CC BY
22
ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2020. Т. 7, № 3 (27). С. 7-12. УДК 94
DOI 10.24147/2312-1300.2020.7(3).7-12
И. В. Зайцева
ПОЛИТИКА ОБЩИНЫ ФИЛОПОНОВ В АЛЕКСАНДРИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА V - ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА VI в.)
Анализируется политика христианской общины филопонов и её роль в конфронтационных процессах Александрии во второй половине V - первой половине VI в. н. э. Делается вывод о том, что филопоны способствовали разрастанию конфронтационных процессов в Александрии в рассматриваемый период, добившись изменения вектора взаимоотношений между язычниками и христианами. При этом, понимая сложность городской ситуации, филопоны стремились поддерживать баланс между интеллектуальным наследием язычников и христианской традицией. Данная статья продолжает цикл работ автора, посвящённых исследованию одного из самых сложных вопросов в истории интеллектуальной традиции позднеантичной-ранневизантийской Александрии - эволюции конфронтационных процессов между представителями христианской и языческой интеллектуальной элиты в городе.
Ключевые слова: Александрия; интеллектуальная традиция; интеллектуальная культура Ранней Византии; филопоны; монастырь Энатон; Гораполлон.
I. V. Zaytseva
COMMUNITY POLICY OF PHILOPONS IN ALEXANDRIA IN THE SECOND HALF OF 5th - THE FIRST HALF OF 6th CENTURY BC
The article continues the author's series of works devoted to the study of one of the most difficult issues in the history of the intellectual tradition of late-Antique - early-Byzantine Alexandria - the evolution of confrontational process between representatives of the Christian and pagan intellectual elite in the city. The aim of the article is the analysis of the Christian community policy of philopons and its role in a confrontational process of Alexandria in the second half of 5th - the first half of 6th century BC. The result of this study was the author's conclusion that the philopons contributed to the process of confrontation in Alexandria during the period under review, changing the course of the relationship between Christians and pagans. At the same time, the philopons, understanding the complexity of the urban situation, sought to maintain a balance between the pagan's intellectual heritage and Christian traditions.
Key words: Alexandria; intellectual tradition; intellectual culture of the Early Byzantium; philopons; monastery Annaton; Horapollon.
Основным предметом исследования является политика филопонов в контексте развития интеллектуальной традиции Александрии во второй половине V - первой половине VI в. Тема данной статьи во многом актуализируется тем, что в современной исторической науке (как российской, так и запад-
ной) отсутствуют полноценные труды, по-свящённые изучению этой общины, несмотря на то, что её представители внесли существенный вклад в изменение динамики развития взаимоотношений между языческими и христианскими интеллектуалами Александрии. Статья призвана частично восполнить
© Зайцева И. В., 2020
этот пробел. Важным методологическим основанием данного исследования является концепция поздней античности, разрабатываемая в рамках цивилизационного подхода. До 70-х гг. XX в. в исторической науке период поздней античности воспринимался исключительно как кризисный во всех сферах общественных отношений. В 1971 г. вышла в свет новая работа П. Брауна, положившая начало так называемой «постгиббоновской концепции», в основе которой лежал пересмотр прежнего «кризисного» восприятия позднеримской империи [1]. Кроме сущностного пересмотра позиций Э. Гиббона, работа П. Брауна позволила исследователям обратить внимание на те области, которые ранее находились на периферии исторической науки (ментальность, культура, религиозность и т. д.).
