Научная статья на тему 'Политические и экономические аспекты региональной интеграции'

Политические и экономические аспекты региональной интеграции Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

CC BY
803
88
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
РЕГИОНАЛЬНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ / REGIONAL INTEGRATION / РОССИЯ / RUSSIA / ЕВРАЗИЙСКОЕ ЭКОНОМИ ЧЕСКОЕ СООБЩЕСТВО / EURASIAN ECONOMIC COMMUNITY / ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ / EUROPEAN UNION / "ВОСТОЧНОЕ ПАРТНЕРСТВО" / "EASTERN PARTNERSHIP" / УКРАИНА / UKRAINE

Аннотация научной статьи по политологическим наукам, автор научной работы — Глазьев Сергей Юрьевич

Тесное переплетение экономической и политической региональной интеграции существенно влияет на экономическое положение стран, уча ствующих в этих процессах. В связи с укреплением европейской бюрократии как политической силы, обладающей собственными интересами и рычагами влияния, произошла заметная политизация европейской экономической ин теграции после распада СССР. Реализуемая Европейским союзом политика «Восточного партнерства» направлена на блокирование участия бывших республик СССР в процессе евразийской экономической интеграции с Россией. Сравнительный анализ результатов экономической интеграции в Едином экономическом пространстве Евразийского экономического сообщества и в зоне свободной торговли ЕС и ассоциированных с ним стран позволяет смоде лировать результаты изоляции постсоветских республик от России: разрыв сложившихся кооперационных связей и утрата традиционных рынков сбыта своих товаров неизбежно приведет к ухудшению экономического положения этих стран. Конструктивный выход из нарастающих противоречий мог бы заключаться в деполитизации интеграционных процессов в Евразии, сведе нии их к взаимовыгодному экономическому сотрудничеству и, в частности, в участии Греции, Кипра и Турции в евразийской интеграции.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Political and Economic Aspects of Regional Integration

The close intertwining of economic and political regional integration significantly influences the economic situation of countries that participate in these processes. After the collapse of the USSR, there was a noticeable politicization of European economic integration in connection with the strengthening of the European bureaucracy as a political force with its own interests and influence. The policy of “Eastern partnership” being implemented by the European Union is aimed at blocking the former republics of the USSR from participating in the process of Eurasian economic integration with Russia. A comparative analysis of the results of economic integration in the common economic space of the Eurasian economic community and in the free trade zone of the EU and countries associated with it allows us to simulate the results the of post-Soviet republics’ isolation from Russia: the breakup of the established cooperative relationship and the loss of traditional markets for goods necessarily leads to the degradation of the economic status of these counties. A constructive solution for the increasing contradic tions inherent here could be found in the depoliticization of the integration processes in Eurasia, linking them to mutual economic cooperation and, in particular, to the participation of Greece, Cyprus and Turkey in the Eurasian integration.

Текст научной работы на тему «Политические и экономические аспекты региональной интеграции»

ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2014. № 1

С.Ю. Глазьев

ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ РЕГИОНАЛЬНОЙ ИНТЕГРАЦИИ

Тесное переплетение экономической и политической региональной интеграции существенно влияет на экономическое положение стран, участвующих в этих процессах. В связи с укреплением европейской бюрократии как политической силы, обладающей собственными интересами и рычагами влияния, произошла заметная политизация европейской экономической интеграции после распада СССР. Реализуемая Европейским союзом политика «Восточного партнерства» направлена на блокирование участия бывших республик СССР в процессе евразийской экономической интеграции с Россией. Сравнительный анализ результатов экономической интеграции в Едином экономическом пространстве Евразийского экономического сообщества и в зоне свободной торговли ЕС и ассоциированных с ним стран позволяет смоделировать результаты изоляции постсоветских республик от России: разрыв сложившихся кооперационных связей и утрата традиционных рынков сбыта своих товаров неизбежно приведет к ухудшению экономического положения этих стран. Конструктивный выход из нарастающих противоречий мог бы заключаться в деполитизации интеграционных процессов в Евразии, сведении их к взаимовыгодному экономическому сотрудничеству и, в частности, в участии Греции, Кипра и Турции в евразийской интеграции.

