CC BY
128
ВЕСТНИК ТГГПУ. 2010. №4(22)
УДК 75.056(55)(084.4
ПОЛИТИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ АСПЕКТ РОССИЙСКО-ИРАНСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ В НАЧАЛЕ XIX В.
© Ф.М.Ибятов
Российско-иранские политические и экономические взаимоотношения имеют давнюю историческую традицию. Начиная с XV века и до сегодняшнего дня основное направление российско-иранских взаимоотношений практически не менялось и сводилось, прежде всего, к построению экономически выгодных и геополитически перспективных взаимоотношений. Имеющиеся объективные противоречия в отношениях двух стран в историческом аспекте снимались обоюдными конструктивными инициативами, причем как российского, так и иранского дипломатических ведомств.
Ключевые слова: Россия, Иран, Закавказье, торговый оборот, российско-персидские взаимоотношения, международные договоры, реформа армии, таможенные тарифы.
Несмотря на давнюю традицию изучения российско-иранские взаимоотношения начала XIX века по-прежнему привлекают к себе пристальное внимание исследователей. Этот интерес понятен, как ни удивительно, но многие аспекты и нюансы современных российско-иранских связей во многом детерминированы политикоэкономическими взаимоотношениями двух держав в ту далекую эпоху.
В относительно недавнее время в СССР и в России издано несколько монографий, посвященных истории Ирана первой половины XIX века. Среди них следует отметить книгу И.А.Кузнецовой [1]. Однако, раскрывая многие аспекты развития Ирана, автор уделяет недостаточно внимания политико-экономическим вопросам страны.
Монография Д.М.Анаркуловой "Социальнополитическая борьба в Иране в середине XIX в." посвящена как социально-экономическому и политическому положению Ирана в конце 40-х годов XIX века, так и времени начала 50-х годов XIX века, т.е. периоду реформ Таги-хана. Работа дает представление об общественно-политической борьбе в данный период. Важные для настоящего исследования сведения содержатся в третьей главе этой книги, где детально показаны политико-экономические векторы государственной линии Таги-хана, входившей в противоречие с планами и политикой ведущих европейских держав [2: 116].
Видные русские и советские ученые внесли крупный вклад в изучение политики России в Закавказье, ее связей с Ираном и политики по отношению к Центральной Азии в контексте общих международных отношений. Нельзя не отметить ценную работу М.К.Рожковой "Экономическая политика царского правительства на
Среднем Востоке". Приводя в большом количестве статистические данные, автор показывает этапы реальной экономической экспансии России. Что касается конкретно Ирана, то М.Рож-кова в первую очередь уделила внимание северным его районам, где русское влияние было наиболее значительным [3].
Международным отношениям на Среднем Востоке посвящена работа Л.С.Семенова. Известный ленинградский историк акцентирует внимание не только на политических отношениях, но и на экономических связях Ирана начала XIX века. Освещая в своей монографии период 20-х годов XIX века, автор на основе большого количества документов (опубликованной дипломатической переписки, мемуаров и публицистических материалов) подробно показал борьбу мировых держав - в первую очередь России, Британии и Франции за сферы влияния на Среднем Востоке [4].
Среди работ на английском языке важное место занимает монография К.Иссави "Экономическая история Ирана, 1800-1914". Автор использует комплексный подход к изучаемому периоду, приводя данные об иностранной торговле в Тебризе, Бушире, Трапезунде, о производстве шелка, риса, табака, хлопка, данные о русской торговле с Ираном как сухопутной, так и морской [5]. Следует специально подчеркнуть высокую информативность статьи вышеуказанного автора в "Международном журнале Ближневосточных исследований", которая посвящена торговому пути Трабзон - Тебриз. Английский историк сумел исследовать историю данной торговой магистрали вплоть до времени снижения ее значения во второй половине XIX века по причине открытия Суэцкого канала [6].
