CC BY
332
Н.Ю. Лапина
Политическая элита современной Франции
Аннотация. В статье анализируется социальный состав и карьерные траектории французской политической элиты. Показано, что собой представляет сформировавшийся на рубеже веков слой профессиональных политиков.
Abstract. Addressing the social composition and career trajectories of the French political elite, the author describes the most characteristic features of the professional politicians from the generation that came to politics at the turn of the XX-th century.
Ключевые слова: Франция, политическая элита, профессия политика, карьерные траектории, Ф. Олланд, Н. Саркози, С. Руаяль, Пятая республика, социальный состав.
Keywords: France, political elite, professional politicians, career trajectories, F. Holland, N. Sarkozy, S. Royal, the Fifth Republic, social composition.
Существует мнение, что во Франции сложилась особая модель элиты, основными чертами которой являются: ранняя селекция в рамках системы образования, наличие диплома привилегированной «большой школы», высокая степень гомогенности элит, их принадлежность к высшим слоям общества [Хартманн, 2012; Suleiman, 2008; Jeannot, 2010]. C научной точки зрения представляется важным проверить релевантность этих суждений и выяснить, что представляет собой французская политическая элита, как формируются карьеры политиков и кто в
современной Франции занимает высшие позиции в эшелонах власти. В статье эти вопросы анализируются в историко-временном контексте: показано, как в период Пятой республики изменялись карьерные траектории, профиль французской политической элиты, суть профессии политика.
Изучение элит во Франции
Теория элит сводит политическую и экономическую жизнь общества к деятельности активного меньшинства. Французская общественная мысль на протяжении XX столетия находилась под влиянием марксизма. Французскими социологами, политологами, историками, многие из которых были членами ФКП или попутчиками коммунистов, теория элит рассматривалась как недемократичная. В центре внимания исследователей были социальные движения, рабочее и профсоюзное движение. Изучать элиту, отмечает историк Ж.-П. Риу, для французских обществоведов было «постыдно». Тех, кто увлекся бы подобными исследованиями, могли обвинить в «элитистском представлении о мире» [Кюих, 1983].
Одним из первых к элитам обратился философ и политолог Раймон Арон. В 1954 г. им была опубликована статья «Заметки о стратификации власти», причем, что характерно, в Великобритании на английском языке, и лишь затем была опубликована французская версия. В годы, когда большая часть представителей французской социологической и политической мысли рассматривали правящий класс в духе марксизма как гомогенную социальную группу, Арон показал, что элита неоднородна и интересы ее различных групп расходятся. Среди важнейших он выделял: деятелей церкви, интеллектуалов, политиков, военных. Р. Арон сформулировал важный для политической науки тезис: плюрализм элиты является условием демократического развития общества [Агоп, 1954].
В 1960-1970-е годы во Франции альянс интеллектуалов и ФКП начал распадаться. Французские политологи вспомнили А. де Ток-виля и обратились к изучению политической социологии. В последующие десятилетия произошла легитимация элитологии в политической науке и социологии. В первую очередь анализировались
биографии представителей политико-административной элиты, их карьерные траектории. Эти вопросы с конца 1960-х годов интересовали социолога М. Догана. Сотрудники Центра изучения французской политической жизни Р. Кейроль, Ж.-Л. Пароди, С. Исмаль в 1973 г. опубликовали исследование «Французский депутат», в котором был представлен социальный профиль депутатов Национального собрания Франции [Cayrol, Parodi, Ysmal, 1973].
На протяжении 1970-1990-х годов лидером в области изучения элиты стал ученик Арона П. Бирнбом. В классическом исследовании «Вершины государственной власти. Очерк властной элиты Франции» (1977) он рассматривал элиту в широком контексте, прослеживая, как на протяжении столетия (1870-1970-е годы) изменения в составе политико-административной элиты влияли на французское государство [Birnbaum, 1994]. Сторонник марксистских взглядов, П. Бирнбом утверждал, что в годы Пятой республики происходило слияние политической, административной и экономической власти [Ibid, р. 186].
В 1980-е годы впервые предметом социологического анализа стал французский патронат. В 1987 г. увидела свет книга М. Боэра и Б. Бертен-Муро «200» [Bauer, Bertin-Mourot, 1987], в которой исследовались биографии и источники рекрутирования руководителей 200 крупнейших предприятий Франции. Объясняя научный интерес к теме, авторы подчеркивали важность качества руководства для позитивных изменений на предприятии [Bertin-Mourot, 2010].
Наибольшее распространение во французской элитологии получил биографический метод. В его основе лежит изучение социальных источников рекрутирования и карьерных траекторий представителей элитных групп [Gaxie, 1983; Gaxie, 1986; Mathiot, Sawicki, 1999; Behr, Michon, 2014]. Биографический метод позволяет проследить сдвиги в составе элитного корпуса на продолжительных временных отрезках, как это сделал социолог Л. Рубан, исследовавший эволюцию различных групп французской политической и административной элиты на протяжении полувекового существования Пятой республики [Rouban, 2008; Rouban, 2011; Rouban, 2015].
Французских исследователей также интересовали механизмы формирования элиты. В работе «Наследники» социологи П. Бурдье и Ж.-К. Пассерон доказывали, что официально декларируемый принцип равенства шансов в современном французском обществе не действует. Французская элита воспроизводится, у детей из обеспеченных семей и семей с большим символическим капиталом сохраняются преимущества [Bourdieu, Passeron, 1964].
