CC BY
26GS4 ФИЛОСОФСКИЙ ДИСКУРС ^D
DOI: 10.24412/2076-1503-2023-3-257-262 ВИНОГРАДОВА София Алексеевна,
NIION: 2018-0076-3/23-195 Минфин России,
MOSURED: 77/27-023-2023-3-195 е-mail: [email protected]
ПОЛИЦЕНТРИЧНЫЙ МИР В АСПЕКТЕ СИСТЕМЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
Аннотация. В реалиях современного многополярного мира правовой анализ системы международных отношений, представляет несомненную актуальность и значимость. Мироустройство структурно преобразилось по мере его перехода от многополярного к биполярному. В дальнейшем, для того чтобы не допустить создание однополярного мира, международное сообщество предприняло существенные попытки создания международных организаций для контроля и упорядочения межгосударственного взаимодействия, призванные помогать странам координировать свои действия с целью решения общих глобальных проблем. В статье рассмотрены подходы к исследованию международных отношений, делается вывод о распространении системного подхода к их пониманию. Анализируется трансформации системы международных отношений на примере исторических событий ХХ и Ж веков.
Ключевые слова: Международные договоры, биполярный мир, однополярный мир, многополярный мир, полицентричная система, СССР.
VINOGRADOVA Sofia Alekseevna,
Ministry of Finance of Russia
POLYCENTRIC WORLD IN THE ASPECT OF THE SYSTEM OF INTERNATIONAL LAW
Annotation. In the realities of the modern multipolar world, the legal analysis of the system of international relations is undoubtedly relevant and important. The world order has been structurally transformed as it has moved from multipolar to bipolar. In the future, in order to prevent the creation of a unipolar world, the international community has made significant attempts to create international organizations to control and streamline interstate interaction, designed to help countries coordinate their actions in order to solve common global problems. The article discusses approaches to the study of international relations, and concludes that a systematic approach to their understanding is spreading. The article analyzes the transformation of the system of international relations on the example of historical events of the XX and XXI centuries.
Key words: International treaties, bipolar world, unipolar world, multipolar world, polycentric system, USSR.
Попытки рассматривать складывающиеся принципы взаимодействия между государствами сквозь призму системности международных отношений, активно продолжаются по ряду причин. С одной стороны, системность предполагает наличие внутренних взаимосвязанных и взаимозависимых элементов, а с другой - дает прочную основу для аналитической работы и выявления наиболее общих закономерностей развития системы [5]. Основная проблема заключается в том, что, несмотря на очевидные признаки системности в складывающемся миропорядке, единого ответа на вопрос о верховенстве определенного государства (или конкрет-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
ных государств) в международных процессах по-прежнему нет. Это контекстно предопределяет невозможность определения степени влияния того или иного государства на действующий миропорядок. Отсутствие иерархии международных договоров, обуславливающих сложность решения вопроса какие договоры считать системообразующими, закрепляющими основы расстановки сил в сформированном миропорядке.
Понимание существующего мироустройства и международных политических процессов невозможно без обращения к истории. Европа, оказавшая влияние на культуры и общества всего мира. Современное глобальное международное
сообщество, сцементировано ранее изолированными политическими формированиями и их экономиками в пользу доминирующих над ними европейцев [15]. Став базой глобализации, связывающей субъектов международных отношений между собой, именно интеграционные процессы привели к распаду многих «старых» империй в XX веке [3], когда западные идеи о государственности и национальном самоопределении распространились до такой степени, что стали стимулом для колониальных освободительных движений по всей планете [16].
Одной из основных категорий, применимой к определению устойчивости системы международных отношений является баланс сил [8], который способен предотвратить доминирование субъектов мировой политики. Понимание необходимости баланса сил сформировалось не сразу: миропорядок, установленный в ХХ веке, продемонстрировал, что наличие одного или нескольких гегемонов создает угрозу не только политико-правовой обстановке, но и мировой системе безопасности, так как создало возможность ведения прокси-войн [11]. То есть, в глобальной системе разделенные между двумя великими державами государства всегда втягиваются в один из лагерей противостояния - происходит раскол мира на конкурирующие блоки со своими принципами и политическими установками.
