CC BY
72
Общество: политика, экономика, право. 2021. № 7. С. 27-30. Society: Politics, Economics, Law. 2021. No. 7. P. 27-30.
Научная статья УДК 32:316.485.22 https://doi.org/10.24158/pep.2021.7.4
Политический протест в цифровую эпоху: основные способы самоорганизации граждан Эмиль Наилевич Гаеткулов
Уфимский государственный нефтяной технический университет, Уфа, Россия, gaetkulovemil@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0001-8865-1489
Аннотация. В статье определяется специфика политического протеста в условиях цифровой трансформации. Делаются выводы, что сегодня гражданские активисты все более склонны к самоорганизации, они применяют для информирования и мобилизации видеохостинг «Ютьюб», социальные сети «Фейсбук», «Инстаграм», «Твиттер», «ВКонтакте», мобильные приложения («ТикТок»), мессенджеры («Телеграм»). При этом значительная поддержка оказывается со стороны альтернативных медиа. Основными инструментами повышения протестной активности являются мемы, хэштеги, а также журналистские тексты и видеоматериалы разоблачительного и мотивирующего характера. В перспективе с учетом расширения использования структурами власти стратегий контроля над поведением граждан и высокого уровня пассивности большинства протестующие будут более творчески и продуктивно соединять цифровые возможности для артикуляции интересов, объединения и самоорганизации для участия в уличных акциях с тактиками, нацеленными на сохранение анонимности (задействование VPN, уклонение от видеокамер с распознаванием лиц и пр.).
Ключевые слова: массовые движения, политическое поведение, политический протест, политический процесс, политическое участие, цифровизация
Для цитирования: Гаеткулов Э.Н. Политический протест в цифровую эпоху: основные способы самоорганизации граждан // Общество: политика, экономика, право. 2021. № 7. С. 27-30. https://doi.org/10.24158/pep.2021.7.4.
Original article
Political protest in the digital era: major patterns of citizens' self-organization Emil N. Gaetkulov
Ufa State Petroleum Technical University, Ufa, Russia, gaetkulovemil@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0001-8865-1489
Abstract. The paper defines the specificity of political protest in the context of digital transformation. Civic activists are found to be increasingly self-organizing, using YouTube, Facebook, Instagram, Twitter, VKontakte, mobile applications (TikTok), messengers (Telegram) to inform and mobilize themselves. Meanwhile, there is considerable support from alternative media. The main tools for increasing protest activity are memes, hashtags, as well as journalistic texts and videos of an expository and motivational nature. It is concluded that today, largely due to digitalization, a radical decline in trust in the government and traditional institutions of participation (parties, trade unions, etc.), civil activists are increasingly inclined to self-organize, while the forms of expression of their disagreement are mostly peaceful. Eventually, given the increasing use by authorities of strategies to control citizens' behavior and the high level of passivity of the majority, protesters will more creatively and productively combine digital opportunities to articulate interests, unite and organize themselves to participate in street actions with tactics aimed at maintaining anonymity (use of VPNs, evasion of video cameras with facial recognition, etc.).
Keywords: mass movements, political behavior, political protest, political process, political participation, digitalization
For citation: Gaetkulov E.N. Political protest in the digital era: major patterns of citizens' self-organization // Society: Politics, Economics, Law. 2021. No. 7. P. 27-30. (In Russ.). https://doi.org/10.24158/pep.2021.7.4.
Модификация способов выражения индивидуальных и массовых протестных настроений в условиях цифровой трансформации настроений привлекает все большее внимание исследователей [1]. Изменения диктуют необходимость выявления специфики и направленности современных способов коллективных действий и демонстрации несогласия граждан с правительственными решениями и/или мерами.
