CC BY
46
УДК 316.3; 316.422. Вестник СПбГУ. Сер. 12. 2012. Вып. 2
К. С. Кокомбаев
ПОЛИЭТНИЧЕСКИЙ СОЦИУМ И ТРАНСФОРМАЦИЯ МЕЖЭТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Полиэтнический социум имеет уникальный колорит национально-культурных черт, и их повседневная жизнеспособность определяется позитивностью роли каждого их представителя, титульной нации и правящей элиты страны.
Кыргызский полиэтнический социум представляет уникальный колорит более 80-ти национально-культурных общностей, составляющих независимую и суверенную Кыргызскую Республику. Многонациональное единство в рамках историко-культурной, социально-экономической и политической жизни современного государства подчеркивает его полиэтническую значимость, представляя научный интерес для многих социально-гуманитарных дисциплин.
История формирования кыргызского полиэтнического социума знает множество фактов взаимного сотрудничества, постепенного единения разноликой массы, тесно сосуществовавших представителей разных социумов на определенной территории и тем самым, усиливавших интеграционный процесс в рамках единой государственности. Наряду с титульной нацией у истоков полиэтничности Кыргызстана стояли родственные, идентичные по языку казахи и узбеки, населявшие просторы Ала Тоо с незапамятных времен, русские и украинцы, дунгане и уйгуры, переселившиеся во второй половине XIX- начале XX в. Впоследствии, в довоенные и послевоенные годы усилился приток иноэтнических групп из Северного Кавказа и из других регионов СССР. В процессе переселения этнических общностей, несмотря на существенные их различия, полиэтничность постепенно обретала жизнеспособность благодаря своей толерантности. Толерантность подкреплялась присущим советской идеологии социальным оптимизмом [1, с. 152]. На основе идентичности в масштабе кыргызской государственности, социальный оптимизм сопровождался такими позитивными социальными нормами как уверенность в завтрашнем дне и готовность прийти на помощь другим людям [1, с.155]. В процессе последовательного формирования, в силу определенных исторических, социально-экономических причин и весьма значимых политических мотивов, кыргызский полиэтнический социум подвергался трансформации.
Трансформация полиэтнического социума способствовала изменению как среды пребывания, так и психологии самих людей, обогащая факторы взаимовлияния и придавая особые черты межличностных отношений. На начальном этапе межэтнических контактов, связанных с миграцией иноэтнических общностей в Кыргызстан, кыргызский социум столкнулся с различием взглядов, интересов и ценностей, проявляющихся у переселенцев. Различие проявлялось в материальной культуре (одежда, домашняя утварь, музыкальные инструменты и т. д.) и в духовной (язык, фольклор, обряды и обычаи и т. д.). Такое различие воспринималось обеими сторонами (коренными жителями и переселенцами) с неким любопытством, при тесном взаимодействии и сотрудничестве, адаптации и успешной интеграции мигрантов в новое общество, достигались общие цели и стремления [2, с. 5]. Быстрая и успешная адаптация переселенцев в новой среде в целом определялась особенностью менталитета титульной нации, ее
© К. С. Кокомбаев, 2012
доверительным отношением и направленностью психологии людей к сотрудничеству, способствующим тесному взаимодействию сторон.