Обращение к исторической ретроспективе складывания международного взаимодействия государств показывает, что оформление миропорядка в качестве цельной системы происходило по линейному, но в то же время медленному пути. Так, вплоть до XX века мир состоял из нескольких подсистем: центральной и периферийных. В силу экономической развитости, обусловленной при-родно-географическими и культурно-историческими факторами, ведущей и наиболее влиятельной подсистемой в течение XIX века была Венская, функционировавшая с 1814 года, а позже, с 1856 г. - Парижская (европейская) [21]. Основополагающие для международных отношений договоры служили названием для европейской подсистемы на разных этапах межгосударственных отношений [9]. Подсистемы других частей света постепенно приобретали свои специфические черты, однако по уровню организации сильно отставали от европейской. В качестве исключения выделяют североамериканскую подсистему [13]. Темпы и направления, в которых формирующиеся подсистемы эволюционировали, позволили им в дальнейшем не только стать частью одной глобальной системы мироустройства, но и причиной, по которой мир предстал именно в качестве целостной системы, а не обособленно функционирующих единиц.
Рассматривая вопрос о «первенстве» в хронологическом ключе той или иной системы, ряд авторов выделяют Вестфальскую систему международных отношений (1648-1721 гг.)1, основывающуюся на балансе сил ведущих европейских держав. Данный подход предполагает выделение силового аспекта функционирования системы как ключевого, при котором смена системы происходит, во-первых, военным (силовым) путем, а во-вторых, сопровождается смещением акцента с реально существующих связей и взаимодействий между акторами как основного элемента системы в сторону формализации такого похода как исключительно декларативного. Кроме того, как уже упоминалось ранее, политическая активность и верховенство европейских держав позволяют сделать вывод о существовании центральной европейской подсистемы, тяготеющей к эволюционному смещению баланса сил, не стремящейся к глобальному (революционному) переходу от одной системы к другой.
Таким образом, в качестве первой глобальной системы, со всей комплексностью и инклю-зивностью государств и сложностью организации предполагается возможным считать Версаль-ско-Вашингтонскую систему международных отношений, существовавшую в период с 1918 по 1939 гг. На современном этапе понимания этимологии развития политических систем неверно утверждать, что она представляла собой идеальную систему с точки зрения развитости внутренних связей, так как ее составляющие - Версальская и Вашингтонская подсистемы имели разные уровни влияния на мировые процессы. Европейская часть системы являлась центральной, а азиатско-тихоокеанская - главной среди периферийных.
Ключевым понятием, в полной мере отражающим сущность данной системы является многополярность или многополюсность [18]. Многополярность предполагает отсутствие державы, явно доминирующей над остальными, что позволяет поддерживать стабильность международной обстановки. Миропорядок поддерживался рядом великих держав - Великобританией, Францией, США, Японией, Италией, Германией и СССР. Включение системой в ряд мировых держав неевропейских государств - США и Японии также стало прецедентом. Таким образом, акцент с европейской прерогативы по поддержанию мира сместился на глобальную.
Установление мира стало первоочередной задачей международных отношений. Предполагалось, что война может устареть из-за взаимно
1 Саямов Ю.Н. Вестфальский мир и его принципы вчера и сегодня // Век глобализации. 2018. №3 (27).
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
согласованных правил поведения и создания международных организаций, таких как Лига Наций.
Предложения президента Соединенных Штатов Вудро Вильсона1 стали идейной основой, позволившей сформулировать повестку международных отношений первой половины ХХ века. Возросло стремление сделать мир более справедливым и демократичным. Вильсон видел справедливость единственной основой для устойчивого порядка, полагая, что послевоенное устройство взаимоотношений между государствами может быть поддержано только при мирном сосуществовании в государствах, созданных посредством правовых и договорных инструментов, а не путем экспансии и принуждения. По его мнению, органы государственной власти страны должны представлять политическое сообщество, состоящее из людей, разделяющих общую идентичность - нацию.
Укрепление идеи о самоопределении и ее распространение в колониальных странах явилось отражением данной концепции, что не только поспособствовало падению уровня влияния империй на собственные колонии, но и предопределило окончание колониального периода.
Вторая глобальная система международных отношений - Ялтинско-Потсдамская, действовавшая с 1945 по 1991 годы создавалась как многополярная. Многополярность системы обуславливалась осознанием необходимости поддержания мира после двух мировых войн.
