CC BY
31УДК 902.01:903.54
Б01: 10.14258/пгеиг(2021)2-02
С. А. Ярыгин, Н. Н. Ильдеряков
ТОО Археологическая экспедиция, Нур-Султан (Казахстан)
ПОГРЕБЕНИЕ «ПАЗЫРЫКСКОГО ТИПА» НА МОГИЛЬНИКЕ ТАУСАМАЛЫ
В статье представлены результаты научно-исследовательских работ 2019 г. на объектах историко-культурного наследия, расположенных в Аксуйском районе Алматин-ской области Республики Казахстан1. Среди традиционных для региона сакских памятников раннего железного века обнаружен и исследован новый уникальный комплекс. Памятник отличается от других по составу насыпи курганов и планиграфии. Насыпь основного кургана практически полностью сложена из окатанных валунов галечника, а от полы кургана на восток отходит дугообразная каменная дорожка, завершающаяся округлой каменной выкладкой. К северу от выкладки располагается идентичная конструкция. Еще одна небольшая каменная насыпь находится к северу от основного кургана. В результате исследований в самом крупном кургане выявлено парное погребение в ярусном каменном ящике в сопровождении трех лошадей. Совокупность элементов погребального обряда и инвентаря позволили отнести памятник к пазырык-ской археологической культуре.
Ключевые слова: Семиречье, курган, ранний железный век, парное погребение, каменный ящик, пазырыкская культура.
S. A. Yarygin, N. N. Ilderyakov
Archaeological Expedition LLP, Almaty (Kazakhstan)
BURIAL OF THE "PAZYRYK TYPE" AT THE TAUSAMALY BURIAL GROUND
The article discusses the results of research work in 2019 carried out at the objects of historical and cultural heritage located in the Aksu district of the Almaty region of the Republic of Kazakhstan. Among the traditional, to the region, Sakas monuments of Early Iron Age
Работы осуществлялись сотрудниками ТОО «Археологическая экспедиция» в рамках аварийно-спасательных археологических работ в зоне строительства и реконструкции автомобильной дороги Тал-дыкорган — Калбатау — Усть-Каменогорск на участке 325-410 км. Фотограмметрия погребения выполнена К. А. Фофоновым.
discovered and studied a new and unique complex. The monument differed from the others in terms of the composition of the burial mounds and planigraphy. The mound of the main mound is almost entirely composed of rounded pebbles boulders. From the mound to the east there was a long masonry, at the end of which there was a round stone structure. An identical structure was located to the north. Another small stone mound was located to the north of the main one. Because of the studies carried out, in the largest burial mound, a pair burial in a tiered stone box, accompanied by three horses, was revealed. The totality of the elements of the funeral rite and accompanying implements made it possible to attribute the monument to the Pazyryk archaeological culture.
Keywords: Semirechye, barrow, early Iron Age, paired burial, stone box, Pazyryk culture.
Ярыгин Сергей Александрович, PhD, научный консультант ТОО Археологическая экспедиция, Нур-Султан (Казахстан). Адрес для контактов: sergeyyarygin80@gmail.com Ильдеряков Николай Николаевич, магистр археологии, заместитель директора по научной части ТОО Археологическая экспедиция, Нур-Султан (Казахстан). Адрес для контактов: Сhuvash_nik@mail.ru
Yarygin Sergey Alexandrovich, PhD, scientific consultant of LLP Archeological Expedition, Nur-Sultan (Kazakhstan). Contact address: sergeyyarygin80@gmail.com Ilderyakov Nikolay Nikolaevich, Master of Archeology, Deputy Director for Scientific Affairs of LLP Archeological Expedition, Nur-Sultan (Kazakhstan). Contact address: Сhuvash_nik@mail.ru
Введение
В 2019 г. на восточной окраине п. Таусамалы, в 2 км юго-восточнее п. Жансугуро-во Аксуйского района Алматинской области Республики Казахстан, обнаружен и исследован погребальный комплекс, имеющий ярко выраженные черты пазырыкской археологической культуры. По ближайшему населенному пункту он получил название Таусамалы.
В 2020 г. в процессе археологической разведки выявлено, что ранее исследованный комплекс входил в крупный могильник, состоящий из более 90 курганов и множества дополнительных сооружений — жертвенников и верениц балбалов. Памятник находится к юго-востоку от п. Таусамалы, в горной котловине, образованной с востока отрогами хребта Кайракколь (812,8 м), с запада грядой Каракунгей (705,1 м). Могильное поле занимает конус выноса реки Аксу и вытянуто на 1,4 км по оси северо-восток — юго-запад. Максимальная ширина могильника 0,9 км. Западная часть памятника застроена административными и техническими строениями ГЭС.
Анализ погребального обряда и инвентаря
Курган, исследованный в 2019 г., занимал крайнее северное положение в могильнике. Он был включен в общий план и получил номер «1». Памятник состоял из пяти объектов. Композиционным центром выступал крупный каменно-земляной курган, от основания которого на восток шла дугообразная каменно-земляная дорожка дли-
ной около 100 м. Дорожка завершалась круглой каменной насыпью диаметром 5 м. К северу от нее, на расстоянии 7 м, располагалась идентичная конструкция. Еще один курган с каменно-земляной насыпью диаметром около 12 м располагался в 30 м к северу от основного кургана (рис. 1-2).
