CC BY
29
13. Лопатин В. Н. Информационная безопасность России: Человек. Общество. Государство. СПб.: Фонд «Университет», 2000.
14. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации (утв. Президентом РФ 9 сен-
тября 2000 г. № Пр-1895) // Российская газета. 2000. 28 сентября.
15. Лопатин В.Н. О реформе правоохранительных органов // Уголовная политика России - прошлое, настоящее и будущее: Сб. матер. М., 1997. Вып. 1.
С.А. Воронцов
ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ ИСТОЧНИКОВ ФИНАНСИРОВАНИЯ ЭКСТРЕМИЗМА ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ АНТИЭКСТРЕМИСТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Экстремизм и его крайняя форма - терроризм-не могут существовать без финансовой поддержки. Финансовые средства необходимы экстремистам для создания материально-технической базы (компьютерное обеспечение, современные средства связи, транспорт, современное оружие и т.д.); вербовки новых членов; подготовки боевиков; осуществления акций; поддержки членов организации на местах и за границей; проведения социальных кампаний с целью привлечения к своим идеям внимания общества (строительство больниц, школ, приютов, материальная помощь остро нуждающимся людям и др.); публикаций в СМИ для придания своим организациям имиджа борцов за свободу, справедливость и защиту интересов широких слоев населения.
Вскрытие источников финансирования экстремизма при осуществлении антиэкстремистской деятельности имеет такой же первостепенный характер, как и оперативно-разыскные, следственные или боевые действия по противодействию экстремизму. Следует отметить, что это достаточно сложная проблема, так как экстремистские группировки используют разнообразные способы получения незаконных доходов из различных источников (коммерческих, религиозных, криминальных и др.) и такие методы передвижения финансовых средств, которые весьма усложняют установление конкретного источника финансирования, а следовательно, моделирования данного процесса.
Задача повышения эффективности противодействия финансированию экстремистской деятельности весьма актуальна для Юга России: пользуясь зарубежной поддержкой, главари бандитских группировок, действующих на Северном Кавказе, предпринимают попытки сформировать дополнительные каналы финансирования экстремистской деятельности и распространить ее на территории других субъектов Российской Федерации. По данным МВД России, в финансировании экстремистов на Северном Кавказе принимают участие более 60 международных исламских экстремистских организаций, око-
ло 1 00 иностранных фирм и 10 банковских групп [1, с. 8-10]. Наиболее активно участвовали в данной деятельности: международная организация «Са-кира Интернэшнл», действующая в ряде европейских и азиатских государств и имеющая многомиллионный бюджет, «Братья-мусульмане»; «Иорданский комитет помощи Чеченской Республике»; «Аль-Каида»; «Аль-Харамейн»; «Хизб ут-Тахрир».
Основная задача противодействия финансированию экстремизма - лишить экстремистов доступа к финансам путем вскрытия и пресечения используемых ими методов получения средств, перекрытия каналов их перемещения. Бесполезно бороться с преступниками, если не затрагивать их доходов, которые, как известно, одновременно являются и наиболее распространенным мотивом совершаемого преступления, и финансовым обеспечением для совершения преступлений. Как отметил Дж. Робинсон: «Если оставить в стороне психопатов и людей, которые нарушают закон из "любви к искусству", большинство преступников идут на это ради денег... Преступники становятся преступниками, потому что считают, что преступление - это выгодно» [2, с. 31].
Экстремисты, когда позволяет ситуация, пытаются скрыть незаконное происхождение своих капиталов, т.к. в противном случае:
- «денежный след» может стать уликой против преступников;
- денежные средства, безотносительно к личности их владельца, могут оказаться объектом для начала расследования и возбуждения дела.
К числу особенностей современного мирового развития, которые необходимо учитывать при разработке моделей противодействия финансированию экстремизма, безусловно, следует отнести процессы глобализации, создающие условия для активного международного движения финансовых ресурсов. Поэтому важную роль приобретает международное сотрудничество, поскольку работа по противодействию финансированию экстремизма имеет трансграничный характер. Разрушение механизмов
финансирования экстремистов, выявление их финансовых источников и планируемых операций признаны важной сферой взаимодействия специализированных органов финансового контроля и спецслужб цивилизованных стран. При этом предполагается ведение скоординированными усилиями активного поиска банковских счетов и иных активов, накопленных международными криминальными структурами, их последующая конфискация.
Анализ нормативно-правовой базы позволяет выделить субъектов, участвующих в деятельности по противодействию финансированию экстремизма (терроризма) в Российской Федерации. К ним относятся:
1. Государственные органы, участвующие в разработке нормативно-правовой базы по противодействию финансированию экстремизма или терроризма (Федеральное собрание РФ).
2. Уполномоченный орган, осуществляющий сбор, обработку, анализ информации, относящейся к сфере финансирования экстремизма (терроризма) и координирующий межведомственные отношения в сфере борьбы с финансированием терроризма (Федеральная служба по финансовому мониторингу РФ - Росфинмониторинг).