К 1945 году США признали, что их собственная безопасность требует участия в международных отношениях, что фактически исключало их возвращение к довоенному изоляционизму. В то же время влияние государств Европы постепенно снижалось. После обретения независимости бывшими колониями, США увидели необходимость установить новый экономический и политический порядок для поддержания международного мира и безопасности. На этом фоне встал вопрос поиска нового внешнего врага. Глубокие расхождения во взглядах на будущее Европы, статус Германии, положение в Китае и даже будущее капитализма вскоре позволили найти США и СССР внешнего врага в лице друг друга.
События середины ХХ века и формирование новой системы коренным образом сменило существовавшее мироустройство. Количество и доля влияния малых держав возросло, однако внешнеполитическая власть СССР и США возросла настолько, что в появилось понятие «сверхдержава» [19].
1 President Woodrow Wilson's Fourteen Points (14 пунктов президента Вудро Вильсона) // Yale Law School Library [Режим доступа]: https://avalon.law.yale.edu/20th_ century/wilson14.asp (дата обращения 17.10.2022)
Первое противостояние вылилось в попытку СССР блокировать американский, британский и французский секторы оккупированного Берлина в 1948 году. Реальные причины последующей 45-летней холодной войны активно обсуждались научным сообществом, которое также раскололось на два лагеря, приводя аргументы в пользу начала ведения агрессивной политики то СССР, то США. Однако через призму полярности холодная война может рассматриваться как естественное следствие конкуренции между двумя сверхдержавами в биполярном международном обществе - с США и их союзниками, продвигающими капиталистические ценности, и СССР и его сторонники, распространяющие социалистические [20].
Таким образом, вопреки объективным предпосылкам формирования многополярной системы, основанной на балансе сил, особенностью нового мироустройства стала ярко выраженная биполярность политико-идеологической конфронтации США и СССР. Баланс сил соблюдался только между этими государствами, а бывшие мировые державы - Италия, Германия, Япония и ряд европейских стран больше не являлись противовесом в системе. Второй отличительной чертой Ялтинско-Потсдамского миропорядка стал ее ненасильственный распад, что, возможно, и стало ключевым этапом в процессе перехода к формальному приоритету не силовых, а договорных и дипломатических способов урегулирования межгосударственных споров в наши дни2.
После распада СССР США остались единственной сверхдержавой в мире, несмотря на вхождение ряда стран в разряд ядерных держав. Примечательно, что несмотря на наличие ресурсов, США избегали прямого участия в ряде региональных кризисов по всему миру и подвергались критике за бездействие чаще, чем за проводимые интервенции3.
Как правило, однополярность побуждает государства во всем мире отражать действия глобального гегемона. Соединенные Штаты использовали свое доминирование в 1990-х годах для расширения влияния на развивающиеся страны, убеждая получателей помощи распродавать собственные активы, устранять правительственные барьеры для международной торговли и инвестиций и позволять рынкам, а не правительствам устанавливать цены и заработную плату [2].
Действовавшие до 1991 г. системы международных отношений имели конкретное определе-
2 Устав ООН. Глава 6. https://www.un.org/ru/ sections/un-charter/chapter-vi/index.html
3 Тридцать лет хождения по кругу: политика США в отношении России // Московский центр Карнеги [Режим доступа]: https://carnegie.ru/2020/04/21/ ги-риЬ-81258 (дата обращения: 17.10.2022).
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
ние и обладали рядом стабильных (закрепляющих данные системы в качестве таковых) характеристик, помогавших отождествлять функционирующую систему международных отношений с конкретным историческим периодом. Изменение ядра системы приводило к ее кризису и последующей смене.
Окончание холодной войны открыло новую эру международных отношений. Прошли времена биполярности, когда весь мир мог только наблюдать за противоборством сверхдержав. Традиционно распад Ялтинско-Потсдамской системы связывают с самоустранением одного из полюсов биполярного мира - СССР. Закономерным процессом в таких условиях стало тяготение стран-сателлитов СССР в сторону сильных США, бывших вторым полюсом в условиях биполярной конфронтации. На их смену пришла совершенно новая система с точки зрения международных отношений - однополярная. После 1991 года Соединенные Штаты Америки приобрели степень власти и достигли уровня гегемонии масштаба, никогда ранее не встречавшегося в международном сообществе. Будучи единственной сверхдержавой, оставшейся на планете, США существенно влияли на весь спектр международного взаимодействия. Они получили возможность оказывать воздействие на преобразование и выстраивание международных отношений по своему образцу, основываясь на собственном видении миропорядка.