Христианский ответ на ситуацию религиозно-философской напряжённости в Александрии во второй половине V - первой половине VI в. отчасти пришёл не только через соглашение схоларха Аммония Гермия с патриархом Петром Монгом, но и через христианскую общину филопонов («трудолюбов»), которые представляли собой движение образованных христиан, выступающих связующим звеном между епископом и его мирской паствой в Египте во второй половине V - VI в. Захария указывает, что александрийские филопоны были не единственной подобной общиной, поскольку в других городах Римской империи существовали аналогичные группы образованных христиан, чья деятельность была направлена на реализацию подобных функций (VII. 8еу. 24) [2-4]. Известно, что александрийские филопоны принимали участие в крестных ходах в дни важных для христиан праздников [2, р. 514]. Однако наиболее привлекательной для христианских студентов эту общину делали тесные отношения, которые филопоны устанавливали с некоторыми монастырями. Обмен представлялся взаимовыгодным: филопоны оказывали финансовую поддержку монастырям и в некоторых случаях могли представлять интересы отдельных монастырских лидеров, а монастыри, в свою очередь, допускали пожилых и наиболее набожных представителей общины в число монастырского клира. В результате отношения стали на-
столько близкими, что термин «филопони-он», или «место встречи филопонов», стали относить к монастырю, населённому или финансируемому филопонами [5, р. 214]. Поскольку филопоны были признаны связующим звеном между монастырями и мирянами, институт, к которому они принадлежали, был естественным центром, использовавшимся для восстановления связей между монастырями, в которых размещались христианские интеллектуальные круги, и александрийскими христианскими студентами [6]. Вероятно, что именно для этой цели была создана группа филопонов.
К числу основных задач филопонов относились организация проповеднической деятельности, направленной против язычества, а также развитие античной образованности среди христиан. Реализация последней задачи была необходима для того, чтобы основная масса христиан могла быстрее преодолеть «интеллектуальный разрыв» с язычниками, а также привлечь новых последователей. Попытки синтезировать систему античного научного знания и христианство были предприняты филопонами посредством изучения и преподавания христианским студентам неоплатонической философии. Постепенно в сферу их влияния вошли различные кружки, в которых обучающиеся занимались как изучением «античных» наук (риторики, философии, естествознания), так и христианских догматов посредством анализа Священного писания и Священного предания.
Для филопонов, активно участвовавших в интеллектуальной жизни Александрии, центром был монастырь Энатон. Он располагался в девяти милях от Александрии. В поздне-античный период в Энатоне проживали небольшие монашеские группы, которые назывались койнобиями (киновиями) [7, с. 155], возглавляемые общим начальником. Каждый койнобион (когго-Рю^) имел свою церковь, святых, настоятелей и преследовал собственные интересы [8, р. 64-72]. К числу наиболее влиятельных филопонов, работавших непосредственно в Энатоне, следует отнести богослова Феодора, архиепископа Дамиана, Фому Аркела, Павла Телльского [7, с. 155].
В Энатоне было широко развито школьное образование, в рамках которого учеников
поощряли принимать христианство на интеллектуальной основе. После того как ученики проходили эту ступень, филопоны подключали дополнительное религиозное руководство. Захария, который сам был филопо-ном в 480 г., показывает, как это происходило, описывая свою первую встречу с Севером. В то время Север был некрещёным ка-техуменом, учившимся в Александрии. Захария посещал те же занятия, что и Север, и начал говорить с ним о своих интеллектуальных интересах. В ходе этих разговоров Заха-рия посоветовал ему уравновесить языческие тексты Либания, которые нравились Северу, чтением христианских сочинений Василия Кесарийского и Григория Назианина.
В той части «Жизни Севера», где описывается решение Севера узнать о христианстве, Захария более подробно излагает фило-поновскую программу обучения. Внушение Северу началось, когда он подошёл к Заха-рии и попросил поговорить с ним о христианстве. В ответ Захария рассказал Северу о Писании и дал ему несколько текстов Василия и Григория (Zachar. Vit. Sev. 48). Затем Захария убедил Севера присоединиться к группе читателей, созданной филопонами. Эта группа была сформирована, чтобы помочь студентам осознать риторику, философию, науку и теологию Священного Писания (Zachar. Vit. Sev. 52-55). Они встречались каждую субботу днём и каждое воскресенье, чтобы прочитать и обсудить тексты. На этих сеансах группа читала таких авторов, как Афанасий, Василий, Григорий и Кирилл. Последовательность начиналась с антиязыческих текстов, написанных этими авторами, а затем продолжалась Шестодневом Василия и богословскими трудами Григория (Zachar. Vit. Sev. 53) [5, р. 215].
