CC BY
7DOI 10.47643/1815-1337_2023_7_351 УДК 343.2
ПОЛИТИКА РОССИИ В ОТНОШЕНИИ ВКЛЮЧЕНИЯ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В ПРОСТРАНСТВО ОБЩЕЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В XVIII ВЕКЕ И В НАЧАЛЕ XIX В РЕЛИГИОЗНОМ И НАЦИОНАЛЬНОМ АСПЕКТАХ RUSSIA'S POLICY REGARDING THE INCLUSION OF THE NORTH CAUCASUS INTO THE SPACE OF A COMMON STATE IN THE 18TH CENTURY AND AT THE BEGINNING OF THE 19TH IN RELIGIOUS AND NATIONAL ASPECTS
БИДОВА Бэла Бертовна,
доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного права, процесса и криминалистики ФГБОУ ВО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова», г. Нальчик, профессор кафедры правовых дисциплин ЧОУ ВО «Ессентукский институт управления, бизнеса и права». 360004, Кабардино-Балкарская Республика, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173. Е-mail: bela_007@bk.ru;
МАШУКОВА Елена Малильевна,
кандидат юридических наук, доцент, директор Института права, экономики и финансов Кабардино-Балкарского государственного университета имени Х.М. Бербекова, г. Нальчик. 360004, Кабардино-Балкарская Республика, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173. E-mail: mashuk-elena@yandex.ru;
РЯЗАНОВ Игорь Сергеевич,
аспирант кафедры правовых дисциплин ЧОУ ВО «Ессентукский институт управления, бизнеса и права», г. Ессентуки, 357601, Ставропольский край, г. Ессентуки, ул. Ермолова, 2. E-mail: pravo-eiubp@mail.ru;
BIDOVA Bela Bertovna,
Doctor of Law, Associate Professor, Professor of the Department of Criminal Law, Procedure and Criminology
FSBEI HE "Kabardino-Balkarian State University named after. HM. Berbekova", Nalchik,
Professor of the Department of Legal Disciplines of the Private Educational Institution of Higher Education
"Essentuki Institute of Management, Business and Law".
360004, Kabardino-Balkarian Republic, Nalchik, st. Chernyshevsky, 173.
E-mail: bela_007@bk.ru;
MASHUKOVA Elena Malilievna,
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Director of the Institute of Law, Economics and Finance Kabardino-Balkarian State University named after H.M. Berbekova, Nalchik. 360004, Kabardino-Balkarian Republic, Nalchik, st. Chernyshevsky, 173. E-mail: mashuk-elena@yandex.ru;
RYAZANOV Igor Sergeevich,
postgraduate student of the Department of Legal Disciplines of the Private Educational Institution of Higher Education "Essentuki Institute of Management, Business and Law", Essentuki, 357601, Stavropol region, Essentuki, st. Ermolova, 2. E-mail: pravo-eiubp@mail.ru
Краткая аннотация: в статье изучена практика реализации «мирных» мер и форм включения Северного Кавказа в пространство общей российской государственности в XVIII веке и в начале XIX. Определено, что один из методов соответствующей работы сводился к установлению специального порядка взаимодействия с горцами. Отмечено, что целенаправленно реализовывались православные миссионерские мероприятия. Автором рассмотрены аспекты правового регулирования политики России в регионе в религиозном и национальном планах. Учтены сведения, представленные в источниках XVIII века, XIX и XX. В результате их анализа получен вывод, согласно которому «базис» содержания политики России в отношении Северного Кавказа в представленных аспектах в рамках отмеченного периода был образован созданием условий, благоприятных для присоединенных к стране этнических групп, но вместе с тем он характеризовался попытками ослабления нерусских групп в контексте их сопротивления подчинению.
Abstract: the article examines the practice of implementing "peaceful" measures and forms of inclusion of the North Caucasus into the space of common Russian statehood in the 18th century and at the beginning of the 19th century. It was determined that one of the methods of corresponding work was to establish a special procedure for interaction with the highlanders. It is noted that Orthodox missionary activities were purposefully implemented. The author examines aspects of the legal regulation of Russia's policy in the region in religious and national terms. The information presented in sources of the 18th, 19th and 20th centuries was taken into account. As a result of their analysis, a conclusion was reached that the "basis" of the content of Russia's policy towards the North Caucasus in the presented aspects within the noted period was formed by the creation of conditions favorable for the ethnic groups annexed to the country, but at the same time it was characterized by attempts to weaken non-Russian groups in the context of their resistance to subordination.
