CC BY
30
ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ОБЩЕСТВА
УДК: 130.2 Г.А. Миквабиа*
Поиск путей трансформации российской медиасистемы в условиях кризиса либертарианских установок в деятельности сми
В настоящей статье представлен аналитический обзор различных концепций, связанных с трансформацией либертарианских идей, которые в течение двух веков занимали ведущее место в журналистике США и ряда других стран. Развивающиеся в рамках устойчивой тенденции, восходящей к работам Ф. Си-берта, Т. Питерсона и У Шрамма, эти концепции рассматриваются автором в качестве различных версий идеи социальной ответственности. Автор полагает, что в концепции «четырех теорий печати» У Шрамма и его коллег наиболее подверженная критике теория социальной ответственности является тем самым рациональным зерном, которое следует сохранить для создания демократической модели СМИ.
Ключевые слова: СМИ, либертарианские установки, социальная ответственность, демократическая система, информационный плюрализм, свобода печати
In search of the ways of Russian media system transformation under the crisis of libertarian attitudes in the mass media. GURAM A. MIKVABIA (Abkhaz State University).
This article presents an overview of several concepts associated with the transformation of libertarian ideas, which for two centuries held a leading position in journalism of the U.S. and other countries. The author considers these concepts, developing in the framework of a certain trend that rises to the works of F. Sibert, T. Peterson, and U. Schramm, as different versions of the idea of social responsibility. The author believes that the theory of social responsibility that constitutes an integral part of the concept of «four theories of the press» developed by U. Schramm and his colleagues, is the very rational grain, which should be saved in the name of democratic model of mass media.
Keywords: mass media, libertarian views, social responsibility, democratic system, information pluralism, freedom of the press
Тема кризисных явлений в системе как зарубежных, так и российских СМИ давно стала одной из центральных в творчестве исследователей современных медийных процессов. В ряде работ нами было показано, что способ организации деятельности СМИ в обществе, в котором «над
духом тяготеет проклятье материи», не может рассматриваться в качестве парадигмального образца для формирования российской системы масс-медиа. В то же время, следует особо подчеркнуть, что свободе выбора и свободе СМИ, как ее частному случаю, противоречит и тоталитаризм, одним
* МИКВАБИА Гурам Артемович, кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой журналистики филологического факультета Абхазского государственного университета. E-mail: gurik2009at@mail.ru © Миквабиа Г. А., 2015
38 гуманитарные исследования в восточной сибири и нА дальнем востокЕ • № 2 • 2015
из проявлений которого была советская командно-административная система, поскольку основан, как справедливо отмечает автор [4, с. 14], на дихотомии «свой - чужой» и не допускает существования никаких мнений, отклоняющихся от «генеральной линии».
В поисках некоего «срединного» пути между крайностями, каковыми представляются коммерческая и патерналистская модели СМИ, в России медленно, но, на наш взгляд, успешно, формируется законодательная база для создания демократической системы организации масс-медиа. Советская авторитарная модель системы СМИ патерналистского типа по объективным причинам не могла быть трансформирована в коммерческую модель СМИ. Поэтому российским масс-медиа предстояло «нащупывать» возможности собственного развития изнутри, осознавая то, что находится за гранью свободы. Этот чрезвычайно сложный процесс, проходящий многоступенчато, квалифицированно представляется в книге М. Федотова «СМИ в отсутствии Ариадны». По мнению автора, первый прорыв был сделан в Законе СССР «О печати и других средствах массовой информации», статья 1 которого была озаглавлена «Свобода печати» и содержала первую попытку законодательного ее определения.
