CC BY
128
УДК 323.329
Е.И. Кузнецова, д-р ист. наук, проф., (4872) 26-28-68, [email protected] (Россия, Тула, ТулГУ)
ПОЛИТИКА И ЛИТЕРАТУРА: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Анализируется развитие исторической мысли по вопросам советской государственной политики по отношению к отечественным литераторам второй половины ХХ века.
Ключевые слова: государственная политика, литература, отечественные литераторы.
В 30-е - первой половине 80-х гг. фактически программный характер приобрела статья В. И. Ленина «Партийная организация и партийная литература» [1], рассматривающая роль и место искусства в обществе. Вульгарно-социологическое, буквальное понимание ленинской теории воплотилось в утверждении, что В. И. Ленин «имел в виду не только публицистику, политическую литературу, но и литературу в широком смысле слова, и художественную литературу» [2, с. 45]. Положения работы, написанной ещё в 1905 г., использовались исследователями в качестве обязательного методологического критерия в оценке деятельности художников значительно более позднего исторического периода. Свобода творчества всецело ставилась в зависимость от верности автора интересам народа, от правильного понимания и подлинно художественного воплощения им идеалов коммунизма. «Народность» трактовалась как необходимость выражать «кровные интересы народа в доступной форме» [3, с. 26]. Опираясь на труды классиков марксизма-ленинизма, в советское время был выработан, как обоснованно пишет член-корреспондент Академии художеств В. М. Полевой, «некий триединый символ веры художественной политики - партийность, народность, социалистический реализм, - который стал действовать подобно уставу эстетической караульной службы» [4].
Отличительной чертой исторических исследований (и не только исторических) данного периода является обязательное упоминание в качестве методологической основы научных изысканий решений последнего пленума или съезда партии. Так, например, в книге «Искусство и коммунистическое воспитание», опубликованной в 1960 г., таким документом являлись решения XXI съезда КПСС[5]; издания середины 70-х гг. пестрят упоминаниями Постановлений ЦК КПСС «О литературнохудожественной критике», «О мерах по дальнейшему развитию советской кинематографии» 1972 г. и «О работе с творческой молодежью» 1976 г. [6]; в сборнике статей «Искусство и идеологическая борьба» 1983 года читатели на первой же странице находили ссылку на июньский (1983 г.) Пленум ЦК КПСС, цитаты из выступления Ю. В. Андропова [7]. Следует обратить
внимание на то, что до середины 70-х гг. в структуру диссертационных исследований неизменно входил специальный параграф, освещающий теоретические основы деятельности партии по руководству художественной интеллигенцией. Как правило, эти разделы мало отличались друг от друга у различных исследователей [8]. Историками и философами в качестве методологической основы и «первоисточников», которые в библиографических списках предшествовали списку исторических источников, не говоря уже о списках работ специалистов, неизменно назывались сочинения Маркса, Энгельса и Ленина.
