CC BY
575
УДК 94(47)
Н. Г. Карнишина
ПОЛОЖЕНИЕ ЦАРСТВА ПОЛЬСКОГО В СОСТАВЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XIX в.
В ОЦЕНКАХ СОВРЕМЕННИКОВ
Аннотация. Статус Царства Польского в составе Российской империи являлся объектом исследования как ученых-юристов, так и государственных деятелей в России XIX в. В статье изложены трактовки статуса как реальной унии, широкой автономии, так и как административно-территориальной части Российской империи.
Ключевые слова: Царство Польское, империя, автономия, реальная уния, окраина, государственные акты.
Abstract. The statute of Poland's Kingdom in the structure of Russian empire was the object of investigations of lawyers-scientists and statesmen in XIX century.
In the article the interpretations of statute as the real union, wide autonomy and administrative-territorial part of Russian empire are expounded.
Keywords: Poland's Kingdom, empire, autonomy, real union, outskirts, state acts.
Авторы XIX в. исходили из единой, неделимой природы Российской империи, в которой, по определению М. И. Свешникова, «власть суверенна на всей своей территории» [1, с. 212]. В основе такой трактовки лежал тезис о незыблемости власти самодержца, распространяемой на всю территорию Российской империи. Б. Э. Нольде, характеризуя государственное устройство Российской империи, писал: «Государство Российское едино и нераздельно» [2, с. 225, 226].
Довольно много суждений в этой связи было высказано по поводу статуса присоединенных территорий в рамках Российской империи. В состав Российской империи в разные периоды ее истории входили разные территории с более или менее широкой автономией. Наиболее острая полемика на страницах печати во второй половине XIX в. разгорелась по поводу статуса Царства Польского и Княжества Финляндского. Часть авторов признавала автономию этих территорий, другая часть настаивала на применении принципа инкорпорации в отношении данных окраин империи.
Так, например, сторонник второго подхода А. С. Алексеев отмечал, что Польша была присоединена к России в 1815 г. по Венскому договору, который определил, что Герцогство Варшавское соединено с Российской империей, что оно будет связано бесповоротно своим устройством, чтобы принадлежать российскому императору, его наследникам и преемникам навеки. Император сохранял за собой право дать этому государству, пользующемуся особым административным строем, внешние границы, какие он заблагорассудит. Он присоединил к своему титулу еще и титул Царя Польского. Исходя из этого положения, А. С. Алексеев делал вывод: «Варшавское герцогство было присоединено к России, таким образом, не в силу договора между Россией и Польшей, а в силу договора между государствами, заключившими Венский трактат. Мы имеем тут пример инкорпорации, а не реальной унии. Обстоятельства, вытекающие для России из Венского договора, суть обязательства не по отношению к Польше, а по отношению к государствам, за-
ключившим Венский трактат. Обязательства эти были исполнены государем Александром I» [3, с. 173].
С середины XIX в. до конца 1880-х гг. исследователей более интересовал вопрос организации государственной власти в Царстве Польском, проводимых там преобразований, и в особенности реформ, а также деятельность
Н. А. Милютина. Представляет интерес обзор управления Царства Польского, составленный в Министерстве внутренних дел, где содержатся сведения о существовавшем до рассматриваемого периода административном устройстве Царства [4]. Имеются и некоторые другие работы, в том числе иностранных авторов [5-8].
Однако широкое внимание публицистов, государственных деятелей к теме управления такими национальными окраинами, как Польша и Финляндия, возникло в связи с ужесточением правительственного курса в отношении национальных районов в конце 1880-х - начале 1890-х гг. Здесь также можно выделить два основных направления. Одно - либеральное, направленное против политики русификации данных национальных территорий, другое - проправительственное, которое поддерживало унификаторский курс центральной власти по отношению к этим окраинам.