Ключевые слова:региональная интеграция, Россия, Евразийское экономическое сообщество, Европейский союз, «Восточное партнерство», Украина.

Курьезная ситуация с выбором направления участия Украины в процессах региональной экономической интеграции на евразийском пространстве заставляет задуматься об оптимизации сочетания политических и экономических факторов региональной интеграции. Курьезность в данном случае заключается в экономической ущербности навязываемого Украине европейского вектора интеграции. Как показывают расчеты ведущих украинских и российских центров макроэкономического прогнозирования, создание зоны свободной торговли Украины и ЕС повлечет для Украины неизбежное ухудшение условий для развития и даже для поддержания экономических связей между Украиной и Таможенным союзом по всем основным направлениям. Прежде всего произойдет сворачивание научно-технического взаимодействия в авиастроении, энергетическом машиностроении, ракетно-космической технике, атомной промышленности и энергетике, судостроении. Другими уязвимыми секторами в условиях

реагирования стран Единого экономического пространства (ЕЭП) на создание зоны свободной торговли Украины и ЕС являются: пищевое производство, производство транспортных средств и оборудования, сельское хозяйство. Доля Украины в суммарном импорте продукции сельского хозяйства Россией сократится на треть. В этих условиях нарастающий дефицит торгового баланса при исчерпании возможностей внешних заимствований грозит Украине дефолтом, а ЕС — невыполнением политических обязательств в отношении помощи своему новому ассоциированному члену. Простой вопрос «Зачем принимать политические решения, чреватые экономической катастрофой крупнейшей восточноевропейской страны?» имеет столь же простой ответ, сформулированный лоббистами европейской интеграции Украины: чтобы перекрыть возможность ее интеграции с Россией в ЕЭП Евразийского экономического сообщества1.

Сравнительный анализ двух вариантов участия Украины в процессах евразийской экономической интеграции, казалось бы, не должен оставлять сомнений: участие в евразийском интеграционном процессе обеспечит Украине к 2030 г. объем ВВП на 7,5 % больше, чем создание ассоциации с ЕС (таблица). При этом последний вариант вплоть до 2020 г. обернется для Украины ухудшением условий торговли и прямыми экономическими потерями, в то время как первый вариант дает мгновенное серьезное улучшение торгового баланса и обеспечивает стабилизацию платежного баланса. Первый вариант создает необходимые условия для устойчивого развития с улучшением структуры украинской экономики, второй — влечет ее деградацию и банкротство. Тем не менее политическая верхушка Украины выбирает второй вариант.

Аналогичная ситуация складывается в Молдавии, которая наряду с ухудшением и без того плачевного состояния экономики получит в ассоциации с ЕС неизбежное обострение конфликта с Приднестровской Республикой. До последнего времени такой же политический выбор навязывали Армении, которая от ассоциации с ЕС наряду с экономическими потерями получила бы ослабление своего внешнеполитического положения.

Непредвзятый анализ позволяет сделать вывод о чисто политических мотивах реализуемой ЕС политики «Восточного партнерства», целью которой является блокирование возможностей участия бывших республик СССР в процессе евразийской экономической интеграции с Россией. Антироссийский смысл этой программы прослеживается в систематическом вмешательстве политиков и спецслужб стран НАТО во внутренние дела этих новых независи-

1 Как заявил один из членов украинской оппозиции Луценко, «Соглашение об ассоциации Украины с ЕС — это стоп-кран, который остановит продвижение Украины в сторону интеграции с Россией».

