Полиморфный маркер g1639a гена VKORC1 и развитие окклюзии сосудов сетчатки Текст научной статьи по специальности «Клиническая медицина»

*_оригинальные статьи

DOI: 10.17816^935-9

полиморфный маркер в1639А ГЕНД VKORC1 и развитие окклюзии сосудов сетчатки

© л.к. Мошетова, Ш.с. кахкцян, Ц.А. сычев, к.и. туркина, Е.А. гришина, к.А. Рыжикова, Ж.А. созаева

ФГБОУ ДПО РМАПО Минздрава России, Москва

Дата поступления: 01.06.2016 Статья принята к печати: 22.08.2016

* актуальность. Окклюзия сосудов сетчатки (ОСС) является заболеванием глаза, которое приводит к снижению зрения, вплоть до слепоты. ОСС наблюдается от 1 до 2 % лиц старше 40 лет. Этиология ОСС до сих пор является неясной. Однако наиболее признанными факторами риска являются возраст, артериальная гипертензия, гиперлипидемия, атеросклероз, сердечно-сосудистые заболевания, сахарный диабет. В последние годы возросло число пациентов с ОСС среди молодого населения, в связи с чем большее внимание уделяют генетическому фактору. Одним из факторов, приводящих к окклюзиям сосудов сетчатки, является полиморфизм генов, кодирующих цикл витамина К. По данным литературы, полиморфизм 1639G4A гена витамин К эпоксидредуктазы субъединицы 1 (VKORCl) — возможный новый фактор риска для ОСС. цель исследования: оценка ассоциации носительства генотипов по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 с развитием венозных и артериальных окклюзий сосудов сетчатки. Материалы и методы. В исследование были включены 126 пациентов в возрасте от 40 до 80 лет, средний возраст 61,5 года. Генотипирование по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 проводилось методом ПЦР. Статистическая обработка осуществлялась при помощи программы Результаты. Генотип GG встречался статистически значимо чаще у пациентов с венозной ОСС по сравнению с лицами без патологии сосудов сетчатки (42,6 vs 32 %, р = 0,0449). Обнаружена тенденция к большей частоте генотипа GG у пациентов с АОСС по сравнению с лицами без патологии сосудов сетчатки (60 vs 32 %, р = 0,0925). Однако генотип АА по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 статистически значимо реже встречался у пациентов с венозными ОСС по сравнению с лицами без сосудистой патологии сетчатки (9,8 vs 28 %, р = 0,0238, ИИ 2,015, ГО 95 % 1,011-4,16). Обнаружена тенденция к более низкой частоте генотипа АА у пациентов с артериальными ОСС по сравнению с группой контроля (6,7 vs 28 %, р = 0,1593). Заключение. Генотипирование полиморфизма G1639A гена VKORC1 в группах пациентов с венозной и артериальной ретинальной окклюзией, а также у здоровых лиц показало, что носительство мутантного А-аллеля (генотипы GA и АА) одинаково часто встречается во всех трёх группах. При этом генотип АА достоверно реже встречается у лиц, с острыми сосудистыми заболеваниями сетчатки, особенно при артериальной эмболии. Так как генотип 1639АА гена VKORC1 ассоциирован с гипокоагуляционным сдвигом плазменного гемостаза, можно предположить, что наличие данной мутации снижает риск развития окклюзий ретинальных сосудов.

* ключевые слова: окклюзия сосудов сетчатки; витамин К; генотипирование; тромбоз; VKORC1.

polymorphs markers of the g1639a form of vkord involved in the development of retinal vessel 0klusi0n

© L.K. Moshetova, Sh.S. Kaghktsyan, DA. Sichev, K.I. Turkina, E.A. Grishina, KA. Rizhikova, J.A. Sozaeva

Russian Medical Academy of Post-degree Education, Moscow, Russian Federation

For citation: Ophthalmology Journal, 2016;9(3):5-9 Received: 01.06.2016

Accepted: 22.08.2016

* Retinal vessel occlusion (RVO) is an eye disease that leads to decreased visual acuity, ultimately resulting in blindness. RVO is observed in 1%—2% of individuals older than 40 years. The etiology of RVO remains

