CC BY
59
■ ■ ■ ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВАНИЯ ОТРЕШЕНИЯ ОТ ДОЛЖНОСТИ ГЛАВЫ СУБЪЕКТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ КАК ОДИН ИЗ МЕХАНИЗМОВ ФЕДЕРАЛЬНОГО ВМЕШАТЕЛЬСТВА: КОММУНИКАТИВНЫЙ АСПЕКТ
Автор: ТРИФОНОВ Д.С.
ТРИФОНОВ Дмитрий Сергеевич - преподаватель кафедры конституционного права Московского государственного института международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации (МГИМО МИД России) Адрес: 119452, Москва, проспект Вернадского, 76. E-mail. [email protected]
Аннотация: Предметом исследования является нормы действующего законодательства, устанавливающие политико-правовой режим взаимодействия органов государственной и региональной власти, политические коммуникации. Объектом исследования являются политико-правовые отношения и политические коммуникации в сфере функционирования и взаимодействия института центральной власти в лице Президента Российской Федерации и института главы субъекта Российской Федерации. В работе подробно рассматривается такие аспекты темы как политико-правовая природа основания отрешения главы субъекта Российской Федерации от должности в связи с утратой доверия. Основными выводами проведенного исследования стало выявление проблем, как для основания, так и для самой процедуры отрешения главы субъекта Российской Федерации от должности в связи с утратой доверия.
Ключевые слова: глава субъекта, отрешение от должности, утрата доверия, Президент России, федеральное вмешательство, политическая коммуникация, политическая ответственность, правовая ответственность, политический институт, федеральное регулирование, коммуникология.
В современной России, где признаются принципы демократического и федеративного государства, взаимоотношения между центральной властью в лице Президента Российской Федерации и высшими должностными лицами субъекта Российской Федерации (далее глава субъекта Российской Федерации) складывались неоднозначно. Одной из важнейших проблем в развитии российского федерализма является политико-правовые взаимоотношения и политические коммуникации федеральных органов государственной власти с органами государственной власти субъектов. Мы должны понимать, что с точки зрения иерархии государственной власти, Российская Федерация достаточно сложная, так как приходится учитывать не только региональные интересы и традиции, но и национальные (республиканские). Важным
политическим фактом является то, насколько точно урегулированы политические и коммуникативные взаимоотношения между центром и регионом, от этого зависит эффективное государственное управление, как во внутренней политике, так и во внешней политике [1, а 30]. Сам институт главы исполнительной власти субъекта Российской Федерации с начала 90-х годов претерпел значительные изменения и трансформацию. Прежде всего, это складывалось в отношениях с федеральными органами власти. Институт федеративного вмешательства, как один из политических механизмов государственного вмешательства со стороны центральной власти, постепенно усиливался, но данное усиление не всегда проходило по возрастающей, оно также терпело ряд изменений.
Данные изменения происходили из-за коммуникационных политических волн, которые происходят в России. По мнению М.Ю. Михайловой, «Институт федерального вмешательства является важнейшим способом федерального принуждения, необходимого для установления и осуществления прямого контроля федерального центра за политикой, проводимой субъектами федерации» [1, с. 31].
Одним из механизмов федерального вмешательства в Российской Федерации является отрешение от должности главы исполнительной власти субъекта Российской Федерации в связи с утратой доверия. Данный механизм воздействия у Президента Российской Федерации появился в 2004 году, что послужило источником немалых споров у политологов, юристов и общественных деятелей. Данное право у Президента России появилось после внесения изменений в федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» далее (184 ФЗ) [2]. Исследуя данное политическое явление, мы видим, что одним из признаков политического противостояния между Федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации является достаточно поздно принятый 184 ФЗ [2]. Он был принят 1999 году, что послужило достаточно разнообразной системой влияния органов исполнительной власти в субъектах Российской Федерации, так как федеральные договоры заключили не все субъекты.
