ПОЛИТИКО- ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВ- ЧЛЕНОВ АНТАНТЫ НА СЕВЕРЕ РСФСР В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ И ИНОСТРАННОЙ ВОЕННОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ (1918-1921 ГГ.)

Ермаков Д.Н.

УДК 34

Ермаков Дмитрий Николаевич д.пол.н., д.э.н., к.и.н., профессор, профессор АНО «Национальный институт бизнеса» (г. Москва), SPIN-код: 6835-315; AuthorlD: 319114;

ORCID: 0000-0002-0811-0058.

ПОЛИТИКО- ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВ- ЧЛЕНОВ АНТАНТЫ НА СЕВЕРЕ РСФСР В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ И ИНОСТРАННОЙ ВОЕННОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ (1918-1921 ГГ.)

Аннотация. Авторы рассматривают вопрос политико -правовых регуляторов интервенции государств Антанты в Россию. Акцент в работе делается на роли Британии в этом вопросе. Авторы считают, что одной из причин провала интервенции стран Антанты в Россию стало позднее формирование правового механизма взаимодействия западных демократий и белых режимов. Военные действия держав Антанты не были подкреплены достаточными юридическими основаниями, поэтому военная поддержка белых в России со стороны Антанты носила ограниченный характер.

Ключевые слова: Интервенция против Советской России; Гражданская война в России, Антанта, У. Черчилль, Первая мировая война, история международного права, белые режимы в России, западные демократии, правовые регуляторы внешней политики

Ermakov Dmitrii Nikolaevich PhD, Prof., Grand Dr. of Economy Science, Grand Dr. of Political Sciences, Professor of the ANO VO "NationalInstitute of Business", Moscow, Russian Federation SPIN-код: 6835-315; AuthorlD: 319114;

ORCID: 0000-0002-0811-0058.

POLITICAL AND LEGAL POLICY OF THE ENTENTE MEMBER STATES IN THE NORTH OF THE RSFSR DURING THE CIVIL WAR AND FOREIGN MILITARY

INTERVENTION (1918-1921)

Annotation. The authors consider the issue of political and legal regulators of the intervention of Entente states in Russia. The focus of the work is on the role of Britain in this process. The authors believe that one of the reasons of the failure of the Entente countries ' intervention in Russia was the late formation of a legal mechanism for interaction between Western democracies and white regimes. The military actions of the Entente powers were not supported by sufficient legal grounds, so the military support of the Whites in Russia from the Entente was limited.

Keywords: Intervention against Soviet Russia, the Civil War in Russia, the Entente, W. Churchill, the First World War, the history of international law, white regimes in Russia, Western democracies, legal regulators of foreign policy

Тема военной интервенции государств Антанты в России в период Гражданской войны актуализирована сегодня в связи с украинским кризисом и ростом напряженности в отношениях между Россией и блоком НАТО. Запад, как и много уже лет назад, пытается включить механизм военного давления на Россию, в 1918 - 1921 гг. это делалось более явно, сейчас - с применением методов непрямого воздействия.

Движение НАТО на Восток напоминает создание системы лимитрофов в 1918 - 1920 гг., которые должны были стать буфером между Западом и Россией. По сути, о возрождении старых геополитических схем, которые уже отрабатывались в период Гражданской войны. Однако у России сейчас есть сильная армия, когда на протяжении большей части Гражданской войны РСФСР не обладала достаточным военным потенциалом для отражения внешней агрессии.

История интервенции Антанты в Россию отражает важную проблему - вопрос границ наступления вооруженной демократии за пределы своих национальных границ. Вырастающие из ментальности демократического общества границы вооруженной экспансии имеют четкое юридическое и политическое оформление, и в российской науке вопросы, с этим связанные, недостаточно изучены. Исторический опыт в этом смысле приобретает особую ценность.

По поводу причин провала интервенции в России у отечественных историков до сих пор нет однозначного мнения. На Западе ряд исследователей связывают такое парадоксальное явление в истории усталостью стран Антанты от Первой мировой войны и вызванной ею у них ограниченности материальных ресурсов, в частности, тоннажа, в таком ракурсе причины неудач британских и союзных им войск

рассмотрел историк и бывший английский генерал Генри Вильсон сразу после эвакуации британских войск с Русского Севера. С тех пор мнение мэйнстрима западных историков на проблему провала интервенции в Россию не претерпело существенных изменений, в центре внимания в анализе интервенции и поддержки белых против РСФСР остаются чисто военные, юридические, хозяйственные и логистические аспекты проблемы [1]. Российские либеральные и политически нейтральные историки склоняются к тому же подходу к анализу интервенции [2], правда, ими далеко не полно учитываются политико-правовые особенности западной демократии того времени в условиях военного времени, а также не затронуты некоторые важные документальные свидетельства.