Отсутствие государства, способного экономически, политически и идеологически составить конкуренцию Соединенным Штатам Америки привело, по мнению ряда исследователей, к промежуточному этапу, который был назван однополяр-ным миром. США остались ключевым политическим актором на международной арене, фундамент новой системы был заложен на основании их представлений об идеальной организации политических и экономических процессах на межгосударственном уровне. Руководство США считало, что распространение демократии сделает мир более безопасным и процветающим [15].
Этот период однополярности США был прерван непредвиденным событием: террористическими атаками 11 сентября 2001 года. Последовавшая за радикальной сменой внешней политики США война с терроризмом стала причиной установления нового внешнеполитического курса и восприятия международных норм [7], и соответствующих им действий. Некоторые из них представляют особый интерес, в частности отказ от суверенитета как принципа межгосударственных отношений на мировой арене и, соответственно, возможность гуманитарной интервенции.
Внешняя политика США после 11 сентября перешла от многосторонности к односторонней [14], подрывая нормы, связанные с невмешательством, суверенитетом государства и территориальной целостностью. Война с терроризмом изменила правила международного сообщества, повысив вероятность вмешательства одной державы во внутренние дела отдельно взятого государства. Таким образом борьба США против насильственных негосударственных субъектов, включая террористов, позволила им и другим государствам принять поведение, которое ранее противоречило правилам международного сообщества [23].
Однако однополярная система международных отношений проблематична по трем причинам.
Во-первых, она игнорирует влияние других государств на мировые политические процессы. Во-вторых, она рассматривает международные отношения только в глобальном масштабе, игнорируя факт региональной дифференциации как правовых норм, так и внешнеполитической деятельности стран. В-третьих, такой подход игнорирует роль важных негосударственных субъектов, таких как международные организации на мировую политику, создавая ситуацию подконтрольности данных акторов конкретным государствам, вследствие чего теряет смысл само их существование.
В этой связи представляется возможным рассмотреть иной подход к современным международным отношениям, согласно которому образовавшаяся система является полицентричной [10]. Данная теория является наиболее популярной в России. Примечательно, что подобная структура международных отношений имела место в Европе XIX века.
Полицентричная система международных отношений предполагает наличие не одного, а нескольких полюсов, сопоставимых по отношению друг к другу, то есть, соблюдается баланс сил, так как ни один из акторов не имеет ярко выраженного превосходства над другими [4]. Однако в современности страны-сателлиты гегемонов не только имеют свободу взаимодействия вне глобальных вопросов, но и в ряде случаев способны влиять на систему, так как полный отрыв от региональных акторов способен привести к нарастанию напряженности и конфликтности. Такая позиция представляется наиболее комплексной и учитывает такие особенности сформировавшегося миропорядка как глобализм, плюрализм и мульти-культурализм, ставшие ведущими установками в странах Запада [12].
Так, например, подъем КНР стал основной движущей силой многих альянсов [22], образованных между азиатскими государствами и США, которые когда-то были крайне негативно воспри-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
няты в регионе. Даже Вьетнам, который в течение десятилетия в 1965-1975 гг. вел войну против США, сталкиваясь сейчас с давлением Китая у своего западного побережья, теперь является военным союзником США. Этот процесс иллюстрирует, как международные отношения могут варьироваться от региона к региону [1].
Большая часть Европы заменила свое старое региональное международное общество, основанное на балансе сил, на общество, основанное на интеграции и взаимозависимости. В то же время региональное международное общество Восточной Азии чем-то напоминает европейское до XX века: заполненное настороженными по отношению друг к другу государствами, находящимися в условно закрытом регионе, где демонстрация военной мощи остается действительной приоритетной формой международного взаимодействия.
Обращая внимание на нестабильность и наличие ряда кризисных событий, оказавших существенное влияние на расстановку сил на международной арене, а также учитывая рост и падение роли ряда государств, сформировалась позиция, что система все еще находится на этапе становления, не преодолев переходный период. Здесь можно упомянуть и мнение, согласно которому международные отношения с 1991 г. прошли уже несколько точек бифуркации, соответственно, уже произошла смена целого ряда систем, где наиболее повлиявшие на миропорядок события являлись стартом новой системы - так, на смену моноцентричного мира в 1990-х годах пришел период плюралистической однополярности, за которым последовало становление полицентрич-ного мира, начиная с 2010-х годов, однако рассмотрение ключевых событий прошедшего тридцатилетия также возможно сквозь призму единой системы, претерпевающей изменения.
