CC BY
83
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2019. № 3
Андрей Николаевич Вавилов,
кандидат политических наук (Россия, Москва), e-mail: an_vavilov@mail.ru
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ НА
ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ В КОНТЕКСТЕ
КОНФЛИКТА ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ
СТРАТЕГИЙ РОССИИ И США
Настоящая статья посвящена анализу политических процессов на постсоветском пространстве в 1990-е — первой половине 2010-х гг. через призму внешнеполитических доктрин России и США. Для России регион «ближнего зарубежья» является зоной жизненно важных интересов и приоритетных задач. При этом цель российского внешнеполитического курса на пространстве СНГ в постсоветский период — политическая и экономическая реинтеграции региона. Реинтеграционные усилия Российской Федерации на постсоветском пространстве являются важной составляющей курса на укрепление позиций России в мире в качестве одного из глобальных центров, способных осуществлять самостоятельную внешнюю политику.
Для США важнейшей задачей в регионе является противодействие интеграционным усилиям России с тем, чтобы не допустить формирования в Евразии политического и экономического полюса, способного подорвать американское глобальное лидерство. И российские, и американские подходы к политике на постсоветском пространстве тесно связаны с пониманием европейского и евразийского интеграционных проектов, а также принципов построения общеевропейской системы безопасности. Активизация России на международной арене и последовательное развитие проекта евразийской интеграции привели к обострению российско-американского противоборства в регионе, закономерным следствием чего стал украинский кризис.
Ключевые слова: постсоветское пространство, евразийская интеграция, Восточное партнерство, цветные революции, украинский кризис.
Andrey Nikolaevich Vavilov,
Kandidat of Political Science (Russia), e-mail: an_vavilov@mail.ru
POLITICAL PROCESSES IN THE POST-SOVIET SPACE
IN THE CONTEXT OF THE CONFLICT
OF THE FOREIGN POLICY DOCTRINES OF RUSSIA
AND THE UNITED STATES
This article presents an analysis of political processes in the post-Soviet space from the 1990s to the first half of the 2010s through the prism of the foreign policy
doctrines of Russia and the United States. For Russia, the region of"near abroad" is a zone of vitaI interests and priorities. At the same time, the basis of the Russian foreign policy in the CIS space in the post-Soviet period is the goal of political and economic reintegration of the region. The reintegration efforts of the Russian Federation in the post-Soviet space are an important component of the course towards strengthening Russia's position in the world as one of the global centers capabIe of impIementing an independent foreign poIicy.
For the United States, the most important task in the region is countering the integration efforts of Russia, which, in turn, is viewed in the context ofpreventing the formation of a political and economic pole in Eurasia that could undermine American global leadership. Both Russian and American approaches to politics in the post-Soviet space are cIoseIy Iinked with their understanding of European and Eurasian integration projects as well as the principles of building a common European security system. The revitalization of Russia in the international arena and the consistent development of the Eurasian integration project led to an aggravation of the Russian-American confrontation in the region, a natural consequence and manifestation of which was the Ukraine crisis.
Key words: post-Soviet space, Eurasian integration, Eastern Partnership, color revoIutions, Ukraine crisis.
Конфликт вокруг Украины не только остро поставил вопрос о текущем состоянии российско-американских отношений, но и потребовал анализа их развития в постсоветский период. С одной стороны, беспрецедентное по уровню враждебности для эпохи после холодной войны российско-американское столкновение на Украине заставляет под новым ракурсом взглянуть на взаимоотношения Москвы и Вашингтона после крушения СССР. С другой — анализ отношений России и США после 1991 г., безусловно, позволит лучше понять природу, причины и закономерности развития их современного кризиса. Представляется, что особенности развития политических процессов на постсоветском пространстве наиболее наглядно отражают фундаментальный конфликт внешнеполитических доктрин двух стран.