3. Ведомства, осуществляющие контрольные и надзорные функции (Министерство финансов, Генеральная прокуратура РФ, Федеральная служба страхового надзора РФ, Федеральная служба по финансовым рынкам).
4. Правоохранительные органы и спецслужбы, осуществляющие разведывательную, контрразведывательную, оперативно-разыскную и уголовно-процессуальную деятельность по противодействию финансированию экстремизма и терроризма (Служба внешней разведки (СВР), Федеральная служба безопасности (ФСБ), Министерство внутренних дел (МВД), Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН).
5. Учреждения и организации, оказывающие содействие Росфинмониторингу и правоохранительным органам в решении задач по противодействию финансированию экстремизма и терроризма на международном уровне (Министерство иностранных дел и др.).
6. Ведомства, обладающие информационными ресурсами, необходимыми Росфинмониторингу и правоохранительным органам для решения задач по противодействию финансированию экстремизма и терроризма.
7. Организации, учреждения, предприятия, представляющие информацию в Росфинмониторинг (банки, страховые компании, брокерские конторы и др.).
Практически все известные эксперты по экстремизму едины в том, что финансовые потоки экстре-
мистов отслеживать очень сложно [3; 4; 5; 6; 7, с. 92-101].
Чтобы организовать выявление, предупреждение и пресечение этой преступной деятельности, необходимо, как минимум, представлять, как эта деятельность может осуществляться. Анализ научных работ и опубликованных материалов о вскрытых фактах материальной поддержки экстремистской деятельности дает возможность выделить используемые преступниками типовые схемы финансирования экстремизма и на данной основе смоделировать «подозрительные случаи» (модели), которые должны стать объектом первоочередного внимания в оперативно-разыскной работе правоохранительных органов и специальных служб.
Модели финансирования экстремизма можно условно объединить в следующие группы:
1 . Модели материальной поддержки экстремистской деятельности исламскими радикальными организациями, а также под прикрытием некоммерческих и благотворительных организаций, диаспор, пожертвований частных лиц.
2. Модели финансирования экстремистской деятельности с использованием финансовых систем.
3. Модели финансирования экстремистской деятельности через систему «хавала» и другие неофициальные каналы передачи ценностей.
4. Модели организованной преступной деятельности как источника получения средств для финансирования экстремизма.
Рассмотрим указанные группы.
1. Моделирование материальной поддержки экстремистской деятельности исламскими радикальными организациями, а также под прикрытием некоммерческих и благотворительных организаций, диаспор, пожертвований частных лиц.
Основой финансирования большинства радикальных исламских группировок являются поступления, изначально получаемые в виде религиозных пожертвований. Важнейшим источником финансирования всех исламских группировок служат регулярные (закят) и добровольные (садака) пожертвования верующих на благотворительные нужды. Они считаются обязательными для всех правоверных мусульман. Хотя закят вносится частными и юридическими лицами регулярно, он традиционно юридически не регулируется властями (особенно светскими) и не подлежит налоговой, аудиторской и какой-либо другой проверке со стороны государства.
На стадии сбора (в мечетях, исламских банках и т.д.) эти средства абсолютно легальны. Механизм поступления финансовых средств радикальным исламским группировкам в самом упрощенном виде заключается в следующем: средства «ис-
ламских пожертвований» от частных лиц, компаний и финансовых институтов посредством банковских переводов поступают на счета головных благотворительных организаций, сохраняя на этом этапе легальный характер. Затем они переводятся (тоже зачастую легально) в местные отделения соответствующих фондов. Там они дробятся и различными путями поступают в распоряжение радикальных группировок, на этом этапе и происходит криминализация денег.
Особенностью многих благотворительных, неправительственных, некоммерческих организаций является способность относительно легко пересекать границы и действовать в районах конфликтов, что подвергает их риску злоупотребления со стороны экстремистов. Имеются примеры, когда сети благотворительных фондов создаются в разных странах в рамках отдельной этнической общины, а затем начинают работать как прикрытие для незаконного перевода денежных средств, в том числе и для нужд экстремистов.
Так, сеть «Аль-Каиды» получает финансовую поддержку от десятков исламских благотворительных фондов и радикальных мусульман, которые переправляют средства экстремистским и террористическим группам.
Международная исламская благотворительная организация «Аль-Харамейн» первоначально была создана для поддержки моджахедов в Афганистане. Позднее стала оказывать финансовую помощь исламским экстремистам по всему миру. Имела представительства в Албании, Македонии, Хорватии, Пакистане, Бангладеш, Кении, Сомали, Грузии и Азербайджане. С 2001 года данная организация активизировала свою деятельность на территории России, в Чеченской Республике. Ее эмиссары действовали в отрядах наиболее влиятельных полевых командиров. Они организовывали финансирование чеченских экстремистов, поставки вооружения, продовольствия и медикаментов. Так, согласно опубликованным материалам, между эмиссарами «Аль-Харамейна» и талибами в Пакистане был заключен договор о приобретении для чеченских бандформирований 500 единиц тяжелого вооружения, которое планировалось перебросить в Чечню через Турцию и Грузию. В декабре 1999 года из Чечни в Саудовскую Аравию представитель «Аль-Харамей-на» докладывал: «Необходимы организация госпиталей, поставка медикаментов и оборудования, вывоз раненых в Грузию. Проектная сумма - 1 млн долларов. Для организации медицинской помощи раненым в Грузии и Турции необходим еще 1 млн долларов. Деньги будут проходить через Турцию в Грузию и Чечню» [8].
