CC BY
270
В.А. Кузнецов
ПОГРАНИЧНАЯ СЛУЖБА ЯИЦКИХ КАЗАКОВ в XVIII веке
Воинская служба на пограничье исстари считалась основной повинностью казачества. Со времени подчинения Яицкого войска государству охрана приграничных юго-восточных районов страны от набегов кочевников также стала обязанностью яицких (уральских) казаков.
С середины XVIII в. Яицкое войско привлечено к регулярной охране Ниж-неяицкой пограничной линии. В 40-е гг., и, особенно, во второй половине
XVIII в. военные повинности войска увеличиваются. По проектам государственных деятелей В.Н. Татищева и И.И. Неплюева яицкие казаки были одними из первых привлечены к охране строившихся новых укрепленных линий в Оренбуржье. Еще в 1725 г. яицкими казаками «для обережения от киргизских набегов был построен Сакмарский городок, охрана и заведывание коим было возложено на Яицкое войско» [1]. В 1736 г. правительство и начальник Оренбургской экспедиции были озабочены заселением строящихся крепостей, и поэтому для исполнения этой задачи решили вызвать охотников из Яицкого войска до 500 чел. Кроме того, в этом же году был установлен штат казаков для Сакмарского городка, в котором их должно быть 300 чел. [2]. В последствии яицкие казаки построили Илецкий городок, который хотя и находился недалеко от Оренбурга, но распоряжением И.И. Неплюева был определен в состав Яицкого войска [3, с. 270; 4, с. 26].
Во время своего управления Оренбургской комиссией В.Н. Татищев планировал усиление войсками слабо защищенной линии от Яицкого городка до Гурьева. Для этой цели В.Н. Татищев просил правительство поселить на Яике Казанский драгунский полк, а также Самарских и Алексеевских казаков. Это предложение В.Н. Татищева в январе 1739 г. было утверждено указом правительства [5, л. 77 об.]. Но это решение не было осуществлено, так как в 1743 г. яицкие казаки просили правительство отказаться от плана переселения на Ниж-неяицкую линию самарских и алексеевских казаков и обязывались за это построить своими силами, начиная от Яицкого городка и до Гурьева, крепости и форпосты и самим содержать там гарнизоны. Они обещали для этого выставить 1000 конных казаков. И.И. Неплюев подготовил в Сенат специальное представление о ходатайстве яицких казаков, которое было утверждено императрицей Елизаветой
в этом же году [6]. По указу Сената, принятого в 1743 г. на линейной службе на Нижнеяицкой линии должны были находиться 1705 яицких казаков при 2-х штаб- и 16-ти обер-офицерах, 24-х урядниках. С образованием в 1744 г. Оренбургской губернии и подчинением ей яицких казаков наряды на службу ежегодно численно регламентировались военно-походной канцелярией губернатора.
Таким образом, правительство согласилось с выгодным для государства предложением казаков и отменило проект поселения на их землях городовых самарских и алексеевских казаков. Яицкие казаки сразу же приступили к строительству укреплений. Уже в начале 1746 г. упоминаются новые крепости: Кал-мыковская, Кулагинская, Кош-Яицкая и форпосты: Бударинский, Сундовский, Мергеневский, Сахаровский, Рубежный и др. [7, с. 11]. В дальнейшем статус крепости получили некоторые другие укрепления. Как видим, «исправлять службу» на Нижеяицкой линии яицкие казаки взялись добровольно.
Создание Нижнеяицкой линии повлияло почти на все стороны жизни Яиц-кого войска: административное устройство и систему управления, организацию военной службы, места расселения. С этого времени линия делилась на «дистанции». В ведении Яицкого казачьего войска находились три дистанции - Верхняя, Средняя и Нижняя, расположенные соответственно между Яицким городком, Илецким городком, Калмыковской крепостью и Гурьевом. Следует добавить, что впоследствии возникли укрепления от Яицкого городка по р. Яик по направлению к Оренбургу и 6 форпостов на образованной новой дистанции между Яицким и Илецким городками (Зажимный, Кинделинский, Иртецкий, Генварцев, Рубёж-ный и Гниловский). Илецкий городок с прилегающей Илецкой дистанцией охраняли илецкие казаки, официально подчиненные Яицкому войску. Количество укреплений и форпостов постоянно увеличивалось. Так к середине XIX в. на территории Уральского войска насчитывались более 50 форпостов и 7 крепостей [8, л. 33 об. - 34].
