CC BY
123
Исаков Александр Павлович,
кандидат исторических наук, г Сочи, начальник Сочинского филиала Краснодарской академии МВД России
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПОЗИЦИЯ РУКОВОДСТВА ВИКЖЕЛЯ В ПЕРИОД СТАНОВЛЕНИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ переворот, совершенный большевиками в октябре 1917 г., поставил вопрос о власти, который обсуждался на первом совещании Викжеля 29 октября в 19 часов вечера. Совещание проходило под председательством А.Л. Малицкого. На этом совещании, помимо представителей, Викжеля, присутствовало 26 делегатов от 8 партии и 9 организаций ЦК РСДРП (б): Каменев, Сокольников; ЦК РСДРП (меньшевиков): Дан, Эрлих; меньшевики-интернационалисты: Мартов, Мартынов, Абрамович, Семковский; ЦК партии эсеров: Гендальман, Якобин; левые эсеры: Мал-кин; Объединенная еврейская социалистическая парти: Гутман; Польская социалистическая партия: Лапинский; Еврейская социал-демократическая рабочая партия: Бару; Центральное Бюро Объединенных интернационалистов: Блюм, Каттель; Совет Народных Комиссаров Рыков; Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет: Рязанов; Комитет Спасения Родины и революции: Энес Знаменский и Ванштейн (МК); ЦИК П-го созыва Сага-рашвили; Петроградское городское самоуправление: Артемьев, Брянский; Исполком Всероссийского Совета крестьянских депутатов Покровский; Союз служащих: Кондратьев; Союз служащих государственных учреждений: Малютин; а также деле-
гат от Союза почтово-телеграфных служащих1.
На повестке дня совещания был поставлен наиважнейший вопрос - достижение соглашения по созданию новой правительственной власти. В своем вступительном слове председатель Викжеля А.Л. Малицкий кратко разъяснил платформу Викжеля и призвал всех присутствующих поддержать ее. Л.Б. Каменев, в свою очередь, поддержал идею о необходимости соглашения и отметил, что оно должно базироваться на программе, утвержденной съездом Советов, вновь созданное правительство будет ответственно перед Советом РК и КД, и в его состав должны войти, представители всех партий и течений от большевиков до народных социалистов включительно2.
С первых же минут работы совещания вопрос о вхождении большевиков в новое правительство вызвал бурные дискуссии. Тенденция конструктивной оппозиционности, присущая Викжелю, вступила в противоречие с попытками создания прямой, классической оппозиции большевистскому правительству Наиболее четко последняя тенденция отразилась в выступлениях делегатов Комитета Спасения и правых эсеров. Представитель ЦК партии эсеров Гендельман высказался на этот счет с предельной ясностью: «Мы считаем немыслимым создание Правительства, в которое входили бы боль-
1 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 54. Л. 18об.
2 Вомпе П.А. Дни Октябрьской революции и железнодорожники. М., 1924. С. 27.
139
шевики»1. Данную точку зрения поддержал и обосновал в своей программной речи представитель ЦК партии меньшевиков Ф. Дан: «...Переворот этот не есть победа народного движения, а победа чисто военного заговора, действительными силами которого была дезорганизованная солдатчина, и поэтому из этого надо сделать вывод: это был заговор против демократии, против ее большинства... и характерно, что ...этот заговор всю силу своего террора должен был обратить против демократии. Буржуазии он еще не коснулся, но мало кто может сказать, на что сегодня, завтра будет обращен этот террор..»2 . В качестве первого условия соглашения Дан предложил ликвидацию заговора, а соглашение в целом посчитал необходимым осуществить только на базе программы Комитета Спасения. Отказ Комитета Спасения от идеи правительства с большевиками мотивировался еще и тем, что это оттолкнуло бы массы, для которых большевики в настоящее время являются виновниками, всецело несущими ответственность за события последних дней, однако, нахождение большевиков в правительстве, а не вне него, значительно, бы облегчило борьбу с ними, но в то же время слишком ослабило бы власть3.
Точку зрения Викжеля в прессе железнодорожников изложил А.Л. Малицкий, который негативно оценивал действия большевиков, однако обосновывал необходимость их вступления в новое правительство: «Союз железнодорожников как профессиональная и внепартийная организация... считает своим долгом примирить ставших на непримиримые позиции представителей разных социалистических партий и положить конец братоубийственной войне. Викжель стал на нейтральную позицию, он ее сохраняет до сих пор, но он предъявляет борющимся партиям свои требования, направленные на создание однородной социалистической власти из представителей всех социалистических партий «от большевиков до энесов, и всей силой своего авторитета поддержит ту группу, которая согласится действовать на основе его программы»4.
Придерживаться этой программы уже изначально Викжелю было достаточно непросто, поскольку вооруженная узурпация власти большевиками породила в массах, а в частности, в среде железнодорожников откровенно антибольшевистские настроения, усиливающиеся с каждым днем. Так, рабочие и служащие железных дорог Северо-западного направления в своей телеграмме, направленной в Викжель, заявили, что открыто предложили железнодорожникам, еще не определившим свою политическую позицию, примкнуть к Комитету Спасения, «объединившему всю революционную демок-
ратию кроме большевиков» и подчиняться только его распоряжениям. Викжелю даже было предложено вступить в Комитет Спасения5. Представители Викжеля отметили на Совещании, что подобные заявления не были чем-то обдуманным, а скорее «плодом политической страсти», а попытку предложить Исполкому Союза железнодорожников рассматривать все происходящее исключительно глазами Комитета Спасения расценили как «присвоение себе прав, по меньшей мере, делегатского съезда»6.
Точка зрения большевистской партии в данном вопросе широко известна, ее выразил Г.Я. Сокольников: «Мы принимаем предложение железнодорожников, только организованная нами власть должна быть ответственной перед Центральным Исполнительным Комитетом Совета Рабочих, солдатских и Крестьянских Депутатов, на платформе второго Съезда... Мы пришли к власти не путем заговора, а восстания. Так как подлинной властью может быть только власть, опирающаяся на широкие круги рабочих, солдат и крестьян, то неужели вы думаете, что можно создать не Правительство, а власть без участия большевиков?7. В то же время Каменев и Сокольников от лица ЦК РСДРП (б) заверил Совещание железнодорожников в том, что большевики и не собираются откладывать созыв Учредительного собрания: «ему-то и будет передана наша власть»8.
Таким образом, демократическое крыло ЦК изначально поддерживало идею Учредительного собрания и, следовательно, «временный» характер Советской власти. Но как в дальнейшем показала практика, идеи легитимизации власти использовались руководством партии лишь как средство тактического маневрирования. Едва только создались благоприятные условия был осуществлен незаконный роспуск Учредительного Собрания, окрасивший в черные тона еще одну страницу отечественной истории.
Итак, с самого начала работы Совещания при Викжеле достаточно четко структурировались два противоположных политических полюса, однако они пока еще были тесно связаны с центром самим Викжелем и теми политическими организациями, которые разделяли его платформу безоговорочно.
Оппозиционность Викжеля по отношению к большевистской партии, осуществившей захват власти, носила ярко выраженный конструктивный характер: резкая критика неприемлемых с точки зрения парламентаризма действия сочеталась с совместным решением вопросов о конструкции власти, преобразования существующего однопартийного правительства в демократическое и принятие
1 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 74. Л. 11-12.