В российской историографии есть левый подход к проблеме интервенции периода Гражданской войны, который можно кратко охарактеризовать, как объяснение агрессии капиталистических государств против Советского государства на идеологической почве с отражением попыток уничтожить РСФСР силами Красной армии [3]. Центральным фактором победы над интервентами левые историки считают превосходство коммунистической идеологии над строем государств, осуществлявших интервенцию, в рамках последних пролетариат организованно выступил против враждебных действий по отношению к Советской России, чем спас последнюю от разгрома. Однако активность пролетариата в вопросе спасения режима большевиков больше подходит для Англии и Франции, нежели для США и Японии, в которых коммунистическое движение было слабо развито, как его почти не было в ряде стран Восточной Европы, активно участвовавших в блоке Антанта и в интервенции против РСФСР (яркими примерами чему служат Польша, Чехословакия и Сербия). Второе возражение левым - интервенты стремились воевать чужими руками, технически интервенция подразумевала не столько прямые боевые действия капиталистических государств против РСФСР, сколько обеспечение каналов поставок вооружений и боеприпасов белым армиям, а также обучение антикоммунистических контингентов. В этом смысле интервенция кайзеровской Германии, а затем уже Антанты оказалась успешной по отношению к Прибалтике и Финляндии. В первые месяцы интервенции, когда Советская России почти не имела армии, коммунистические движения на Западе слабо воздействовали на свои правительства в аспекте прекращения боевых действий против РСФСР, активизация левого протеста в Британии и Франции произошла в целом после подписания перемирия с Германией 11 ноября 1918 г., вторая волна левого протеста пришлась на период непосредственно после заключения мира в Версале (июнь 1919 г.), что указывает на относительно высокую степень консолидации левых со своими буржуазными правительствами в условиях военной угрозы №1 - кайзеровской Германии и ее союзников, то есть, государств Центра.

Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин, выступая 04 ноября 2021 года в городе - герое Севастополе справедливо отметил: «Благодаря сплоченности наш народ достигал потрясающих высот в экономике, науке, технологиях и культуре. Особая миссия в консолидации нашего общества, в укреплении ценностей, которые нас объединяют, всегда принадлежала служителям традиционных религий России. Но были периоды, когда это единство - единство нашего народа -подтачивалось тяжелейшими историческими событиями и испытаниями, такими как революция 1917 года и запылавшая в результате неё новая, страшная "смута" - Гражданская война. В 1920 году совсем недалеко отсюда отправлялись пароходы, увозившие тех, кто покидал Родину, уходил в эмиграцию. Безусловно, большинство из них были патриотами России и искренне любили её - так же как и те, кто оставался, чтобы строить новую страну и, как они думали, лучшую жизнь. Крымская земля, политая кровью русских солдат, хранит память и боль тех событий и будет вечным символом не только трагедии братоубийственного конфликта, но и, что особенно важно, последующего примирения, торжества исторической правды и справедливости». [4]

Целью настоящей работы является выявить и распределить во историческом времени правовые и политические регуляторы процессов планирования и проведения интервенции государств Антанты на Русском Севере. В соответствии с поставленной целью, выдвинуты в исследовании следующие задачи: проследить по зарубежным источникам время и характер принятия решений об интервенции на Русском Севере, определить причинно-следственную в ходе всего процесса интервенции на Русском Севере, выявить значение Британской империи на фоне других участников интервенции на Русском Севере, рассмотреть правовые стороны интервенции в указанном российском регионе. В работе применены историко-проблемный и хронологический методы.

С начала 1917 г. в Архангельске находилась миссия генерала Пула, которая была обязана обеспечивать снабжение российской армии оружием, боеприпасами и военными материалами, поставлявшихся с начала войны Северным маршрутом. В связи с Октябрьской революции и последовавшим за ней выходом России из войны, а также Брестским миром Пул начал настаивать на военной операции с целью вывоза скопившегося в Мурманске и Архангельске военного имущества. Британские власти имели временные юридические права на территории указанных выше портов, что облегчало в правовом смысле проведение воинской операции - суверенитет России не нарушался. В Лондоне были согласны с такой ограниченной военной операцией.

В британском Генеральном штабе появилась идея - объяснить высадку на Севере России необходимостью защиты Мурманска и Архангельска от возможно германо-финского вторжения (Финляндия официально была союзником кайзеровской Германии, предоставив свою территорию

немецким войскам). Однако финский фактор для Антанты в регионе Русского Севера был только предлогом, никто всерьез не полагал, что немцам и финнам удастся провести столь серьезную операцию в Северной Карелии с выходом к Архангельску [5]. К тому же, было уже весной 1918 г. сомнительно, что Германия победит в Первой мировой войне. Но финский фактор требовал увеличения войск Антанты на Русском Севере в разы с расширением потенциальной зоны действий союзных войск на почти всю Карелию.

За интервенцию на Русском Севере выступал американский посол в России Дэвид Р. Фрэнсис, об был убежден, что западным контингентам удастся взять Москву через месяц после прибытия в северные порты [6]. Президент Вудро Вильсон положился на мнение Д.Р. Фрэнсиса, так как последний считался в Вашингтоне лучшим экспертом по России.

Впоследствии американская сторона отрицала факт своей инициативы проведения глубокой войсковой операции на Русском Севере. Как вспоминал французский генерал Морис Жанен, президент Вильсон не хотел отправлять американские войска в Архангельск и Мурманск, считая, что все силы должны быть задействованы во Францию против немцев. М. Жанен просил лично В. Вильсона разрешить отправку четырех американских батальонов, на что президент дал отрицательный ответ в конце сентября 1918 г. со ссылкой на решения Версальского совета, который определил не направлять на другие ТВД силы.

Визит М. Жанена в Вашингтон сентября 1918 г. был вызван не только желанием уговорить В. Вильсона отправить в Россию 4 батальона [7]. Главное, как следует понимать из слов М. Жанена, было втянуть США в войну против Советской России, чтобы поддержать, так называвшийся, Волжский фронт, основу которого составляли чехословацкие части, поднявшие восстание против большевистского режима, со стороны последнего по отношению к ним проводилась некорректная политика [8], белочехи организационно и политически еще до мятежа были тесно связаны с Антантой, они курировались французским Генштабом [9].