Указом правительства от 19 марта 1746 г. предусматривался порядок отбывания казаками службы в этих крепостях и на линии, а также численность гарнизонов. Не вся Нижнеяицкая линия охранялась яицкими казаками. Например, в Гурьеве вначале несли службу солдаты регулярных полков, но с 1749 г. в Гурьеве стали нести службу 100 конных яицких казаков [9]1. Так была окончательно
1 В 1752 г. Гурьевский городок «с таможнею и кабаком» из ведомства Астраханской губернии был передан в ведомство Оренбургской губернии (см: ПСЗ. Т. 13. № 9988). Окончательная передача Гурьева в введение Уральско-
установлена повинность Яицкого войска нести линейную службу на всем протяжении среднего и нижнего течения Яика. В 40-е гг. на Нижнеяицкой линии штатный состав укреплений был следующим: В Илецком городке 443 казака, Бударин имел - 30 Кожахаров - 20, Сундав- 40, Мергенев - 30, Сахарной - 100, Поколотой- 18, Вантовая лука - 20, Котелной Яр - 20, кр. Калмыково - 100, Кулагина Ерика Красной Яр - 20, Харкина старица - 20, Кош Яика Индерских гор -100, Гребенщиков Яр - 20, кр. Кулагин Ярок -100, Зеленой колок - 20, Тополей -100, Баксай - 100, Сорочик -20, Крайний к Гурьеву форпост Коровей лук(и) -100 (всего - 978) и был еще один форпост выше Яицкого городка, где несли службу 22 казака (всего 1000 казаков) [10, с. 48 - 59]. Часть яицких казаков несла службу в Сакмарске, неподалеку от Оренбурга.
Многие казаки, ранее приезжавшие в укрепления временно, для отбывания службы по своей «очереди», в последующие годы стали в них оседать и обзаводиться хозяйством. Под защитой построенных форпостов пустынные берега Яи-ка начали бурно заселяться. В этом немалую роль играли беглые переселенцы из внутренних губерний. По мнению немецкого ученого и путешественника И.И. Георги, к 1769 г. по селениям Яицкой линии проживало около 15 тыс. семейств1 [11, с. 225].
Кроме линейной службы, казаки посылались на внешнюю воинскую службу за пределы своей территории. В феврале 1744 г. яицкие казаки получили приказ отправить 1000 казаков в Оренбург и Кизляр. Они просили «из определенного к ним наряду убавить», так как из-за тяжести службы «многие казаки опешили и пришли в скудость». И.И. Неплюев 16 февраля 1744 г. распорядился: «чтоб к будущей весне для расположения в осторожность от набегов воровских и злодейственных киргиз и прочим нерегулярным командировать сюда яицких казаков от восьмисот до тысячи..., из которых половина будет при Оренбургской, а другая - Борской крепости». 5 апреля 1744 г. И.И. Неплюев немного убавил наряд на оренбургскую линию от яицких казаков по их просьбе, так как «от засухи за недородом конного корма чрез минувшую зиму понеже их пало по бескормице 985 лошадей, отчего многие казаки опешили.» [12, л. 51, 89 - 90].
В 1745 г. оренбургский губернатор И.И. Неплюев отправил полковника Пальчикова инспектировать службу яицких казаков. Пальчиков обнаружил, что
го войска состоялось 29 сентября 1800 года по рескрипту императора Павла I к атаману Бородину (см: Столетие Военного Министерства... Т. 11. Ч. 3. С. 249). - Прим. авт.