Стремление избежать открытой критической оценки любых реалий социалистической действительности выражалось в исторической литературе не только в «нагромождении» положительных примеров. Даже в тех случаях, когда речь шла о явлениях культурной жизни андеграундного или аполитичного характера, произведениях, не вписывающихся в «прокрустово ложе» метода «социалистического реализма», авторы предпочитали использовать неконкретные, общие выражения, избегать имен и названий. Например, весьма характерен такой приём подачи материала в историческом исследовании: «Одно время страницы некоторых журналов были представлены так называемой «лагерной тематикой»... В ряде произведений литературы и искусства имели место факты идеализации патриархальной, феодальной старины, религиозной обрядности,. события далекого и недавнего прошлого оценивались с антиисторических, внеклассовых позиций.» [9]. Скорее в качестве исключения можно встретить в некоторых работах упоминания «запрещённых» имён деятелей литературы и искусства. Так, уже после лишения А. И. Солженицына советского гражданства в 1974 г., историк О. С. Параничев писал о «злостной клевете на советский строй, на социалистическую культуру» в повестях «Раковый корпус» и «В круге первом» [10, с. 113]. Учитывая, что оба литературных произведения увидели свет в нашей стране лишь в конце 80-х годов, можно предположить, что автор пришёл к столь радикальным «научным» выводам, даже не читая источников. Н. Р. Андрухов в 1969 г., вторя речам XXIII съезда КПСС, называл публикацию повести А. И. Солженицына в «Новом мире» «чужеродным телом в могучем поступательном движении литературы социалистического реализма» [11, с. 251]. Он обвинял автора «Одного дня Ивана Денисовича» в серьезных идеологических ошибках, в искажении «правды жизни, проповеди рабского смирения, покорности, пессимизма» [11, с. 251]. Другой историк, Г. С. Пахомова, перечисляя успехи партийной организации СП СССР, называла в качестве её заслуг «очищение» от «отщепенцев» А. И. Солженицына, А. Кузнецова, В. Е. Максимова (тоже к тому времени уже эмигрировавших) [12, с. 61]. Имена литераторов А. Д. Синявского и Ю. М. Даниэля в середине 70-х гг. звучали в одном ряду с именами советских диссидентов и правозащитников [10, с. 113]. Творчество
«полузапрещённых» деятелей искусства имело в историографии 60-х -первой половины 80-х гг. уже не столь резкую оценку. Например, музыка композиторов Э. Денисова и А. Шнитке характеризовалась как «абстрактная» и «авангардистская» [10, с. 48], но политических «ярлыков» к этим музыкантам не применялось.
Однако историческая мысль эпохи не всегда соответствовала жёстким рамкам советской идеологии. Свидетельством тому является серьёзный и глубокий анализ творчества А. И. Солженицына в заметках, набросках и этюдах о литературе, театре и кино одного из крупнейших отечественных историков - А. А. Зимина, сделанных ещё в 70-е гг., а опубликованных уже в наше время. В разгар эпохи «застоя» А. А. Зимин, опасаясь упоминать фамилию опального эмигранта, называл его «Великим Писателем». Следующие строки не только дают высокую оценку творчеству
А. И. Солженицына, но и свидетельствуют о мужестве А. А. Зимина: «Великий Писатель - эпоха в истории русской литературы. Лживую романтику он перечеркнул девизом, состоявшим из правды, искренности и чуткого видения эпохи, как широкого жизненного полотна, так и духовного мира героев. Это был грандиозный скачок, тем более значительный, чем бескомпромисснее он сделан. <...> Романы, по существу, без центральных героев - полотно жизни. <...> Удивительна наблюдательность автора, - он не мог творить, но видеть он мог. Он аккумулировал в себе огромный заряд энергии. А чувство долга у него вообще главный стимул жизни. Он как бы выступает от имени всех униженных и оскорблённых, ушедших в небытие и воскрешённых силою его подвига. <. > И ты испытываешь истинное счастье, сознавая, что ты - современник этого великого человека и писателя. <. > Опираясь на могучую традицию русской литературы, Писатель как бы синтезирует Толстого и Достоевского (к первому он ближе). <. > А воззрения-то у него и путанные, и устарелые (чего стоит конфессионализм!) - пророческий дар не встречает понимания, ибо он окрашен национальным мессианством. И всё равно это - Человек, Великий Современник, Совесть России!)» [13, с. 19, 20].
Наиболее интенсивно и плодотворно велась научная работа по истории русской советской литературы. Объектом изучения историков литературы являлись как отдельные произведения художественной словесности, так и литературный процесс в целом.
Признанными центрами в области изучения истории советской литературы в 60-е - 80-е годы помимо Института истории АН СССР стали Институт русской литературы (Пушкинский дом) в Ленинграде и Институт мировой литературы им. А. М. Горького АН СССР (ИМЛИ) в Москве. В их стенах были подготовлены «История русской советской поэзии», а также трёхтомная и четырёхтомная «История русской советской литературы», шесть томов «Истории советской многонациональной литературы». Их усилиями и под их руководством другими научными учреждениями страны
и отдельными учёными осуществлялось систематическое и целенаправленное изучение советской литературы, в результате чего наша наука обогатилась в эти годы целым рядом капитальных исследований по теме.