Ключевые слова: исламское духовенство, политика государства, православная миссионерская работа, обычаи горцев, ислам в Российской империи.
Keywords: Islamic clergy, state policy, Orthodox missionary work, customs of the highlanders, Islam in the Russian Empire.
Для цитирования: Бидова Б.Б., Машукова Е.М., Рязанов И.С. Политика в России в отношении включения Северного Кавказа в пространство общей государственности в XVIII веке и в начале XIX в. в религиозном и национальном аспектах // Право и государство: теория и практика. 2023. № 7(223). С. 351-354. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_7_351.
For citation: Bidova B.B., Mashukova E.M., Ryazanov I.S. Russia's policy regarding the inclusion of the North Caucasus into the space of a common state in the 18th century and at the beginning of the 19th century in religious and national aspects // Law and state: theory and practice. 2023. No. 7(223). pp. 351-354. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_7_351.
Статья поступила в редакцию: 16.06.2023
К концу XVIII века Северный Кавказ характеризовался интересной и в некотором смысле уникальной для этого времени системой распределения административной власти. Она была поделена между местными князьями и семьями. При этом доминирующим являлся родовой принцип, знакомый нам благодаря памятникам истории права. Интересно и то, что в XVIII веке и в начале XIX на Северном Кавказе выделялись отдельные княжеским фамилии, обладающие политической властью.
Следует отметить на фоне представленных сведений, что факт отмеченного распределения власти не исключал наличие коллегиальных институтов. Для Северного Кавказа ими традиционно были старейшины, народные собрания и не только. При этом права и обязанности каждого из институтов не были регламентированы, что на практике нередко провоцировало произвол и отход от принципов народовластия.
Важно отметить, что управленческая функция российской власти в рамках Северного Кавказа изначально начала реализовываться путем основания новых для местных жителей институтов. Речь об административных учреждениях, например. При этом активно насаждались и внедрялись традиционные для России органы управления и контроля. Соответствующая работа сопровождалась изданием и узакониванием ряда документов.
Сначала было создано специальное Отделение по управлению горскими народами при главном штабе Кавказской армии. Эту веху можно рассматривать в качестве отправной точки политики России в отношении Северного Кавказа в аспекте силы, а не права. Дело в том, что сначала управленческие функции были возложены на военных. Они на практике не руководствовались правилами и регламентами российского права, исполняли лишь приказы военного руководства, которое было заинтересовано только в решении задач, стоявших перед российским государством.
Интересна практика, в рамках которой горцы посылали собственных представителей для проживания в разные российские города в качестве меры обеспечения гарантий миролюбивого настроения в отношении империи. «Разменной монетой» данная мера была в контексте защиты территории проживания горцев. Речь о том, что Российская империя давала соответствующие гарантии в обмен на факт отмеченной практики «представительства» [1]. Отметить следует и то, что по инициативе России на Северном Кавказе работали приставы. Обычно они назначались из военных [2].
При этом «базис» конкретной административной единицы был представлен аулом. Во главе его стояли старшины, подчинявшиеся так называемым начальникам участков.
Обычно меры воздействия на горцев осуществлялись посредством влиятельных представителей высшего сословия. Они назначались на должности в разные органы власти. При этом была распространена практика целенаправленного поиска представителей исламского духовенства, имевших пророссийские убеждения [3, с. 80].
Интересно и то, что Россия развивала административные финансовые отношения с народами Северного Кавказа путем имеющихся и уже зарекомендовавших себя законов, постановлений. Примером можно считать Осетию, где в первой половине XIX века были специально установлены повинности в пользу имперской казны [4]. Чуть раньше соответствующая практика коснулась Ингушетии, где были установлены дорожный и подводный «налоги» [5, с. 12].