Большое внимание в элитологии уделяется «большим школам». Во Франции сформировалась «двойственная» система высшего образования. Наряду с университетами существуют элитарные учебные заведения, так называемые «большие школы». В их стенах готовят управленцев высокого уровня для системы государственного управления и бизнеса, а также инженерные кадры для промышленности. Всего во Франции насчитывается десяток «больших школ», в том числе: Политехническая, Мостостроительная, Парижская школа политических наук, созданная в послевоенные годы Национальная административная школа и др. В них обучается в настоящее время 52 тыс. студентов.
Известный американский исследователь французской элиты профессор Принстонского университета Э. Сулейман не без иронии сравнивал французские «большие школы» с институтами, в которых формировалась советская партийная элита - номенклатура [Suleiman, 1997, p. 20]. Анализируя специфику французского элитизма, ученый подчеркивал, что «большие школы» обеспечивают представителям будущей элиты не только качественное образование, но и легитимацию высокого статуса [Suleiman, 1976].
Особое место в системе элитарного образования принадлежит Национальной административной школе (Ecole nationale d'administration), через которую прошли многие политические деятели Пятой республики. Обучение в ней дает «высшим чиновникам и будущим министрам единообразное представление о мире... и повышенное чувство собственной компетенции» [Birnbaum, 1994, p. 61]. Подготовленные школой «энархи»1, отмечал Э. Сулейман, не
1 «Enarques» - так во Франции называют людей, обучающихся в Национальной административной школе. - Прим. авт. 108
только образуют особую касту, они монополизировали политическую власть.
В конце XX - начале XXI в. отношение к элитологии во Франции нормализовалось. На сегодняшний день в стране работает немало специалистов, изучающих элиту, но сильной элитологи-ческой школы во Франции не было и нет.
От «республики учителей» к «республике профессиональных политиков»
Анализ истории Франции под углом зрения смены элит позволил П. Бирнбому выделить несколько периодов: «республику нотаблей и учителей», «республику депутатов», «республику государственных служащих». «Республика нотаблей и учителей» возникла во Франции в период Третьей республики (1870-1940). С установлением республиканского строя во власть пришли представители средних классов, мелкой буржуазии, свободных профессий, учителя начальной и средней школы. Под влиянием социальных сдвигов «полностью изменилась политическая власть» [Birnbaum, 1994, p. 34].
На смену Третьей пришла Четвертая республика, которую Бирнбом называет «республикой депутатов» (1946-1958). Во Франции установился «режим ассамблеи» (Национального собрания). Системе парламентской республики соответствовал схожий социальный состав исполнительной и законодательной власти: члены правительства по своему социальному происхождению воспроизводили состав парламента, многие министры были выходцами из депутатского корпуса [Ibid, p. 49].
В годы Пятой республики (основана в 1958 г.) во Франции оформился новый политический режим, в основе которого институт президентской власти, пост главы государства, наделенного широкими полномочиями. Первым президентом Пятой республики был избран де Голль, с именем которого связано освобождение Франции во время Второй мировой войны. В первые два десятилетия Пятой республики (1958-1981) ее основными политическими акторами стали высшие чиновники, поэтому и саму республику
П. Бирнбом назвал «республикой государственных служащих» [Birnbaum, 1994, p. 66].
Политическое значение нотаблей, представителей местной элиты, уменьшилось. Сформировался новый тип политической карьеры: высшие государственные служащие, прежде никогда не занимавшиеся политикой, стали привлекаться для работы в исполнительную власть. По прошествии времени перед ними открывалась выборная политическая карьера. Параллельно с социальными сдвигами изменялась роль политических институтов: парламент сосредоточился на решении локальных и региональных проблем, правительство занималось вопросами национальной политики. Во Франции при де Голле власть серьезно задумалась о формировании элиты. Эту функцию была призвана выполнять созданная в 1945 г. Национальная школа администрации.
«Республика государственных служащих» просуществовала до начала 1980-х годов, когда к власти во Франции пришла Французская социалистическая партия (ФСП). В 1981 г. президентом Франции был избран Ф. Миттеран. С приходом к власти президента-социалиста в составе политической элиты произошли кардинальные изменения. Глава государства способствовал продвижению на высшие посты однопартийцев. В 1980-е годы политические партии превратились в основной механизм рекрутирования элитных кадров. Изменился социальный состав нижней палаты парламента, Национального собрания: увеличилось представительство преподавателей средней и высшей школы (в 1981 г. они составили треть депутатского корпуса), а доля высших категорий государственных служащих снизилась (в 2007 г. они составляли 4,8% депутатского корпуса) [Rouban, 2011, р. 18].
Наряду с расширением бассейна рекрутирования наблюдался численный рост политической элиты. Законы о децентрализации открыли доступ к высоким постам для новых людей, укрепили политические позиции местных элит. Росту рядов политической элиты способствовала интеграция Франции в структуры Европейского союза. Работа в институтах ЕС не слишком высоко оценивается французскими политиками, но мандат евродепутата становится для некоторых трамплином в политической карьере, а для
отставных национальных политиков - возможностью задержаться на политической арене.