Основной курган имел уплощенно-полусферическую форму насыпи диаметром 16,5x18 м, высотой 1 м, сложенную из крупного галечника. Камни положены на выкид из могильной ямы, который ровным слоем толщиной до 0,25 м распределен по древней поверхности. В южной части насыпи выявлено разрушенное впускное погребение, относящееся к Новому времени (см. рис. 3).
В центральной части подкурганного пространства, на глубине 0,7 м от уровня погребенной поверхности обнаружено пятно могильной ямы. Расчистка показала, что могильная яма имела форму шестиугольника, расположенного так, что один из углов ориентирован на север, а противоположный ему — на юг. Заполнение могильной ямы представлено галечными валунами и темно-коричневой гумусированной супесью. На глубине 1,7 м от уровня погребенной поверхности могильная яма разделилась на две части — северо-западную, в которой находились сопроводительные захоронения трех лошадей, и юго-восточную, содержащую погребальную конструкцию (см. рис. 4).
Рис. 1. Местонахождение и план могильника Таусамалы
Рис. 2. План комплекса № 1 могильника Таусамалы
Темно-коричневый Темно-коричневая Впускное погребение Материковая серая
гумусированный суглинок супесь крупнофракционная
с галечными валунами супесь с окатанным
Рис. 3. Стратиграфия кургана
Лошади были помещены в специальную конструкцию длиной 3 м, шириной 0,8 м. Северо-западная половина могильной ямы в длину разбита на три равных отсека для укладки лошадей. Отсеки образованы путем установки вертикальных каменных плит размерами до 0,6x0,4x0,15 м. Большая часть плит в процессе просадки грунта завалилась. Лошади, судя по расположению, помещались в отсеки вертикально с подогнутыми ногами. Под крупы и по бокам лошадей положена галька, которая поддерживала их в данном положении. Северо-восточная часть земляного участка с погребениями лошадей оказалась несколько приподнята, относительно выровненного дна сопроводительного погребения на 0,2 м. Пространство между ложем и каменным ящиком заполнено галечником. Костяки лошадей ориентированы по линии северо-восток — юго-запад головами на северо-восток (см. рис. 5.1-2).
Рис. 4. Ортофотоплан могильной ямы и погребальной конструкции
Рис. 5. План и разрез могильной ямы: 1 - план могильной ямы с верхним каменным ящиком; 2 - план могильной ямы с нижним каменным ящиком; 3 - разрез могильной ямы с элементами реконструкции по линии а - б; 4 - разрез могильной ямы с элементами
реконструкции по линии в - г
Между резцовыми и жевательными зубами лошади, ближайшей к каменному ящику, обнаружена вертикально расположенная половина кольцевых двусоставных железных удил хорошей сохранности. Вторая половина удил, фрагментарно собранная под мордой лошади, сохранилась хуже, на поверхности каменного валуна прослеживался отпечаток её изначальной формы. В районе правой ноги лошади найден фрагмент золотой фольги.
Погребальная конструкция состояла из двух прямоугольных каменных ящиков разных размеров, поставленных один на другой и ориентированных по линии северо-восток — юго-запад. В разрезе конструкция из двух ящиков имела пирамидальную форму. Нижний ящик более длинный, верхний — короткий по центру над ним (см. рис. 5.3-4).
Верхний ящик, размерами 1,6x0,8 м, состоял из семи вертикальных плит, составляющих стенки, и около десяти горизонтальных расколотых плит верхнего перекрытия. Ширина ящика в северо-восточной и юго-западной части 0,8 м, по центру ширина 0,95 м. Плиты перекрытия, частично обвалившиеся вовнутрь, выдавили боковые стенки в стороны. Максимальная высота стенок 0,5 м. Толщина боковых длинных плит составляла не более 0,1 м, торцевых плит — 0,25 м. Длина плит, уложенных поперек каменного ящика, не более 0,9 м. Судя по конструктивным особенностям изначально были установлены юго-западные плиты длинных стен, затем с наружным нахлестом — северо-восточные плиты длинных стен, и после этого заподлицо приставлены плиты коротких стен верхнего каменного ящика. Нахлест вертикальных плит длинных стен каменного ящика составил 0,4 м.
Основание верхнего ящика, одновременно служившее перекрытием нижнего большого каменного ящика, состояло из пяти плит. Две наиболее сохранившиеся и самые большие плиты перекрытия уложены в северной части каменного ящика. Размер крайней плиты, выступающей за края стенок ящика, 1,1x0,8, м, вторая плита перекрытия 1,2x0,8 м. Размеры двух центральных плит, обвалившихся по западному краю, не превышали 0,5x0,6 м. Размеры крайней южной плиты составляли около 1,1x0,8 м. На дне верхнего ящика зафиксирован слой темно-коричневой супеси толщиной 0,15 м. В северных углах выявлены небольшие скопления плохо сохранившихся костей мелкого рогатого скота.