Первое направление было представлено русскими учеными Н. И. Лазаревским, М. М. Ковалевским, В. Д. Спасовичем, А. Л. Погодиным, Н. И. Ка-реевым, А. А. Корниловым и финляндскими учеными Л. Мелехиным, Р. Да-ниельсоном-Кальмари и Р. Германсоном, а также польскими публицистами и учеными В. Студеницким, Э. Пильцем и С. Ашкенази [7, 9-20]. Существенной особенностью этих работ является то, что они, за редким исключением, рассматривая одну из двух окраин, как правило, не анализируют всю административную политику российского правительства и стремятся, по возможности, уйти от обобщений и конкретных выводов.
Предметом исследования авторов данного направления являлось прежде всего определение государственно-правового статуса территорий, возможность его изменения для Царства Польского, а также общий ход правительственной политики в отношении этих территорий. В работе Н. И. Лазаревского признавалась государственность Финляндии как составной части нераздельной Российской империи. Особо уделялось внимание общегосударственному законодательству. Анализируя Основные Законы 1906 г., Н. И. Лазаревский подчеркивал: «...Власть должна быть толкуема в том смысле, что власть управления в объеме и формах, определяемых русскими законами, принадлежит Государю в России, и в объеме и формах, определяемых финскими законами, - в Финляндии» [9, с. 249]. Довольно значительное место в изучении тминного самоуправления и суда принадлежит В. Д. Спасовичу [21, с. 138152; 22].
Второе направление, имевшее консервативно-монархический характер, было представлено М. М. Бородкиным, К. Ф. Ординым, П. И. Мессарош, Ф. П. Еленевым, П. Д. Сергеевским, М. И. Корниловичем и М. И. Корниловым [23-30].
Следует отметить, что большинство работ, изданных в этот период как либеральными авторами, так и проправительственными, имели своей целью изложение политических взглядов. Анализом организации государственной власти они занимались, за редким исключением, сравнительно мало и схематично.
Однако постепенно стали появляться работы, имевшие своей целью исследовать те или иные аспекты административных систем национальных окраин Российской империи. Появляется труд известного правоведа В. Ивановского, посвященный управлению окраинами. Автор признает, что вследствие географических, национальных и культурных различий большая часть России управлялась на особых началах, иных, нежели те, на основании которых было организовано управление в центральных российских губерниях. Основной формой управления такими территориями он представляет генерал-губернаторскую власть, которая, по его мнению, являлась элементом децентрализации управления на местах. За Финляндией и Польшей до середины 60-х гг.
XIX в. В. Ивановский признает сохранение там собственного политического устройства, что было не характерно для других национальных районов в данный период [31, с. 26-70].
Институт генерал-губернаторской власти также подверг глубокому анализу А. Д. Градовский, признавая его бесполезным и способствующим чиновничьему произволу на местах, в особенности это касается, по его мнению, «генерал-губернаторской власти в культурных окраинах» [32; 33, с. 299-338].
Управление национальными окраинами исследовал Н. М. Коркунов. Он, как и Б. Э. Нольде, выступал против теории об автономном государстве и преувеличения конституционной основы устройства Великого княжества, хотя и не отрицал, что оно пользовалось в своих внутренних делах известной долей самостоятельности. Н. М. Коркунов в своих работах детально осветил организацию власти как Финляндии, так и Польши, их законодательство, а также структуру органа финляндского народного представительства, при этом указав на его архаичный характер. Автор подчеркнул, что обособление окраин зачастую вело к сохранению там отживших и устарелых государственных институтов. Н. М. Коркунов отстаивал бесперспективность унии в монархическом государстве. Реальная уния, по мнению Н. М. Коркунова, существовала между Россией и Царством Польским только в период с 1815 по 1832 г. [34, с. 190].
Ученый-правовед писал: «Уния, как форма соединения государств, есть наследие старины, лишенное будущности. Она не выражает собой стремления к национальному единству и, предполагая полную независимость и обособленность составляющих ее государств, не может дать такого единства. В современных условиях государственной жизни уния является малоподходящей формой. Резкое обособление политических и частноправовых отношений, широкое развитие общественной жизни, решительное преобладание национальных интересов над династическими - все это делает теперь унию совершенно непригодной формой соединения государств. Современным условиям государственной жизни может соответствовать не случайное соединение, какова уния, а обусловленные общностью народных интересов и стремлений политические соединения самих государств» [34, с. 143].