Сравнительный анализ последствий европейского и евразийского вариантов интеграции Украины

Сфера интересов Подписание Соглашения об ассоциации с ЕС Присоединение к Таможенному союзу и ЕЭП, участие в Евразийском экономической сообществе Разница

Внешняя торговля Ухудшение торгового баланса на 2-4 млрд долл. (краткосрочная перспектива) Улучшение торгового баланса на 9-10 млрд долл. (краткосрочная перспектива) +11-14 млрд долл.

Производство Снижение ВВП на 1-2 % Увеличение ВВП на 3-9 % в зависимости от глубины интеграции + 4-11 % до 2030 г.

Финансы Ухудшение платежного баланса на 6-8 % ВВП, запредельный рост внешнего долга, девальвация гривны и дефолт по государственным обязательствам, всплеск инфляции, спад инвестиций и уровня жизни населения Улучшение платежного баланса до равновесного уровня, макроэкономическая стабилизация, прирост инвестиций в расчете на рынок ЕЭП + 8-10 %

Уровень жизни Падение реальных доходов и конечного спроса населения на 10 %, увеличение безработицы и эмиграции Увеличение реальных доходов и конечного потребления населения на 15-20 %, увеличение занятости на основе развития научно-технической и производственной кооперации в ЕЭП + 25-30 % до 2030 г.

Политика Утрата около половины (3-4 млн человек) базового электората, ориентированного на интеграцию с Россией Закрепление базового электората, возвращение около 2-3 млн избирателей, разочаровавшихся в политике власти +5-7 млн долл.

мых государств с целью организации антироссийской пропаганды и выращивания антироссийских политических сил. Все инспирированные ими «цветные» революции на постсоветском пространстве были густо замешаны на оголтелой русофобии и направлены против интеграции с Россией. Понесенные в результате этой политики экономические потери и социальные бедствия в Грузии, Киргизии, на Украине и в Молдавии в расчет не принимаются.

Изоляция постсоветских республик от России неизбежно влечет ухудшение их экономического положения вследствие разрыва сложившихся кооперационных связей и утраты традиционных рынков сбыта своих товаров. Чтобы навязать эти экономически противоестественные решения политика «Восточного партнерства» предусматривает лишение восточных партнеров суверенитета во внешнеэкономической сфере. В проектах навязываемых им международных договоров о создании ассоциаций с ЕС четко фиксируются обязательства беспрекословного соблюдения директив ЕС в области торговой политики, технического и таможенного регулирования, санитарного, ветеринарного и фитосанитарного контроля, предоставления субсидий и государственных закупок. При этом ассоциированные с ЕС государства не получают никаких прав участия в разработке и принятии этих норм регулирования, они должны их слепо выполнять, невзирая на имеющиеся возможности. Кроме того, они обязуются участвовать под руководством ЕС в урегулировании региональных конфликтов.

Иными словами, в ассоциации с ЕС постсоветским государствам отводится роль колоний, которые должны подчиняться юрисдикции ЕС по вопросам торгово-экономического регулирования. Так, в проекте Соглашения об ассоциации ЕС с Украиной во всех разделах рефреном проходит норма о том, что «Украина обязуется... » и далее по всем разделам. Ключевой тезис сформулирован в ст. 124 Соглашения: «Украина должна обеспечить, чтобы существующие законы и будущее законодательство согласовывались с законодательством ЕС». Чтобы не возникало сомнений в векторе интеграции, в разделе о техническом регулировании (ст. 56) прямо записано, что «Украина воздерживается от внесения изменений в свое горизонтальное и отраслевое законодательство в области технического регулирования, кроме как с целью постепенного приведения такого законодательства в соответствие с нормами acquis EC и поддержания такого соответствия». Это означает, что она не сможет воспользоваться механизмом устранения технических барьеров в торговле, предусмотренным Соглашением государств — членов Таможенного союза об устранении технических барьеров во взаимной торговле с государствами — участниками СНГ, не являющимися государствами — членами Таможенного союза. Бессмысленным становится

меморандум о сотрудничестве в сфере технического регулирования, подписанный правительством Украины с Евразийской экономической комиссией в прошлом году.