С превращением политических партий в основной механизм карьерного роста политическая деятельность окончательно профессионализировалась в духе Макса Вебера, выделившего два способа сделать из политики профессию: либо жить «для политики», либо жить «за счет» политики. В первом случае политик служит своему делу и видит в нем «смысл своей жизни», в другом - политика становится для него постоянным источником доходов [Вебер, 1990].
В составе политической элиты в последние десятилетия заметно выросло представительство людей с опытом работы в партийном аппарате. Среди депутатов-социалистов доля сделавших карьеру в недрах партийного аппарата составляет 25% (данные 2007 г.); в неоголлистской ОПР/СНД1 этот показатель равен 18% ^оиЪап, 2011, р. 41]. Аналогичные тенденции просматриваются на местном уровне. Среди мэров крупных городов, избранных в ходе муниципальных выборов 2014 г., 25% являлись сотрудниками партийного аппарата, входили в ближайшее окружение бывших мэров, работали в аппарате департаментского или муниципального советов ^оиЪап, 2015, р. 380-381].
Профессионализация политической деятельности - поступательный процесс, который имеет серьезные материальные основания. За последние десятилетия аппараты крупных политических партий численно выросли. Это стало возможно благодаря государственному финансированию политических партий, принимающих участие в выборах. Закон о государственном финансировании политических партий был принят во Франции в 1988 г. За прошедшие годы закон неоднократно дорабатывался. В настоящее время государственную финансовую поддержку имеют политические партии, которые на последних парламентских выборах получили не менее 1% голосов избирателей и за них проголосовали в 50 округах. Во Франции материальное содержание предоставляется лицам, находящимся на выборных должностях, вне зависимости от чис-
1 С мая 2015 г. партия носит название «Республиканцы» («Les républicains»). - Прим. авт.
ленности жителей населенного пункта. А это значит, что работа мэра даже в небольшой коммуне позволяет политику иметь неплохой и стабильный доход.
Общее число мэров, заместителей мэров и муниципальных советников составляет 560 тыс. человек. Оплата их содержания обходится государству ежегодно в 1,2 млрд евро (данные 2011 г.). Оплата содержания мэра устанавливается решением муниципального совета. В городах с числом жителей свыше 100 тыс. человек мэр может получать ежемесячно вознаграждение в размере 5000 евро [Rémunération.., 2013].
Следствием такого широкомасштабного госфинансирования стало изменение статуса лиц, находящихся на выборных должностях. В 1980-е годы на смену «республике государственных служащих» пришла «республика профессиональных политиков». Окрепли позиции политических партий. В новых условиях к власти все чаще приходят лица, сделавшие карьеру в аппарате партии или окружении видного политика. Основная цель профессионалов от политики - обеспечить свое переизбрание. За неимением иного профессионального опыта получение выборного мандата для них -единственный способ достойного существования. В условиях экономического спада и социальной напряженности тенденция жить «за счет политики» нарастает. Многие представители молодого поколения рассматривают работу в партийном аппарате как эффективный социальный лифт.
«Когда в начале ушедшего столетия Макс Вебер говорил о профессионализации политики, - замечает социолог Л. Рубан, - он не осуждал это явление. Тогда местные нотабли были сильны, а партийные аппараты недостаточно структурированы. В настоящее время профессионализация политики стала болезнью политических партий»1.
Французская политическая элита: взгляд социолога
Социальный профиль французской политической элиты является предметом серьезных исследований. На большом массиве
1 Из беседы с автором. - 2016. - Сентябрь. - Архив автора.
выполнена работа Л. Рубана: автором были проанализированы биографии и профессиональные траектории 2857 народных избранников, заседавших в нижней палате французского парламента с 1958 по 2007 г. (Rouban, 2011).
За прошедшие годы депутатский корпус изменялся в нескольких направлениях. Во-первых, в нем возросло представительство средних классов, сегодня среди депутатов преобладают учителя и преподаватели высшей школы. Во-вторых, доля высших социально-профессиональных групп сократилась (с 48% в 1958 г. до 29% в 2007 г.) [Rouban, 2011, р. 21]. В-третьих, доля представителей рабочих профессий1 неуклонно сокращалась (с 10% в 1958 г. до 7% в 2007 г.). В составе Национального собрания, избранного в 2012 г., нет ни одного рабочего. В-четвертых, сократилось общее представительство лиц, занятых в частном секторе (с 46% в 1958 г. до 34% в 2007 г.) [Ibid, р. 17]. «Складывается впечатление, - замечает в этой связи социолог, - что занятые в частном секторе отстраняются от политической жизни, чтобы посвятить себя профессии» [Ibid, р. 15]. В реальности речь идет о том, что работники частного сектора опасаются, выиграв выборы, потерять основную работу. В то же время государственные служащие ничем не рискуют: по французскому закону они обладают особым статусом и, став депутатами или мэрами, продолжают числиться на государственной службе.
Можно заключить, что состав депутатского корпуса за последние годы в известной степени демократизировался, но эта демократизация имела свою специфику: на место высокопоставленных государственных служащих пришли представители верхних страт среднего класса. Вместе с тем прослеживается закономерность: по мере продвижения во властной иерархии представительство высших социально-профессиональных категорий растет. За период с 1986 по 2014 г. среди министров доля выходцев из высших социально-профессиональных слоев составила 80% [Behr, Michon, 2014, р. 136].