Особый вклад в научное осмысление проблемы и выработку политических решений внесла книга Н. Рейнке, посвященная описанию законодательства Царства Польского. Не делая выводов и обобщений, Н. Рейнке анализирует законодательные акты, регулирующие структуру и деятельность всех звеньев административного аппарата края, судебную систему и сословные права и привилегии, используя многочисленные нормативные материалы [35].
В книге А. Ф. Сулиговского, анализирующего городское управление в Царстве Польском, убедительно доказывается, что оно совершенно не соответствовало требованиям конца XIX в. Э. А. Эрштрем подробно освещает орган народного представительства Финляндии и сравнивает Сеймовые Уставы 1869 и 1906 гг. Н. В. Харламов раскрывает на основе законодательства структуру тминного самоуправления в Царстве Польском [36-43].
Историки права М. М. Ковалевский и Н. Д. Сергеевский провели анализ учредительных актов, определивших особый статус Польши в составе империи. М. М. Ковалевский в работе «Очерки по истории политических учреждений России» рассмотрел подробно историю польско-русских и финско-русских отношений. Он писал: «Некоторые части империи пользуются своими особыми преимуществами или, наоборот, стеснениями, имеющими своими источниками либо признание за ними старинных прав, либо же возмездие за политические обиды, которым подверглась Россия свыше сорока лет тому назад и которые она до сих пор считает заслуживающими особого наказания. Некоторые из этих изъятий, которые могут быть квалифицированы латинским прилагательным odiosa, произошли оттого, что, благодаря случайности войны и политическим комбинациям, в состав империи вошло довольно большое число независимых государств» [44, с. 214]. Автор, проводя исторические параллели между Царством Польским и Финляндией, признавал за последней широкую автономию, однако призывал не смотреть на ее политические учреждения как на не подлежащие критике.
Анализ конституции Царства Польского был сделан Н. Д. Сергеевским в работе «Конституционная Хартия 1815 года и некоторые другие акты бывшего Царства Польского. 1815-1881». Он писал: «Король являлся священной и неприкосновенной особой. Все государственные акты выходили от его имени. Ему принадлежала исполнительная и административная власть, законодательную власть король осуществлял вместе с сенатом. Он имел право назначать и смещать министров, членов Государственного совета, председателей воеводских комиссий, судей, архиепископов и епископов разных вероисповеданий, прелатов и каноников. Он имел право помилования, заключения мира и объявления войны, ведения международной политики, распоряжения доходами Королевства и дарования дворянских званий. Таким образом, вся внутренняя и внешняя политика Царства Польского находилась в руках короля и назначаемых им чиновников. Таким образом, конституция 27 ноября 1815 г. провозгласила, что Королевство Польское навсегда присоединялось к Российской империи и связывалось с ней личной унией. Российский император становился польским королем, его компетенции были невероятно велики: «правительство зиждется на особе Царя».
Однако, несмотря на то, что конституция была выдержана в умеренном тоне и ставила перед собой задачу упрочить власть российского императора в Королевстве Польском, она сохранила в себе традиции Речи Посполитой, которые нашли свое выражение в названиях государственных учреждений, в организации Сейма, в коллегиальной системе государственных органов, в прокламированности выборности администрации и судей. Конституция, равно как и связанное с ней положение о выборах в Сейм, были наиболее либеральными в Европе того времени, распространив избирательное право на значительный по тем временам избирательный корпус - свыше 100 тыс. человек, что достигалось сравнительно низким имущественным цензом. В Цен-
тральной Европе после 1815 г. Польское Королевство было единственной страной, располагающей парламентом, избираемым прямыми выборами, всеми общественными классами, хотя и с незначительным участием крестьян. Сохранило привилегии как родовое дворянство, так и нобилитированное, пополнявшееся за счет лиц, имеющих заслуги перед страной; разбогатевших купцов, мещан; владельцев мануфактур; богатых ремесленников; солдат, дослужившихся до звания капитана; офицеров, награжденных крестом; преподавателей и профессоров Варшавского университета, а также чиновников после 10 лет службы.