До сих пор нет четкого понимания сущности и политической природы отрешения главы субъекта от должности в связи с утратой доверия, что обуславливает множество споров. За все время, с 2004 года Президент Российской Федерации (в лице В.В. Путина и Д.А. Медведева) воспользовался данной прерогативой только 7 раз. Первые главы субъектов, которые потеряли свою должность в связи с утратой доверия, были: Губернатор Корякского автономного округа Владимир Логинов за срыв завоза топлива на полуостров, следующим главой субъекта, который был отстранен от должности, стал губернатор Амурской области Леонид Коротков, причиной данного действия Президента России
послужило ряд возбужденных ранее уголовных дел. Но, что стоит отметить, Л. Коротков был оправдан судом. Можно сказать, что его политическая карьера на этом закончилась. При Д.А. Медведеве был отстранен от должности в связи с утратой доверия только один глава субъекта, но один из самых мощных политических долгожителей - мэр города Москвы Ю.М.Лужков. Как отметил на тот момент глава администрации президента Российской Федерации Сергей Нарышкин - «причиной отставки послужило «неэффективное управление городом» и «запредельный уровень коррупции», допущенный мэром Москвы и его окружением» [3]. После чего, по сути, должно было произойти возбуждение уголовного дела, но дальше политической полемики дело не пошло. Следующим отстраненным от должности стал губернатор Новосибирской области Василий Юрченко, после чего через 2 месяца следственным комитетом по Новосибирской области было возбуждено уголовное дело по статье «Халатность» [3], но через несколько дней обвинение было снято. В сентябре 2014 года был отправлен в отставку губернатор Брянской области Николай Денин. В ноябре Н.Денин был приговорен судом к 4 годам лишения свободы за злоупотребление должностными полномочиями. Следующие главы субъектов - Архангельской области и республики Коми были отправлены в отставку с формулировкой «утрата доверия» уже после их резонансных арестов.
По мнению В.Н. Лысенко, «сначала данную норму (возможность Президентом России отстранять высших должностных лиц субъектов Российской Федерации в связи с утратой доверия) большинство экспертов оценивали как меру скорее устрашения, чем прямого действия» [4, с. 68]. Но, как показала практика, использование данного механизма как одного из методов федерального регулирования Президент России использовал, не раз в качестве политической власти. Но само существование данного политического механизма как одного из методов федерального регулирования порождает огромное количество споров, как у юристов и политологов, так и у правозащитников. Здесь очень трудно определить его сущность и правовую природу. Проблема заключается в статусе главы субъекта Российской Федерации.
Он является полновластным главой субъекта Российской Федерации, но также входит в единую систему исполнительной власти Российской Федерации [5, ст. 77], а Президент России, хотя и не является главой исполнительной власти в Российской Федерации, но Правительство Российской Федерации несет перед ним ответственность, и Президент России, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, вправе распустить Правительство Российской Федерации, или отправить в отставку Председателя Правительства Российской Федерации.
Сам термин «утрата доверия» в российском законодательстве используется достаточно часто. В соответствии с п.7, п.7.1, п.4. ст. 81 Трудового Кодекса Российской Федерации расторжение трудового дого-
вора в связи с утратой доверия по инициативе работодателя может послужить следующее:
1. Если были допущены нарушения, связанные с обслуживанием денежных и товарных ценностей.
2. Непредотвращение конфликта интересов или непринятие мер по их урегулированию.
3. Непредоставление или предоставления заведомо ложной своей или ближайших родственников информации о доходах, иностранном и отечественном имуществе, счетах в иностранных банках.
4. Аморальное поведение, совершенное работником и т.д. [6].