Основу нижнего ящика составляли семь вертикальных крупных плит, которые были установлены на выровненное дно могильной ямы. Ящик прямоугольный в плане, длиной 2,2 м, шириной 0,7 м. Высота стенок 0,5-0,6 м. Верхняя часть стенок ящика находилась на глубине 2,12 м от погребенной поверхности. Ширина плит, составляющих стенки ящика, от 0,05 до 0,15 м. Длинные плиты боковых стенок ящика расположены внахлест друг на друга. Юго-восточная стенка состояла из двух крупных плит, северозападная -из трех плит, последовательно перекрывающих друг друга. С внешней стороны северного угла ящика, на месте стыка стенок, обнаружен каменный клин, вставленный в щель и обмазанный глиняным раствором. Раствором промазаны все стыки плит ящика. На стыках плит перекрытий и вертикальных плит зафиксирована глиняная обмазка с примесью крупнозернистого песка. Камера в весенне-осенний период заполнялась водой, об этом свидетельствуют следы налёта на северо-восточной стенке ящика. В ее нижней части фиксируется светлая полоса налёта, оставшаяся от стоя-
чей воды. Это подтверждается положением двух керамических сосудов грушевидной формы в центральной части нижнего каменного ящика, на поверхности намытой супеси. Стенки сосудов, расположенные вниз, имеют характерные разрушения, вызванные длительным воздействием влаги.
Экспликация
йРД ШШШ Н1
Светлые валуны Темные камни Сланцевые плиты Саманная обмазка Фрагменты дерева Органический тлен сланцевой породы
Рис. 6. Погребение: 1 — ортофотоплан погребения; 2 — ортоперспектива погребения
Внутри ящика обнаружены два скелета. Погребенные уложены в слегка скорченном положении на правом боку, головы ориентированы на северо-восток. Руки уложены так, что правая рука юго-восточного скелета (погребенный № 1) соприкасалась с левой рукой северо-западного скелета (погребенный № 2). Вторая рука погребенного № 1 лежала ровно вдоль тела, левая рука погребенного № 2, так же, как и правая, согнута в локте и покоилась на тазовой части. Правое колено ноги соприкасалось с ногой погребенного № 1. Длина первого костяка 1,6 м, длина второго 1,7 м (рис. 6.-1-2).
Верхние (лицевые) части черепов обоих скелетов полностью разрушены. На череп погребенного № 1 упал отколовшийся фрагмент плиты. Лицевая часть черепа погребенного № 2 размыта взвесью, образовывавшейся в результате заполнения могильной ямы водой. Над ним находился намытый ходом воды плотный илистый слой грунта, на поверхности которого фиксировались фаланги и мелкие фрагментированные кости.
Над головой погребенного № 1 зафиксирован органический тлен темно-бурого цвета, прослеживающийся от черепа на северо-восток и имеющий трапециевидные очертания. Длина пятна 45 см, ширина в нижней части 11 см, в верхней — 15 см. По центру тлена обнаружен сломанный в средней части железный стержень, круглый, в сечении 1,5 см, длиной 27 см. Верхняя часть заострена. Нижняя часть стержня вставлена в деревянную шайбу диаметром 11 см, высотой не более 3 см. В средней части на железном
стержне и вокруг него обнаружена деревянная труха. Над тленом во время расчистки фиксировались мелкие рваные фрагменты золотой фольги.
Над головой погребенного № 2 выявлен похожий стержень с одним уплощенным концом и одним зауженным, длиной 25 см, диаметром 1 см. Он располагался почти горизонтально по отношению к черепу, в 0,15 см от края черепной коробки, острием к юго-восточной стенке ящика. Рядом со стержнем и над черепом проступали слабозаметные остатки тлена, перемешанные с супесью дна могильной ямы. В районе тазовых костей обнаружена бронзовая заколка с золотым округлым навершием, на поверхности которого имеется выдавленный растительный орнамент в виде розетки. Бронзовый тонкий стержень заколки (в результате перемещения с головного убора или парика погребенного № 1?) разломался на две части. Также зафиксированы фрагменты золотой фольги. Над тазовыми костями найден небольшой коррозированный железный фрагмент. Под костяками в разных участках отмечен тлен, сильно перемешанный с супесью дна могильной ямы.
К западу от могильника Таусамалы на территории Семиречья известна небольшая серия погребений в каменных ящиках, датирующихся сако-усуньским временем: курган № 42 могильника около Чиликского табакосовхоза; курганы № 14, 20, 21 могильника Кадырбай III; курган № 17 могильника Шормак I; курган № 2 могильника Кзыл-сай; курган № 89 могильника Кзыл-Эспе; курганы могильника около урочища Каргалы; курганы на перевале Алтын-Эмель; курган № 7 могильника Кара-Арша [Агеева, 1961: 2140; Акишев, Кушаев, 1963: 88-89, 159, 203, рис. 9, 71; Бернштам, 1941: 24-25; Бексеитов, Тулегенов, Иванов, Китов, Китова, 2018: 527-536, рис. 6].