* офтальмологические ведомости

Том 9 № 3 2016

ISSN 1998-710

6

оригинальные статьи

unclear. However, the most widely recognized risk factors include age, hypertension, hyperlipidemia, atherosclerosis, cardiovascular diseases, and diabetes. The number of patients with RVO among the young population has increased in recent years, and owing to this increased incidence, more attention is paid to genetic factors. Polymorphisms in the genes encoding proteins involved in the vitamin K cycle are one of these genetic factors that might influence RVO. According to literature, the G1639A polymorphism in the vitamin K epoxide reductase complex subunit 1 (VKORCl) is a possible risk factor for RVO. The purpose of the study. To estimate the association between carriers of the G1639A form of VKORCl and the development of venous RVO (VRVO) and arterial RVO (ARVO). Materials and methods. The study included 126 patients aged between 40 and 80 years, with a mean age of 61.5 years. Genotyping for the presence of the G1639A polymorphism of VKORCl was performed using polymerase chain reaction (PCR). Statistical analysis was performed using the program Instat. Results. The GG genotype was found to be significantly more frequently in patients with VRVOthan in those without pathology of retinal vessels (42.6 vs 32%, p = 0.0449). The GG genotype was observed at a higher frequency in patients with ARVO than in those without pathology of retinal vessels (60 versus 32%, p = 0.0925). However, having the AA form of G1639A was significantly less frequent in patients with VRVO compared with those without vascular pathology of the retina (9.8 vs 28%, p = 0.0238, RR 2.015, 95% confidence interval 1.011-4.16). The AA genotype was observed at a lower frequency in patients with ARVO than the control group (6.7 vs 28%, p = 0.1593). conclusions. Our study demonstrates that having the GG form of the G1639A polymorphism of VKORC1 is associated with the development of VRVO and possibly ARVO. However, having the AA form of this polymorphism is associated with a lower risk of developing VRVO and may also be associated with a lower risk of developing ARVO.

* Key words: retinal vessels occlusion; vitamin K; genotyping; thrombosis; gene of VKORCl.

введение

Окклюзии сосудов сетчатки (ОСС) включают в себя артериальные и венозные окклюзии, которые являются тяжёлыми мультифакториальными заболеваниями глаза и приводят к стойкой потере зрения. ОСС связаны с сердечно-сосудистыми заболеваниями, такими как гипертония, атеросклероз и сахарный диабет [1, 2]. Примерно 16 млн взрослого населения во всём мире страдает этими заболеваниями, и больше всего люди старше 40 лет. Данная патология приводит не только к снижению остроты зрения, но и к развитию таких тяжёлых осложнений, как неоваскулярная глаукома, гемофтальм и кистозный макулярный отёк, являющихся причинами инвалидизации [3]. Механическое сдавление центральной вены сетчатки (ЦВС), изменения стенки сосуда, повышенная вязкость крови, внутрисосудистые факторы, гиперкоагу-ляционный синдром, тромбофилия — основные факторы в патогенезе ОСС [4]. У женщин вероятность развитие тромбоза увеличивается при приёме оральных контрацептивов, на фоне гормональной терапии, а также при беременности и в послеродовом периоде [5, 6].

Также в развитии ОСС большую роль играют наследственные факторы, в связи с чем за последние годы наблюдается рост острых нарушений кровообращения в сосудах сетчатки среди молодого населения, поэтому больше внимания

уделяется полиморфизму генов, кодирующих продукты регуляции свертывающей системы, которые приводят к изменениям в гемодинамике [7—10]. Нужно отметить что в последние годы исследователи всё больше внимания уделяют роли полиморфизмов генов, кодирующих цикл витамина К, в развитии ОСС. Последний является кофактором факторов свёртывания крови II, VII, IX и X, а также кофактором протеина С и S антикоагулянтной системы. По данным литературы, полиморфизм 1639G4A гена витамин К эпоксидредуктазы субъединицы 1 (УКОНС1) — возможный новый фактор риска для ОСС [11], однако подобных данных для артериальных ОСС нет.

цель исследования: оценка ассоциации но-сительства генотипов по полиморфному маркеру G1639A гена УКОЯС1 с развитием венозных и артериальных окклюзий сосудов сетчатки.