Для военно-политической поддержки Чехословацкого корпуса, по мнению французской стороны, США должны были усилить своими контингентами союзников в Архангельске. И здесь В. Вильсон, как передавал потом М. Жанен, заметил, что белым, включая чешских легионеров, надо отступить в Восточную Сибирь вместо того, чтобы пытаться удержать пункты в центральных регионах России, что было в итоге должно было привести к поражению белых. В этой связи становится понятно, что германо-финская угроза Русскому Северу была мнимой, обычный предлог для более широкой военной операции с другими целями.

Как писал через почти два года Генри Вильсона, трудно было сразу определить необходимое количество войск для развертывания на Русском Севере. Но это не было исключением. Две бригады, переброшенные во время Первой мировой войны в Месопотамию, превратились за счет новых частей к осени 1918 г. в контингент около 900 000 человек, 6 дивизий во Франции в конце 1914 г. стали Британскими экспедиционными силами в 63 дивизии [10]. Первоначально группировка британских войск должна была насчитывать 8 000 человек, которые, как убеждал Совет Антанты в Париже Г. Вильсон, вполне могли обеспечить эвакуацию персонала портов Архангельска и Мурманска [11]. Эксперты сразу высказали мнение, что эти войска будут заперты в изолированном от остальной страны географическими регионе и не будут оказывать воздействия на общую ситуацию на антибольшевистских фронтах [12].

Как утверждал Г. Вильсон, у высадки на Русском Севере была также гуманитарная миссия - эвакуация собравшихся в Архангельске русских беженцев, спасавшихся от красного террора. [13] Правда, гуманитарная миссия получила в дальнейшем вполне военное продолжение - создание на Русском Севере белой армии, которая имела задачу - установить через Котлас связь с Колчаком [14], несмотря на то, что первоначально, как убеждал в дальнейшем Британский Парламент, английские военные планировали только эвакуацию своего персонала из Мурманска и Архангельска, а также - 30 000 - 40 000 русских [15].

К апрелю 1918 ситуация на Западном фронте изменилась. Западные союзники получили сильные удары во Фландрии во время ряда наступлений германской армии (самое крупное наступление имперской германской армии весной 1918 г. - операция «Михель»). Для восполнения потерь требовались новые контингенты, поэтому на конференции стран Антанты в Абвиле было принято решение ускорить эвакуацию чехословацких и сербских контингентов.

В этой связи у миссии Пула в Архангельске появилась и другая задача - эвакуация чехословаков и сербов, задача сложная, принимая во внимание, что для ее выполнения надо было обеспечить контроль над Северной железной дорогой. Миссия Пула была преобразована в командование экспедиционными силами, которым в конце мая 1918 г. вменялось: обеспечить вывоз британских военных материалов и персонала из северных портов России, не допустить захвата российских ресурсов Германией, обеспечить эвакуацию чешских легионеров, защитить Мурманск от возможного захвата германо-финскими войсками [16]. В частной беседе Пул сказал Генри Вильсону, что планирует «крестовый поход» против большевизма, используя свои полномочия и возможности в Архангельске.

По плану Пула, британцы провоцировали в северных губерниях России антибольшевистское восстание, после чего обеспеченные всем необходимым со стороны Антанты повстанцы должны были соединиться с белочехами (на Западе их называли чехословацкими легионерами), которые на Волге создавали заслон. При таком сценарии Британии удавалось восстановить Восточный фронт.

Юридическая, хозяйственная и политическая факторы военной миссии Британии на Русском Севере не позволили англичанам сконцентрировать войска в одном месте, то есть, в Архангельске, плацдарме, откуда они могли ударить на Вологду, а оттуда вторгнуться в центральные губернии. Боевое расписание британских и союзных им сил примерно к лету 1919 г. на Русском Севере было следующим:

«Силы быстрого реагирования» под командованием генерала Мейнарда со штабом в Мурманске: колонна «королевских моряков», колонна Суссекского полка (действовала силами менее батальона в районе Печенги), 236-я бригада (состояла из двух британских, одной итальянской и одной французской колонн, имея задачу обучения и боевой поддержки белогвардейских сил), 237-я бригада (состояла из двух сербских и трех карельских колонн), - состоя формально из семи батальонов, дополненных русскими вспомогательными контингентами, группировка Мейнарда была фактически полноценной дивизией, на базе которой планировалось развертывание белогвардейских войск. Численный состав «Сил быстрого реагирования» по национальному признаку распределялся следующим образом: 5100 британцев, 550 французов, 1140 итальянцев, 1120 сербов, 720 американцев, 3680 карелов, 1250 финнов и 15 000 русских из, так называвшейся «Русской национальной армии», являвшейся фактически группировкой слабо боеспособных сборных команд бывших российских военнослужащих. Финны были определены в «финский легион», а карелы - в «карельский полк».

