CC BY
99
2010 История №3(11)
I. ПРОБЛЕМЫ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ
УДК 94(574)
А.Л. Перфильев
ПОЛИТИКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ПО УРЕГУЛИРОВАНИЮ МЕЖРОДОВЫХ КОНФЛИКТОВ КАЗАХОВ МЛАДШЕГО И СРЕДНЕГО ЖУЗОВ
Анализируется эволюция российской политики в отношении конфликтов между родами Младшего и Среднего казахских жузов. Особое внимание автор уделяет изучению основных методов, которые использовались имперской администрацией для «водворения гражданственности» в Степи.
Ключевые слова: межродовые конфликты, барымта, Средний жуз, Младший жуз.
К 30-м гг. XVIII в., когда начинается вхождение казахов в состав Российской империи, у них еще господствовала родоплеменная структура организации общества. Многочисленные роды были объединены в три политических образования - Младший, Средний и Старший жузы (первое упоминание о них в исторических источниках относится к 1616 г.) [1. С. 242-243]. С середины XVIII в. в связи со все более углублявшимися процессами децентрализации трех казахских жузов, ослаблением ханской власти, усилением барымты (барымта или баранта - угон скота, как правило, членами одного рода или семьи у другого с целью возмещения убытка или как акт возмездия за грабеж, убийство и прочие преступления - институт обычного права казахов) обостряются межродовые усобицы. Особенно ожесточенными они были в Младшем жузе, чему способствовали восстание Срыма Датова и борьба за власть между султанами и родовыми старшинами в 70-90-е гг.
XVIII в. Междоусобицы усугублялись еще и тем, что в традиционном казахском кочевом обществе был широко распространен институт кровной мести, а сами конфликты зачастую сопровождались неоправданной жестокостью.
Нередко именно с барымты начинались кровопролитные столкновения между родами. Межродовые конфликты нашли свое отражение в народном фольклоре и даже в названии одного из родов. Так, одно из преданий объясняет происхождение казахского рода жетеру («семиродцы») тем, что у каждого из этих родов сильный соседний род алшин «брал баранту», т.е. захватывал скот, а также брал в плен людей. Хан Тауке (1680-1718), к которому обратились обиженные, предложил им объединиться в один род, чтобы они «от алчинцев брать баранту были в состоянии» [2. С. 23].
Вплоть до 20-х гг. XIX в. российские власти старались избегать прямого вмешательства во внутренние дела казахов, придерживаясь общего курса «...как можно менее входить во внутренний распорядок киргизов... [предоставив] им управляться и ведаться внутри степи своими обычаями» [3. С. 172]. Но по мере утверждения позиций России в Младшем и Среднем жузах власти все настойчивее начинают бороться с межродовыми конфликтами. В 1823 г. МИД выпустил специальную Инструкцию для
начальника военной экспедиции Ф.Ф. Берга, которому предписывалось собрать сведения, «существуют ли какие-либо родовые между ими (казахами. - А.П.) распри и какими средствами всего удобнее можно было бы склонить их к примирению, обеспечив оное на долгое время» [4. С. 499]. Изначально для прекращения конфликтов между казахами использовались силовые методы. В 1837 г. указом Николая I казахи Оренбургского ведомства, виновные в барымте, измене, убийствах, разбоях, грабежах, захвате русских для продажи в рабство, были переданы в ведение военных судов [5. Т. XI. № 9711 а]. Этот указ был подтвержден «Положением об управлении оренбургскими киргизами» 1844 г. [5. Т. XIX. № 17988]. Другой важной мерой предотвращения межродовых столкновений стало возведение в Степи укреплений и редутов. Кроме того, на султанов-правителей Младшего жуза и старшин Среднего жуза российская администрация возложила обязанность по возможности не допускать беспорядки и конфликты между родами, а если это не удастся, то «незамедлительно» сообщать о начинающихся столкновениях.