Кыргызская ментальность, основанная на традиционном, кочевом и полукочевом образе жизни народа [3, с. 82], отражала особенность этнического самосознания. Экстенсивное скотоводство являлось традиционно основным видом хозяйственной деятельности кыргыза, и в процессе последовательного передвижения из низколежащих горных долин в высокогорные пастбища [3, с. 84] в его подсознании закреплялось стереотипное восприятие, одухотворяющее единство человека и его естественного окружения. Стереотипная психология кочевника исходила из самой среды пребывания, когда некое новое явление (природное, социальное) воспринималось как важный этап, как добрый цикл самой жизни. Об этом свидетельствуют бытование традиционных обрядов и обычаев, поведенческая реакция человека на внешние факторы. Добрым ознаменованием для кыргыза являлось прибытие гостя, когда вместе с ним его дом будто бы наполнялся новым, благим содержанием. Традиционная кыргызская народная пословица гласит: «уйге канча бут кирсе, ошончо кут кирет» — «сколько ступней войдет в дом, столько благ содержится в нем». Возвышение гостя, нескрываемое желание угодить ему трапезой зачастую в ущерб себе, своей семье, определяли основу межличностных отношений кыргызов. Забота об уютном пребывании гостя и последующее его мнение о хозяевах имели главенствующее значение в становлении стереотипного поведения и закладывали основы гостеприимства. Наглядным примером является особое отношение к путнику (к путникам), проходившему (проезжавшему) рядом с кочевьем, когда пришелец добровольно, и нередко по настоянию хозяев, должен был вкусить хлеба или некоего угощения. Именно кочевое гостеприимство заложило основу бытования у кыргызов традиционного обычая «нан оос тий», то есть «отведай хлеба», в нынешнее время. Путники должны были, и главное могли без приглашения войти в жилище кочевника (осевшего ранее), с целью отведать угощения, поделиться новостями с хозяином и, передохнув, двигаться дальше к месту своей кочевки. Таким образом, вырабатывалось некое негласное правило перекочевки, когда люди, следуя ему, повторяли определенную цикличность, тем самым обеспечивая жизнеспособность кочевого образа жизни.
Необходимость сезонного перехода кочевника на весьма значительные расстояния объяснялась потребностью в более благоприятных пастбищах для скота — высокогорные альпийские луга манили наличием сочной травы. С постепенной трансформацией традиционного кочевого образа жизни и с последующим переходом к оседлости корректировались поведенческие реакции людей. В частности, обязательный визит гостя без приглашения несколько терял свою значимость в обыденной жизни «оседлого» кыргыза. Тем не менее, бытование укоренившейся стереотипности все же не исключало настоятельное приглашение путника в юрту (дом) отведать хозяйского угощения. Об этом свидетельствует существующая ныне в отдаленных сельских районах практика открытого порицания путника, не соизволившего зайти в дом селянина и не нашедшего времени на хозяев. У хозяина такое пренебрежение гостеприимством вызывало упрек в адрес путника. Данное действие человека и вообще любое «не адекватное» его поведение оценивалось как показатель его недостаточного воспитания. Поэтому, несоответствующее поведение путника воспринималось хозяевами как отсутствие у него социального опыта, передаваемого средой его постоянного пребывания, как обделенность его отцовским вниманием. Это нередко побуждало к открытому
обвинению путника: «Сен атанын баласысынбы?», «Сен кыргыздын баласысынбы?», или же к иноэтничному представителю «Сен мусулман баласысынбы?» — «Ты отцовский сын?», «Ты сын кыргыза?», «Ты сын мусульманина?». Фактор пренебрежения мог способствовать даже обиде и некоторой замкнутости хозяина. Воспринимаемое как неадекватное, поведение путника давало возможность хозяевам идентифицировать его по отношению к своему этносоциальному окружению и отражалось на характере межличностных и межгрупповых отношений.
В процессе непосредственного взаимодействия людей вырабатывался некий инстинкт идентификации «свой-иной», особенно проявляющийся в отношении иноэт-нических групп. Инстинкт отчуждения срабатывал в первую очередь из-за незнания норм и правил поведения, и главное из-за незнания местного (кыргызского) языка вновь прибывающими лицами, что порождало проблемы в факторах идентичности полиэтнического социума. Чувство определенного социального дискомфорта у вновь прибывших этнических общностей отражалось на постепенном проявлении некоторой недружелюбности к местному населению.