Для контроля за исполнением этих и других обязательств создается специальный наднациональный орган — Совет ассоциации — решения которого обязательны для Сторон.

Вопросы экономической целесообразности остаются за рамками обсуждения этого политического решения. Робкие попытки украинского правительства поставить вопрос о финансировании инвестиций в модернизацию украинской промышленности с целью ее адаптации к европейским нормам технического регулирования и экологическим требованиям остаются без внимания. Между тем требуемые для этого объемы финансирования, оцениваемые украинскими экспертами не менее чем в 130 млрд евро (расчеты Института экономики и прогнозирования Национальной академии наук Украины), явно неподъемны для ЕС, переживающего финансовый кризис.

Чтобы успокоить украинскую общественность, европейские эмиссары прибегают к наглой лжи. Так, европейский комиссар по вопросам расширения и европейской политике соседства Ш. Фюле рассказывает сказки о том, что создание зоны свободной торговли с ЕС обеспечит украинской экономике 6 %-й ежегодный прирост ВВП2. При этом все расчеты, в том числе европейских ученых, говорят о неминуемом падении производства украинских товаров в первые годы после подписания Соглашения об ассоциации вследствие их вытеснения более конкурентоспособными европейскими. Еще более удивительны своей безрассудностью высказывания шведского министра иностранных дел К. Бильдта о том, что участие Украины в Таможенном союзе с Россией повлечет падение ее ВВП на 40 % (при этом им обещан 12 %-й рост ВВП Украины вследствие заключения Ассоциации с ЕС), в то время как все расчеты говорят о дополнительном приросте ВВП на 6-15 % к 2030 г.3

Не так давно политические решения о присоединении к ЕС бывших социалистических государств Восточной Европы и прибалтийских республик СССР уже показали свою экономическую несостоятельность. После присоединения к ЕС эти государства потеряли около половины промышленного и существенную часть сельскохозяйственного производства. Столкнулись с обесценением человеческого капитала и массовой утечкой умов и эмиграцией молодежи. Они утратили контроль над своей банковской системой

2 Из выступления на круглом столе в Верховной Раде Украины 11 октября 2013 г.

3 Заявление К. Бильдт сделал в ходе открытия 10-го Ялтинского форума «Украина и мир в эпоху перемен: факторы успеха» 20 сентября 2013 г.

и крупными предприятиями, поглощенными европейскими корпорациями. Уровень жизни в большинстве из них остается ниже того, который был до присоединения, а разрыв с передовыми странами ЕС не уменьшается. Да и сам ЕС после расширения оказался в глубоком и затяжном экономическом кризисе. Процесс расширения явно ухудшил положение стран Южной Европы, столкнувшихся с конкуренцией со стороны новых членов за ограниченные ресурсы ЕС.

Греция. В результате реформ, проведенных по требованию ЕС, производство хлопка упало вдвое, из-за квот на сельскохозяйственное производство серьезно пострадала винная отрасль. Знаменитое греческое судостроение практически исчезло: с момента вступления в ЕС греческие судовладельцы заказали за границей 770 кораблей. По мнению греческих экспертов, именно выполнение требований ЕС создало предпосылки для финансовой катастрофы Греции.

В Венгрии практически ликвидировано производство некогда популярных «Икарусов», которых в лучшие годы страна выпускала до 14 тысяч единиц в год.

В Польше после вступления в ЕС в 2004 г. было закрыто 90 % угольных предприятий, на которых работали более 300 тыс. человек. 75 % польских шахтеров потеряли работу. В глубоком кризисе польское судостроение. Мощная Гданьская судоверфь, которая в 60-70-е гг. ХХ в. спустила на воду самое большое в мире количество судов, разделена на два частных предприятия, которые простаивают. Десятки более мелких судостроительных заводов закрылись, а их рабочие уехали в Западную Европу. На момент вступления в ЕС внешний долг Польши составлял 99 млрд долл., на начало 2013 г. — 360 млрд долл.

