CC BY
104
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ И СОЦИАЛЬНАЯ ДОКТРИНА ИРАНО-ШИИТСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Ф.М. Ибятов
Центр комплексных исследований Кавказа, Ближнего и Среднего Востока Российский государственный торгово-экономический университет ул. Смольная, 36, Москва, Россия, 125993
Статья рассматривает ключевые аспекты социальной доктрины ирано-шиитской революции, а также некоторые определяющие положения политической философии ее идеологов.
Ключевые слова: шиизм, догматика имамата, эсхатология, институт выборной власти, политическая доктрина, имамат, власть, правление, суннизм, ваххабизм.
Современная политическая картина мира, кажется, уже немыслима без учета политической позиции, идеологии и экономики Исламской Республики Иран. Какую бы сторону существующего геополитического расклада в мире не олицетворяла та или иная страна, всем очевидно — без учета современной политической позиции Ирана невозможно принятие сколько-нибудь реалистичных решений ни в сфере мировой политики, ни в сфере мировой экономики. Осознание этого факта вызывает тем больший интерес к политико-идеологической предтече нынешнего стратегического возвышения Исламской Республики Иран — к доктрине имамата. Попробуем, по необходимости конспективно, обрисовать основные положения этой доктрины, философскую концепцию, на которой она построена, а также главные историософские выводы, которые логично вытекают из предпринятого анализа.
Очень кратко об истории данной доктрины. После смерти пророка ислама Мухаммада встал вопрос о носителях верховной власти в мусульманской общине — умме, что сразу же вызвало в среде исламского социума глубокий идеологический раскол.
Сформировались две точки зрения, которые со временем переросли в политические платформы и философские доктрины. Одна предполагала так называемую выборную власть, то есть принцип ридан — предпочтение со стороны общины духовной власти определенного лица, или ар-ридан — институт выборной власти, то есть выборы правителя мужской частью общины, который в дальнейшем трансформировался в политическую доктрину иджм — о выборности вла-
сти и моральной санкции общины, которая считалась непогрешимой. Кроме того, термин ар-ридан получил еще один важный смысловой оттенок и стал означать единственного законного претендента на верховную власть, что концептуально, разумеется, отрицает «демократизм» данного принципа, так как подчеркивает авторитарность власти.
Как показали дальнейшие события в истории ислама, данный принцип выборности стал удобным условием для узурпации власти арабскими халифами и практически стал отрицанием, фактически принципиальным отказом от основополагающего императива доктрины иджм. Как только мусульманская община переросла рамки, где можно было управлять механизмами, адекватными родовой общине, в арабской этносфере сформировались государства, в которых доктрина иджм по существу была выхолощена окончательно, поскольку здесь были установлены династические формы правления.
В противовес данному «псевдовыборному» принципу, с доминацией светских механизмов правления, была выдвинута доктрина имамата как теократического принципа правления. Имамат, дословно означающий «человек, стоящий впереди» («кормчий»), а затем, соответственно, и духовного руководителя местной уммы, предполагает исключительное право на власть в мусульманском обществе (государстве) потомков пророка Мухаммада.
Данная доктрина разрабатывалась многими выдающимися мусульманскими богословами — Джабир б. ал-Джуфи, Мухаммад б. Али ал-Ахва, Иса б. Рауда и другими. Она изложена в авторитетных трудах — «Китаб ал-имама», «Китаб исбат», «Китаб ал-вах-сийя» и других. Однако наиболее выдающимся богословом и утвердителем доктрины имамата стал Джаафар ас-Садик, который был организатором многочисленных внутриисламских богословских диспутов.