В ряде нормативно-правовых актов Российского законодательства также предусмотрена статья: увольнение в связи с утратой доверия, здесь мы можем привести такие примеры как Федеральный закон «О прокураторе Российской Федерации» ст. 41.9 [7]; Федеральный закон «О государственной и гражданской службе Российской Федерации» ст. 59.2 [8]; Федеральный закон «О противодействии коррупции» ст. 13.1. [9]. Здесь стоит отметить, что, если предыдущие статьи указывали расторжение трудового договора или увольнение государственных гражданских служащих, или граждан, которые работают в различных сферах экономики, то в антикоррупционном законодательстве делается акцент на лицах, замещающие государственные должности или государственные должности в субъектах Российской Федерации. Если раньше, когда де-факто главы субъектов назначались Президентом России или органом законодательной власти субъекта Российской Федерации при непосредственном участии в данной процедуре Президента России, было совершенно понятно, что должностное лицо несет ответственность перед тем, кто его назначил (взял на работу), то на данный момент, когда главы субъектов Российской Федерации, которые избираются прямыми выборами или их избирает законодательный орган субъектов Российской Федерации, избранный прямыми выборами в данном субъекте (аналог парламентской республики), являются полностью легитимными с точки зрения отношения к ним жителей данного региона и в первую очередь несут политико-правовую ответственность перед гражданами данного субъекта и своими избирателями [10, с.31-35], а уже только после этого перед своей партией и Президентом. Мы не говорим об уголовной ответственности или моральной и т.д. Данное политическое право вызывает в данный момент много вопросов, так, глава региона не подчиняется административно Президенту России и разорвать с ним контракт как с обычным государственным служащим нельзя, с точки зрения административной и политической субординации. Хотя законодатель четко прописал причины и механизмы отрешения главы субъекта от должности в связи с утратой доверия [2], но, тем не менее, имеет ли право Президент России единолично использовать свою прерогативу по отношению к всенародно избранному руководителю реги-
она? Когда законодательный орган ставит вопрос о доверии главе исполнительной власти перед Президентом Российской Федерации, по мнению автора, данную норму можно считать как демократическое федеральное регулирование, так как региональный парламент является легитимным органом государственной власти в определенном регионе. В соответствии с «л» п.1. ст. 19 184 ФЗ [2] у граждан, проживающих в данном регионе, тоже есть право о вопросе доверия к главе субъекта, но механизм очень сложный. Что касается механизма отстранения от должности главы региона Президентом Российской Федерации, то установленным уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, Президент вправе, по представлению Генерального прокурора Российской Федерации, временно отстранить главу субъекта Российской Федерации от исполнения обязанностей в случае предъявления указанному лицу обвинения в совершения преступления: п.4. ст.29.1 184 ФЗ [2]. Данное решение принимается в виде указа. При внесении данной нормы в законодательство Российской Федерации в Государственной Думе было много вопросов и споров, так как только решения Генерального прокурора Российской Федерации по столь важному вопросу в федеративном государстве недостаточно, здесь необходимо обязательное решение Суда. В связи с дальнейшим развитием данного механизма, мы видим, что решения Генерального прокурора Российской Федерации не всегда несли в себе правовой характер, а несли в себе политические мотивы. По мнению В.Н. Лысенко: «Государственная дума, проголосовав за данную поправку, превратила Генпрокуратуру в «меч», карающих губернаторов» [4, с. 69]. Как отмечалось выше, у граждан есть право отозвать главу субъекта, и законодатель предусмотрел данное право в 184 ФЗ, избиратель может использовать следующие способы [2, п.7.2., 7.3, 7.4. ст. 19]: граждане, проживающие на определенной территории в количестве ста человек и имеющие активное избирательное право, вправе обратиться в Верховный суд субъекта Российской Федерации по вопросу отстранения или приостановления деятельности главы субъекта в связи с установлением противоправных деяний, которые предусмотрены законодательством; гражданам предоставляется возможность проводить агитацию за или против отзыва главы субъекта; гражданам предоставляется возможность провести референдум по вопросу отзыва или сохранения в должности главы субъекта Российской Федерации. Но, чтобы поддержать инициативу проведения голосования по отзыву главы субъекта гражданами, проживающие в данном регионе, необходимо собрать подписей не менее 25 % от общего числа избирателей. Проверку и сбор подписей осуществляет избирательная комиссия. Как мы понимаем, на данном историческом этапе эту процедуру можно считать очень специфической. При средней явке на выборы 20-30 %, собрать 25% весьма сложно, но с другой стороны, мы понимаем, что данный механизм отстранения от
должности главы субъекта является реально демократическим институтом вмешательства или институтом народовластия, а также развития политико-правовой ответственности главы субъекта перед своими избирателями. Но здесь возникает вопрос, а готово ли само общество, гражданское общество обладать данным механизмом? Или данный механизм, политическое право, прерогативу лучше передать Президенту Российской Федерации? Президент может использовать один из механизмов управления политическими коммуникациями: социальный контроль. Посредством данного института, Президент может получить общественную оценку деятельности главы, наложить социальные санкции, подключить общественное мнение.