В Царстве Польском сохранялся принцип равенства перед законом, однако было официально заявлено, что равенство это относится только к исповедующим христианскую религию. Евреи были лишены политических прав. Сохранился принцип личной свободы, который должен был гарантировать крестьянам право перехода из одного места в другое, то есть свободу передвижения, однако обязательные административно-политические предписания значительно ограничили ее» [45, с. 41-63].
На наш взгляд, необходимо обратиться к Манифесту «О новом порядке управления и образования Царства Польского» от 14 февраля 1832 г., которым по сути был установлен новый порядок управления, сводивший на нет начала автономии Польши. В частности, в документе говорилось: «Манифестом Нашим от 25 января минувшего года, объявляя всем верным Нашим подданным о вступлении войск Наших в Царство Польское, мгновенно отторгнутое мятежниками от власти законной, Мы возвестили им и о намерении Нашем устроить будущую судьбу сего края, на основаниях прочных, сообразных с потребностями и благом всей Нашей Империи.
Ныне, когда силой оружия положен конец волновавшим Царство Польское смятениям, и народ, злоумышленниками в преступление вовлеченный, возвращен к долгу и успокоен, Мы признали за благо привести сие намерение Наше в действо, дабы учреждением постоянного и твердого порядка оградить навсегда от новых вредных покушений сие спокойствие и неразрывное соединение двух народов, Небесным Провидением попечению Нашему вверенных.
Царство Польское, победоносным оружием России покоренное, еще в 1815 году, получило тогда от высокодушия Августейшего Нашего Предшественника, в Бозе почивающего Императора Александра, не только возвращение своей народной самобытности, но и особенные права, начертанные в Хартии Государственных установлений.
I. Положения общие.
Статья 1. Царство Польское, присоединенное навсегда к Державе Российской, есть нераздельная оной часть. Оно будет иметь особое, сообразное с местными потребностями его управление, свои также особенные Уложения: Гражданское и Уголовное, и все доселе существовавшие в городах и в сельских обществах, дарованные им местные права и установления остаются на прежнем основании и в прежней силе.
Статья 2. Корона Царства Польского есть наследственная в лице Нашем и Потомков Наших, Наследников и Преемников, по установленному для наследия Всероссийского Императорского Престола порядку.
Статья 3. Коронование Императоров Всероссийских, Царей Польских, заключается в одном и том же священном обряде, который будет совершаем
в Москве, в присутствии Депутатов Царства Польского, призываемых к уча-ствованию в сем торжестве, вместе с Депутатами и прочих частей Империи.
Статья 4. Во всех случаях, в коих по существующим или впредь имеющим быть постановлениям, в России долженствует быть учреждаемо Регентство, власть Правителя или Правительницы Государства распространяется и на Царство Польское»[46, с. 89-90].
Следует согласиться с выводом М. М. Ковалевского, который писал: «Два восстания - в 1830 и в 1863 году были сочтены русскими монархами совершенно освобождающими их от всех прежних обязательств по отношению к польской нации и поставили поляков в положение неблагонадежных подданных; они были лишены возможности увеличивать свое материальное благосостояние приобретением новых земель и расширять свои духовные богатства свободным исповедованием национальной религии и употреблением национального языка» [47, с. 225].
М. М. Ковалевский, справедливо критикуя антипольский курс правительства, несовершенство созданного в крае аппарата управления, указывал на целесообразность предоставления Польше государственной автономии, близкой к форме реальной унии. Автор писал: «Если бы Польша была объединена с Россией одной общей династией, но имела бы свое собственное местное и центральное самоуправление, то могущество империи не только не уменьшилось бы от этого, но даже в значительной степени усилилось бы, не говоря уже о том, что все славянские народы стали бы прибегать к покровительству России и к ее политическому руководству» [47, с. 226].