1 Эта цифра скорее относится ко всей пограничной линией в Оренбургском крае. - Прим. авт.
укрепления недостаточно надежны и у многих казаков «плохие лошади, а у других их совсем нет» [4, с. 44]. Предписывалось укреплять гарнизоны, а на левом берегу Яика для безопасности иметь свои караулы и разъезды в степи. Для своевременного оповещения о приближении неприятеля было приказано построить на возвышенностях маяки и при них содержать пикеты (реданки) из 3-6 конных казаков. На маяках устанавливались шесты, обвязанные сухой травой или камышами, которые зажигали при появлении неприятеля. В результате всех этих мер бывшие форпосты через некоторое время превратились в значительные укрепления [13, с. 114 - 115].
Все эти меры были вызваны настоятельной необходимостью. Об опасности жизни и службы на линии свидетельствуют многочисленные факты нападений кочевников на форпосты. Еще в начале XVIII в. участились нападения отрядов киргиз-кайсаков и других степных кочевников на селения яицких казаков. Даже внутри линии было небезопасно. Так за хлебом казакам приходилось ездить в Самару или в Сызрань не иначе, как «многолюдством со всем боем и пушками» [14, л. 36 - 36 об]. В 1713 г. партия киргиз и каракалпаков, состоявшая примерно из 800 чел., напала на возвращавшихся с хлебом из Сызрани казаков. Часть казаков была убита, а другая взята в плен. Такое же несчастье случилось с уральскими казаками, которые везли хлеб из Самары, через столетие - в 1825 г.. В 1723 г. шайка киргиз-кайсаков и каракалпаков в 300 чел. прямо у стен Яицкого городка захватила в плен пятерых казаков и угнала скот жителей. В погоню за шайкой отправились 150 казаков во главе с атаманом Иваном Тимофеевым, но киргизы и их сообщники скрылись в своих улусах, и погоня вернулась ни с чем [3, с. 248 -249]. На обратном пути в Яицкий городок отряд встретился на р. Утве с большой шайкой киргиз и вступил с ними в упорное сражение. Казаки потерпели поражение и пятеро из них были взяты в плен и проданы хивинцам в рабство [15, с. 99]. В 1726 г. кочевники отважились напасть даже на Яицкий городок.Из документальных источников видно, что стычки и сражения яицких казаков с кочевниками у этой реки бывали нередко. Недаром у казаков часто упоминаются в песенном фольклоре события, происходившие на Утве.
Многие документы подтверждают, что служба в крепостях и на линии, постоянно подвергавшихся нападениям со стороны кочевников, была сопряжена с большими опасностями и лишениями. Например, в 1756 г. капитан Неклюдов донес рапортом с форпоста Каленый Орешек о нападении киргиз-кайсаков на караул, находящийся «при пастьбе конского казачьего табуна». Серьёзные нападе-
ния киргиз-кайсаков на яицких казаков вблизи их крепостей и форпостов были в 1748, 1749, 1754, 1756-м гг. Только в 1759-1760 гг. во время нападений на яицкие укрепления было убито 9 и захвачено в плен 46 казаков [4, с. 47]. Еще в 1744 г. Яицкому войску Неплюев предписывал усилить охрану недавно сооружённых форпостов. Даже в тех случаях, когда на рыбные промыслы или на сенокос выезжало все войско, соблюдались особые меры предосторожности. Казаки выезжали вооруженными, выставляя на высотах караулы. И как только замечали вдали каких-либо всадников, то поднимали тревогу. Остальным казакам в этих случаях приходилось, «оставя... работу, вступать в свое ружье, и всем совокупно во оборону себя приуготовлять» [16, л. 128]. Поэтому, ввиду постоянной опасности селениям на линиях от набегов кочевников, оренбургские военные власти издавали специальные инструкции. Требования инструкций сводились к следующим положениям: во время рыболовств, сенокосов и других массовых мероприятий следует рядом держать вооруженную команду, особенно это касалось илецких казаков, чья станица была единственной в войске, расположенной на левом берегу Яика.