В академической среде конца V в. программа филопонов была разработана таким образом, чтобы предотвратить опасные религиозные эксперименты среди студентов. Филопоны оказывали поддержку молодым христианам, которые приезжали в Александрию учиться. Точно так же, как Григорий Назиа-нин и Василий Великий поддерживали друг друга во время учёбы в Афинах, Захария и его друзья укрепляли христианские ценности каждого вновь прибывшего члена общины. С этой системой взаимной поддержки хри-
стианские студенты могли чувствовать себя более защищёнными в языческой схоластической культуре города. Группы чтения также сыграли важную роль в придании христианским студентам большей уверенности в себе. Антиязыческие тексты христианских авторов выбирались прежде всего для того, чтобы опровергнуть мнение, которое разделяли некоторые студенты о том, что христианская литература стилистически значительно уступала произведениям классических языческих авторов. Кроме того, подобная литература давала возможность христианским студентам читать произведения, которые рационально опровергали многие языческие влияния, обнаруженные в их непосредственном окружении. Поступая таким образом, филопоны создали в академическом мире субкультуру, которая бросала вызов тонким религиозным посланиям языческих школ города [5, р. 216].
С тех пор как афиняне под влиянием ямвлихского неоплатонизма пришли в Александрию, религиозная ситуация в языческих школах становилась всё более напряжённой, хоть и скрыто. Языческие учителя руководили лучшими школами в благоприятной религиозной среде. Хотя александрийские епископы мало обращали на это внимания, отдельные христиане признавали опасность и пытались противодействовать языческому влиянию в школах. Это обеспечило довольно шаткое равновесие, но, несмотря на религиозную напряжённость, до тех пор, пока ни одна из сторон не сделала ничего провокационного, кажется, что обе смогли жить с этим непростым статус-кво.
В 486 г. произошла ситуация, которая изменила социальный характер интеллектуального противостояния в Александрии. В это время к языческому учителю Горапол-лону для изучения грамматики прибыл ученик по имени Паралий, выходец из знатной языческой семьи. Двое старших братьев Па-ралия были убеждёнными язычниками, а третий - Афанасий - после встречи с христианским учителем Стефаном в Александрии обратился в христианство. Желание Афанасия присоединиться к монастырю Энатон напугало братьев. Пытаясь уберечь Паралия от обращения в христианство, они отправили его учиться к Гораполлону [7].
Захария так описывал учёбу Паралия у Гора-поллона: «В его отношениях с Гораполлоном процветало язычество Паралия; он был бдителен, принося жертвы идолам вместе со своим учителем» (Zachar. Vit. Sev. 15).
Когда Паралий прибыл в Энатон, чтобы навестить Афанасия, тот познакомил его со Стефаном, который заставил Паралия задуматься о величии языческих богов. Стефан посоветовал Паралию обратиться к своим учителям-язычникам (Гораполлону, Гераи-ску, Асклепиодоту, Аммонию и Исидору) и обсудить с ними те религиозные проблемы, о которых они вели речь. Паралий нашёл ответы на свои вопросы, но Стефан счёл, что они являются мало аргументированными. Убеждённость Паралия в языческой религии подтвердилась рассказом о том, что ребёнок философа Асклепиодота был рождён с помощью богини Исиды (Zachar. Vit. Sev. 1819). Стефан советовал Паралию не верить рассказу до тех пор, пока он не получит доказательство того, что у жены философа есть молоко, однако, ему сказали, что такая проверка невозможна [7]. Посетив храм богини Исиды, где якобы произошло чудо Аскле-пиодота, Паралий убедился в ложности язычества. Возвратившись в Александрию, он произнёс речь против языческих богов, насмехаясь над языческими учителями и их представлениями. Поведение Паралия привело к тому, что языческие студенты Гора-поллона дождались пятницы (в этот день недели большинство христианских студентов не присутствовало в школе) и напали на него. Захария и два других филопона смогли спасти Паралия и увезли в Энатон, показав его Соломону, настоятелю койнобиона [7].