Для России с первых дней обретения ею суверенитета постсоветское пространство со всей очевидностью играло роль региона, где сосредоточены приоритетные внешнеполитические интересы. Подход России к формированию политической стратегии на постсоветском пространстве на этапе выработки и становления суверенной внешней политики в своей основе не претерпел изменений до настоящего времени. Он заключался, прежде всего, в нацеленности на экономическую, военно-политическую и гуманитарную реинтеграцию. Кроме того, Россия стремилась играть главенствующую роль в военно-политической сфере. На начальном этапе в условиях фактического отсутствия институционально оформленной региональной системы
безопасности Москва выступала в качестве ключевого посредника и гаранта мира в «замороженных конфликтах».
На первом этапе интеграционные инициативы были продиктованы представлениями о фактической безальтернативности политических и экономических взаимосвязей для большинства бывших советских республик. Одним из первых внешнеполитических документов доктринального характера, в котором был воплощен данный подход, стал Указ Президента Российской Федерации от 14 сентября 1995 г. «Стратегический курс России с государствами — участниками Содружества Независимых Государств»1. В нем в качестве основной задачи политики России на пространстве СНГ определялось создание интеграционного объединения государств, способного выступать самостоятельным участником глобальной политики. «Стратегический курс» также послужил основанием для разработки «Концепции экономического интеграционного развития СНГ»2, которая стала одной из первых попыток реализовать комплексный подход к проблеме реинтеграции стран Содружества3.
6 января 1995 г. было подписано соглашение о Таможенном союзе между Россией и Беларусью, к которому присоединились Казахстан (1995) и Кыргызстан (1996). В 1996 г. началось формирование Союзного государства России и Беларуси. К концу 1990-х гг. политические и экономические условия на постсоветском пространстве изменились. Были преодолены наиболее острые кризисные явления первого периода построения государственности, постепенно на новой экономической основе формировалась система торгово-экономического взаимодействия с бывшими советскими республиками. В то же время экономические факторы стали причиной развития центробежных тенденций в регионе: происходила переориентация на рынки третьих стран.
За 1991-2000 гг. доля взаимных торговых связей СНГ в их общем объеме внешней торговли сократилась с 60 до 28,5 %, по экспорту — с 71,8 до 20,2 %, по импорту — с 50,6 до 45,4 %. За тот же период доля стран СНГ в объеме внешней торговли России снизилась с 54,6 до 18,6 %, а объем торговли России со странами СНГ сократился с
1 Указ Президента Российской Федерации № 940 от 14.09.1995 (ред. от 31.08.2005) «Об утверждении Стратегического курса Российской Федерации с государствами — участниками Содружества Независимых Государств» // Консуль-тантПлюс. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_7780/
2 См.: Концепция экономического интеграционного развития Содружества Независимых Государств // Norma. URL: https://nrm.uz/contentf?doc=98307_koncepci-ya_ekonomicheskogo_integracionnogo_razvitiya_sodrujestva_nezavisimyh_gosudarstv_ (odobrena_resheniem_soveta_glav_gosudarstv_sodrujestva_ot_28_marta_1997_g_)
3 Ковальчук А. Постсоветское пространство в российских внешнеполитических концепциях. М.: Аспект Пресс, 2015. С. 50.
138,1 млрд долл. до 25,5 млрд долл.4 Кроме того, проявилась ограниченная функциональность СНГ и стали очевидными признаки политической фрагментации постсоветского пространства.
С началом 2000-х гг. российская политика в регионе характеризуется выдвижением ряда интеграционных инициатив. В феврале 1999 г. был подписан договор о Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве. В октябре 2000 г. в Астане Республика Беларусь, Республика Казахстан, Кыргызская Республика, Российская Федерация и Республика Таджикистан заключили соглашение об учреждении Евразийского экономического сообщества, что стало важным шагом на интеграционном пути.
При этом была предпринята попытка на практике реализовать принцип разноскоростной интеграции и дифференцированного подхода к государствам-партнерам. Отличительной чертой нового этапа интеграционных усилий России стал переход к активному использованию экономических факторов и рычагов5. Фактически имел место «перезапуск» интеграционного процесса.