2 Там же.
3 Там же. Л. 13.
4 Железнодорожная жизнь. 1917. 30 ноября.
5 Вомпе П.А. Дни Октябрьской революции и железнодорожники. М., 1924. С. 27.
6 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 66. Л. 6.
7 Протоколы ЦК РСДРП (б). Август 1917 - февраль 1918 гг. М., 1958. С. 57.
8 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 58. Л. 8.
_140
других первоочередных мер по выведению страны из кризиса.
Важно отметить, что группа партий и политических течений, наиболее близко примыкавших к Викжелю и создавших на Совещании своего рода центр, являла собой весьма пестрое и полифонич-ное образование. Весьма интересна в этом плане позиция меньшевиков-интернационалистов. Делегат Блюм от Центрального Бюро объединенных интернационалистов внес предложение создать на базе Викжеля и других союзов революционный единый фронт демократии, который бы парламентскими методами добивался от большевиков «умеренности, величайшей умеренности»1. Меньшевики-интернационалисты, выразив абсолютную поддержку программы Викжеля, подтвердили также необходимость оказывать сопротивление новой незаконной власти, но признавали это сопротивление исключительно на идейной основе, на путях парламентаризма, но никак не силой оружия. «... Для демократии и революции, отмечал в своем выступлении Ю.О. Мартов, кто бы ни победил силой оружия, наступит полный крах. ...Надо, чтобы каждая из присутствующих сторон осознала, что создался тупик, выход из которого старыми методами не найти. Если большевики будут побеждены силой оружия, то победитель явится третьей силой, которая раздавит всех нас. Товарищи большевики должны понять, что если они сейчас устоят, то это только отсрочка. Власть, созданная методами вооруженного солдатского восстания и одной партией, не может быть признана страной и демократией»2.
В своем выступлении на Совещании при Вик-желе Мартов подчеркивал: «Единая демократическая власть непременно встретит признание в стране, но можно ручаться, что всякая другая власть окажется в худшем положении и не доведет страну до Учредительного собрания. Нам нужна мирная ликвидация кризиса путем соглашения обеих сторон, ...а для этого необходима гарантия признания правительства всей демократией... Если все партии согласны на разоружение обеих сторон (собственно, второй стороны Керенского здесь нет, но есть Комитет Спасения), если обе стороны согласны признать демократическую власть, то уже вопрос о личном и партийном составе этой власти остается второстепенным. Демократия должна объединится на основе требования переговоров о немедленном мире, решения земельного вопроса и созыва Учредительного собрания. Надо дать массе населения уверенность в демократическом порядке. Ясно, что разлад в демократии вызвал страшную гражданскую войну; ясно и то, что российская демократия еще не обладает силой, которая даст ей гарантии не быть
раздавленной НЕИЗБЕЖНОЙ ЛИЧНОЙ ИЛИ ОЛИГАРХИЧЕСКОЙ ДИКТАТУРОЙ. Единственный выход сейчас соглашение обоих лагерей демократии»3.
В контексте диалога Мартов подразумевал единственно возможной лишь идейную борьбу с таким явлением как большевизм. Но в более широком смысле Мартов предполагал, что на арене политической борьбы действительно может появиться «третья сила» военная диктатура во главе с новым Корниловым, против которой даже объединенная социал-демократия будет бессильна. Дабы сделать все возможное для недопущения дальнейшего кровопролития, развала и хаоса в стране, сторонники Мартова призвали участников Совещания придерживаться идеи мирного разрешения конфликтов. По мнению меньшевиков-интернационалистов, в стране создалась такая ситуация, когда одна сторона не может признать новое, а другая старое правительство, поэтому необходимо без боев объединить побежденных и победителей и создать третье4. Идею Комитета Спасения о возрождении Временного правительства в старом составе они охарактеризовали следующим образом: «Создавать власть, которая возродила бы старое правительство, и которому передать власть было бы нелепостью, безумием!»5.
Ю.О. Мартову и его соратникам «власть трудящихся» рисовалась как коалиционная, то есть компромиссная власть равноправных, политически сознательных и организованных социальных сил, в которой рабочий класс лишь широтой своего социально-политического кругозора завоевывает свое руководящее положение. Политическая свобода представлялась им непременным условием функционирования такой власти, а демократия, близкая к парламентаризму, находящемуся под непрерывным давлением свободных организаций трудящихся, ее естественной государственной и правовой основой. Другими словами, власть виделась меньшевикам-интернационалистам как власть «народно-фронтового» типа6.
На Совещании меньшевиков-интернационалистов Викжель поддержали также и представители городского самоуправления, которые не настаивали на «сохранении Керенского», но были убеждены в том, что решение спорных вопросов силой оружия для социалистов неприемлемо. Представитель левых эсеров Б.Ф. Малкин внес на Совещании предложение, поддерживающее платформу Викжеля со следующим дополнением: вновь образуемая власть должна быть поставлена под контроль ЦИК РК и КД, причем отдельным партиям должно быть предоставлено право отвода тех или иных кандидатов в правительство. Кроме того, ЦИК должен быть пре-
141
1 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 74. Л. 21.
2 РГАСПИ. Ф. 275. Оп. 1. Д. 18. Л. 42.
3 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 74. Л. 8-9, 10.
4 Сенцов А.А. Развитие российского государства после Февральской революции 1917 г. Краснодар, 1994. С. 56.
5 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 74. Л. 14-15.
6 Дан Ф. Происхождение большевизма. Нью-Йорк, 1949. С. 451.
образован, по мнению левых эсеров, на основе представительства 40 % большевиков; 40 % меньшевиков-оборонцев; 20 % интернационалистов. Кабинет министров должен быть построен на тех же основаниях1.
На первом заседании Совещания была избрана Комиссия по выработке соглашения и о мерах по прекращению гражданской войны. В состав Комиссии вошли представитель Викжеля, представитель органов городского самоуправления, представитель ЦК партии эсеров, Ф. Дан, Д.Б. Рязанов, Л.Б. Каменев, Г.Я. Сокольников2. На этом первое Совещание свою работу закончило. Оно показало, что Викжель оформился как крупный политический центр, к платформе которого присоединялись целые партии и крупнейшие организации. На начальном этапе работы Совещания идею общественного консенсуса поддержали значительные политические силы.
Пока в Петрограде шла работа Совещания, в Москве 29 октября в 10 часов вечера под ультимативным воздействием Московского Бюро Викжеля между ВРК и Комитетом Общественной безопасности было заключено соглашение о перемирии. Перемирие объявлялось на 24 часа (с 12 часов ночи 29 октября до 12 часов ночи 30 октября) и заключалось для выполнения следующих условий: «возвращение захваченного обеими сторонами оружия, роспуск ВРК и Комитета Общественной безопасности, привлечение всех виновных в беспорядках к судебной ответственности, установление нейтральной зоны, подчинение гарнизона своему командованию...»3.
В то же время состоялось заседание большевистской фракции ВЦИК, где обсуждалось требование Викжеля образовать правительство всех социалистических партий. Ленин на время покинул заседание, чтобы пригласить на него всех большевиков членов ВЦИК. После его возвращения при обсуждении решения ЦК об участии в переговорах при Викжеле Л.Б. Каменев был подвергнут резкой критике за согласие принять участие в работе по созданию однородного правительства4. В Москве тем временем обстановка накалилась до предела и грозила обернуться более серьезными последствиями. Несмотря на заключенное перемирие, там продолжались повсеместные перестрелки, на многих предприятиях (типография Товарищества Кушнере-ва, типография Сытина и других) состоялись собрания рабочих, осудившие действия большевиков5. Число убитых и раненых в Москве в 20 часов 29 октября доходило до 700, глубокой ночью был разгромлен кадетский корпус, и произошло массовое
убийство кадетов большевиками6.
