CC BY
110
9. Энциклопедия земли Вятской: Откуда мы родом? Т. 6. Знатные люди. Киров, 1996. С. 363; Политические лидеры Вятского края. Биографический справочник. Киров, 2009. С. 38.
10. См., напр.: Van der Linden M. Forced Labour and Non-Capitalist Industrialization: The Case of Stalinism (c. 1929- с. 1956) // Free and Unfree Labour. The Debate Continues / T. Bras, M. Van der Linden, ed. Berne, 1997. P. 351-362.
11. ГУЛАГ: Экономика принудительного труда. M., 2008. С. 79-80.
12. Архив Вятского УРУОУХД. Фонд специального учета. Журнал регистрации прибывших спецкон-тингентов. Т. 21.
13. Голдсмит Р. Сопоставление национальных балансов (1688-1978 гг.). Чикаго, 1985. С. 36.
14. Архив Вятского УРУОУХД. Фонд специального учета. Журнал регистрации прибывших спецкон-тингентов. Т. 21; Архив Московского НИПЦ «Мемориал». Фонд Вятлага. Картотека.
15. История сталинского Гулага. Конец 1920-х -первая половина 1950-х годов: собр. документов: в 7 т. Т. 2. Карательная система: структура и кадры. М., 2004. С. 48-51.
16. 65 лет Вятскому управлению лесных исправительных учреждений УИН Минюста России по Кировской области. Киров, 2003. С. 3.
УДК 94(47).047
А. А. Зевахин
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЗАДАЧИ МИССИИ Г. С. ДОХТУРОВА В ЛОНДОН в 1645-1646 гг.
Впервые попав в Россию в середине XVI в., английские купцы уже к началу XVII столетия полностью оккупируют русский рынок. С началом буржуазной революции «Московская компания» англичан, однако, теряет все ранее приобретенные привилегии и изгоняется из Москвы. Исследование во многом направлено на выяснение политических причин такого резкого перехода от дружеских отношений к свертыванию контактов.
In the beginning of the XVII century English salesmen completely occupied Russian Market. With the beginning of English Revolution though Moscow Company of Englishmen lost all the previously held privileges and was expelled from Moscow. This research is mostly targeted on clarification of the political reasons of such sharp change from friendly relations to curtailment of contacts.
Ключевые слова: внешняя политика, международные отношения, дипломатия, Английская буржуазная революция, торговля, Герасим Дохтуров, Алексей Михайлович, Карл I Стюарт, меркантилизм, протекционизм.
Keywords: external politics, foreign affairs, diplomacy, English revolution, sales, Gerasim Dokhturov, Aleksey Mikhailovich, Charles I Stuart, mercantilism, protectionism.
© Зевахин A. A., 2010
Внешняя политика является одной из самых приоритетных областей в истории каждого государства. Ее политическая и торговая составляющие волнуют умы не только государственных деятелей, но и широких слоев населения контактирующих стран.
В России XVII в. вопросы внешних сношений страны начинают напрямую перекликаться с проблемой формирования единого всероссийского рынка, борьба за место на котором приводит к развитию политической самостоятельности заинтересованных участников торгово-производственного процесса. Влияние на выработку правительственной политики начинают оказывать различные слои населения Российского государства. Наиболее четкую позицию занимают русские торговцы, которые добиваются протекционистских действий царя по отношению к ним и во многом способствуют освобождению русского рынка от влияния иностранного капитала.
Однако было бы ошибочным полагать, что потеря зарубежными торговыми компаниями ведущих позиций на русском рынке - исключительно следствие борьбы с ними русского купечества. Действия московских торговцев лишь детерминировали процесс отмены всех привилегий иностранным купцам, подстегнув интерес русского царя к происходящим на внутреннем всероссийском рынке событиям.
Стремясь уяснить для себя реальное положение дел на международной торговой арене, московское правительство решает провести собственное расследование, на основе которого впоследствии оно смогло бы принять решение: продолжать старый курс развития торговых связей с Западом или повернуть их вектор в противоположное направление, т. е. к свертыванию контактов. С этой целью в те страны Западной Европы, с которыми Россия имела торговые связи в то время, были направлены дипломатические агенты.
