ПОХОРОННАЯ ОБРЯДНОСТЬ: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Е.П. Носкова

Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет

(г. Пермь)

Похоронная обрядность: историографические источники Пермской губернии

Похороны являются неотъемлемой и важнейшей частью традиционной культуры. Похоронная обрядность и связанный с ней комплекс представлений о жизни и смерти занимают исключительное место в жизни каждого человека. Похоронные обряды во многом восходят к языческим традициям. Так, проникновение смерти в мирскую жизнь сопровождается различными ритуалами и приметами. Единая концепция в организации подготовки усопшего к погребению и самих похорон соблюдалась повсеместно, однако, в каждом регионе существовали свои уникальные особенности подготовки. Знание о погребальных ритуалах зависит от степени изученности региона. Обширных исследований о похоронных обрядах в Пермском крае нет, однако, на основе дореволюционных источников можно сделать определенные выводы об отличительных особенностях похоронной обрядовой системы. В настоящей статье предпринята попытка представить вариант похоронной обрядности, бытовавший в дореволюционной Пермской губернии.

Многие уже при жизни начинали готовиться к собственной смерти. В Пермском сборнике (1859-1860 гг.) приводится описание процесса изготовления гроба, что считалось необходимым для спасения своей души, спокойного расставания с земной жизнью [6, с. 122-127]. Гроб делался на улице, для этого приглашали нечетное количество родственников, если родственников нет, приглашали посто-

ронних людей. Для гроба вытесывали топором еловые или сосновые доски и сколачивали их деревянными гвоздями или просто сшивали по углам веревками из лыка. В гроб складывали все инструменты, которые использовали для его строительства, а также одежду, которую позже наденут на умершего. Гроб ставили на пол у стола. На всех четырех стенках гроба ставили по восковой свече. После изготовления гроба, раздавали зерновой печеный хлеб нищим. В предчувствие смерти, приглашали в дом священника для исповеди.

Различные предрассудки, приметы и поверья, связанные с покойниками, бытовали повсеместно и считались непреложными истинами. Так, Н. Корна-ухов [3], Х.И. Мозель [4] и В.Н. Серебренников [7] описывают следующие приметы.

Так, Х. И. Мозель описывал знаки, предсказывающие появление в доме покойника: если кто-нибудь из домашних будет свистеть в доме; когда кузнечики щекочут в щелях дома; если из леса прибежал какой-нибудь зверек; когда в избу залетает воробей, сорока или другая птица, на крыше дома сидит филин, или каркают вороны; если на доме будет разорено ласточкино гнездо или курица запоет петухом; когда собаки воют с опущенными к земле мордами; если днем в избе будет гореть без нужды сальная свеча, или когда в комнате будут гореть три свечи. Когда кто-нибудь в доме поздно вечером катает белье, особенно ночью, говорили, что он выкатывает покойника; когда метут

УДК 39

DO110.24412/cl-34136-2024-14-48-52

В статье представлены сведения о похоронной обрядности на основе дореволюционных источников. Приведены особенности погребального обряда, бытовавшие в Кунгурском, Оханском, Чердынском и Шадринском уездах Пермской губернии. Рассматриваются этапы похоронного обряда, которые включали в себя омовение, переодевание, прощание с усопшим в доме, вынос гроба, похоронное шествие, поминальные обеды. Уделяется внимание причитаниям, приметам и поверьям, связанным с покойником, а также роли родственников и односельчан в похоронах и раздаче милостыни бедным. Источниками исследования послужили труды таких авторов, как М. Забылин, Н. Корнаухов, Х.И. Мозель, В.Н. Серебренников, а также сведения из Пермских сборников за 1859-1860 и 1895 гг. Ключевые слова: традиционная культура, похоронные обряды, дореволюционные источники, приметы, поминальные обеды, причитания, Пермская губерния.