Изменение политической обстановки значительным образом повлияло на специфику работы второго Совещания при Викжеле. Оно открылось в 11 часов утра 30 октября. На это Совещание собралось, помимо Викжеля, 22 представителя партий и организаций. Впервые явились на Совещание представитель ЦК партии эсеров; Карелин и Шрейдер (левые эсеры); Закс, Колегаев и Спиро от Петроградской конференции партии эсеров; Лозовский от ВЦИК; представитель ВЦСПС; Авилов и Вольский от железнодорожников объединенных интернационалистов7. Работавшая в ночь с 29 на 30 октября Комиссия фактически не решила ни одного вопроса в связи с возникшими внутри нее разногласиями, поэтому на повестку дня были вынесены все те же пункты. Однако основным вопросом, которому делегаты уделяли наибольшее внимание, был вопрос о перемирии враждующих сторон. Второе Совещание протекало достаточно бурно и гораздо менее конструктивно, нежели предыдущее. Точка зрения представителей Комитета Спасения и сочувствующих ему сводилась к необходимости добиться перемирия, стянуть казачьи войска к Петрограду, дабы пресечь беспорядки. Викжель выступал за прекращение кровопролития исключительно путем переговоров. Сама атмосфера работы второго Совещания явно не располагала к принятию оптимального решения, поэтому Викжель постановил прекратить заседание и собраться еще раз вечером этого же дня8. На вечернем Совещании должен был решиться вопрос о конструкции и составе правительства, поэтому собралось особенно многолюдное представительство политических партий. Присутствовали: Дан, Мартов, Селековский, Мартынов, Блюм, Каттель, Каменев, Лозовский, Рязанов, Закс, Калегаев, Спиро, Шрейдер, Маякин, Бару, Сагараш-вили, Милютин, Кондратьев и участники предыдущих заседаний. Впервые явились: Ерманский и Астров от меньшевиков-интернационалистов; Ракитников ЦК партии эсеров; Филипповский (правый эсер) от Комитета Спасения; Аралов от Совета войсковых оргнизаций; Чиркин от ВЦСПС; Камков от левых эсеров; Раппопорт от Петроградской городской Думы. Однако общее число присутствующих нуждается в уточнении9.
В связи с изданным ВРК приказом об аресте Комитета Спасения Родины и революции и предания его военно-революционному суду, дискуссия на Совещании с самого начала отклоняется в сторону от обсуждения основного вопроса. После внеочередных заявлений ряд делегатов на Совещании выступил Мартов с осуждением практики политического
1 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 58. Л. 9.
2 Вомпе П.А. Указ. Соч. С. 32.
3 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 54. Л. 18.
4 В.И. Ленин. Биографическая хроника. М., 1974. Т. 5. С. 16.
5 Вперед! Экстренный выпуск. 1917, 30 октября.
6 Дело народа. 1917, 31 октября.
7 Вомпе П.А. Указ соч. С. 33.
8 Там же.
9 Вомпе П.А. Указ соч. С. 34.
_142
террора: «Мы не помиримся с таким правом, которое включает в себя расстрелы и военно-революционные суды, т.е. убийства без суда. Присутствующие организации должны заявить, что... они никогда не признают для себя допустимым террор и гарантируют неприкосновенность всех участвующих в переговорах. Если политический террор будет применяться и дальше, то мы все возьмем на себя обязанность клеймить и разоблачать перед странами Европы всех вдохновителей его»1. После прений по данному вопросу Совещание поручило Лозовскому и Мартову издать постановление «О недопустимом вообще применении политического террора, в том числе исключительных судов»2. Резолюция была принята большинством голосов и стала основой телеграммы «Всем!», разосланной Викжелем по всей сети железных дорог. Она гласила: «Совещании Всероссийского железнодорожного Союза с представителями враждующих сторон и организаций, стоящих на почве соглашения, категорически отвергая применение политического террора в гражданской войне между отдельными частями революционной демократии, заявляет, что применение такого террора в какой-либо форме... противоречит самой сущности и цели переговоров (Совещание)... требует от обеих сторон отказа от всяких террористических мер и от исключительных судов...»3.
Развертывание большевистской практики политического террора значительным образом повлияло на умонастроения участников Совещания. Львиная доля времени уходила на обсуждение условий перемирия, затмевая основной вопрос о конструкции власти. Председатель Викжеля А.Л. Малицкий пытался придать Совещанию конструктивный характер, но в речах делегатов постоянно слышалось эмоциональное негодование по поводу террора большевиков, жалобы на хаос и разруху и т.п., уступая место конкретным предложениям. Когда, наконец, решено было большинством голосов заключить трехдневное перемирие (Д.Б. Рязанов и Г.Л. Сокольников голосовали против, так как считали, что нет гарантий его соблюдения со стороны Керенского)4, делегаты перешли к обсуждению вопроса о характере будущего правительства «всей демократии». Важно отметить, что на предыдущих Совещаниях представители меньшевиков принципиально возражали против вхождения большевиков в правительство, теперь же их позиция претерпела изменения. «...Народные социалисты и Совет Крестьянских Депутатов не войдут в одно Правительство, отмечал Ф. Дан, а без их участия мы не считаем возможным образовать Правительство и в такое Правительство не войдем», и далее: «...Мы считаем
их (т.е. большевиков) участие желательным»5.
Ф. Дан также выдвинул большевикам ряд требований: «передача войск в распоряжение городской Думы для охраны; разоружение рабочих; прекращение самосудов; освобождение арестованных; поддержка идеи однородного социалистического правительства. В свою очередь Керенскому было предложено передать всю власть однородному правительству и включиться в переговоры о мире»6.
Итак, Дан и Мартов - правые меньшевики и меньшевики-интернационалисты объединили свои усилия против террора, кровопролития с целью создания демократического многопартийного правительства. Этот шаг правых меньшевиков к политическому партнерству с большевистской партией значительно усилил объединительные тенденции, являвшиеся спецификой той формы оппозиционности, которую пытался создать Викжель.
Л.Б. Каменев и А.Л. Малицкий снова высказались о необходимости вхождения большевиков в однородное социалистическое правительство. «Организуя новое Правительство, отметил председатель Викжеля, отвергаем представителей цензовых элементов. Большевики являются представителями большей части рабочих масс. Раз дается представительство крестьянам, то необходимо допустить представительство и рабочих, большое количество которых находится в рядах большевиков»7.
Гораздо более жесткие заявления в данном случае прозвучали от лидеров эсеров: «При всем желании идти на соглашение ЦК партии СР не может идти в Правительство, которое по своему происхождению исходило бы из большевистского переворота», отметилось в петроградской прессе эсеров8. Позже эсеры, однако, пошли на компромисс с основной частью Совещания, согласившись на участие большевиков, но с учетом персонального разбора каждой кандидатуры.