Образовательный уровень французских политиков за прошедшие десятилетия качественно возрос: в 1958 г. четверть депута-
1 К ним отнесены собственно рабочие, мелкие торговцы и ремесленники. -Прим. авт.
тов имела начальное образование, в 2007 г. их доля сократилась до 4%. Одновременно выросло представительство депутатов, имеющих диплом высшей школы (64% в 1958 г., 80% в 2007 г.) [Rouban, 2011, р. 26, 28].
Можно говорить и о профессиональной диверсификации: в 2007 г. 41% депутатов были выпускниками факультетов права или обучались в престижном Парижском институте политических исследований и его филиалах; 19,2 - имели диплом инженера или врача; 7 - закончили экономический; 7% - филологический факультет университета [Ibid, р. 28].
Аналогичные тенденции наблюдаются среди местной политической элиты. По результатам муниципальных выборов 2014 г. к управлению в крупных городах1 пришли образованные кадры [Rouban, 2015, р. 383]. Рост образовательного уровня мэров крупных городов не случайное явление. Сегодня, чтобы провести избирательную кампанию, выиграть выборы и стать успешным градоначальником, мэр должен обладать разносторонними знаниями и, по словам социолога, утвердиться в «качестве местного "патрона" как в отношениях со своими сотрудниками, так и в отношениях с внешними партнерами» [Ibid, р. 378].
Эмпирические исследования не подтверждают мнение, что французские политики являются исключительно выпускниками престижных «больших школ». Данные за 50 лет свидетельствуют: лишь 3,6% депутатов обучались в Национальной административной школе, 1 - в Высшей нормальной школе, 1 - имели диплом об окончании Политехнической школы, 1% - выпускники высших военных школ. Хотя, надо признать, в последние годы росло число депутатов - выпускников Парижского института политических исследований [Rouban, 2011, р. 29]. С 1990-х годов выявилась новая тенденция: всё больше депутатов обладают дипломами высших коммерческих школ.
Тем не менее связь между дипломом «большой школы» и политической карьерой существует, и она становится заметнее по мере продвижения во властной иерархии. Четверо из пяти президен-
1 Исследовались города с числом жителей 30 тыс. и более. - Прим. авт.
тов Франции после де Голля закончили «большие школы»: Ж. Помпиду - Высшую нормальную школу, В. Жискар д'Эстен, Ж. Ширак, Ф. Олланд - Национальную административную школу. В настоящий момент во Франции у власти находится «выпуск Вольтера»1 - выпускники Национальной административной школы, учившиеся на одном курсе с Ф. Олландом и его бывшей гражданской женой, а ныне министром экологии и устойчивого развития С. Руаяль.
Женщины во французской политической элите
Француженки получили избирательное право по европейским меркам поздно (1944), соответственно представительство женщин в политической элите до недавнего времени было невысоким. В процессе феминизации политической элиты выделяются три периода. Первый (1930-е - начало 1980-х годов) - время «точечных назначений» женщин во власть. Впервые женщины получили высокие посты в исполнительной власти в эпоху Народного фронта, т.е. до того, как им было предоставлено право участвовать в выборах. И, несмотря на получение избирательного права, в первые послевоенные годы редкие женщины появлялись в министерских кабинетах и обеих палатах парламента.
Второй этап продвижения женщин в органы исполнительной власти (1980-2000-е годы) связан с избранием президентом Франции Ф. Миттерана (1981). В различных правительствах, сформированных социалистами (1980-1990-е годы), на министерские посты было назначено немало женщин, и они составляли в разное время от 10 до 30% состава кабинета.
Третий период - 2000-е годы, когда французским государством были предприняты шаги в направлении институционализа-ции политического равноправия между мужчинами и женщинами. В 1999 г. в Конституцию были внесены поправки о «равном доступе женщин и мужчин к выборным постам и государственным долж-
1 Каждый выпуск Национальной административной школы въ£ирает себе «имя». Выпуск 1980 г., к которому принадлежит Ф. Олланд, носит имя Вольтера. - Прим. авт.
ностям». В соответствии с законом 2000 г. в партийных списках кандидатов на выборах, проводящихся на основе пропорционального голосования (муниципальные, региональные и выборы в Ев-ропарламент), должно быть равное количество лиц мужского и женского пола. На партии, не соблюдающие принцип равенства, накладываются штрафные санкции.
В 2007 г. был принят закон, устанавливающий равенство между мужчинами и женщинами в составе исполнительных органов власти коммун (с числом жителей свыше 3500 человек), регионов и департаментов. В соответствии с законом мэры городов и руководители исполнительной власти в департаментах обязаны иметь заместителей иного пола. Кроме этого, вводились финансовые санкции против политических партий, которые не соблюдают принцип равенства в процессе распределения одномандатных округов на парламентских выборах.
Особенность Франции состоит в том, что феминизация политической элиты началась с администрации. В 1980-е годы во Франции сформировалось поколение женщин, сделавших карьеру в органах исполнительной власти. Назначение женщин на министерские посты в эти годы превратилось в политическую норму. Первоначально женщины возглавляли социальные министерства, со временем им стали доверять «неженские посты» - Э. Гигу была назначена министром юстиции, Э. Крессон - министром сельского хозяйства, а в 1991 г. - премьер-министром. В 2002 г. произошло «революционное» назначение - М. Алио-Мари возглавила Министерство обороны, а позже - Министерство внутренних дел.