Силы интервентов в Архангельске состояли из восьми отдельных британских батальонов, «Славянобританского батальона», в состав которого входили различные подразделения, включая даже китайскую роту военных строителей, наспех сколоченного отряда французских легионеров, "Русской национальной армии» в составе восьми легко вооруженных стрелковых полков, «Польского легиона» (фактически батальон), полка американской пехоты. В Архангельске был собран армейский корпус, по национальному признаку его личный состав распределялся следующим образом: 7900 британцев, 1200 французов, 4900 американцев, 30 итальянцев, 400 французских легионеров, 260 поляков, 20 000 русских. Но такую группировку британским генералам удалось создать не сразу. Определение осенью 1918 г. Карелии, как приоритетного направления действий в связи с политической ситуацией в Финляндии привело к концентрации наиболее качественных войск в районе Мурманска. К 31 декабря 1918 г. группировка генерала Мейнарда оказалась достаточно внушительной, по меркам войны на Русском Севере (таб. 1).

Таблица 1

Группировка Мейнарда [17]__

Национальная принадлежность войск Количество стрелков Общая численность

Британцы 3 905 6 832

Французы 250 731

Итальянцы 1200 1251

Сербы 958 1220

Общая численность союзников 6313 10334

Местные контингенты (русские, карелы, финны) 3500 4441

Всего 9813 14775

Железнодорожная ветка Петроград-Мурманск была еще фактически в недостроенном и, соответственно, плохом состоянии, что затрудняло снабжение союзнических сил, передовые позиции которых были установлены у Кеми и Сороки, где Мейнарду удалось сосредоточить около 3 000 солдат и офицеров, и это было все, что можно было обеспечить в этом редко заселенном крае.

В районе Архангельска к концу декабря 1918 г. британцам удалось сконцентрировать следующую группировку (таб. 2).

Таблица 2

Группировка под Архангельском (на 31 декабря 1918 г.) [18]_

Национальная принадлежность войск Количество стрелков Общая численность

Британцы 3 121 6 293

Французы 1400 1686

Американцы 4200 5203

Общая численность союзников 8721 13182

Местные контингенты (русские) 1700 2715

Всего 10421 15897

Однако Британский Имперский штаб явно искажал для общественности информацию о поступлении на Русский Север войск. К 30 января 1919 г. численность союзного контингента в Архангельске возросла. Ее прирост произошел не только за счет перебросок войск из-под Мурманска в связи с исчезновением угрозы удара финских войск на Печенгу. В составе войск Архангельского участка увеличилось количество американских солдат, буквально за месяц (таб. 3).

Таблица 3

_Группировка под Архангельском (на 30 января 1919 г.)[19]_

Национальная принадлежность войск Количество стрелков Общая численность

Британцы 2 530 6 220

Французы 840 1680

Американцы 2700 5100

Итальянцы 25 25

Местные контингента (русские) 5100 5300

Всего 11195 18325

Русские контингента были низкого качества, так как Русский Север не являлся в Первую мировую войну прифронтовой зоной, и там не находилось много ветеранов-фронтовиков, отсюда у британского командования возник дефицит русских стрелков. [20]

Против интервенции в Россию в конце 1918 г. стало выступать и военно-морское ведомство Британии. Когда МИД Англии предложил Адмиралтейству направить в Хельсинки эскадру для защиты занятой местными белыми Финляндии от возможного вторжения РККА, то от морского командования был получен отказ, мотивированный тем на подходах к Хельсинки много мин, и ледовая обстановка в этой части Балтики не благоприятствует проведению такой операции. [21]

До половины сил Антанты на Русском Севере было сосредоточены южнее Мурманска [22], так как У. Черчилль и его политический союзник среди английских военных генерал Эдвард Спирс готовили план операции по взятию Петрограда [23]. В январе 1919 г. У. Черчилль получил пост военного министра, и тут же стал готовить проект масштабного вторжения на территорию РСФСР сил Антанты, но во второй половине февраля 1919 г. эти планы пришлось сильно корректировать в пользу участия в наступлении против большевиков в основном армий лимитрофов. Как показали специальные опросы среди английских солдат, британские нижние чины не хотели воевать против Советской России, в связи с чем наступление против последней сразу с четырех сторон, включая вторжение с территории Ирана, пришлось отменить. Категорически против плана У. Черчилля выступил Ллойд Джордж, который оказался согласен с проектом мирного урегулирования конфликта в России, планом президента США Вудро Вильсона.

В Париже позитивно относились к идее наступления на РСФСР с четырех сторон. Главным французским сторонником продолжения интервенции в Россию после подписания перемирия с Германией 11 ноября 1918 г. был маршал Фердинанд Фош - командующий войсками Антанты в Европе. Однако, как настаивал Ф. Фош, главный удар должен был идти не с территории Финляндии, как это виделось У. Черчиллю, но из Северного Причерноморья с выходом союзных войск к Харькову.

В мае 1919 г. появился план бывшего крупного штабиста Русской императорской армии Николая Головина, этот план был более тщательно продуман, так как он составлялся человеком, прекрасно знавшим Россию. «План Головина» подразумевал главный удар через Вятку из Архангельска, в таком случае войска Антанты могли наладить более тесное взаимодействия с адмиралом А.В. Колчаком, когда финская армия должна была провести отвлекающий маневр, чтобы оттянуть как можно больше сил РККА к Петрограду. Однако Н. Головин не учел настроений финского общества: финны более не хотели воевать и многие из них не желали видеть во главе своего государства Карла Густава Маннергейма.