По мнению В.Н. Прохорова: «Президент, как гарант Конституции и избранный прямыми выборами гражданами Российской Федерации, и являющийся представителем их интересов и одним из главных защитников их прав, имеет возможность оперативно принять квалифицированное решение об отрешении главы субъекта Российской Федерации от должности» [11, с. 166-169]. Это можно расценивать как делегирование власти в данном регионе народом для решения региональных политических, экономических и правовых проблем. Для более качественной, легитимной работы в данном случае необходимо использовать политическую коммуникацию как один из механизмов демократизации решения, так как легитимность - это мотив или внутреннее основание, при котором человек или общество в целом выбирает те или иные формы власти. Но что касается правовых проблем, то здесь обязана качественно работать независимая судебная власть. Также здесь возникает вопрос, вправе ли решать Президент настолько специфические политические вопросы, так как на региональном уровне глава субъекта является легитимным и легальным представителем народа данного региона в органах государственной власти субъекта Российской Федерации. По мнению автора, законодателю нужно передать больше возможностей гражданам решать свои региональные вопросы, исключая случаи с возбуждением различных уголовных дел в адрес руководителя субъекта, так как, используя свое служебное положение, он может повлиять на следствие, но мы должны четко понимать, что только Суд Российской Федерации может признать человека виновным или нет. По нашему мнению, отстранение главы субъекта в связи с утратой доверия нельзя назвать федеративным вмешательством, было бы корректно использовать термин федеративное регулирование, так как федеративное вмешательство подразумевает вмешательство в суверенитет государственного образования, а здесь мы наблюдаем политическо-коммуникативное регулирование отношения Президента России и глав субъектов Российской Федерации. Хотя данное предположение можно считать тоже спорным. Но государство не вмешивается в дела субъекта, а старается максимально отрегулировать определенную вертикаль власти. Четко прописаны разделения предметов ведения между федерацией и ее субъектами, часто вопросы возникают о
совместных предметах ведения, но, с точки зрения политических институтов, это наоборот положительная динамика к развитию демократической системы управления, а также развития гражданского общества. Исследуя данную политическую проблему, автор пришел к выводу, что сама эволюция процесса федеративного регулирования была обусловлена квазидемократическими институтами, которые развивались с быстротой и силой в нашем государстве и, особенно в регионах. Центральной власти было необходимо наладить определенный порядок в регионах, избежать так называемый «парад суверенитетов». Для этого, возможно, были необходимые жесткие меры для урегулирования политических институтов в государстве. Но, как уже отмечалось выше, данный процесс не всегда шел по нарастающей жесткой линии. Теперь субъекты сами вправе определять долю федерального регулирования, а именно в порядке избрания главы субъекта Российской Федерации. Остался открыт только один вопрос, вопрос о судьбе главы субъекта, которого оправдали по всем пунктам обвинения. Нужно четко прописать в законодательстве процедуру восстановления главы субъекта в своем правовом статусе.
Список литературы
1. Михайлова М.Ю. Федеральное вмешательство в зарубежных странах: монография / М.Ю. Михайлова. - М.: МГИМО - Университет МИД России, 2005.
2. Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации: Федеральный закон от 06 октября 1999 г. № 184 - ФЗ (ред. от 08.03.2015) // Собрание законодательства Российской Федерации.- 1999.- № 42. Ст. 5005.
3. [Электронный ресурс] http://tass.ru/info/1429253/ дата обращения (10.02.2016)
4. Лысенко В.Н. Губернаторы в Российской Федерации / Под общ. ред. В.А. Михайлова. - М.: Изд-во РАГС, 2006.
5. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993): Конституция РФ от 30.12.2008 №6-ФКЗ, от 30.12.2008 №7 - ФКЗ, от 05.02. №2 - ФКЗ, от 21.07.2014 №11 - ФКЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. - 04.08.2014, № 31, ст. 4398.
6. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001 № 197 - ФЗ (ред. от 30.12.2015) // Собрание законодательства Российской Федерации. -07.01.2002, № 1 (ч.1) ст.3.
7. О прокуратуре Российской Федерации: Федеральный закон от 17.01.1992 №2202-1 (ред. от 28.11.2015) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 20.11.1995, № 47, ст. 4472.
8. О государственной и гражданской службе Российской Федерации: Федеральный закон от 27.07.2004 № 79 ФЗ (ред. от 30.12.2015) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 02.08.2004, № 31, ст. 3215.
9. О противодействии коррупции: Федеральный закон от 25.12.2008 №273 ФЗ (ред. от 28.11.2015) // Собрание законодательства Российской Федерации. -29.12.2008, № 52 (ч.1), ст. 6228.
10. См. ТрифоновД.С. Политико-правовая ответственность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации / Д.С. Трифонов // Публичное и частное право. - 2015. - №4. С 31-35.
11. ПрохоровВ.Н. Правовая природа понятия «Утрата доверия Президента РФ» /
B.Н. Прохоров // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - Тамбов: Грамота, 2014. № 12 (50): в 3-х ч. Ч. III. C. 166-169.
12. Логвинова И.В. Правовые основания делегированных нормотворческих полномочий Правительства Российской Федерации // Право и политика. - 2015. - 8. -
C. 1105 - 1111. DOI: 10.7256/1811-9018.2015.8.16050.
13. Рушков Р.А. Моделирование политических коммуникаций на основе диагностики и мониторинга. // Коммуникология. 2016. Том 4. №1. С. 87-96.
14. Шарков Ф.И. Социологический мониторинг и диагностика в системе социального управления. М., 1999
15. Шарков Ф.И. Диагностика - технология информационного обеспечения социального управления. М., 2005
■ ■ ■ POLITICAL AND LEGAL GROUNDS FOR SUSPENSION OF THE HEAD OF THE SUBJECT OF THE RUSSIAN FEDERATION AS A MECHANISM OF FEDERAL INTERFERENCE: COMMUNICATIVE ASPECTS
Author: TRIFONOV D.S.
Trifonov Dmitry Sergeevich, Lecturer, Department of Constitutional Law, Moscow state institute of international relations, MGIMO-University. Address: Vernadskogo, 76. 119454 Moscow, Russia. E-mail: [email protected]
Abstract: The subject of the research is the rules of applicable law, establishing the political and legal regime of state and local authority, political communication. The object of the research is legal and political relations and political communication in the area of functioning and cooperation of central power institute represented by the President of the Russian Federation and the institute of the head of the subject of Russian Federation. The research considers in details such aspects as political and legal nature of the grounds for suspension of the head of the subject of Russian Federation due to lack of confidence. The main conclusions of the research are identification of problems both on the grounds and the procedure for suspension of the head of the subject of the Russian Federation due to lack of confidence.
Keywords: head of subject, suspension, lack of confidence , the President of Russian, federal interference, political communications, political responsibility, legal liability, political institution, federal regulation, communicology.
References
1. Mihajlova M.Yu. Federal'noe vmeshatel'stvo v zarubezhnyh stranah. M., MGIMO -Universitet MID Rossii, 2005. [Mihailova M.U. Federal interference in foreign countries. Moscow. 2005].
2. Ob obshhih principah organizacii zakonodatel'nyh (predstavitel'nyh) i ispolnitel'nyh organov gosudarstvennoj vlasti sub#ektov Rossijskoj Federacii: Federal'nyj zakon ot 06 oktjabrja 1999 g. № 184 - FZ (red. ot 08.03.2015) // Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii.-1999.- № 42. St. 5005. [On general principles of organization of legislative (representative) and executive public bodies of the Russian Federation. The federal law 06.10.1999]
3. Elektronnyj resurs: http://tass.ru/info/1429253/ data obrashhenija (10.02.2016) [URL: http://tass.ru/info/1429253/date of the request from (10.02.2016)].