материалы и методы исследования

В исследовании были включены 126 пациентов в возрасте от 40 до 80 лет, средний возраст — 61,5 года. Первую группу составили 61 пациент с венозной ОСС (ВОСС), из которых у 48 человек наблюдался ишемический тип тромбоза, а у 13 — неишемический. Во вторую группу вошли 15 пациентов с артериальной ОСС (АОСС). Третья группа — контрольная, в нее вошли 50 человек без сосудистой патологии

сетчатки. Генотипирование по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 проводилось методом ПЦР-ПДРФ (полиморфизм длин рестрик-ционных фрагментов) после предварительного выделения ДНК из лейкоцитов периферической крови. Достоверность выявленных различий оценивалась с помощью методов непараметрической статистики (точный двусторонний критерий Фишера, Хи-квадрата), расчёт проводился при помощи программы 1пэ1а1.

результаты

Среди пациентов с ВОСС 26 пациентов имели генотип GG (42,6 %), 29 пациентов — GA (47,5 %), 6 пациентов — АА (9,8 %). Среди пациентов с АОСС 9 пациентов имели генотип GG (60 %), 5 пациентов — GA (33,5 %), 1 пациент — АА (6,6 %). Распределение частот генотипов во всех группах пациентов соответствует закону Харди — Вайнберга ^ > 0,05). В контрольной группе 16 человек имели генотип GG (32 %), 20 человек — GA (40 %), 14 человек — АА (28 %) (табл. 1).

При сравнении распределения генотипов по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 у пациентов с ВОСС и АОСС с группой контроля оказалось, что генотип GG встречался статистически значимо чаще у пациентов с ВОСС по сравнению с лицами без патологии сосудов сетчатки (42,6 vs 32 %, р = 0,0449). Обнаружена тенденция к большей частоте генотипа GG у пациентов с АОСС по сравнению с ли-

цами без патологии сосудов сетчатки (60 vs 32 %, р = 0,0925). Различий в частотах генотипов у пациентов с ВОСС и АОСС не выявлено (р = 0,4810).

Среди пациентов с ВОСС 6 пациентов имели генотип АА (9,8 %) и 55 пациентов — другие генотипы (не-АА) (90,2 %): 26 пациентов — GG, 29 пациентов — GA. Среди пациентов с АОСС 1 пациент имел генотип АА (6,7 %) и 14 пациентов — другие генотипы (не-АА) (93,3 %): 9 пациентов — GG, 5 пациентов — GA. Распределение частот генотипов во всех группах пациентов соответствует закону Харди — Вайнберга ^ > 0,05) (табл. 2).

Оказалось, что генотип АА по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 статистически значимо реже встречался у пациентов с ВОСС по сравнению с лицами без сосудистой патологии сетчатки (9,8 vs 28 %, р = 0,0238, ИИ2,015, ГО95 % 1,011-4,16).

Обнаружена тенденция к более низкой частоте генотипа АА у пациентов с АОСС по сравнению с группой контроля (6,7 vs 28 %, р = 0,1593). Не обнаружено статистически значимых различий в частотах генотипа АА у пациентов с венозными и артериальными ОСС (42,6 vs 32 %, р = 1).

Среди пациентов с ВОСС 26 пациентов имели генотип GG (42,6 %) и 35 пациентов — с другими генотипами (не-GG) (57,4 %): 29 пациентов — GA, 6 пациентов — АА. Среди пациентов с АОСС 9 пациентов имели генотип GG (60 %)

Таблица 1

Распределения частоты генотипов полиморфизма G1639A гена VKORd при венозной и артериальной окклюзии сосудов сетчатки и в контрольной группе

Table 1

Frequencies of G1639A polymorphism in VKORd patients with venous and arterial RVO, and in controls

Генотип ВОСС n = 61 АОСС n = 15 Контрольная группа n = 55

GG 26 (42,6 %) 9 (60 %) 16 (32 %)

GA 29 (47,5 %) 5 (33,5 %) 20 (40 %)

AA 6 (9,8 %) 1 (6,6 %) 14 (28 %)

ВООС — венозная окклюзия сосудов сетчатки, АООС — артериальная окклюзия сосудов сетчатки; p > 0,05 по закону Харди — Вайнберга во всех группах

Таблица 2

Распределение генотипа AA в группе с венозной и артериальной окклюзией сосудов сетчатки

Table 2

Frequencies of AA genotype in patients with venous and arterial RVO

Генотип ВОСС АОСС

AA 6 (9,8 %) 1 (6,7 %)

GA + GG 55 (90,2 %) 14 (93,3 %)

ВООС — венозная окклюзия сосудов сетчатки, АООС — артериальная окклюзия сосудов сетчатки; p > 0,05 по закону Харди — Вайнберга во всех группах