Соломон собрал группу монахов, и они, сопровождая Паралия, отправились в резиденцию Петра Монга. Отношения между Петром и антихалкидонскими монахами Энатона были напряжёнными из-за принятия патриархом Генотикона - документа о церковном союзе, предложенного императором Зеноном, чтобы положить конец фракционности в восточных церквях. Несмотря на серьёзные разногласия, Пётр находился на крупной административной должности, и в его руках была сосредоточена политическая и религиозная власть в городе, поэтому фи-лопоны нуждались в его согласии, чтобы
предпринять активные действия против язычников.
Для Петра Монга миссия, которую возложили на себя монахи Энатона, тоже была крайне желанной. Активная демонстрация воинствующих язычников могла способствовать объединению против общей угрозы враждующих христианских фракций города. Второй важной причиной для оказания помощи филопонам со стороны патриарха стала перспектива сближения с монастырём Энатон, куда входили не только образованные, но и богатые христиане. Пётр Монг воспользовался случаем и послал помощника сопровождать толпу ко двору префекта Эн-трехия. Когда конвой прибыл ко двору префекта, его руководитель приказал толпе монахов и христианских студентов покинуть зал суда. Он позволил остаться только Паралию, Захарии и трём другим филопонам. Эн-трехий выслушал обвинение и, узнав о серьёзности ситуации, велел Паралию предъявить его в письменной форме. Затем Паралий представил документ, в котором описывалось, что члены языческой общины приносили жертвы и нападали на него, как разбойники. Вскоре после окончания этого процесса Гораполлон и другие язычники, упомянутые в обвинительном акте Паралия, бежали (Zachar. Vit. Sev. 26-27) [5, р. 219].
Эта ситуация привела александрийских христиан в возбуждение. Они устно нападали на Аммония и других языческих учителей в церквях по всему городу. Гораполлон, который считался причиной этого инцидента, получил прозвище «Психаполлон», или «Разрушитель душ», за свою склонность к обращению студентов [7]. Толпа также смогла удовлетворить свою потребность в насилии, когда Соломон и Пётр Монг организовали нападение на святилище Исиды. Для Петра это был, безусловно, главный момент в его патриархате. Всё христианское население объединилось против языческих учителей. Дошло даже до того, что группа антихалкидонских монахов из Энатона и их халкидонские противники из Пахомианского монастыря в Канопусе объединились против язычников и вместе прошли в праздничном шествии, демонстрируя добычу из храма Исиды [5, р. 220].
У таких учителей, как Гораполлон и Аммоний, эта ситуация вызывала большое бес-
покойство. После почти семидесяти пяти лет относительно спокойного обучения снова появилась христианская толпа, готовая совершать акты насилия против язычников. Однако, в отличие от Гипатии, Гораполлона и Аммония никто не считал «невинными жертвами». Александрийские христиане восприняли избиение Паралия как провокацию и, следовательно, поддержали насильственную реакцию против языческих учителей и их школ [7]. В подобной ситуации побег Го-раполлона и ряда других язычников был вполне ожидаем. Тем не менее, какова бы ни была угроза, Гораполлон и его сообщники отсутствовали недолго [7]. Эта ситуация предшествовала соглашению Аммония с Петром и позволила сформировать новую парадигму во взаимоотношениях между язычниками и христианами в Александрии.
Часто филопонов связывают с Иоанном Филопоном, по созвучности их имён. Однако эта связь представляется нам крайне опосредованной. Возможно, Иоанн использовал филопонов в своей борьбе с Олимпиодором за административное кресло в Александрийской школе, но не более того [9]. При этом они сражались не с Олимпиодором, а с культурным окружением, сформировавшимся ещё в IV в., установленными эллинистическими и римскими институциями, поддерживаемыми населением в течение всей поздней античности. Это была борьба, в которой филопоны не имели возможности победить, потому что сложившийся порядок устраивал всех.
В заключение следует отметить, что фи-лопоны представляли собой традиционный для рассматриваемого периода феномен. Нарастание конфронтационных процессов в александрийской интеллектуальной традиции после почти 70 лет относительно мирного существования между язычниками и христианами стало почвой для начала активных действий филопонов, центром которых был монастырь Энатон. Объединив усилия с патриархом Петром Монгом, филопонам удалось реализовать важную направленность общехристианской политики, а именно добиться эскалации конфронтации между язычниками и христианами и вытеснить часть языческих интеллектуалов из города.