4. Lysenko V.N. Gubernatory v Rossijskoj Federacii / Pod obshh. red. V.A. Mihajlova. M., 2006. [Lysenko V.N. Governors in the Russian Federation. M., 2006].
5. Konstitucija Rossijskoj Federacii (prinjata vsenarodnym golosovaniem 12.12.1993): Konstitucija RF ot 30.12.2008 №6-FKZ, ot 30.12.2008 №7 - FKZ, ot 05.02. №2 - FKZ, ot 21.07.2014 №11 - FKZ // Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii. - 04.08.2014, № 31, st. 4398. [Constitution of Russian Federation (adopted by national voting 12.12.1993)].
6. Trudovoj kodeks Rossijskoj Federacii ot 30.12.2001 № 197 - FZ (red. ot 30.12.2015) // Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii. -07.01.2002, № 1 (ch.1) st.3. [The labor Code of The ration Federation. The federal law]
7. O prokurature Rossijskoj Federacii: Federal'nyj zakon ot 17.01.1992 №2202-1 (red. ot 28.11.2015) // Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii. - 20.11.1995, № 47, st. 4472. [ On prosecution in Russian Federation. The federal law] 8.O gosudarstvennoj i grazhdanskoj sluzhbe Rossijskoj Federacii: Federal'nyj zakon ot 27.07.2004 № 79 FZ (red. ot 30.12.2015) // Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii. - 02.08.2004, № 31, st. 3215. [On public and civil service in Russian Federation. The federal law].
9. O protivodejstvii korrupcii: Federal'nyj zakon ot 25.12.2008 №273 FZ (red. ot 28.11.2015) // Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii. - 29.12.2008, № 52 (ch.1), st. 6228. [Anticorruption law].
10. Trifonov D.S. Politiko-pravovaja otvetstvennost' vysshego dolzhnostnogo lica sub#ekta Rossijskoj Federacii. // Publichnoe i chastnoe pravo. - 2015. №4. S 31-35. [Trifonov D.S. Political and legal responsibility of senior officials of a subject of Russian federation / D.S. Trifonov // Public and private law. 2015. №4. P. 31-35].
11. Prohorov V.N. Pravovaja priroda ponjatija «Utrata doverija Prezidenta RF» / V.N. Prohorov // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i juridicheskie nauki, kul'turologija i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. Tambov, 2014. № 12 (50): v 3-h ch. Ch. III. C. 166-169. [Prohorov V.N. Political nature of the concept of «lack of confidence of the President of the Russian Federation / Prohorov, V.N. // Historical, philosophical, political and legal sciences, culturology and arts. The doctrine and practical. Tambov. 2014. № 12 (50): Part. III. P. 166-169].
12. Logvinova I.V. Pravovye osnovanija delegirovannyh normotvorcheskih polnomochij Pravitel'stva Rossijskoj Federacii // Pravo i politika. 2015. No. 8. P. 1105 - 1111. DOI: 10.7256/1811-9018.2015.8.16050. [Logvinova I.V. Legal bases of law creation powers delegation of the Russian Federation government // Pravo i politika. 2015. No. 8. P 1105 - 1111].
13. Rushkov R.A. Modelirovanie politicheskih kommunikacij na osnove diagnostiki i monitoringa / A.R. Rushkov // Kommunikologija. 2016. Tom 4. №1. S. 87-96. [Rushkov R.A. Political communication Modeling on the basis of analysis and monitoring. // Communicology. 2016. Vol. 4. №1. P. 87-96].
14. Sharkov F.I. Sociologicheskij monitoring i diagnostika v sisteme social'nogo upravlenija. M., 1999 [Sharkov F.I. Sociological monitoring and diagnostics in the system of social control. Moscow, 1999].
15. Sharkov F.I. Diagnostika - tehnologija informacionnogo obespechenija social'nogo upravlenija. M., 2005 [Sharkov F.I. Diagnosis technology of information support of social control. Moscow, 2005].
