. В силу этого Следственной палате МУС предоставлены широкие дискреционные полномочия в области доказывания. Палата сама принимает решение о "приемлемости", "актуальности' и 'доказательной ценности"
доказательств (п. 4 и 9 ст. 64 Статута и п. 2 ст. 63 Регламента) ^—21. Считая представленные доказательства недостаточными, Палата может запросить представление дополнительных доказательств, которые она считает необходимыми для "подтверждения" или "установления истины" (п. 3 ст. 69). Опираясь на опыт стран civil law , Судебная палата не только контролирует процедуру (п. 2 ст. 69 Статута), но и содержательную часть собираемых доказательств (п. 4 ст. 69).
Стороны только представляют доказательства, а суд сам выносит решение об уместности и допустимости любых доказательств по своему усмотрению. Ст. 69 предусматривает, что суд принимает во внимание «доказательную ценность доказательств и любое предубеждение, которое такие доказательства могут нанести справедливому судебному разбирательству или справедливой оценке показаний свидетелей». Такой стандарт
оценки доказательств очень широкий, и не даёт ни методик, ни критериев [27, p- 6611. Есть только одно уточнение: доказательства, полученные с помощью нарушения прав человека, неприемлемы. Доказательства, полученные незаконным путем, неприемлемы в нескольких случаях: если "(а) нарушение ставит под существенное сомнение достоверность доказательств; и (б) признание доказательств противоречило бы и серьезно повредило бы целостности разбирательства", Например, принудительное признание было бы неприемлемым как в соответствии с пунктом (а), так и (b) ст. 69 - на том основании, что оно было бы "ненадежным" и "существенно повредило бы целостности разбирательства".
Таким образом, правила относительно исключения доказательств соответствуют скорее нормам civil law : суд обладает широкими полномочиями, вместо того, чтобы строго руководствоваться системой императивных правил. Специалисты по вопросам
международного уголовного процесса М. Кайаньеллои Г. Иллуминати пишут: «Правила об исключении доказательств никак не могут быть квалифицированы как обязательные, поскольку они подлежат дискреционной оценке судьи. Они отличаются гибкостью, не слишком формальны и оставляют многое на усмотрение судьи как профессионального юриста, а с точки зрения common law это просто неограниченное усмотрение, которое
размывает определенность правил и предсказуемость их действия» [30, p 4501.
Разница во мнениях юристов, представляющих системы common law и civil law, относительно разных традиций получения и оценки доказательств была очевидной еще в период работы Подготовительного комитета. Различия отмечаются и относительно стандартов бремени доказывания. По п. 1 ст. 66 Статута МУС обвиняемый имеет право на "презумпцию невиновности" и бремя "доказывания вины обвиняемого" ясно возложено на обвинение, а пределами доказывания служит стандарт civil law - "вне разумных
сомнений" (п. 3 ст. 66) Эти требования к обвинению - нести бремя доказывания и оценить доказательства в соответствии с предъявленным стандартом - явное порождение civil law . Впрочем, известно, что оба эти требования содержат в себе много неясного, так что суды стран civil law уже потратили немало усилий для уяснения их содержания. Пока нет уверенности в том, что судьи международного суда будут готовы потратить столько же усилий, особенно учитывая, что стандарты доказывания перенесены в новый контекст, тем более, что Судебная камера наделена уникальным набором полномочий, так что вряд ли её можно приравнивать к внутреннему суду какого-нибудь государства civil law . Поэтому трудно сказать, как МУС будет применять определение разумного сомнения. Обратимся к практике Международного трибунала по бывшей Югославии. Судебная камера МТБЮ в деле Прокурор противДалалич
сослалась на дело Грин против R l-1211, подчеркнув, что метод вынесения обвинительного приговора является субъективным и основан на опыте и суждениях эксперта по фактам. Клаузула "вне разумных сомнений" была отклонена в качестве стандарта, который предлагалось включить в ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических
правах в период его подготовки, и трудах Европейского суда по правам человека
Однако этот стандарт доказывания последовательно применялся в международных уголовных процессах. Международный военный трибунал в Нюрнберге применил стандарт разумных сомнений и прямо заявил в своем решении, что подсудимые Шахт и фон Папен должны были быть оправданы на том основании, что доказательства против
них не подтверждены в процессе доказывания -1111. Нужно отметить, что трибуналы по бывшей Югославии и Руанде неоднократно использовали стандарт «вне разумных сомнений». В уже упоминавшемся деле «Прокурор против Далалич» Судебная палата заявила: «Обвинение несет юридическую обязанность расследовать дело обвиняемого до пределов разумных сомнений (beyond reasonable doubt). По завершении дела у обвиняемого не должно остаться сомнений в том, что дело надлежаще рассмотрено».