Среди работ на английском языке следует также отметить работы таких историков, как Д.Платт [7], Д.Лоуренс [8], Х.Хоскинс [9], П. Фредерикс [10] и др. Отдельно из этого списка хотелось бы выделить исследование Д.Платта. По своему содержанию написанная им работа уникальна. Охватывая большой отрезок времени (с 1815 по 1914 год), Д.Платт сумел провести объективное и четкое исследование по развитию финансов, торговли и политики иранского государства первого десятилетия XIX века.
Официальные отношения между Россией и Ираном начали складываться еще в XV веке. Первый контакт между государствами произошел в 1474 году. Инициатором этого контакта стал царь Иван III, решивший послать посольство к шахскому двору. Возглавил посольство некий негоциант Марк Руф. Российское государство надеялось найти в лице шаха Персии, Узун Госана, надежного союзника в борьбе против хана Золотой Орды Ахмада [11: 286]. Это был первый пример сотрудничества Российского государства и Ирана. Затем отношения развивались неравномерно, то почти прекращаясь (при Борисе Годунове), то активизируясь с новой силой (при Михаиле Федоровиче).
В царствование Петра I отношения между двумя странами вышли на новый уровень. Русский император неоднократно заявлял о выгодах торговли с южным соседом. В 1711 году был издан указ о возобновлении торговли с Ираном, состоявший из девяти пунктов. В частности, армянским купцам предоставлялись дополнительные привилегии, так как именно они были связующим звеном в торговле между Россией и Ираном. В 1717 году был подписан первый официальный договор между Россией и Ираном. Купцы получали право свободно заниматься торговой деятельностью на всей персидской территории и покупать в любом количестве шелк. Этот договор не давал каких-либо исключительных привилегий России, так как некоторые западные страны уже имели аналогичные права.
Иран продолжал оставаться в равноправных отношениях с Россией до 1723 года, когда по Петербургскому трактату Ирану пришлось сделать уступки как политического, так и торгового характера. В области экономики Иран давал право русским подданным свободно проживать на персидской территории, передвигаться и торговать, а в политическом аспекте впервые почти за двухтысячелетнюю историю страны весь север страны, в том числе Мазандаран и Гилян, передавался под фактическую юрисдикцию российской империи. Впоследствии эти провинции были возвращены Ирану, а Россия попыталась извлечь
из этой "передачи" политические выгоды: обезопасить себя от угрозы нападения со стороны Турции. Этот ход России не очень удался в первую очередь из-за противоречивой внешней политики сменяющихся шахов и внутренних междоусобиц в Иране.
Следующим подписанным русско-иранским документом стало соглашение 1732 года, самое крупномасштабное в XVIII веке. Несмотря на то, что по Рештскому договору обе стороны получали почти равные права, Россия добилась разрешения беспошлинно торговать и перевозить свои товары транзитом в другие страны. Среди них, несмотря на многочисленные протесты со стороны Британии, оказалась и Индия. Русским коммерсантам было разрешено строить на территории Ирана свои склады, караван-сараи и лавки. Безопасность обеспечивалась персидской стороной. Были определены права русских граждан на территории Ирана, Россия получила право открывать консульства. Через 23 года России удалось еще крепче связать себя торговыми узами с Ираном, образовав в стране первую российскую торговую компанию. Цели данной компании были сформулированы в специальном докладе Сената, который был представлен императрице Елизавете Петровне. Участники этого "предприятия" желали как можно быстрее распространить свои товары по персидским городам по примеру европейских купцов.
Таким образом, России удалось завоевать своим подданным право торговать в Иране, но персы не всегда выполняли свои обязательства перед русскими купцами, что вело к необходимости постоянного вмешательства русской дипломатии в ход торгово-экономического процесса. Известный постреволюционный исследователь Персии А.А.Зоннештраль-Пискорский писал об этом периоде русско-персидских взаимоотношений так: "Русская политика в Персии как нельзя лучше соответствовала всем экономическим и политическим обстоятельствам. В эпоху раннего коммерческого капитала, как известно, эта политика вела к войне, а война покровительствует торговле. Этот процесс мы наблюдаем в первой четверти XVIII века в русско-персидских торговых отношениях. Не ограничиваясь более монопольной эксплуатацией персидско-китайского пути, сформировавшийся русский торговый капитал стремится также к завоеванию шелковой сырьевой базы Гиляна, чтобы получить возможность направить в Россию весь персидский шелк..." [12: 11].
