CC BY
141
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №8/2015 ISSN 2410-700Х
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 94(438).071
Басиева Залина Максимовна
к. и. н., н. с. СОИГСИ им. В. И. Абаева, г. Владикавказ, РСО-Алания E-mail: [email protected]
ПОЛЬСКАЯ ЭМИГРАЦИЯ И ВОСТОЧНЫЙ ВОПРОС
Аннотация
Статья посвящена истории деятельности польской эмиграции в Европе. Отдельно рассматривается роль А. Чарторыйского в разработке и реализации проекта восстановления Польши в границах 1772 г. при непосредственной поддержке Франции и Британии.
Ключевые слова
Россия, Польша, А. Чарторыйский, О. Авейде, восточный вопрос.
Как известно, Ункяр-Искелесийский договор 1833 г. являлся апогеем внешней политики Российской империи первой половины XIX в. Условия данного договора в течение нескольких лет служили легальным основанием для российского вмешательства в турецкие дела и обеспечивали ей преимущественное положение в восточном вопросе. Договор стал «ударным», угрожающим по позициям Франции и Британии в Османской империи. Именно эти две державы являлись основными претендентами на «турецкое наследие». Двусторонний русско-турецкий договор 1833 г. просуществовал несколько лет и был, по сути, в начале 40-х гг. аннулирован державами [3].
Начало 30-х гг. XIX в. в истории Российской империи связано с обострением польского вопроса. После подавления восстания 1830-1831 гг. независимая государственность Царства Польского была ликвидирована, что в свою очередь вызвало огромный отток участников восстания, представителей польской народности в Европу. По сведениям Оскара Авейде, члена Варшавского центрального революционного комитета, «шестьдесят тысяч вооруженных и безоружных людей, побежденных, но не разбитых, обратилось в добровольное изгнание». Столь масштабная, неслыханная дотоле эмиграция была, по его мнению, «и отчасти непонятной». Вместе с эмиграцией, пишет он, «вышли из Польши разум и сердце народа, вышел лучший цвет...» [1, с. 200]. Впоследствии именно эмигрантские организации стали играть значительную роль в идейно-политической жизни польского народа. Именно эмигранты являлись, по признаниям Авейде, действующей политической властью и «руководителями каждого движения, каждого действия.» [1, с. 199]. Основная часть эмиграции осела во Франции, где они сохраняли свою военную организацию и получали жалованье из французской казны. С этого времени и вплоть до 1863 г. многочисленная польская политическая эмиграция принимала участие во всех европейских революциях, считая дело свободы каждой нации Европы солидарным со свободой Польши [4, с. 35]. Существовавший изначально среди многочисленных выходцев из Польши политический хаос к 1834 г. начал заметно упорядочиваться. Эмигрантские круги стали постепенно оформляться в два крупных лагеря. Эмигрировавший во Францию Адам Чарторыйский1, президент народного революционного правления 1831 г., возглавил польскую консервативно-монархическую (охранительно-дипломатическую) партию. Второй противоположный лагерь составила социально-революционная (демократическая) партия, принявшая форму «Демократического общества». Во главе этой партии находилось «коллективное, избирательное учреждение, так называемая “Централизация”» [1, с. 202]. Кроме этих двух основных эмигрантских течений, параллельно существовало еще множество малых идейных польских кружков. Несмотря на всю
1 Чарторыйский (Чарторыжский) Адам Ежи (1770-1861), князь, польский государственный деятель. Был членом «негласного комитета» Александра I, товарищем министра и министром иностранных дел (1804-1806) Российской империи, попечителем Виленского учебного округа, членом Административного совета (с 1815 г.) Королевства Польского. Был противником национального восстания, однако в январе — августе 1831 г. возглавил Национальное правительство. В эмиграции стал главой консервативно-аристократической партии, добивавшейся восстановления Польши дипломатическим путем с помощью западных держав.
69
________МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №8/2015 ISSN 2410-700Х_________
свою многочисленность и некоторую раздробленность эмиграции на кружки и партии, все они стремились к одной-единственной цели — восстановление Польши в границах 1772 г.
Как уже отмечалось выше, основной костяк эмиграции составляла польская элита, занимавшая и до эмиграции важные должности и имевшая большое влияние в Царстве Польском. Адам Чарторыйский являлся общепризнанным лидером в целом всех выходцев из Польши. Еще в период своей службы в должности министра иностранных дел России А. Чарторыйский считал своей главной задачей создание наиболее благоприятных условий для восстановления независимости Польши. В 1805 г. он представил проект отторжения от Пруссии и Австрии польских земель с последующим присоединением к ним и принадлежавших России бывших польских территорий. Александр I должен был стать польским королем, а между Россией и Польшей установлена династическая уния. Данный проект стал неосуществим с наступлением в русско-прусских отношениях заметного сближения. Чарторыйский вскоре вышел в отставку, а в 1810 г. навсегда покинул столицу. Через несколько лет А. Чарторыйский снова появляется на политической сцене России как ее представитель на Венском конгрессе, где он оказывал содействие достижению компромисса по польскому вопросу — большая часть герцогства Варшавского преобразовывалась в Царство Польское [2, с. 258].
Оказавшись в эмиграции, А. Чарторыйский сохранял верность своим политическим убеждениям. Он по-прежнему осуждал все заговорческие, революционные предприятия на территории Польши. По мнению князя, без внешней поддержки такого рода самостоятельные формы борьбы всегда будут обречены на провал. Единственным способом решения польского вопроса он признавал использование дипломатических методов. Эта уверенность исходила из глубочайшего убеждения Чарторыйского и его многочисленных сторонников, что существование Польши в ее первоначальных границах «есть историческая необходимость» для восстановления и сохранения равновесия сил в Европе. По выражению
0. Авейде, они бесконечно верили в то, что «Европа рано или поздно восстановит Польшу или путем одного только дипломатического, или же и вооруженного вмешательства западных держав» [1, с. 203].