Таблица 3

Распределение генотипов GG и GA + AA по полиморфному маркеру G1639A гена VKORd у пациентов с венозной и артериальной окклюзией сосудов сетчатки Table 3

Frequencies of GG and GA + AA genotype according to the presence of the G1639A polymorphism of VKORd in patients with venous and arterial RVO

Генотип ВОСС АОСС

GG 26 (42,6 %) 9 (60 %)

GA + A A 35 (57,4 %) 6 (57,4 %)

ВООС — венозная окклюзия сосудов сетчатки, АООС — артериальная окклюзия сосудов сетчатки; p > 0,05 по закону Харди — Вайнберга во всех группах

и 6 пациентов — с другими генотипами (не-GG) (57,4 %): 5 пациентов — GA, 1 пациент — АА. Распределение частот генотипов во всех группах пациентов соответствует закону Харди — Вайн-берга (^ > 0,05) (табл. 3).

При сравнении распределения генотипов по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 у пациентов с ВОСС и АОСС с группой контроля обнаружена тенденция к тому, что генотип GG встречался чаще у пациентов с артериальными ОСС по сравнению с лицами без патологии сосудов сетчатки (60 vs 32 %, р = 0,0708). Не обнаружено статистически значимых различий в частотах генотипа GG у пациентов с венозными ОСС и у лиц без патологии сосудов сетчатки (42,6 vs 32 %, р = 0,3258). Различий в частотах генотипов у пациентов с ВОСС и АОСС не выявлено (р = 0,2592).

заключение

Обнаружено, что генотип GG по полиморфному маркеру G1639A гена VKORC1 чаще встречается в группе пациентов, перенёсших окклюзию вен сетчатки, что не противоречит ранее опубликованным данным зарубежных коллег [12, 13]. Аналогичные результаты генотипирования были получены и у лиц с АОСС, однако из-за небольшого количества наблюдений эти данные были статистически недостоверны. Исследование показало, что носительство мутантного А-аллеля (генотипы GA и AA) одинаково часто встречается и в группах пациентов с сосудистыми заболеваниями сетчатки, и у здоровых лиц. При этом генотип АА достоверно реже встречается у лиц, с окклюзией ретинальных сосудов, особенно при артериальной эмболии. Так как генотип 1639АА гена VKORC1 ассоциирован с гипокоагуляци-онным сдвигом плазменного гемостаза, можно предположить, что наличие данной мутации снижает риск развития окклюзий ретинальных сосудов и является протективным генетическим фактором.

список литературы

1. Flammer J, Konieczka K, Bruno R, et al. The eye and the heart. J Eur Heart. 2013;34(17):1270-1278. doi: 10.1093/eurheartj/ eht023.

2. Lee J, Yoon Y, Kim H, et al. Baseline characteristics and risk factors of retinal vein occlusion. J of Korean Medical Science. 2013;28(1):136-144. doi: 10.3346/jkms.2013.28.1.136.

3. Lecumberri J, Balbas C, Villanueva J, Hernandez J. Thrombophilia and vascular risk factors in retinal vein occlusion. J Re-vistaclinica Espanola. 2013;213(5):229-234. doi: 10.1016/j. rce.2013.01.012.

4. Risse F, Frank R, Weinberger A. Thrombophilia in patients with retinal vein occlusion: a retrospective analysis. J Ophthalmologi-ca. 2014;232(1):46-52. doi: 10.1159/000360013.

5. Glueck C, Hutchins R, Jurantee J, et al. Thrombophilia and retinal vascular occlusion. J Clinical Ophthalmol. 2012;6:1377-1384. doi: 10.2147/0PTH.S34627.

6. Aggarwal R, Mirshra V, Aggarwal S. Oral contraceptive pills: A risk factor for retinal vascular occlusion in in-vitro fertilization patients. J of Human Reproductive Sciences. 2013;6(1):79-81. doi: 10.4103/0974-1208.112389.

7. Oldenburg J, Marinova M, Muller-Reible C, Watzka M. The vitamin K cycle. J Vitamins and Hormones. 2008;78:36-54. doi:10.1016/S0083-6729(07)00003-9;2008.

8. Oldenburg J, Bevans C, Muller C, Watzka M. Vitamin K epoxide reductase complex subunit 1 of the vitamin K cycle. J Antioxidants and Redox Signaling. 2006;8(3):347-351. doi/abs/10.1089/ ars.2006.8.347.