К началу XIX века произошло перераспределение главных стратегических ролей в Закавказье. Турция и Иран утратили здесь ключевые по-
зиции, Россия, наоборот, их приобрела. К 1805 году почти весь регион находился в составе России. Шах и его двор понимали, что потеряли регион Закавказья, по крайней мере на ближайшее время. Они продолжали вести войну с Россией из-за давления таких "верных" союзников и политических покровителей, как Британия и Франция. Обе европейские державы были внешними манипуляторами персидской политики, но легко отказывались от своих гарантий по уже подписанным договорам всякий раз, когда выгодно было заключить союз с третьей державой (в качестве которой в начале XIX века неизменно выступала Россия).
Гулистанский договор 1813 года был подписан в той ситуации, когда Иран понял всю безысходность своего положения. По этому договору Иран отказался от всех земель, перешедших во время войны к России. Со стороны европейских держав особое сопротивление вызывал пункт о единоличном господстве русского военного флота на Каспийском море. Под давлением Британии Иран отказывался подписывать этот пункт договора. Только жесткая угроза со стороны России возобновить боевые действия вынудила Иран подписать это положение. Статья, посвященная торговле, говорила о взаимном согласии двух стран относительно того, что рынки Ирана будут открыты для русских купцов с взиманием с них 5% пошлины.
Несмотря на напряженные отношения между Россией и Ираном в первые десятилетия XIX века, были периоды, когда две страны шли на сближение. Такое сближение наметилось, например, в ходе персидско-турецкой войны 18211823 гг. Между Ираном и Турцией на протяжении многих лет происходили конфликты, причинами которых во многих случаях были пограничные споры, обоюдные набеги и разбои. Однако на этот раз шах Персии решил воспользоваться благоприятным моментом, когда Турция вела войну в Греции, и практически все турецкие войска из Анатолии были выведены. Персидский военачальник Аббас-мирза развернул активные боевые действия, чтобы в необходимых пределах вернуть престиж своей страны. Россия пошла на политическое сближение с Ираном, которое было выражено в военном нейтралитете, очевидно, очень выгодном Ирану.
Политическое и торговое сближение России и Ирана было кратковременным. "Затишье, восстановившее внешние признаки дружбы между двумя державами, было обманчиво и служило только предвестником новых военных бурь. Тихо зрело зарытое семя вражды, ожидая удобных моментов для всхода, и в действиях персидского
правительства сквозь обычную лукавую азиатскую скрытость то и дело прорывалось тайное недоброжелательство, напоминавшее начальникам Кавказского края о необходимой осторожности" [13: 6]. Переговоры 1823 года по урегулированию пограничных споров между Ираном и Россией окончились полным провалом. Русскую делегацию по пограничному урегулированию тогда возглавлял генерал Ермолов. Все предложения, выдвинутые им, были отвергнуты. Иран хотел добиться единственной цели - получить Закавказские земли. Гулистанский договор был фактически дезавуирован.
В связи с приездом в Иран известного английского военного специалиста Арла персидского шаха Фатх Али все чаще стали посещать мысли о реваншистской войне с Россией. К тому же Арл предоставил шаху партию вооружения, боеприпасов и ряд ценных подарков. Он встретился с Аббасом-мирзой и во время встречи этот персидский вельможа стал требовать срочной поставки вооружения, на что английский посланник ответил отказом. После этой встречи Аббас-мирза решил возобновить переговоры с Россией, надеясь, что это подтолкнет английское правительство к поставкам нового вооружения. В письме, отправленном Ермолову, ничего не было сообщено о позиции Ирана в предстоящих переговорах об урегулировании пограничных вопросов. Однако Ермолов согласился пойти на переговоры, которые начались в феврале 1825 г. и закончились подписанием договора 28 февраля. По этому договору озеро Гокча переходило к России, правый берег реки Канапакчай - к Ирану, также Ирану переходила часть Муганской степи и некоторые пункты у границ Елизаветполя. Это, однако, не улучшило русско-персидских отношений. Через несколько месяцев начались частичные захваты персидскими войсками приграничных районов, но они были успешно изгнаны русскими войсками.