Сомнительно, конечно, что судьи МУС будут подвергать сомнению свой собственный процесс принятия решений, но можно с уверенностью утверждать, что их выводы будут лежать между "существенным сомнением" и "абсолютной уверенностью". Поэтому логично считать, что, действуя и в критериях common law и civil law , судьи вряд ли
будут приходить к критически разным решениям. По Статуту (ст. 74) от судей требуется представить письменные доводы, содержащие "полное и аргументированное изложение" выводов, однако в правилах ничего не говорится о том, должны ли аргументы большинства судей совпадать.
Таким образом, методы принятия решения Судебной камерой не обозначены четко и можно вспомнить, что в практике международных уголовных трибуналов распространилась традиция особых мнений судей. Хотя ст. 74 поощряет единогласные решения, судьям МУС тоже может быть предоставлено право формулировать особые или отдельные мнения.
В международном судебном процессе имеет значение и форма (письменная или устная)
представляемых доказательств. Ни Статут, ни Регламент [3; 2] не содержат прямого обязательства представлять доказательства в письменном виде, как это обычно бывает в системе civil law . Это значит, что возможно и устное представление доказательств. В п. 2 ст. 74 просто сказано, что палата должна основывать свое решение «на оценке доказательств и хода всего разбирательства». Там же сказано, что к свидетелям предъявляется общее требование «давать показания лично».
При всём этом, есть исключение из положения об устных доказательствах. В ст. 56 Статута Палата предварительного производства, по просьбе Прокурора может разрешить давать показания в том случае, когда есть основания полагать, что впоследствии возможности давать показания не представится, а доказательства могут оказаться
недоступными J3!. Аналогичным образом в п. 2 ст. 69 Суд может также разрешить дачу viva voce (устных) или записанных с помощью видео- или аудиотехники показаний свидетеля, а также представление документов или записей при условии соблюдения положений настоящего Статута и в соответствии с Правилами процедуры и доказывания, при том условии, что эти меры не должны наносить ущерба или противоречить правам обвиняемого. В п. 2 ст. 69 сказано, что показания свидетеля на процессе даются лично, кроме случаев, предусмотренных Регламентом и Правилами доказательств.
Устные показания при личном присутствии свидетеля - это принципиальное положение, которое совсем не значит, что суд не может принять письменные материалы (п. 2 ст. 69). Предпочтение отдается показаниям в суде, но допускаются исключения. В определенных обстоятельствах могут быть приняты показания в устном виде или записанные на видео или аудиоустройства. Возможно также представление документов, письменных
расшифровок (п. 2 ст. 69 Статута, Правила 67 и 68 Регламента МУС)[3; 2]. В частности, использование расшифровок показаний, полученных в ходе других процессов, продолжает практику международных уголовных трибуналов по Руанде и Югославии, хотя, строго говоря, представляют собой отклонение от принципов дачи показаний в непосредственном присутствии и в устном виде. Эти отклонения лишают обвиняемого возможности увидеть свидетеля, однако МУС вышел за рамки практики, принятой международными уголовными трибуналами и допускает принятие показаний при условии проведения перекрёстного допроса в отдельные моменты разбирательства (Правило 68). Оспаривание допустимости представления письменных показаний не имеет большого смысла, учитывая, что Правила процедуры и доказывания ставят основной целью полное и точное фиксирование всего процесса (п. 10 Правила 121). Это указание можно толковать по-разному, например, как обязывающее полное обнародование всех материалов, как это делалось в процессе международных уголовных трибуналов. Такое толкование возможно тем более, что по п. (8) (b) ст. 64 в ходе судебного разбирательства председательствующий судья может давать указания относительно проведения разбирательства, в том числе для обеспечения того, чтобы оно проводилось справедливо и беспристрастно. К Амбос отмечает: «с точки зрения common law риск того, что Судебная палата будет опираться скорее на собственные протоколы, вместо того чтобы решать дело на основании доказательств, полученных в данном конкретном
процессе, - совершенно реальное осложнение судебного дела [26, p 321.