9. Тульцева С.Н., Астахов Ю.С. Окклюзии вен сетчатки. — СПб.: Н-Л, 2010. - С. 7-39. [Tul'tseva SN, AstakhovYS. Retinal vein occlusion. Saint Petersburg: N-L; 2010;7-39 (In Russ).]

10. Тульцева С.Н. Тромбофилия как фактор риска развития тромбозов центральной вены сетчатки у лиц молодого возраста // Офтальмологические ведомости. - 2008. -Т. 1. - № 1. - С. 46-51. [Tul'tseva SN. Thrombophilia as a risk factor for the thrombosis development of the central retinal vein in young adults. Ophthalmology Journal. 2008;1(1):46-51. (In Russ).]

11. Bodin L, Horellou M, Flaujac C, et al. A vitamin K epoxide reductase complex subunit-1 (VKORC1) mutation in a patient with vitamin K antagonist resistance. J Thrombosis and Haemostasis. 2005;3:1533-5. doi/10.1111/j.1538-7836.2005.01449.

* офтальмологические ведомости

Том 9 № 3 2016

ISSN 1998-7102

оригинальные статьи

9

12. Weger M, Stein-Brugger I, Wilfried R, et al. Role of the vitamin K epoxide reductase complex subunit I {VKORC1) — 1639G >A gene polymorphism in patients with retinal vein occlusion. J Current Eye Research. 2013;38(12):1278-1282. doi: 10.3109/02713683.2013. 820329.

13. Ortak H, Sogut E, Demir H, et al. Preductive value of the vitamin K epoxide reductase complex subunit 1 G-1639A and C1173T single nucleotide polymorphisms in retinal vein occlusion. J Clinical and Experimental Ophthalmology. 2012;1-6. doi:10.1111 /j.1442-9071.2012.02780.

Сведения об авторах:

Лариса Константиновна Мошетова — д-р мед. наук, академик РАН, профессор. ФГБОУ ДПО Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России, Москва. E-mail: moshetovalk@yandex.ru.

Шушаник Сейрановна Кахкцян — аспирант кафедры офтальмологии ФГБОУ ДПО Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России, Москва. E-mail: k.shushan@mail.ru.

Дмитрий Алексеевич Сычев — д-р мед. наук, профессор, ФГБОУ ДПО Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России, Москва. E-mail: dimasychev@mail.ru.

Ксения Ивановна Туркина — канд. мед. наук, доцент. ФГБОУ ДПО Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России, Москва. E-mail: kseniyait@mail.ru.

Елена Анатольевна Гришина — канд. мед. наук, зам. руководителя НИЦ, зав. отделом молекулярно-биологических исследований. ФГБОУ ДПО Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России, Москва. E-mail: gelana2010@yandex.ru.

Кристина Анатольевна Рыжикова — младший научный сотрудник отдела молекулярно-биологических исследований НИЦ; ФГБОУ ДПО Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России, Москва. E-mail: kriistinkaa@mail.ru.

Жаннет Алимовна Созаева — лаборант-исследователь отдела молекулярно-биологических исследований НИЦ. ФГБОУ ДПО Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России, Москва. E-mail: sozaeva@yandex.ru.

Information about the authors:

Larisa K. Moshetova — member of the Russian Academy of Sciences, Doc Med Sci, professor. Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Moscow, Russian Federation. E-mail: moshetovalk@yandex.ru.

Shushanik S. Kaghktsyan — aspirant. Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Moscow, Russian Federation. E-mail: k.shushan@mail.ru.

Dmitry A. Sichev — Doc Med Sci, professor. Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Moscow, Russian Federation. E-mail: dimasychev@mail.ru.

Kseniya I. Turkina — PhD, assistant professor. Russian Medical Academy of Postgraduate Education. E-mail: kseniyait@mail.ru.

Elena A. Grishina — PhD. Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Moscow, Russian Federation. E-mail: gelana2010@yandex.ru.

Kristina A. Ryzhikova — junior researcher. Department of molecular biology research SIC; SBEI SPE Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Ministry of Health of Russia, Moscow. E-mail: kriistinkaa@mail.ru.

Zhannet A. Sozaeva — laboratory researcher. Department of molecular biological research SIC; SBEI SPE Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Ministry of Health of Russia, Moscow. E-mail: sozaeva@yandex.ru.