Была еще и юридическая сложность с участием финнов в войне против РСФСР - белые генералы не давали на это согласия, включая и режим адмирала А. В. Колчака, последний считал независимую Финляндию неприемлемым явлением. 18 июня 1919 г. Маннергейму все-таки удалось убедить генерала Юденича подписать соглашение, по которому финским военным разрешалось оставаться на территории России до тех пор, пока не будет прекращена Гражданская война в пользу, естественно, белых. До подписания этого меморандума Совет четырех признал в Версале 23 мая 1919 г. правительство Колчака, как единственное легитимное правительство России, что дало Ллойд Джорджу и В. Вильсону объявить о начале оказания официальной помощи Сибирскому режиму адмирала, правда, в обмен на обещание последним провести либеральные реформы в России.

Было очевидно, что Колчак не будет восстанавливать в России демократию (максимум, он мог восстановить Думу на уровне правового статуса последней 1913 года), но У. Черчиллю надо было реализовать план Н. Головина.

На выборах во второй половине лета 1919 г. К.Г. Маннергейм проиграл выборы левым, выступавшим за примирение с РСФСР. План Головина рухнул. К тому же, Колчак стал терпеть поражения. Позиция В. Вильсона по русскому вопросу также стала окончательно твердой - договариваться большевиками, так как на президента сильное влияние оказывали изоляционисты.

В конце октября 1919 г. Военный кабинет Британии отклонил просьбу У. Черчилля оказать помощь белым армиям, включая и финскую. Но фактически запрет не действовал в отношении армий Юга, то есть, группировки А.И. Деникина. 12 декабря 1919 г. государства Антанты официально объявили о прекращении помощи режиму А.И. Деникина и снятии блокады с Советской России, что стало следствием просоветских настроений во французских парламенте и общества.

В январе 1920 г. между Польшей и Финляндией был заключен антисоветский военный альянс наступательного характера, что стало следствием усилений в этих странах антисоветских политических

сил. Но Британский Парламент по-прежнему отказывался поддерживать планы У. Черчилля относительно Советской России.

Ситуация «ни войны, ни мира» на советско-финской границе показывает обнаруженное нами в архивах боевое расписание войск в Карельском секторе Западного фронта на осень 1919 г. (таб. 4).

Таблица 4

Боевое расписание Карельского сектора. Осень 1919 г. ^ [24]._

№ и название полка Численность комсостава Численность штыков (сабель для кавалерии) Место дислокации

2 СП Особого назначения 75 1683 Вартамяги

161 СП и финский отряд Кокко 88 1166 Сестрорецк

6 СП 76 926 Мертут

Тульский 33 669 Рябово

42 железнодорожный 26 1215 Финский вокзал

1-й Конный дивизион 18 171 Токсово

Итого: 316 5830

Таким образом, во время наступления Деникина на Москву РВС вынужден был держать в Карелии стрелковую дивизию, но, помимо пехоты и кавалерии, границу с Финляндией защищали артиллерия, инженерные войска и авиация, и по численности эти части были фактически расчетной дивизией (таб. 5).

Таблица 5

Боевое расписание Карельского сектора (артиллерия, инженеры и авиация). Осень 1919 г. [25].

Наименование части Численность личного состава Количество орудий(для авиации самолетов) Место дислокации (наиболее распространенные пункты)

Легкий, гаубичный, тяжелый, артдивизионы КАУ 8069 145 Шувалово, Лесной, Графская

Саперная рота, рота связи, инженерный батальон, радиостанция, маскировочная рота 1917 Сестрорецк, Шувалово, Озерки

Воздухоплавательные отряды 28/2, 29/16 323 2 Сестрорецк, Левашово

Итого: 10309

Кроме Карельского сектора, против Финляндии в случае войны с последней должен был действовать Ладожский сектор, а также крепость Шлиссенбург, помимо непосредственно Петроградского гарнизона.

Миссия Пула свелась фактически в основном к учебным и снабженческим для русских антибольшевистских сил функциям. Западные союзники отправляли на Русский Север преимущественно нестроевых офицеров. Снабжение группировки Антанты оказалось дорогостоящим, все предприятие обошлось только Британии в 0,5 млрд. долларов [26], сумма огромная.

Помимо финансовых затруднений и нежелания британских военных сражаться в далекой России, у интервенции возникли другие сложности - требования лейбористов в Англии и социалистов во Франции прекратить агрессию против Советской России. Правда, четко эта тенденция в стратегии западных левых прослеживается не ранее марта 1919 г., и ее нельзя назвать решительной. Но в то же время сам Ллойд Джордж разделял мнение левых лейбористов по русскому вопросу, что выразилось в его знаменитой речи в Парламенте в апреле 1919 г. [27].

Все лето и первую половину осени 1919 г. союзные флоты проводили эвакуацию военных и гражданских с Русского Севера. Имел место дефицит тоннажа, поэтому части русских добровольцев и гражданских было настоятельно рекомендовано 6 августа 1919 г. уходить в Финляндию через Кемь. 3000 русских планировалось вывезти в Польшу и государства Балтии [28]. Крупная эвакуация прошла 15 июня 1919 г., когда пароходами «Порто» и «Меномини» были вывезены 2 287 американских военнослужащих [29], или почти 40% личного состава контингента войск США на Русском Севере. С 1 июня по 15 октября 1919 г. было вывезено с Русского Севера 48 975 человек, из которых 28 976 британцев [30]. Гражданских было эвакуировано 6 535 человек [31], такое небольшое количество пожелавших покинуть Россию объяснимо нежеланием уезжать, даже многие из тех, кто сотрудничал с интервентами, надеялись на амнистию от Советской власти. Изначально англичане предполагали эвакуировать минимум 30 000 русских и карелов, но они сильно ошиблись.