Имам Джаафар ас-Садик («Правдивый»), сын имама аль-Бакира, скончался в Медине в возрасте 63 лет. Шииты почитают его как 6-го имама; ему приписывают разработку доктрины имамата и создание особой правовой системы, названной его именем — джаафаритского мазхаба, признанного одним из пяти богословских толков в исламе. Его считают «отцом арабской научной традиции», автором многих теологических сочинений, учителем в религиозной, научной и мистической областях. Суннитские ученые приводят значительное число ха-дисов пророка Мухаммада, переданных ас-Садиком; среди множества его учеников — выдающийся химик Джабир ибн Хайян, крупные суннитские факихи Суфьян ас-Саури и Абу Ханифа.
Имам ас-Садик не принимал участия в политической деятельности; более того, он отказался от предложения руководителей аббасидского движения, сделанного ими после завоевания Персии и Ирака, стать халифом. Пользуясь ослаблением Омейядов и их противостоянием с аббасидами, он существенно расширил деятельность по распространению религиозных и научных знаний, был устроителем собраний, где обсуждались правовые и богословские вопросы. После смерти ас-Садика его приверженцы разделились в вопросе признания следующим имамом одного из его наследников. Большинство признало законным, 7-м имамом, его сына Мусу аль-Казима. Однако еще раньше часть шиитов признала имамат другого сына ас-Садика — Исмаила, умершего еще при жизни отца в 762 г.;
сын Исмаила, Мухаммад, был признан исмаилитами, как они стали называться, 7-м имамом [4. С. 204—205].
Результатом «де-факто» произошедшего раскола исламской уммы стало глубокое богословское и историософское разделение в среде мусульман. Шииты, после деятельности Джаафара ас-Садика, считали источником доктрины имамата, прежде всего, сам Коран, который, по их мнению, был в некоторой части искажен при халифе Османе в 651 г. Такие высказывания пророка, как высказывание в Гадир аль-Хумме — «Кому я господин, тому и Али господин» (1), среди шиитов трактуется так: пророк говорил о том, что самое ценное, что оставляет после себя людям, это — Коран и членов его семьи, которая должна управлять. Таким образом, согласно представлениям шиитов Имам Али — троюродный брат и зять пророка, его сыновья Хасан и Хусейн, дальнейшие родственники Имама Али, по его завещанию имели несомненное право на власть в исламской умме. После смерти Имама Али и его сыновей власть в обществе должна была принадлежать праведным имамам. Последний, двенадцатый праведный имам Махди считается среди шиитов скрытым (в смысле — сокрытым) пророком, который до времени скрыт от людей, но существует в мире и вернется к людям в судный день и рассудит всех [7. С. 195]. После сокрытия Махди право на правление имели четыре сафира, и их правление называлось «Малой гайбой», а после смерти последнего сафира в 940 г. наступила «Большая гайба», которая продолжается по сей день, то есть время ожидания Махди.
В самом шиизме также происходили расколы на различные течения. Так, после смерти сыновей имама Али, Хасана и Хусейна, появились ханифиты, то есть люди, объявившие преемником власти одного из сыновей Али. Затем появились харбиты и хариситы, а также исмаилиты, объявившие имамом Исмаила — сына основателя мазхаба Джаафара ас-Садика.
Нужно отметить, что сторонники власти Алидов в начале достигли больших политических успехов. Династии шиитского направления правили в Йемене — Зайдиты, в Северной Африке, Сирии, Египте — Фитимиды, в Сирии и ал-Джа-зире — Хамданиды, Буиды в Иране и карматы-исмаилиты в Восточной и Центральной Аравии. Следует, правда, подчеркнуть, что современный официальный шиизм в Иране отрицает исмаилизм как причастное к шиизму течение, а многие другие подобные секты считает еретическими.
Таким образом, к четырем основным религиозным догматам суннитского ислама — вера в единобожие, божественная справедливость, пророчество о загробной жизни и вера в загробную жизнь — шииты добавляют пятый — признание абсолютной сакральной и социальной законности имамата.