Каменные ящики делятся на два типа — простые и ящики с дополнительными отсеками. Господствующая ориентировка головой на запад с отклонениями на север и юг. Встречаются погребенные, ориентированные на северо-восток. Инвентарь бедный и может иметь широкие аналогии в кругу других памятников сако-усуньского времени. Хронология данного типа погребальных конструкций варьируется от VIII в. до н.э. до IV в. н.э. Группа каргалинских погребений в ящиках датирована А. Н. Берншта-мом началом раннего железного века [Бернштам, 1941: 24-25]. В работе К. А. Акише-ва и Г. А. Кушаева курганы в урочище Каргалы на основании находки сако-усуньского сосуда датированы VI-IV вв. до н. э. А каменные ящики на перевале Алтын-Эмель отнесены к раннесакскому времени, притом, что сами авторы указывают на отсутствие датирующего материала [Акишев, Кушаев, 1963: 88-89]. Иначе рассматривает хронологию погребений в ящиках А. И. Агеева. По ее мнению, наиболее ранние каменные ящики в Семиречье появляются в ГУ-Ш вв. до н. э. (курган № 21 могильника Кадырбай III). К этому же периоду может быть отнесен курган № 89 могильника Кзыл-Эспе. Курганы № 14, 20 этого же могильника и курган № 17 могильника Шормак I датированы II в. до н. э. — II в. н.э. [Агеева, 1961: 21-40]. Рубежом эр датирован каменный ящик в кургане № 2 могильника Кзыл-сай [Акишев, Кушаев, 1963: 88-89, 159, 203, рис. 9, 71]. К первыми векам нашей эры отнесен каменный ящик в кургане № 42 могильника около Чиликского табакосовхоза [Агеева, 1961: 21-40]. Ящики, исследованные в кургане № 7 могильника Кара-Арша, вслед за другими погребениями могильника датированы
в широких рамках от второй половины VI в. до первой половины II в. до н. э. [Бексеи-тов, Тулегенов, Иванов, Китов, Китова, 2018: 527-536, рис. 6].
На северо-востоке ближайший к могильнику Таусамалы памятник с погребением в каменном ящике исследован в кургане Тасарык. Курган расположен в Уржарском районе Восточно-Казахстанской области. Погребенный в ящике был уложен в слегка скорченном положении головой на запад. Интервал сооружения памятника в календарных датах — 408-383 гг. до н. э. с вероятностью 68,2% (калиброванное значение), 486-360 гг. до н. э. с вероятностью 94,5% [Байтанаев, 2019: 9-22].
Перечисленные памятники, за исключением отдельных элементов погребального обряда (северо-восточная ориентировка, скорченное положение, каменные и деревянные ящики), не обнаруживают прямого сходства с курганом № 1 могильника Таусамалы.
Сочетание формы могильной ямы и погребального обряда позволяет обратить внимание на памятники Алтая. Погребения в каменных ящиках обнаружены на могильниках Берель (курган № 23), Барбугазы I (курганы № 4, 6, 9, 23, 25), Джолин (погребение 8), Кызыл-Джар VIII (курган № 2), Талдур I (курган № 4), Юстыд I (курган № 16), XII (курган № 17). Согласно В. Д. Кубареву они относятся к кара-кобинской культуре и датируются последними веками I тыс. до н. э. [Самашев, 2011: 20, 95; Кубарев, 1991: 32, 133, табл. XV, ХЫ, ЬХХ; рис. 7; Кубарев, 1992: 16, 114-117, 130-131, табл. VI, VIII, XXVI, XXVIII, XXV, XXVIII-XXX].
В качестве наиболее близких аналогий можно привести погребения в курганах № 23 и 25 могильника Барбугазы I. В кургане № 23 под каменной насыпью обнаружена под-прямоугольная в плане яма размерами 300x210x200 см. На глубине 120-130 см в северной части могильной ямы лежал костяк коня с железными кольчатыми удилами в челюстях, в южной располагался каменный ящик — 180x110x60 см. В ящике обнаружено парное погребение — мужчины, у южной стенки, и женщины. В кургане № 25 под каменной насыпью располагалась подпрямоугольная в плане могильная яма — 290x240x205 см. На глубине 120 см в северной части ямы был положен конь головой на восток, на левом боку, с ногами под брюхом, под нижней челюстью обнаружены железные кольчатые удила.
Каменный ящик с погребением мужчины на правом боку. Конструкция могильной ямы кургана № 1 могильника Таусамалы идентична зафиксированным в курганах № 23 и 25 могильника Барбугазы I. В них присутствует уступ для сопроводительного погребения коней, южнее и ниже которого располагается каменный ящик. Похожее устройство могильных ям наблюдается в курганах № 5 и 9 могильника Уландрык II [Кубарев, 1987: 161-162, 170, 220, 242, табл. XLI, XIX; 1991: 21; 1992: 130-131, 171-172, табл. XXVI, XXVIII, XXV, XXVIII-XXX].