Широкое движение «Жизни черных важны» (Black Lives Matter - BLM), масштабные выступления в Белоруссии в августе - октябре 2020 г., крупная экологическая акция на станции Шиес в Ленском районе Архангельской области (длительностью почти в 2 года), уличные шествия в январе-феврале 2021 г. в российских городах от Владивостока до Калининграда с участием порядка
100 000 человек, защита памятника и объекта геологического наследия горы Долгой (Куштау) жителями Башкирии 3-16 августа 2020 г., многочисленные протесты хабаровчан, продолжающиеся с июля 2020 г., - эти и другие гражданские инициативы последнего времени, наблюдаемые в разных местах с разными целями, объединяет то общее, что можно рассматривать как специфику современного политического протеста. Речь идет о цифровизации и все более широком использовании в политическом протесте технических средств, программных продуктов, интернет-ресурсов и т. п. В связи с этим целесообразно определить и проанализировать наиболее востребованные технологии самоорганизации граждан, актуализировавшиеся в ходе цифровизации.
Сначала следует уточнить понятия, используемые в исследовании. Вслед за Э. Хоффером в широком смысле политический протест можно рассматривать посредством феномена массового движения как силу (разрушительную или созидательную), которая питается недовольством, существующим состоянием общественных и государственных дел и начинает политические изменения. По мнению Э. Хоффера, «все формы приобщения к массовому движению: посвящение, преданность, верность, самоотверженность, по сути дела, - отчаянное цепляние за то, что может придать цену и значение нашей опустошенной и обанкротившейся жизни» [2, с. 124]. Массовое протестное движение помогает человеку найти свое место в жизни и стать частью единой коллективной машины, устремленной к высоким целям перемен. Здесь теория Э. Хоффера сходится с идеями Х. Арендт, которая обстоятельно исследовала явление массы и массовых движений как прибежища потерянных людей, утративших социальные статус и связи [3].
В более узком смысле политический протест означает проявление недовольства и агрессии в политической сфере в связи с несогласием с какими-либо действиями властей, в результате ухудшения социально-экономической ситуации, по причине значительного расхождения между ожиданиями и реальностью, что приводит к фрустрации [4, с. 373].
Ч. Тилли подчеркивает, что вторжение государства в повседневную жизнь рядовых граждан закономерно и неизбежно приводит к тому, что общественность начинает высказывать возмущение и прибегать к коллективным протестным действиям, чтобы противостоять этому вторжению [5, с. 153].
Цифровизация открыла новые возможности для предъявления политических требований и политической мобилизации граждан на основании принципа самоорганизации. Ряд отечественных авторов указывает на большую пользу гражданской активности для развития демократии [6, с. 211].
Т.А. Тен Эйк показал связь между эволюцией информационно-коммуникативных технологий и усилением политических протестов [7, p. 147]. Действительно, с развитием Интернета про-тестная активность увеличилась именно в киберпространстве, особенно среди молодежи, что, в свою очередь, преобразило и оживило и гражданское участие в уличных протестных акциях.
Отечественные исследователи приводят следующие статистические данные об использовании цифровых возможностей российской молодежью: 25,0 % участвуют в интернет-коммуникации в 7-10-летнем возрасте; 45,5 % - в 10-13 лет; еще четверть - в возрасте старше 13 лет. При этом около 40 % молодых людей проводят в Интернете от 4 до 8 ч в день; 34 - от 1 до 4; 15 - от 8 до 12; 6 % - более 12 ч [8, с. 65].
З. Туфекчи, исходя из данных, полученных в ходе изучения протестных движений в Турецкой Республике, в которых использовались цифровые средства и технологии, показывает, что все больше рядовых граждан готовы принять участие в коллективных действиях. Они все чаще самостоятельно ставят цели, берут на себя заботу о решении организационных трудностей и ответственность за выполнение поставленных задач [9]. Из опросов протестующих выяснилось, что они не доверяют представителям государственной власти и не желают как-либо институционализировать свое движение в защиту парка «Таксим-Гези» в Стамбуле. Объяснением этому служит опасение снижения степени вовлеченности в события и потери влияния на процесс принятия решений. Именно поэтому представителям органов власти не дают доступ к микрофону во время многих митингов, в том числе в парке «Таксим-Гези». Указанное движение набрало силу в июне 2013 г. под хэштегом (ключевым словом с меткой решетки) #occupygezi, объединило более 10 000 участников и получило известность ввиду жестких действий полиции, которая применила водометы и слезоточивый газ для разгона протестующих. В итоге от 5 до 11 человек погибло, около 3 000 - были арестованы. Парк удалось сохранить, и теперь его часто называют «кровавым». Как известно, схожей позиции придерживаются во многих движениях типа Occupy.