Подобные же меры предписывались казакам Уральского войска и в начале
XIX в., у которых участились случаи увоза людей с линии. Военный губернатор кн. Волконский указывал, что «видя небрежение и беспечность г.г. комендантов в отправлении своей должности, строжайше предписывает иметь бдительность и неусыпное попечение о крепостях, им вверенных и дистанциях. В случае каких-либо киргизских хищничеств, тотчас, при самом переходе через границу или к внутренней стороне, схватывать для предания суду, или, в случае невозможности, наказывать силой оружия и немедленно мне доносить, не высылая за границу для преследования ордынцев воинской команды без особенного на то моего повеления. В противном же случае за неисполнение сего моего предписания вы подвергнетесь строгому воинскому суду» [7, с. 127 - 128].
Но история «знает» и факты активной борьбы с нападениями кочевников, когда яицкие казаки преследовали воровские шайки киргизов и наказывали их в местах кочевок. Так, в 1747 г. киргиз-кайсаки совершили набег по замерзшему льду Каспийского моря, но были казаками разбиты. В 1767 г. русские отряды серьезно наказали киргиз-кайсаков, преследуя и отыскивая грабителей в их аулах. В феврале 1784 г. за р. Урал посылался большой отряд численностью в 3462 чел., который, не найдя виновников грабежей, захватил в заложники несколько десятков киргиз, что, однако, не дало положительного результата в наказании
виновных. В начале 1785 г. в степь были посланы еще два отряда русских войск. Один вышел из Оренбурга по направлению к Эмбе в числе 2760 чел. и другой, числом 1250 казаков, из Уральска к устью этой реки. Уральцы захватили более 200 жен и детей киргизов для обмена их на русских пленников. После этих походов нападения на прилинейные селения и увод пленных резко сократился. Так, если в 1784 г. в плен было уведено 176 чел., в следующем году - 175, то в 1786 г. только 12 чел. и в 1787 г. - 2 чел. [17, с. 106 - 110]. После сооружения Нижне-яицкой пограничной линии бремя военных и других повинностей яицких казаков существенно возросло. В Наказе 1767 г. можно усмотреть жалобу яицких казаков на тяжесть несения службы. Казаки писали, что «с 1720 г. они служили по нарядам Военной коллегии в Низовом корпусе, в Оренбурге, в Сибири, под башкирцами и в прочих командированиях, и употреблялись уже в тех службах безпре-станно» [7, с. 66].
Важно отметить такую особенность организации службы яицких казаков как наемка. При известной степени расслоения, лишенный возможности отправлять военную службу за собственный счет, бедный казак был вынужден за определенную плату, то есть по найму, служить за более состоятельного. По традиции, несколько имущих казаков нанимали одного на службу и были обязаны по определенному общиной расчету выплатить ему полагающуюся денежную сумму, на которую он обязан подготовить себя к службе (иметь необходимое снаряжение, обмундирование, строевого коня), а также оставить средства семье на проживание. Подробнее содержание экономической основы и социального аспекта процесса наемки, игравшего большую роль в жизни яицкого казачества, будет рассматриваться ниже. Правительство, стремясь унифицировать принцип отбывания воинской повинности, неоднократно делало попытки отменить этот принцип, и всегда эти действия правительства вызывали протест яицкого казачества. Так, указом от 15 декабря 1765 г. Екатерина II приказала отменить с 1766 г. наемку и ввести принцип очередности службы. Этот указ вызвал среди яицких казаков волнения и поэтому так и не был исполнен. В 1798 г. Оренбургский военный губернатор барон Игельстром разрешил уральским казакам отбывать службу на линии наемкой [18, с. 236].