Очевидно, что к этой группе памятников относится погребение в кургане № 23 могильника Берель. Курган был разграблен, позднее в него было впущено погребение. Первоначальная могильная яма содержала погребение мужчины в каменном ящике в южной части с погребением коня у северной стенки. Устройство специального ложа для коней в виде каменных плит, уложенных плашмя, обнаружено в кургане № 36 могильника Берель [Самашев, 2011: 23, 87, 99].
Более сложное устройство каменного ящика в кургане № 1 могильника Таусама-лы (двойной, ярусный), можно объяснить традицией устройства сложных ярусных конструкций в пазырыкской культуре — могильники Берель (курганы № 11 и 36) или Ак-Алаха I (курган № 1) и других [Самашев, 2011: 23, 87, 99; Полосьмак, 1994: рис. 72].
Погребальный инвентарь, представленный кувшинами, украшениями, деталями костюма, удилами, также находит аналогии в памятниках Саяно-Алтая конца I тыс. до н. э.
Плоскодонные красноглиняные кувшины грушевидной формы изготовлены из хорошо промешанного теста с добавлением песка и шамота. Сосуды в верхней части, начиная от плечиков до венчика, орнаментированы тремя валиками. Горловины прямые, широкие, венчики прямые, овальные. Первый сосуд высотой 28 см, диаметр венчика — 9,5 см, тулова 19 см, дна — 13 см. Второй сосуд высотой 28 см, диаметр венчика — 9 см, тулова — 18 см, дна — 13 см (рис. 7.1-2). Самые близкие аналогии керамическим сосудам обнаруживаются в ареалах пазырыкской и саглынской культур.
О 20 см
Рис. 7. Керамические сосуды из Таусамалы
По форме сосуды из Таусамалы можно отнести к пазырыкским кувшинам четвертого типа. Это высокие сосуды с достаточно узким горлом и дном, орнамент часто представлен налепными валиками [Миронов, 2000: рис. 27]. По материалам исследования курганов Юстыда данный тип сосудов, притом, что, как отмечает автор, часто в одном сосуде сочетаются признаки разных типов, отнесен к третьему [Кубарев, 1991: 57; рис. 12]. Близкий по форме и орнаменту сосуд зафиксирован в кургане № 23 могильника Берель [Самашев, 2011: 99; рис. 260].
Бронзовая шпилька с золотым навершием переломана на две части, общая длина 7,5 см (рис. 8.1-2). Золотое основание, диаметром 0,8 см, представляет собой орнаментированный шарик в виде четырех лепестков (рис. 8.-3). Данный предмет относится к разряду предметов, которые как часть головного убора или прически достаточно широко распространены в культуре кочевников раннего железного века. На территории Семиречья бронзовые шпильки обнаружены при исследовании памятников усуньско-го времени — курган № 12 могильника Кзылауз I. Железные шпильки зафиксированы
в курганах № 35 и 41 могильника Капчагай III, в кургане № 89 могильника Кзыл-Эспе [Акишев, Кушаев, 1963: табл. IJ-4]. В могильнике Шанрак, расположенном на территории Алматы, в одном из погребений обнаружено 8 бронзовых позолоченных шпилек. Все булавки с шаровидной гофрированной головкой и круглым в сечении стержнем, длиной от 10 до 16 см. Могильник датирован в хронологических рамках III-II вв. до н. э. [Байпаков, Таймагамбетов, 2020].
Близкие аналогии таусамальской шпильке распространены в памятниках пазырык-ской культуры. Шаровидное основание шпильки часто обложено листовым золотом, а стержень мог изготавливаться из дерева или железа. Похожие заколки обнаружены в кургане № 1 могильника Уландрык II, кургане № 9 могильника Юстыд XIII, кургане № 9 могильника Малталу IV. Памятники датированы IV-III вв. до н. э. [Кубарев, 1987: 238, табл. XXXVII.2; Кубарев, 1991: табл. LXII.5; Кубарев, 1992: табл. XLIX.5].
t
см
Рис. 8. Бронзовая шпилька с золотым навершием: 1 — фотография и реконструкция;
2 — узор навершия
Еще одна шпилька с золотым шаровидным дольчатым навершием и тонким металлическим стержнем известна по материалам исследования кургана № 15 могильника Ханкаринский Дол. Шпилька обнаружена у основания головного убора-парика. Их локализация над черепом позволяет предположить, что это остатки головного убора или сложносоставной прически, часто объединенных в один объект [Дашковский, Усова, 2011: 78-84; рис. 7.-14]. Похожие заколки обнаружены при исследовании Баран-гольского некрополя. Для женских захоронений этого погребального комплекса были характерны головные уборы-парики, окрашенные в черный цвет и заколотые бронзовыми шпильками с круглыми деревянными резными навершиями [Бородовский, Тур, 2015: 128-141; рис. 3. 17-18].
О том, что голову погребенного № 1 украшал высокий головной убор или парик, как в погребении кургана № 5 могильника Пазырык, свидетельствуют находки у чере-
па остатков деревянного основания, железного стержня и следов органического тлена. Помимо этого, над головой обнаружено 42 фрагмента золотой фольги, из них: 19 обрывков; 2 мелкие рифленые трубочки; 21 спиралевидная полоска (см. рис. 8.1-3) [Гряз-нов, 1961: 27-29; рис. 11-12]. Второй стержень находился над головой погребенного № 2, его длина 25 см, диаметр в разрезе 1 см. Не исключено, что он также являлся частью головного убора или парика (рис. 10.1-2).