Последовательная интенсификация интеграционной политики России на постсоветском пространстве происходила на фоне общего наращивания внешнеполитических усилий. В диалоге с Западом Россия начала заявлять о своих интересах и открыто оппонировать США и их европейским союзникам. Расширение НАТО на Восток и интервенция НАТО в Югославии стали наиболее острыми темами российско-американских отношений.
При этом российская внешняя политика постепенно обретала концептуальное оформление, одной из основ которого стала идея многополярного мира. В этом контексте постсоветское пространство выступало в виде важнейшей составляющей евразийского полюса глобальной политики. А евразийская интеграция приобретала значение одного из ключевых стратегических приоритетов России, направленного на восстановление статуса глобального актора мировой политики6.
Следует отметить, что российские усилия по реинтеграции постсоветского пространства осуществлялись в условиях экономической и политической экспансии Запада в регионе. При этом подходы США к политике на постсоветском пространстве претерпели некоторую
4 Новые независимые государства: сравнительные итоги социально-экономического развития / Под ред. Л.Б. Вардомского. М.: ИЭ РАН, 2012. С. 41; Содружество независимых государств в 1991-2010 гг.: Статистический сборник. М.: Межгосударственный статистический комитет СНГ, 2011. С. 101.
5 Цыганков А.П. Внешняя политика России от Горбачева до Путина: формирование национального интереса. М.: Научная книга, 2008. С. 143.
6 Внешняя политика России, 1992-1999 / Отв. ред. А.В. Торкунов. М.: РОССПЭН, 2000. С. 102.
эволюцию. Первые годы после обретения Россией суверенитета иногда характеризуют как «медовый месяц» российско-американских отношений. Тогда Вашингтон концентрировал политические усилия на российском направлении. На повестке дня стояли вопросы «демократической трансформации» России, которая выступала в роли локомотива региональных политических и экономических процессов. На этом этапе и в США, и в России большое внимание уделялось проблемам нераспространения оружия массового поражения, в частности обеспечения безъядерного статуса Украины. И в условиях общей социально-экономической и политической турбулентности Россия выступала в роли стабилизирующего фактора.
Однако уже к середине 1990-х гг. Россия становится объектом критики за содержание и направленность реформ, за попытки «возродить империю»7. Получает распространение точка зрения об ошибочности россиецентричного подхода к политике на постсоветском пространстве. З. Бжезинский, указывая на неприемлемость активной интеграционной роли Москвы, охарактеризовал текущие российско-американские отношения как «преждевременное партнерство»8.
Как отмечает руководитель Центра российско-американских отношений Института США и Канады РАН П.Т. Подлесный, в американском политико-академическом сообществе утвердились взгляды, в соответствии с которыми США следовало начать политику нового сдерживания в отношении России9. Свою роль в этом сыграла доктрина «геополитического плюрализма» З. Бжезинского, согласно которой Россию должны сдерживать бывшие советские республики, ориентированные на США и Европейский союз.
Изменения в подходах к политике США на постсоветском пространстве нашли отражение и на доктринальном уровне. В марте 1994 г. американский Сенат принял поправку к проекту Закона о бюджете на 1995 г., которая предписывала исполнительной власти противодействовать объединению Российской Федерации с бывшими союзными республиками в экономической и военной областях10. В выпущенной в 1997 г. «Стратегии национальной безопасности в новом столетии» Россия упоминалась в ряду новых независимых государств, при этом декларировалась готовность развивать и стимулировать любые контакты с бывшими советскими республиками.
7 Шаклеина Т. Миротворческая деятельность и ее перспективы (взгляд из США) // США: экономика, политика, идеология. 1995. № 3. С. 34-37.
8 Brzezinski Z. The Premature Partnership // Foreign Affairs. 1994. Vol. 73. No. 2. P. 67-82.
9 Подлесный П.Т. США в поисках новой формулы отношений с Россией (обзор дискуссий) // США и Канада: Экономика, политика, культура. 2008. № 9. С. 45-46.