Важным шагом на пути формирования демократической системы СМИ в России является закрепленный в статье 13 Конституции Российской Федерации принцип идеологического разнообразия, предусматривающий, что никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Еще одной, на наш взгляд, важной особенностью современной правовой ситуации в российской системе СМИ является сильная акцентуация на либертарианских установках в деятельности масс-медиа. И в этом и сила, и в то же время слабость современной медиаполитики. Либертарианские идеи, как известно, соответствовали американскому «Биллю о правах» и в течение двух веков занимали ведущее место в журналистике США и ряда других стран [2]. Однако уже в середине ХХ столетия обнаруживается другая устойчивая тенденция, восходящая к работам Ф. Сиберта, Т. Питерсона и У. Шрамма. Эта тенденция связана с осознанием необходимости новой теории - социальной ответственности. Именно в создании такой теории видели выход из критической ситуации, в которой оказались СМИ в новых условиях технотронной революции, а также массовой их коммерциализации и монополизации, авторы книги «Четыре теории печати».
У. Шрамм и коллеги были уверены, что «это общее направление», а не «академический экзерсис» [11, с. 5], утверждая, что принципы социальной ответственности журналистов должны соблюдаться не столько потому, что на них обратили внимание члены авторитетной комиссии специалистов в области СМИ, работавшей в конце 1940-х гг. под руководством президента Чикагского университета Роберта Хатчинса, сколько по объективной причине - в силу появления потребности в новом понимании общественных функций печати, оказавшейся под угрозой ее подчинения силам информационного монополизма и конкурентной борьбы с электронными аудиовизуальными медиа.
Российские медиазаконодательство и медиаси-стема в настоящее время находятся лишь в начале пути продвижения в этом направлении. При этом отечественные правоведы справедливо считают, что было бы наивным полагать, что издание новых законов, пусть даже закрепляющих эти самые теоретические принципы социальной ответственности журналистов, являются ключом к решению острейших проблем сферы массовой информации. «Вовсе не факт, что переделывая старые законы и в массовом порядке принимая новые, мы быстро добьемся перехода количества в качество и создадим правовое государства... Полезным может быть только юридически качественный закон. Но и этого мало: закон должен быть правовым. А это и есть самое сложное, ибо требует перестройки всех отношений в обществе и его политической системе, радикального изменения ментальности законодателей и правоприменителей» [4, с. 28]. Такое понимание ситуации вполне согласуется с позицией, представленной в работах известных специалистов в области коммуникати-вистики. В рамках этой парадигмы находятся и новые исторические тенденции конца ХХ века, связанные с критическим отношением не только к либертарианской идее о независимости печати и других масс-медиа в условиях отсутствия государственного контроля над СМИ, но также обнаруживающие несостоятельность и самой «теории социальной ответственности» У. Шрамма и его коллег в той форме, в которой она существует в настоящее время. Так, к примеру, в коллективной монографии «Последние права. Пересмотр четырех теорий печати», опубликованной в 1995 г. под руководством Джона Нероне, наиболее уязвимым, слабым местом этой «теории» представляется не-дооценивание экономических форм зависимости прессы (как и других СМИ) от системы рыночных отношений [6, с. 17]. В то же время миф о сво-
2015 • № 2 • гуманитарные исследования в восточной сивири и на дальнем востоке
39
боде прессы рассматривается здесь не иначе, как пример идеологической мистификации реальной зависимости от экономических форм власти, выгодной для владельцев информационных средств. Состарившаяся, по мнению этих авторов, книга о четырех теориях печати ознаменовала окончание породившей ее эпохи. «Последние права» в высокой степени символично напоминают о «первых свободах», фигурирующих в распространенных названиях многих работ о свободе печати [2, с. 21]. В настоящее время становится все более очевидным, что там, где начинается относительная свобода СМИ от государственного контроля, их «настигает» другая, еще более жесткая зависимость от маркетинговых принципов корпоративной экономики. Поэтому идеология неолиберализма, отстаивающая рыночные отношения в развитии СМИ как залог их независимости все чаще терпит поражение.