Рис. 9. Фрагменты золотой фольги: 1 — обрывки листов; 2 — бисер; 3 — спиралевидные фрагменты
Рис. 10. Железные стержни, найденные: 1 — над женским погребением; 2 — над мужским погребением
В челюстях одной из лошадей обнаружены железные кольчатые удила (рис. 11.1-2). Одна часть относительно целая, другая сильно фрагментирована. По сохранившейся части можно предположить, что общая длина удил 24 см. Диаметр внешних колец 4,5 см, диаметр скрепленных между собой внутренних колец 2,5 см. Диаметр железного прута удил около 0,9 см. Удила идентичны железным удилам позднепазырыкско-го этапа в курганах могильников Уландрыка, Юстыда, Сайлюгема, могильников в долинах Чуи и Урсула [Кубарев, 1987: табл. XXXVII. 1, XLVI.2, LIII.1, LXXVI.3-4; Кубарев, Шульга, 2007: рис. 75. 14-15, 18].
Таким образом, погребение в кургане № 1 могильника Таусамалы предварительно датируется III-II вв. до н. э. Судя по тому, что курган находился на крайней северной границе могильника, его дата связана либо с началом формирования могильника, либо, что менее вероятно, показывает конец его функционирования.
В 2020 г. исследован погребально-поминальный комплекс, включающий центральный курган № 33 и каменную выкладку № 34. К востоку от комплекса отходили две линии балбалов из окатанных валунов. В кургане № 33 в длинном и узком каменном ящике обнаружено мужское погребение, совершенное на спине, головой на запад. Сопроводительного инвентаря не выявлено. Под каменной выкладкой № 34 находилось женское погребение с идентичным погребальным обрядом. Сопроводительный инвентарь представлен бронзовым зеркалом, бронзовыми серьгами, пастовыми бусами, шпилькой и костяной пластиной. Стратиграфические наблюдения показали, что выкладка сооружена позднее и, вероятно, связана с курганом № 33, а первичная конструкция, устроенная над женским погребением, оказалась разобрана.
Рис. 11. Железные кольчатые удила: 1 — положение in situ; 2 — рисунок сохранившейся части и фрагментов
В ходе проведения разведывательных работ в районе могильника Таусамалы зафиксированы разнообразные петроглифы, занимающие все участки скальных выходов на западных склонах хребта Кайракколь. Среди них особенный интерес представляют тамги и тамгообразные знаки, которые могут быть связаны с населением, оставившим могильник. Погребения, исследованные в 2020 г., находят аналогии в памятниках небольшой группы погребений в каменных ящиках Семиречья, которые могли быть оставлены выходцами из региона, близкого к ареалу кула-жоргинской культуры Восточного Казахстана [Агеева, 1961: 21-40].
Обнаружение крупного могильника с пазырыкской планиграфией и погребениями пазырыкского типа достаточно далеко на юго-западе от основного ареала вполне закономерно объясняется миграционными процессами, охватившими территорию Алтая и сопредельные регионы в IV-III вв. до н. э. В этот период позднепазы-рыкские племена Чуйской степи, плато Укок и долины реки Бухтармы через хребет Сайлюгем и Южный Алтай проникают в Северо-Западную Монголию и Северный Синьцзян. Их памятники исследованы в долинах рек Шетк-Ойгор-Гол, Олон-Курин-Гол и от реки Бурчун до истоков Черного Иртыша. Согласно данным радиоуглеродного и дендрохронологического анализов позднепазырыкские памятники указанных регионов датируются 326-275 гг. до н. э. [Шульга, Слюсаренко, 2016: 473-477; Шуль-га Д. П., Шульга П. И., 2017: 24-29].
В Синьцзяне, на территории округа Алтай, пазырыкские погребения изучены в 17 могильниках. В них обнаружены все типы погребений, распространенные на территории Алтая, в шести случаях зафиксированы погребения в каменных ящиках с под-хоронениями лошадей. Исследованы погребения, имеющие аналогии в кула-жоргин-ской культуре Восточного Казахстана (курган № 7 могильника Кэцзыцзяэр) и корган-тасской культуре Центрального Казахстана (курган № 2 могильника Тувасиньцунь). Современные данные позволяют связать появление и распространение обеих археологических культур с экспансией пазырыкцев во второй половине IV в. до н. э. [Шульга Д. П., Шульга П. И., 2017: 24-29; Му, 2020: 138-147].