Следует констатировать, что, невзирая на все коллизии богословских споров и реальной социально-политической борьбы, шиитские теологи в результате создали самодостаточную религиозно-философскую доктрину. Эта доктрина имеет, несомненно, очень яркий сакральный и эмоциональный дискурс: имамат выступает как важнейшая космическая сила, как эманация «вечного божественного света», а имамы — как исполнители «божественного предписания» и, соответственно, как высшие авторитеты — руководители общины, иногда претендуют на «чудесное» общение со скрытым имамом — Махди — владыкой мира. В дог-
матике имамата особое место занимает фактическое обожествление Имама Али и его семьи как носителей власти.
Вывод из всего сказанного очевиден: пока длится «Большая гайба», шиитские духовные авторитеты должны управлять общиной мусульман и исламским государством.
В историческом контексте значительная часть мусульман не приняла догматов шиитов и власти Алидов, что вылилось в ожесточенную гражданскую войну в арабо-иранском социуме. Особенно обострилась идеологическая и политическая борьба в конце эры Праведных Халифов (661 г.) В самом начале этой борьбы погиб имам Али и его сыновья — праведные имамы Хасан (669 г.) и Хусейн (680 г.), и при первом халифе Омейядов Муавии произошел перелом на политической арене в пользу сторонников иджма, «выборной», а по существу, династической светской власти.
Следует указать, что у сторонников Муавии были свои аргументы, основанные на высказывании пророка, в котором сформулирован основной постулат социально-политической доктрины ислама и где нет прямого указания на желательность правления потомков Али: «О вы, кто верует! (Посланнику) не говорите: «Райна!» — «Упаси нас (от сего)!» А говорите: «Унзурна!» — «Воззри на нас!» Будьте послушными ему, — Ведь тяжкой будет кара для неверных» [3. С. 45].
Кроме того, важнейшим, что легло в государственно-политическую доктрину суннитов, явилось следующее высказывание пророка о подчинении правоверных: «Вот мое наставление вам: бойтесь Всемогущего и Великого Аллаха и слушайте и повинуйтесь, даже если повелевать вами будет невольник. Поистине, тот из вас, кто проживет (достаточно долго), увидит много раздоров, и поэтому вам следует придерживаться моей сунны и сунны праведных халифов, ведомых правильным путем, ни в чем не отступая от этого и полностью избегая новшеств, ибо каждое нововведение — есть заблуждение!» [5. С. 318—319].
Отсюда становится понятным, что по представлениям суннитских богословов халифом может быть любой из племени курайшитов (то есть из племени пророка), получивший согласие и религиозную санкцию уммы — иджм. Важным обоснованием правильности иджма является у суннитов то, что четыре праведные халифа — родственники пророка — признавали принцип преемственности власти и принцип иджма — благоволение общины.
Попытаемся сделать некоторые выводы из сказанного. Как видим, оформление шиизма как религиозно-философского направления и имамата как государственно-политической доктрины произошли в условиях и в результате «де-факто» произошедшего религиозного раскола. Исламский раскол в данном случае можно трактовать как глубокую религиозно-мистическую традицию, нашедшую проявление во многих религиях, и особенно в авраамической традиции, как наиболее тесно связанной с эсхатологической проблемой. Во всех без исключения религиозных традициях раскол обнаруживается в условиях достаточно жесткой и упорной борьбы за очищение религии и возвращение так или иначе понимаемой религиозной традиции. В шиизме религиозный раскол носит особенно напряженный (эсхатологически напряженный) характер, так как прямо связан с центральной идеей шиизма: ожиданием прихода мессии — Махди.
Понятно, что фактор непрекращающейся (и не могущей прекратиться до фактического прихода Махди!) борьбы за традицию, некий современный поиск истинной веры делают шиизм и имамат, в высоком смысле, привлекательным для массового революционного движения в исламских странах.
Ведущий идеолог шиизма имам Хомейни специально подчеркивал это обстоятельство. Вот некоторые из основных его постулатов.