Однако ужесточение наказаний само по себе не могло прекратить межродовые столкновения. Как отмечал один из оренбургских чиновников в 1844 г., «баранта есть бич киргиз; с прекращением ее совершится важный переворот в степи, и народ примет совсем другое, мирное направление. Нельзя, однако, не заметить, что баранта может быть основательно прекращена только мирным образом, кротким и основательным соглашением претензий, но не оружием. Притом же без участия киргиз трудно того достигнуть, а это породит новые баранты, мщение и т.п.» [6. С. 302]. Поэтому российские власти наряду с «силовыми» методами стали применять целый комплекс мер, учитывавших особенности общественного устройства казахов, их менталитет и т.п. Одной из наиболее удачных и действенных мер стала организация съездов султанов, биев, родовых старшин враждовавших родов, которые под контролем правительственных чиновников должны были «полюбовно» уладить все споры.
Впервые реальная попытка прекратить родовые столкновения таким способом была предпринята оренбургской администрацией (в ведении которой находились казахи Младшего жуза) в начале 30-х гг. XIX в. По инициативе председателя Оренбургской пограничной комиссии (ОПК) Г.Ф. Генса был созван съезд султанов и старшин родов джагайбалы, табын, тама, кипчак, керей, на котором в соответствии с обычным правом было решено удовлетворить взаимные иски за последние три года полностью, за три предшествовавшие этому годы - частично, а остальные - «предать забвению» [7. Д. 135. Л. 55-55 об.]. Судя по тому, что несколько последующих лет были относительно спокойными, первый опыт «подвергать раздоры онаго по окончательному решению и миролюбивому соглашению под влиянием русских чиновников увенчался совершенным успехом» [7. Д. 135. Л. 57]. Следует отметить, что для организации таких съездов требовалось «высочайшее соизволение» самого императора, поскольку на этих собраниях решались вопросы о «взаимных прощениях» убийств, грабежей, барымты, за которые в общеимперском законодательстве предусматривались суровые наказания. Местная администрация, добиваясь «высочайшего» прощения,
мотивировала его тем, что «претензии, могущие при разыскании их обыкновенным формальным порядком, который нельзя исполнить слишком скоро, породит новыя баранты и другие преступления» [7. Д. 192 б. Л. 7].
Но наибольший результат данная мера принесла при распутывании сложного клубка взаимных претензий и обвинений казахов Младшего и Среднего жузов. Отношения между казахами Оренбургского и Сибирского ведомств ухудшились еще в 20-е гг. XIX в. В 1822 г. казахи Младшего жуза рода джагалбайлы угнали у казахов Среднего жуза рода кипчак более 2000 лошадей [7. Д. 90. Л. 39-39 об.], вследствие чего, как отметил в своем журнале полковник А.З. Горихвостов, находившийся в это время в Степи, «...возникли неудовольствия через баранты из Средней [орды], которая выступила из черты своего кочевья в 8000 человек и следует налегке за ними, с намерением силой оружия возвратить отнятое у них барантой, которая есть между ордами обоюдна» [8. С. 109].
Особенно обострились отношения между приграничными родами к 40-м гг.
XIX в. Для примирения враждующих родов в 1841 г. в Звериноголовской крепости сибирские и оренбургские власти организовали съезд старшин, биев и других «почетных киргиз». По итогам этого съезда стороны решили: «Все претензии по баранте, грабежам и воровствам, возникшие с какого бы то ни было года по 1835 г., считать совершенно оконченными, а по преступлениям с 1835 г. по 1842 г. немедленно приступить к разбирательству посредством биев, решения которых должны быть приняты обеими сторонами беспрекословно» [9. Д. 41. Л. 2]. Разбирательства по большинству вышеозначенных претензий были начаты уже на съезде, и «по многим делам бии сделали расчет» [9, Д. 41. Л. 3-3 об.]. Однако из-за охватившего Степь движения султана Кенесары Касымова с новой силой вспыхнули и старые конфликты. Так, в феврале 1846 г. около 500 казахов Сибирского ведомства совершили набег на аулы аргынского рода и угнали их скот. Бросившийся в погоню отряд аргынцев был разбит, потеряв при этом 10 человек убитыми. Остальных барымтачи ограбили. Уже в начале весны нападению подверглись оседлые казахи, занимавшиеся земледелием по р. Тургай. Были убиты 9 человек, 23 ранены, 2 женщины захвачены в плен [7. Д. 183 а. Л. 270 об. -271]. Всего же за период с 1842 по 1846 г. между казахами обоих ведомств накопилось 39 новых дел [7. Д. 192 б. Л. 6 об.].