Реваншистские настроения в Иране подхлестывались одним весьма важным обстоятельством - резким ухудшением взаимоотношений между Британией и Россией. Британия начала усиленно предоставлять оружие Ирану и косвенно угрожать России. В августе 1825 г. совет директоров Ост-Индской компании с санкции Д.Кан-нинга передал Ирану 200 вьюков новейшего английского оружия.
Английской дипломатии удалось примирить Иран с Турцией и создать почву для еще большего ухудшения отношений между Ираном и Россией. России была не нужна новая война с Ираном, хотя русские дипломаты и не сомневались в своей будущей победе. Министр иностранных
дел Российской империи Нессельроде писал: "Я не могу поверить, чтобы персиане были так неблагоразумны, что решились на войну, когда мы со всеми в мире" [13: 19].
Многие действия по подготовке Ирана к войне с Россией были противоречивы. Фатх-Али шах и направлявшая его усилия британская миссия делали ставку на священную войну - джихад против России, то есть против христиан. Однако в то же время британские агенты всячески пытались склонить на свою сторону народы Закавказья (в первую очередь купцов), большая часть которых по вероисповеданию были христианами. Все это говорит о непродуманности и хаотичности, с которой велась подготовка к войне.
Попытки персов создать армию по европейскому образцу также ни к чему не привели. Главная причина состояла в попытке сугубо внешней европеизации армии. Архаичный полуфеодальный строй при организации персидской армии, складывавшийся столетиями, сломить не удалось.
Ф. Энгельс объяснял причины неудачи военной реформы в Персии тем, что высшее персидское военное руководство не сумело полностью реорганизовать внутренний строй шахской армии. "Введение европейской военной системы у отсталых народов еще отнюдь нельзя считать законченным после того, как новая армия подразделена на отдельные воинские части, снаряжена и обучена по европейскому образцу. Все это -лишь первый шаг к ее организации. Недостаточно также ввести какой-нибудь европейский воинский устав: он так же будет не способен обеспечить внедрение европейской дисциплины, как и набор европейских строевых уставов сам по себе не может породить европейскую тактику и стратегию. Главной задачей (и в то время главной трудностью) является создание корпуса офицеров и унтер-офицеров, обученных по новейшей европейской системе, вполне освободившихся в военных вопросах от старых национальных предрассудков и пережитков и способных вдохнуть жизнь в новые формирования" [14: 104].
Персидские военные, и в первую очередь главнокомандующий персидской армией Аббас-мирза, вряд ли рассчитывали на полное превосходство своей армии над русской. Аббас-мирза достаточно высоко оценивал силы и боевой дух русских войск. Он положительно отзывался о русских офицерах и понимал, что персам в прямых столкновениях с русскими войсками победу одержать будет весьма трудно. В результате планы наступления персидских войск свелись к двум основным свойственным многим отсталым
армиям восточного мира принципам: ставка была сделана на неожиданность нападения и значительное численное превосходство войск. Только в этом случае, по мнению Аббаса-мирзы, Иран смог бы добиться поражения России.
Русско-персидские войны, развернувшиеся в начале XIX века, достаточно ярко продемонстрировали отношение разных слоев населения к войне. В отличие от военной элиты персидской армии оптовые торговцы Ирана, например, были против начавшихся военных действий, равно как и другие слои населения, оказавшиеся заложниками политических амбиций правящих кругов Ирана и высшего духовенства.