Вторым важным, хоть и опосредованным, результатом политики филопонов стало подписанное впоследствии соглашение между Аммонием Гермием и Петром Монгом о христианизации Александрийской школы неоплатонизма. В более широком смысле результат их деятельности усматривается в том, что усилия филопонов остановили разрастание попыток распространения образования в афинском стиле, которое имело место в александрийских неоплатонических школах в 460-470-х гг. Тем не менее, стремясь к расширению уровня образованности среди христианского населения, филопоны старались преподавать своим студентам синтезированную систему знания, в которой античные науки сочетались с христианскими догматами. Это обстоятельство во многом позволило сохранить языческую интеллектуальную традицию в культурном арсенале высшего класса позднеантичной Александрии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Brown P. The World of late Antiquity. AD 150750. - London : Thames and Hudson, 1971. -216 p.
2. Wipszycka E. Les confreries clans la vie re-ligeuse de l'Egypte chretienne // Proceedings of the Twelfth International Congress of Papyrology / ed. R. Samuel. - Toronto, 1970. - Р. 511-525.
3. Petrides S. Spoudaei et Philopones // Echoes d'Orient. - 1904. - № 7. - Р. 341-348.
4. Sijpesteijn P. J. New Light on the Philoponoi // Aegyptus. - 1989. - № 69. - Р. 95-99.
5. Watts E. J. City and School in Late Antique Athens and Alexandria. - Berkeley ; Los Angeles ; London : University of California Press, 2006. -302 р.
6. Руднева М. А. К вопросу о структуре христианской общины ранневизантийской Александрии египетской // Иресиона. - Вып. V : к 30-летию каф. всеобщ. истории НИУ «БелГУ» : материалы науч. сес. / отв. ред. Н. Н. Болгов. - Белгород : ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2016. -С. 120-126.
7. Болгова А. М., Болгов Н. Н. Гораполлон младший (ок. 440-500 гг.) и его школа в Менуфисе // Проблемы истории, филологии, культуры. -2016. - № 2. - С. 152-162.
8. Cauwenbergh P. van. Étude sur les moines d'Égpty: depuis ie Concile de Chalcédoine (451), jusqu'a l'invasion arabe (640). - Paris : Louvain : Imp. Nationale, 1914. - x, 199 p.
9. Болгова А. М. Ранневизантийские портреты: иатрософисты. - Белгород : ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2019. - 128 с.
Информация о статье
Дата поступления 11 марта 2020 г.
Дата принятия в печать 10 июля 2020 г.
Сведения об авторе
Зайцева Ирина Валерьевна - кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Белгородского юридического института Министерства внутренних дел Российской Федерации имени И. Д. Путилина (Белгород, Россия)
Адрес для корреспонденции: 308024, Россия, Белгород, ул. Горького, 71 E-mail: zajcevil@mail.ru
Для цитирования
Зайцева И. В. Политика общины филопонов в александрийском обществе (вторая половина V - первая половина VI в.) // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2020. Т. 7, № 3 (27). С. 7-12. DOI: 10.24147/ 2312-1300.2020.7(3).7-12.
Article info
Received March 11, 2020
Accepted July 10, 2020
About the author
Irina V. Zaytseva - PhD in Historical Sciences, Senior Lecturer of the Department of Humanitarian and Socio-Economic Disciplines of the Belgorod Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation named after I.D. Putilin (Belgorod, Russia)
Postal address: 71, Gor'kogo ul., Belgorod, 308024, Russia
E-mail: zajcevil@mail.ru For citations
Zaytseva I.V. Community Policy of Philopons in Alexandria in the Second Half of 5th - the First Half of 6th Century BC. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2020, vol. 7, no. 3 (27), pp. 7-12. DOI: 10.24147/ 2312-1300.2020.7(3).7-12 (in Russian).