Таким образом, в дореволюционный период, несмотря на то, что количество специальных исследований, посвященных проблеме организации государственной власти и управления Царства Польского в составе Российской империи было сравнительно невелико, имелись работы, в которых проводился скрупулезный анализ всех законодательных актов, регулирующих правовой статус данной территории, позволивший в динамике рассмотреть те изменения, которые претерпело правовое положение Царства Польского. В то же время следует отметить ангажированность значительного числа авторов, стремившихся в угоду сменившемуся во второй половине XIX в. правительственному курсу, обосновать проводимый русификаторский курс и исказить сущность законодательных актов Александра I, предоставлявших автономию Польше.
Список литературы
1. Свешников, М. И. Очерк общей теории государственного права / М. И. Свешников. - СПб., 1896. - 349 с.
2. Нольде, Б. Э. Очерки русского государственного права / Б. Э. Нольде. - СПб., 1911. - 389 с.
3. Алексеев, А. С. Русское государственное право : конспект лекций /
А. С. Алексеев. - Изд. 3-е. - М., 1895. - 268 с.
4. Краткий обзор управления Царства Польского. - Б. м., б. г. - 176 с.
5. О муниципальных учреждениях в Финляндии (Извлечение из сочинения: Nordsrorn. Suildring af minicipal-forfattingen i Finland. - Helsingfors, 1832). - СПб., 1858. - 143 с.
6. Материалы Высочайше утвержденной Особой комиссии для составления проектов местного управления. Обзор иностранных законодательств о местном управлении. III. Великое княжество Финляндия. - Б.м., б.г. - 87 с.
7. Кореев, Н. И. Polonica : сб. статей по польским делам (1881-1905) / Н. И. Кореев. - СПб., 1905.
8. Leroy-Beaulieu, A. Un homme d'etat Russe (Nikolas Milutine) / A. Leroy-Beaulieu. - Paris, 1884. - 132 с.
9. Лазаревский, Н. И. Русское государственное право. Т. 1 / Н. И. Лазаревский. -СПб., 1913. - 356 с.
10. Ковалевский, М. Очерки по истории политических учреждений России / М. Ковалевский. - СПб., б. г. - 247 с.
11. Спасович, В. Д. Сочинения. Т. III / В. Д. Спасович. - СПб., 1913. - 231 с.
12. Погодин, А. История польского народа в XIX веке / А. Погодин. - М., 1915. -136 с.
13. Корнилов, А. А. Русская политика в Польше со времени разделов до начала
XX века / А. А. Корнилов. - Пг., 1915. - 167 с.
14. Корнилов, А. А. Очерки по истории общественного движения и крестьянского дела в России / А. А. Корнилов. - СПб., 1905. - 89 с.
15. Мехелин, Л. К вопросу о финляндской автономии и основных законах / Л. Ме-хелин. - Берлин, 1903. - 98 с.
16. Даниельсон-Кальмари, Р. Соединение Финляндии с Российской державой / Р. Даниельсон-Кальмари. - Борго, 1890. - 45 с.
17. Германсон, Р. Письмо в редакцию. По вопросу о законах Финляндии / Р. Гер-мансон // Вестник Европы. - 1890. - Кн. 6. - С. 776-798.
18. Студницкий, В. Польша в политическом отношении от разделов до наших дней / В. Студницкий. - СПб., 1907. - 145 с.
19. Пильц, Э. Русская политика в Польше. Очерк / Э. Пильц. - Варшава, 1909. - 26 с.
20. Askenazy, S. Sto lat zarzadu w Krolestwie Polskim. 1800-1900 / S. Askenazy. -Lwow, 1903. - 31 с.
21. Спасович, В. Тмина в губерниях Царства Польского / В. Спасович // Мелкая
земская единица. - Б. г. - № 1. - С. 138-152.
22. Спасович, В. О тминах и шинных судах в губерниях Царства Польского /
В. Спасович // Спасович В. Д. Сочинения. - СПб., 1913. - Т. III.
23. Бородкин, М. История Финляндии. Время императора Александра II / М. Бородкин. - СПб., 1908. - 98 с.
24. Бородкин, М. Из новейшей истории Финляндии. Время управления Н. И. Бобрикова / М. Бородкин. - СПб., 1905. - 79 с.