После безуспешных советских атак британских позиций англичане перешли в контрнаступление взяли Троицк 12 сентября 1919 г., правда, англичане оставили город без боя, подчиняясь общему плану эвакуации союзных сил [32]. У РККА в этом районе, как и на остальных направлениях Северодвинского края, осталось к сентябрю 1919 г. не столь значительные силы [33], и только упорство Британского Генштаба и нежелания французских военных развивать интервенцию не позволили союзным силам взять Котлас и продвинуться глубоко в советскую территорию. 27 сентября 1919 группировка Айронсайда навсегда покинула Архангельск. Эвакуация Мурманска длилась долго из-за дефицита портового персонала [34].

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

29 сентября 1919 г. после нескольких боев в районе Лимы, достаточно успешных для британцев и сербского отряда, была проведена эвакуация Кеми. К 4 октября войска Антанты оставили Кандалакшу, несмотря на просьбы командования русских войск задержаться еще ненадолго. 12 октября 1919 г. была завершена эвакуация из Мурманска. Общие потери войск Антанты на Русском Севере составили 106 офицеров и 877 нижних чинов, из которых 41 офицер и 286 нижних чинов погибли [35].

Операция войск Антанты на Русском Севере является редким в военной истории явлением, когда значительные ресурсы были переброшены через воды Арктики. Несомненно, до осени 1919 г. Антанта не встречала в регионе достойного противодействия, что давало ей шансы на достижение поставленных У. Черчиллем и британскими консерваторами задач - выйти к Вятке для поддержки армии Колчака. В этой связи стоит отметить, что изначальная ставка на привлечение Финляндии с переносом центра тяжести наступления Антанты на Петроград и стало одной из главных причин провала интервенции не только на Русском Севере, но и в России в целом.

У. Чечиллем и Британским кабинетом недостаточно были учтены политико-правовые вопросы взаимодействия русских белых и иностранных армий, что наглядно демонстрирует пример Финляндии. Похожая ситуация сложилась в отношениях между Антантой, Польшей и Вооруженными силами Юга России. До признания Антантой режима Колчака, как правопреемника старой России, в мае 1919 г. правовой механизм такого взаимодействия на российской политической арене почти отсутствовал, действовали нормы Первой мировой войны, которыми и было обусловлено присутствие войск Антанты на территории РСФСР. Но заключение Версальского мирного договора лишало Антанту и этой правовой основы.

Нежелание президента США В. Вильсона, как и премьер-министра Великобритании Ллойд Джорджа начинать открытую войну против Советской России во многом связано с юридической стороной данного вопроса, что наглядно отражено в процессе принятия решений по интервенции на Русском Севере. Западные демократии в то время не выработали определенного механизма противодействия чуждым им идеологиям посредством применения военных мер, поэтому политику держав Антанты в 1918 - 1920 гг. по отношению к Советской России можно охарактеризовать как непоследовательные обращения от одного инструмента к другому, или путь проб и ошибок.

Если проводить аналогии между интервенцией Антанты на Русском Севере и более поздними, а также современными событиями, то напрашивается вывод, что западная демократия имеет ослабленный политико-правовой механизм военной экспансии и мобилизации для нее ресурсов. Интервенция против Советской России очень напоминает по своим и итогам операции американских войск и их союзников в Ираке и Афганистане, а также Войну во Вьетнаме и в какой-то мере - Войну в Корее.

В рамках политических систем США и Британии не было выработано согласия между политическими силами по поводу России, и здесь проблема заключалась не только в длительном конфликте между правыми и левыми в парламентах и за их пределами, но в противоречиях интересов ведомств, а также малых групп политического влияния, которые были тесно связаны с правительственными кабинетами. В. Вильсон и Л. Джордж если не симпатизировали российским большевикам, то, во всяком случае, относились к ним с пониманием и особо не стремились помогать белым генералам, что указывает на особенности развития в сторону левых идей воззрений политических элит Запада в начале XX в.

Список использованных источников

1. Kopisto L. The British intervention in South Russia 1918 - 1920. Helsinki: Historical Studies from the University of Helsinki. XXIV. 2011. P. 55; Elcock H. J. Britain and the Russo-Polish Frontier, 1919-1921 // The Historical Journal. Vol. 12. No. 1. 1969; Norman D. Lloyd George and Poland, 1919-20 // Journal of Contemporary History. 1971. Vol. 6, No. 3; Kasekamp A. Radical Right-Wing Movements in the North-East Baltic // Journal of Contemporary History. Oct., 1999. Vol. 34, No. 4, pp. 587 - 600; Siaroff A. Democratic Breakdown and Democratic Stability: A Comparison of Interwar Estonia and Finland // Canadian Journal of Political Science / Revue canadienne de science politique. Mar., 1999. Vol. 32, No. 1; Sibul E. Logistical Aspects of the Estonian War of Independence, 1918-1920 // Baltic Security and Defence Review. Volume 12, issue 2, 2010; White J. D. National Communism and World Revolution: The Political Consequences of German Military Withdrawal from the Baltic Area in 1918-19 // Europe-Asia Studies. 1994. Vol. 46. No. 8. Soviet and East European History, pp.1359-1367; Розенталь Р. Северо-Западная армия. Хроника побед и поражений. Таллин: «Арго», 2012; Piilonen J. Stalin, Finnland und die Vorbereitung der sowjetrussischen Verfassung von 1918.Freiheitskrieg, Klassenkrieg oder Bürgerkrieg? // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. 2001. Neue Folge. Bd.