По вопросу об органе, перед которым правительство должно быть ответственно, разгорелась дискуссия. Ю.О. Мартов предложил создать демократический орган с задачами, сформулированными в программе Викжеля. Делегат Шрейдер выдвинул идею о контролирующем органе из нецензовой части Демократического совещания, ЦИКа II созыва, ВЦСПС, Петроградской городской думы. Л.Б. Каменев отверг оба проекта, заявив: «Вы на старом фундаменте хотите строить новое здание. Нельзя начинать с исторического трупа, надо начинать с советских организаций... Честная коалиция партий, входящих в Советы, ответственных перед соответствующими органами и проводящими определенную платформу вот что открывает возможность
1 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 67. Л. 57.
2 Getzler I. Ор.сК., р.169.
3 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 71. Л. 16.
4 Там же. Д. 58. Л. 14-16.
5 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 58. Л. 24, 28.
6 Дан Ф. Происхождение большевизма. Нью-Йорк, 1949. С. 258.
7 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 58. Л. 13.
8 Знамя труда. 14 ноября. 1917.
143
создания нового Правительства»1.
После выступления еще целого ряда ораторов была избрана Комиссия, которой поручалось окончательно сконструировать правительственный орган. К сожалению, не сохранилось никаких сведений о персональном составе данной Комиссии. Базисом для ее работы Совещание наметило следующие положения: должен быть создан орган из всех социалистических течений; ядром его должен служить ЦИК обоих созывов, представительство от крупных профорганизаций и городских Дум. Этот орган формирует правительство, ответственное перед ним. В состав правительства входят представители всех социалистических партий и течений от большевиков до народных социалистов включительно. Инициатива созыва указанной Комиссии и следующего Совещания поручается Викжелю2.
В ночь на 1 ноября Комиссия выработала Проект Полномочного органа демократии. Представительство было следующим: эсеры - 50 человек; большевики - 50; Исполком Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов - 75; Петроградская Дума - 50; Московская Дума - 50; армия и флот - 80; Викжель -15; ВЦСПС - 20; Союз почт и телеграфов - 53. Этот орган был назван Временным Народным Советом, и перед ним должно быть ответственно однородное социалистическое правительство. «Состав Кабинета:
-во главе Авксентьев (вычеркнуто А.И.); Чернов -Министр иностранных дел - Авксентьев; Покровский; Троцкий (вычеркнуто А.И.)
-Министр внутренних дел - Салтыков, Рыков, Исаев -Военный министр - Верховский Морской министр - Вердеревский -Министр просвещения - Луначарский; Покровский; Рожнов
-Министр земледелия - Чернов; Маслов; Выханев -Путей сообщения - Крушинский (вычеркнуто А.И.) -Продовольствия - Милютин (еще две кандидатуры написаны неразборчиво А.И.)
-Торговли и промышленности Красин -Труда - Гвоздев (еще одна кандидатура написана неразборчиво А.И.)»4.
Комиссия попыталась ввести относительно пропорциональное представительство социалистических партий, профсоюзов и органов городского самоуправления, что могло бы гарантировать стабильность правительства и ограничить возможности его резких видоизменений, что в целом укрепило бы политическую систему государства. Однако, в проекте было большое количество упущений, о чем свидетельствовали дискуссии делегатов последне-
го Совещания при Викжеле 3 ноября, о котором речь пойдет ниже.
За этот период времени в Петрограде власть уже практически перешла к Совету РК и КД, войска Керенского под Красным Селом и Гатчиной были разбиты, в Москве шли ожесточенные баррикадные бои. Борьба постепенно расширяла свои формы, переходя от уличных перестрелок к выступлениям против всего, что угрожало уже захваченным позициям, против самих основ существующего политического строя5.
Железнодорожники, руководимые Викжелем, по-прежнему не допускали передвижения враждующих войск. В перерывах между заседаниями Совещания Викжель вел интенсивные переговоры по прямому проводу со своей делегацией в Ставке и с Общеармейским Комитетом, разделявшим политическую позицию Исполкома Союза железнодорожников. Общеармейский Комитет по указанию Викжеля старался не допустить в войска Крыленко. «В данном случае Крыленко идет как Главный верховный, и с ним охрана 49 человек, - сообщалось в донесении 30 октября, - и нельзя ручаться, что по приезде сюда эти 49 человек не явятся как комиссары и так могут нарушить работу Ставки... Малейшие эксцессы могут изменить настроение гарнизона...»6.
Многие рабочие, как и часть армии, поддерживали Викжель. Делегация Путиловского, Обухов-ского и Александрийского заводов категорично заявила Викжелю: «Мы и вашего Ленина и Троцкого, и Керенского в одну прорубь спустим, если из-за вашей грызни проливаться будет кровь»7. Рабочие также заявили, что если большевики не согласятся образовать на платформе Викжеля правительство, то все свои силы рабочие отдадут в распоряжение Викжеля8. Уже 2 ноября газета «Вперед!» сообщала, что на многих заводах в Петрограде отношение к большевикам равнодушное, а иногда враждебное. На заводах Обуховском и Гесслера и других большевикам приходилось силой принуждать рабочих заняться рытьем окопов9.
На результаты Совещания при Викжеле возлагались надежды в плане реального прекращения кровопролития. Сообщения с мест и из Московского Бюро с каждым днем становились все более тревожными: «По Николаевской дороге из Твери к Москве следуют вооруженные большевики, - телеграфировали днем 30 октября из Дорожного комитета, - в количестве 750 человек. Остановить их служащие бессильны. Они (служащие), быть может, последний раз обращаются к Викжелю в Петроград:
1 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 58. Л. 9.
2 Вомпе П.А. Указ. Соч. С. 37.
3 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 57. Л. 31.
4 Там же.
5 Вомпе П.А. Указ. Соч. С. 37.
6 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 55. Л. 1, 5.
7 Там же. Д. 56. Л. 9.
8 Там же. Д. 55. Л. 5.
9 Вперед! 1917, 2 ноября.
144
когда же кончится насилие?!»1. Почтово-телеграф-ный Союз обвинил Викжель в пассивности и потребовал вместо нейтралитета присоединиться к какой-либо из двух сторон. Н.Л. Стамо, работавший тогда в Московском Бюро, выдвинул предложение ультимативного прекращения кровопролития путем забастовки железнодорожников Московского узла2. Московское Бюро посчитало, что Викжель игнорирует кризисную ситуацию, сложившуюся в Москве и тем самым словно бы «санкционирует самоуничтожение, как людей, так и Москвы»3.
Бюро сочло возможным решать все вопросы самостоятельно, не дожидаясь окончания Совещания, но Викжель убеждал его в скорейшем принятии Совещанием решения. В ночь с 30 октября на 1 ноября в Москве начались резкие перебои в поставках продовольствия, топлива, на улицах шли бои, существовала угроза голода. С вечера 30-го Московское Бюро буквально засыпало Викжель телеграммами с требованием решительных мер. Из телеграммы, отправлено в 12 часов ночи: «Каждый час промедления и пассивное поведение делегатов Совещания стоит Москве все новых человеческих жизней... Необходимо сейчас же решить вопросы: что будет сделано, если Бюро Викжеля сложит свои полномочия, как и все Дорожные комитеты? ...Если не будет принято экстренных и решительных мер, то мы сложим с себя полномочия членов Бюро»4. 1 ноября утром А.Л. Малицкий сообщил в Москву о результатах работы Совещания и его Комиссии, выработавшей проект Полномочного органа демократии.