Правоохранительные органы Дагестана располагают документальными материалами, свидетельст-
вующими о том, что «Аль-Харамейн» и кувейтская организация «Джамаат Ихья Ат-Турас Ал-Ислами» оказывали финансовую поддержку дагестанским ваххабитам и незаконным вооруженным формированиям (НВФ) Чеченской Республики. Согласно платежным распискам, через Бакинский филиал фонда в Исламский центр «Кавказ» и Карамахин-скую зону поступали крупные суммы в валюте [9, с. 38]. Так, в 1995-1999 гг. по линии «Аль-Хара-мейн» и «Джамаат Ихья ат-Турас ал-Ислами» незаконным вооруженным формированиям дагестанских ваххабитов неофициально выделено около 10 млн долл. США [9, с. 38].
В конце 1999 г. в Кувейте была создана неправительственная «Организация исламского спасения Чечни» («Муназзамат ал-игаса ал-исламийа ли Ше-шен»), представителем которой в Чечне был международный террорист Хаттаб. Организация занималась сбором средств и доставкой их в Чечню через Турцию, Азербайджан, Дагестан. Так, согласно опубликованным данным, лишь за одну операцию в течение трех суток в Чечню было переправлено около 100 тыс. долларов США [10].
Материальную поддержку российским исламистам оказывали отдельные финансовые структуры ОАЭ, в частности, Исламский банк, возглавляемый этническим чеченцем Саидом Лута [11].
Кампанию по финансированию террористической деятельности на Юге России развернули представители йеменского объединения в защиту реформ («ал-Ислах»). Так, за первые десять месяцев 1999 г. ими было собрано около 4,5 млн долларов, которые через Исламский банк переправлялись в Саудовскую Аравию, а оттуда - на Северный Кавказ [12; 13].
Иорданское отделение «Братьев-мусульман» с начала 1999 г. собрало около 20 млн долларов США, которые поступили в Бакинский офис «ал-Хара-мейн», а затем - в Чечню и Дагестан. За один раз по горным тропам курьерами перевозилось до 100 тыс. долларов под видом пожертвований местным общинам, школам, мечетям и т.д. [13; 14]. Информацию о сборе в Иордании 20 млн долларов на нужды исламистов и чеченских боевиков подтвердили представители МИД России [15].
Согласно материалам расследования, проведенного в 2003 году ФБР и прокуратурой США, установлена тесная связь Международного благотворительного фонда Benevolence International Foundation (далее - «Benevolence») с лидером «Аль-Каиды» У. бен Ладеном и воевавшим в Чечне Хаттабом [16]. Глава фонда Арнаут общался с Хаттабом через посредников и с помощью Интернет. В конце 1999 года Арнаут открыл сайт «Джихад в Чечне». С его помощью фонд набирал врачей для командировок в Чеч-
ню с последующей организацией прямой связи с Хаттабом и оказанием медицинской помощи боевикам. Фонд помогал иностранцам приехать в Чечню по линии других благотворительных организаций.
Благотворительный фонд «Benevolence» регулярно переправлял денежные средства в Чечню, а также террористическим группировкам в Боснии и Судане. В феврале 2000 года на сайте «Джихад в Чечне» появилось официальное со-общение: «Международный фонд "Benevolence" передал в Чечню за четыре месяца 68 5 тысяч долларов». Распечатка из американского Ситибанка, полученная в 2002 году агентами ФБР, доказывает, что в период с 4 января по 11 апреля 2000 года фонд сделал 19 переводов на общую сумму 685 560 долларов. Эти деньги ушли в Тбилиси на счет грузинской организации помощи MADLEE, оттуда их переправили в Чечню.
Финансирование экстремизма осуществляется через некоторые иностранные неправительственные и международные организации. Так, в качестве официальных пожертвований в 2000 году «Датский совет по беженцам» передал в Чечню 700 тыс. долларов, «Исламское освобождение» - 1 млн 400 тыс. долларов, «Польская гуманитарная акция» - 75 тыс. долларов, «Помощь Германии» - 350 тыс. долларов. Германская организация «Help» в 2000 году «выделила» Чечне 7 млн марок и 1 млн в январе 2001 года. Указанные средства были переданы официально в качестве пожертвований. Установить, сколько передано «напрямую», не представляется возможным потому, что происхождение большинства источников финансирования не определено. Например, бельгийская организация «MSF», норвежская «Церковная помощь», международная корпорация «Мерси» и еще около двух десятков организаций указывают, что данные средства были собраны за счет «частных пожертвований» [17].