Одним из них стал московский дворянин Герасим Семенович Дохтуров, который отправился в Англию в августе 1645 г. Целям, задачам и непосредственным результатам его посольства и посвящено данное исследование, которое относится к проблеме русско-английских отношений во время Английской буржуазной революции XVII в.
Актуальность поставленной темы подтверждается широким вниманием отечественных историков к проблеме торговых связей России и Англии. Изучение вопроса русско-английских отношений интересно также с точки зрения более глубокого рассмотрения государственной политики первых монархов из рода Романовых.
Источниковой базой исследования послужили «Наказная память», «Статейный список» и приложение к списку «по статьям», сохранив-
шиеся от рассматриваемого нами посольства московского дворянина Герасима Дохтурова в Лондон. Интересными для рассмотрения также стали челобитные русских купцов, переданные царю в 20-40-х гг. XVII в.
В отечественной историографии вопрос миссии Дохтурова исследован недостаточно. В большинстве научных работ он либо не освещается вообще, либо указан как второстепенный, и во многом ему уделено меньше внимания по сравнению с другими вопросами.
Среди трудов, касающихся русско-английских отношений, бесспорно, следует выделить работы П. П. Смирнова [1], К. В. Базилевича [2] и А. В. Дем-кина [3], которые рассматривали самосознание русских купцов и их челобитные как средство влияния на правительственную торговую политику.
Английская «Московская компания» наиболее подробно изучалась И. Гамелем [4] и И. И. Лю-бименко [5]. В их исследованиях анализируется вопрос о жалованных грамотах и привилегиях, полученных англичанами и голландцами от русских царей.
Отдельные вопросы, связанные с деятельностью англичан в России, рассматривали В. Н. Шун-ков [6], А. Б. Соколов [7], Э. П. Телегина [8] и А. А. Преображенский [9]. Наиболее значимый вклад в изучение поездки Г. С. Дохтурова сделал ярославский ученый 3. И. Рогинский [10], который опубликовал статейный список и приложение к нему, найденные в фондах Российского государственного архива древних актов. Однако в изучении источников он ограничился лишь поверхностным анализом основных вех поездки. Данное исследование подразумевает более глубокое изучение источниковой базы и ставит своей целью выяснение политических задач посольства московского дворянина Г. С. Дох-турова в Лондон в 1645 г.
В России второй четверти XVII в. важным средством влияния на выработку внешнеторговой политики являлись купеческие челобитные, в которых содержались просьбы: ликвидировать привилегии западноевропейских купцов, запретить их торговлю внутри страны, разрешив ее лишь в пограничных пунктах и портах. В течение двух десятилетий русские торговцы подали царю более десяти челобитных, в которых обвиняли иностранцев в подкупе царской администрации, скупке товаров у непосредственных производителей, спекуляциях. Апогеем этого движения русских купцов стала «Челобитная торговых людей разных городов о притеснениях иноземцев, живущих в Русских городах по торговым делам», поданная царю Алексею Михайловичу в 1646 г. И хотя она увидела свет уже после возвращения Герасима Дохтурова из Лондона, в ней аккумулировались основные идеи и требования
русского купечества, характерные для 20-40-х гг. XVII в., во многом детерминировавшие эту поездку.
Несмотря на то, что в основе челобитной лежала жалоба русских купцов «на иноземцов, на Агличан и Голанцов торговых людей и на Бара-борцов и на Анбурцов, которые ездят торговать к Москве» [11], можно с полной уверенностью утверждать, что она носила, прежде всего, антианглийский характер. Ведь сведения о происходящих в Англии событиях, бурно обсуждаемые в сфере русских купеческих гильдий, могли стать неплохим подспорьем в решении торгового вопроса в пользу русских торговцев. Поэтому целью челобитной стало выяснение и детальное описание всех преступлений, злоупотреблений и происков английских купцов на русском рынке с самого появления английской «Московской компании» на международной торговой арене.