10 Работяжев Н. Украина между Россией и Западом: опыт геополитического анализа // Мировая экономика и международные отношения. 2008. № 9. С. 75-83.
Констатировалось, что независимость, суверенитет и территориальная целостность, а также успешная реализация экономических и политических реформ отвечает интересам США11.
На практике доктрина «геополитического плюрализма», «то есть дробления национально-государственных суверенитетов»12 реализовывалась в форме традиционной дипломатии в отношениях с новыми независимыми государствами, масштабного оказания им финансовой помощи, развертывания сети НКО и использования иных инструментов «мягкой силы». В марте 1994 г. на саммите НАТО в Брюсселе была утверждена программа «Партнерство во имя мира», которая стала одним из мощных каналов американского политического влияния в регионе.
Проявились и приоритеты американской политики на постсоветском пространстве — наибольшее внимание уделялось Украине, Грузии, странам Балтии. В качестве противовеса российским интеграционным инициативам в 1997 г. при поддержке США была создана Организация за демократию и экономическое развитие — ГУАМ, объединившая Грузию, Украину, Азербайджан и Молдавию и призванная выступить в качестве альтернативного интеграционного формата. Обусловленность возникновения данного объединения целевыми установками США в регионе была очевидной, и американские послы в странах-участницах не скрывали, что организация финансируется американцами13.
Следует отметить, что после победы на президентских выборах в США республиканца Д. Буша и терактов 11 сентября, после которых фокус американской внешней политики сместился в Центральную Азию, имело место некоторое потепление российско-американских отношений. Однако оно оказалось непродолжительным. Принципиальные разногласия относительно роли России в регионе, в частности, нежелание признавать пространство СНГ зоной особой ответственности и интересов России стали одной из основных причин того, что российско-американские отношения снова вышли на траекторию конфликта.
Противоречие целей стратегий России и США на пространстве бывшего СССР закономерно привело к прямому политическому столкновению. В ответ на интеграционные усилия России США
11 A National Security Strategy for a New Century. Washington: The White House, 1997. URL: http://nssarchive.us/NSSR/1997.pdf
12 Курылев К.П., Дегтерев Д.А., Смолик Н.Г., Станис Д.В. Количественный анализ феномена геополитического плюрализма постсоветского пространства // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. 2018. Т. 13. № 1. С. 135.
13 Самуйлов С.М. Эволюция политики США в отношении СНГ. М.: Институт США и Канады РАН, 2005. С. 27.
предприняли шаги, направленные на смену режимов в Грузии, Украине и Киргизии, которые вошли в историю как «цветные революции». Наиболее показательна и характерна с точки зрения конфликта США и России в регионе «оранжевая революция» на Украине.
В 2002 г. Украина получила статус наблюдателя в Евразийском экономическом сообществе и приняла ограниченное участие в переговорном процессе, а в 2003 г. подписала и ратифицировала Соглашение о формировании Единого экономического пространства с оговоркой: «Украина будет участвовать в формировании и функционировании Единого экономического пространства в границах, соответствующих Конституции Украины».
В результате острого политического кризиса к власти в Киеве пришли прозападные силы во главе с президентом В.А. Ющенко, Украина фактически вышла из переговорного процесса о формировании Единого экономического пространства, отказалась от реализации характерной для того времени «политики многовекторности» и провозгласила курс на евроатлантическую интеграцию.
«Цветные революции» привели к изменению баланса сил на постсоветском пространстве. В США они воспринимались как успешное проецирование глобальной силы и влияния, как очередное свидетельство обоснованности глобальных гегемонистских устремлений Вашингтона. Операции по смене режимов в Грузии в 2003 г. и на Украине в 2004 г. были расценены как поражение России, имеющее геополитической измерение14.
В подготовленном в 2005-2006 гг. для Совета по международным отношениям США группой экспертов-международников аналитическом докладе «Неверный путь России: Что США могут и должны сделать?» констатировалось, что действия Москвы в регионе «превратились в источник периодических трений между Москвой и Вашингтоном»15. Несмотря на нарастающее соперничество России и США на постсоветском пространстве, российские походы к развитию интеграционного процесса развивались, а региональное интеграционное ядро в виде России, Белоруссии и Казахстана оставалось твердо приверженным провозглашенному курсу.