В правительствах Ф. Фийона (2007-2012) женщины составляли 28% от общего числа министров. Абсолютный паритет между женщинами и мужчинами был достигнут в 2012 г., когда премьер-министром Франции был назначен Ж.-М. Эйро: в его кабинете женщины составили 47,5% [БеЬг, МкЬоп, 2014, р. 133]. Женщины-министры, как свидетельствуют социологические данные, по своему социальному профилю мало отличаются от министров-мужчин: 76% из них выходцы из высших социально-профессиональных слоев (81% мужчин); 71% имеют высшее образование (72% мужчин).
Исключение составляют женщины-министры, представительницы ФСП, вышедшие из малообеспеченных семей, дети иммигрантов, ставшие особенно заметными во французской политике в последние годы. Среди них: Р. Дати1, в 2007-2009 гг. министр юстиции и хранитель печати, а ныне депутат Европейского парламента; Ф. Амара2 - министр по вопросам городской политики в 2007-2010 гг.; нынешний министр национального образования и научных исследований Н. Валло-Белькасем, как и министр труда, занятости и профессионального образования М. Эль Хомри, родились в Марокко.
Успех женщин в исполнительной власти стимулировал их продвижение в органы представительной власти. До 1997 г. доля женщин в депутатском корпусе не превышала 10%, в 2002 г. этот показатель составил 12,6%, в 2007 г. - 17,6% ^оиЪап, 2011, р. 31]. По мере легитимации политического статуса женщин менялось отношение к ним внутри политических партий. В 1997 г. ФСП было принято решение о закреплении трети одномандатных округов за женщинами, а в 2008 г. первым секретарем ФСП была избрана М. Обри. На президентских выборах 2007 г. кандидатом от ФСП стала другая женщина - С. Руаяль.
За последние годы доля женщин в институтах представительной власти возросла, хотя и отстает от министерских кабинетов. В 2012 г. женщины составляли 26% депутатов и 26,3% сенаторов. Исследование женских карьер свидетельствует, что в представительную власть женщины попадают позже, чем мужчины: средний возраст депутатов-женщин выше среднего возраста мужчин. Феминизация главным образом затронула уровень местной власти. В настоящее время в региональных и муниципальных собраниях доля женщин составляет, соответственно, 47,6 и 35%. Однако среди мэров, особенно крупных городов, женщин немного -всего 12,3% (2014) рсцЪап, 2015, р. 382].
1 Р. Дати родилась в многодетной семье, ее отец - иммигрант из Марокко, мать родилась в Алжире. - Прим. авт.
2 Ф. Амара родилась в семье алжирского рабочего. - Прим. авт.
Изменился социальный профиль местной элиты: она стала более молодой (более четверти муниципальных советников-женщин моложе 40 лет по сравнению с 15% мужчин). Расширился бассейн рекрутирования местных элит: среди муниципальных советников-женщин выросло представительство учащихся и домашних хозяек. Более диверсифицированным стал их профессиональный состав: среди советников муниципалитетов и регионов насчитывается больше, чем в прошлом, государственных служащих и работников сферы образования. В местных собраниях появились представители профессий, которые в прошлом отсутствовали (медицинский персонал, работники социальных служб). Новым явлением становится избрание на местном и региональном уровнях женщин из среды иммигрантов (11,5% по сравнению с 6,5% среди мужчин).
Модели продвижения в большую политику
Во Франции существуют различные модели продвижения в большую политику: модель постепенного продвижения, аппаратная карьера, карьера выдвиженца, модель наследования.
(1) Модель постепенного продвижения в политику предполагает, что политик начинает заниматься политической деятельностью на местном уровне, хорошо укоренен в локальной среде. Партийная карьера во Франции начинается в раннем возрасте - в молодежных партийных организациях или профсоюзах: в левых партиях, в том числе в ФСП, нередко в возрасте 13-14 лет, в голлистской среде чуть позже - в 17-18 лет [Rouban, 2011, р. 43]. Этот карьерный путь в политике рассчитан на долгие годы и характеризуется устойчивостью. Политики местного уровня опираются на поддержку избирателей, среди институтов власти мэрия пользуется высоким уровнем доверия (63%) [Fractures.., 2014]. В годы Пятой республики половина депутатов Национального собрания (49,3%) начинали свою политическую карьеру на местном уровне. Эта тенденция в равной степени характерна как для депутатов, представляющих ФСП, так и для депутатов неоголлистской партии [Rouban, 2011, р. 38-41].
(2) Аппаратная карьера. Карьера аппаратчика начинается в партийных структурах, где молодой человек включается в трудовую деятельность. Со временем он обрастает нужными связями,
заводит полезные знакомства, заручается поддержкой партийного руководства и при благоприятном стечении обстоятельств получает предложение участвовать в выборах. В случае удачи за избранием на пост муниципального советника, мэра, члена или президента регионального совета к 40-44 годам следует избрание депутатом Национального собрания, а в последующем, возможно, и назначение на министерский пост1. Главная особенность аппаратного работника состоит в том, что он никогда прежде не работал ни в государственном, ни в частном секторе.