Международные организации не только финансируют экстремистские и террористические организации, но и оказывают другие виды помощи. Так, организация «Врачи без границ», официально финансируемая голландским правительством и частными спонсорами, по данным российских спецслужб, в первую чеченскую кампанию занималась переброской Джохара Дудаева в различные районы воюющей Чечни, а упомянутая германская организация «Help» на своих базах обучала чеченских боевиков минно-взрывному делу.
Устойчивый канал финансовой помощи боевикам в Дагестане и Чечне организовали представители северокавказской диаспоры в США (штаты Нью-Джерси, Иллинойс и Мэриленд). Помощь поступала через благотворительные, религиозные и просветительские организации. В конце 90-х годов в США было зарегистрировано более 50 проислам-
ских общественных некоммерческих организаций, которые осуществляли сбор добровольных пожертвований и денежных взносов для финансовой и гуманитарной помощи Чечне. Представительства находящихся под сильным саудовским влиянием таких организаций, как Всемирная исламская лига (ЛИМ), Всемирная ассамблея исламской молодежи, Международная исламская организация спасения (МИОС - «Аль-Игаса»), Всемирный высший совет по делам мечетей (ВВСДМ), Международная ассоциация благотворительной помощи «Тайба», осуществляли на территории РФ, по существу, подрывную деятельность, оказывая финансовую помощь исламистским организациям Северного Кавказа. Тем самым, по мнению отечественного исламоведа К.И. Полякова, они нарушали официально провозглашенный властями Саудовской Аравии принцип невмешательства во внутренние дела других государств [18, с. 73].
Таким образом, значительное число некоммерческих организаций оказалось в той или иной мере причастно к финансированию экстремизма. При этом правоохранительным органам весьма сложно получить конкретные улики их противоправной деятельности без физического посещения фондов или требования предоставления документов о том, как были потрачены средства благотворительного фонда. Поэтому бдительность сотрудников финансового сектора является жизненно важной для выявления «подозрительной деятельности» при помощи не только усиленной проверки счетов благотворительных фондов, но и попечителей счетов благотворительных фондов.
2. Моделирование каналов финансирования экстремистской деятельности с использованием финансовых систем:
2.1. Мошенничество с кредитными и дебиторскими карточками и подделка кредитных карт.
Сущность этого метода финансирования экстремизма, являющегося по своей сути мошенничеством, хорошо видна на примере одной из групп, разоблаченных английской полицией. Преступники, в основном алжирского происхождения, собрали имена и реквизиты кредитных карт почти 200 счетов различных банков. Причем реквизиты кредитных карточек не использовались для опустошения счетов в Великобритании, а направлялись сообщникам в Испании и Нидерландах, что позволило им собрать свыше J200.000 для европейских группировок «Аль Каиды». Они получали реквизиты банковских карт от своих друзей-алжирцев, работающих в сфере обслуживания, в основном, в ресторанах. Преступники использовали многочисленные поддельные удостоверения личности (полученные из
Таиланда) с целью более легкого открытия банковских счетов и использования реквизитов украденных кредитных карточек.
2.2. Использование «накопительных схем».
Данная модель подразумевает открытие банковских счетов, используя или фальшивые, или настоящие документы. Затем мошенник регулярно пользуется счетом, чтобы получить достаточно высокий кредитный лимит, прежде чем потратить сумму, равную достигнутому кредитному лимиту путем снятия наличных или приобретения товаров, которые могут быть проданы или возвращены сообщнику-торговцу, и не погашать задолженность. Вырученная сумма может быть удвоена, если при достижении лимита по счету задолженность «погашается» чеком, который не будет принят, но, тем не менее, позволит владельцу потратить сумму, равную лимиту, прежде чем чек не будет принят. Впервые такой метод был выявлен в США, он использовался экстремистскими группами, связанными с «Аль Каидой».
В результате расследования организованного банковского мошенничества была предотвращена большая афера по финансированию террористов в Великобритании. Выходец из Северной Африки был арестован за открытие более 50 банковских счетов с использованием многочисленных фальшивых документов. Затем он оформил займы, овердрафты, кредитные карточки (100) и дополнительные чековые книжки (около 55). Все эти финансовые продукты он использовал с тем, чтобы незаконно получить в банке сумму свыше J250.000. По версии следствия, деньги должны были быть перечислены за границу на счета экстремистских групп.
2.3. Мошенничество по цепочке займов.
Согласно данной модели, клиент получает небольшой займ у банка, который он затем быстро выплачивает (возможно, за счет займа, полученного от другого финансового учреждения), и берет следующий займ, больший, чем предыдущий. Такая схема повторяется и позволяет клиенту «создать» кредитную историю, дающую доступ ко все более и более крупным займам. Так продолжается до тех пор, пока клиент не скроется с деньгами, полученными по последнему займу.
2.4. Проведение финансовых операций с участием третьей стороны, личность которой не установлена.
Во всех случаях с полученными незаконным путем финансовыми средствами преступникам необходимо спрятать или разорвать цепочку бухгалтерских следов, которые сопровождают движение денежных средств. Главной защитой от такого сокрытия являются идентификация, проверка и регистрация сведений о всех сторонах, участвующих в
сделке. Правоохранительные органы не смогут «отслеживать деньги», если проводится банковская операция, в которой личности одной или более сторон не были установлены. Это должно продемонстрировать, что проверки «Знай своего клиента» (KYC) -важны и касаются всего финансового сектора.