В настоящее время информационные метки - хэштеги - стали одним из наиболее эффективных и востребованных инструментов оперативного распространения сведений и привлечения внимания сторонников в Интернете. Самым ярким примером начала успешного использования хештегов стала кампания в Египте в 2011 г. (#egypt), результатом которой послужила отставка президента Х. Мубарака.
В основном хэштеги распространяются в социальных сетях «Твиттер», «Фейсбук», «ВКон-такте», являющихся мощной базой гражданской мобилизации и неформального политического участия. В последнее время к ним примкнули, казалось бы, сугубо развлекательные ресурсы и мобильные приложения «Инстаграм» и «ТикТок», что оказалось неожиданностью для многих. Например, в феврале 2021 г. по российскому «ТикТоку» прокатилась волна оппозиционных роликов, для ее нейтрализации со стороны федерального правительства были приняты ответные контрпропагандистские меры. В ряду наиболее популярных баз гражданской мобилизации необходимо отметить и мессенджеры («Телеграм»).
Еще одним действенным инструментом являются основанные на графических изображениях мемы, мотиваторы и т. п. Так, летом 2020 г. в социальных сетях Рунета получил большую известность мем «Покорми голубей», распространенный в поддержку одноименной акции, в рамках которой объединились протестующие самой разной политической ориентации.
Веб-статистика глобального интернет-трафика SimilarWeb и Alexa, а также количество просмотров подтверждают, что на сегодняшний день на первое место по значимости для политического протеста выдвигается видеохостинг «Ютьюб», который стал максимально удобной платформой для массового распространения видеопродукции в целях информирования и мотивирования, артикуляции интересов общественности, самоорганизации граждан, желающих выразить мнение, защитить свои права и законные интересы. Наиболее наглядным примером здесь является широкая аудитория документальных фильмов - расследований злоупотреблений и коррупции, насчитывающая до 35 млн зрителей только в России.
Популярность набирают и так называемые виртуальные митинги. В частности, в приложениях «Яндекс.Карты» и «Яндекс.Навигатор» с помощью функции «разговорчики» пользователи отмечают одно местоположение на карте и пишут комментарии протестного характера. Администрация «Яндекс», видимо, по команде извне занимается систематической зачисткой таких акций на своих ресурсах. Пик виртуальных митингов в России пришелся на 20 апреля 2020 г., когда множество пользователей протестовали против ограничительных мер и режима самоизоляции.
В то же время С. Гонсалес-Байлон и Н. Ван критически отмечают, что социальные сети в Интернете отнюдь не всегда эффективны для самоорганизации граждан и успешного коллективного действия. Исследователи на основе анализа коллективных действий в «Твиттере» в рамках глобальной кампании United for Global Change («Едины для глобальных перемен») в 2012 г. показали, что сети не во всех случаях обеспечивают быстрое распространение сведений и согласование действий. Кроме того, даже в соцсетях наличествуют лидеры общественного мнения и субъекты, способные оказывать влияние на граждан [10, р. 95].
При этом следует учитывать и все более активно применяемые правительствами средства слежения (систему «Зоркий глаз» в КНР, систему распознавания лиц в Москве и т. п.) для выявления и преследования оппозиционно настроенных граждан и их лидеров. Такая практика уже обусловила очередное усиление авторитарных тенденций и привела к ответной реакции общественности, которая старается укрыться от наблюдения и слежки, например посредством технологий VPN и уклонения от видеокамер.
Кроме того, правительства разных стран прикладывают усилия не только для нейтрализации цифровых гражданских активистов, но и для скрытого манипулирования ими. В настоящее время широко распространяется китайская практика, при которой специальные веб-мастера отслеживают и удаляют нежелательный для правительства контент, модерируют общественные интернет-ресурсы, создают ботов, используют дискредитирующие спам-рассылки, проводят крэкерские атаки для того, чтобы расстроить работу оппозиционных сайтов, воспрепятствовать протестной активности. Помимо этого, Интернет применяется и как громоотвод, позволяющий канализировать социальное недовольство, создать видимость протестной активности и затем нивелировать ее при помощи модераторов, пропаганды и т. п. В качестве иллюстрации здесь можно привести образы «сетевых хомячков» и «диванных войск», которые стали олицетворением граждан, в самой решительной форме выражающих особое мнение исключительно в виртуальном пространстве.