Однако в какой мере судьи могут принимать во внимание информацию, полученную не в ходе конкретного процесса, ограничивается ясным положением п. 2 ст. 74 Статута о том, что «Суд может основывать свое решение только на доказательствах, представленных
ему и рассмотренных им в ходе судебного разбирательства» -131.
Учитывая, что приведенным нормам явно недостает определенности, ясно, что судьи будут вести процесс в соответствии с их собственными предпочтениями, то есть практически в соответствии с их предыдущим опытом. Это значит, что судьи из системы common law могут согласиться о толковании некоторых фактов, однако судьи из системы civil law могут быть склонны к приданию большего значения позициям сторон. Что касается согласия относительно фактов, то оно не будет иметь обязательной силы для Палаты, а Палата, в свою очередь, имеет право заслушать и другие показания, особенно если расследование не подтвердило представленные факты (Правило 69).
Защите предоставлены те же полномочия в сфере опроса свидетелей, что и обвинению (п. (1) (e) ст. 67), однако процедура перекрёстного допроса не предусмотрена.
Как уже говорилось, председательствующий судья может давать указания относительно проведения разбирательства (п. (8) (b). ст. 64); в отсутствие таких указаний Прокурор и защита договариваются об очерёдности и порядке предъявления доказательств Судебной палате (Правило 140). Защите во всех случаях предоставляется возможность выступить последней (Правило 141).
В Статуте ничего не сказано о случаях отказа свидетелей от дачи показаний или от дачи полных показаний. Ограниченные возможности предоставлены Суду в соответствии со
ст. 71 Статута Правда, в ней говорится о санкциях за непозволительное поведение в Суде, но одно из положений может быть применено к отказу от дачи показаний: Суд может наказывать лиц, присутствующих в Суде, за непозволительное поведение, в том числе за срыв разбирательства или преднамеренный отказ выполнять его распоряжения. Однако обвиняемый никогда не может быть принуждён выступать в качестве свидетеля. Это его право вытекает из так называемого права на молчание, которое рассматривается, как одно из фундаментальных прав человека и которое закреплено в ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах: 3. Каждый имеет право при рассмотрении любого предъявляемого ему уголовного обвинения ... g) не быть принуждаемым к даче показаний против самого себя или к признанию себя виновным
Согласно п. 1 ст. 69 каждый свидетель в соответствии с Правилами процедуры и доказывания принимает на себя обязательство давать правдивые показания. Здесь не предусмотрен широко распространённый в системе common law обычай давать клятву свидетеля, что, вероятно, объясняется смешением в процедуре МУС элементов common law и civil law .
Заключение
Регулирование порядка получения и оценки доказательств в судебном процессе Международного уголовного суда в корне отличается от такого же регулирования в других международных судах. Сущностью процесса в Международном Суде или в Международном трибунале по морскому праву является соотношение прав и полномочий между судебным учреждением и спорящими государствами. В процессе Международного
уголовного суда главной целью является соблюдение соответствия этого процесса уголовному процессу, принятому в государствах, что делает Международный уголовный суд скорее учреждением уголовной юстиции, чем международным судом.
Процесс в МУС представляет собой смешанную систему норм и принципов, которая не является целиком ни состязательной, ни инквизитивной. Отсюда возникает ряд несоответствий между общей структурой процесса, которая кажется нацеленной на обеспечение прав сторон и потому состязательной, и положениями, основанными на инициативе судей.