В октябре 2007 г. в Душанбе Россия, Белоруссия и Казахстан подписали договор о создании Таможенного союза. В 2011 г. начал действовать Единый таможенный тариф, был создан регулирующий
14 Шаклеина Т.А. Внешняя политика России: о реакции США и о важности фундаментальных внешнеполитических исследований // США и Канада: экономика, политика, культура. 2006. № 9. С. 3-18.
15 Edwards J., Kemp J., and Sestanovich S. Russia's Wrong Direction: What the United States Can and Should Do. New York: Council on Foreign Relations, 2006. P. 4-5. URL: https://www.cfr.org/report/russias-wrong-direction
наднациональный орган — Комиссия таможенного союза, удалось выйти на подписание Договора о зоне свободной торговли СНГ. Были образованы такие международные специальные структуры, как Евразийская экономическая комиссия, Евразийский банк развития, Евразийский деловой совет, Антикризисный фонд Евразийского экономического сообщества и др. С 1 января 2015 г. начал функционировать Евразийский экономический союз — структура, пришедшая на смену Евразийскому экономическому сообществу и являющаяся новой ступенью в развитии интеграционных процессов.
В основу интеграционной политики России положен принцип, который российские эксперты назвали «подвижной» или «изменяемой геометрией». Он выражается в создании многочисленных и многоуровневых договоренностей, которые предоставляли возможность субъектам интеграционного процесса не только участвовать в выработке «правил игры», но и конструировать формат своего участия исходя из собственных интересов.
Одновременно Россия стремилась к формированию полноценной системы региональной коллективной безопасности. Решая эту задачу, Россия не только развивала формат Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ), но и предложила создать систему обеспечения общеевропейской безопасности. Еще в 1999 г. на российско-европейском саммите в Хельсинки Москва предложила Стратегию развития отношений Российской Федерации с Европейским союзом на период 2000-2010 гг., в соответствии с которой «основными целями стратегии являются обеспечение национальных интересов и повышение роли и авторитета России в Европе и мире путем создания надежной общеевропейской системы коллективной безопасности. Стратегия также предполагала построение единой Европы «без разделительных линий», проведение курса на взаимосвязанное и сбалансированное усиление позиций России и Европейского союза в рамках мирового сообщества XXI в. Были выработаны «дорожные карты» для продвижения к 4 общим пространствам, главным из которых является общее экономическое пространство16.
Нацеленность России на формирование единого экономического пространства, объединяющего и Европейский союз, и Евразийский экономический союз получила отражение и в обновленной Концепции внешней политики Российской Федерации 2013 г., которая определяла, что «основной задачей в отношениях с Европейским союзом для России как неотъемлемой, органичной части европейской цивилизации является продвижение к созданию единого
16 Борко Ю., Буторина О. Отношения Россия-ЕС: история и современное состояние // Европейская интеграция: Учебник / Ред. О.В. Буторина. М.: Деловая литература, 2011. С. 536.
экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана на основе гармонизации и сопряжении процессов европейской и евразийской интеграции, что позволит не допустить появления разделительных линий на европейском континенте»17.
В сфере безопасности стратегия России заключалась в построении единой системы коллективной европейской безопасности на принципах неделимости и инклюзивности. В ноябре 2010 г. на саммите Совета Россия — НАТО в качестве общей цели была выдвинута инициатива формирования общего пространства безопасности и стабильности в евроатлантическом регионе, а на сессии Генеральной ассамблеи ООН представители государств ОДКБ предложили двигаться по пути создания единой системы безопасности «для всех государств пространства Евроатлантики и Евразии» на основе вовлеченности всех структур безопасности, включая НАТО, Европейский союз, СНГ, ОДКБ18.