По информации зарубежных спецслужб, частные лица, финансирующие экстремистскую деятельность, обращавшиеся к сотрудникам банковского отделения, делали вид, что не говорят на языке той страны, где расположено отделение банка, и не говорят по-английски. Они выводили на экраны своих мобильных телефонов текстовые сообщения с указанием кода доступа к счету банка и номера счета. При себе они имели большую сумму наличных денежных средств и при помощи жестов объясняли, что хотят внести эти средства на счет, номер которого указан на экране мобильного телефона. Обычно сотрудник совершал требуемую операцию, заполнив форму и перечислив наличные средства. Этот метод позволяет избежать вопросов со стороны банковского работника и обойти процедуру установления личности или разъяснений, почему денежные средства переводятся на этот счет.
2.5. Подкуп банковских сотрудников.
Чтобы избежать полной проверки KYC, преступники пытаются подкупить сотрудника финансового сектора, отвечающего за «подписание» таких чеков, для того, чтобы открыть банковские счета на фальшивые имена. Согласно опубликованной информации, большое количество зарубежных банков были вовлечены в подобные операции, а количество счетов, открытых путем мошенничества, исчисляется тысячами. Помимо этого, завершенные расследования показали, что банковские сотрудники в ряде случаев информировали подозреваемых в терроризме лиц о том, что в отношении них правоохранительными органами ведется расследование.
2.6. Использование недостаточного контроля клиентов со стороны финансовых органов.
Независимые советники по финансовым вопросам (IFAs), работники бухгалтерии и юристы занимают ключевое место в финансовой цепочке (особенно в отношении контроля клиентов), знакомят клиентов и учреждения, и в этой связи могут предоставлять важнейшую для борьбы с финансированием экстремизма информацию. И хотя зарубежные эксперты отмечают, что в последние годы количество сообщений, получаемых N05 от представителей этих профессий, увеличилось, считается, что некоторые виды подозрительной деятельности все еще остаются без внимания.
Расследования показали, что происходит открытие счетов для клиентов, находящихся за рубежом, и при этом проводится или минимальный контроль
клиентов, или не проводится вовсе. Имели место случаи, когда подозреваемые террористы открывают банковские счета и указывают адреса проживания по почте при помощи посредников, специализирующихся в этой области.
2.7. Использование транснациональных финансовых учреждений для международных переводов денежных средств.
Финансисты, работающие на экстремистов, могут использовать финансовые учреждения, имеющие свои отделения в более чем одной стране, если их счета (деньги) переводятся из страны в страну, но в рамках того же финансового учреждения. Иногда отделениями, куда были направлены средства, не проводятся проверки контроля клиентов в части источника происхождения средств, даже если отделением-отправителем такая проверка была проведена не очень тщательно. Другим вариантом такой угрозы является депонирование третьим лицом средств в финансовое учреждение одной (возможно, не сотрудничающей с ФАТФ страны или территории (ЫССГ) страны, а затем снятие этих средств через банкомат в другой стране.
Согласно данным английских спецслужб, лицо, подозреваемое в причастности к террористической деятельности, смогло открыть счет в отделении банка в Великобритании благодаря тому, что было представлено другим отделением этого же финансового учреждения, находящимся в исламской стране, где процедура проверки на КYС соблюдалась не очень хорошо.
2.8. Платежи из стран (в страны) повышенного риска (не сотрудничающие с ФАТФ).
ФАТФ постоянно обновляет списки стран, признанных «не сотрудничающими» в борьбе с легализацией преступных доходов. В таком случае операции, осуществляемые в этих странах или из этих стран, должны подвергаться более тщательной, по сравнению с другими странами, проверке. Однако это происходит не всегда.
Согласно опубликованным данным спецслужб, ряд крупных финансовых учреждений, имеющих отделения в Великобритании, не замеченных в непосредственной связи с террористами, принимают денежные средства, поступающие из несотрудничаю-щих стран, и затем переводят их в другие сотрудничающие страны. Учитывая природу некоторых из этих режимов, данная область требует постоянного мониторинга со стороны регулирующих и правоохранительных органов.
2.9. Использование электронных переводов (телеграфных переводов).
По мнению экспертов, телеграфные переводы -это быстрый и эффективный способ перевода средств для экстремистских организаций. Сеть для
передачи средств создается с учетом отличий систем контроля разных стран. Если контроль клиентов не проводится отправителем на начальном этапе перевода или же учреждение не передает информацию, то у следователей не будет доступа к сведениям, которые могут оказаться полезными для выявления преступных связей. При использовании экстремистами (террористами) рассматриваемого канала наблюдаются сложные схемы, которые могут состоять из целого ряда телеграфных переводов, задача которых - создать сложный и намеренно запутанный след финансовых операций с тем, чтобы максимально затруднить их выявление. Важным признаком использования телеграфных переводов для финансирования экстремистской деятельности является использование поддельных удостоверений личности, «подставных лиц» или компаний-прикрытий для проведения операций с тем, чтобы обеспечить «чистое» лицо и, таким образом, избежать раскрытия. Другим признаком является направление средств через несколько различных финансовых учреждений, чтобы создать видимость того, что телеграфные переводы идут из разных, не взаимосвязанных источников.