В Латвии полностью уничтожены радиоэлектронная промышленность и автомобилестроение.

В Литве из-за квот на производство молока рядовые жители практически перестали держать коров, поголовье сократилось в 4 раза. По требованию ЕС закрыта Игналинская АЭС, из-за чего Литва стала страной, зависящей от импорта электроэнергии (притом, для демонтажа станции требуется более 1 млрд евро).

В Эстонии поголовье скота уменьшилось в 5 раз, сельское хозяйство переориентировано на производство биологического топлива. Остановлены машиностроительный и завод им. Вольта в Таллине, которые выпускали двигатели и оборудование для энергетики. По требованию ЕС почти втрое сокращена выработка электроэнергии — с 19 до 7 млрд кВтч.

Во всех странах Балтии пострадала рыбная промышленность: ЕС устанавливает квоты на вылов и «нормы солидарности» на использование европейских водных ресурсов. В 2007 г. Еврокомиссия оштрафовала Литву, Латвию и Эстонию за попытку создать запасы

продуктов, чтобы не повышать цены. Едва ли можно считать экономически успешными уже существующие ассоциации ЕС с другими государствами.

Даже в Турции, извлекшей немалые выгоды от Таможенного союза с ЕС, большинство населения выступает против ее дальнейшей европейской интеграции: интерес к вступлению в ЕС упал до 20 % против 75 % пятью годами ранее4.

На фоне нарастающих сложностей внутри ЕС трудно найти рациональные мотивы столь экономически ущербных проектов, как «Восточное партнерство». Если быстрое расширение ЕС сразу же после распада СССР можно было объяснить страхом перед возрождением социалистической империи, то сегодняшние потуги изолировать бывшие советские республики от России выглядят совсем иррационально. Стремление любой ценой воспрепятствовать восстановлению складывавшегося веками ЕЭП есть не что иное, как рудимент геополитического мышления прошедших эпох. Неслучайно инициатива «Восточного партнерства» исходит от Польши и США: политики первой впадают в исторический бред четырехвековой давности, стремясь вернуть под свою юрисдикцию украинские земли, а вторые руководствуются русофобскими бреднями Бжезинского, оставаясь в эпохе войн прошлого и позапрошлого веков.

По многим параметрам евро-атлантическая интеграция имеет ярко выраженные имперские признаки. Применение военной силы для установления своих порядков на Ближнем и Среднем Востоке, организация революций на постсоветском пространстве с целью установления марионеточных режимов, территориальная экспансия путем поглощения бывших социалистических государств — все это, невзирая на затраты и жертвы, ради достижения целей геополитического доминирования. В условиях XXI в. такая принудительная интеграция едва ли будет жизнеспособной. Она повергает в хаос и разруху колонизируемые государства и не дает положительного эффекта метрополиям. Хотя она может приносить ощутимые выгоды их корпорациям и спецслужбам, в целом ее экономические результаты негативны, а социальные последствия характеризуются гуманитарными катастрофами. Эта интеграция продолжается, постольку-поскольку другие мировые игроки соглашаются ее финансировать, принимая доллар и евро в качестве мировых резервных валют. Стоит странам БРИКС от них отказаться, как вся евроатлантическая экспансия, основанная на военно-политическом принуждении, мигом закончится.

Разумеется, любой интеграционный процесс имеет политическую мотивацию, так как требует международных соглашений.

4 Из выступления вице-премьера Турции Б. Арынджа 17 октября 2013 г.

Однако безоговорочное доминирование политических мотивов над экономическими чревато серьезными потерями и конфликтами, подрывающими устойчивость интеграционных образований. И наоборот, политическое оформление экономически взаимовыгодных объединений дает естественный и устойчивый эффект ускорения развития и повышения конкурентоспособности интегрируемых стран.