2. Плешко А. О. Роль У Черчилля в решении «русского вопроса» на Парижской мирной конференции // Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 6 (361). Вып. 63. С. 92-99; Сергеев Е. Ю., Большевики и англичане. Советско-британские отношения, 1918-1924 гг. От интервенции к признанию, Санкт Петербург: Наука, 2019. 832 с.; Штырбул А.А. О некоторых тенденциях и явлениях в исследовании Гражданской войны на территории Сибири в постсоветский период историографии // Гражданская война на востоке России: взгляд сквозь документальное наследие: материалы III Всерос. научно - практич. конф., посвященной 100-летию восстановления советской власти в Сибири. Омск: Изд-во ОмГТУ, 2019. С. 318-334; Шиловский М.В. Интервенция в Сибири: роль и масштабы (1918-1922 гг.) // Гуманитарные проблемы военного дела № 2 (23) 2020. С. 154-157.

3. Галин В.В. Гражданская война в России. За правду до смерти. М.: Алгоритм, 2017; Галин В.В. Интервенция. Их желание было творить добро... М.: Алгоритм, 2017.

4. https://rg.ru/2021/11/04/pozdravlenie-prezidenta-rossii-s-dnem-narodnogo-edinstva.html (Дата обращения: 10.12.2021)

5. Millman B. The Problem with Generals: Military Observers and the Origins of the Intervention in Russia and Persia, 1917-1918 // Journal of Contemporary History. Apr., 1998. Vol. 33, No. 2. P. 309.

6. Rhodes B. D. The Anglo-American Intervention at Archangel, 1918-1919: The Role of the 339th Infantry // The International History Review. Aug., 1986. Vol. 8, No. 3, p. 370.

7. Жанен М. Отрывки из моего сибирского дневника (Перепечатано с некоторыми сокращениями из общественно-литературного и научно-публицистического журнала «Сибирские огни» № 4. 1927 г. Новосибирск. Впервые эти отрывки из дневника М. Жанена были опубликованы в парижском журнале «Славянский мир». № 12 за 1924 г. и №№ 3 и 4 за 1925 г. // Колчаковщина. Из белых мемуаров / Под редакцией и со вступительной статьей Н.А. Корнатовского — Л.: Изд-во «Красная Газета», 1930 г. 240 с. Доступ в Интернет на сайте журнала Скепсис: http://scepsis.net/library/id_1981.html

8. Millman B. The Problem with Generals: Military Observers and the Origins of the Intervention inRussia and Persia, 1917-1918 // Journal of Contemporary History. Apr., 1998. Vol. 33. No. 2. P. 311; Kennan G. The Czechoslovak Legion: II. // The Russian Review. Jan., 1958. Vol. 17. No. 1. P. 19; Вторушин М.И. Чехословацкий корпус в Гражданской войне в России // Вестник КГУ № 1. 2017. С. 21; Рыбков А.Г., Демидова Е.И. Чехословацкий военный корпус в Поволжье (субъективные заметки историков) // Вестник Саратовского социально-экономического университета. 2012. №5 (44). С. 192; Васильченко М.А. Советская власть и ЧСНС накануне мятежа Чехословацкого корпуса (март-май 1918) // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. 2013. Т. 13. Сер. История. Международные отношения, вып. 1. С. 28 - 29

9. Kennan G. The Czechoslovak Legion: II. // The Russian Review. Jan., 1958. Vol. 17. No. 1. P. 19.

10. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. P. 7.

11. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 9.

12. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 9.

13. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 10.

14. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 10.

15. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 12.

16. Millman B. The Problem with Generals: Military Observers and the Origins of the Intervention inRussia and Persia, 1917-1918 // Journal of Contemporary History. Apr., 1998. Vol. 33. No. 2. P. 311.

17. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 19.

18. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 19.

19. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 19.

20. Sundbäck E. A Convenient Buffer between Scandinavia and Russia: Great Britain, Scandinavia and the Birth of Finland after the First World War // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. Neue Folge. 1994. Bd. 42. H. 3, p. 368.

21. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. P. 19.

22. Ruotsila M. The Churchill-Mannerheim Collaboration in the Russian Intervention, 1919-1920 // The Slavonic and East European Review. Jan., 2002. Vol. 80. No. 1, p. 2.

23. Ruotsila M. The Churchill-Mannerheim Collaboration in the Russian Intervention, 1919-1920 // The Slavonic and East European Review. Jan., 2002. Vol. 80. No. 1, p. 4

24. Составлено по: РГВА. Ф. 104. Оп. 4. Д. 333. Л. 74.

25. Составлено по: РГВА. Ф. 104. Оп. 4. Д. 333. Л. 74.

26. Albertson R. Fighting without a war. An account of Military intervention in North Russia. New York: HARCOURT, BRACE AND HOWE. 1920. P. 4.

27. Deputation to Government May 22nd, 1919 : Points for discussion prepared for use of Committee. URL : // https://wdc.contentdm.oclc.org/digital/collection/russian/id/954/rec/28

28. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 43.

29. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 44.

30. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 44.

31. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. 1920. P. 45.

32. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. P. 17.

33. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. P. 17.

34. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. P. 18.