25. Ордин, К. Ф. Покорение Финляндии : в 2 т. / К. Ф. Ордин. - СПб., 1889. - 241 с.
26. Мессарош, П. И. О статс-секретариате Финляндии / П. И. Мессарош. -М., 1898. - 34 с.
27. Еленев, Ф. Учение о Финляндском государстве / Ф. Еленев. - СПб., 1893. -214 с.
28. Сергеевский, Н. Д. К вопросу о финляндской автономии и основных законах / Н. Д. Сергеевский. - СПб., 1902. - 89 с.
29. Корнилович, М. И. Очерк истории крестьян и крестьянского дела губерний Привислинского края / М. И. Корнилович. - СПб., 1914. - 216 с.
30. Корнилов, М. И. Земское и городское самоуправление в Царстве Польском в 1861-1863 гг. / М. И. Корнилов. - Пг., 1915. - 289 с.
31. Ивановский, В. Административное устройство наших окраин / В. Ивановский // Ученые записки Казанского университета. - 1891. - Кн. 6. - С. 26-70.
32. Градовский, А. Д. Начала Русского государственного права. Т. III / А. Д. Гра-довский. - СПб., 1881. - 293 с.
33. Градовский, А. Д. Исторический очерк учреждения генерал-губернаторов в России / А. Д. Градовский // Градовский А. Д. Собрание сочинений. Т. I. - СПб., 1899.
34. Коркунов, Н. М. Русское государственное право / Н. М. Коркунов. - СПб., 1909. - Т. I. - 214 с.
35. Рейнке, Н. Очерк законодательства Царства Польского (1807-1881) / Н. Рейн-ке. - СПб., 1902. - 37 с.
36. Финляндия : сб. / под ред. Д. Протопопова. - СПб., 1898. - 89 с.
37. Сулиговский, А. Записка о системе городского управления в губерниях Царства Польского / А. Сулиговский. - СПб., 1905. - 56 с.
38. Эр-штрем, Э. А. Народное представительство в Финляндии по законам 1869 и 1906 годов / Э. А. Эр-штрем // Журнал Министерства юстиции. - 1907. - № 2. -
С. 31-72.
39. Генкин, Д. М. Местный суд и его реформа / Д. М. Генкин. - М., 1908. - 98 с.
40. Скалой, В. Сельская община в Финляндии / В. Скалой // Мелкая земская единица. - Б. г. - № 1. - С. 130-137.
41. Судоустройство и судопроизводство Финляндии. Очерк действующих в Великом княжестве Финляндском местных законов. - СПб., 1901. - 97 с.
42. Полевой, Н. Устройство быта крестьян в Царстве Польском (Калишской комиссией по крестьянским делам в 1865-1870 гг.) / Н. Полевой // Русская старина. -1914. - № 5. - С. 248-304.
43. Корево, Н. Об изданиях законов Российской Империи. 1870-1899 / Н. Корево. -СПб., 1900. - 167 с.
44. Ковалевский, М. М. Очерки по истории политических учреждений России / М. М. Ковалевский ; пер. А. Баумштейна ; под ред. Е. Смирнова. - СПб., 1908. -289 с.
45. Сергеевский, Н. Д. Конституционная Хартия 1815 года и некоторые другие акты бывшего Царства Польского. 1815-1881 / Н. Д. Сергеевский. - СПб., 1907. -154 с.
46. Полное собрание законов Российской империи. - СПб., 1833. - Собр. второе. -Т. 7: 1832.
47. Ковалевский, М. М. Очерки по истории политических учреждений России / М. М. Ковалевский. - М., 2007. - 298 с.
Карнишина Наталья Геннадьевна доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой государственно -правовых дисциплин, Пензенский государственный университет
E-mail: karnishins@mail.ru
Karnishina Natalya Gennadyevna Doctor of historical sciences, professor, head of sub-department of state and legal disciplines, Penza State University
УДК 94(47)
Карнишина, Н. Г.
Положение Царства Польского в составе Российской империи в XIX в. в оценках современников / Н. Г. Карнишина // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2010. -№ 3 (15). - С. 19-26.