E.P. Noskova

Perm State Humanitarian Pedagogical University (Perm)

Funeral rites: historiographical sources of the Perm province

Abstract. The article presents information about funeral rites based on pre-revolutionary sources. The features of the funeral rite that existed in the Kungursky, Okhansky, Cherdinsky and Shadrinsky counties of the Perm province are given. The stages of the funeral rite are considered, which included ablution, dressing up, saying goodbye to the deceased in the house, carrying out the coffin, funeral procession, memorial dinners. Attention is paid to lamentations, omens and beliefs associated with the deceased, as well as the role of relatives and fellow villagers in funerals and giving alms to the poor. The sources of the research were the works of such authors as M. Zabylin, N. Kornaukhov, H. I. Mosel, V. N. Serebrennikov, as well as information from Perm collections for 1859-1860 and 1895. Key words: traditional culture, funeral rites, pre-revolutionary sources, omens, memorial dinners, lamentations, Perm province.

© Е.П. Носкова, 2024

48

II

Носкова Евгения Петровна,

студентка исторического факультета Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета (Пермь)

веником в доме поздно вечером или несколько человек одновременно; когда пекущийся в печи хлеб трескается и посередине образуется раскол в форме нароста; когда кто-нибудь приносит в избу щепку от дерева, из которого был сделан гроб. Если гроб сделан слишком длинным, или долго пахнет покойником после выноса гроба, значит, вскоре в доме появится еще один покойник [4, с. 544-560]. Существовали также поверья, что ночью покойники выходили из своих могил и гуляли по земле до первого крика петуха [4, с. 541-544].

В.Н. Серебренников отмечал приметы, в которые верили крестьяне Стряпунинской волости Оханского уезда: при выносе гроба из избы старались не задеть косяк или дверь гробом, иначе кто-то из семьи мог вскоре умереть. Чтобы не опасаться покойного после погребения, совершали следующие действия: когда покойника выносили из избы за ограду, в избе обязательно оставался кто-нибудь из семьи и садился на то место, где при жизни обычно сидел покойный, чтобы по поверью вскоре вслед за покойным не умерла вся семья. Брали землю с могилы усопшего домой; придя домой, открывали заслонку печи и смотрели в ее чело. Также, существовало поверье, что земля с кладбища могла служить лекарством от «могильной кости» на руке [7, с. 2-4].

Н. Корнаухов делал упор на приметы, связанные с молодыми женщинами в первый своего замужества - до сборного воскресенья им нельзя было ходить в церковь и провожать умерших, даже самых близких [3, с. 56].

В сборнике сведений о Пермской губернии [5, с. 210-214] отмечается, что душа умершего до сорокового дня жила в своем доме вместе с живыми и в каждый поминальный день присутствовала за столом и вкушала приготовленные обеды. В сороковой

день душа прощалась с родным кровом и отлетала на тот свет с первым гостем, вышедшим из избы. Почетный гость из близких родственников по окончанию поминального обеда прощался со всеми, заносил ногу через порог и за ним следом с причитаниями и зажженными свечами шли из дома все — и хозяева и гости. Процессия шла до первого перекрестка, где происходило окончательное прощание с умершим.

После смерти человека, начинались определенные этапы подготовки тела к похоронам. Над покойником совершали ритуальные очистительные процедуры - омовение, как приведение умершего в природное состояние и стирание качеств, которые свойственны для живых [1]. В.Н. Серебренников отмечает у жителей Стряпунинской волости Оханского уезда следующую черту погребального обряда [7, с. 2-4]: для омовения усопшего приглашали посторонних людей, если умерший мужчина, то совершать омовение должны были мужчины, если женщина, соответственно омовение совершали женщины. Умершего раздевали и лили на него воду сквозь новый веник, после чего воду выливали в голбец.