На заседании ЦК РСДРП (б) в первой половине дня 1 ноября Ленин высказал мнение о необходимости немедленно прервать переговоры с Вик-желем, но большинство ЦК Ленина не поддержало5. 2/3 голосов собрала резолюция, предложенная Л.Д. Троцким, о том, чтобы принять участие в последней попытки левых эсеров создать однородную власть. Тем самым ЦК подтвердил решение, принятое ранее, 29 октября, согласно которому представителям большевиков разрешалось участвовать в переговорах с Викжелем6. Но в принятой резолюции указывалось, что соглашательские партии ведут переговоры в целях подрыва Советской власти, и цель большевиков на переговорах «разоблачить несостоятельность попытки создания коалиционной власти»7. Вечером 1 ноября вопрос о ходе переговоров обсуждался на заседании ВЦИК, где была принята предложенная большевистской фракцией
резолюция, составленная в духе решения ЦК8. Не позднее 19 часов 1 ноября9 состоялось заседание Петроградского комитета РСДРП (б), где также обсуждался вопрос о переговорах с Викжелем. В процессе дискуссии Ленин четко выразил свою позицию: «Зиновьев говорил, что мы не советская власть, мы-де одни большевики, социалисты-революционеры и меньшевики ушли... Но ведь не по нашей вине. Мы избраны Съездом Советов. Это организация новая. В нее идут те, кто хочет бороться. Это не народ, но авангард, за которым тянется масса...»10. И далее: «Все эти колебания, сомнения (соглашения) это абсурд... Когда нам говорят (Викжель, саботажники и пр.), что «власти нет», тогда необходимо арестовывать, и мы будем ...Вот викжелевцев арестовать - это я понимаю. Пускай вопят об арестах. Тверской делегат на съезде Советов сказал: «Всех их арестуйте», вот это я понимаю, вот он имеет понимание того, что такое диктатура пролетариата. Наш лозунг теперь: без соглашений, т.е. за однородное, большевистское правительство»11.
В.И. Ленина поддержал Л.Д. Троцкий: «Вся эта мещанская сволочь, что сейчас не в состоянии встать ни на ту, ни на другую сторону, - заявил он, -когда узнает, что наша власть сильна, будет с нами, в том числе и Викжель»12. «Нет, к промежуточной политике, к соглашательству возврата нет, - продолжал Л.Д. Троцкий, - мы введем на деле диктатуру пролетариата... Почему же общество существовало, и массы работали при прежнем терроре меньшинства? А тут ведь не террор меньшинства, но организация классового насилия рабочих над буржуазией»13. Ленина и Троцкого поддержали также Авилов, Глебов и Слуцкий. Напротив, за соглашение выступил А.В. Луначарский и В.П. Ногин: «... Я считаю, перед всеми трудностями, сказал Луначарский, соглашение желательным. Никакие доказательства Ваши насчет меньшевиков убеждать массы не могут. Я хорошо знаю, что работать так, как ныне, невозможно. Нельзя принципиально, и нельзя рисковать массами жизней»14.
В.П. Ногин тогда заявил: «Дело не в соглашении, а в вопросе: как быть, если мы оттолкнем все другие партии? Социалисты-революционеры ушли из Совета после революции, меньшевики также. Но это значит, что распадутся Советы. Такое положение вещей, при полной разрухе в стране, кончится крахом нашей партии». Далее, упоминая о высказанной Лениным на заседании идее лишить, в слу-
1 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 54. Л. 45.
2 Там же. Л. 54.
3 Там же.
4 Там же. Д. 57. Л. 34-38.
5 Коржихина Т.П. Первый правительственный кризис // Историки отвечают на вопросы. 1990. С. 232.
6 Там же. С. 232-233.
7 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. т. 35. С. 451-452.
8 Там же. С.452.
9 В.И. Ленин. Биографическая хроника. Т. 5. С. 25.
10 Троцкий Л.Д. Сталинская школа фальсификаций // Вопросы истории. 1989, № 10. С. 120.
11 Там же. С. 121.
12 Там же. С. 124.
13 Там же. С. 125.
14 Там же. С. 122 - 123.
145
чае дальнейшего саботажа, железнодорожников их хлебных карточек Ногин подчеркнул: «... Мы создадим почву для могучего протеста»1. Еще раз взяв слово, Троцкий словно бы подвел черту дискуссии: «Всякая власть есть насилие большинства народа над меньшинством. Это неизбежно. Это есть азбука марксизма»2.
По сути, обсуждение вопроса о соглашении позволило Ленину и Троцкому четко сформулировать, что есть в их понимании Советская власть как таковая, что представляет собой «диктатура пролетариата». К диктаторским методам властвования большевизм был подготовлен всей историей своего идеологического развития, и, прежде всего, неизменной ориентацией на вооруженное восстание, закрепляющей иерархическое строение партии и воспитывающей навыки абсолютного подчинения «сверху»3. Насилие было возведено в ранг государственной политики.
Идеолог эсеров В.М. Чернов в своих воспоминаниях определил доктрину диктатуры пролетариата как систему концентрических диктатур: «Социализм - освобождение труда; среди трудящихся пролетариат есть наиболее чистое выражение - крепкий экстракт или вытяжка трудового начала. Но и среди самого пролетариата есть более или менее «чистые» пролетарские слои. Если необходима диктатура пролетариата над массами трудящихся, то на том же основании в самом пролетариате необходима диктатура авангарда его над остальной пролетарской массой. Это экстракт из экстракта...: истинно пролетарская партия. Но и внутри партии по тому же закону необходим режим внутренней диктатуры твердокаменных элементов над расплывчатыми. Это восходящая система диктатур, и фактически ее увенчивал и не мог увенчивать диктатор просто, каким Ленин и был. Его теория диктатуры пролетариата была... целой системой диктаториальных кругов... и, в целом, являлась универсальной теорией диктаториального, опекунского социализма»4.
2 ноября на заседании ЦК РСДРП (б) была принята резолюция по вопросу об оппозиции внутри ЦК5, в резолюции говорилось, что оппозиция отходит от всех основных позиций большевизма и классовой борьбы, саботирует начавшуюся диктатуру пролетариата и беднейшего крестьянства. Оппозиционерам было предложено перенести свою дискуссию в печать и отстраниться от практической ра-боты6. «Немарксистской оппозицией» именовались
Л.Б. Каменев, Г.Е. Зиновьев, А.И. Рыков, В.П. Ногин и Н.А. Милютин7. В ночь со 2 на 3 ноября на заседании ВЦИК выступили левые эсеры с требованием пересмотра решения ВЦИК об условиях соглаше-ния8. Зиновьев огласил резолюцию ЦК партии большевиков, тут же потребовал объявить перерыв, чтобы большевистская фракция могла ее обсудить. Заседание возобновилось в 4 часа утра. Каменев предложил принять постановление, которое шло вразрез с линией ЦК - продолжать переговоры со всеми социалистическими партиями. Для продолжение переговоров, кроме кандидатуры самого Каменева, были названы Г.Е. Зиновьев и Д.Б. Ряза-нов9. Резолюция также допускала изменение состава правительства так, что большевики имели бы в нем половину мест10.