Однако и США, и Европейский союз своими политическими шагами решительно отвергли предложенное Россией видение решения проблемы общеевропейской безопасности. Вашингтон неукоснительно следовал избранной стратегии укрепления сформированной к этому моменту НАТО-центричной системы европейской безопасности. Также США твердо придерживались стратегической установки на торпедирование интеграционных инициатив России и блокирование расширения участников евразийского интеграционного процесса, прежде всего, за счет Украины.
Кроме того, стремление российского руководства проводить активную энергетическую политику на постсоветском пространстве и создавать устойчивые отношения с Европейским союзом в топливно-энергетической сфере рассматривались руководством США как потенциальный источник роста российского влияния на европейскую безопасность и устойчивость трансатлантических отношений19.
С 2000-х гг. на российско-американское соперничество на постсоветском пространстве начал оказывать возрастающее влияние фактор европейской политики в регионе. В частности, европейская политика соседства свидетельствовала о намерении Брюсселя соперничать с Москвой за политическое и экономическое влияние на пространстве, ставшем, по выражению Р. Саквы, «новыми спорными
17 Концепция внешней политики Российской Федерации. Утв. 12 февраля 2013 г. URL: http://static.kremlin.ru/media/events/files/41d447a0ce9f5a96bdc3.pdf
18 Становая Т. Проект договора о европейской безопасности и «перезагрузка» // Политком.ги. 2009. 7 декабря. URL: http://politcom.ru/9252.html
19 Войтоловский Ф.Г. Идеология и практика атлантизма во внешней политике США: Дисс. ... докт. полит. наук. М., 2013. С. 395.
территориями»,20 и была сонаправленной с целями региональной стратегии США. На формирование политики соседства оказал влияние процесс расширения Европейского союза за счет восточноевропейских государств, которые как, например, Польша и страны Балтии, зачастую стремились придать европейской политике на восточном направлении антироссийский характер.
В полной мере это проявилось на примере программы «Восточное партнерство», запущенной весной 2009 г. и призванной обеспечить развитие отношений между Европейским союзом, с одной стороны, и Украиной, Молдавией, Грузией, Азербайджаном, Арменией и Белоруссией — с другой.
Предлагаемый Брюсселем формат взаимодействия с «фокусными государствами» предполагал заключение типовых соглашений об ассоциации, частью которых являлись соглашения о создании зон свободной торговли с Европейским союзом. Проект расширения европейской зоны свободной торговли переводил политическое соперничество на постсоветском пространстве в плоскость конкуренции двух интеграционных проектов, оставаясь в русле политического противоборства России и Запада в регионе. США открыто выступили в поддержку «Восточного партнерства», которое ставило руководство бывших советских республик, прежде всего Украины21, в ситуацию выбора пути интеграционного развития, последствия которого далеко выходили за рамки экономической политики. Как отмечали М. Троицкий и С. Чарап, «пытаясь вовлечь постсоветские государства во взаимоисключающие интеграционные проекты, Запад и России ставят эти страны в условия игры с нулевой суммой»22.
Сам факт появления инициативы «Восточное партнерство», безусловно, являлся свидетельством выхода политического соперничества на постсоветском пространстве на новый уровень. Отказ Брюсселя от переговоров с Россией по вопросу возможных условий гармонизации участия Украины одновременно в двух интеграционных проектах не оставляет сомнений в том, что данная программа носила характер провокации и была нацелена на выдавливание России из стран «общего соседства». Восточное партнерство стало также подтверждением того, что, как отмечала Н. Арбатова, «политика Запада в отношении стран СНГ превратилась в своеобразную лакмусовую бумажку для понимания его истинных целей в
20 Саква Р. Линия фронта — Украина. Кризис на приграничных территориях / Пер. с англ. Л. Игоревского. М.: Центрполиграф, 2015.
21 Манойло А.В. Ценностные основы управления межцивилизационными конфликтами: российская модель // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2012. № 3. С. 89-92.
22 Троицкий М., Чарап С. Дилемма интеграции на постсоветском пространстве // Россия в глобальной политике. 2013. Т. 11. № 5. С. 21-32.