Заключение
В контексте изложенного курган № 1 могильника Таусамалы, как и весь могильник, могут быть связаны с миграциями пазырыкского населения Алтая, в том числе находящихся в их свите носителей ящичных погребальных традиций. Одним из промежуточных пунктов выступает территория Северного Синьцзяна, где также отмечены погребения в каменных ящиках с подхоронениями лошадей и без них. А в долине реки Аксу, судя по количеству курганов в могильнике, сформировался один из локальных центров позднепазырыкской культуры Восточного Семиречья.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Агеева Е. И. К вопросу о типах древних погребений Алма-Атинской области // Труды Института истории, археологии и этнографии АН Казахской ССР. Т. 12: Новые материалы по археологии и этнографии Казахстана. Алма-Ата : АН КазССР, 1961. С. 21-40.
Азбелев П. П. Глава I. Древнейшие кыргызы. Вопросы локализации и археологической идентификации // Древние кыргызы. Очерки истории и археологии. URL: http:// kronk.spb.ru/mono/1.00.htm (дата обращения: 11.07.2020).
Акишев К. А., Кушаев Г. А. Древняя культура саков и усуней долины реки Или. Алма-Ата : Наука, 1963. 320 с.
Байпаков К. М., Таймагамбетов Ж. К. Археологические памятники Усуней // Археология Казахстана URL: https://arheologija.ru/arheologicheskie-pamyatniki-usuney/ (дата обращения: 11.07.2020).
Байтанаев Б. А. Курган Урджар: история открытия и некоторые итоги исследования // Археология Казахстана. 2019. № 2 (4). С. 9-22.
Бернштам А. Н. Археологический очерк Северной Киргизии. Материалы и исследования по истории киргиз и Киргизстана. Вып. IV. Фрунзе : Издание комитета наук при СНК Киргизской ССР, 1941. 112 с.
Бексеитов Г. Т., Тулегенов Т. Ж., Иванов С. С., Китов Е. П., Китова А. О. Могильник раннего железного века Кара-Арша // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 20. 2018. № 3 (2). С. 527-536.
Грязнов М. П. Древнейшие памятники героического эпоса народов Южной Сибири // АСГЭ. 1961. Вып. 3. С. 7-31.
Дашковский П. К., Усова И. А. Погребение пазырыкской культуры на могильнике Ханкаринский Дол (Северо-Западный Алтай) // Археология, этнография и антропология Евразии. 2011. 3 (47). С.78-84.
Кубарев В. Д. Курганы Уландрыка. Новосибирск : Наука, 1987. 304 с.
Кубарев В. Д. Курганы Юстыда. Новосибирск : Наука, 1991. 190 с.
Кубарев В. Д. Курганы Сайлюгема. Новосибирск : Наука, 1992. 220 с.
Кубарев В. Д., Шульга П. И. Пазырыкская культура (курганы Чуи и Урсула). Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2007. 282 с.
Миронов В. С. Культура населения Средней Катуни в скифское время: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Новосибирск, 2000. 19 с.
Му Ц. Памятники пазырыкской культуры в Синьцзяне // Теория и практика археологических исследований. 2020. Т. 30, № 2. С. 138-147.
Полосьмак Н. В. Стерегущие золото грифы (ак-алахинские курганы). Новосибирск, 1994. 125 с.
Савинов Д. Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. Л. : Изд-во ЛГУ, 1984. 174 с.
Самашев З. Берел. Алматы : Таймас, 2011. 236.
Шульга Д. П., Шульга П. И. Проникновение пазырыкской культуры в Синьцзян // Вестник НГУ Серия: История, филология. 2017. Т. 16, № 4: Востоковедение. С. 24-29.
Шульга П. И., Слюсаренко И. Ю. Датировка погребальных комплексов на периферии пазырыкской культуры // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2016. Т. XXII. С. 473-477.
REFERENCES
Ageeva E. I. K voprosu o tipah drevnih pogrebeniy Alma-Atinskoy oblasti [On the question of the types of ancient burials in the Alma-Ata region]. Trudy instituta istorii, arheologii i etnografii AN Kazahskoy SSR. T. 12: Novye materialy po arheologii i etnografii Kazakhstana [Proceedings of the Institute of History, Archeology and Ethnography of the Academy of Sciences of the Kazakh SSR. T. 12: New materials on archeology and ethnography of Kazakhstan]. Alma-Ata: AN KazSSR, 1961. S. 21-40 (in Russian).
Azbelev P. P. Glava I. Drevneyshie kyrgyzy. Voprosy lokalizacii i arheologicheskoy identifikacii. Drevnie kyrgyzy. Ocherki istorii i arheologii [Chapter I. The most ancient Kyrgyz.
Localization and archaeological identification issues. In the book. Ancient Kyrgyz. Essays on history and archeology]. URL: http://kronk.spb.rU/mono/1.00.htm, (accessed November 11, 2020) (in Russian).
Akishev K. A., Kushaev G. A. Drevnyaya kultura sakov i usuney doliny reki Ili [Ancient culture of Sakas and Usunes of the Ili river valley]. Alma-Ata: Nauka, 1963. 320 s. (in Russian).
Baipakov K. M., Taimagambetov ZH.K. Arheologicheskie pamyatniki Usuney [Archaeological monuments of Usunes]. ArheologiyaKazahstana [Archeology of Kazakhstan]. URL: https://arheologija.ru/arheologicheskie-pamyatniki-usuney/ (accessed November 11, 2020) (in Russian).