Следующим этапом считалось переодевание покойника в другую одежду, употребляя чистое льняное белье. Согласно сведениям из сборника Пермской губернии (1859-1860 гг.), покойника и гроб окуривали ладаном, после чего вынимали одежду из гроба для переодевания в нее покойника, а в гроб клали запасную - на перемену умершему. Если это женщина, клали сарафан и рубаху, мужчине рубаху и порты, соответственно. После того как покойника положили в гроб, сверху накрывали саваном - его изготавливали из льняного холста, в три полосы: две нижние сшивались в «мешок», куда клали го

лову, третья верхняя полоса пришивалась с правой к нижним. Поверх савана с головы до ног покрывали полосой холста в рост [6, с. 122]. Ноги обували в лапти, при этом «онучи навертывали в обратную сторону — справа налево», данная особенность погребального обряда характерна для крестьян Стряпу-нинской волости Оханского уезда [7, с. 3]. Н. Корнаухов пишет, что умершую девушку одевали как невесту, голову украшали венком из цветов, в гроб клали цветы и две венчальные свечи, которые в церкви ставили перед местными иконами Спасителя и Божией Матери. Венок в церкви также снимали и надевали на лик Богоматери [3, с. 56-59].

В.Н. Серебренников подробно описывает процедуру прощания с покойным в доме. Гроб с покойным ставили в передний угол избы, на лавку, идущую от порога. В дом приглашали грамотных лиц, так называемых «ученых» для молитв Богу, чтения над покойным псалтыря, все это сопровождалось пением. Перед тем как гроб нести в церковь, его выносили на середину избы, чтобы близкие могли попрощаться с умершим. Прощаясь, покойного целовали, кланялись и желали Царствия Небесного. Падали трижды в ноги и говорили: «Прости ми(е)ня, раб Бо-жия» (имярек). В это время пели «Святый Боже». После моления обязательно через гроб подавали деньги «ученым» (по одному рублю), родственникам (меньше рубля), последним же в знак памяти о покойном дарили его вещи [7, с. 2-4].

Н. Корнаухов подчеркивает, что в Чердынском уезде существовала традиция ставить свечу на гроб покойного. Это делалось для того, чтобы умерший мог самостоятельно встретить других усопших со свечой. Автор также описывает последующие действия: гроб выносился из избы, несущие гроб не должны были

останавливаться и оглядываться. Если умерла молодая девушка, то провожать ее собирались девушки, часто не знавшие усопшую. Они должны были нести гроб и крышку гроба из дома до кладбища. Проводив, они собирались в доме умершей, где родственники раздавали всем на память свадебные ленты [3,

с. 56-59].

В Пермских сборниках упоминаются случаи, когда могилу копали родственники умершего, соседи, однодеревенцы, или специально нанятые люди. Гроб в могилу спускали на мочалах, мочала оставались в могиле. В могиле гроб закрывали берестом. После того, как гроб был опущен в могилу, каждый присутствующий бросал в могилу землю. Засыпав могилу землей, в могиле делали ямку, куда лили брагу и пиво [5, с. 214; 6, с. 126-127]. В Стряпунинской волости Охан-ского уезда, если покойника хоронили в церковной ограде, то все провожавшие, выйдя за ограду, молились Богу, кланялись в ноги тем, кто нес гроб, потом кто нес крышку гроба, а потом кланялись друг другу те, кто несли гроб с крышкой. «Копальщикам» могилы, как и нанятым плакальщицам платили деньги и дарили что-нибудь из вещей умершего [7, с. 3-4].

Особое место занимали причитания, так называемые плачи по умершему, траурные песни [2]. Неумение оплакать смерть близкого человека, будь то отец, мать, сестра, муж или ребенок, считалось позором [8, с. 379]. Х. Мозель описывает траурные плачи следующим образом: плачь по покойнику обычно исполняли женщины, могли также нанять специальных плакальщиц, женщины должны были причитать и плакать, а нанятые плакальщицы вторить причитания. Нанятым плакальщицам платили деньги и дарили что-нибудь из вещей умершего: платок или рубашку. Причитания

исполнялись как во время прощания с покойным дома, так и сопровождались из дома в церковь и на кладбище. Рыдания должны были быть слышны далеко, когда несли умершего. В память о покойном беднякам раздавали милостыню [4, с. 538, 541-544].

Причитания различались по своему содержанию в зависимости от того, кем приходился покойный плачущим. В источниках приводятся плачи Кунгурского уезда: дочери по отцу, сестры по сестре, молодухи по мужу, старухи по старику [6, с. 128-131], сироты по матери. У крестьян Стряпунинской волости Охан-ского уезда бытовало правило причитаний по умершим, оставившим маленьких детей, по ним плач исполняли от лица детей-сирот и матери-вдовы/отца-вдовца [7, с. 4-6].