отношении России23. В свою очередь, в России политика Запада на постсоветском пространстве уже не могла трактоваться иначе как продолжение конфронтации в русле логики «холодной войны».
Украинский кризис, поводом для развязывания которого послужил отказ киевского руководства от подписания соглашения об ассоциации с Европейским союзом на саммите Восточного партнерства в Вильнюсе в ноябре 2013 г. отразил новое качество российско-американских отношений. Конфликт вокруг Украины привел не только к тому, что вопрос участия Киева в евразийской интеграции оказался снят с политической повестки дня на обозримую перспективу, но также и заблокировал попытки России стимулировать шаги в направлении построения общеевропейской системы безопасности. Добившись кардинального повышения степени своего влияния на внешнюю и внутреннюю политику Украины, Вашингтон превратил ее восточную границу в новую линию фронта в полном соответствии с логикой блокового мышления в духе «холодной войны».
Нельзя говорить о предопределенности тех или иных исторических событий. Но в случае с конфликтом на Украине следует признать его закономерный характер и рассматривать как результат последовательного развития и реализации политических стратегий и доктрин России и США на постсоветском пространстве.
ЛИТЕРАТУРА
Арбатова Н. Станут ли страны СНГ «яблоком раздора» в отношениях России и ЕС? // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 1. С. 15-20.
Борко Ю., Буторина О. Отноашения Россия-ЕС: история и современное состояние // Европейская интеграция: Учебник / Ред. О.В. Буторина. М.: Деловая литература, 2011. С. 532-552.
Внешняя политика России, 1992-1999 / Отв. ред. А.В. Торкунов. М.: РОССПЭН,
2000.
Войтоловский Ф.Г. Идеология и практика атлантизма во внешней политике США: Дисс. ... докт. полит. наук. М., 2013.
КовальчукА. Постсоветское пространство в российских внешнеполитических концепциях. М.: Аспект Пресс, 2015.
Курылев К.П., Дегтерев Д.А., Смолик Н.Г., Станис Д.В. Количественный анализ феномена геополитического плюрализма постсоветского пространства // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. 2018. Т. 13. № 1. С. 134-156.
Манойло А.В. Ценностные основы управления межцивилизационными конфликтами: российская модель // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2012. № 3. С. 89-92.
Новые независимые государства: сравнительные итоги социально-экономического развития / Под ред. Л.Б. Вардомского. М.: ИЭ РАН, 2012.
23 Арбатова Н. Станут ли страны СНГ «яблоком раздора» в отношениях России и ЕС? // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 1. С. 15-20.
ПодлесныйП.Т. США в поисках новой формулы отношений с Россией (обзор дискуссий) // США и Канада: Экономика, политика, культура. 2008. № 9. С. 35-53.
Работяжев Н. Украина между Россией и Западом: опыт геополитического анализа // Мировая экономика и международные отношения. 2008. № 9. С. 75-83.
Саква Р. Линия фронта — Украина. Кризис на приграничных территориях / Пер. с англ. Л. Игоревского. М.: Центрполиграф, 2015.
Самуйлов С.М. Эволюция политики США в отношении СНГ. М.: Институт США и Канады РАН, 2005.
Троицкий М., Чарап С. Дилемма интеграции на постсоветском пространстве // Россия в глобальной политике. 2013. Т. 11. № 5. С. 21-32.
Цыганков А.П. Внешняя политика России от Горбачева до Путина: формирование национального интереса. М.: Научная книга, 2008.
Шаклеина Т. Миротворческая деятельность и ее перспективы (взгляд из США) // США: экономика, политика, идеология. 1995. № 3. С. 27-39.
Шаклеина Т.А. Внешняя политика России: о реакции США и о важности фундаментальных внешнеполитических исследований // США и Канада: экономика, политика, культура. 2006. № 9. С. 3-18.
Brzezinski Z. The Premature Partnership // Foreign Affairs. 1994. Vol. 73. No. 2. P. 67-82.