Русская торговля с Ираном в самом начале XIX века имела небольшие показатели. Однако через десять лет, особенно после Гулистанского мира, Россия стала одним из главных торговых партнеров Ирана. Параллельно возник еще один торговый партнер России - Средняя Азия. Однако в начале XIX века путь в этот регион был затруднительным и небезопасным, поэтому на первое место вышла торговля с Ираном и Азиатской Турцией как сухопутным путем, так и по Каспийскому морю.
Экономическая активность России изменила многие векторы персидской торговли. Некоторым провинциям Ирана пришлось изменить направления сбыта своей продукции. Например, Азербайджан, раньше поставлявший продукцию Ирану, теперь был включен в русскую сферу влияния, и многие купцы вместо Ирана стали ездить в Россию, за несколько лет установив с ней прочные экономические связи.
Приграничные области Ирана и России всегда были привлекательны. "Растения растут на открытом воздухе, зимы совсем нет, лимоны, апельсины, кипарис, плющ, померанцы, розы почти не теряют зелени круглый год. Рис, хлопок, сахарный тростник завезен сюда из Индии. Здесь водятся тигры, не уступающие бенгальским собратьям, пантеры и барсовое изобилие. Предание гласит, что в Мазендаране водились когда-то и слоны" [15: 8]. Один только иранский Азербайджан приносил Ирану почти пятую часть от общего дохода со всей страны.
Нельзя сказать, что связи между двумя государствами в области торговли развивались без осложнений. Этому препятствовали старые феодальные порядки, сохранившиеся на закавказских территориях, в частности в Грузии. Здесь была распространена система внутренних таможенных пошлин. Россия в течение первых десятилетий успешно боролась с этим средневековым пороком, но даже к началу 30-х годов XIX века в Закавказье еще сохранились 17 подобных
таможенных пошлин и 120 других различных пошлин, которые налагались на местную промышленность.
1821 год стал годом введения нового льготного тарифа в Закавказье. Пошлина с ввозимых иностранных товаров была установлена в размере всего 5%, был открыт беспошлинный провоз товаров из Редут-Кале в Иран. Указ 1821 года, действовавший 10 лет, дал толчок к развитию закавказской торговли, к образованию значительных капиталов, нарушил, несмотря на продолжавшиеся существования внутренних пошлин, замкнутость закавказского рынка, предоставив свободу заграничной торговле. В то же время он способствовал ее развитию введением единообразной льготы взимания таможенных пошлин, уничтожив действия грузинского и азиатского тарифов и установив для западноевропейских товаров такой же процент пошлин, как и для персидских по Гюлистанскому трактату.
Нессельроде писал о целях введения льготного тарифа в Закавказье. Указ о льготах вступал в действие 8 октября 1821 года "единственно в оживлении торга в Грузии, Имеретии и в областях Закавказских, чтобы тем привлечь к себе торговлю верхней Азии, производимую через Карс и Эрзерум" [16: 48-49]. В Россию в больших количествах шел персидский шелк. В начале 20-х годов XIX века его стали отправлять через Тебриз, когда там была утверждена русская императорская миссия. Шелк отправлялся в Астрахань, где торговля находилась в руках персидских купцов.
Торговое сближение происходит в то время, когда Россия начинает входить в ряды наиболее развитых промышленных и торговых государств Европы. "Географическое положение и политические отношения особенно благоприятствовали в этом России и давали ей весьма естественное право на первенство в персидской торговле, особенно с того времени, когда европейской торговле, подчинившей своим интересам Турцию, выпала на долю новая задача - стать твердою ногою в Персии" [17: 309]. Россия получила возможность получать с персидских рынков товары по довольно низкой цене, так как многие из них в других местах были мало востребованы.
По данным таможенной статистики России, видно, что подъем торговых отношений России и Ирана приходится на 1820-1823 годы. "Среднегодовой торговый оборот между Россией и Ираном, даже по неполным таможенным данным, увеличился в эти годы по сравнению с 1814-1818 гг. более чем вдвое и в 1822 г. превышал 4 млн. рублей. Ввоз из Ирана за этот период возрос на одну треть (до 1,8 млн. рублей); а вывоз - в два с
половиной раза (до 1,2 млн. рублей) по сравнению со среднегодовым вывозом за предшествовавшие шесть лет" [4: 78].