Согласно опубликованным данным, переводы, предназначенные для финансирования экстремизма, отправляются небольшими суммами по сравнению с другими переводами. Предполагается, что это делалось для того, чтобы общая сумма перевода не превышала порог, свыше которого банки обязаны предоставлять информацию обо всех операциях.
2.10. Выявление финансирования экстремистской деятельности через сложные корпоративные структуры, задача которых - не допустить идентификацию бенефициарных владельцев компаний (фондов).
Согласно разведданным, некоторые каналы финансирования экстремизма (терроризма) представляют собой намеренно и чрезмерно сложные схемы с тем, чтобы скрыть аудиторский след бенефициарных владельцев. Сложно вычленить «преступные» деньги в случае, когда эти же сложные схемы используются и для уклонения от уплаты налогов, и для легализации преступных доходов, и в личных целях, и для укрытия бенефициарной собственности без каких-либо уголовных или террористических намерений. В таких случаях, как этот, использование других известных индикаторов финансирования экстремизма - имена, отправитель/получатель средств или методы перевода средств и т.п.- помогут определить предназначение средств.
3. Моделирование финансирования экстремистской деятельности через систему «хавала» и другие неофициальные каналы передачи ценностей.
Прослеживание каналов финансирования экстремистских и террористических организаций в значительной степени затрудняется из-за нерегулируемой государственными институтами традиционной неформальной системы денежных переводов «hawa-1а» («хавала»*), широко распространенной в странах Юго-Восточной Азии и на Ближнем Востоке. «Хавала» практически не оставляет следов денег, пересылаемых по всему миру, так как процесс осуществляется без фиксации в электронном или документальном виде сведений о вкладчике и без физического перемещения наличности [19].
Она основана на доверии, закрепленном, как правило, чрезвычайно длительным (иногда на протяжении нескольких поколений) опытом личного или семейно-кланового делового общения между финансовыми посредниками в разных странах. В рамках такой системы нормальной практикой является устное (по телефону) уведомление одной стороной своего представителя в другой стране или другом городе о необходимости просто (без расписки или иной документации) передать наличные средства непосредственно какому-то названному лицу. Естественно, такого рода операции официально никак не регистрируются, их факт почти невозможно подтвердить юридически, а проследить чрезвычайно сложно.
Этот канал активно используется экстремистами. Так, несколько высокопоставленных лидеров «Аль-Каиды», которые планировали атаки 11 сентября на объекты в США, использовали систему «хавала» для пересылки средств ячейкам за пределами Среднего Востока.
Перевод денежных средств, золота и др. эквивалентов валюты происходит через нелегальных участников «хавалы», которые официально могут действовать под видом бизнесменов, путешественников, уличных торговцев, ювелиров и т.д., доверие к которым построено на семейных, клановых, религиозных и этнических связях. Отследить подобные потоки при помощи финансовых служб представляется весьма затруднительным, поскольку все ценности передаются из рук в руки. Например, в ходе одной операции по финансированию терроризма зафиксирован факт, когда один из банкиров «хавалы», управляющий рестораном, осуществлял переводы в международном масштабе в течение бо-
лее 18 месяцев. Стоимость помещений и операции, проводимые по счету, значительно превышали обычный оборот ресторана такого типа, что указало на то, что этот бизнес был прикрытием для переводов в Пакистан.
Согласно самым приблизительным оценкам, по каналам «хавалы» ежегодно переводятся десятки миллиардов долларов.
4. Моделирование организованной преступной деятельности как источника получения средств для финансирования экстремизма:
4.1. Ограбления («экспроприации»).
Это наиболее быстрые технологии получения денежных средств для финансирования экстремизма.
Так, в г. Ульяновске было выявлено и разобщено преступное формирование «Сандрыкина» (численностью более 30 человек), члены которого, являясь исламскими фундаменталистами, активно занимались грабежами, разбоями и убийствами, принимали участие в вооруженных бандформированиях на территории Северного Кавказа. Часть средств от преступной деятельности направлялась на издание экстремистской литературы, аудио- и видеопродукции.
В Унцукульском районе и г. Махачкале (Дагестан) в 2006 году религиозными экстремистами были совершены вооруженные нападения на инкассаторов, перевозивших крупные суммы денег.
4.2. Вымогательство.
Согласно сообщениям в прессе, многие коммерсанты на Среднем Востоке платят экстремистам выкуп, чтобы избежать атак на свой бизнес. Террористические организации используют свои зарубежные контакты для того, чтобы «облагать налогом» доходы и сбережения диаспоры. Налог направляется в «общий фонд», а затем переводится в представительства, находящиеся в странах, где можно закупить оружие и контрабандой переправить в нужное место.