Еще при царе Иване IV все иноземцы приезжали торговать исключительно к пристани Иван-города. Однако, единожды попав в устье Двины, англичане поняли, что «им от Двинскаго устья в свою землю ездить ближе» [12], и стали торговать в Архангельске. 3а открытие торгового пути через Двину двое английских купцов и один писарь были пожалованы царем Федором Ивановичем невиданной дотоле привилегией - правом беспошлинной торговли. Вплоть до Смутного времени они торговали «на одном дворе, что у Максима Исповедника на Варварском крестце» [13]. После «московского разорения» англичанам хитростью и подкупом удалось получить из Посольского приказа грамоту, позволяющую торговать беспошлинно уже не двум, а двадцати трем купцам. Благодаря подкупленному думному дьяку Петру Третьякову, который после изгнания поляков стал главой Посольского приказа, английским торговцам удалось построить себе дома в Москве и «жить в Московском государстве без съезду» [14]. Позже полученная грамота стала перепродаваться другим английским купцам, которые под личиной 23 пожалованных торговцев стали приезжать в Москву. С этой же грамотой, которая была официально дана англичанам «для прошения Аглинского их Карлуса короля» [15], русские купцы связывали свой основной аргумент в борьбе за освобождение зарождающегося всероссийского рынка от иностранного влияния: «... а они, Государь, англичане торговые люди, все Кар-лусу королю не подручны и от него отложились, и бьются с ним четвертой год». Намек был прозрачным и бил точно в цель: восставшие против короля лорды в глазах православного царя должны были выглядеть изменниками, посягнувшими на верование о божественном помазании на царство, и соответственно отношения с такой, взбунтовавшейся, властью нужно было сворачивать.
Отстроив в Москве ряд крупных дворов, англичане стали использовать их для сокрытия части привезенных товаров, что незамедлительно было описано в купеческих челобитных к царю: «...все свои товары на дворы свои провозят тайно и твою государеву пошлину многую крадут» [16]. Также в среде английской «Московской компании» стало распространяться ростовщичество, скупка русских товаров у непосредственных производителей в обход московских торговцев, спекуляции. Выжидая повышения цен на тот или иной товар, англичане годами держали в своих домах готовую продукцию, которую впоследствии продавали по максимальной цене. Не считались иноземцы и с таможенными законами московского правительства, по словам русских челобитчиков: «Немцы товаров своих на кораблях досматривать не дадут и, не сказав о том головам и не явя иззаморя, на дощеники товары кладут без целовалников, сами, и в таможнях емлют выписи, а в выписях товаров своих не пишут и десятой доли» [17].
Ухудшение качества и рост цен на заморские товары также не могли не волновать русских купцов. В челобитной они не преминули напомнить царю, что в недалеком прошлом «были всякие заморские товары в Московском государь-стве дешевле нынешняго вполы, а товары, Государь, вывозили нынешняго лутче вдвое» [18]. Не могло не подействовать на царя и утверждение о том, что с «торговых промыслов в Ивангороде на ярмонках сбиралось в вашу государеву казну пошлин перед нынешним, как ныне сбирается у Архангелского города, вдвое, по пятидесять ты-сячь и болше на год» [19].
Документ подписало более 160 человек, представлявших многие города России. Характерно, что подписи были все собственноручные. Это, видимо, повышало значимость челобитной. Русские купцы посчитали свое национальное достоинство оскорбленным. Они сообщили царю, что иноземные торговцы с презрением и издевкой отзывались о контрагентах из России: «Мы де учиним то: купцы, московские гости, настоятся в деньгах на правеже, да и впредь де их заставим торговать лаптями и забудет де у нас перекупаться всякими товары» [20]. В челобитной приводился пример с заграничной поездкой русского купца, когда его путешествие окончилось полной неудачей из-за дружного противодействия иноземных конкурентов. Незадачливый коммерсант ни с чем вернулся в Архангельск, где товар у него купили те же зарубежные торговцы.
Под подобным давлением у царя Алексея Михайловича не могло не появиться желания провести собственное расследование происходивших на внутреннем русском рынке событий. Отправив в западноевропейские страны своих аген-
тов, русский монарх, прежде всего, желал знать положение дел в странах-партнерах и на основе информации об экономическом и политическом развитии данных государств сделать выводы о последующей политике по отношению к ним.