«Мы гордимся тем, что являемся джаафаритами, и наш фикх — это необъятное море, является одним из проявлений нашего вероисповедания».
«Ислам жив шиизмом».
«Ислам всегда был связан с шиитским эпосом».
«Шиизм — революционное течение, продолжение истинного мухаммадов-ского Ислама, подобно самим шиитам, всегда подвергался подлым нападениям и притеснениям со стороны деспотов и колонизаторов».
«Отличительной, врожденной чертой шиизма с самого начала и по сей день является борьба со злом и диктатурой, и вся история шиитов свидетельствует об этой борьбе».
«Ислам не ограничивается одними лишь молитвами и паломничеством, законы ислама не обязывают просто соблюдать отправление обязательной ритуальной молитвы (намаза) и паломничества — это лишь часть соблюдения законов Ислама. Ислам имеет дело с политикой, с управлением страной. Исламские законы дают возможность управлять большими странами. Президенты исламских стран, коронованные особы, правительства несут ответственность за представление об Исламе, которое получает мир» [2. С. 106].
В современном Иране шиизм как революционное течение и как революционная идеология рассматривается совершенно официально, а идея борьбы за очищение веры является предметом самой широкой официальной пропаганды. При этом данная пропаганда прежде всего предполагает государственно-политическое значение имамата как важнейшей концепции государственного строительства. Причем можно утверждать, что в рамках этой доктрины идеологически и практически любой социальный рост легко доступен самым широким слоям населения.
Обратим внимание на другие, важные с точки зрения нашего интереса, особенности шиизма.
Если провести аналогию с христианством, то можно легко обнаружить особые параллели между шиизмом и православием. Как и в православии, в шиизме, по существу, отсутствуют ордена и «специализированные» эзотерические организации. Каждый верующий шиит, как и православный, может достигать Господа Бога молитвой, может постигать слова и волю Господа Бога, и для этого ему совсем не обязательно быть членом эзотерического ордена (типа суфийского и др.). Суннизм более близок к католичеству и иудаизму, так как в суннизме Господь Бог чрезвычайно трансцендентен для человека.
В суннизме, особенно в наиболее крайних его течениях, по сути отсутствует культ святых. Святые места, захоронения исламских праведников и прочие святости, связанные с миром реально живших праведников, решительно отвергаются суннитскими богословами как идолопоклонство. В шиизме же, как и в православии, очень развит культ святых и священных мест. Особенно почитаются могилы
праведных имамов Али, Хасана, Хуссейна, других святых и шахидов, не исключается поклонение родникам, деревьям, различным святым местам.
Таким образом, шиизм является направлением ислама, которое характеризуется более приближенной к конкретному человеку духовностью, предполагающей важность волевого действия и уважение к воле конкретного человека, к его личной способности приблизиться к Господу Богу. Шиизм поднимает личность человека и предоставляет ему возможность самому приобщиться к святому, самому выполнять волю Всевышнего, что, несомненно, может быть интерпретировано в рамках концептуальной философии как проявление религиозного «демократизма» и подлинного свободолюбия.
Духовность шиизма предполагает также отсутствие, по существу, всякой социальной дискретности. Признавая за шиизмом большую и общественно значимую политическую, идеологическую и даже государственную функцию, важность шиитского фикха, шариата как отрасли нормотворчества (прежде всего исламских этических норм), его духовные авторитеты категорически отвергают всякую социальную эшелонированность шиизма [6. С. 245].
Трансцендентность суннизма стала основой для появления таких «бездуховных» направлений в исламе, как ваххабитство — по сути дела, крайней формы исламского протестантства (по существу исламский кальвинизм), представляющей собой отчетливо экстремистское социальное движение с приоритетом явно буржуазных ценностей. Ратуя за восстановление «первоначального ислама», вахха-битство проповедует отрицание святых и святости на земле и тем самым «де-факто» реализует бездуховность и крайний рационализм.