35. Wilson H. Army. The evacuation of North Russia, 1919. London: H.M. Stationary office. P. 18.

References

1. Kopisto L. The British intervention in South Russia 1918 - 1920. Helsinki: Historical Studies from the University of Helsinki. XXIV. 2011. P. 55; Elcock H. J. Britain and the Russo-Polish Frontier, 1919-1921 // The Historical Journal. Vol. 12. No. 1. 1969; Norman D. Lloyd George and Poland, 1919-20 // Journal of Contemporary History. 1971. Vol. 6, No. 3; Kasekamp A. Radical Right-Wing Movements in the North-East Baltic // Journal of Contemporary History. Oct., 1999. Vol. 34, No. 4, pp. 587 - 600; Siaroff A. Democratic Breakdown and Democratic Stability: A Comparison of Interwar Estonia and Finland // Canadian Journal of Political Science / Revue canadienne de science politique. Mar., 1999. Vol. 32, No. 1; Sibul E. Logistical Aspects of the Estonian War of Independence, 1918-1920 // Baltic Security and Defence Review. Volume 12, issue 2, 2010; White J. D. National Communism and World Revolution: The Political Consequences of German Military Withdrawal from the Baltic Area in 1918-19 // Europe-Asia Studies. 1994. Vol. 46. No. 8. Soviet and East European History, pp.1359-1367; Rozental' R. Severo-Zapadnaya armiya. Khronika pobed i porazhenii. Tallin: «Argo», 2012; Piilonen J. Stalin, Finnland und die Vorbereitung der sowjetrussischen Verfassung von 1918.Freiheitskrieg, Klassenkrieg oder Bürgerkrieg? // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. 2001. Neue Folge. Bd.

2. Pleshko A. O. Rol' U Cherchillya v reshenii «russkogo voprosa» na Parizhskoi mirnoi konferentsii // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2015. № 6 (361). Vyp. 63. S. 92-99; Sergeev E. Yu., Bol'sheviki i anglichane. Sovetsko-britanskie otnosheniya, 1918-1924 gg. Ot interventsii k priznaniyu, Sankt Peterburg: Nauka, 2019. 832 s.; Shtyrbul A.A. O nekotorykh tendentsiyakh i yavleniyakh v issledovanii Grazhdanskoi voiny na territorii Sibiri v postsovetskii period istoriografii // Grazhdanskaya voina na vostoke Rossii: vzglyad skvoz' dokumental'noe nasledie: materialy III Vseros. nauchno - praktich. konf., posvyashchennoi 100-letiyu vosstanovleniya sovetskoi vlasti v Sibiri. Omsk: Izd-vo OmGTU, 2019. S. 318-334; Shilovskii M.V. Interventsiya v Sibiri: rol' i masshtaby (1918-1922 gg.) // Gumanitarnye problemy voennogo dela № 2 (23) 2020. S. 154-157.

3. Galin V.V. Grazhdanskaya voina v Rossii. Za pravdu do smerti. M.: Algoritm, 2017; Galin V.V. Interventsiya. Ikh zhelanie bylo tvorit' dobro... M.: Algoritm, 2017.

4. https://rg.ru/2021A 1/04/pozdravlenie-prezidenta-rossii-s-dnem-narodnogo-edinstva.html (Data obrashcheniya: 10.12.2021)

5. Millman B. The Problem with Generals: Military Observers and the Origins of the Intervention in Russia and Persia, 1917-1918 // Journal of Contemporary History. Apr., 1998. Vol. 33, No. 2. P. 309.

6. Rhodes B. D. The Anglo-American Intervention at Archangel, 1918-1919: The Role of the 339th Infantry // The International History Review. Aug., 1986. Vol. 8, No. 3, p. 370.

7. Zhanen M. Otryvki iz moego sibirskogo dnevnika (Perepechatano s nekotorymi sokrashcheniyami iz obshchestvenno-literaturnogo i nauchno-publitsisticheskogo zhurnala «Sibirskie ogni» № 4. 1927 g. Novosibirsk. Vpervye eti otryvki iz dnevnika M. Zhanena byli opublikovany v parizhskom zhurnale «Slavyanskii mir». № 12 za 1924 g. i №№ 3 i 4 za 1925 g. // Kolchakovshchina. Iz belykh memuarov / Pod redaktsiei i so vstup itel'noi stat'ei N.A. Kornatovskogo — L.: Izd-vo «Krasnaya Gazeta», 1930 g. 240 s. Dostup v Internet na saite zhurnala Skepsis: http://scepsis.net/library/id_1981.html

8. Millman B. The Problem with Generals: Military Observers and the Origins of the Intervention inRussia and Persia, 1917-1918 // Journal of Contemporary History. Apr., 1998. Vol. 33. No. 2. P. 311; Kennan G. The Czechoslovak Legion: II. // The Russian Review. Jan., 1958. Vol. 17. No. 1. P. 19; Vtorushin M.I. Chekhoslovatskii korpus v Grazhdanskoi voine v Rossii // Vestnik KGU № 1. 2017. S. 21; Rybkov A.G., Demidova E.I. Chekhoslovatskii voennyi korpus v Povolzh'e (sub"ektivnye zametki istorikov) // Vestnik Saratovskogo sotsial'no-ekonomicheskogo universiteta. 2012. №5 (44). S. 192; Vasil'chenko M.A. Sovetskaya vlast' i ChSNS nakanune myatezha Chekhoslovatskogo korpusa (mart-mai 1918) // Izv. Sarat. un-ta. Nov. ser. 2013. T. 13. Ser. Istoriya. Mezhdunarodnye otnosheniya, vyp. 1. S. 28 - 29