(3) Карьера выдвиженца предполагает продвижение на высокие посты лиц, входящих в ближайшее окружение президента, премьер-министра, ключевых министров, видных политиков. Одним из вариантов этой карьерной траектории становится приход в большую политику через пост помощника депутата, сенатора, советника премьер-министра или министра. В отличие от модели постепенного продвижения в большую политику, эта карьерная модель реализуется в короткие сроки. Она предполагает наличие у претендента необходимого символического капитала и ресурсов в виде связей.
Таким путем в большую политику пришла С. Руаяль. После окончания Национальной административной школы в 1980-х годах она работала техническим советником президента Ф. Миттерана. В 1988 г. по личному решению президента ей было предложено баллотироваться на пост депутата Национального собрания, и она выиграла эти выборы. Она неоднократно избиралась депутатом Национального собрания, была избрана президентом регионального совета Пуату-Шаранты, занимала министерские посты, прежде чем в 2007 г. была выдвинута кандидатом на президентских выборах от ФСП.
1 Во Франции, где развиты традиции парламентаризма, существует правило назначать на министерские посты лиц, имеющих опыт работы в представительных органах власти. В правительстве Ж.-М. Эйро, сформированном в июне 2012 г., из 37 министров и министров-делегатов 31 были депутатами Национального собрания и Европарламента, сенаторами. Сам бывший премьер-министр Ж.-М. Эйро с 1997 по 2012 г. занимал пост председателя группы социалистов в нижней палате парламента. - Прим. авт.
Этот карьерный путь становится все более распространенным и встречается как на национальном, так и на местном уровне. В 1983 г. среди мэров крупных городов 8% были выходцами из ближайшего окружения видных политиков и бывших мэров, в 2014 г. этот показатель составил 20%. Применительно к лицам, вышедшим из ближайшего окружения крупных политиков, культурный капитал, полученный в высшем учебном заведении, умножается на экспертную компетенцию, полученную в процессе работы в кабинете министра, премьер-министра, депутата, мэра [ИоиЪап, 2015, р. 385].
(4) Модель наследования предполагает, что политический капитал передается внутри семьи. Потомков аристократических или крупных буржуазных семей в современной французской политике немного. Гораздо более внушительным является список «политических наследников». В нем мэр Лилля и бывший первый секретарь ФСП М. Обри, дочь известного французского социалиста Ж. Дело-ра; бывший депутат и заместитель председателя Национального собрания (2011-2012), а ныне мэр Л. Жискар д'Эстен, сын бывшего президента Франции; Н. Косюшко-Моризе, дочь мэра города Севр; Марин Ле Пен - президент ультраправой партии «Национальный фронт» и М. Марешаль-Ле Пен - депутат Национального собрания -дочь Марин и внучка основателя партии Ж.-М. Ле Пена.
Семьи наследников различаются по объему политического капитала. В одних отцы и деды занимали высокие выборные и иные должности, в других сохранялась и поддерживалась определенная политическая традиция. Депутат, в прошлом министр культуры (2012-2014) О. Филипетти родилась в рабочей семье, ее отец шахтер-коммунист, мэр небольшого городка. Она рано начала заниматься общественной и политической деятельностью, в начале 2000-х годов была членом Партии зеленых, с 2006 г. - член ФСП. Родители С. Дюфло, в прошлом министра жилищного строительства и равенства территорий (2012-2014), - профсоюзные активисты. Она с юности участвовала в профсоюзном и экологическом движениях. В «политических семьях» у детей в раннем возрасте возникает интерес к политической жизни, желание заниматься по-
литикой1. Модель наследования, как полагают эксперты, в современной Франции применяется все реже.
Вместе с тем фактор семейных связей невозможно сбрасывать со счетов. Социолог Л. Рубан, изучавший социальный профиль депутатов Национального собрания, пришел к выводу, что начиная с 1980-х годов семейные связи оказывают все большее влияние на карьеру политиков. Поскольку многие персональные и биографические сведения конфиденциальны, социолог предложил в качестве единицы измерения социальных и родственных связей использовать показатель - «суммарный индекс социальных ресурсов», который включает в себя профессию политика и его отца, супруга или супруги, обучение в престижной «большой школе». Вывод исследования однозначен: за последнюю четверть века доля депутатов, имеющих высокий «индекс социальных ресурсов», возросла. Эта тенденция в равной степени распространяется как на представителей ФСП, так и на представителей неоголлистской партии [ИоиЪап, 2011], отчетливо проявляется на национальном и местном уровнях [ИоиЪап, 2015].
На рубеже веков политическая элита Франции изменилась по своему социальному составу. Сегодня ее образуют лица, представляющие верхние страты среднего класса, часто дети преподавателей высшей школы и учителей, сами преподаватели. Из политики уходят высшие государственные служащие - префекты, судьи, представители офицерского корпуса. При этом наблюдается закономерность: наиболее интенсивно процессы демократизации элиты происходят на местном уровне, тогда как в верхних эшелонах власти преобладают представители высших социально-профессиональных категорий.
Карьера политика не требует легитимации посредством диплома «большой школы». В составе Национального собрания лишь 4,8% депутатов обладали дипломом Национальной административной школы [ИоиЪап, 2011, р. 28, 31]. Зато политики все чаще
1 Об этом рассказывает М. Ле Пен в своей книге. См.: Ле ПенМ. Сквозь враждебные волны. - М.: Кучково поле, 2016.