Список литературы:
[1] Ахматов А.В. К вопросу о двойных стандартах в политике и праве // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2008. № 4.
[2] Балацкий Е.В. Предпосылки глобальной геополитической инверсии // Пространство экономики. 2014. № 3.
[3] Бахлова О.В. Специфика современной системы международных отношений в контексте изучения интеграционных процессов эпохи постмодерна // ИТС. 2006. № 4.
[4] Виноградова Е.В., Антитеза общепризнанных принципов и норм и государственной конституционной идентичности в современной поли-центричной системе международных отношений // Труды Института государства и права РАН. 2021. № 3.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
[5] Виноградова Е.В., Виноградова С.А. Полицентричная система международных отношений. Правовые основы, факторы, влияющие на формирование // Правовая политика и правовая жизнь. 2021. № 2.
[6] Виноградова Е.В., Захарцев С.И. Актуальные мысли о праве. - М.: Юрлитинформ. 2023. С. 232.
[7] Губченко А.В. Глобальный контекст безопасности современного государства // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2010. № 4.
[8] Дегтерев Д.А., Худайкулова А.В. Баланс сил в международно-политической науке: теоретические концепции и прикладной анализ // Национальная безопасность. Nota bene. 2018. № 1 (54).
[9] Зорькин В.Д. Апология Вестфальской системы // Россия в глобальной политике. 2004. No 3.
[10] Истомин И.А. Рефлексия международной системы в официальном дискурсе и научном осмыслении // Вестник МГИМО. 2016. № 5 (50).
[11] Капицын В.М., Корчмарек Т.В., Столетов О.В., Щерба К.Д., Зверева В.С., Джанаева А.Э., Деев И.А., Кочетков Д.А., Калфаоглу Рабия, Чер-пакова А.И. Прокси-войны и состоятельность государств в современном мире // Социально-гуманитарные знания. 2019. № 4.
[12] Махаматов Т. М., Яковлева Л. Е. Что угрожает демократии в эпоху массового общества // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2006. № 5.
[13] Миньяр-Белоручев К.В. Североамериканская подсистема международных отношений в XIX в.: проблемы политической географии // Вестник ЮУрГУ. Серия: Социально-гуманитарные науки. 2012. № 32.
[14] Нессар О. «Боннская модель» и политический процесс в Афганистане в 2001-2004 гг. // Вестник КИГИ РАН. 2014. №1.
[15] Рогов И.И. Империя и империализм: история понятий и современный мир // Пространство экономики. 2010. №3-2. Рогов С.М. Россия и США на пороге XXI века // Свободная мысль, 1997, № 5.
[16] Нации и национализм на мусульманском Востоке. Отв. ред. В.Я. Белокреницкии, Н.Ю. Ульченко. Москва: ИВ РАН, 2015.
[17] Саямов Ю.Н. Вестфальский мир и его принципы вчера и сегодня // Век глобализации. 2018. № 3 (27).
[18] Фролов А.В. «Центры силы» и многополярность: взгляд сквозь время. - Международная жизнь. - 2016. - № 11.
[19] Фокс У. Сверхдержавы: Соединенные Штаты, Великобритания и Советский Союз - Их ответственность за мир (Harcourt Brace, 1944).
[20] Bennett, A. 'The guns that didn't smoke ideas and the Soviet non-use of force in 1989', Journal of Cold War Studies 7(2) 2005, pp.81-109.
[21] Bridge, Roy. Europe's Balance of Power, 1815—1848 // Allied Diplomacy in Peacetime: The Failure of the Congress 'System,' 1815-23 (англ.) / Alan Sked. — 1979. — P. 34—53.
[22] Glaser C. 'Will China's rise lead to war?' // Foreign Affairs 90(2) 2011, pp.80-91.
[23] Roach S.C. Affective values in international relations: Theorizing emotional actions and the value of resilience, 2016, Politics, 36(4), pp. 400-412.
Spisok literatury:
[1] Ahmatov A.V. K voprosu o dvojnyh standar-tah v politike i prave // Vestnik Moskovskogo universi-teta. Seriya 7. Filosofiya. 2008. № 4.
[2] Balackij E.V. Predposylki global'noj geopolit-icheskoj inversii // Prostranstvo ekonomiki. 2014. № 3.
[3] Bahlova O.V. Specifika sovremennoj sis-temy mezhdunarodnyh otnoshenij v kontekste izucheniya integracionnyh processov epohi postmoderna // ITS. 2006. № 4.