Благовидным предлогом для отправки агентов в зарубежные страны в середине XVII в. стала смерть царя Михаила Федоровича и восшествие на престол царя Алексея. С сим известием 13 августа 1645 г. в Англию и поехал московский дворянин Г. С. Дохтуров. Наряду с официальной частью его миссии, гонцу надлежало «проведывать» и о международных отношениях Английского королевства, и о его внутренних делах. Ведь в Российском государстве уже знали о гражданской войне между парламентом и королем. И хотя в «Наказной памяти», т. е. инструкции, полученной Дохтуровым при выезде из Москвы, говорилось довольно общо и глухо: «А будучи Герасиму в Аглинской земле, проведывать всяких вестей» [21], - едва ли приходится сомневаться в том, что московских государственных деятелей, прежде всего, интересовала информация о том, каково положение короля и сколь сильны его противники, что представляют происходящие в Англии события, чего можно ожидать от них в дальнейшем и как они могут сказаться на торгово-экономических отношениях с этим государством.
Очевидно, что наказ гонцу больше давался устно, чем письменно, ведь было не совсем ясно, как поведут себя противники короля в отношении русского дипломатического гонца. В «Наказной памяти» давались лишь указания по церемониалу и дипломатическому этикету, истинные же цели посылки гонца умалчивались.
Вероятно, что английское купечество придавало огромное значение достойной встрече русского посланника. Поскольку накануне прибытия Дохтурова заранее проинформированные английские купцы «Московской компании» обратились к парламенту с просьбой «принять его так, чтобы он видел, что даже в отсутствие короля, парламент проявил должное внимание к достоинству его господина и уважение к нему самому, как лицу, прибывшему от такого великого государя» [22].
По всей вероятности, это ходатайство английских купцов было удовлетворено, поскольку Дох-турова встречали на обитых бархатом суднах, при подъезде к Лондону били пушечный салют, а для жилья отвели один из правительственных домов на крупной улице Чипсайд. В честь гонца собирались званые обеды и встречи, на которых присутствовали видные английские чиновники: Оливер Флеминг, Ричард Снеллинг, Джон Бен-тол; произносились тосты за здоровье русского государя и за успешно продолжающееся сотрудничество двух стран в торговом вопросе. При
появлении Дохтурова в парламенте члены обеих палат вставали и снимали шляпы, а для того, чтобы произвести на русского дипломатического агента большее впечатление, его усаживали в специально изготовленное кресло, отделанное золотом и жемчугом. Все эти меры гостеприимства во многом должны были показать русскому дипломату, сколь велико уважение, питаемое парламентом к государю, чьим представителем он является.
За всей пышностью дипломатической встречи Герасим Дохтуров, однако, не упустил возможности выполнить и тайную часть свой миссии. Прежде всего его интересовала политическая обстановка в Англии: соотношение и расстановка сил в гражданской войне, положение короля и его позиция по торговому вопросу.
Очевидно, что встреча русского агента и опального английского короля могла выставить парламент в глазах царя Алексея Михайловича в крайне невыгодном свете. Ведь сам факт подобного свидания засвидетельствовал бы дружественные связи России и Карла I. Да и король мог использовать его для передачи в Москву послания, порочившего восставших против него лордов. Именно по этой причине, окружив Дохту-рова своим вниманием, парламент, однако, наотрез отказался допустить его к королю, мотивируя это тем, что лордам «неведомо, в котором городе король живет, потому что де нынешнево лета парламент у короля городы многие поима-ли» [23]. Более того, гонцу намекнули, что в условиях военного времени поездка к королю будет небезопасной и может привести к дополнительным разногласиям между парламентом и королем.
Впрочем, все увещевания лордов не могли заставить русского дипломата отступиться от поставленной его государем задачи. Когда в мае 1646 г. в Лондоне распространилась весть о взятии Карла I в плен, он вновь обратился к парламенту с просьбой допустить его к королю, на что получил четкий ответ: «Хотя де король ныне и у парламента в руках, только де тебя, Герасима, к нему не отпустят, потому что он ничем не владеет» [24]. В данной ситуации нужно отдать должное находчивости московского дворянина, на последовавшее в конце того же месяца приглашение отобедать с купцами «Московской компании» он ответил, что «к ним есть ехать не пригоже, потому что ево, Герасима, парламент х королю не пропустили» [25].