4.3. Фальшивомонетчество.
За последние годы на Юге России пресечена деятельность ряда преступных групп, занимавшихся фальшивомонетчеством, доходы от которого, по версии правоохранительных органов, направлялись на финансирование экстремистской и террористической деятельности.
Так, 12 августа 2006 г. в Дагестане пресечена
«Хаваля» - в переводе с арабского «денежный перевод» - особенно привлекательна для отправителей и получателей денежных переводов в ситуации, когда представители этнической диаспоры, работающие в странах Запада, регулярно посылают денежные переводы на содержание своих родственников в отсталых странах. Такие неформальные переводы, как правило, быстрее, эффективнее и дешевле официальных банковских переводов (особенно, если страна отправления имеет конвертируемую валюту, а страна-получатель - неконвертируемую валюту и «теневой» обменный курс). Подробнее см., напр.: Wilson J. Hawala and Other Informal Payment Systems: An Economic Perspective // Paper presented at the International Monetary Fund Seminar on Current Developments in Monetary and Financial Law. Washington, 16 May, 2002.
деятельность организованной преступной группы, занимавшейся изготовлением и сбытом поддельных рублевых банкнот [20]. Пять человек, среди которых и руководитель группы, были задержаны с поличным при попытке сбыта поддельных купюр. Изъято фальшивок на общую сумму 57 тыс. рублей, а также пятисотрублевые и тысячерублевые заготовки на сумму 770 тыс. рублей. Обнаружена компьютерная лаборатория, использовавшаяся преступниками для изготовления поддельных купюр. Позднее дагестанские правоохранительные органы обнаружили еще одну партию поддельных рублевых банкнот на сумму 100 тыс. рублей. По данным правоохранительных органов, задержанный руководитель группы проходил обучение в Саудовской Аравии и Египте. Двое его родственников ранее были осуждены по статьям «терроризм», «участие в незаконных вооруженных формированиях» и «незаконное хранение оружия». Ликвидированная группа имела связи с преступными группировками за пределами Дагестана, через них поставлялись высококачественная бумага и другие материалы.
В 2005-2006 годах органами ФСБ и МВД в нескольких регионах России была пресечена деятельность более пяти подобных группировок фальшивомонетчиков, членами которых были выходцы из Дагестана.
Так, правоохранительными органами Ростовской области в 2005 г. изъято из незаконного оборота 400 000 долл., арестовано и осуждено 4 фигуранта; в 2006 г. изъято 200 000 долл., 20 000 000 рублей, ликвидирована лаборатория по изготовлению фальшивых денег; в 2007 г. изъято 3 200 000 рублей, 75 000 евро, арестовано и осуждено 3 фигуранта.
Ликвидация финансовой базы способна коренным образом сузить социальную базу экстремизма и терроризма.
4.4. Похищение людей с целью получения выкупа.
В СНГ первый заложник ради выкупа был захвачен в Дагестане летом 1994 года (сын кизляр-ского казачьего атамана Эльзона). За его освобождение пришлось заплатить 50 тыс. долл. А всего через 5 лет, в 1999 году, на Северном Кавказе было уже 1 500 случаев похищения людей. Общая сумма выплат за похищенных, по мнению экспертов, составляет 200 млн долларов. К числу наиболее известных похищений следует отнести похищение брата Руслана Хасбулатова, который был выкуплен за 100 тыс. долл. [21]; похищение съемочной группы НТВ, за которую был заплачен выкуп 2 млн долл., похищение съемочной группы ОРТ, выкупленной за 1 млн долл., похищение итальянского фотокорреспондента Мауро Галлигани, отданного за выкуп в 800 тыс. долл., похищение полномочного пред-
ставителя Президента РФ Владимира Власова, освобожденного только после выплаты 7 млн долл. [22, с. 54].
Анализ изложенных выше моделей показывает, что в последние годы практически исчезла грань, отделяющая «идейных» экстремистов от банальных уголовников. Если русские народовольцы, перво-мартовцы и эсеры рассматривали экстремизм (терроризм) как самопожертвование на благо общества, «красным бригадам» в Италии он служил способом и средством самоутверждения, то для террористов XXI века терроризм стал уголовным коммерческим предприятием.
Г.Е. Швейцер справедливо заметил: «Различия, существующие между организованной преступностью и терроризмом, быстро сходят на нет. Некоторые террористические и преступные организации уже основываются на одних и тех же глобальных инфраструктурах в своей нелегальной деятельности, пользуются одними и теми же "пробоями" во властных структурах и законодательствах в странах, где набрали определенную силу, и стремятся прибрать к рукам возрастающую долю прибылей, поступающих от наркотрафика и других преступлений» [23].
Результаты моделирования источников финансирования экстремизма при осуществлении антиэкстремистской деятельности позволяют сделать вывод о существенном росте роли финансового аспекта в числе мер борьбы с экстремизмом и его составляющей - терроризмом. Эта мысль четко отражена в докладе России о выполнении резолюции 1313 Совета Безопасности ООН «О борьбе с международным терроризмом», где говорится: «Финансирование терроризма - самое его уязвимое место. Надежно перекрыть каналы его финансовой подпитки -значит нанести сокрушительный удар по всей инфраструктуре терроризма» [24, с. 88].