«Пуританство» идеологов ваххабизма фактически направлено на пропаганду накопительства и торгашества — этих основополагающих «ценностей» буржуазной морали. Претендуя на роль официальной идеологии в Саудовской Аравии, ваххабизм принимает не только западную либералистскую ценностную систему, но и «де-факто» служит внутриисламским проводником политической стратегии евро-американского атлантизма.
Итак, современный шиизм в Иране выступает как политически активная сила при сохранении высокой духовности и традиционности. Несомненно, что в таком обществе, как иранское, учитывая исторические и этнические особенности этой страны, шиизм является не просто основой мировоззрения, но и основой формирования стереотипов этнического поведения, внутрисоциального менталитета.
Не будет преувеличением утверждать, что шиитский менталитет предполагает рыцарство, определенный альтруизм (можно сказать, рациональный альтруизм или социально оправданный альтруизм), патриотизм и жертвенность, т.е. наиболее общечеловеческие нормы духовного благородства. Разумеется, не каждый шиит в Иране является зримым выразителем подобного идеала, но в данном случае важно подчеркнуть так сказать, стратегический вектор общественной морали иранского социума [1. С. 106].
Следует подчеркнуть, что шиизм утвердился в Иране не сразу, а после длительного и напряженного религиозного поиска, и, видимо, поэтому ныне удивительно соответствует иранской культурной и религиозной традиции. Как известно,
зороастрийский в историческом аспекте Иран встретил ислам в состоянии глубокого государственно-политического и религиозно-философского упадка. Только после длительного привыкания к исламу как культу завоевателей иранцы приняли, видимо, совершенно осознанно (во всяком случае, на уровне новой элиты), исламское вероучение, справедливо усматривая в исламе новый путь для возрождения своей национальной традиции. Таким образом, доктрина имамата состоялась не на пустом месте, а на достаточно своеобразной культурно-исторической почве, став частью определенной, а ныне уже весьма сильной в общемировом масштабе ирано-исламской цивилизации.
ПРИМЕЧАНИЕ
(1) Гадир аль-Хумма — водоем между Меккой и Мединой, где, согласно представлениям шиитов, Пророк Мухаммад при возвращении из прощального паломничества назначил Али ибн Аби Талиба своим преемником перед огромной массой сопровождавших его людей. Шиитская церемония отмечает этот день — когда права имама Али на наследование пророку были обозначены официально, — в качестве большого религиозного праздника. Суннитские богословы единодушны в мнении о том, что хадис про Гадир аль-Хумм относится к категории мауду (недостоверный).
ЛИТЕРАТУРА
[1] Аббас Манучихри. Политическая система Ирана. — СПб., 2007.
[2] Имам Хомейни. Путь к свободе. Речи и завещание. — М., 1999.
[3] Коран. Перевод смыслов и комментарии Валерии Пороховой. — М., 2005. — Сура 2 (104).
[4] Рахман. Краткая история Ислама. Хронология событий 570—1000 гг. от Рождества Христова. — М., 2002.
[5] Хадис 27 (Неуклонно следовать сунне и избегать нововведений) // Сорок хадисов имама Ан-Навави. — М., 2001.
[6] Хамид Ансари. Имам Хомейни: политическая борьба от рождения до кончины. — М., 1999.
[7] Шейх Али Ат-Тантауи. Общее представление об исламе. — Киев, 2002.
POLITICAL PHILOSOPHY AND SOCIAL DOCTRINE OF IRANIAN SHIAH REVOLUTION
F.M. Ibyatov
The Center of Complex Study of Caucasus and Middle East The Russian State Trade-Economical University
Smolnaya str., 36, Moscow, Russia, 125993
The article considers the key aspects of social doctrine of Iranian shiah revolution, also some definitive foundations of its political philosophy are being analyzed.
Key words: shiism, the doctrine of imamat, eschatology, the institute of elective power, political doctrine, imamat, power, government, sunnism, wahhabism.