Наиболее часто встречались формулировки «все на (батюшкову/сестрицыну и др.) на мо-гилушку», а также «роспеча-тайтесь уста сахарны», «послушай горе горьких наших песенок». Упоминаются отправление в дальнюю дорогу, просьба навестить живых, а также обращение в птицу (сокола) [6; 7].

Приведем наиболее характерные примеры причитаний по умершим. Причитания по отцу от лица детей сирот и матери их (Стряпунинская волость Охан-ского уезда): «Куда ты собираешься? Куда ты одеваешься не во платье ты во цветное, не ко праз(д)нику ты, к оби(е)денке; без дверей, без окошечек запрут на три ключа: первой ключ — тонки саваны, другой ключ — гробова доска, третий ключ — мать сыра земля. Куда же ты, родимой батюшка, собираешься да снаряжаешься? не во путь ли да во дороженьку, не во чужую ли дальню сторонушку?... Сяла к ему на могилушку, расступись мать — сыра земля, (в)скройся гробова доска, распахнитесь тонки саваны, раскачнитеся

белы рученьки, распечатайтесь уста сахарны...» [7, с. 4-6].

Плачи дочери по отцу, сестры по сестре, молодухи по мужу (Кунгурский уезд):

Плачь дочери по отцу: «Со восточной со сторонушки подымалися да ветры буйные со громами да со гремучимя, молниями да со палючимя; пала, пала с небеси звезда се на батюшкову на могилушку... Рас-шиби-ко ты, громова стрела, еще матушку, да мать-сыру землю! Развались-ко-ся, ты, мать-земля, что на все четыре стороны! Скройся-ко да гробова доска, распахнитеся да белы саваны! Отвалитеся да ручки бе-лыя от ретивого от сердечуш-ка, разожмитеся да уста сахарны! Обвернись-ко-ся да мой родимой батюшко перелетным ты да ясным соколом! Ты сле-тай-ко-ся да на сине море, на сине море на Хвалынское; ты обмой-ко, родной мой батюшко, со белова лица ржавщину; При-лети-ко ты, мой батюшко, на свой-ет да на высок терем, все под кутисе да под окошечко — ты послушай-ко, родимой ба-тюшко, горе горьких наших песенок».

Плачь сестры по сестре: «Разожмитеся да уста сахар-ныя! Ты промолви-ко, мила сестрица, Слово-то со мной ласково, Слово-то со мной приветливо! Еще я-то, мила сестрица, Во тоске живу, во кручинушке; Без свово-то мила ладушки; Со своими-то с малы детками. Была-то у меня мила сестрица — Дума крепкая, слово ласково; Была-то у меня мила сестрица — Была ласкова, была приветлива... Нанести-то на нас есть кому; А пристать-то за нас некому. Как была бы у меня мила сестрица; Постояла бы за меня горой высокою; Постояла бы стеной да белокаменной. Во сне-то мне ты не привидишься; На яву-то мне да не покажешься... Ты послушай-

ко, мила сестрица, Горе горьких-то моих песенок. ».

Плачь молодухи по мужу: « Обвернись-ко-ся, мой милый ладушко; Перелетным ты да ясным соколом! Уж и выйду на широку я на улочку: Посмотрю я, горе горькая, На все на четыре стороны — Не летит ли моя мила пташечка, Не несет ли мне вестку-грамотку? Уж мне ждать будет — не дождатися, Мне глядеть - не наглядетися: Ну, нет мне от милова ладушки, Нет ни весточки, ни грамотки...» [6, с. 128-131].

Важным элементом похоронных обрядов были также поминальные обеды, которые проводились как перед, так и после похорон и служили возможностью для родственников и друзей умершего собраться вместе, поделиться воспоминаниями о добрых делах умершего и выразить свое сожаление. В.Н. Серебренников подчеркивает, что старший из «ученых» во время обеда сидел в переднем углу. В постные дни готовили рыбные пироги, в скоромный день — готовили мясо, яйца, пельмени, подавали теплую брагу [7, с. 24].