Baytanaev B. A. Kurgan Urdzhar: istoriya otkrytiya i nekotorye itogi issledovaniya. Arheologiya Kazahstana [Archeology of Kazakhstan]. № 2 (4). 2019. S. 9-22 (in Russian).
Bernshtam A. N. Arheologicheskiy ocherk Severnoy Kirgizii [An archaeological sketch of Northern Kyrgyzstan]. Frunze: Izdanie komiteta nauk pri SNK Kirgizskoj SSR, 1941. 112 s. (in Russian).
Bekseitov G. T., Tulegenov T. ZH., Ivanov S. S., Kitov E. P., Kitova A. O. Mogilnik rannego zheleznogo veka Kara-Arsha [Burial ground of the early Iron Age Kara-Arsha]. Izvestiya Samarskogo nauchnogo centra Rossiyskoy akademii nauk [News of the Samara Scientific Center of the Russian Academy of Sciences.]. T. 20, № 3 (2). 2018. S. 527-536 (in Russian).
Gryaznov M. P. Drevneishye pamyatniki geroicheskogo eposa narodov Yuzhnoy Sibiri [The most ancient monuments of the heroic epic of the peoples of Southern Siberia]. ASGE [Archaeological collection of the State Hermitage]. 1961. no. 3. S. 7-31 (in Russian).
Dashkovskiy P. K., Usova I. A. Pogrebenie pazyrykskoy kultury na mogilnike Hankarinskiy Dol (Severo-Zapadnyy Altay) [Burial of the Pazyryk culture at the Khankarinsky Dol burial ground (North-Western Altai)]. Arheologiya, etnografiya i antropologiya Evrazii [Archeology, ethnography and anthropology of Eurasia]. 2011. 3 (47). S. 78-84 (in Russian).
Kubarev V. D. Kurgany Ulandryka [Mounds of Ulandryk]. Novosibirsk: Nauka, 1987. 304 s. (in Russian).
Kubarev V. D. Kurgany Yustyda [Mounds of Yustyd]. Novosibirsk: Nauka, 1991. 190 s. (in Russian).
Kubarev V. D. Kurgany Saylyugema [Mounds of Saylyugem]. Novosibirsk: Nauka, 1992. 220 s. (in Russian).
Kubarev V. D., Shulga P. I. Pazyrykskaya kultura (kurgany Chui i Ursula) [Pazyryk culture (mounds of Chuya and Ursula)]. Barnaul: Publishing house Alt. University, 2007. 282 s. (in Russian).
Mironov V. S. Kultura naseleniya Sredney Katuni v skifskoe vremya [The culture of the population of the Middle Katun in the Scythian time]. Author's abstract. Ph. D. Thesis in Philosophy. Novosibirsk, 2000.19 s. (in Russian).
Mu C. Pamyatniki pazyrykskoy kultury v Sinczyane [Monuments of the Pazyryk culture in Xinjiang]. Teoriya i praktika arheologicheskih issledovaniy [Theory and practice of archaeological research]. 2020. T. 30, № 2. S. 138-147 (in Russian).
Polosmak N. V. Steregushchie zoloto grify (ak-alahinskie kurgany) [Gold-guarding griffins (Ak-Alakha burial mounds)]. Novosibirsk, 1994. 125 s. (in Russian).
Savinov D. G. Narody Yuzhnoy Sibiri v drevnetyurkskuyu epohu [The peoples of southern Siberia in the ancient Turkic era]. L.: Publishing house of Leningrad State University, 1984.174 s. (in Russian).
Samashev Z. Berel [Berel]. Almaty: Taymas, 2011. 236 s. (in Russian).
Shulga D. P., Shulga P. I. Proniknovenie pazyrykskoy kultury v Sinczyan [Penetration of the Pazyryk culture in Xinjiang]. Vestnik NGU. Seriya: Istoriya, filologiya [Novosibirsk State University Bulletin. Series: History, Philology]. 2017. T.16. № 4: Vostokovedenie [Oriental Studies]. S. 24-29 (in Russian).
Shulga P. I., Slyusarenko I. YU. Datirovka pogrebalnyh kompleksov na perefirii pazyrykskoy kultury [Dating of burial complexes on the periphery of the Pazyryk culture]. Problemy arheologii, etnografii, antropologii Sibiri i sopredelnyh territoriy [Problems of archeology, ethnography, anthropology of Siberia and adjacent territories]. Novosibirsk: Publishing house Institute of Archeology and Ethnography, Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences, 2016. Vol. XXII. S. 473-477 (in Russian).
Статья поступила в редакцию: 14.01.2021 Принята к публикации 4.04.2021
Цитирование статьи:
Ярыгин С. А., Ильдеряков Н. Н. Погребение «пазырыкского типа» на могильнике Тау-
самалы // Народы и религии Евразии. 2021. № 2 (27). С. 23-39.
Citation:
Yarygin S. A., Ilderyakov N. N. Burial of the "Pazyryk type" at the Tausamaly burial ground. Nations and religions of Eurasia. 2021. № 2 (27). Рр. 23-39.