В поисках путей трансформации современной медиасистемы, необходимость которой становится все более актуальной в условиях процессов усиливающейся глобализации и технологической революции, идея пересмотра четырех теорий печати оказывается весьма популярной. При этом учеными чаще всего рассматриваются различные, в т.ч. и гипотетически возможные, варианты функциональных модификаций СМИ без выявления их корреляции с определенными экономическими формами детерминации деятельности масс-медиа. К примеру, поддерживая идею ревизии четырех теорий печати, профессор Тамперского университета Каарле Норденстренг в своей статье, опубликованной в коллективной монографии «Медиа и политика в переходный период. Культурная идентичность в эпоху глобализации» предлагает некую новую типологию нормативных теорий медиа, предварительно давая аналитический обзор различных методологических подходов к СМИ в современной науке [7]. В рамках концепции Нор-денстренга, ориентированной на демократизм и избегающей, как ему кажется, схематизма, вместо четырех теорий печати представляется пять возможных парадигм: либерально-индивидуалистическая, коррелирующая с либеральной теорией, основанной на признании свободы личности в качестве краеугольного камня демократии при минимальной роли государства и просторе рыночных сил, помогающих соблюдать свободу индивидуальных выборов; парадигма социальной ответственности с акцентом на служении обществу и гражданским интересам; критическая парадигма, ориентированная на революционные и радикально-демократические концепции и близкая по духу
к идеям движения за Новый мировой информационный и коммуникационный порядок; административная парадигма, обслуживающая интересы элиты в качественных медиа и «нечувствительная» к запросам массовой аудитории; парадигма культурного посредничества, вдохновленная исследованиями культуры и теологических теорий медиа и вместо курса на объективную информацию воспитывающая чувства коммунитаризма и взаимопонимания посредством коммуникаций.
И все же автор, на наш взгляд, не учитывает того, что базовое понятие любой медийной системы - информация - происходит от лат. informatio -разъяснение, изложение сведений, которые могут передаваться и быть предметами хранения, репродуцирования и переработки с помощью различных средств массовой коммуникации. Понятно, что разъяснение, изложение чего-либо может осуществляться с разных мировоззренческих позиций, продиктованных вкусами и предпочтениями, формирующимися в т.ч. исходя из материальной заинтересованности журналиста. Кроме того, СМИ - это всегда посредник (от лат. medium - середина, medius - средний, mediator - посредник). Свобода же посредника по известным причинам всегда ограничена. Значение слова «medium» в английском языке как средства или способа связи, выражения, формирования мнений, передачи информации свидетельствует в пользу того, что оценка роли СМИ в обществе предполагает отношение к масс-медиа как к инструментарию, с помощью которого осуществляется коммуникация в сложной, многокомпонентной системе «человек -природа - социум». Причем, содержание и характер этой коммуникации определяется не посредником и не инструментом в лице СМИ, а теми, в чьих руках находятся медиа-структуры. С учетом таких рассуждений наиболее оптимальной, на наш взгляд, представляется классификация СМИ, предложенная Раймондом Уильямсом [1]. Согласно этой классификации, система СМИ может быть авторитарной, патерналистской, коммерческой и демократической. Авторитарной считается такая система СМИ, в которой «основной задачей коммуникации является передача инструкций, идей и подходов правящей группы». Патерналистская система - это авторитарная модель, в которой у правящей группы сохраняется ответственность перед обществом, т.е. «ценности и цели, выходящие за рамки удержания власти». Советская модель прессы, согласно Уильямсу, была либо авторитарной, либо патерналистской, т.е. предполагающей наличие меньшинства, управляющего обществом. Отнесение ее к тому или иному типу зависит от того,
40
гуманитарные исследования в восточной сибири и на дальнем востокЕ • № 2 • 2015
как оценивается эта система наблюдателем - сам Уильямс считал советскую систему патерналистской.