Будучи новацией в международном праве, МУС содержит некоторые элементы, до сих пор не встречавшиеся в международном правосудии, а именно, Прокурора. Анализ показывает особенно заметные диспропорции полномочий, отданных Прокурору и Защите на досудебной стадии. Эти диспропорции чреваты тем, что МУС может превратиться в пустое изобретение, поскольку станет сочетанием несовместимых правовых систем, недопустимым на самых решающих стадиях разбирательства.
Библиография
1. Международный пакт о гражданских и политических правах. Принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16.12.1966 г. [Электронный ресурс]. -Режим доступа :
https ://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpol.shtml (дата обращения: 28.12.2021).
2. Регламент Международного уголовного суда. Принят судьями Суда 26.05.2004 г. Пятая пленарная сессия Гаага, 17-28 мая 2004 г. Официальные документы Международного уголовного суда ICC-BD/01-01-04[Электронный ресурс]. - Режим доступа: (дата обращения: 28.12.2021).
3. Римский статут Международного уголовного суда. Принят на дипломатической конференции в Риме 17.07.1998 г. и вступил в силу с 1.07.2002 г. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.un.org/ru/law/icc/rome_statute(r).pdf (дата обращения: 28.12.2021).
4. Резолюция 827 Совета Безопасности ООН от 25.05.1993 г. (S/RES/827 (1993) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://undocs.org/ru/S/RES/827(1993) (дата обращения: 28.12.2021).
5. Резолюция 955 Совета Безопасности ООН от 8.11.1994 г. (S/RES/955 (1994) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://undocs.org/ru/S/RES/955(1994) (дата обращения: 28.12.2021).
6. Резолюция 978 Совета Безопасности ООН от 27.02. 1995 г. (S/RES/978 (1995) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://undocs.org/ru/S/RES/978(1995) (дата обращения: 28.12.2021).
7. Резолюция 1165 Совета Безопасности ООН от 30.04.1998 г. (S/RES/1165 (1998) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://undocs.org/ru/S/RES/1165(1998) (дата обращения: 28.12.2021).
8. Меморандум Секретариата ООН 08-29077 (R) 08-29077 (R). March 2008. Комиссия международного права. Шестидесятая сессия. Женева, 5 мая-6 июня и 7 июля -8 августа 2008 г. Иммунитет государственных должностных лиц от уголовного преследования [Электронный ресурс]. - Режим доступа:
https://www.refworld.org.ru/pdfid/49916e572.pdf (дата обращения: 28.12.2021).
9. О стандартах, применимых в соответствии с нормами о правах человека, см. "Общие рекомендации". UN Doc. A/39/40, pp.143-7, para 7. [Электронный ресурс]. -
Режим доступа: https://www.un.org/ (дата обращения: 28.12.2021).
10. Final Act of the United Nations Diplomatic Conference of Plenipotentiaries on the Establishment of an International Criminal Court, U.N. GAOR, 53d Sess., Annex 1, Res. F, Para 5-6, U.N. Doc. A/CONF. 183/10 (1998) (U.N. Doc. A/CONF.183/10*) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://legal.un.org/icc/statute/final.htm (дата обращения: 28.12.2021).
11. France et al v Goering et al, (1946) 22 IMT 203, 13 ILR 203.
12. Green v R, (1972) 46 ALJR 545.
13. Prosecutor v Dalalic et al, Case № IT-96-21-T, judgment 16 November 1998, at para 600, at para 601 [Электронный ресурс]. - Режим доступа:
https ://www.humanrights.is/en/human-rights-education-project/human-rights-cases-original-texts/international-human-rights-cases/prosecutor-v-delalic-mucic-delic-and-landzo-celebici-case-case-no-it-96-21-judgement-of-16-november-1998 (дата обращения: 28.12.2021).
14. Report of the International Law Commission on its 46th Session UN GAOR, 49th Sess. № 10, at 43 U.N.Doc. A/49/10 (1994) at 71-7.-Р. 4. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://legal.un.org/ilc/sessions/46/docs.shtml (дата обращения: 28.12.2021).
15. Абашидзе А.Х. Участие государтв в Статуте Международного уголовного суда -обязательство erga omnes // Международное право — International Law. 2007. № 1 (29). - С. 139-145.
16. Батырь В.А. Международное гуманитарное право: учебник для вузов. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юстицинформ, 2011. - 688 с.