Когда в послевоенные годы под давлением европейского бизнеса создавался общий рынок угля и стали, а затем и европейский общий рынок, экономические критерии определяли интеграционный процесс, и он давал ощутимую выгоду всем участникам. Благодаря этому укреплялось доверие сторон и возрастающий синергетический эффект стимулировал углубление интеграции вплоть до создания экономического союза. Политизация европейской интеграции после распада СССР создала дисбалансы в региональном экономическом обмене, которые вылились в открытые конфликты между пострадавшими государствами и европейской бюрократией. До сих пор европейская бюрократия выходила из этих конфликтов победителем, навязывая поверженным кризисом странам технические правительства для осуществления внешнего управления. Однако издержки интеграции нарастают, устойчивость ЕС снижается, усиливается социальное напряжение, возникает внутреннее сопротивление интеграционному процессу. Если на «экономическом» этапе интеграции в выигрыше были все, так как синергетический эффект намного превосходил локальные потери отдельных участников рынка, то переход к политически мотивированной интеграции привел к ощутимым потерям целые страны и социальные группы. Проигравшими оказались такие коренные для европейской интеграции страны, как Италия, Испания, Португалия и Греция, и такие системообразующие социальные группы, как малый и средний бизнес, госслужащие, работники здравоохранения и образования, учащиеся и молодые специалисты.

Проявившаяся в ЕС тенденция к политизации интеграционного процесса по мере его углубления и расширения связана с формированием соответствующей политической силы — европейской бюрократии, обладающей собственными интересами и рычагами влияния. На сегодняшний день это около 50 тыс. чиновников, сотни политиков, делающих карьеру на интеграционном процессе. Проводимая ими политика во многом формируется трансъевропейскими и американскими корпорациями, доминирующими на рынке ЕС. Если старым членам ЕС целесообразность расширения евроинтеграции представляется весьма сомнительной, то крупным корпорациям «переваривание» экономик новых членов может дать ощутимые выгоды. Транснациональные корпорации извлекли немалую выгоду

из поглощения конкурирующих производств в Восточной Европе, снижения издержек на оплату труда, природоохранных мероприятий, расширения рынков сбыта своей продукции. На этой основе возрастает влияние и евробюрократии, которая обеспечивает защиту интересов транснациональных корпораций в конфликтах с местным населением и национальным бизнесом.

В отличие от европейского интеграционного процесса, который последовательно ведет к образованию наднациональной государственности ЕС со всеми атрибутами и ветвями государственной власти, руководители России, Белоруссии и Казахстана четко очертили границы евразийского интеграционного процесса исключительно торгово-экономическими вопросами. В задачи евразийской интеграции не входит ни введение общей валюты, ни формирование наднационального парламента, ни переход к единому паспортно-визовому режиму. В этом видится мудрость глав новых независимых государств, опасающихся политизации интеграционного процесса. Доминирование в нем мотивов экономической целесообразности гарантирует устойчивость формируемого Евразийского экономического союза. В рамках этого подхода наднациональный орган не должен претендовать на самостоятельную политическую роль, его функции следует ограничить согласованием принимаемых решений с национальными правительствами. Для этого он должен быть прозрачным, компактным и подконтрольным создавшим его государствам.

Во взаимном уважении национального суверенитета государств состоит принципиальное отличие идеологии евразийской интеграции от всех предыдущих моделей, включая европейскую, советскую или имперскую. Она исходит из философии евразийства, основы которой были заложены русскими мыслителями прошлого века, рассуждавшими о формах постсоветского объединения народов бывшей Российской империи.