Вхождение мигрантов в иную среду, идентификация «свой» / «иной» порождали негласное соперничество взаимодействующих сторон полиэтнической общности, предопределяя его толерантность или интолерантность. Проявление интолерантности на местах способствовало росту противоречий, столкновению интересов, ценностей, усиливших стремление людей к идентификации на основе этнического происхождения. Особенно это усилилось с распадом Союзной державы и приобретением суверенитета и независимости республиками, способствовавших росту эгоцентристских воззрений, в том числе и в кыргызском полиэтническом социуме. Эгоцентризм способствовал постепенному угасанию советского социального оптимизма, ослабляя толерантность среды пребывания человека. Это ощущалось в повседневной жизни полиэтнического социума и в постепенном усилении этнонационального самосознания в эпоху кризиса. Особенно ярко стала проявляться эгоцентристская идентификация этнических общностей собственного микросоциума по отношению к внешним национально-государственным образованиям (Россия, Казахстан, Узбекистан и т. д.).
Кризисное состояние полиэтнического социума в эпоху глобализации и не благоприятствующие условия жизнедеятельности, дальнейшее гласное и негласное соперничество, вызванное тревогой и неуверенностью в завтрашнем дне, вынудило этнические общности обособляться в рамках микросоциумов. В результате, возросшая интолерантность в межэтнических отношениях способствовала «благоприятному» пособничеству деструктивных сил, дальнейшему нагнетанию социальной напряженности. Результатом активного пособничества заинтересованных сил были межэтнические конфликты и массовые столкновения 2010 г. на севере и на юге страны. Самым драматичным было повторение ошского сценария 1990 г., когда кыргызско-узбекское противоречие в июне 2010 г. вылилось в очередное массовое кровопролитие с множественными бессмысленными человеческими жертвами и потерями. Факторы доминирования соперничества над сотрудничеством, конфликта над согласием, социальной и национальной напряженности над уверенностью в завтрашнем дне стали последствиями дальнейшего глубокого кризиса кыргызского полиэтнического социума. Усиление эгоцентризма и стремление к социальной доминанте в полиэтнической среде вызвали нежелательное, массовое противостояние этносоциальных групп. Постепенное нагнетание социальной напряженности, подкрепленное бытовым национализ-
мом, стало причиной межэтнических конфликтов со времен обретения независимости и дальнейшего непростого положения республики.
События последних лет, как результат недальновидной политики правящей элиты и руководителей страны, усугубили положение полиэтнического социума. Ослабление социально-психологических, политических и, конечно же, экономических критериев идентичности населения национализирующегося государства способствовали усилению внутренней и внешней миграции. В частности ухудшение общей обстановки в республике дало толчок массовой иммиграции этнических общностей из Кыргызстана, особенно русскоязычного. Например, в 1990 г. русское население Кыргызстана составляло 918 тыс. человек (21,2% населения страны), а к 1994 г. выехало 170 тыс. Если в 1994 г. численность русских составляла 17%, то в 1997 г. — 14,9%, а к 2003 г. составляла только 11% [4]. К этому периоду Кыргызстан также покинули 10,5 тыс. немцев, 10,6 тыс. украинцев, 6 тыс. узбеков, 8,7 тыс. татар и т. д. В то же время, массовый выезд русскоязычного населения был результатом закрытия множества промышленных, производственных предприятий, нежелания основной массы быть членом глубоко кризисного и политически не стабильного полиэтнического социума. Углубление общественного кризиса, неопределенность будущего Кыргызстана, проявление бытового национализма, рост преступности стали причинами массового оттока не только русскоязычного населения из страны, но и представителей титульной нации. Непростая социально-политическая ситуация в республике, вызвавшая небывалый размах внутренней и внешней миграции населения, усугубила проблему межэтнических отношений. Тем не менее, следует подчеркнуть, что, несмотря на проблемы, все же полиэтнический социум не подвержен явному проявлению интолерантности в масштабе страны. Социологические исследования образа жизни населения, проведенные автором в 2007 и 2010 гг. в полиэтнических социумах (селах), наглядно показывают, что совместное проживание различных этнических групп на определенной территории способствует формированию духа толерантности, сотрудничества и идентичности населения. В то же время, респонденты отмечают, что нерешенность бытовых проблем, социальная несправедливость, неуверенность в завтрашнем дне вызывают у человека интолерантное восприятие иной этничности, неидентичной культуры, порождая зачатки национализма. Также, большинство опрошенных отмечают, что демократические преобразования в стране, крушение авторитарно-тоталитарного режима дали реальные возможности народам и нациям, проживающим в Кыргызстане, стремиться к возрождению своей национальной культуры, признать важность фактора множественной колоритности полиэтнического социума.