Труды по истории литературы советского периода, появившиеся в печати в 60-е - первой половине 1980-х годов, естественно, оказались подвержены типичным для общественных наук того времени «болезням». Их характеризуют: единообразие, несамостоятельность мышления учёных, постоянные ссылки на последние партийные решения. Тем не менее, как будет видно из дальнейшего анализа источников, работы по истории литературы отличает от трудов по общественным дисциплинам меньшая зависимость от текущей идеологической доктрины.
Литературный процесс 50-х гг. стал объектом изучения учёных уже в начале следующего десятилетия. В трёхтомнике «История русской советской литературы», вышедшим под редакцией А. Г. Дементьева в 1961 г., интересующий нас период ещё не рассматривался в качестве самостоятельного [14]. Он входил в раздел посвящённый литературе послевоенного периода. Правда, авторы «Истории русской советской литературы» всё-таки выделяли 1953-1957 гг. в отдельный параграф и характеризовали его как «новый этап развития советской литературы» [14, с. 104]. В целом, трёхтомник содержал достаточно полную информацию об основных тенденциях литературного процесса 1953-1957 гг. Что же касается объективного анализа явлений литературы, то он был в те годы невозможен по идеологическим причинам.
В 1962 г. увидел свет первый том девятитомной «Краткой литературной энциклопедии», издание которой растянулось на шестнадцать лет (последний, девятый том появился в 1978 г.) [15]. Нет нужды отрицать тот неоспоримый факт, что в 60-е - 70-е годы не могло появиться издание, дающее полную панораму отечественной литературной жизни. Однако следует заметить, что степень полноты информации и объективность оценок в подобных трудах могла быть разной. Так, по нашему убеждению, «Краткая литературная энциклопедия» содержит значительную и непредвзятую информацию по истории литературы, не утерявшую научно-справочного значения по сей день. Идеологическое «похолодание» конца 60-х годов не сразу отразилось на официальной концепции истории литературы и искусства. Так, пятый том «Энциклопедии», вышедший в 1968 г., ещё нёс на себе отпечаток мировоззрения конца 50-х - начала 60-х годов. Целая колонка посвящена в нём творчеству тогда уже находящегося в опале, редко печатающегося
В. П. Некрасова [16, ст. 174-176].
В ноябре 1962 г. Институт мировой литературы им. А.М. Горького АН СССР совместно с Союзом писателей СССР созвал Всесоюзное совещание, посвящённое вопросам создания истории советской литературы
[17]. В обсуждении данного научного проекта приняли участие около пятидесяти человек - представители научных и литературных организаций Москвы, Ленинграда и союзных республик. Работа над изданием шеститомной «Истории советской многонациональной литературы» совпала с завершением XXI съезда КПСС. Документы обсуждения плана будущего фундаментально труда пронизаны надеждой на освобождение от догматических и регламентирующих оков.
Спустя десять лет после появления трёхтомной «Истории русской советской литературы» коллективом Института мировой литературы им. А.М. Горького АН СССР была предпринята попытка создания другого фундаментального труда по данной теме в более широких хронологических рамках [18]. Методологическую основу нового издания традиционно составили положения, изложенные В. И. Лениным в статье «Партийная организация и партийная литература» и тезис о преемственности литературного развития в СССР.