Основы евразийской идеологии были заложены почти сто лет назад Н.С. Трубецким5. В некотором смысле именно Николай Сергеевич создал евразийство, открыл главные силовые линии этой теории, которые в дальнейшем разрабатывались плеядой крупнейших русских мыслителей — от Петра Савицкого, Николая Алексеева и Льва Карсавина до Льва Гумилёва. По инициативе президента Казахстана Н.А. Назарбаева именем Гумилёва назван Евразийский национальный университет в Астане. С выступлением Н.А. Назарбаева в МГУ имени М.В. Ломоносова в марте 1994 г. и представленным им проектом Евразийского экономического сообщества связывают запуск процесса современной евразийской интеграции.

5 См.: Трубецкой Н.С. Европа и человечество. София, 1920.

Идеология евразийской интеграции отвергает принуждение национальных государств к исполнению чьей-то внешней для них политической воли, будь то большинство участников объединения или наднациональная бюрократия. Поэтому в правилах процедуры принятия решений заложены принципы равенства и консенсуса сторон. Это создает надежную основу для взаимного доверия и оптимизации регулирования ЕЭП, поскольку веками сложившиеся кооперационные связи предопределяют общность экономических интересов и возможность согласования наднациональных решений по широкому кругу вопросов. Во всяком случае за пять лет работы наднационального органа консенсусом было принято около двух тысяч решений и только в двух случаях выявились принципиальные расхождения позиций сторон, которые не позволили принять соответствующих решений.

Парадоксально, что Вашингтон и его союзники по НАТО систематически критикуют евразийскую интеграцию как «новый СССР» и пытаются дискредитировать ее6. Хотя на самом деле именно США и ЕС пытаются силой и обманом навязывать всему миру свои порядки в интересах своих корпораций. Истерическая реакция американских политиков на успехи процесса евразийской интеграции, доходящая до визга при обсуждении перспектив возвращения в него Украины, является свидетельством идейной слабости их позиции. Слабость эта компенсируется политическим принуждением и пропагандой ценностей, самой реальной из которых является защита прав сексуальных меньшинств.

Весьма шаткий идейный фундамент евроатлантической интеграции едва ли выдержит дальнейшее расширение этой конструкции за пределы нынешнего ЕС и объединения с Североамериканской зоной свободной торговли. Перманентные конфликты на границах НАТО с применением жесткой и мягкой силы нарастают по мере принуждения все новых государств к евроатлантической интеграции. Эта неоимперская политика лишена перспективы в XXI в. Попытки ее реализации влекут нарастающие по экспоненте экономические потери, породившие сплошную зону социального бедствия вокруг Средиземного моря — колыбели европейской цивилизации. Втягивание в этот процесс бывших советских республик ради их изоляции от России создаст зону конфликта в Восточной Европе с еще большими экономическими потерями и социальными издержками.

Несовместимость идейных основ евро-атлантической и евразийской интеграции проявляется в многолетней пробуксовке переговоров по подписанию нового партнерского договора России

6 По заявлению государственного секретаря США Х. Клинтон 6 декабря 2012 г. в Дублине, «в США постараются не допустить воссоздания Советского Союза в новой версии под вывеской экономической интеграции по принуждению Москвы».

и ЕС. После наивных ожиданий широкомасштабного партнерства посткоммунистической России с ЕС и США в начале 90-х гг. наступило отрезвление. Евро-атлантическая интеграция осуществляется согласно многолетнему английскому принципу «У Англии нет вечных союзников и постоянных врагов — вечны и постоянны ее интересы», провозглашенному в английской палате общин 1 марта 1858 г. тогдашним министром иностранных дел и премьер-министром Великобритании виконтом Генри Джоном Темплом Пальмерстоном во время обсуждения в парламенте британской внешней политики. Как показывает опыт «Восточного партнерства», ЕС не договаривается, а навязывает свои правила интеграции. Они сводятся к распространению юрисдикции ЕС на интегрируемые страны и не предполагают каких-либо переговоров о правилах сотрудничества. У ассоциированных членов нет иного выбора, кроме как слепо повиноваться директивам ЕС. В отличие от этого подхода процесс евразийской интеграции предполагает совместную выработку правил игры. Каждая страна на равных участвует в формировании договорно-правовой и нормативной базы интеграции, имея не только право голоса, но и право заблокировать принятие того или иного решения.