Окончательно убедившись, что добиться свидания с королем не представляется возможным, Дохтуров начинает хлопотать о разрешении ему отплыть обратно в Россию. За более чем полугодичное время пребывания в Лондоне ему удалось составить вполне достаточное представле-
ние о происходящих в Англии событиях, которое вылилось в обстоятельный отчет о поездке, или статейный список, как принято было называть подобные документы, который был предоставлен им в Посольский приказ по возвращении в Москву.
Прежде всего, статейный список пестрит сведениями о структуре парламента, его количественном составе и причинах конфликта оного с королем. Еще на корабле, доставившем русского дипломата в Англию, Дохтуров общался с купцами «Московской компании», после чего записал в своем дневнике первую причину гражданской войны в Англии: «У них вера искони каль-винская, и король де веровал тое же веру, да как женился у францужсково короля на дочери, и почал веровать папежскую веру» [26]. И действительно, как уже давно установлено исторической наукой, поводом к конфликту английского монарха и представительного органа этой страны послужила казнь верного слуги Карла I, архиепископа Кентерберийского Уильяма Лода, который был обезглавлен в начале 1645 г. за прокатолическую деятельность и преследование пуритан.
Второй причиной гражданской войны, судя по статейному списку Дохтурова, стало желание Карла I Стюарта «владеть всем королевством по своей воле» [27] без учета мнения парламента. И если первая причина - переход Карла в католичество - могла каким-то образом навредить отношениям английского короля и Московского правительства (в России того времени к католикам относились скептически), то вторая - стремление Карла к абсолютной монархии - могла вызвать у русского царя лишь симпатии и искреннее уважение.
Не мог Дохтуров не коснуться и расстановки сил в данном конфликте. Соотношение монаршей власти и власти парламента в Англии интересовало русского дипломата, прежде всего, с точки зрения православного верования о божественном помазании на царство. Вероятно, в глазах русского царя лорды, восставшие против своего короля, выглядели изменниками-безбожниками, что во многом обусловливало его симпатии к Карлу I.
Да и роскошная жизнь англичан не могла не ударить по самолюбию московского дворянина, этим во многом объясняются его постоянные преувеличения и стремления показать это приторное богатство английских купцов: «...серебра много безчисленно, и всяких товаров» [28]. Своим докладом он обосновывал необходимость ужесточения таможенного режима для английских купцов в России, которые, по всей вероятности, пытались выгородить себя бедными людьми, посылая русскому царю жалобы на свою скудость
и долги. Очевидно, что эти сведения были фикцией.
После прочтения доклада Дохтурова у царя Алексея Михайловича мог появиться вполне закономерный вопрос: зачем сохранять привилегии и так чрезмерно разбогатевшим англичанам, если русское купечество постепенно разоряется и сходит с русского рынка?
И действительно, доклад Дохтурова был настолько красочным и подробным, что у царя не осталось и малейшего сомнения в правильности своего решения - отобрать у английского купечества право беспошлинной торговли и выслать с внутренних рынков в пограничные пункты и порты.
Информация о том, что «за королем остался один ныне город Аксварт, а Шкотцкие земли за королем немного ж, вся за парламентом» [29] не могло не утвердить царя в желании свернуть отношения с мятежными английскими лордами. Да и Дохтуров своим отчетом во многом давал понять, что фискальные интересы русского правительства могут быть решены за счет взимания таможенных пошлин не только с голландцев или немцев, но и с англичан. А неосмотрительные высказывания английских политических деятелей, что «де за королевским величеством тех людей, которые торгуют в Московском государстве, ни-ково нет, те люди, вся кумпанея, за парламентом, а не за каралем» [30] поставили жирную точку в решении вопроса отстранения английского капитала с формирующегося всероссийского рынка. Таким образом, русское купечество нашло рычаг воздействия на политический курс правительства, который одновременно отвечал и насущным интересам русских купцов в борьбе против иностранных соперников и фискальным интересам царской казны.