имеют диплом об окончании коммерческой школы. В этом проявляется прагматизм молодого поколения. Его представители заранее готовят себе «запасные аэродромы» на случай, если потерпят фиаско в политической карьере.
Важной отличительной особенностью французской политической элиты является длительность политической карьеры. Во Франции единожды попав в «элитную обойму», представители политической элиты, как правило, остаются в политике до конца своей жизни. Этому способствует эффективный механизм, позволяющий политику длительное время находиться на выборных должностях, - совмещение мандатов. Из 577 депутатов в нынешнем составе Национального собрания только 109 депутатов не имели второго мандата, из 348 сенаторов - 84. Совмещение выборных должностей позволяет политику не прерывать карьеру, даже если тот проиграл выборы.
Традиционно французская элита формировалась государством. В «республике профессиональных политиков» элиты выковываются внутри политических партий. Победившая на выборах партия не только определяет состав кабинета министров. Меняется порядок назначения на высшие должности в государственном аппарате: на место политически нейтральных специалистов все чаще приходят лица, тесно связанные с руководством победившей партии [Suleiman, 1997, р. 24-28]. В результате высший эшелон государственной службы утрачивает автономию по отношению к партийному руководству, а главное, уходит в прошлое политически нейтральный характер основной опоры государства - государственной службы.
Меняются карьерные траектории политических элит. Основную массу депутатов Национального собрания, как и прежде, составляют политики, начинавшие карьеру на местах и со временем вышедшие на национальный уровень. На этом фоне динамично растет сегмент политической элиты, представленный аппаратчиками. Французское общество болезненно реагирует на превращение политики в профессию: большинство французов (58%) полагают, что это негативное явление [Gallaud, Lemel, 2006, р. 310].
Парадокс состоит в том, что в среде политиков ценность работы на местах утрачивается, в то время как именно к политикам низового уровня (муниципальным советникам, мэрам) рядовые граждане испытывают наибольшее доверие. Наряду с аппаратными политиками выросло влияние ближайшего окружения политиков - их советников, пресс-атташе, сотрудников секретариата.
Еще одной особенностью французской политической элиты является ее связь с государством. Среди французских политиков высока доля государственных служащих. Вопрос об изменении статуса государственных служащих обсуждается во Франции не одно десятилетие. Но решения принимаются лишь на индивидуальном уровне. Некоторые французские политики после избрания подали в отставку с государственной службы, но пока это скорее исключение, чем практика.
Можно сделать общий вывод, что французская национальная модель элиты существует. По своему характеру она вертикальная: важнейшие решения, включая карьерные, принимаются «наверху» - партийным руководством либо, если партия находится у власти, в Елисейском дворце. Во Франции формирование политической элиты происходит в Париже. Для государства с высоким уровнем централизации это закономерное явление. Париж - историческая столица, город, где принимаются жизненно важные для страны решения, где сконцентрированы политические, интеллектуальные, финансовые ресурсы страны.
Сложившаяся модель рекрутирования элит, характер принятия кадровых решений, профессионализация политической деятельности обеспечили большую стабильность индивидуальных карьер, но ослабили французскую политику. Франция, как считают специалисты, переживает кризис политического представительства [Perrineau, 2007]. Подавляющее большинство французов не испытывают доверия к политическим институтам: 92% не доверяют партиям [France 2013.., 2013], 72 - Национальному собранию, 73% - Сенату [Fractures.., 2014]. Невысокого мнения французы о политической элите: они считают, что политики коррумпированы (62%) и действуют в своих интересах (82%) [France 2013.., 2013].
Сложившаяся ситуация имеет серьезные последствия. В последние годы во Франции выросло влияние крайне правого Национального фронта во главе с М. Ле Пен. В прошлом маргинальная партия устойчиво расширила свое политическое присутствие. В ходе региональных выборов (дек. 2015 г.) за нее проголосовало рекордное число избирателей - 6,8 млн, хотя ее представителям так и не удалось возглавить ни один из 13 регионов. Опасен не сам факт присутствия НФ в органах власти, считает президент Ф. Ол-ланд, но то, что во Франции происходит «привыкание» к крайне правым, они перестали рассматриваться французами как экстремисты [Hollande, 2016, р. 44].
Разочарование в политических институтах и политиках приводит к росту во французском обществе запроса на сильную власть. По данным опроса общественного мнения (2015), 85% опрошенных полагали, что Францию должен возглавить «настоящий руководитель, который восстановит порядок в стране» [Fractures françaises.., 2015, р. 37]. Рост влияния популистских партий и политиков, стремление восстановить порядок при помощи «сильной руки» -тревожные сигналы для общества, которое традиционно гордится демократическими ценностями.
Как вернуть политикам доверие в обществе? Как приблизить политическую элиту к рядовым гражданам, которых она представляет в институтах власти? Как сделать так, чтобы вновь заработали социальные лифты? Решение этих проблем требует политической воли, решимости политической элиты изменить принципы собственного формирования.