[4] Vinogradova E.V., Antiteza obshchepriznan-nyh principov i norm i gosudarstvennoj konstitucion-noj identichnosti v sovremennoj policentrichnoj sisteme mezhdunarodnyh otnoshenij // Trudy Instituta gosudarstva i prava RAN. 2021. № 3.
[5] Vinogradova E.V., Vinogradova S.A. Poli-centrichnaya sistema mezhdunarodnyh otnoshenij. Pravovye osnovy, faktory, vliyayushchie na formirovanie // Pravovaya politika i pravovaya zhizn'. 2021. № 2.
[6] Vinogradova E.V., Zaharcev S.I. Aktual'nye mysli o prave. - M.: YUrlitinform. 2023. S. 232.
[7] Gubchenko A.V. Global'nyj kontekst bezo-pasnosti sovremennogo gosudarstva // Gosudarstvo, religiya, cerkov' v Rossii i za rubezhom. 2010. № 4.
[8] Degterev D.A., Hudajkulova A.V. Balans sil v mezhdunarodno-politicheskoj nauke: teoreticheskie koncepcii i prikladnoj analiz // Nacional'naya bezo-pasnost'. Nota bene. 2018. № 1 (54).
[9] Zor'kin V.D. Apologiya Vestfal'skol sistemy // Rossiya v global'noT politike. 2004. No 3.
[10] Istomin I.A. Refleksiya mezhdunarodnoj sistemy v oficial'nom diskurse i nauchnom osmyslenii // Vestnik MGIMO. 2016. № 5 (50).
[11] Kapicyn V.M., Korchmarek T.V., Stoletov O.V., SHCHerba K.D., Zvereva V.S., Dzhanaeva A.E., Deev I.A., Kochetkov D.A., Kalfaoglu Rabiya, CHerpakova A.I. Proksi-vojny i sostoyatel'nost' gosu-darstv v sovremennom mire // Social'no-gumani-tarnye znaniya. 2019. № 4.
[12] Mahamatov T. M., YAkovleva L. E. CHto ugrozhaet demokratii v epohu massovogo obsh-chestva // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 7. Filosofiya. 2006. № 5.
[13] Min'yar-Beloruchev K.V. Severoamerikan-skaya podsistema mezhdunarodnyh otnoshenij v X IX v.: problemy politicheskoj geografii // Vestnik YUUrGU. Seriya: Social'no-gumanitarnye nauki. 2012. № 32.
[14] Nessar O. «Bonnskaya model'» i politich-eskij process v Afganistane v 2001-2004 gg. // Vestnik KIGI RAN. 2014. №1.
[15] Rogov I.I. Imperiya i imperializm: istoriya ponyatij i sovremennyj mir // Prostranstvo ekonomiki. 2010. №3-2. Rogov S.M. Rossiya i SSHA na poroge XXI veka // Svobodnaya mysl', 1997, № 5.
[16] Nacii i nacionalizm na musul'manskom Vostoke. Otv. red. V.YA. Belokrenickii, N.YU. Ul'chenko. Moskva: IV RAN, 2015.
[17] Sayamov YU.N. Vestfal'skij mir i ego prin-cipy vchera i segodnya // Vek globalizacii. 2018. № 3 (27).
[18] Frolov A.V. "Centry sily" i mnogopolyar-nost': vzglyad skvoz' vremya. - Mezhdunarodnaya zhizn'. - 2016. - № 11.
[19] Foks U. Sverhderzhavy: Soedinennye SHtaty, Velikobritaniya i Sovetskij Soyuz - Ih otvetst-vennost' za mir (Harcourt Brace, 1944).
[20] Bennett, A. 'The guns that didn't smoke ideas and the Soviet non-use of force in 1989', Journal of Cold War Studies 7(2) 2005, pp. 81-109.
[21] Bridge, Roy. Europe's Balance of Power, 1815—1848 // Allied Diplomacy in Peacetime: The Failure of the Congress 'System,' 1815-23 (angl.) / Alan Sked. — 1979. — P. 34—53.
[22] Glaser C. 'Will China's rise lead to war?' // Foreign Affairs 90(2) 2011, pp.80-91.
[23] Roach S.C. Affective values in international relations: Theorizing emotional actions and the value of resilience, 2016, Politics, 36(4), pp. 400-412.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