Идя навстречу просьбам русских купцов, а также руководствуясь «Статейным списком» Г. С. Дохтурова, царская грамота от 1 июня 1649 г. извещала английских торговцев об их высылке из России. Мотив этого решительного шага был выражен вполне отчетливо: «Преж сего торговали вы в Московском государстве по государевым жалованным грамотам, каковы даны вам по прошенью государя вашего, аглинского Карлуса короля для братския дружбы и любви. А ныне великому государю нашему ведомо учинилось, что англичане всею землею учинили большое злое дело, государя своего Карлуса короля убили до смерти» [31]. Конечно, русскому царю, как уже отмечалось, не могла понравиться весть о гибели монарха - божьего помазанника.
Поездка гонца Герасима Дохтурова была единственной дипломатической миссией, направленной из России в Англию в период Английской буржуазной революции. Известно, что Дохтуров
возвратился в Архангельск 20 июня 1646 гг., а 9 июля уже был на приеме у царя. Результаты миссии, вероятно, были положительно оценены в Посольском приказе. Об этом, в частности, говорит скачок Дохтурова по карьерной лестнице по возвращении из Англии. Поездка сделала его карьеру из подьячих - в дьяки: если в Лондон он уезжал, будучи просто московским дворянином, то «в декабре 1649 г. он уже дьяк» [32].
И хотя основная задача, встреча с королем, не была решена, миссия Дохтурова очень важна с точки зрения накопленного дипломатического опыта, который и сейчас остается актуальным при сравнении Земских Соборов времен Алексея Михайловича и сословно-представительных органов Западной Европы XVII века.
Примечания
1. Смирнов П. П. Челобитные дворян и детей боярских всех городов в первой половине XVII в. // ЧОИДР. Кн. 3. Отд. 1. 1915.
2. Базилевич К. В. Коллективные челобитья торговых людей и борьба за русский рынок в первой половине XVII века // Изв. АН СССР. Отд. обществ. наук. 1932.
3. Демкин А. В. Западноевропейское купечество в России в XVII в. М., 1994.
4. Гамель И. X. Англичане в России в XVI-XVII столетии. СПб., 1865.
5. Любименко И. И. История торговых сношений России с Англией. Юрьев, 1912; Любименко И. И. Планы английской интервенции в Россию в начале XVII столетия // Советская наука. 1941. № 2.
6. Шунков В. И. Эпизод из деятельности английских купцов в Московском государстве XVII века // Исторический архив. Т. 2. М.; Л., 1939.
7. Соколов А. Б. Навстречу друг другу. Россия и Англия в XVI-XVIII вв. Ярославль, 1992.
8. Телегина Э. П. К вопросу о торгово-предпри-нимательской деятельности англичан в России в 3040-е гг. XVII в. // Ученые записки Благовещенского государственного педагогического института. Т. 9. Благовещенск, 1958.
9. Преображенский А. А. Русское купечество XVII в.: социальный облик, самосознание // Купечество в России. XV - первая половина XIX в. М., 1997.
10. Рогинский З. И. Поездка гонца Герасима Семеновича Дохтурова в Англию в 1645-1646 гг. Ярославль, 1959; Рогинский З. И. Лондон 1645-1646 годов. Новые источники о поездке гонца Герасима Семеновича Дохтурова в Англию. Ярославль, 1960.
11. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией имп. Акад. Наук. Т. 4 (1645-1676), СПб., 1842, С. 14.
12. Там же.
13. Там же. С. 15.
14. Там же.
15. Там же. С. 16.
16. Там же.
17. Там же.
18. Там же. С. 14.
19. Там же.
20. Там же. С. 17.
21. РГАДА. Ф. 35, Сношения с Англией, 1645 г. Д. 2(154). Л. 23.
22. Journals of the House of Lords. London, s. a., Vol. VII. P. 696.
23. РГАДА. Ф. 35, Сношения с Англией, 1645 г. Д. 2(154). Л. 61.
24. Там же. Л. 80-81.
25. Там же. Л. 81.
26. Там же. Л. 48.
27. Там же. Л. 55.
28. Там же.
29. Там же. Л. 61-62.