Поэтому разрушение механизмов финансирования экстремистов и террористов, выявление их экономических источников и планируемых операций является одним из приоритетных направлений борьбы с этими опасными феноменами.
Литература
1. Граница России. 2005. № 4.
2. Робинсон Дж. Всемирная прачечная. М., 2004.
3. Wilson J. Hawala and Other Informal Payment Systems: An Economic Perspective // Paper presented at the International Monetary Fund Seminar on Current Developments in Monetary and Financial Law. Washington, 16 May, 2002.
4. Brisard J.-Ch. Terrorism Financing. New York: JCB. 19 December, 2002.
5. Patterns of Global Terrorism 2001. Washington:
Office of the Coordinator for Counter-terrorism, U.S. Department of State, 2002.
6. Wechsler W.F., Wolosky L.S., Greenberg M.A. Terrorist Financing. Report of an Independent Task Force Sponsored by the Council on Foreign Relations. New York: Council on Foreign Relations Press, 2002.
7. Ханбабаев К.М. Финансовая база религиозно-политического экстремизма и терроризма // Вестник Центра исследований проблем терроризма. Научно-практическое и информационное издание. 2006. № 1 (7).
8. Труд. 2000. 24 апреля.
9. Алиев М.Р. Влияние зарубежных религиозных организаций на радикализацию ислама в Дагестане // Информационно-аналитический бюллетень Комитета Правительства Республики Дагестан по делам религии. 2002. № 3.
10. Михайлов Е. Тайные тропы оружия // Версты. 1999. 25 октября.
11. Михайлов Е. Общак // Версты. 1999. 7 декабря.
12. Тыссовский Ю. Исламские деньги текут в Чечню // Век. 1999. № 40.
13. Власть. 1999. 9 ноября.
14. Тыссовский Ю. Доллары из-под полы // Век. 1999. № 44.
15. Сегодня. 1999. 23 сентября.
16. Известия. 2003. 7 марта.
17. Завтра. 2004. № 13.
18. Поляков К.И. Арабский Восток и Россия: проблемы исламского фундаментализма. М., 2001.
19. Россия и мусульманский мир. М.: Институт востоковедения РАН, 2002.
20. Фальшивомонетчики в Нальчике финансировали бандподполье // Новости. 2006. 14 августа.
21. Хасбулатов Р. Я выкупил в Чечне брата за 100 тыс. долл. // Комсомольская правда. 1998. 25 февраля.
22. Выступление А. Шмид: Матер. междунар. науч.-практ. конф. 18-19 апреля 2001 года. «Международный терроризм: истоки и противодействие» / Под ред. Е.С. Строева, Н.П. Патрушева. М.: Международные отношения, 2001.
23. Schweitzer G.E. A Faceless Enemy: The Origins of Modern Terrorism. Cambridge; Massachusetts, 2002.
24. Дипломатический вестник. 2002. № 1.
H.H. Маршакова, B.B. Татарчук
ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО АКТА
(ст. 205 УК РФ)
Квалификация представляет собой совокупность научных взглядов, идей, воззрений, концепций относительно уголовно-правовой оценки общественно опасных деяний или установления в содеянном признаков его уголовной противоправности [1, с. 4]. Правила квалификации преступлений построены в соответствии с законами логики, что обеспечивает их обоснованность и аргументированность.
В этой связи прямое использование сформулированных правил для уголовно-правовой оценки конкретных преступлений должно приводить к правильным выводам, то есть квалификации содеянного. Вместе с тем применение теоретических положений к отдельным нормам УК РФ продолжает вызывать множество вопросов. В частности, обращая внимание на те изменения, которым подвергается в последнее время УК РФ, нельзя не отметить в ряде случаев отсутствие системного подхода. Между тем требование системного выражения уголовно-правовых предписаний имеет огромное значение не только для процесса кодификации, но и для текущего уголовно-правового регулирования и, как правило, правильной квалификации.
Следует констатировать, что современное законотворчество в ряде случаев создает условия для
излишней конкуренции норм, что в свою очередь способно дезориентировать правоприменителя в выборе приоритетности уголовно-правовых средств. Так, Федеральным законом от 27 июля 2006 года № 153-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона "О противодействии терроризму"» [2] (далее - Федеральный закон № 153-Ф3) и Федерального закона РФ от 6 марта 2006 года № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» [3] были внесены редакционные изменения в ст. 205 УК РФ. Большинство этих новаций, безусловно, следует оценить положительно. Однако авторы считают необходимым особое внимание уделить положениям, которые являются спорными, и, как правило, создают затруднения при квалификации деяния.
В частности, было изменено название ст. 205 УК РФ, вместе с тем в примечании к ней осталось упоминание об акте терроризма. С точки зрения единообразного изложения уголовно-правовых предписаний и правил юридической техники, в данной поощрительной норме правильнее было бы исполь-