Признав эффективность работы съездов, сибирский генерал-губернатор П.Д. Горчаков летом 1846 г. обратился к министру иностранных дел К.В. Нессельроде с предложением созвать новый съезд биев и старшин враждующих родов с целью «совершеннаго возстановления спокойствия» [7. Д. 192 б. Л. 1]. С санкции Николая I, в октябре 1846 г. состоялся такой съезд, на котором «все обоюдные иски ордынцев Оренбургского ведомства аргынского и кипчакского родов и Сибирского ведомства Кокчетавского округа окончательно прекращены» [7. Д. 192 б. Л. 14-14 об.]. Но разрешенные на нем конфликты составляли «малую только часть обоюдных претензий» казахов обоих ведомств. Поэтому по ходатайству П.Д. Горчакова летом 1847 г. был созван новый съезд биев и старшин враждующих родов, на котором были рассмотрены остальные дела. Родовые начальники приняли
решение «предать забвению все претензии» по делам, накопленным «с какого бы то ни было времени», а также обязались «возстановить отныне и навсегда мир и прочное спокойствие» [7. Д. 192 б. Л. 37 об.]. Подобным же образом были решены взаимные претензии казахов обоих ведомств в 1864 г., когда старшины враждующих родов на съезде поклялись «баранты, грабежи, убийства и другие противоправные поступки предать забвению, восстановив после сего взаимное дружество на вечные времена». Кроме того, было решено выдавать власт ям укрывающихся в степи преступников, так как они «всегда служат проводниками хищников и барантачей» [6. С. 502-503].
Для предотвращения столкновений между сибирскими и оренбургскими казахами в январе 1852 г. генерал-губернатор Западной Сибири издал предписание о предании суду казахов Кокчетавского округа за самовольный переход в пределы оренбургского ведомства. Было постановлено, чтобы при перекочевках казахов Кокчетавского округа сопровождал «дистанционный заседатель или другой чиновник», которому предписывалось «в случае надобности, требовать от командира 2 казачьего полка казаков для решительного воспрещения баганлинцам проходить на оренбургские земли, но. не употреблять вооруженной силы без крайней необходимости». Невыполнение данного предписания расценивалось как «неповиновение властям». Это предписание было направлено на предотвращение стычек казахов Оренбургского и Сибирского ведомств [6. С. 385].
Многолетние усилия российской администрации по примирению казахов Младшего и Среднего жузов увенчались успехом: в отчете Управления присырдарьинскими казахами за 1860 г. отмечалось, что «прежде киргиз Средней орды не мог без ненависти смотреть на киргиз Малой орды, и наоборот. Первой заботой местного начальства по овладении русскими Ак-Мечетью было уничтожить все причины к этой ссоре, и ныне мало-помалу примирение совершилось окончательное» [6. С. 471]. Таким образом, к середине 60-х гг. XIX в. в Степи были окончательно прекращены межродовые столкновения. Это было достигнуто в результате использования целого комплекса мер, в том числе и основанных на традиционных институтах казахского кочевого общества.
Литература
1. Материалы по истории Казахских ханств XV-XVII вв. Алма-Ата, 1969.
2. Фукс С.Л. Барымта // Ученые записки Харьковского юридического института. Харьков, 1948. Вып. III.
3. Материалы по истории политического строя Казахстана (со времени присоединения к России до Великой Октябрьской социалистической революции). Алма-Ата, 1960.
4. Материалы по истории Казахской ССР (1785-1828). М.; Л., 1940. Т. IV.
5. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1825-1881.
6. Казахско-русские отношения в XVШ-XIX вв. (1771-1867 гг.): Сборник документов и материалов. Алма-Ата, 1964.
7. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1291. Оп. 81.
8. Журнал полковника А.З. Горихвостова // Известия АН Казахской ССР. Алма-Ата, 1957. № 2(5).
9. РГИА. Ф. 853. Оп. 1.