30. Там же. Л. 65.
31. Полное собрание законов Российской Империи. Т. 1. № 9.
32. Белокуров С. А. О посольском приказе. М., 1906. С. 120.
УДК 930(470)"1941/1945"
С. А. Кропачев
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА ВОЕННЫХ И ПОСЛЕВОЕННЫХ ЛЕТ О ПОТЕРЯХ СССР в 1941-1945 гг.
В данной статье рассматриваются вопросы формирования отечественной историографии о потерях СССР в Великой Отечественной войне. Критически осмысливаются публикации военных и послевоенных лет о демографических последствиях для Советского государства самой масштабной войны XX в.
In this article are discussed formation of domestic historiography about the losses of the USSR in The Great Patriotic war. Critical to absorb publication military and post-war years about the demographic impact for the Soviet State in the biggest war of the 20th century.
Ключевые слова: потери в войне, отечественная историография, Великая Отечественная война, Красная армия, Сталин.
Keywords: losses in the war, domestic historiography, The Great Patriotic war, The Red Army, Stalin.
В 2010 г. в России отметили 65-летие Победы в Великой Отечественной войне. Для тех, кто пережил войну, и для их потомков Победа навсегда останется величайшим событием XX в. Важнейшей нравственной и научной проблемой является цена, которую народы СССР заплатили за разгром врага, достижение Победы. На разных этапах послевоенной отечественной истории вопрос о потерях в войне становился предметом острых научных дискуссий, политических игр, идеологических противоборств. В советский период история войны и её итоги стали заложниками глобального противостояния между Востоком и Западом, аргументами в споре об исторических преимуществах того или иного общественно-политического строя.
© Кропачев С. А., 2010 56
Официальная отечественная историография Великой Отечественной войны в целом и её демографических последствий в частности прошла сложный и извилистый путь. От прямых фальсификаций и лжи о потерях СССР в войне до глубоких и объективных исследований, которые приближают нас к исторической правде.
В настоящей статье анализируются отечественные публикации 1940-х - середины 1950-х гг. о потерях СССР в Великой Отечественной войне. Важнейшими чертами исследований этих лет стали сокрытие истинных данных о потерях СССР в войне, прямые фальсификации на этот счёт, завышение сведений о числе погибших военнослужащих и мирных граждан Германии. Литература, выходившая в эти годы, носила исключительно прикладной, пропагандистский характер. Её задачей было обслуживать главный идеологический постулат об итогах войны, а именно: «...победа означает прежде всего, что победил. советский общественный строй, что советский общественный строй с успехом выдержал испытание в огне войны и доказал свою полную жизнеспособность» [1]. Нечего и говорить о том, что в литературе 1940-х - первой половины 1950-х гг. даже в постановочном плане не поднимались вопросы о структуре потерь в годы войны, числе военнопленных, масштабах политических репрессий, депортаций и др.
Первым автором, опубликовавшим данные о масштабах потерь СССР и Германии в первые месяцы войны, был И. В. Сталин. Выступая с докладом на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся с партийными и общественными организациями г. Москвы 6 ноября 1941 г., он заявил: «За 4 месяца войны мы потеряли убитыми 350 тысяч и пропавшими без вести 378 тысяч человек, а раненых имеем 1 миллион 20 тысяч человек. За тот же период враг потерял убитыми, ранеными и пленными более 4-х с половиной миллионов человек. Не может быть сомнения, что в результате 4-х месяцев войны Германия, людские резервы которой уже иссякают, - оказалась значительно более ослабленной, чем Советский Союз, резервы которого только теперь разворачиваются в полном объёме» [2].
В своём докладе, по расчётам ряда авторов, Сталин завысил потери врага в 6,5-6,9 раза, а собственные снизил в 6-8 раз [3]. Налицо явная фальсификация данных о советских потерях. Не мог Сталин не знать истинного (или близкого к нему) положения дел. Известно, что только пленными Красная Армия в 1941 г. потеряла до 3,9 млн человек [4], о которых Сталин даже не упомянул. Сталинские приёмы фальсификации -занижение собственных потерь, преувеличение потерь противника, замалчивание «неудобных»