Резкому улучшению русско-персидских торговых контактов во многом способствовали внешние обстоятельства. В связи с войной 182123 гг. экспорт персидских товаров через Турцию почти прекратился. Кроме того, из-за конфликта с Британией уменьшился сбыт персидских товаров через Персидский залив в Аравию и Индию, который нанес ущерб шахской казне. Поэтому Иран пытался реализовывать свой товар через территорию России, тем более что Россия к этому времени успешно осваивала, несмотря на все трудности, кавказский путь перевозки товаров в Иран и могла во многих случаях успешно конкурировать с другими странами в экономичности торгового пути. Что касается доставки в Иран английских товаров, то их путь был труден и долог (через Турцию дорога была прервана), и по этой причине англичане продавали свои товары в 2-3 раза дороже. В результате произошло изменение товарооборота и цен в пользу России. Положение еще в большей степени улучшилось после подписания договора 1813 года о 5%-ной пошлине на товары. Еще одна внешнеполитическая причина, заставившая Иран пойти на торговое сближение с Россией, - кризис в Турции, длившийся с 1825 по 1830 год.
Торговые отношения между Россией и Ираном не приостановились даже во время русско-персидской войны 1826-28 годов, когда духовенство Ирана объявило джихад неверным. Количество товара, вывозимого в обе страны, безусловно, сократилось, но все же находилось на достаточно высоком уровне. Например, возник конфликт в Каспийском море, когда был наложен арест на персидские суда. Однако вскоре суда были отпущены, а указом от 20 января 1827 г. в целях "поддержания торговли" было подтверждено прежнее 5%-ное обложение привозимых в Грузию и к портам Каспийского моря товаров российских и персидских купцов [18: 579].
В "Видах внешней торговли" приводятся следующие данные о русско-персидской торговле: только за один 1827 год из Ирана в Астрахань пришло 37 судов с товарами, а в Баку - 99 судов. 122 судна ушло из Баку в Иран. Когда русские войска заняли Южный Азербайджан, возобновилась торговля между Тебризом и Тифлисом. Торговля именно этим путем за 1827 год составила почти половину годового оборота.
"Из дальних концов Персии и Турции, - говорилось в рапорте генерала Остен-Сакена, возглавлявшего временное управление Южным Азербайджаном, - с одной стороны, от Исфагана,
Хамадана, Казвина, Решта, с другой стороны, от Эрзерума, Багдада, Вана многочисленные караваны спешили к Тавризу и в стенах его меняли произведения тех стран на товары русские, кои армяне и грузины усиленными средствами доставляли также в сей город". Генерал отмечал далее, что "на самом поприще военных действий <регион Закавказья - Ф.И.> получил живейшую и обоюдно полезную торговлю" [18: 580].
Таким образом, несмотря на военные действия с Россией, Иран был заинтересован в торговых отношениях с ней. Особенно это касалось севера страны Ирана. В Туркманчае в 1828 году было подписано особое торговое соглашение, ставшее основным документом, регламентировавшим на многие годы торговые отношения между Россией и Ираном. Соглашение состояло из 9 статей. Половина из них подтверждала условия, установленные Гюлистанским трактатом 1813 года: 5%-ная пошлина с ввозимых купцами обеих сторон товаров (ст.3), право торговли обеих сторон как в России, так и в Иране (ст.8), Каспийское море оставалось свободным для торговли. Персидским купцам предоставлялось право свободной торговли в России, и в случае смерти торговца все имущество должно было быть передано родственникам (ст.1), русским купцам предоставлялось право приобретать в собственность недвижимость в Иране (ст.5). Шестая статья предусматривала предоставление права сотрудникам консульств беспошлинно перевозить личные вещи, в седьмой и восьмой статьях были четко разграничены функции консульств и хакимов при рассмотрении споров между купцами.