Третья система СМИ, согласно концепции британского ученого, - коммерческая. В отличие от авторитарной или патерналистской моделей она характеризуется большей степенью внутренней свободы, «у нее есть свои ограничения, проистекающие из трудностей получения прибыли от некоторых форм коммуникации». Одна из важнейших особенностей коммерческой модели, по выражению Уильямса, заключается в следующем: «Можно говорить все, что угодно, при условии, что Вы можете позволить себе говорить, и говорить с прибылью». Последняя формулировка весьма красноречиво характеризует так называемую большую степень внутренней свободы, которая «достигается» в рамках коммерческой модели СМИ. Кроме того, следует иметь в виду, что эта модель нигде не существует в чистом виде, даже в США, где масс-медиа в большинстве своем относятся к этой категории, тогда как в Великобритании имеет место смесь коммерческой модели (печатные СМИ) и патерналистской (телевидение).
Мы исходим из тех позиций, что любая классификация относительна, условна, а представленные в ее рамках в данном случае модели системы СМИ (по определению модели, согласно Штоффу В.А.) отражают лишь часть исследуемой реальности, причем, в упрощенной, идеализированной форме. Поэтому для получения наиболее полной информации о медийных процессах целесообразно использовать разные версии классификации СМИ, понимая, что каждая из них содержит некое рациональное зерно и, в то же время, имеет свои границы применимости. В концепции «четырех теорий печати» У. Шрам-ма и его коллег, на наш взгляд, именно наиболее подверженная критике теория социальной ответственности является тем самым рациональным зерном, которое следует сохранить, безусловно, в скорректированном виде, в концептуальном каркасе коммуникативистики и относиться к нему не иначе, как к одному из важнейших штрихов к еще ненаписанному портрету «многомерной» демократической модели СМИ. В резонансе многих штрихов-измерений в рамках этой модели, вероятно, должна быть и «критическая парадигма» Каарле Норденстренга, ориентированная на революционные и радикально-демократические концепции и близкая по духу к идеям движения за Новый мировой информационный и коммуникационный порядок; и парадигма, обслужи-
вающая интересы элиты в качественных медиа, «нечувствительная» к запросам массовой аудитории. Причем, «критическая парадигма», по-видимому, соответствует варианту альтернативных прессы и других СМИ, развитие которых является важнейшим показателем демократизации общества. Что касается идей коммунитаризма, то они, по всей видимости, должны быть ассимилированы современной концепцией социальной ответственности, формирующейся на базе теории Шрамма с учетом ее критики со стороны авторов монографии «Последние права...» и идей Норденстренга. В этом контексте заслуживает внимания позиция профессора Яна Сервесса, активного участника международных форумов и исследований, способствующих развитию ком-муникативистики и модернизации ее методологических приоритетов. На страницах «Газетт» [11, с. 500] он призывает к изучению различных культур в качестве «диалектических процессов», позволяющих различным странам создавать в своих общественных системах собственные устойчивые стратегии развития, использующие информационные средства для воспитания «совместной ответственности» граждан за решение назревающих социально-культурных проблем. Ученый считает, что необходимо объединение разных общественных сил, заинтересованных в достижении функциональной слаженности между коммуникацией, информацией и образованием. С этой целью он поддерживает идеи развития эдьютейнмента (education - образование и entertainment - развлечение), т.е. не чисто развлекательных, а развлекательно-просветительских программ в новых «партисипационных моделях» медийного широкого распространения знаний в массовой аудитории. По мнению Сервеса, осуществлению такой деятельности должны помогать специалисты, понимающие социально-гуманитарные функции коммуникации как «процесса, а не продукта или набора технических средств». Такой процесс имеет общественное предназначение, так как поддерживает «взаимосвязи в сети социальных отношений». Именно специалисты, работающие в университетах, должны играть здесь активную роль, поскольку они являются «важными ресурсами знаний, информации и обучения для работы в сообществах», где осуществляются коммуникабельно-партисипационные решения задач общественного прогресса. Однако справедливости ради стоит отметить, что подобные тенденции, связанные с поддержанием гуманитарной миссии СМИ и усилением социальной ответственности за их деятельность, можно об-
наружить и в куда более ранний исторический период. В итоговых рекомендациях Комиссии под руководством президента Чикагского университета Роберта Хатчинса при участии ряда видных профессоров других американских университетов отмечалось, что о социальной ответственности печати должны заботиться не только связанные с ней непосредственно журналисты, но и общественность, помогающая повышению качества прессы и подготовке необходимых для этого квалифицированных кадров в школах журналистики при университетах и в научных центрах, где изучаются коммуникационные процессы. Официальным же органам власти предлагалось также оказывать помощь СМИ по линии внедрения новой техники и правовой защиты свободы журналистской деятельности, посвященной ответственному служению интересам общества [12, с. 613].