В 1803 г. первым положением об Уральском войске наемка снова отменялась [19] , что снова вызвало волнения казаков в войске. После усмирения мятежа правительство в 1806 г. снова ввело наемку как принцип отбывания воинской повинности. Впоследствии вопрос об отмене наемки поднимался в 1840 г. во
время составления проекта нового положения об Уральском войске, который так и не был составлен. В состоявшемся 12 июля 1840 г. по этому поводу распоряжению императора Николая I необходимость сохранения наемки мотивировалась полезностью этого порядка [18, с. 237]. В 1874 г. уральские казаки взбунтовались в связи с введением в действие изменившего порядок наемки устава о воинской повинности Уральского казачьего войска.
В 1798 г. с введением в Оренбургском крае кантонной системы управления в Уральском войске было образовано два казачьих кантона. 1-й возглавил войсковой атаман Д.М. Бородин, 2-й - атаман Илецкой станицы войсковой старшина Михайлов.
В 1799 г. были сравнены войсковые чины Уральского войска с армейскими чинами (войсковые старшины с майорами, есаулы с ротмистрами, сотники с поручиками, хорунжии с корнетами), в силу чего войсковые чины получили права потомственного дворянства [20]. С этого времени казачья старшина Уральского войска окончательно перестала быть выборной, началось формирование командных кадров, получавших чины за службу от государства. Что касается оренбургского казачества, то их офицеры (кроме офицеров непременного полка) будут приравнены к армейским чинам намного позже [21, с. 41].
Исходя из рассмотренного, можно отметить уникальность Яицкого казачьего войска, принципиально отличающего его от прочих казачьих войск. Уральское казачество было одним из спонтанно возникших самобытных казачеств России. Серьёзно отличаясь от Оренбургского казачества и некоторых других казачьих войск России, образованных по распоряжению центральных властей, оно, в то же время, имеет множество специфических черт, отличающих его и от вольного казачества юга России. Уральское казачество было единственным казачеством России, где лица, исповедующие старообрядчество, составляли подавляющее большинство. Кроме того, оно было самым поликонфессиональным и полиэтничным.
Все те привилегии, которые были получены уральским казачеством, были завоеваны ценой многовековой борьбы с центральной властью, которая велась более упорно, чем в других казачьих регионах. Не зря за Яицким войском в XVIII в. закрепилось прозвище «бунташного войска».
1. ПСЗ. Т. 7. № 4086.
2. ПСЗ. Т. 9. №№ 6889, 6890, 6893.
3. Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. Т. 1-3, Казань, 1889-1897. Т. 1.
4. Рознер И.Г. Яик перед бурей. М., 1966.
5. ГАОО, ф. 2, оп. 1, д. 9.
6. ПСЗ. Т. 11. № 8720.
7. Материалы для географии и статистики России. Ч. 2. СПб., 1866.
8. ГАОО, ф. 6, оп. 11, д. 1550-г.
9. ПСЗ. Т. 13. № 9689.
10. Бекмаханова Н.Е. Казачьи войска Азиатской России в XVIII - начале XX века (Астраханское, Оренбургское, Сибирское, Семиреченское, Уральское). Сб. документов. М., 2000.
11. Георги И.И. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей. Ч. 3 - 4. СПб., 1799.
12. ГАОО, ф. 3, оп. 1, д. 2.
13.ЖелезновИ.И. Уральцы. Очерки быта Уральских казаков. В 3 т. СПб., 1910. Т. 2.
14. РГВИА, ф. 13, оп. 107, д. 10, св. 30.
15. События в Оренбургском крае подготовившие экспедицию в Хиву 1839-1840 гг. // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 14. Оренбург, 1905.
16. ГАОО, ф. 3, оп. 1, д. 14.
17. Макшеев А.И. Исторический обзор Туркестана и наступательного движения в него Русских. СПб., 1891.
18. Столетие Военного Министерства. Т. 11. Ч. 3.
19. ПСЗ. Т. 27. №№ 21101, 21102.
20. ПСЗ. Т. 25. № 18927.
21. Махрова Т.К. Казачество Урала и власть. М., 2004.