Такие меры частично были связаны с фактом внедрения института приставов. Россия таким способом пыталась ограничить местную власть, уничтожить авторитет лидеров из горцев, принудить их согласовывать все действия с условным «центром» [6, с. 90].
Еще один важный в контексте темы исследования фактор представлен конфессиональным аспектом жизни народностей, населявших Северный Кавказ в XVIII веке и в XIX. Примечательно при этом, что Османская империя привнесла в регион ислам, как и Персидская, а Российская - христианство. Это породило многоконфессиональную структуру Северного Кавказа.
Примерно в XV веке север и запад, а также частично центр территории региона стали «осваиваться» Османской империей. Это привело к насаждению здесь принципов мусульманства. При этом направление его было преимущественно суннитским [7, с. 56]. Оно впоследствии было оформлено как аспект общегосударственной религии. Мусульманское духовенство при этом было представлено многочисленными народами.
Османская империя оставила особый отпечаток на истории Северного Кавказа. И речь не столько о религиозном влиянии, сколько о политическом. Это же можно говорить о традициях, обычаях, которые горцы охотно перенимали у турок и османов. Благодаря соответствующей практике в регион постепенно проникли принципы, характерные для передовых государств того времени. Но сохранялось при этом верховенство османских султанов во всех аспектах, в том числе в управлении территориями Северного Кавказа и в регламентации жизни и жизнедеятельности населявших регион народов. Имели место специальные военные обязательства, некоторые прочие повинности, практика уплаты дани и не только [8, с. 3].
Работа по распространению ислама в рамках периода с XVI века по XVII на территориях севера, запада и центра региона протекала в таких направлениях:
- строительство крепостей на побережье Черного моря (Анапа и др.) [9, с. 95];
- развитие практики торговых отношений между турками и горцами;
- «продавливание» религиозных исламских обычаев и принципов через переустройство горских традиций. Крымская знать, например, преимущественно предпочитала воспитывать и обучать детей путем передачи их в кабардинские и другие семьи. Это способствовало обеспечению прочных связей с горцами. Постепенно, таким образом, исламские ценности стали характерными для некоторых горцев [10, с. 96];
- служба горцев у крымских ханов [11, с. 176].
Были и другие примечательные практики. Так, дети горцев часто отправлялись в аманаты. Это приводило к принятию ими ислама [12, с. 99]. Строились в рамках региона мечети, был введен обряд обрезания. Среди горцев начали распространяться мусульманские имена. В систему начального образования были «вкроены» основы исламского права и изучение мусульманских религиозных обычаев. Молодежь воспитывалась в соответствующем духе.
Спустя время целенаправленно создан слой исламского духовенства. Некоторые молодые люди специально получали исламское образование и стремились впоследствии выполнять миссионерские функции. Они активно распространяли ислам. Все это важно учитывать.
Понятно, что распространение ислама носило преимущественно принудительный характер, имело место насаждение религии. Это же справедливо и в отношении соответствующих изменений местной системы образования.
До XIX века Османская империя почти не касалась отдельных районов Северного Кавказа, которые функционировали без каких-либо специальных ограничений и давления со стороны лиц, представляющих мусульманское духовенство османского образца.
Следует отметить еще один интересный факт. До XVIII века в распоряжении России не было никаких выраженных правовых и религиозных политических инструментов. При этом приход ее на территорию Северного Кавказа не привел к подавлению мусульманства. Оно одобрялось, не порицалось, но одним из приоритетных векторов развития региона считалось склонение горцев к переходу в православие [13, с. 16]. К XIX веку соответствующая практика стала активной и распространенной. Особенно среди горцев, поступавших на военную службу. Среди них можно выделить множество представителей кабардинской, осетинской и других народностей.
При этом необходимо отметить, что христианизация Северного Кавказа как сложный процесс связана не столько с деятельностью России, сколько с Византией [14, с. 284]. При этом особый вклад в соответствующие мероприятия внесен Грузией [15, с. 179]. Они начали «осваивать» регион в контексте христианизации уже в IX веке. Тогда Алания и Грузия смогли почти полностью «перевести» на православие жителей Осетии и некоторых других районов Северного Кавказа [16, с. 5].