На поминальном обеде, описанном М. Забылиным и Х. Мозелем, в день похорон угощали всех провожавших покойника. Поминали на 3, 9, 20 и 40 дни — на сороковой день снимался траур. Поминки справлять могли как дома, так и на кладбище, куда приглашали всех родственников, знакомых, бедных и нищих, угощали обедом, раздавали деньги и вещи покойного. После сорочин навещали могилу только в определенные дни: в Родительскую (перед Масляной неделей), Троицкую и Покровскую, Дмитриевскую субботы, в Радоницу, в Семик, в Крещенье. В эти дни готовили теплую брагу, пекли рыбные пироги, блины, варили яйца и др. Некоторые в течение года после похорон кормили нищих по суббо-

там [2; 4, с. 555]. В день именин усопшего пекли хлеб «милостыни» и раздавали бедным не только в своем селении, но и в окрестных деревнях [4, с. 538544]. Однако, в Шадринском уезде, по сведениям о Пермской губернии, изданным Пермским губернским статистическим комитетом [5, с. 214], не многие совершали поминовение по усопшим, а только богатые крестьяне раздавали сорок милостынь сорокам домам.

Таким образом, были рассмотрены особенности погребального обряда в Кунгурском, Оханском, Чердынском и Шад-ринском уездах Пермской губернии. Обширных исследований о похоронных обрядах в Пермском крае нет, и статья представляет собой попытку обобщить информацию о похоронной обрядности в дореволюционной Пермской губернии. Исследование основано на трудах авторов, таких как М. Забылин, Н. Корнаухов, Х. Мозель, В.Н. Серебренников, а также сведениях из Пермских сборников за 1859-1860 и 1895 гг.

Похоронные обряды являются важной составляющей традиционной культуры. Они уходят корнями в языческие традиции и адаптируются к христианским и языческим верованиям. В Пермской губернии дореволюционной эпохи похоронная обрядность имела свои особенности и включала следующие этапы: омовение, переодевание, прощание с усопшим в доме, вынос гроба и похоронное шествие в церковь и на кладбище, причитания, поминальные обеды. Подготовка к погребению могла начаться еще при жизни и включала изготовление гроба, приготовление сменной одежды и раздачу хлеба. Также, существовали приметы и поверья, связанные с покойником.

Похоронные причитания, предназначенные для оплакивания покойного в соответствии со

старыми представлениями,

обеспечивали ему переход в загробный мир, причитания различались по своему содержанию, но всегда содержали сожаления об утрате. В похоронах участвовали родственники и односельчане, в память о покойном беднякам раздавали милостыню — довольно часто встречалась концепция раздачи бедным денег/еды/вещей покойного.

Список литературы

1. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб. : Наука, 1993. 237 с.

2. Забылин М. Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия : репринтное воспроизведение издания 1880 г. М. : Принтшоп, 1990. 628 с.

3. Корнаухов Н. Этнографические черты города Чердыни Пермской губернии : материал по свадебным обрядам, календарю, похоронам и колдовству // Отечественные записки : учебно-литературный журнал. СПб. : Типография И. Глазунова и компании, 1848. Т. 57. С. 49-58.

4. Мозель Х.И. Пермская губерния. СПб. : Типография Ф. Персона, 1864. Ч. 1. 806 с.

5. Пермский край: сборник сведений о Пермской губернии. Т. 3 / под ред. действ. чл. [Перм. губ. статист.] ком. А.А. Дмитриева. Пермь : Издание Пермского

губернского статистического

комитета, 1895. 519 с.

6. Пермский сборник: повременное издание. Кн. 2. М. : Типография Грачева и компании, 1860. 366 с.

7. Серебренников В.Н. Похоронные обычаи и причитания по умершим у крестьян Стряпунинской волости, Оханского уезда, Пермской губернии. Пермь : Тип. Союза потр. О-в С.-в. р-на, 1918. 12 с.

8. Чистов К. Русская народная поэзия. Обрядовая поэзия : сборник. Л. : Художественная литература, 1984. 543 с.