17. Богуш Г.И. Международный уголовный суд и проблемы становления международного уголовного правосудия // Международный уголовный суд: проблемы, дискуссии, поиск решений / под ред. Г.И.Богуша, Е.Н.Трикоз. - М.: Европейская Комиссия, 2008. - C. 36- 44.
18. Богуш Г.И. Общие принципы уголовного права в Римском статуте Международного уголовного суда // Международное уголовное правосудие. Современные проблемы / под ред. Г.И. Богуша, Е.Н. Трикоз. - М.: Институт права и публичной политики, 2009. - С. 81.
19. Глотова С.В. Особенности международного уголовного судопроизводства (на примере Международного уголовного суда) // Российский юридический журнал. 2011. № 3 (78). - С. 99-110.
20. Международное право / Вольфганг Граф Витцтум [и др.]; пер. с нем., 2-е изд. [В. Бергманн, сост.].- М.: Инфотропик Медиа, 2015. - 1072 с.
21. Рыжов В.Б. Международная преступность: понятие, доктринальное и правовое обоснование методов противодействия ей на современном этапе // Образование и право. 2018. № 4. - С. 183-192.
22. Словарь международного права / отв. ред. С.А. Егоров. - Изд. 3-е, перераб. и доп. - М.: Статут, 2014. - 494 с.
23. Стандарты справедливого правосудия (международные и национальные практики) / под. ред. д.ю.н. Т.Г. Морщаковой. - М.: Мысль, 2012. - 584 с.
24. Федорченко А.А. Право международных уголовных трибуналов // Международное право. 2014. № 1. - С. 87-103.
25. Шинкарецкая Г.Г. Международный уголовный суд: попытка оценки // Международное право и международные организации / International Law and
International Organizations. 2014. № 1. - C. 88-95.
26. Ambos K. International criminal procedure: "Adversarial", "Inquisitorial"or Mixed? // International Criminal Law Review. 2003. Vol. 3. - P. 1-37.
27. Ambos K. Remarks on the General Part of International Criminal Law // Journal of International Criminal Justice. 2006. Vol. 4. № 4. - P. 661.
28. Bassiouni Cherif M. Crimes against Humanity in International Criminal Law / 2nd revised edition. Martinus Nijhoff Publishers, 1999. - P. 134.
29. Damaska А. The uncertain Fate of Evidentiary Transplants: Anglo-American and contemporary experiments // American Journal of Comparative Law. 1997. Vol. 45. - Р. 839.
30. Caianiello M., Illuminati G . From the International Criminal Tribunal for the former Yugoslavia to the International Criminal Court // North Carolina Journal of international Law & Commercial Regulation . 2001. Vol. 26. - P. 407-455.
31. Cassese A. et al (eds). The Rome Statue and of the International Criminal Court: A Commentary. 2002. Vol. II . - P 1111, at p. 1113.
32. Guariglia F. Investigation and Prosecution, in LEE, R.S. (Ed.), The International Criminal Court - The making of the Rome Statute, The Hague, Kluwer Law International, 1999. - P. 236.
33. Spencer J.R. Introduction. M. Delmas-Marty and J.R. Spencer (eds). European Criminal Procedures. - Cambridge, 2012.-P. 5.
34. Kirsch P. The Preparatory Commission Today // Establishment of the International Criminal Court. Seminar held in Helsinki. 2000. 23 February. - Р. 12.
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь. РЕЦЕНЗИЯ
на статью на тему «Получение и оценка доказательств в Международном уголовном суде»
Предмет исследования. Предложенная на рецензирование статья посвящена вопросам получения и оценки доказательств в Международном уголовном суде. В рамках рецензируемой работы речь идет о деятельности Международного уголовного суда, который занимает особое место среди всех международных судов, поскольку цель его создания - не разрешение споров между государствами, а преследование лиц, ответственных за основные международные преступления.