Edwards J., Kemp J., andSestanovich S. Russia's Wrong Direction: What the United States Can and Should Do. New York: Council on Foreign Relations, 2006. URL: https:// www.cfr.org/report/russias-wrong-direction
REFERENCES
Arbatova, N. "Stanut li strany SNG «iablokom razdora» v otnosheniiakh Rossii i ES?" Mirovaia ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniia, No. 1, 2006, pp. 15-20.
Borko, Iu., and Butorina, O. "Otnosheniia Rossiia-ES: istoriia i sovremennoe sos-toianie," Evropeiskaia integratsiia: Uchebnik, ed. O. V. Butorina. Moscow: Delovaia literatura, 2011. S. 532-552.
Brzezinski, Z. "The Premature Partnership," Foreign Affairs, Vol. 73, No. 2, 1994, pp. 67-82.
Edwards, J., Kemp, J., and Sestanovich S. Russia's Wrong Direction: What the United States Can and Should Do. New York: Council on Foreign Relations, 2006. URL: https://www.cfr.org/report/russias-wrong-direction
Koval'chuk, A. Postsovetskoe prostranstvo v rossiiskikh vneshnepoliticheskikh kontseptsiiakh. Moscow: Aspekt Press, 2015.
Kurylev, K. P., Degterev, D. A., Smolik, N. G., and Stanis, D. V. "Kolichestvennyi analiz fenomena geopoliticheskogo pliuralizma postsovetskogo prostranstva," Vestnik mezhdunarodnykh organizatsii: obrazovanie, nauka, novaia ekonomika, Vol. 13, No. 1, 2018, pp. 134-156.
Manoilo, A. V. "Tsennostnye osnovy upravleniia mezhtsivilizatsionnymi konfliktami: rossiiskaia model'," Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriia. 12. Politicheskie nauki, No. 3, 2012, pp. 89-92.
Podlesnyi, P. T. "SShA v poiskakh novoi formuly otnoshenii s Rossiei (obzor diskus-sii)," SShA i Kanada: Ekonomika, politika, kul'tura, No. 9, 2008, pp. 35-53.
Rabotiazhev, N. "Ukraina mezhdu Rossiei i Zapadom: opyt geopoliticheskogo analiza," Mirovaia ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniia, No. 9, 2008, pp. 75-83.
Sakwa, R. Liniiafronta — Ukraina. Krizis naprigranichnykh territoriiakh, transl. L. Igorevskii. Moscow: Tsentrpoligraf, 2015.
Samuilov, S. M. EvoliutsiiapolitikiSShA votnosheniiSNG. Moscow: Institut SShA i Kanady RAN, 2005.
Shakleina, T. "Mirotvorcheskaia deiatel'nost' i ee perspektivy (vzgliad iz SShA)," SShA: ekonomika, politika, ideologiia, No. 3, 1995, pp. 27-39.
Shakleina, T. A. "Vneshniaia politika Rossii: o reaktsii SShA i o vazhnosti fundamental'nykh vneshnepoliticheskikh issledovanii," SShA i Kanada: ekonomika, politika, kul'tura, No. 9, 2006, pp. 3-18.
Torkunov, A. V. (ed.) Vneshniaia politika Rossii, 1992-1999. Moscow: ROSSPEN,
2000.
Troitskii, M., and Charap, S. "Dilemma integratsii na postsovetskom prostranstve," Rossiia v global'noipolitike, Vol. 11, No. 5, 2013, pp. 21-32.
Tsygankov, A. P. Vneshniaia politika Rossii ot Gorbacheva do Putina: formirovanie natsional'nogo interesa. Moscow: Nauchnaia kniga, 2008.
Vardomskii, L. B. (ed.) Novye nezavisimye gosudarstva: sravnitel'nye itogi sot-sial'no-ekonomicheskogo razvitiia. Moscow: IE RAN, 2012.
Voitolovskii, F. G. Ideologiia i praktika atlantizma vo vneshnei politike SShA: Thesis. Moscow, 2013.