Туркманчайский договор 1828 года и торговое соглашение, сопутствующее ему, предоставили России шанс вести политику в отношении Ирана на приоритетных условиях. Многие спорные вопросы, возникавшие на южных границах России, разрешались в пользу империи. Основательная экономическая составляющая договора снимала основные застарелые российско-персидские противоречия, причем не только в военнополитической, но и в религиозной сферах. Аналогичного статуса привилегированного торгово-
го партнера Ирана ведущая в то время страна
Европы - Великобритания - добилась от персидского шаха только более чем через двадцать лет.
1. Кузнецова А.И. Иран в первой половине XIX в. -М.: Наука, 1983. - 265 с.
2. Анаркулова Д.М. Социально-политическая борьба в Иране в середине XIX в. - М.: Наука, 1983. -159 с.
3. Рожкова М. К. Экономическая политика царского правительства на Среднем Востоке. - М.-Л. Изд-во АН СССР, 1949. - 392 с.
4. Семенов Л.С. Россия и международные отношения на Среднем Востоке в 20-е годы XIX века. -Л.: ЛГУ, 1963. - 142 с.
5. Issawi C. Economic history of Iran, 1800-1914. -Chicago-London: Publikations of the Center for Middle-East Studies, 1971. - 293 р.
6. Issawi C. The Tabris - Trabson trade, 1830-1900. Rise and fall of a route // International Jornal of Middle East Studies. - 1970. - №1. - Р.18-27.
7. Platt D.C. Finance, trade and polities in British foreign policy 1815-1914. -Oxford: Oxford University Press, 1968. - 465 р.
8. Lawrence J. The rise and fall of the British Empire. -London: Little, Brown &Co, 2000. - 704 р.
9. Hoskins H.L. British routes to India. - N.-Y.-London: Longmans, Green &Co, 1928. - 373 р.
10. Fredericks P. The Sepoy and the Cossaek. - London-N.-Y. : W.H. Allen, 1972. - 279 р.
11. Карамзин Н.М. История Государства Российского. - СПб.: Терра - Кн. клуб, 1998. - Т.6. - 462 с.
12. Зоннештраль-Пискорский А.А. Международные торговые договоры Персии. - М.: Моск. ин-т востоковедения им.Н.Н.Нариманова при ЦИК СССР, 1931. - 301 с.
13. Потто В.А. Кавказская война. - СПб.: Альфарет, 1998. - Т.3. - 800 с.
14. Энгельс Ф. О колониальной системе капитализма.
- М.: Госполитиздат, 1959. - 337 с.
15. Ежедневное прибавление к "Русскому инвалиду".
- 1864. - №45. - С.8.
16. Цит. по: Сухоруков С.А. Иран между Британией и Россией. - СПб.: Алетейя, 2009. - 174 с.
17. Вестник промышленности. - 1860. - Т.3.
18. Русский архив. - 1889. - Т.1.
POLITICAL-ECONOMICAL ASPECT OF THE RUSSIAN-IRANIAN MUTUAL RELATIONS IN THE BEGINNING OF XIX CENTURY
F.M. Ibyatov
Russian-Iranian political and economic relations have a long historical tradition. Beginning with the XV century to the present day, the main direction of Russian-Iranian relations remained practically unchanged: it is the path of good neighborliness, to build an economically and geopolitically advantageous perspective of relationships. Available objective contradictions between the two countries, the historical aspect shot reciprocal constructive initiatives, with both Russian and Iranian diplomats.
Key words: Russia, Iran, Transcaucasia, the turnover, the Russian-Persian relations, international treaties, the reform of the army, customs tariffs.
Ибятов Фаиль Мужипович - кандидат исторических наук, заместитель директора Центра комплексных исследований Кавказа и Востока Российского государственного торговоэкономического университета.
E-mail: fail-ibyatov@yandex.ru
Поступила в редакцию 17.10.2010