Тем не менее, несмотря на заявление авторов книги о том, что «в нашем обществе есть три влиятельные группы, способные при желании вносить изменения (в коммуникационные процессы) - это правительство, сами средства связи и публика, которые и должны разделить между собой ответственность», рекомендации Комиссии по свободе печати, подобно выводам Шрамма и его коллег [9, с. 17], носят декларативный характер. Поэтому, собственно, вопреки усилиям ученых, деструктивные процессы в деятельности СМИ, связанные с обострением конкурентной борьбы между ними, с течением времени нарастают. Нужен даже не столько правовой, а скорее экономико-правовой механизм, обеспечивающий способность коммуникационных средств распространять информацию без потери социальной ответственности за ее содержание и влияние на общество и культуру.
Некоторые сторонники сохранения приоритетных традиций печатной культуры видят возможности преодоления угрожающих ей деструктивных тенденций в дивергенции - в утопическом, на наш взгляд, отклонении газетного дела, рассчитанного на любителей традиций, от стихии подчинения интересам коммерции в дигитальном бизнесе ради выживания в конкурентной борьбе с ним путем дальнейшего совершенствования печатных способов распространения информации в качественных немассовых изданиях, избегающих отказа от оригинальности творческого мастерства, возникающего в кроссмедийной среде.
Интересно, что однообразие холодных тонов в описании калейдоскопа деструктивных тенденций в деятельности СМИ, оказавшихся в эпицен-
тре современных научных дискуссий, нарушается восторженными возгласами, сопровождающими констатацию некоторых, оценивающихся положительно эпифеноменов электронно-коммуникационной революции. К числу таких эпифеноменов относятся, к примеру, тенденции к расшатыванию принципов массовости в медиаиндустрии и культуре, к отказу от вертикальной интеграции, взамен которой возникает «тенденция к горизонтальным организациям и к созданию сетевых и альтернативных структур» [3, с. 40].
Профессор Гордон Грэхем в своей монографии «Интернет. Философское исследование» акцентирует внимание на судьбоносном для всей мировой культуры превращении Интернета из закрытой коммуникационной сети для обслуживания военных целей в «самую интернациональную коммуникационную систему из всех известных истории человечества» [5, с. 23]. Возникшая таким образом «новая реальность бытия» [5, с. 24] обладает функциями удобной электронной почты, сочетающей атрибуты разных способов передачи сообщений в скоростных формах, библиотеки и картинной галереи и становится «главным средством взаимообщений для большого количества групп людей со взаимоактивными интересами» [5, с. 23].
Безусловно, мы далеки от мысли о реальности «культурного переворота» Билла Гейтса. Внедрение новой техники, на наш взгляд, может лишь интенсифицировать или ослаблять уже существующие в обществе культурные тенденции по той причине, которую достаточно точно сформулировал Гордон Грэхем, оценивая возможности Интернета, являющегося «не источником информации, а только средством». «Культурный переворот» Билла Гейтса - скорее еще одна фантасмагория технологического детерминизма. Однако концепция медиамагната не лишена рационального зерна: она совершенно адекватно отражает реальный процесс усиления тенденций коммерциализации в деятельности современных СМИ под влиянием электронных средств связи. Так что с Биллом Гейтсом вполне можно согласиться - дорога в будущее будет связана с тотальной коммерциализацией и товаризацией информационной деятельности, опирающейся на новые электронные медиа, при условии, если по-прежнему делать ставку на идеологию рыночного фундаментализма. Этот вывод, как видно, согласуется со сформулированной в ряде наших работ методологической установкой: новые электронные медиа - лишь средства информации, поэтому их возникновение может лишь усиливать
42
гуманитарные исследования в восточной сибири и на дальнем востоке • № 2 • 2015
уже существующую благодаря идеологии рыночного фундаментализма деструктивную тенденцию тотальной коммерциализации и товаризации информационной деятельности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Засурский И. Масс-медиа второй республики. М.: Изд. Московского университета Москва, 1999.