Таким образом, на основе изложенного можно сделать следующие основные выводы. Рядовые граждане все чаще используют для самоорганизации технические средства, мобильные приложения, социальные сети Интернета. Большое значение имеет поддержка альтернативных медиа, базирующихся в Сети и применяющих в том числе стрим-каналы. К главным цифровым средствам выражения протестных настроений и политической самоорганизации граждан относятся видеохостинг «Ютьюб», социальные сети «Фейсбук», «Инстаграм», «Твиттер», «ВКон-такте», мобильные приложения («ТикТок»), мессенджеры («Телеграм»). Политический протест, реализуемый с помощью цифровых технологий, как правило, отличается децентрализацией, ненасильственным и мирным характером, вовлеченностью широких слоев граждан. Он проявляется в разных случаях, в том числе когда у общественности действительно не остается иного
выхода для защиты своих интересов и заявления о нарушенных правах. При этом правительства задействуют манипулятивные технологии, нацеленные на радикальное снижение протестной активности и создание препятствий для ее расширения.
Список источников:
1. Козлова И.С. Потенциал использования социальных сетей в протестных акциях в России // Известия вузов. Социология. Экономика. Политика. 2020. № 2. С. 99-110 ; Пырма Р.В. Протестные настроения российской молодежи в цифровой сети // Гуманитарные науки. Вестник Финансового университета. 2019. Т. 9, № 6 (42). С. 100-110. https://doi.org/10.26794/2226-7867-2019-9-6-100-110 ; Титов В.В. Стратегии социального протеста молодежи в Рунете: сравнительный анализ поколений Y и Z // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2020. № 3 (157). С. 139-158. https://doi.org/10.14515/monitoring.2020.3.1674.
2. Хоффер Э. Человек убежденный. Личность, власть и массовые движения : пер. с англ. М., 2017. 205 с.
3. Арендт Х. Истоки тоталитаризма : пер. с англ. М., 1996. 672 с.
4. Селле П. J-кривая Дэвиса. Когда происходят революции? // Теория и методы в современной политической науке: первая попытка теоретического синтеза. М., 2009. С. 371-387.
5. Тилли Ч. Принуждение, капитал и европейские государства. 1990-1992 гг. : пер. с англ. Т.Б. Менской. М., 2009. 358 с.
6. Яковлев М.В. Факторы формирования особенностей российской модели демократии // Вестник Башкирского университета. 2013. Т. 18, № 1. С. 211-213.
7. Ten Eyck T.A. Does Information Matter? A Research Note on Information Technologies and Political Protest // The Social Science Journal. 2001. Vol. 38, no. 1. P. 147-160. https://doi.org/10.1016/S0362-3319(00)00115-4.
8. Бродовская Е.В. Цифровые граждане, цифровое гражданство и цифровая гражданственность // Власть. 2019. Т. 27, № 4. С. 65-69. https://doi.org/10.31171/vlast.v27i4.6587.
9. Tufekci Z. The Medium and the Movement: Digital Tools, Social Movement Politics, and the End of the Free Rider Problem // Policy & Internet. 2014. Vol. 6, no. 2. P. 202-208. https://doi.org/10.1002/1944-2866.P0I362.
10. Gonzalez-Bailon S., Wang N. Networked Discontent: The Anatomy of Protest Campaigns in Social Media // Social Networks. 2016. Vol. 44. P. 95-104. https://doi.org/10.1016/j.socnet.2015.07.003.
Информация об авторе Э.Н. Гаеткулов - аспирант, Уфимский государственный нефтяной технический университет, Уфа, Россия.
Information about the author E.N. Gaetkulov - PhD student, Ufa State Petroleum Technological University, Ufa, Russia.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 03.06.2021 Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 06.07.2021 Принята к публикации / Accepted for publication 15.07.2021