В ответ на это 3 ноября был выдвинут «Ультиматум большинства ЦК РСДРП (б) меньшинству», который гласил, что представители меньшинства деморализуют ряды партии большевиков, саботируют работу партии, в связи с чем содержалось требование «категоричного ответа в письменной форме», обязуется ли меньшинство подчиняться партийной дисциплине «и проводить ту политику, которая сформулирована в принятой ЦК резолюции тов. Ленина»11 . Ультиматум был подписан В.И. Лениным, А.С. Бубновым, Ф.Э. Дзержинским, А.А. Иоффе, М.К. Му-рановым, Я.М. Свердловым, Г.Л. Сокольниковым, И.В. Сталиным, Л.Д. Троцким и М.С. Урицким12.
Таким образом, ленинское крыло большевистской партии, резко осудив «умеренных» большевиков и их попытки, участвуя в работе Совещания при Викжеле, придать большевистской политике легитимный характер, направить ее в русло парламентаризма, окончательно пошло на разрыв с демократическими партиями и течениями, а, следовательно, поставило под угрозу сам факт существования именно конструктивной оппозиции, ускорило эволюцию оппозиционной тенденции другого рода. Вот как оценивал обстановку Викжель: «...Соглашение, намечавшееся вначале, расстроилось ввиду того, что под Гатчиной войска Керенского разбиты, и он бежал. Большевики, которые всегда держались принципа «война до полной победы» и шедшие на уступки лишь под влиянием своих поражений, после такой победы от соглашения отказались, и ЦИК Советов вынес резолюцию явно в большевистском духе... Против нас возможны всякие меры воздействия, вплоть до ареста, тюрьмы, расстрела, самосуда...»13.
Так или иначе, а 3 ноября вновь собралось
1 Там же. С. 126.
2 Там же.
3 Дан Ф.И. Указ. Соч. С. 460.
4 Чернов В.М. Ленин // Россия. 1990, 6 декабря.
5 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. т. 35. С. 452.
6 Там же. С. 44.
7 Протоколы ЦК РСДРП (б)... С. 275.
8 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 35. С. 452.
9 Коржихина Т.П. Указ. Соч. с. 234.
10 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. т. 35. С. 452.
11 Там же. С. 47 - 48.
12 ГАРФ. Ф.р-5498. Он. 1. Д. 57. Л. 67.
13 Там же.
146
Совещание при Викжеле, на котором был подвергнут резкой критике проект Полномочного органа демократии, вследствие чего правительство так и не было сформировано. Вновь прения разгорелись вокруг вопроса о терроре и, следовательно, о необходимости очередного перемирия. Особенно настаивали на решении этих вопросов Абрамович и Мартов, представители Викжеля их поддерживали, но Совещание на этот раз не смогло решить ни единого вопроса и вскоре разошлось.
Действительно, ряд шагов, предпринятых ленинским крылом РСДРП (б) поставил под вопрос саму фактическую возможность какого-либо общесоциалистического соглашения. Усилившиеся многократно центробежные силы в лице антидемократической партии практически ликвидировали существовавшие доселе элементы консенсуальной политики.
Политика ленинского крыла РСДРП (б) нашла свое отражение, в частности, в характере Декрета о печати, изданном СНК 27 октября, который гласил, что закрытию полежат органы прессы, призывающие к открытому сопротивлению и неповиновению рабочему и крестьянскому правительству; сеющие смуту путем явно клеветнического извращения фактов; призывающие к деяниям явно преступного, т.е. уголовно наказуемого характера1. Газета «Вперед!» охарактеризовала этот декрет следующим образом: «Рабочее и крестьянское правительство» ленинский декрет напрасно здесь упоминает: оно в этих мерах непричем, да его и нет. И в этом отношении Вл. Ульянов (Ленин) усваивает скверную привычку Николая Романова говорить от имени народа. А остальные пункты - это добрая старая практика самодержавия, только еще с большим произволом... Мы возвращаемся к самым мрачным временам царского застенка, когда всякое независимое слово объявлялось «смутой»2.
4 ноября на заседании ВЦИК Ленин заявил: «Мы и раньше заявляли, что закроем буржуазные газеты, если возьмем власть в руки. Терпеть существование этих газет, значит, перестать быть социа-листом»3. 28 ноября 1917 г. СНК принял декрет «Об аресте вождей гражданской войны против революции», в котором объявил кадетов «партией врагов народа». Ее руководителей предписывалось арестовать и предавать суду ревтрибуналов. Печать большевиков освещала подобные события как значительный успех советской власти в борьбе с контрре-волюцией4.
Правительство большевиков не только регулярно направляло «материал для помещения в
печати», «в хрониках», «во всех газетах»5, но требовало, чтобы доклады по важным вопросам печатались накануне, что было подтверждено соответствующим указом6.
Левые эсеры Колегаев, Карелин, Малкин и Ларин потребовали отмены Декрета, фактически вводящего цензуру и запрещающего свободу печати, назвав его выражением системы политического террора и разжигания гражданской войны7. Работник Викжеля Ф.М. Сенюшкин писал об этом следующее: «...Ленин в непримиримой демагогической речи доказывал, что свобода печати - мелкобуржуазное требование, и, считая настоящую рабочую революцию началом социальной революции, признавал необходимым террор... Такое положение у большевиков долго продолжаться не может, так как ряд лидеров правых большевиков совершенно расходятся с Лениным. Рабочие Петрограда также начинают про-тестовать...»8.
Меньшевики-интернационалисты и их лидер Ю.О. Мартов тем более были неспособны отстраниться от политики, которую проводили большевики во главе с Лениным, но вместе с тем не могли уже пропагандировать те идеи, которые отстаивали изначально, пока не стали объектом «красного террора». Однако у Ю.О. Мартова еще были некоторые надежды, что умеренные большевики на каком-то этапе будут иметь преимущество над «железными» и пойдут на переговоры дальше9. Действительно, на заседании ВЦИК 4 ноября от имени группы наркомов с заявлением выступил В.П. Ногин10. «Мы стоим на точке зрения необходимости образования социалистического правительства из всех советских партий... Мы полагаем, что вне этого есть только один путь: сохранение чисто большевистского правительства средствами политического террора. На этот путь вступил Совет Народных Комиссаров. Мы на него не можем и не хотим вступать. Мы видим, что это ведет к отстранению массовых пролетарских организаций от руководства политической жизнью, к установлению безответственного режима и разгрому революции страны. Нести ответственность за эту политику мы не можем, и потому слагаем с себя перед ЦИК звание народных комиссаров»11.
Кроме наркома торговли и промышленности В.П. Ногина заявление подписали наркомы: А.И. Рыков (внутренних дел), Н.А. Милютин (земледелия), И.А. Теодорович (продовольствия). Заявление подписал и Шляпников, но, однако, не покинул пост наркома труда, а также еще шесть большевиков, включая комиссара по делам печати, комисса-
147
1 Вперд! 1917, 2 ноября.
2 Там же.
3 Ленин. В.И. Полн. Собр. Соч. т. 35. С. 54.
4 Правда. 29 ноября. 1917.
5 ГАРФ. Ф. Р-130. Оп. 5. Д. 1023. Л. 3, 41, 43, 44.
6 Там же. Оп. 6. Д. 873. Л. 43, 44.
7 Коржихина Т.П. Указ. Соч. С. 235.
8 ГАРФ. Ф.р-5498. Он. 1. Д. 55. Л. 27-32.