К XVIII веку Россия стала активно использовать инструменты православной миссионерской деятельности в рамках региона.
В результате некоторые кабардинцы, осетины, чеченцы и представители других народов становились христианами, принимали соответствующие принципы и обычаи как родные [17, с. 734].
Отдельно следует отметить практику Осетии, которая после XVIII века полностью перешла в российское подданство [18, с. 248]. Была создана специальная Кавказская комиссия для восстановления православия среди разных народов Кавказа. Инициатива предложена и реализована при активном участии представителей Священного синода Русской православной церкви.
Отметить нужно, что изначально отмеченная комиссия получала только политические инструкции, никак не связанные с религиозными вопросами. То есть имела место политизация православия. Кавказская комиссия действовала в рамках регламентов Священного синода, ее члены активно реализовывали мероприятия, направленные на внедрение православия в жизнь и жизнедеятельность мусульман. Имела место подчиненность их военным комендантам, например, Кизляра [19, с. 281]. Комиссия функционировала до XVIII века, но задачи христианизации ей не были решены в полной мере.
К концу XVIII столетия почти вся территория Северной Осетии вошла в состав России. Это привело к активизации миссионерской деятельности в рамках региона. С 70-х годов XVIII века руководители Осетинской духовной комиссии приняли христианство и перешли к русским священникам [20, с. 195]. Спустя время к ней была присоединена Кавказская комиссия. «Объединением» стал руководить русский протоиерей Лебедев.
Следует отметить, что христианизация как таковая почти не затрагивала правовые аспекты жизни и жизнедеятельности горцев. Обусловлено это в первую очередь тем, что христианство почти не связано с правовой системой и государством. Это и отличает его от мусульманства.
Дело в том, что внедрение ислама во все периоды истории было связано с модернизацией права, с ограничением традиций горцев на фоне распространения практики шариата. Православие лишь косвенно касалось правовых основ жизни и жизнедеятельности горских народов.
Сама суть христианства исключает вмешательство в традиции и устои, но все-таки оно предполагает изменение морали и быта [21, с.
112].
Можно утверждать, таким образом, что государственная политика России в рамках заявленного периода в отношении Северного Кавказа характеризовалась попытками включить регион в состав государства не только в географическом и политическом аспектах, но и в религиозном [22, с. 50]. При этом «продавливание» христианства носило преимущественно миролюбивый характер, религия как таковая не навязывалась.
Библиография:
1. Российский Государственный военно-исторический архив (далее - РГВИА). Ф.13454. Оп.2. Д.7. ч.1. Л.78; Д.74. Л.5.
2. РГВИА. Ф.13454. Оп.2. Д.14. Л.1а-2.
3. Малахова Г.Н. Становление и развитие государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII - XIX в. - М., 2001. 231 с.
4. Российский государственный военно-исторический архив (далее - РГВИА). Ф.13454. Оп.2. Д.74. Л.1.
5. Кобахидзе Е.И. Взаимодействие традиционной и государственно-административной системы управления в истории Осетии (конец XVIII - XIX в.). Владикавказ, 2002. 242 с.
6. Кумыков T.X. Из истории судебных учреждений в Кабардино-Балкарии (конец XVIII - XIX в.) // Ученые Записки T.XIX. Серия экономическая и историческая. Нальчик, 1963. С.88-93.
7. Еремеев Д.И. На стыке Азии и Европы. Очерки о Турции и турках. М., 1980. 165 с.
8. Орешкова С.Ф. От редактора // Османская империя. Проблемы внешней политики и отношений с Россией. Сб.ст. М., 1996. С. 111 -121.
9. Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI - XIX вв.. М., 1958. 195 с.
10. Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. Спб, 1874, Т.1. С.95-102.
11. Мальбахов Б.К., Дзамихов К.Ф. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом, Поволжьем и Крымским ханством (середина XVI-конец XVIII
в.) Нальчик, 1996. 211 с.
12. Ногмов Ш.Б. История адыгейского народа. Нальчик, 1947. С.99.
13. Арапов Д.Ю. Ислам в Российской империи // Ислам в Российской империи. Законодательные акты, описания, статистика. М.,2001 С. 8-17.