Параллельно созданию обобщающих трудов шла разработка истории отдельных литературных жанров - поэзии, драматургии, романа. Концептуально они, естественно, не могли иметь серьёзных отличий от трактовки литературного процесса в целом. Но им присущ более глубокий анализ своей отрасли и большая самостоятельность в оценках. В качестве примера одной из таких книг можно назвать «Историю русской советской поэзии. 1941-1980» [19] - результат труда коллектива Института русской литературы (Пушкинский дом). Данная книга демонстрирует возможность появления в начале 80-х гг. научного издания, не засорённого идеологическими штампами. Рассмотренные нами главы по истории советской поэзии отличает неординарность мышления авторов, стремление дать реальную картину развития отечественной культуры. Естественно, в неё не могли в те годы войти имена поэтов-эмигрантов, официально вычеркнутых из советской литературы (И. А. Бродского, Ю. Кублановского,
Н. Коржавина), поэзия «самиздата» («Реквием» А. А. Ахматовой), но творчество поэтов, имеющих официальное признание, дано в книге с максимально допустимой в те годы полнотой и объективностью. Автор, например, цитировал строки из «лагерной» поэзии В. Шаламова.
Список литературы
1. Ленин В. И. Полное собр. сочинений. Т. 12. С. 99-105.
2. Xайченко Г. Партийность и правдивость искусства // Реализм и художественные искания XX века. М.: Наука, 1969.
3. Кротова Л. К. Политическое воспитание художественной интеллигенции в современных условиях: дис... канд. ист. наук. М., 1973.
4. Полевой В. Xудожник и власть // Коммунист. 1990. № 2. С. 66-75.
5. Искусство и коммунистическое воспитание. М.: Искусство, 1960.
6. Искусство и идеология: [Сб.] / сост. Н. М. Федь. М.: Искусство, 1973; Искусство и общество: [Сб.] / сост. В. В. Устинов. Л.: Лениздат, 1978.
7. Искусство и идеологическая борьба: сб. статей. М.: Знание, 1983.
8. Чемортан Л. М. Руководство коммунистической партии идейным воспитанием творческой интеллигенции: дис... канд. ист. наук. М., 1966; Мызников С. Н. Идейно-политическое воспитание художественной интеллигенции (На материалах партийной орг. Свердлов. обл. 1959-1965 гг.): дис. канд. ист. наук.. Свердловск, 1969; Кутузова Л. Ф. Партийное руководство идейным воспитанием художественной интеллигенции на Дальнем Востоке в период между XX и XXII съездами КПСС: дис. канд. ист. наук. М., 1970; Кротова Л. К. Указ. соч. М., 1973; Пахомова Г. С. Совершенствование партийного руководства творческими союзами интеллигенции в современных условиях: дис. канд. ист. наук. М., 1975.
9. Петров В. Т. Партийное руководство творческими союзами в свете решений XXIV съезда КПСС // Партийное руководство массовыми организациями трудящихся. М. Смоленск, 1974. С. 177-178.
10. Параничев О. С. Деятельность московской партийной организации по идейно-художественному воспитанию художественной интеллигенции. 1966-1972.: дис. канд. ист. наук. М., 1974.
11. Андрухов Н. Р. Борьба КПСС за народность и коммунистическую партийность советской художественной литературы в период строительства коммунизма (1961-1965 гг.).: дис. канд. ист. наук. М., 1969.
12. Пахомова Г. С. Совершенствование партийного руководства творческими союзами интеллигенции в современных условиях: Дис. канд. ист. нак. М., 1975.
13. Зимин А. А. О книгах, театре, кино и прочем: Из архивного наследия // Отечеств. история. 2002. № 1.
14. История русской советской литературы: в 3 т. / Отв. ред. А. Г. Дементьев. М.: АН СССР, 1961. Т. 3. 1941-1957 гг.
15. Краткая литературная энциклопедия / гл. ред. А. А. Сурков: в 9 т. М.: Совет. энцикл., 1962. Т. 1.
16. Литературная энциклопедия / гл. ред. А. А. Сурков: В 9 т. Т. 5,
1968.
17. О подготовке «Истории советской литературы»: материалы совещания. М.: ИМЛИ им. А. М. Горького, 1962.
18. История русской советской литературы: в 4 т. / Под. ред. Л. И. Тимофеева, А. Г. Дементьева. М.: Наука, 1971. Т. 4. 1954-1965.
19. История русской советской поэзии. 1941-1980 / Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). М.: Наука, 1984.