Наличие данной колоритности на фоне тяжелого положения общества, разобщенности и интолерантности межэтнических отношений привело к антинародным действиям со стороны деструктивных сил, усугубляя положение кыргызского полиэтнического социума. Тем не менее, неоспоримым фактом является то, что попытки разжигания межэтнического конфликта никогда не получали широкую поддержку в социуме, своевременно пресекались и мирно разрешались на уровне самих микросоциумов. Однако, усиление процесса идентификации по этнонациональному признаку все же проявляется все чаще, имея неоднозначную оценку в социуме. Его направленность против другой, такой же идентификации беспокоит население полиэтнического социума, отражаясь в различных и, что весьма тревожно, в неадекватных реакциях отечественных и зарубежных СМИ. Не ослабевает разносторонний интерес внешних сил к событиям
в республике, проявляющийся в стремлении различных формальных и неформальных организаций воздействовать на массовое молодежное сознание. Участившиеся акции религиозно-экстремистских групп (Исламское движение Туркестана, Хизбут тахрир, ваххабитов), дестабилизирующих социально-политическую обстановку, вкупе с расширением поведенческой амплитуды разнослойного населения, усложнили внутреннюю структуру полиэтнического социума. Население, оказавшееся в идеологическом вакууме, стало объектом для внешних и внутренних деструктивных сил, реализующих антиобщественную деятельность. В свою очередь, заинтересованность в расколе страны проявляют политические силы сопредельных стран, прогнозирующих возможности присоединения юга Кыргызстана к Узбекистану, севера — к Казахстану.
Соседние страны, ориентируясь на свои политические интересы, оказывают существенное влияние на положение кыргызского полиэтнического социума. В этом отношении, усиление межэтнического конфликта в стране подстрекается различными социально-политическими силами, преследующими сепаратистские цели. Стремясь расколоть страну и ослабить позиции Кыргызстана в Центрально-азиатском регионе, они открыто навязывают свои стратегические цели. В этом отношении особую роль играет информационная деятельность некоторых вещательных агентств США, России, Казахстана, Узбекистана и многих других стран, предвзято освещающих события в Кыргызстане, способствующих росту нежелательных настроений в стране и в соседних государствах. Погоня за сенсацией, подчеркивание незначимых моментов и в то же время невнимание к главным, позитивным сторонам жизнедеятельности кыргызского полиэтнического социума отдельными корреспондентами имеют некую дезорганиза-ционную основу. Это ведет к неадекватному восприятию населением сопредельных стран сути явлений в республике и наносит непоправимый вред межэтническому согласию, дружбе и добрососедству народов. Именно титульной нации, вместе с другими нациями, проживающими в республике, приходится держать ответ перед народом Кыргызстана и мировой общественностью за драматические события, произошедшие в годы независимости и суверенитета.
Сложившаяся ныне неблагоприятная обстановка в Кыргызской Республике не позволяет достичь реальной консолидации всех сил, и межэтнической консолидации в частности, для скорейшего выхода из углубляющегося кризиса. Главная цель полиэтнического социума — обеспечение мира и согласия в стране, усиление внимания руководства парламентской страны к внешнеполитической и внутриполитической перспективе развития. Особое внимание общественности направлено на деятельность властей, политических лидеров, когда каждое их нововведение в полиэтническом социуме имеет особый резонанс, отражаясь на настроениях масс, порождая его сторонников и оппонентов. Социум, в авангарде которого стоит толерантность титульной нации, имидж полиэтнической страны должен играть основную консолидирующую роль в межэтнических отношениях, так как на нем лежит ответственность за прогрессивное будущее Кыргызской Республики. Данные социологического опроса (полученные автором при поддержке студентов вузов) жителей Бишкека в 2007-2009 гг. свидетельствуют о том, что для полиэтнического социума особо важен учет интересов и ценностей народа, прогрессивное развитие этнонационального колорита и уважительное отношение к государственному языку, то есть кыргызскому. Стремление этнических общностей изучить государственный язык и тем более владение им является показателем высокого чувства патриотизма и уважения к полиэтническому социуму.