Государством принимаются отдельные меры, направленные на достижение «открытости» элиты для различных категорий населения, в частности женщин. В 2014 г. во Франции принят закон, запрещающий совмещение выборных должностей: с 2017 г. - сенатора и депутата Национального собрания, а с 2019 г. - депутата Европейского парламента с выборной должностью, носящей функции исполнительной власти: мэра, президента регионального или генерального совета. Но пока неясно, насколько эти частичные меры позволят обновить элитный корпус и приблизить политическую элиту к обществу.
Список литературы
Вебер М. Политика как призвание и профессия / / Вебер М. Избранные произведения. - М.: Прогресс, 1990. - С. 644-706.
Хартманн М. Модели образования элит в Европе / / Властные структуры и группы доминирования: Материалы десятого Всероссийского семинара «Социологические проблемы институтов власти в условиях российской трансформации» / Под ред. А. В. Дуки. - СПб.: Интерсоцис, 2012. -С. 10-39.
Aron R. Note sur la stratification du pouvoir // Rev. française de science politique. - P., 1954. - Vol. 4, N 3. - P. 480.
Bauer M., Bertin-Mourot B. Les 200. Comment devient-on un grand patron? - P.: Seuil, 1987. - 315 p.
Behr V., Michon S. Les facteurs sociaux des carrières politiques des femmes ministres: Une féminisation en trompe-l'oeil // Genèses. - P., 2014. -N 96. - P. 132-156.
Bertin-Mourot B. Entretien réalisé par H. Buisson-Fenet / / Sociologies pratiques. - P., 2010. - N 21. - P. 9.
Birnbaum P. Les sommets de l'Etat. Essai sur l'élite du pouvoir en France. - P.: Seuil, 1994. - 210 p.
Bourdieu P., Passeron J.-Cl. Les héritiers: Les étudiants et la culture. - P.: Ed.de Minuit, 1964. - 320 p.
Cayrol R., Parodi J.-L., Ysmal C. Le député français. - P.: Presses de sciences politiques, 1973. - 157 p.
France 2013: Les nouvelles fractures. Vague 1. Une enquête Ipsos/CGI Business Consulting. - 2013. - 87 p. - Mode of access: http: / / www.cevipof. com/fr/france-2013-les-nouvelles-fractures/resultats/ (Дата обращения -19.10.2016).
Fractures françaises - Vague 2: 2014. Une enquête Ipsos/Steria. - 2014. -98 p. - Mode of access: http://www.cevipof.com/fr/france-2013-les-nouvelles-fractures/fractures-francaises-2014-vague-2 (Дата обращения - 19.10.2016).
Fractures françaises: 2015. Une enquête Ipsos/Steria. - P.: CEVIPOF, 2015. - 51 p.
Gallaud P., Lemel Y. La société française. Pesanteurs et mutations: Le bilan. - P.: Armand Colin, 2006. - 432 p.
Gaxie D. Les facteurs sociaux de la carrière gouvernementale sous la V République 1958-1981 // Rev. française de la sociologie. - P., 1983. - Vol. 24, N 3. - P. 441-460.
Gaxie D. Immuables et changeants: Les ministres de la V République // Pouvoirs. - P., 1986. - N 36. - P. 61-78.
Hollande F. «Je suis prêt» / Propos recueillis par C. Amar, M. Aron, C. Barjon, M. Croissandeau // L'Obs. - P., 2016. - N 2710, 13-19 oct. - P. 34-46.
Jeannot G. Sélection et parcours des directeurs régionaux des services déconcentrés techniques // Sociologies pratiques. - P., 2010. - N 21. - P. 97-111.
Mathiot P., Sawicki F. Les membres des cabinets ministériels socialistes en France (1981-1993): Recrutement et reconversion // Rev. française de science politique. - P., 1999. - Vol. 49, N 1. - P. 3-30.
Perrineau P. La crise de la représentation politique // La politique en France et en Europe / Sous la dir. de P. Perrineau et L. Rouban. - P.: Presses des Sciences Po, 2007. - P. 11-34.
Rémunération des élus locaux: Le dessous des cartes // Contrepoints. -2013. - 24 déc.
Rioux J.-P. Les élites en France au XX siècle. Remarques historio-graphiques / / Mélanges de l'Ecole française de Rome: Moyen-Age, Temps modernes. - Rome, 1983. - Vol. 95, N 95(2). - P. 13-27.
Rouban L. Le Conseil de l'Etat, 1958-2008. Sociologie d'un grand corps. -P., 2008. - N 49. - 118 p. - (Les Cahiers du CEVIPOF).
Rouban L. Sociologie politique des deputés de la V-e République, 19582007. - P., 2011. - N 5. - 125 p. - (Les Cahiers du CEVIPOF).
Rouban L. Les sommets de l'exécutif urbain: Les maires des villes de plus de 30 000 habitants entre 1983 et 2014 // Rev. française d'administration publique. - P., 2015. - N 154. - P. 377-390.
Suleiman E. Les hauts fonctionnaires et la politique. - P.: Seuil, 1976. -
287 p.
Suleiman E. Les élites de l'administration et de la politique dans la France de la V République: Homogénéité, puissance, permanence // Le recrutement des élites en Europe / Sous la dir. de E. Suleiman et H. Mendras. - P.: La Découverte, 1997. - R 19-47.
Suleiman E. Les schisophrénies françaises. - P.: Grasset, 2008. - 308 р.