9 Getzler I. Op. cit. P. 170.
10 Коржихина Т.П. Указ. Соч. С. 236.
11 Протоколы заседаний ВЦИК Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов II созыва. М., 1918. С. 23-28.
ра Государственной типографии и, заведующего отделом законодательных предложений ВЦИК1. Текст заявления был опубликован в печати. На том же заседании 4 ноябре фракция левых эсеров предъявила Ленину запрос по поводу издания Совнаркомом ряда декретов без санкции ВЦИК. Заслушав объяснения Ленина, левые эсеры признали их неудовлетворительными, но ВЦИК большинством голосов принял резолюцию, одобрявшую деятельность Совнаркома2.
Левые эсеры отказались войти в СНК и занять посты наркомов. Только 24 - 25 ноября большевикам удалось восстановить соглашение с левыми эсерами, и в СНК вошли 7 человек: И. Штейнберг - нар-комюст; В. Трутовский - нарком земских и городских самоуправлений; П. Прошьян - нарком почт и телеграфов; А. Измайлович - нарком государственных имуществ. В. Карелин и В. Алгасов вошли в СНК в качестве комиссаров без портфелей3. 5 - 6 ноября Ленин написал обращение от ЦК РСДРП (б) ко всем членам партии и ко всем трудящимся классам России, в котором снова осудил «дезертирство» Л.Б. Каменева, Г.Е. Зиновьева, В.П. Ногина, Н.А. Милютина и других «отдельных товарищей», вышедших из ЦК и СНК, «недостаточно стойких и твердых в деле борьбы с врагами народа»4. Ленин был убежден, что данный «дезертирский поступок» все же «не поколеблет единства масс и... партий»5.
Кризис в партии большевиков не прошел бесследно и для Викжеля. Было ясно, что расколотая социал-демократия все больше теряет силу «перед партией, узурпировавшей власть, которая потребовала себе полного подчинения, карая всех не под-чинившихся»6. После выхода «умеренных» большевиков из ЦК и правительства, что, по сути, явилось первым кризисом советской власти, Викжель уже не сомневался, что большевиков как партии больше не существует, но так называемый лжебольшевизм ширится и растет невероятно. «А так как эти явления антигосударственные, то мы должны приложить все умение, авторитет и знания, не откладывая, повести... идейную борьбу с подобным явлением, отнюдь не применяя грубой, да еще воинской силы, лишь ведя открытую борьбу с ширящимся потоком безумия, охватывающим все более и более широкое поле», - отметил в дни работы Совещания один из представителей Викжеля7.
Викжель по-прежнему считал большевизм одним из радикальных течений демократии, поэтому оратор и употребил термин «большевизм» в своей речи. Но в отличие от демократического течения
в большевизме, представителями которого Викжель считал как раз Каменева, Зиновьева и других, покинувших ЦК и СНК, появилось в поле зрения второе ясно оформившееся течение, названное оратором «лжебольшевизм» представляемое сторонниками Ленина и Троцкого. Однако Викжель и его соратники не смогли разглядеть глубинную опасную сущность большевистской партии, изначально с 1903 года оформлявшейся как военный союз, спаянный «единством воли, единством дисциплины»8, равно как не увидели сущность феномена большевизма. Поэтому возникло непримиримое противоречие двух несопоставимых парадигм: консенсуса (Викжель и социал-демократия) и единовластие (ленинизма).
К этому времени позиция Викжеля претерпела некоторые изменения, но основа ее осталась прежней: однородное социалистическое правительство. Но какое? Комитет Спасения и стоящие за ним правое крыло социал-демократии принципиально придерживались линии: «однородное социалистическое правительство без большевиков», не учитывая, что и большевистское течение неоднородно. Крайне левое крыло демократии категорически отвергло соглашение, изрядно дистанцировавшись от сторонников тоталитаризма. На одном из последних заседаний уже после того, как в ЦК РСДРП сформировалась оппозиция, Викжель сформулировал свою точку зрения: «...Мы решительно отмежевываемся от Авксентьева и Гоца, а также от Комитета Спасения Родины и революции. С ними мы никогда не пойдем на подавление рабочего движения. Только общедемократическое движение против Ленина и Троцкого... мы поддержим»9. Итак, вооруженное восстание и создавшаяся после него обстановка, которую можно назвать прелюдией гражданской войны, прежде всего, оказали влияние на полюса социал-демократии, которые под действием центробежных сил дистанцировались настолько далеко друг от друга, что никакие компромиссные решения уже не возымели бы действия. Но идея однородного правительства сохранилась и могла бы быть осуществлена, на этот раз без «Авксентьева и Гоца», так и «без Ленина и Троцкого», но с участием большевиков-оппозиционеров. Поэтому Викжель теоретически не отказался от данной концепции.
Еще 1 ноября на заседании ЦК РСДРП (б) В.И. Ленин заявил, что Викжель стоит на стороне Калединых и Корниловых10. Возможно, Ленин имел в виду не прямое сотрудничество Викжеля с военной верхушкой для подготовки заговора, а проводил мысль о том, что Викжель так или иначе обратится в сторо-
1 Там же.
2 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. т. 35. С. 454.
3 Городецкий Е.Н. Указ. Соч. С. 130.
4 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. т. 35. С. 73.
5 Там же. С. 74.
6 ГАРФ. Ф.р-5498. Он. 1. Д. 57. Л. 66.
7 Там же. Л. 66-67.
8 Пономарев Б.Н. История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1983. С. 63.
9 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 56. Л. 37.
10 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. т. 35. С. 43.
_148
ну сотрудничества с крайне правыми партиями и организациями. Но сущность концепции однородного социалистического правительства и неприемлемость в его составе «цензовых элементов», сама суть политики Викжеля, ее ярко выраженная ориентация на достижения общественного консенсуса позволяет утверждать, что Викжель не занимал, да и не мог занимать позицию «Каледина и Корнилова», то есть той самой или аналогичной ей «третьей силы», об опасности которой предупреждал Ю.О. Мартов на Совещании Исполкома Союза железнодорожников.
Как известно, к концу ноября партии большевиков удалось преодолеть кризис, и все участники «оппозиции внутри ЦК» позже возвратились к партийной и хозяйственной работе. Данный шаг сделал практически невозможной реализацию идеи однородного социалистического правительства. В историографии ведутся дискуссии о причинах отхода умеренных большевиков от Викжеля. В этой связи историки особенно акцентируют внимание на личностной специфике Л.Б. Каменева как одного из активных сторонников идеи однородного правительства, формируемого на основе платформы Викже-ля, но и с учетом требований «умеренного» крыла ЦК РСДРП (б). Л.Б. Каменеву приписывают слабость характера и неспособность твердо отстаивать свое мнение, защитить свою точку зрения, что в итоге и явилось основной причиной возвращения Каменева в ЦК. Но, по всей видимости, следует учесть, что Каменев и другие представители РСДРП (б), участвовавшие в работе Совещания, при всем различии их позиций и ленинской, оставались убежденными большевиками. Им представлялось, что любое ослабление большевистского Правительства могло бы привести к подрыву самих основ партии, а данная перспектива выглядела весьма пугающей1. Те, кто внутри партии большевиков придерживался платформы Викжеля, были типичными представителями так называемого начального большевизма, чьи личные цели совпадали с целями, декларируемыми большевиками, а индивидуальная нравственность запрещала пренебрегать средствами достижения этих целей, то есть участвовать в террористических действиях2.