Демократические преобразования, начатые в Кыргызстане, требуют всестороннего анализа социально-политической ситуации и консолидации всех сил полиэтнического социума для ликвидации социальной напряженности. Необходимость принятия срочных, безотлагательных мер, обеспечения законности и нормальной жизнедеятельности людей — одно из важных направлений работы полиэтнического социума. Кардинальные изменения в государственном устройстве сказались на формировании новых социальных слоев, новых ценностных ориентаций, новых стилей жизни, отразившихся на этническом самосознании людей и усилении роли идентичности. Идентичность в масштабе единого территориально-государственного образования объединяет этнические общности, как граждан Кыргызской Республики. Однако, главенствующая роль идентичности в этническом сознании стала утверждаться в масштабе микросоциумов, являясь источником межэтнического соперничества, противоречий и конфликта. Все же, благодаря единой, общей цели сохранения государственной целостности, сотрудничеству вопреки соперничеству, полиэтнический социум обеспечивает мир и согласие. Об этом свидетельствует миротворческая роль формальных и неформальных лидеров, аксакалов и уважаемых людей из микросред, предотвративших эскалацию напряженности. Тем не менее, проявление интолерантности в межличностных отношениях полиэтнической среды не перестает быть угрозой общенациональной стабильности. Отсутствие эффективных рычагов прогрессивного развития межэтнических отношений, дальнейшее углубление общественного кризиса, падение уровня жизни населения определяют непозитивное состояние микросоциумов и характера интолерантных отношений на сегодняшний день. В свою очередь, бегство президентов и многих государственных чиновников, нестабильность внутриполитической ситуации, усилившиеся трайболистские воззрения, сделали титульную нацию объектом все более нарастающего интереса. В этом отношении важно мнение россиян, и в частности, отношение российской молодежи к кыргызам. Согласно данным 2007 г., 35% молодежи симпатизировали кыргызам, 16% относились с антипатией, а 49% опрошенных затруднились ответить [5, с. 66]. К 2010 г. процентное соотношение еще сильнее изменилось не в пользу симпатизирующих молодых россиян к кыргызам. Согласно данным национального опроса Кыргызстана 2006 г. 83% опрошенных в приоритетном направлении в международных отношениях отдавали предпочтение России, и только 4% — США [6]. К настоящему времени трансформация межэтнических отношений в Кыргызстане безусловно связана с особенностью полиэтнического социума и геополитическими интересами государств, всемерно стремящихся усилить свою роль в центрально-азиатском регионе.
Литература
1. Возмитель А. А. Ценностно-нормативное содержание образа жизни в советской и постсоветской России // Россия реформирующаяся. Ежегодник / отв. ред. М. К. Горшков. Вып. 8. М.: Институт социологии РАН, 2009. С. 149-164.
2. Налчаджян А. Этнопсихологическая самозащита и агрессия. Ереван: Огебан, 2000. 406 с.
3. Абрамзон С. М. Кыргызы и их этногенетические и историко-культурные связи. Фрунзе: «Кыргызстан», 1990. С. 82-84.
4. Национальный отчет по человеческому развитию за 2003 год. Бишкек: ПРООН, 2003. 72 с.
5. Молодежь новой России. Образ жизни и ценностные приоритеты. М.: ИНАБ, 2007. 95 с.
6. Кыргызстан. Год перемен. Материалы и документы. Бишкек: Фонд Фридриха Эберта, 2006. 449 с.
Статья поступила в редакцию 20 декабря 2011 г.