Оказавшись в центре Европы, А. Чарторыйский считал осуществление собственной программы государственного восстановления вполне реализуемым, тем более что польские эмигрантские круги становятся очень привлекательными и для французской и английской политической элиты. Они, в свою очередь, видели в Польше слабый пункт России, которую они планировали использовать в собственных интересах против русской политики на Ближнем Востоке, а точнее, для ослабления российских позиций в вечном восточном вопросе. Оскар Авейде, как представитель «революционного лагеря», как и многие поляки, не разделял бесконечной надежды «дипломатов» на заграничную помощь, считая ее погибелью для Польши. Он был также уверен, что европейская государственная политика «только Польшу обещаниями обманывала и обманывать будет ради своих собственных интересов (интересом этим есть временное затруднение России, ее ослабление и парализирование внешних ее действий и политики, с одной, а замедление внутреннего прогресса, с другой стороны)» [1, с. 96-97].
Период массовой эмиграции поляков во Францию пришелся на время ослабления французских позиций в восточном вопросе. Подавленная, но сохранившая мечты о реванше эмиграция, готовая в любое время и в любом направлении выступить против своего противника, стала удобным средством и надежным «орудием», направленным для использования в интересах французской и британской колониальной политики. Концентрация огромной антироссийской силы в наиболее уязвимой части восточного вопроса должна была обеспечивать относительный контроль за славянскими народами и предотвращать любые пророссийские тенденции на Балканах.
Список использованной литературы
1. Авейде О. Показания и записки о польском восстании 1863 г. Сборник документов. М., 1961. 662 с.
2. Беседы и частная переписка между императором Александром I и кн. Адамом Чарторижским. М., 1912. 371 с.
3. Дулина Н. А. Османская империя в международных отношениях (30-40-е годы XIX в.). М., 1980. 188 с.
4. Студницкий Вл. Польша в политическом отношении, от разделов до наших дней. СПб., 1907. 198 с.
© З.М. Басиева, 2015
70
_______МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №8/2015 ISSN 2410-700Х________
УДК 94(430).085
Винник Алексей Викторович
канд. ист. наук, доцент ТвГУ, г. Тверь, РФ E-mail: [email protected]
МИГРАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ВЕЙМАРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ И ПРОБЛЕМА СОЦИАЛИЗАЦИИ РУССКИХ ЭМИГРАНТОВ
Аннотация
В статье речь идет о проблеме социализации русских эмигрантов в условиях Германии периода Веймарской республики. В правящих кругах Германии существовали две линии поведения в отношении эмигрантов. Для одних на первом месте находились принципы международного права и гуманитарные ценности, для других - политическая целесообразность в условиях конкретной обстановки. Сочетание двух данных тенденций и обусловило принципы германской миграционной политики 20-х гг. ХХ века.
Ключевые слова
Эмиграция, Германия, «Русское Зарубежье», диаспора, репатриация.
Возникновение в первые послереволюционные годы феномена Русского Зарубежья сформировало вокруг эмиграции так называемый «русский вопрос». Пределы бывшей Российской империи покинули более 2 миллионов человек, причём около 650 тысяч из них оказались в Германии [1. с.46]. Германия, таким образом, впервые столкнулась с проблемой беженцев в столь значительном масштабе.
В качестве политических эмигрантов в Германии находились представители властной и интеллектуальной элиты добольшевистской России. Они проникли в Германию различными путями, часто вместе с беженцами - через Финляндию и Польшу, где были сильны антирусские настроения; с юга -транзитом через ряд европейских стран. Многие из них не рассматривали Берлин в качестве конечного пункта своего путешествия, используя его в качестве перевалочного пункта в третьи страны.
Среди причин сосредоточения русских в Берлине нужно выделить два основных фактора. Во-первых, это географическая близость к России, т.к. абсолютное большинство русских рассматривало себя как «беженцев», а не как «эмигрантов», а это предполагало достаточно быстрое возвращение на родину -«после краха большевиков». Выезд из России был, как правило, экстремальным, люди покидали страну без ясных перспектив дальнейшей жизни, без психологической подготовки и налегке. Вторым значительным фактором, способствовавшим «берлинской остановке», стала относительная дешевизна жизни в Германии. Особенно это было важно для представителей творческой интеллигенции. В Германии открывались возможности дешево публиковать литературные произведения и выпускать периодические издания, что позволяло выносить на широкое общественное обозрение результаты творческих усилий эмиграции.
Русская эмиграция в Берлине проявила высокую способность к самоорганизации. Данные МВД Германии содержат сведения о 42 общественных и профессиональных объединениях русских эмигрантов. К организации люди стремились с целью решить комплекс бытовых и правовых вопросов. Эмигрантские этнические объединения были призваны способствовать выходу нуждающихся в помощи русских на уровень германских и международных организаций.
В свою очередь, германские власти с начала 1920-х гг. начинают выражать обеспокоенность засильем русских в Берлине. В начале 1920-х гг. существенно ужесточается правовой режим пребывания в стране русских эмигрантов. Одной из причин этого стал формирующийся вокруг эмигрантов негативный общественный фон. Он стал результатом усталости германского общества от присутствия русских эмигрантов и результатов их самоорганизации - многочисленных общественных групп, союзов, а также русских учебных заведений, театров, ресторанов и т.д. Учитывая тяжелые экономические условия жизни самих немцев, наличие такого рода заведений вызывало объяснимое возмущение [2. с.79].
Признавая невозможность высылки беженцев в Россию, германские власти предпринимают в их отношении целый комплекс ограничительных мероприятий. Весной-летом 1922 года Министерство труда
71