Методология исследования. Цель исследования прямо в статье не заявлена. При этом она проглядывается из названия статьи. Исходя из поставленных цели и задач, автором выбрана методологическая основа исследования. В частности, автором используется совокупность общенаучных методов познания: анализ, синтез, аналогия, дедукция, индукция, другие. В частности, методы анализа и синтеза позволили обобщить и разделить выводы различных научных подходов к предложенной тематике, а также сделать конкретные выводы из материалов правоприменительной практики. Наибольшую роль сыграли специально-юридические методы. В частности, автором активно применялся формально-юридический метод, который позволил провести анализ и осуществить толкование норм действующего законодательства. Приводятся исследования различных ученых в данной области. Таким образом, выбранная автором
методология в полной мере адекватна цели исследования, позволяет изучить все аспекты темы в ее совокупности.
Актуальность. Заявленная проблематика весьма актуальна. Имеется как теоретический, так и практический аспекты значимости предложенной темы. Проблема организации судебного процесса в любом международном суде бывает непростой и осложняется тем, что каждый суд - это отдельная международная организация, создаваемая на основании международного договора, заключаемого суверенными государствами, и основные положения процесса включаются в этот договор. Суд как международная организация сам принимает для себя регламент, в котором нормы о судебном процессе излагаются подробнее. Тем самым, научные изыскания автора и новый подход к решению возникшего пробела в рассматриваемой области стоит только поприветствовать.
Научная новизна. Научная новизна предложенной статьи не вызывает сомнений. Во-первых, она выражается в конкретных предложениях и решениях рассматриваемой проблемы. Процесс в МУС представляет собой смешанную систему норм и принципов, которая не является целиком ни состязательной, ни инквизитивной. Отсюда возникает ряд несоответствий между общей структурой процесса, которая кажется нацеленной на обеспечение прав сторон и потому состязательной, и положениями, основанными на инициативе судей.
Во-вторых, будучи новацией в международном праве, МУС содержит некоторые элементы, до сих пор не встречавшиеся в международном правосудии, а именно, Прокурора. Анализ показывает особенно заметные диспропорции полномочий, отданных Прокурору и Защите на досудебной стадии. Эти диспропорции чреваты тем, что МУС может превратиться в пустое изобретение, поскольку станет сочетанием несовместимых правовых систем, недопустимым на самых решающих стадиях разбирательства. Таким образом, материалы статьи могут иметь определенных интерес для научного сообщества с точки зрения развития вклада в развитие науки.
Стиль, структура, содержание. Тематика статьи соответствует специализации журнала «Право и политика». Содержание статьи в полной мере соответствует названию, так как автор рассмотрел заявленные проблемы, достиг цели исследования. Качество представления исследования и его результатов следует признать в полной мере положительным. Из текста статьи прямо следуют предмет, задачи, методология и основные результаты исследования. Оформление работы в целом соответствует требованиям, предъявляемым к подобного рода работам. Существенных нарушений данных требований не обнаружено.
Библиография. Следует высоко оценить качество и количество использованной литературы и нормативно-правовых источников. Автором активно использована литература, представленная зарубежными. Многие из цитируемых ученых являются признанными учеными в области международного права. Хотелось бы отметить использование автором большого количества нормативного материала. Таким образом, труды приведенных авторов соответствуют теме исследования, обладают признаком достаточности, способствуют раскрытию различных аспектов темы.
Апелляция к оппонентам. Автор провел серьезный анализ текущего состояния исследуемой проблемы. Все цитаты ученых сопровождаются ссылками и авторскими комментариями. То есть автор показывает разные точки зрения на проблему и пытается аргументировать более правильную по его мнению.
Выводы, интерес читательской аудитории. Выводы в полной мере являются логичными, так как они получены с использованием общепризнанной методологии. Статья может быть интересна читательской аудитории в плане наличия в ней систематизированных позиций автора. Сделан вывод о том, что регулирование порядка получения и оценки
доказательств в судебном процессе Международного уголовного суда в корне отличается от такого же регулирования в других международных судах. Сущностью процесса в Международном Суде или в Международном трибунале по морскому праву является соотношение прав и полномочий между судебным учреждением и спорящими государствами. В процессе Международного уголовного суда главной целью является соблюдение соответствия этого процесса уголовному процессу, принятому в государствах, что делает Международный уголовный суд скорее учреждением уголовной юстиции, чем международным судом.