2. Землянова Л.М. Гуманитарная миссия современной глобализирующейся коммуникативи-стики. М.: Изд. Московского университета, 2010.
3. Тоффлер Э., Тоффлер Х. Революционное богатство. Как оно будет создано и как оно изменит нашу жизнь. М., 2008.
4. Федотов М. СМИ в отсутствии Ариадны. Энциклопедия жизни российской журналистики. М.: Союз журналистов России, Журналистский фонд России, 1998.
5. Graham, G., 1999. The Internet. A philosophical inquiry. London, New York: Routledge.
6. Nerone, J.C. ed., 1995. Last rights. Revisiting four theories of the press. Urbana: University of Illinois Press.
7. Nordenstreng, K., 1997. Beyond the four theories of press. In: Servaes, J. and Lie, R. eds., 1997. Media and politics in transition. Cultural identity in the age of globalization. Louvain: Acco Publishers.
9. Rivers, W., Christians, C. and Schramm, M., 1980. Responsibility in mass communication. Third edition. New York: Harper & Row Publishers.
10. Servaes, J., 2007. Harnessing the UN system into a common approach on communication for development. International Communication Gazette, vol. 69, no. 6, pp. 483-573.
11. Siebert, F., Peterson, Th. and Schramm, W., 1956. Four theories of the press. Urbana: University of Illinois Press.
12. Schramm, W. ed., 1996. Toward a free and responsible press. Mass communications. A book of reading. Urbana: University of Illinois Press.
REFERENCES
1. Zasurskiy, I., 1999. Mass-media vtoroi respubliki [Mass media of the second republic]. Moskva: Izd. Moskovskogo universiteta. (in Russ.)
2. Zemlyanova, L.M., 2010. Gumanitarnaya missiya sovremennoi globaliziruyushcheisya kommunikativistiki [Humanitarian mission of the modern globalizing communication science]. Moskva: Izd. Moskovskogo universiteta. (in Russ.)
3. Toffler, E. and Toffler, H., 2008. Revolyutsionnoe bogatstvo. Kak ono budet sozdano i kak ono izmenit nashu zhizn' [Revolutionary wealth. How it will be created and how it will change our life]. Moskva. (in Russ.)
4. Fedotov, M., 1998. SMI v otsutstvii Ariadny. Entsiklopediya zhizni rossiiskoi zhurnalistiki [Mass media in Ariadna's absence. Encyclopedia of life of Russian journalism]. Moskva: Soyuz zhurnalistov Rossii, Zhurnalistskii fond Rossii. (in Russ.)
5. Graham, G., 1999. The Internet. A philosophical inquiry. London, New York: Routledge.
6. Nerone, J.C. ed., 1995. Last rights. Revisiting four theories of the press. Urbana: University of Illinois Press.
7. Nordenstreng, K., 1997. Beyond the four theories of press. In: Servaes, J. and Lie, R. eds., 1997. Media and politics in transition. Cultural identity in the age of globalization. Louvain: Acco Publishers.
9. Rivers, W., Christians, C. and Schramm, M., 1980. Responsibility in mass communication. Third edition. New York: Harper & Row Publishers.
10. Servaes, J., 2007. Harnessing the UN system into a common approach on communication for development. International Communication Gazette, vol. 69, no. 6, pp. 483-573.
11. Siebert, F., Peterson, Th. and Schramm, W., 1956. Four theories of the press. Urbana: University of Illinois Press.
12. Schramm, W. ed., 1996. Toward a free and responsible press. Mass communications. A book of reading. Urbana: University of Illinois Press.