14. Калоев Б.А. Осетины. М., 1971. 391 с.
15. Фарфоровский В. Народное образование у осетин // Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах. Кн.5, Цхинвал, 1991. 230 с.
16. Дидебунидзе З.М. Из истории средневековой культуры народов Северного Кавказа. // Грузино-северокавказские связи. Тбилиси, 1981.122 с.
17. Ставропольские епархиальные ведомости. 1888. № 18. С.730-736.
18. Багратиони В. Описание царства грузинского // История Осетии в документах и материалах. Цхинвали. Т.1., 1962. 391 с.
19. Церковь в истории России (IX в. - 1917 г.) М., 1967. 298 с.
20. Калоев Б.А. Моздокские осетины. М., 1995. 339 с.
21. Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах. Кн.1. Цхинвали, 1981. 188 с.
22. Виноградов Б.В. Некоторые аспекты распространения православия на Северном Кавказе в XVIII в. // Кубанское казачество: три века историче-
ского пути. Краснодар, 1996. 201 с. References:
1. Russian State Military Historical Archive (hereinafter referred to as RGVIA). F.13454. Op.2. D 7. Part 1. L.78; D.74. L.5.
2. RGVIA. F.13454. Op.2. D.14. L.1a-2.
3. Malakhova G.N. Formation and development of public administration in the North Caucasus at the end of the 18th - 19th centuries. - M., 2001. 231 p.
4. Russian State Military Historical Archive (hereinafter referred to as RGVIA). F.13454. Op.2. D.74. L.1.
5. Kobakhidze E.I. Interaction of traditional and state administrative systems of management in the history of Ossetia (late 18th - 19th centuries). Vladikavkaz, 2002.
242 p.
6. Kumykov T.Kh. From the history of judicial institutions in Kabardino-Balkaria (late 18th - 19th centuries) // Scientific Notes of the 19th century. Economic and historical series. Nalchik, 1963. P.88-93.
7. Eremeev D.I. At the junction of Asia and Europe. Essays about Turkey and the Turks. M., 1980. 165 p.
8. Oreshkova S.F. From the editor // Ottoman Empire. Problems of foreign policy and relations with Russia. Sat.st. M., 1996. pp. 111 -121.
9. Smirnov N.A. Russia's policy in the Caucasus in the 16th - 19th centuries. M., 1958. 195 p.
10. Dubrovin N. History of war and Russian rule in the Caucasus. St. Petersburg, 1874, T.1. P.95-102.
11. Malbakhov B.K., Dzamikhov K.F. Kabarda in the relations of Russia with the Caucasus, the Volga region and the Crimean Khanate (mid-16th - end of the 18th century) Nalchik, 1996. 211 p.
12. Nogmov Sh.B. History of the Adyghe people. Nalchik, 1947. P.99.
13. Arapov D.Yu. Islam in the Russian Empire // Islam in the Russian Empire. Legislative acts, descriptions, statistics. M., 2001 P. 8-17.
14. Kaloev B.A. Ossetians. M., 1971. 391 p.
15. Farforovsky V. Public education among Ossetians // Periodicals of the Caucasus about Ossetia and Ossetians. Book 5, Tskhinvali, 1991. 230 p.
16. Didebunidze Z.M. From the history of medieval culture of the peoples of the North Caucasus. // Georgian-North Caucasian connections. Tbilisi, 1981.122 p.
17. Stavropol diocesan statements. 1888. No. 18. P.730-736.
18. Bagrationi V. Description of the Georgian kingdom // History of Ossetia in documents and materials. Tskhinvali. T.1., 1962. 391 p.
19. The Church in the history of Russia (9th century - 1917) M., 1967. 298 p.
20. Kaloev B.A. Mozdok Ossetians. M., 1995. 339 p.
21. Periodicals of the Caucasus about Ossetia and Ossetians. Book 1. Tskhinvali, 1981. 188 p.
22. Vinogradov B.V. Some aspects of the spread of Orthodoxy in the North Caucasus in the 18th century. // Kuban Cossacks: three centuries of historical path. Krasnodar, 1996. 201 p.