Конфликт с большинством ЦК был, таким образом, основан на явном несоответствии декларируемых партией целей тем средствам и методам, которые использовались для их достижения. Кроме того, большевики сторонники соглашения, как и многие рядовые члены РСДРП (б) в то время находились под влиянием самообмана, убеждали себя в осуществимости своих светлых идеалов. Психологической причиной их возвращения в ЦК и СНК, воз-
можно, послужила мысль о том, что если они, апологеты чистых целей социализма, уйдут, а в партии останутся лишь сторонники террора, то бессмертная идея будет опорочена; а великое дело загублено. «Оппозиционерам» было отпущено слишком мало времени на то, чтобы решить: разделить в скором времени участь многих представителей небольшевистской социал-демократии, когда их коснется террор, или же вернуться к победителям. В.Г. Зиновьев первым опубликовал свое заявление о возвращении в ЦК, которое было рассмотрено 29 ноября. В тот же день положение «соглашателей» в партии было восстановлено (кроме Л.Б. Каменева, вместо которого председателем ВЦИК стал Я.М. Свердлов)3.
Итак, по мере упрочения большевистской власти работа Совещания при Викжеле фактически свелась на нет наряду с реальными возможностями конструктивного сотрудничества с большевиками. Но у социал-демократии был, казалось бы, еще один шанс - Учредительное собрание. Викжель продолжал настаивать на созыве Учредительного собрания как единственного законного и полноправного представителя народонаселения России, продолжал противодействовать методам насилия, применяемым советской властью. Он настаивал «на немедленном восстановлении всех политических и гражданских свобод, каковые завоевания революции железнодорожники будут отстаивать всеми средствами»4. В частности, на одном из заседаний Викжеля было подчеркнуто, что в случае насилия железнодорожники оставляют за собой право приостановки движения и прекращения работ на дорогах5.
Ситуацию, сложившуюся к тому времени на отдельных железных дорогах, характеризует газета пробольшевистской ориентации «Воля и думы железнодорожника». Например, «на Московско-Вин-даво-Рыбинской железной дороге красногвардейцы потребовали у Главного дорожного комитета отправить... спецпоезд с войсками. Главный дорожный комитет отказал в этом требовании, ссылаясь на общность действий всех железнодорожников, согласованную с распоряжением Викжеля. Ввиду категорического отказа подать поезд, весь президиум Главного дорожного комитета был задержан и отправлен в ВРК... Это событие всполошило весь Петроградский узел и на Рыбинской железной дороге чуть не вызвало забастовки...»6. Газета также сообщила, что по сведениям, поступающим из Викжеля, «войска Крыленко учиняют насилие над железнодорожными агентами при продвижении эшелонов к Могилеву...»7. К концу ноября между Викжелем и СНК возник конфликт по поводу стремлений первого проводить демократизацию управления железными дорогами, поддерживать их самостоятель-
1 Геллер М., Некрич А.М. Утопия у власти. М., 1997. С. 146.
2 Нилов Г. Грамматика ленинизма. Лондон. 1990. С. 14.
3 Геллер М., Некрич А.М. Указ. Соч. С. 141.
4 ГАРФ. Ф.р-5498. Оп. 1. Д. 24. Л. 19 об.
5 Там же.
6 Воля и думы железнодорожника. 1917, 17 ноября.
7 Там же. 18 ноября.
149
ность. СНК настаивал на сугубо централизованном управлении и предполагал провести чистку всех железнодорожных управлений и ведомств от «контрреволюционеров и саботажников»1.
29 ноября А.Л. Малицкий получил от Ленина ответ о невозможности для СНК вступать в соглашение без Всероссийского железнодорожного съезда, с верхушкой организации, которая «заняла так называемую нейтральную позицию, тем самым, содействуя контрреволюционной буржуазии против народа...». Ленин также заявил о принятии всех необходимых мер по созыву вышеуказанного съезда, обеспечивающего представительство рабочих, мастеровых и служащих на одинаковых началах2. Совещание при Викжеле прекратило свою работу.
Главным итогом Совещания при Викжеле была попытка не просто выразить свою оппозиционность политическим методам и средствам большевиков, а сформировать определенную базу для сотрудничества по основному вопросу избежания гражданской войны и ликвидации кризиса в стране. Иными словами, это была попытка формирования механизма построения консенсуса в конфликтном обществе, лишенном демократических традиций, с крайне по-ляризированной партийной системой. Именно Викжель как внепартийная общественная организация, не имевшая ранее никакой политической репутации, посчитал необходимым выйти на арену борьбы с лозунгом единства, поскольку обществу необходимо было новое политическое явление, новый проект организации власти, способный привлечь к размышлению всех идейных противников.
Как уже отмечалось, Викжель воспринимал большевизм как идейное течение, способное на парламентский диалог. Не разглядев опасной сущности большевизма, Викжель, а вместе с ним небольшевистская социал-демократия не сумели предотвратить вооруженное восстание и узурпацию власти. Действительно, большевики оказались в более выигрышном положении: несмотря на расхождения во взглядах внутри ЦК, имперская идеология большевизма явилась цементирующим составом, позволившим достичь скоординированности действий. Демократическая же «полифония голосов» создавала определенные трудности в создании общей
базы для соглашения. Кроме того, несоответствие парадигм идейной и классовой борьбы, а, следовательно, несоответствие средств достижения целей привело к тому, что на Совещании при Викжеле большая часть дискуссий концентрировалась на «терроре большевиков» и в целом на вопросе о средствах, с помощью которых РСДРП (б) проводила свою политику, в то время как основные вопросы так и не были решены.
Особенности политики РСДРП (б) повлияли и на процесс эволюции конструктивной оппозиции, уже практически сформированной на базе идей Викжеля, который на Совещании активно проводил переговоры с «умеренным крылом» ЦК РСДРП (б). Настроенные прежде на конструктивное сотрудничество и с ленинской частью ЦК, Викжель постепенно отошел от данной идеи, равно как и от попыток найти компромисс с представителями крайне правой части социал-демократии, чью позицию на Совещании отстаивал Комитет Спасения Родины и революции. В целом, разработка Викжелем и другими участниками Совещания альтернативной программы конструкции власти в стране и содействие этому со стороны некоторых представителей ЦК и СНК привело к кризисной ситуации в большевистской партии, но Викжелю и этот раз не удалось воспользоваться ситуацией и предотвратить возвращение «умеренных» большевиков на свои прежние посты. Возможно, это объясняется отсутствием у небольшевистской социал-демократии тех специфических черт военной организации единство действий, воли и дисциплины которые были характерны для партии большевиков. Процесс поляризации социал-демократии развивался настолько быстрыми темпами, и незаинтересованность большевиков в каком-либо сотрудничестве стала настолько очевидной, что нахождение компромисса в данных условиях было объективно невыполнимой задачей. Однако при всех ошибках и просчетах, именно Викжель попытался ввести в действие парадигму гражданского консенсуса, именно Викжель стал инициатором и первым практиком, постаравшимся реализовать идею «третьего пути», что могло бы направить ход исторического процесса в России в иное русло.
1 Питерские рабочие в борьбе с контрреволюцией в 1917-1918 годах. М., 1986. С. 132, 134.
2 Воля и думы железнодорожника. 1917, 29 ноября.
150