Российская внешнеполитическая традиция исключает подписание дискриминирующих Россию соглашений. Россия не может согласиться с тем, чтобы слепо выполнять чужие директивы. Это противоречит духу российской дипломатической школы, основанному на взаимном уважении и равноправии сторон. В евроатлантиче-ской интеграции принцип равенства сторон игнорируется, и потому столь трудно реализовать идею Президента России В.В. Путина о создании гармоничного сообщества экономик от Лиссабона до Владивостока. В ЕС ее просто не могут понимать иначе как распространение своей юрисдикции на всю Северную Евразию. Поэтому при всей привлекательности идеи трехстороннего взаимодействия ЕС — Украина — Россия вероятность ее реализации крайне мала. По той же причине сохраняется риск нарастания политического напряжения между Россией и ЕС в связи с попытками последнего блокировать участие постсоветских государств в евразийском интеграционном процессе.

Ответом на агрессивную русофобию «Восточного партнерства» ЕС могло бы стать приглашение к участию в евразийской интеграции его членов, подвергающихся дискриминации со стороны наднациональных органов. Речь прежде всего идет о Греции и Кипре, для которых выполнение требований ЕС чревато социальными бедствиями без какой-либо перспективы выхода из кризиса. Кипр уже прошел фазу дефолта и эта модель вполне могла бы стать пилотным проектом перехода от европейской интеграции к интеграции евразийской. Тем

более его экономическая зависимость от России и СНГ после банкротства банковской системы стала критической. Грецию, по всей видимости, наряду с аналогичной перспективой ждет унизительная процедура секуляризации и отчуждения собственности православной церкви и государства в пользу европейских кредиторов.

Греция и Кипр духовно и культурно-исторически близки России и Белоруссии, их экономика во многом поддерживается российскими туристами и предпринимателями. Сотни тысяч понтийских греков имеют обширные связи в России, бизнес многих из них связан с российским рынком. Снятие таможенной границы между Грецией и Кипром, с одной стороны, и Россией - с другой, дало бы взрывной эффект роста взаимной торговли, туристических поездок, взаимных инвестиций. Для Греции и Кипра это открыло бы новые возможности роста экспорта товаров и услуг на рынок Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана. У последнего в этом регионе быстро развиваются связи с Турцией. Не случайно президент Казахстана Н.А. Назарбаев упомянул ее в качестве одного из желаемых участников евразийского интеграционного процесса.

Участие Греции, Кипра и Турции в процессе евразийской экономической интеграции сегодня нереалистично вследствие их внешних обязательств перед ЕС. Для этого первые два государства должны будут выйти из ЕС, а Турция — из Таможенного союза с ЕС. Возможно, это повлечет их исключение из НАТО. Если для Греции и Кипра это существенно облегчит внешние обязательства, которые в этом случае будут списаны, то для Турции утрата Таможенного союза с ЕС может обернуться утратой значительной части рынка сбыта своих товаров. Для ЕС утрата Греции и Кипра даст существенную экономию расходов на кредитовании и рефинансировании безнадежной задолженности этих стран.

Конструктивный выход из нарастающих противоречий альтернативных интеграционных процессов в Евразии мог бы заключаться в их деполитизации и сведении к взаимовыгодному экономическому сотрудничеству. Но для евро-атлантистов это означало бы отказ от претензий на гегемонию в международных отношениях, что пока представляется малореальным. Вероятно, придется ожидать углубления кризиса евроатлантической интеграции, прежде чем станет возможным переход на евразийские принципы равноправного и взаимовыгодного сотрудничества.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Трубецкой Н.С. Европа и человечество. София, 1920. \Trubetskoj N.8. Еугора 1 сЬе1оуееЬе8^о. Яо:йуа, 1920.]

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.